Вотчинные владения Спасо-Евфимиева монастыря до 1764 года
Спасо-Евфимиев монастырь, расположенный на северной окраине г. Суздаля, занимает обширную площадь на берегу реч. Каменки. Высокая каменная ограда, протяжением более версты, с величественными башнями окружает монастырские храмы и другие здания. Эти стены и башни производят особенно внушительное впечатление в виду более, чем скромных построек захудалого уездного города; они говорят о высоком благосостоянии монастыря в те времена, когда они созидались. И действительно, Суздальский Спасо-Евфимиев монастырь до 1764 года, до отобрания монастырских вотчин, был один из самых богатых монастырей во Владимирском крае; он владел громадными вотчинами, население коих превышало 10000 душ муж. пола. Все эти вотчинные владения были приобретены Спасо-Евфимиевым монастырем постепенно в течение XV, XVI и частью XVII столетий обычными в те времена способами. Большая часть их завещана была монастырю разными лицами „по своей душе" или „по своих родителях", „в наследие вечных благ и вечный поминок", как это делали благочестивые русские люди того времени; другие вотчины были отдаваемы монастырю за долги, взятые у него в нужное время представителями служилого класса, и, наконец, часть вотчин приобреталась покупкой для округления соседних вотчинных владений.
Спасо-Евфимиев монастырь в Суздале основан преп. Евфимием, по сказанию его жития, в 1352 г. — по инициативе Суздальского князя Бориса Константиновича. Это последнее обстоятельство естественно ставило новосозданную обитель в особо близкие отношения к Суздальским князьям. Суздальские князья стали покровителями этой обители и первыми ее благотворителями. Житие в общих чертах только отмечает, что князь Борис Константинович дал все необходимое для устройства и содержания монастыря и монашествующей братии, но нужно думать, что от него же и ближайших к нему Суздальских князей поступили в Спасо-Евфимиев монастырь и первые вотчинные владения. Положим, что жалованных грамот от того далекого прошлого не сохранилось, но последующие вкладные и жалованные грамоты потомков Суздальских князей в XV столетии свидетельствуют о их особом расположении к Спасо-Евфимиеву монастырю и дают основание утверждать, что таким же вниманием пользовался монастырь и во второй половине XIV в. при жизни своего основателя преп. Евфимия.
Во второй половине XIV в. столица Суздальского княжества была перенесена из Суздаля в г. Нижний-Новгород; образовалось великое княжение Суздальско-Нижегородское, которое пыталось соперничать с великим княжеством Московским. — Княжество это занимало громадную территорию: нынешние уезды Владимирской губернии — Суздальский, Шуйский, часть Вязниковского и Гороховецкого, побережье Оки от с. Бережца до Нижнего и Поволжье от Юрьевца до устья р. Суры, притока Волги. — Великий князь жил в Нижнем-Новгороде, а Суздаль обычно поступал во владение его младших братьев или его сыновей. Но к началу XV века Суздальско-Нижегородское княжество утратило свою самостоятельность. Суздальские князья должны были подчиниться Московскому великому князю и стали простыми вотчинниками в своем бывшем удельном княжестве, но распорядиться этими вотчинами, напр., завещать их монастырю могли только с согласия великого князя Московского.
Вотчинные владения, полученные Спасо-Евфимиевым монастырем от Суздальских князей и их потомков, сосредоточивались частью вблизи г. Суздаля, а частью около устья р. Клязьмы и по р. Оке, т. е. в пределах бывшего Суздальско-Нижегородского Княжества.
Так князь Иван Борисович Тугой Лук, сын кн. Бориса Константиновича, приложил в Спасский монастырь село Переборово со всеми угодьями. Князь Александр Иванович Брюхатый, — внук кн. Бориса Константиновича, приложил село Троицкое (Троица — берег). Село Омутское поступило в монастырь по двум данным грамотам — кн. Димитрия Юрьевича и княгини Марии в иночестве Марины. Кн. Димитрий Юрьевич, нужно думать, сын кн. Юрия Васильевича, внук кн. Василия Кирдяпы, а кн. Мария — жена кн. Даниила Борисовича; они отдавали в монастырь свою вотчину «доложа великого князя (Московского) Василия Васильевича». — По «приказу» кн. Семена Александровича вел. князь Василий Васильевич приложил в Спасский монастырь с. Мордыш «по душе в. кн. Константина, кн. Бориса и др. князей Суздальских». Неизвестная кн. София приложила в монастырь пустошь Чапиху, где впоследствии образовалось село Санино; кн. Елена, супруга кн. Димитрия Ивановича, — с. Калязиново с деревнями. Неизвестный князь Андрей Андреевич дал монастырю покос у Ветельского пруда и с. Коровники в обмен на село Заполицкое.
В Гороховецком уезде — в нижнем течении р. Клязьмы Спасскому монастырю принадлежал Васильевский монастырь (вблизи Мячковой Слободы), основанной самим преп. Евфимием. Вотчинные владения Спасского монастыря и расположены были около этого монастыря. Здесь были главным образом рыбные ловли и лесные угодья, — жалованные Суздальскими князьями. Так кн. Даниил Борисович дал перекоп на р. Клязьме, озеро Нефро, Разгонево, омуток на р. Суворщи и др. кн. Александр Иванович, управлявший по поручению вел. кн. Василия Димитриевича Нижним-Новгородом, утвердил за Васильевским монастырем право на „ватаги", т. е. на рыбные ловли. Это право было затем подтверждено и вел. кн. Василием Васильевичем.
В XV в. потомками Суздальских князей приложены были вотчины на правом берегу р. Оки, где ныне находится гор. Горбатов. Самое название Горбатов получилось от князей Горбатых, потомков Суздальских князей. — Суздальскими князьями пожалованы были Спасскому монастырю и рыбные ловли на Волге т. н. Спасские и Коноплицкие воды близ Васильсурска.
Были приклады в Спасский монастырь в XV столетии и от частных лиц. