Столярная артель «Красный строитель» находилась на улице Летне-Перевозинская, в доме №27. До революции в этом здании была вязальная мастерская - чулочное заведение Башева.
В годы империалистической войны, предприимчивый беженец Рядцепп переоборудовал мастерскую в кустарный заводик.
«В 1923 году, когда в деревне сгорела серповая фабрика, оттуда привезли на завод дизель. — Но он изрядно поношенный, собранный из частей разных машин, с проржавленными частями и слабосильным ходом. Дизель кое-как отремонтировали и установили в полуподвальном этаже. Никто не предполагал тогда, столько мучений принесет эта старенькая, капризная машина. Никто не предполагал тогда, что придут такие времена, когда дизель сменят на трактор. Трактор, непривычный к своей новой роли, пускал газы, дурманил рабочих, но все же выручил завод из затруднительного положения. В таком инвалидном положении находится не только силовое, но и все другое хозяйство «Красного Строителя». Взять хотя само помещение: низкие, темные комнаты, головоломные переходы и лестницы, сырость, и самая ужасающая теснота! Едва-ли во всей губернии можно найти еще предприятие, где бы производство было затиснуто (именно затиснуто) в такие каморки. Дело дошло до того, что в машинном отделении устроили склад свежераспиленных брусков. На заводе работает около 100 человек. Большинство из них полукрестьяне, полурабочие. В городе живут только до тех пор, пока есть заработок. Многие из них кровными узами связаны с землей. Казалось бы, этим новобранцам производственной армии нужно было уделить особенное внимание, нужно приучить их любить свой верстак, свое предприятие. Делается ли что-либо в этом направлении на «Красном Строителе»? — Можно с уверенностью сказать — не делается ничего. Резкая грань проходит между «хозяином» и рабочими. Рабочие отрабатывают изложенные восемь часов, если есть к этому благовидные предлоги — прогуливают, и тем кончается дело. Говоря о прогулах, предзавкома тов. Большаков принужден сознаться, что здесь положение очень скверно. После старого «рождества» чуть-ли не четверть всех рабочих на завод не пришла и «в газетке мы очутились на первом месте». Такое равнодушное отношение к интересам своего предприятия, отсутствие «производственной чести» имеют свои причины. Первая из них, это — отсутствие производственных совещаний. Скоро уже исполнится три месяца, как было последнее совещание, на дальнейший созыв совещаний имеются только одни проекты и планы. Не особенно тужат о совещаниях и сами рабочие. «Все равно наши предложения администрация не выполняет, — заявляют они, — только зря время теряем, да языки треплем».
Из таких фраз можно заключить, что администрация «Красного Строителя» сидит и поплевывает на трудовой опыт рабочих. Скверно обстоит дело и с профессиональной учебой: она совершенно не увязывается с производством и его особенностями. Лектора на своих занятиях витают в надзвездных высотах, блуждают в дебрях теорий, забывая о жизненном, повседневном. Один из местных активистов, работник завкома, на заданный ему вопрос - чему учат в профшколе? — ответил: «охватывать в общем профлинию». Такое «охватывание профлинии» сушит рабочего, делает из него попугая, повторяющего заученные фразы о «вышестоящих инстанциях», «директивных распоряжениях» и т. д. То же самое и с кружком семинаров по работе культкомиссии: какое значение могут иметь занятия в этом кружке для рабочих «Красного Строителя», допустим, в части методов клубной работы, если они на своем предприятии не только что клуба, но даже красного уголка не имеют? Отвлеченность занятий в обоих кружках привела к тому, что в них записалось всего 6 человек. У председателя завкома, одного из самых старательных посетителей профшколы, лежит на столе книга. — Называется она «Учебник профсоюзной грамоты». Думается, что задачей этого пособия является помощь рабочим при его занятиях в профшколе. Но это только «думается». В действительности получается иначе. Занятия сами по себе, а книга... тоже сама по себе. Лектор обижается на рабочих — почему они мало читают, а рабочие обижаются на лектора, почему пособия и его лекции совершенно не увязываются между собой. — Читать-то мы читаем, — говорят они, — но толку в этом никакого нет... В довершение ко всему прочему, — из-за отсутствия своего клуба, рабочим приходится ходить на занятия через весь город, в красный уголок группрабочкома строителей. Единственный культурный «очаг» на заводе — это комната завкома. Там сравнительно чисто. Есть несколько табуреток, стол, шкаф, а в шкафу — две-три газеты. Однако, по соседству кто-то живет. Есть и еще один очень больной вопрос, связанный с недостатком помещения, это — вопрос о столовой. Во время обеденного перерыва на заводе можно наблюдать такую картину: за верстаками, на деревянных колодах, на досках, почти на полу, сидят рабочие и закусывают. Здесь же валяются груды мусора и стружек. Помещения, где можно было бы пообедать, нет и в помине. — Мы неоднократно поднимали вопрос о столовой, — говорит столяр Спиридонов, — но результатов никаких нет. Так и обедаем за верстаками... «Красный Строитель» находится в очень тяжелом положении. Условия труда рабочих плохи. Но мало кто интересуется их жизнью и бытом, хотя завод находится под боком губернских союзных организаций. В. Башмаев» («Призыв», 29 января 1928).
«Порядки на заводе «Красный строитель»!.. Приходят рабочие на работу в 7 часов утра, — в мастерской холодище, как на улице. Был такой случай, что не было совсем дров на заводе, а заведующий к теще уехал. Рабочие, набрали кой-где щенок и затопили плиту. Только с 11 часов рабочие смогли нагреть помещение и приступить к работе. Вот тут и поднимай производительность труда! Мало того холод, — придешь, а материалу запасного нет... Надо бы дерево клеить, а тут — клей не готов. Причиной всей этой бесхозяйственности является руководитель завода» («Призыв», 21 января 1926).
«В 24 году во владимирскую контору госстроя поступил производителем строительных работ некто Шушкин. Как хороший работник и знающий свое дело человек, он вскоре обратил на себя внимание и через год его назначили директором завода «Красный Строитель» во Владимире. В нюне 1925 года РКИ произвела ревизию завода, при чем в кассе было обнаружена недостача 400 рублей. Спрошенный об этой недостаче Шушкин дал сбивчивые показания. Тогда госстрой решил произвести ревизию финансовой части произведенных Шушкиным работ в бытность его еще производителем работ. Тут уже обнаружили растрату около 1000 рублей денег, собранных с разных учреждений, у которых производил Госстрой работы и которые уплачивали деньги непосредственно Шушкину. Кроме того, оказались еще суммы, выданные Госстроем Шушкину авансом на расчет с рабочими, в которых он тоже не отчитался. В общем, сумма растраты достигла более 2000 рублей. Привлеченный к суду, Шушкин объяснял, что эти деньги им не растрачены, а внесены в контору Госстроя, но в конторе настолько плохо была поставлена бухгалтерия, что их не заприходовали и что из-за этого у него с бухгалтером Госстрой были постоянно недоразумения. Губсуд с такими объяснениями подсудимого согласиться не мог и на основании свидетельских показаний признал растрату Шушкиным денег доказанной и приговорил его к 3 годам лишения свободы» («Призыв», 22 января 1926).
«Вчера, рано утром, на деревообделочном заводе Госстроя «Красный Труженик» (Летне-Перевозинская ул.) вспыхнул пожар. Прибывшей пожарной командой пожар был ликвидирован только к 10 часам утра. У здания сгорела крыша и обгорели стены. Находящийся внутри завода инвентарь частью сгорел, частью приведен в негодность. Причина пожара - воспламенение стружек, лежащих подле печки. Убытки выясняются» («Призыв», 18 февраля 1926).
«Сезон работы только еще начинается на Владимирском заводе «Красный строитель». Сейчас на заводе сезонников немного — человек 50. В ближайшее время число рабочих должно увеличиться до 120 чел. Заработная плата рабочих в настоящее время равняется в среднем 42 рублям. В прошлом году в этом же месяце она составляла только 29 рублей. Плохи на заводе квартирные условия. Общежитие вмещает только 6 человек. Что будет, когда придут новые рабочие? Для подготовки жилищ новым рабочим никаких мер не принимается. На заводе есть красный уголок и небольшая библиотечка. Кружковая работа в уголке почти не ведется. Однако рабочие выписывают 27 экземпляров газет и посещают красный уголок, главным образом, во время обеденного перерыва. На дворе строится навес, который в летнее время будет использован как помещение для мастерских. В другом место идет укладка досок. Завод готовится к сезону» («Призыв», 15 мая 1926).
«Около Тумского вокзала находится деревообделочный механический завод. На заводе нет воды. Бывают такое случаи, что недостает воды в машинном отделении. А случись пожар, что тогда? Рабочие пьют грязную воду из маленького колодчика, который находится рядом с заводом, в огороде соседнего домохозяина. Колодец вырыт для орошения гряд, но не для питья. Кто-то должен позаботиться о водопроводе для завода» («Призыв», 15 июня 1927).
«Красный Строитель» необходимо переоборудовать. Завод удешевит строительство, даст дешевую мебель. Едва-ли многие знают, что во Владимире имеется единственный на всю губернию деревообделочный завод «Красный Строитель», вырабатывающий оконные и дверные переплеты, столы, шкафы и другие столярные изделия. Завод, принадлежащий госпромстрою, существует 2 года 8 месяцев. За это время он выпустил продукции на 173 тысячи рублей. За последнее время рабочая сила рационально используется, переведена на прямую сдельщину. Стоимость обработки понизилась на 16,53 процента, заработок столяра увеличился с 2 р. 53 к. до 3 р. 17 к. Накладные расходы снижены на 28,74 проц. Завод не в состоянии выполнить всех заказов, поступающих с построек, производимых госмромстроем, не говоря уже про частные заказы. Отказываться от принятия заказов приходится по ряду причин. Деревообделочный цех тесен и неудобен. Приходится делать излишние передвижения обрабатываемого материала, что сильно отражается на продуктивности работы. Тесен также столярно сборочный цех. Летом часть столяров работает во дворе под навесом, а зимой работу поневоле приходится сокращать. Рабочие помещения не отвечают санитарно-гигиеническим требованиям: окна маленькие, света недостаточно, вентиляции совершенно нет. Зимой в них холодно. Машины изношены от 50 до 70 процентов. Недостаток энергии для движения машин тоже понижает производительность. Существующая сушилка мала и не отвечает техническим требованиям. Завод имеет громаднейшее значение не только для города. Новостроительство сильно развивается. Спрос на домашнюю обстановку растет с каждым днем и совершенно не удовлетворяется. Такой завод, как «Красный Строитель», необходим. При помощи завода можно на значительную сумму удешевить строительство, улучшить его качество. Если завод переоборудовать или построить заново, то себестоимость его изделий, по нашим подсчетам, eщe более уменьшится. Стоимость рабочей силы на 1 квадратный аршин переплета сейчас выражается в 1 р. 60 к.. а после оборудования будет стоить 80 коп. — на 24,5 проц. дешевле. Стоимость содержания административно-конторского и др. персонала уменьшится на единицу изделия на 93,2 пр. В общем переоборудование завода даст экономии около 45000 руб. в год. Все расходы по переоборудованию и постройке окупятся в три года. Я думаю, что этим вопросом следует заняться губплану, госпромстрою и губжилсоюзу. Завод нужно переоборудовать и как можно скорее. Столяр Попков» («Призыв», 29 дек. 1927).
«Деревообрабатывающий завод во Владимире. У нас уже сообщалось, что Владлеспромтоп предполагает построить во Владимире деревообрабатывающий завод. При заводе будет оборудована столярная мастерская по выработке мебели дверных и оконных переплетов и прочих столярных изделий. Сырье на завод будет итти по Клязьме. Проект постройки завода в ближайшие дни поступит на рассмотрение губплана» («Призыв», 27 января 1927).
«Рабочие завода «Красный Строитель» до последнего времени состояли членами союза строителей. Губотдел признал целесообразным передать обслуживания рабочих завода союзу деревообделочников» («Призыв», 10 сентября 1928).
«Завод «Красный Строитель» (Владимир) предполагалось ликвидировать. Президиум же горсовета прислал ликвидацию завода нецелесообразной и возбудил перед губисполкомом ходатайство о передаче его от Госпромстроя в ведение леспромсиликата» («Призыв», 22 сентября 1928).
«Домовладелец во главе артели. Недавно проходили перевыборы артели «Красный Строитель» во Владимире. Со стороны партийной и комсомольской ячеек перевыборам было уделено совсем недостаточно внимания, На перевыборном собрании представителей от ячеек не было. В результате этого выдвинутые и рекомендованные ячейками товарищи в правление артели не прошли. Выбранный в правление домовладелец Телятников является систематическим прогульщиком и пьяницей. Обрадовавшись своему выбору в правление, Телятников в этот же день напился пьяный и начал дебоширить. В одной из квартир своего дома он разломал печь и бросил кирпичом в гражданку Тумакову. Артель нуждается в срочной чистке и обновлении правления» («Призыв», 17 января 1930).
