Саровские торжества 1903 года
Строительный подряд муромского купца Николая Васильевича Зворыкина Саровские торжества причисления к лику святых cтарца Серафима летом 1903 г. стали для России знаковым событием. В периодической печати тех лет встречаем довольно подробные описания этого масштабного события. «Чрезвычайно пеструю и живописную картину представляли все эти простые люди, пришедшие насладиться духовным торжеством. Здесь собрались представители едва ли не всех народностей, населяющих Великую Россию. Большинство богомольцев составляют великороссы и малороссы; но есть между ними много белорусов, мордвы, корелов, зырян и разных других народностей. Все эти люди, живущие у себя дома далеко не при одинаковых друг с другом условиях, здесь составляют как бы одну семью, одушевлены одною мыслью – поклониться святым мощам преподобного Серафима и в простосердечной, но пламенной молитве пред ним найти своей душе отраду и утешение».
При подготовке к празднованию отмечались исключительные условия расположения Саровской пустыни в отличие от положения Чернигова или Троице-Сергиевой лавры, где без особых затруднений находили приют одновременно десятки тысяч богомольцев. Саровская же пустынь, находясь вдали от крупных селений, железных дорог и водных путей, могла бы вместить в свои четыре гостиницы лишь несколько сот человек. Поэтому устроители торжеств и местное гражданское начальство приняли на себя «особливое попечение о постройке новых временных помещений для приема ожидавшейся огромной волны паломнического движения».
Особого похвального слова заслужили устроители чисто бытовых условий и помещений для гостей. «Тысячи тысяч русских людей с величайшим благоговением и трогательною надеждой в сердцах собрались из всех уголков России к скромной Саровской обители… Монашествующая братия по мере сил своих, позаботилась, чтобы ея гости-паломники ни в чем не терпели недостатка. Целый паломнический городок вырос вблизи обители. Издали он казался муравейником, так велико было постоянное там оживление. Отовсюду собрались сюда богомольцы. Вот важные степенные великорусы… из русского центра, вот задумчивые хохлы, скуластые пермяки, поволжане, белокурые обитатели северно-западных губерний. Все они жили общей жизнью, все их помыслы направлены лишь к одному свершавшемуся на их глазах торжеству.
Для богомольцев монашествующей братией устроен особый лагерь, сразу получивший наименование ”Городок”. Раскинулся он на живописной полянке в двух верстах от Саровской пустыньки. 108 чистых, опрятных и обширных бараков вытянулись правильными рядами, образуя между собою широкие улицы и проулки».
Временный ночлежный барак представлял собой досчато-бревенчатую постройку в 15 саженей (32 м) длины и 3,5 сажени (7,5 м) в ширину. Каждый барак разделен на две половины среднею перегородкою, по обе стороны которой устроены деревянные нары в три яруса. Бараки отводились для мужчин и женщин отдельно. Рассчитан он на двести пятьдесят человек, однако в нем «помещалось гораздо более назначенного числа, но русский человек, когда воспринимает духовный подвиг паломничества, привык довольствоваться малым». Хотя, строго говоря, «с редкой внимательностью» для богомольцев были предусмотрены все удобства: посередине городка дешевый продуктовый базар, где продавалось все, за исключением спиртных напитков; огромные хлебопекарни, изготовлявшие до пяти тысяч пудов хлеба ежедневно; овощная, мелочная и бакалейная лавочки. Отмечалось, что в «городке» богомольцев «нашел себе приют не исключительно только простой народ, но поселились здесь и те, кому не хватило места в гостиницах, то для удовлетворения их насущных потребностей устроена особая и недорогая столовая с более изысканными кушаниями», а рядом – магазин гастрономических и парфюмерных товаров. Для увечных и больных в сосновом бору сделана больница, куда приглашены врачи, фельдшера и сестры милосердия из Тамбова. Предприняты меры предосторожности и в отношении гигиены: обновлены и выкопаны новые колодцы, поставлены усовершенствованные кипятильники на улицах, и в бараках поддерживалась безукоризненная чистота.
Другими словами, для необычного стечения богомольцев совершенно разных традиций, которых за время празднования разные источники насчитывали от ста двадцати до трехсот тысяч, были подготовлены и предусмотрены все условия до мелочей. Нельзя не заметить, что в печати устроителями временных помещений назывались лишь «местное губернское начальство и монастырская братия». Но неожиданно оказалось, что одним из подрядчиков при строительстве временных бараков для саровских торжеств был выбран и купец из г. Мурома Н. В. Зворыкин.
Подряд получил Зворыкин – владелец лесопильного завода.
Николай Васильевич Зворыкин (20 ноя 1849 - 20.1.1914) - купец 2 гильдии, потомственный почетный гражданин. Почетный блюститель Муромского духовного училища, на службе с 6 февраля 1905 года, имел золотую медаль для ношения на шее на Станиславской лепте. Умер 20 января 1914 г.; погребен на Воскресенском кладбище.
Жена Мария Павловна (р. 1861 г.). Дети: Елена (р. 1883 г.); Зинаида (р.1884 г.); Татьяна (р.1885 г.); Мария (1886 - 18.8.1913), погребена на Воскресенском кладбище; Александра (р.1888 г.); Антонина (р.1892 г.); Василий (р.4.3.1895 г.); Павел (р.25.10.1897 г.).
Лесопильным заводом Зворыкина Николая Васильевича в 1914 г. владела Зворыкина Мария Павловна. С 1915 г. владелец – Нижегородское управление земледелия и госиимуществ. Ивановская казенная дача Ивановской волости Макарьевского уезда, устье р. Керженца.
Во всяком случае, возникает вопрос об обстоятельствах получения большого казенного подряда именно этим человеком. На эти обстоятельства столетней давности проливает свет дело, которое хранится в ГАНО под № 16 063 за 1903 г. на 172 листах.
Любопытна подробностями о строительных планах переписка губернского инженера А. К. Иванова с Нижегородским губернатором Н. Ф. Унтербергером, а именно докладная записка от 3 февраля 1903 г. В ней под пунктом 6 упоминается: «В Балыкове предполагалось построить помещение для 30 арестуемых, но т. к. расположенный там Илевский завод закрывается, то принимающий его по описи г. Зворыкин согласился дать безвозмездно для арестантской указанное мною заводское здание, если не встретится препятствий со стороны Банка, в котором завод заложен, в последнем случае он обязуется, согласно контракту построить арестантскую, хотя бы такое требование предъявлено ему было и позже конечного контрактного срока (выделено в документе), в чем и выдал мне соответствующую подписку.
В Дивееве и Вертьянове предлагалось выстроить 20 бараков на 5000 человек, водогрейню, приемный покой на 10 коек и арестантскую на 10 человек… а постройку приемного покоя безвозмездно принял на себя г. Зворыкин, в чем и выдал соответствующую подписку».
Заключенный с купцом Зворыкиным 15 января 1903 г. контракт на строительство в Арзамасском и Ардатовском уездах, видимо, строго предусматривал все условия и объемы строительства. Срок сдачи объектов, «означенный в контракте» Зворыкин определял так: «Во всяком случае не позже 17 июня 1903 г.». Зворыкин получает наряд на заготовку стройматериала для постройки определенного числа бараков и для закупки лесного материала обращается на местную лесопилку купца Серебрянникова.
За двухнедельный срок, уже к началу февраля, на указанных господами исправниками местах инженеры Строительного отделения Нижегородского губернского правления сделали схематические планы всех сел, где предполагалось разбить временные улицы из ночлежных бараков, арестантских и приемных покоев.
По мере согласования количества построек со всеми заинтересованными сторонами – господами исправниками, инженерами и нижегородским губернатором – объем работ возрастал, о чем свидетельствуют наряды № 213 и 4,14 полученные Зворыкиным 22 и 23 февраля. Бараки «согласно распоряжения Гос. Губернатора должны быть крыты железом через один по сплошной опалубке», т. е. окончательно выходило, что Зворыкину поручено построить:
в Арзамасском уезде в с. Шатки – 6 бараков (3 – под железо, 3 – под дерево);
в Понетаевке – помещение для арестуемых на 10 человек;
в Ардатовском уезде в Дивееве – 20 бараков (10 – под железо, 10 – под дерево), помещение для арестуемых на 10 человек, «не считая приемного покоя на 10 коек, который Вы изъявили согласие построить за свой счет»;
в Ореховце – 7 бараков (4 барака железом и 3 деревом), 1 приемный покой на 5 коек и помещение для арестуемых на 10 человек;
в Кременках – 2 барака (оба – деревом) и 1 приемный покой на 5 человек;
в Теплове – 1 барак.
Заранее Зворыкин убеждал «главный надзор» в покрытии крыш деревом, т. к. «перевозка железа слишком далека, а места означенные для постройки, все изобилуют лесом». Потому уже в наряде № 2 заказчиками оговаривалось особо: «Покрытие деревом допускается лишь при строжайшем соблюдении пунктов 2 и 13 заключенного Вами контракта. Что же касается приемных покоев и помещений для арестуемых, то они должны быть все покрыты железом и согласно примечания к пункту 5 контракта, подшиты внутри под крышей дюймовыми досками в разбежку. Стены также должны быть обшиты досками в разбежку и расположены, как указано на прилагаемых планах, также, как и двери, окна и нары».
Кроме того, наряд № 317 дополнил задание по заготовке лесного материала «для сделания деревянных навесов на столбах и крыш над водогрейными» – 4 навеса, а также «для сделания сплошных заборов в полсажени высотой (1,07 м.)» почти во всех вышеперечисленных селах.
Произведенная через десять дней после подписания последних нарядов проверка выявила неблагоприятную ситуацию на строительстве.
«АКТ.
2 марта 1903 года, Губернский Инженер К. Г. Иванов, Губернский Архитектор М. И. Кунцевич, младший инженер А. И. Шмаков, Исправник И. К. Самосудов в присутствии подрядчика Муромского купца Н. В. Зворыкина осмотрели на территории приготовленной Зворыкиным для постройки бараков, приемных покоев и арестантских помещений в селах Ореховец, Кременках и Дивееве. Причем оказалось: в Ореховце один барак собран, но кровлей не покрыт, хотя материалы имеются для деревянной кровли полностью, остального материала приготовлено на 2 барака; в Кременках собраны два барака – кровлей тоже не покрыт, лесной материал на кровли, нары и приемный покой на лицо в должном количестве. В Дивееве приготовляемо для постройки бараков: кровельного теса для 10 бараков, бревен на 3 барака и нары на 8 бараков. Освидетельствованный материал качеством и размерами удовлетворительный, что же касается собранных бараков, то при удовлетворительной их работе найдены следующие недочеты:
1) В Кременках первый барак собран не на указанном месте близко к оврагу и на зауженном расстоянии от второго барака, а потому должен быть перемещен на указанное место по другую сторону второго барака с таким расчетом, чтобы между бараками образовался 8-саженный интервал (17 м).
2) прогоны под нарами по своей длине 5 саженей (10,7 м) врублены в столбы расположенные на расстоянии 1,85 сажень (4 м) один от другого, вместо 1,5 сажень (3,2 м), как указано это на чертеже.
3) материал на прогон под нары по ошибке употреблен часто тоньше, чем требуется по смете, хотя на начатых строениях не имеется материал на прогоны в должном количестве и должных размеров; кроме того, собранные бараки поставлены в мерзлую землю, а потому о прочности их установки в настоящее время судить не представляется возможным, так же точно как нельзя и определить, благодаря снегу, размеры необходимой в бараках планировки. Во всех перечисленных пунктах подрядчику указано место для постановки каждого барака, приемного покоя и дома арестуемых и указаны для исправления вышеперечисленных недочетов».
Подписали акт четверо проверяющих, а ниже – читаем автограф Зворыкина: «Доставки материала и железа идет безперерывно, так что указанное время уже имеется в приемке материалы гораздо больше означенного в сем… акте, ввиду этого ходатайствую о выдаче мне… счет дополнительными материалами суммы большей против той, какая получена при исчислении количества означенного в сем акте Н. Зворыкин».