«Во владимирской промысловой производственной деревообделочно-мебельной артели имени Парижской Коммуны творится бесхозяйственность. Мы начинаем разглядывать первое производство, принадлежащее артели. Это будет завод «Красный Строитель». Администрация завода отсутствует, ее на заводе не найдешь с огнем. Массовой культурно-просветительной работы не ведется. Рабочие систематически пьянствуют, не являясь на работу в течение целой недели. Машины, а также всякий материал, валяются в разбросанном виде и под открытым небом. Заместитель заведующего завода т. Яшанов по зверски обходится с рабочими. Им уже было совершено несколько случаев избиения рабочих. Неоднократно рабочие обращались в правление артели, чтобы отстранить его от работы. Их просьбы остались без всякого ответа. Заместитель заведующего тов. Яшанов по-прежнему издевается над рабочими. Самокритика на заводе находится под крепким замком. Критиковать администрацию завода здесь строго воспрещается. За откровенные речи против Яшанова, были уволены без всякого выходного пособия четверо рабочих. Этот случай произошел 23 августа. Необходимо соответствующим организациям заглянуть на завод и оздоровить атмосферу» («Призыв», 5 сентября 1930).
«Письмо с завода. У владимирского кустпромсоюза есть завод «Красный Строитель». За короткий срок своего существования завод несет большие убытки. Если взять 10 месяцев 1930 года, то выйдет, что завод дал убытку в 10 000 руб. Администрация завода халатно относится к своим обязанностям. На заводе процветает пьянка, рабочие не выходят работать по неделе. Самокритика в зажиме. По двору под открытым небом валяются машины, которые приходит в короткий срок в негодность. Помощник зав. завода Яшанов по зверски обходится с рабочими, всячески над ними издевается. Сам же заведующий т. Графов бросает завод и уходит домой за 4 часа до окончания работы, оставляя все на старших, которые тут же начинают пьянствовать, хулиганить и драться» («Призыв», 1 сентября 1930).
В 1930 году для осуществления дела политехнизации школ, центральные органы предложили всем своим подведомственным учреждениям немедленно провести прикрепление всех школ к предприятиям. Школы І-й ступени в большинстве прикреплены к мастерским дома «юных коммунаров», затем к мастерским педтехникума и заводу «Красный Строитель». «Союз стандартного домостроения В нашем городе на-днях организовался союз стандартного домостроения и деревообработки. Союз, являясь межрайонной организацией, объединяет 33 промышленные артели, находящиеся в 13 районах. Однако, главное производство будет развернуто в артелях Владимира, Коврова, Селиванова, Киржача, Вязников и Южи. На заводах союза (всего их у него пока 7) будут вырабатываться детали стандартных домов по заказам ряда организаций (Стандарт-жилстрой, Уралвагонстрой, Цветмедзолото, Торфстрой и др,). В наступившем 4-м квартале союз должен дать готовой продукций по стандартному домостроению на 1625000 р. Вместе же с производством других деревообделочных работ, главным образом кровельной и штукатурной дранки, — выпуск продукции в этом квартале должен составить около 3-х с половиной миллионов рублей. В будущем году деревообрабатывающие заводы союза будут переоборудованы и расширены. На это отпускается до 1.000.000 р.» («Призыв», 17 октября 1931).
«Деревообделочный завод «Красный строитель» во Владимире перешел недавно на новую работу — на постройку стандартных домов для Донбасса. Работа чрезвычайно важная ответственная. Но завод плохо еще справляется с новой работой. Промфинплан выполняется лишь на 86 проц. В третьем квартале завод должен был изготовить 20 домов, а изготовил только 17. В работе завода много непорядков. Производители работ плохо относятся к делу, неправильно используют станки, не могут рассчитать работу так, чтобы избежать частой перезаправки станков. А частые перезаправки сильно влияют на темпы работы завода. Завод перешел на электроэнергию с районной электростанции. Но станция дает ток с перебоями, бывают случаи неподачи энергии. Плохо со светом на заводе. На отделение в 4 станка имеется всего лишь одна лампочка. В результате, работать приходится в потемках. Пуск лесопильной рамы задерживается из-за отсутствия мотора нужной мощности» («Призыв», 22 октября 1931).