Дело развивалось и дальше по этому сценарию: строгий надзор заказчика и ответные просьбы подрядчика в увеличении смет на затраты.
21 марта Строительное отделение Нижегородского губернского правления подписывает Зворыкину наряд № 5: «При осмотре бараков Мл. Инженером А. И. Шмаковым 17 марта сего 1903 года оказалось, что обрешетка под железную крышу на бараке в Дивеевском монастыре сильно провисла, происходит это от неправильно поставленных вводных стропил. Сообщая об этом, Строительное Отделение Губ-го Правления сим просит Вас, Милостивый Государь, означенный недостаток устранить поставивши стропила на ребро».
2 мая появился акт: «Губернский Инженер К. Г. Иванов и Младший Инженер А. И. Шмаков произвели осмотр поломнических бараков и других строений при них в с. Шатках, при чем нашли:
1. при вышеозначенных бараков не было ни подрядчика Зворыкина, ни его поверенного лица,
2. вопреки наряда за № 2 и 3 строительный материал в означенном пункте в должном количестве не заготовлен,
3. нижний ярус нар сделан неудовлетворительно, во втором и третьем ярусе в настил положен не вплотную и местами не прибит к строительным прогонам; на стойки же и прогоны под нары употреблен лесной материал значительно тоньше 3 и 4 вершков требуемого по смете; в некоторых местах прогоны доходят до полутора вершков толщиной, также точно стропила и связка бараков на половину тоньше 3 вершков, а столбы в большинстве толщиною 3 и 3 ,5 вершка, между тем, как по смете в первом случае требуется материал в 3 вершка, а во втором до 4 вершков. В рубке в стыках обвязок прогонов и в местах соединения их со столбами сделан небрежно и недостаточно прочно, в 4-х, на обрешетку под железную крышу употреблен частью негодный материал, а деревянные крыши настланы недостаточно плотно и во многих местах имеют щели».
А 27 мая (за 20 дней до срока сдачи объектов!) записка такого содержания легла на стол «Его Высокоблагородию Господину Губернскому Инженеру Константину Гавриловичу Иванову.
Имею честь донести Вашему Высокоблагородию, что работы на Ореховецких бараках идут сравнительно медленно вследствие незначительного числа плотников (3 человека); эти дни заготовляли тес для обшивки барак. Только сегодня приехал на бараки рядчик наличных работ Смирнов и обещал к 27-му выслать 40 плотников и недостающий материал (нет кровельного теса, досок для нар и гвоздей). Эти дни до 27-го (которые обещал Смирнов) работы производиться не будут, так как последние плотники сегодня зашабашили и уходят на Троицу домой…
Бараки в ночное время и в праздничные дни никак не охраняются – постоянного сторожа нет, плотники же живут на деревне, между тем сплошь да рядом мимо барак проходят паломники и местные крестьяне, и легко могут от папироски произвести пожар, о чем я сегодня говорил с Смирновым, но он видимо к этому отнесся индифирентно. Десятник Михайлов».
К сожалению, ограниченность документов рассматриваемого нами дела не дает ясности об окончании взаимных претензий. Известно лишь о поданном 12 сентября (уже по прошествии торжеств!) заявлении Н. В. Зворыкина «о несоответствии составленных в Строительном отделении губернского Правления смет и расчетов по постройке им, Зворыкиным, паломнических бараков и других зданий в Арзамасском и Ардатовскихуездах с его, Зворыкина счетами».
В ответ заявлению 17 сентября по решению губернатора вышла резолюция Нижегородского губернского правления «О назначении Комиссии по освидетельствованию паломнических бараков и других зданий, построенных Муромским купцом Н. В. Зворыкиным в Арзамасском и Ардатовском уездах для Саровских торжеств» с целью «назначить для осмотра на месте и измерения [построек] комиссиею под Председательством Губ-го Инженера г. Иванова на 23 сентября в составе Мл. Инженера г. Шмакова, чиновника местной полиции и в присутствии г. Зворыкина или его доверенного».