«Красный строитель» — без хозяина Завод «Красный строитель» в октябре начал изготовление десяти стандартных домов для Донбасса. Работа выполнена пока только на 40 проц. Сейчас работа по изготовлению этих домой приостановлена. Все дело в том, что у завода нет сейчас определенного хозяина. До сих пор завод находился в ведения Коопстроя. Теперь же решено передать его владдревпромсоюзу. Волокита с передачей тянется уже давно, обещают произвести передачу в 3—5 дней, но дело не двигается» («Призыв», 12 ноября 1931). «Деревообделочный завод «Красный строитель», во Владимире, в третьем квартале производил готовые стандартные дома для горняков Донбасса. Квартальное задание было выполнено на 96 проц. Сейчас выработка стандартных домов прекращена. Заведующий заводом Турцев объясняет это тем, что не заключено во-первых договора с Ивоблсоюзом и деревосоюзом, а главное — из-за волокиты с передачей завода. Давно решено из ведения конторы Коопстроя передать завод в ведение владдревсоюза, но передача тормозится. В настоящее время завод производит лишь некоторые части домов — полы, рамы, двери и ряд других. За октябрь план по изготовлению полов выполнен на 10 проц., по изготовлению рам — на 12 проц., дверей — на 25 проц. Работу срывают крайне разноречивые распоряжения из конторы Коопстроя. Дает контора, допустим, заказ на какую либо деталь. Завод ее сделает, а из конторы вдруг распоряжение: приостановите работу, начинайте делать другую деталь. В результате, ранее начатая работа остается незаконченной, пропадает. Естъ перебои в снабжении завода лесоматериалом. Бывают и такие случаи, что нужен, допустим, стандарт 45, а шлют 50 и т. д. Неблагополучно и с отгрузкой готовых изделий. Надо грузить, например, полы, а станция грузит рамы или что-нибудь другое. Нужны платформы, дают закрытые вагоны или наоборот. В результате задержки с отгрузкой. Соцсоревнование и ударничество слабо еще развернуты на заводе — охвачено лишь 50 проц. рабочих. Учета результатов соцсоревнования не ведется. Рационализаторская работа на заводе в загоне. Есть всего только 2 рабочих предложения, да и те лежат без движения. Культурной работы на заводе никакой нет» («Призыв», 29 ноября 1931). «На деревообделочном заводе «Красный строитель» организованы ударные бригады им. 8-го Марта провели проверку выполнения решений январского объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) по вопросам поднятия производительности труда, улучшение качества продукции, удешевлении себестоимости, выполнений заданий по мобилизации средств. Попутно бригады обследовали работу подшефного детсада, столовой и крольчатника. Бригады по вопросу производственного порядка выявили, что участие женщин в соцсоревновании и ударничестве еще не вполне достаточно, а поэтому решено включиться всем работницам в сталинский социалистический договор. Бригада, обследовавшая столовою и крольчатник, вынесла предложение — с целью улучшения питания рабочих и работниц завода организовать свинарник и самодеятельный огород, работу на котором производить силами самих рабочих и работниц. Бригада, обследовавшая детсад, приняла шефство над детсадом «Трудовая семья». В договор включен пункт — педагогам и воспитательницам детсада оказывать помощь в развертывании детсада в подшефном заводу колхозе им. 1-го Мая при с. Кусунове. Подпиской на заем «4-го, завершающего года пятилетки» охвачены все рабочие завода. Отчисления переводятся своевременно. Развернутая дополнительная предтиражная продажа облигаций займа за наличный расчет выражается в 305 р. при задания в 320 р. Паев в потребкооперацию собрано 170 руб. при задании 300 руб. По сберделу вложено за январь и февраль 100 р. при задании 240 р., билетов 7 лотереи ОСО распространено на 36 р. Женактив завода включился в соцдоговор на условные вклады в сберкассу. Организована бригада для выхода в подшефный колхоз. Задача бригады – проверка и помощь в готовности к весеннему севу» («Призыв», 4 марта 1933).