Чтобы прояснить вопрос о стоимости временных бараков, предлагаю обратиться к аналогичному строительному подряду. Еще в декабре минувшего 1902 г., посещая Саровскую пустынь, тамбовский губернатор вручил монастырскому начальству список лесных материалов, которые пустынь должна заготовить в течение этой зимы для постройки бараков и водогреек для простого народа.
«Список составлен согласно сметы Архитектора Четверикова.
1 февраля сего года, прибывшие в пустынь, по поручению Вашего Превосходительства, члены комиссии по постройке бараков произвели торги, на которых собравшиеся подрядчики определили стоимость каждого барака, по смете архитектора Четверикова, в 600-700 рублей. Находя стоимость слишком высокой, г. Полицмейстер Старикевич совместно с лесохозяином пустыни составили новую смету, по которой каждый барак обойдется не дороже 450-500 рублей. По этой смете лесных материалов понадобится, кроме теса, несколько меньше.
В виду того, что время для заготовки леса остается немного, встречается самая настоятельная нужда нам знать:
1) какая имеет быть утверждена смета: новая или старая; если первая, то вырубку и вывозку леса нужно немного уменьшить, если же вторая, то предстоит заготовлять все количество, не теряя времени, иначе может случиться, что санный путь испортится и назначенное по старой смете количество не успеем заготовить.
2) нам необходимо знать теперь же определено место для бараков, во избежание напрасной перевозки леса с одного места на другое. Ваше Превосходительство указали место на большой дороге близ монастыря, куда в настоящее время и складывается лес, а между тем бывшая недавно Комиссия, вероятно, с Вашего соизволения, сообщила нам о намерении оной перенести бараки на версту далее, в таком случае лес придется перевозить, на что потребуется около 2000 рублей совершенно непроизводительного расхода. Наконец, осмеливаемся доложить Вашему Превосходительству, что является затруднение, по неимению потребных средств, так как полученные 10 000 рублей нами все уже израсходованы и еще обязательно и перевозки оного особенно для выпилки теса и досок, требуется вторичное ассигнование не менее 11 000 рублей.
Все вышеизложенное вынуждает нас почтительнейше просить Ваше Превосходительство о наискорейшем извещении нас, если возможно, далее по телефону, как об утвержденной смете, так и о месте для бараков, также и о незамедлительном ассигновании из Казны еще 11 000 рублей. Настоятель Саровской пустыни Иерофей».
Окончательная цена для монастыря определилась в начале весны: «6 марта 1903 года, мы, нижеподписавшиеся, настоятель Саровской пустыни, Игумен Иерофей с братию и и. д. Тамбовского Губернатора Владимир Федорович фон-дер-Лауниц, решили… 4) сдать сто бараков к 1 июля сего года, ценою за каждый триста десять (310) рублей».
К слову сказать, и монастырские строители испытали на себе строгий надзор с актами о допущенных недоделках и наказаниях «рублем», т. е. снижением первоначальных денежных договоренностей. Дело устроения бараков силами монастыря закончилось в ноябре закупкой временных построек по остаточной стоимости, о чем свидетельствует записка настоятеля Иерофея в Темниковское уездное казначейство: «Предоставляя при семденьги пять тысяч семьсот шестьдесят (5760) рублей, за купленные монастырем бараки у Г. Тамбовского Губернатора, за 96 бараков по 60 рублей за каждый, прошу означенную сумму принять и выдать установленную квитанцию. Настоятель Саровской пустыни».
Оговариваю возможное несовпадение расчетов на постройку бараков двух заказчиков – тамбовского и нижегородского губернаторов – это дело дальнейших документальных поисков. Мы все же имеем предмет для сопоставления сметных расчетов, и, что немаловажно, – факт выбора подрядчиков через предварительные «торги», т. е. организацию конкурса на казенный строительный подряд (своеобразный «тендер»). Крупный подряд на строительство тесовых бараков в Нижегородской округе получил купец Н. В. Зворыкин из г. Мурома не без основания. В Балыкове (что рядом с Саровом) он принимал по описи закрывающийся и заложенный в банке Илевский металлургический завод и согласился дать заводское помещение под арестантскую на будущие празднования. Намерение Зворыкина построить безвозмездно еще и приемный покой, видимо, благоприятно повлияли на контрактное соглашение с ним.
Порядок строительства, как видим, за сто лет принципиально не изменился. Заказчикам приходилось решать те же «горячие» вопросы выбора подрядчика, проблемы землеотвода, заготовки стройматериала, рассмотрения и утверждения проектно-сметной документации, обоснования фактических расходов, организации комиссии «Строительного Отделения Губернского Правления» для надзора за стройкой и устранения многочисленных недостатков, что отражено в нарядах и актах.
Таким образом, в борьбе и сотрудничестве с «господами подрядчиками» на большом пространстве от Арзамаса до Сарова выстроилось множество временных ночлежных бараков, больниц, арестантских помещений, отхожих мест, торговых лавок, водогреен и пунктов хлебовыдачи для богомольцев. Трудом строителей обеспечено вполне достойное размещение многотысячной толпы паломников.
Об этом ярко сказано в воспоминаниях священника Василия Тигрова: «Монастырский ”городок” - множество бараков, рассчитанных на 20 тыс. человек, но во дни торжеств в них помещалось много больше. Таким образом, название ”городок” недаром было присвоено этому месту. Здесь действительно был городок, который по числу населения мог соперничать даже и с большим городом, а по составу населения и по внутреннему устройству своему не имел себе подобных. В нем были люди всяких званий и состояний, всяких наречий и народностей, сшедших сюда с разных концов России. Все жили одною жизнью, как члены одной семьи. В нем не было ни думы, ни управы, однако был порядок и согласие. Все дела решались не мнением гласных, но общим торжественно-согласным мнением всех. Так у всех были одни мысли, одни чувства, одни настроения. Здесь была Церковь Христова апостольских времен. У всех было одно сердце, одна душа. Имущие поделились с неимущими, богатые и знатные разделили все неудобства скученной жизни с бедными и убогими: с ними вместе ели сухой хлеб, с ними вместе спали на досках-нарах, или даже на голой земле. Даже разделение по полу, прежде соблюдавшееся в бараках, под конец стало игнорироваться и, естественно, нарушаться, - и в женских бараках проживали свободно мужчины, в мужских – женщины. Мысль о соблазне здесь была также неуместна и не допустима, как в храме. И самое предположение этой мысли было бы оскорблением благочестиво настроенного чувства…»
Саровские торжества стали общероссийским событием, поистине стершим многие социальные, сословные, национальные грани и даже половозрастные различия.
Источник:
Саровские торжества 1903 года: строительный подряд муромского купца Николая Васильевича Зворыкина. Мавлиханова Е. А.: [Электронный ресурс] // Муромский историко-художественный музей: [сайт]. – 2014. – URL: http://old.museum-murom.ru/nauch-rab/uvar-vi/sarovskie-torzhestva-1903-goda
Николай Васильевич Зворыкин-Торский
В 1852 г. открыт чугунно-литейный завод купца Василия Павловича Зворыкина, в г. Муроме. Товарищество В. и В. Зворыкиных. В 1890 г. «Паровая машина - 1, сил 12, паровых котлов - 1; освещение керосином; работает днем, рабочие: 36 муж., 4 малолетн.».
Купчая крепость 1884 г. купца Василия Павловича Зворыкина: «штабс-капитан Сергей Павлович Прохоров за себя и как поверенный находящейся под его попечительством сестры его из потомственных дворян девицы Ираиды Павловны Прохоровой продал Муромскому купцу Василию Павловичу Зворыкину принадлежащую им, Прохоровым, свободную от запрещений, наследственную после матери их вдовы майора Екатерины Павловны Прохоровой землю, оставшуюся от надела крестьян села Малотиц и дер. Варежа, Муромского уезда, находящуюся при этих селениях, в количестве ста девяносто четырех десятин двух сот четырех квадратных сажен, со всеми на сей земле лесами и водами и всякого рода угодьями и всеми их принадлежностями, ничего не исключая, а как в натуре состоит, более или менее, всю без остатка».