«Рабочие завода «Красный Строитель» хотят иметь свои огороды. Но городской совет категорически отказал им в отводе земли, отвел только для столовой 0,60 га. Руководители завода — Спиридонов и Тюгова — не обеспечивают пригородное семенами, инвентарем и удобрениями. Не хочет оно проявить настойчивости и в отводе земли для рабочих, ссылаясь только на одно, что горсовет не дает земли. Тюгову и Спиридонова надо заставить не ссылаться и не прятаться за горсовет, а по-деловому готовить к весеннему севу пригородное, изыскать землю для индивидуальных огородов. Наш вопрос горсовету — почему было отказано рабочим «Красного Строителя»? Бригада легкой кавалерии; Мостовщиков, Тюрин» («Призыв», 28 февраля 1934). «Рабочие завода «Красный строитель» в производственном походе имени 7 Всесоюзного съезда советов добились значительных успехов. На 25 января месячный план по выпуску комодов, шкафов, столов и по стандартному домостроению выполнен на 101 процент» («Призыв», 28 января 1935).
«Плохо работает «Красный строитель» Завод «Красный строитель» производственную программу 1934 года выполнил только на 62,5 процента. Завод недодал государству продукции на 235 тысяч рублей. План по выпуску товаров широкого потребления выполнен лишь только на 71 проц. В этом году завод работает также плохо. Причины плохой работы — канцелярско-бюрократическое руководство заводом со стороны правления артели; неправильная организация труда; отсутствие соревнования и ударничества. О плохом руководстве заводом говорят и такие факты, как перерасход фонда заработной платы за 1934 год на 30,7 тысяч рублей, 13 тысяч дебиторской задолженности, плохая работа столовой. Завод может и должен работать лучше, для этого требуется изменить методы руководства» («Призыв», 22 марта 1935).
«Завод «Красный строитель» изготовляет мебель, оконные рамы и другие изделия из дерева. Годовая продукция — 437,8 тысяч рублей» («Призыв», 2 ноября 1935).
«Вырабатывать дешевую и доброкачественную мебель Председатель правления промысловой артели «Красный строитель» тов. Прохоров и его заместитель Хохриков не прочь лишний раз похвастаться своей работой. — Шутка-ли, — говорят они, — план прошлого года перевыполнен заводом на 15 процентов! Получено 32 тысячи рублей прибыли и даже снижена себестоимость изделий... При этом руководители артели не любят вдаваться в подробности, рассказывать о недостатках в своей работе. А говорить есть о чем. Деревообделочный завод артели, наряду со стройдеталями, выпускает свыше пятидесяти разновидностей комнатной, учрежденческой и школьной мебели. В прейскуранте заводского магазина числятся: турецкие и кабинетные диваны, мягкие кушетки, шведско-американские стулья (полумягкие), шкафы славянские и платяные, комоды, буфеты последнего образца с прессованными стеклами в дверках, вычурные этажерки и вешалки, пружинные матрацы и другая мебель, попадающая под определение «изящная». Это сравнительно доброкачественная мебель, — беда в том, что она слишком дорога. Высокие цены здесь «предусмотрены планом», но завод далеко не всегда укладывается и в эту чрезвычайно высокую плановую стоимость и выпускает мебель, совершенно недоступную по цене массовому потребителю. Так, выпущенные в прошлом году славянские шкафы обошлись в 341 рубль (вместо 302 рублей по плану), стоимость письменных столов (на двух тумбах) была завышена на 23 рубля, кушеток — на 25 рублей и т. д. Удивительно-ли, что на складах завода такая мебель задерживается дольше обычного. На сегодня, например, артель имеет нераспроданной мебели на 10 тысяч рублей. Порядочное количество мебели осталось на складе с прошлого года. Недавно, например, из магазина был возвращен на склад великолепный буфет, который... рассохся и получил несколько повреждений, — так долго не находился покупатель... В последнее время руководители завода стали действовать осторожнее. Теперь магазин учитывает запросы потребителей и завод изготовляет в первую очередь такую мебель, на которую есть спрос. Но и здесь не все учитывается. Потребитель требует не только мягкой мебели, но и простой, удешевленной, а планом Древпромсоюза, в ведении которого находится завод, таковая не предусмотрена. Кухонный стол, табуретка, ширма, простой стул, шкафчик для книг, тумбочка, жесткие диваны — производство подобной мебели считается здесь, очевидно, делом