5 октября 1889 г. в уездной управе получено от Муромского купца Василия Васильевича Зворыкина заявление, следующего содержания: «На 1889 г. выдан мне из управы сей окладной лист за № 943, в котором значится доставшейся мне после покойного родителя моего, Муромского купца Василия Павловича Зворыкина земли, купленной у Прохоровых 194 дес., тогда как, по прилагаемому при сем удостоверению, ее имеется в наличности 151 дес. 2091 саж., на основании изложенного имею честь просить земскую управу: излишне взыскиваемый с меня налог скостить».
Старейший Муромский чугунолитейный завод был основан в 1817 (или 1828) году купцом Константином Николаевичем Зворыкиным в Бучихинском овраге (территория между современными улицами Ленина и Льва Толстого). Завод был оборудован тремя сверлильными станками, двумя вагранками, двумя паровыми котлами, воздуходувкой и паровой машиной в 6 лошадиных сил. Он производил чугунную посуду и печные изделия: вьюшки, дверки, задвижки и т.д.
Николай Васильевич Зворыкин-Торский – муромский купец первой гильдии, активно занимался пароходством по рекам Оке и Волге. «… в 1881 г. с открытием навигации первый рейс сделал пароход «Ярославль» Н.В. Зворыкина. На берегу имеется уже четыре пристани пароходств: Фанталова, Гладкова и К. Щербакова и Товарищества А. Качкова и проч.» (Добрынкин В. Муром прежде и теперь М., 1903.). В 1889 г., по инициативе А.В. Качкова учредилось товарищество по Оке. В его состав, кроме Качкова, Самгина и Бородачева, вошли касимовский купец 1-й гильдии Штейерт, Кленов и муромский купец Н.В. Зворыкин. С того года пароходы стали перестраиваться на «американский лад», т.е. преобладал тип судов, рассчитанный на перевозку пассажиров.
Купец Зворыкин Николай Васильевич владел с 1886 года типо-литографией в Муроме.
Чугунно-литейный завод купца Николая Васильевича Зворыкина-Торского (Торский завод ) в 1890 г. «Паровая машина - 1, 6 сил; 2 паровых котла. Вагранок на 150 пудов отливки – 2; машина воздуходувная – 1. Отапливается древесным углем и дровами. Освещается керосином. Время работы – днем. Рабочие: 32 муж., 5 малолетн. Живут на квартирах. Годовое содержание рабочих – 5040 рублей».
Со второй половины XIX в. Николай Васильевич стал владеть домом городского головы А. В. Ермакова, прославившегося своими благотворительными делами.
Улица Красноармейская, д. № 7. Дом Ермакова.
Во второй половине XIX века дом от Ермаковых перешёл к купцу 1-й гильдии Николаю Васильевичу Зворыкину-Торскому, владельцу чугунолитейного завода, который активно занимался и пароходством по Оке и Волге.
Николая Васильевича Зворыкин–Торский умер в 1896 г., завод перешел его сыну - Константину Николаевичу Зворыкину.
Во «Владимирском календаре и памятной книжке на 1903 год» в разделе «Гор. МУРОМЪ» отмечается: «Среди чугунно-литейных заводов самым старым (с 1817 г.) и вместе с тем самым обширным (среди местных) по производству является завод купца Константина Николаевича Зворыкина, освещаемый пиронафтом (Пиронафт – это тяжелое, по своему удельному весу, осветительное масло из нефти, малой огнеопасности, однако требующее для своего применения в качестве средства освещения осветительных ламп [фонарей] особого устройства). На заводе (при 37 рабочих) вырабатываются котлы, вьюшки, задвижки, сковороды, колеса тачечные, гири, ступки и т.п., всего на сумму до 30000 р. (из старого чугунного лома) и сбываются на Нижегородскую ярмарку».
Уроженцы и деятели Владимирской губернии
Город Муром
|