канительным, невыгодным. Положение явно ненормальное, но виновных найти трудно. Прохоров и Хохриков ссылаются на руководителей Древпромсоюза, а последние неизменно кивают на область: — Мы здесь не причем, — говорят они, — облпромсоюз не разрешает выпускать мелкую, дешевую мебель. Совершенно очевидно, что и в облпромсоюзе и во Владимирском отделении «Древпромсоюза» делают ставку прежде всего на суммовое выполнение плана: выпустить продукции на столько то тысяч рублей и все. А какая это продукция — неважно. Именно поэтому завод артели «Красный строитель», уже имея массу заказов от потребителей на простую массовую и дешевую мебель, получил задание на 1937 год снова изготовлять одни турецкие диваны, мягкие тахты, славянские шкафы и дорогие буфеты. Руководители «Древпромсоюза» (председатель правления Курапов) мало беспокоятся о нуждах населения. Именно поэтому при заводе до сих пор еще не открыта мастерская по ремонту старой мебели, хотя необходимость в такой мастерской есть. Помещение для мастерской имеется, нет недостатка и в рабочих, но осуществлению этого мероприятия опять же мешает, якобы, директива области. Очень плохо помогает деревообделочному заводу «Древпромсоюз». Завод систематически недополучает материалы. Начальник отдела снабжения Зуев на завод почтя не заглядывает, положения на месте не изучает. Даже в таких материалах, как мешковина и мелкие гвозди — ощущают недостаток заводские цеха. Зуев смотрит на это очень спокойно. — Кроме лесоматериалов ничем не можем снабжать, выходите из положения сами, — говорит он. Простои из-за недостатка материалов на заводе вошли в систему. Особенно много простояли цеха в январе — феврале текущего года. Январский план по выпуску мебели недовыполнен на 11 процентов. Не многим лучше работал завод и в феврале. При заводе имеется полукустарная и маломощная сушилка, которая далеко не обеспечивает цеха сухим материалом. Уже давно стоит вопрос об использовании для сушки материалов сушилки при мастерской лесозавода, которая бездействует. Курапов и Зуев считают это невыгодным. В заключение необходимо сказать, что и просушенные материалы часто сыреют, уже поступив в цеха. При малейшей оттепели или дожде, здесь совершенно невозможно хранить сухую древесину: крыши цехов пришли в ветхость, но о ремонте их пока ведутся лишь разговоры. Было бы неправильно обвинять в плохой работе завода одних руководителей «Древпромсоюза». Во многом виновато и правление артели и парторганизация. На заводе до сих пор не развернуто социалистическое соревнование. Да и о стахановском движении ведутся, по существу, одни разговоры. На заводе имеются стахановцы, но беда в том, что им плохо помогают руководители. Часто бывает так, что станки простаивают из-за обрыва трансмиссионных ремней или отсутствия необходимых, главным образом, режущих деталей. Некоторые стахановцы вынуждены сами ходить на склад или в сушилку за материалами, сами налаживают свои станки, или теряют время в поисках монтера, слесаря, шорника. Все это техническим руководством (зав. производством Хохриков) не учитывается. Стахановец А. Майоров в феврале по этим причинам простоял в общей сложности больше 20 часов. Нужно принять все меры к тому, чтобы упорядочить работу завода, организовать социалистическое соревнование, наладить выпуск массовой, дешевой мебели и, наконец, — привести завод в благоустроенный, культурный вид. «Древпромсоюз» не должен остаться в стороне от этой работы» («Знамя», 28 марта 1937).
«По инициативе партийной организации при деревообделочной заводе артели «Красный строитель» организована школа повышенного типа для взрослых. В учебной программе школы, наряду с общеобразовательными предметами (математика, физика, география и пр.), будут преподаваться специальные дисциплины — технология дерева и др. В школу записалось 25 человек. Первыми изъявили желание повысить свой общеобразовательный уровень стахановцы Субботин, Ежов, Хохриков, Андрианов, Костров и Елизарова. Среди учащихся школы — 18 стахановцев, несколько пожилых рабочих и работниц. Педагогами школа укомплектована полностью. Приобретаются учебные пособия. Школа будет заниматься 15 раз в месяц. Общий срок обучения — 2 года» («Знамя», 6 апреля 1937).
Мастерская артели «Красный строитель» помещается по Летне-Перевозинской ул., д. № 27 (около быв. Тумского вокзала).
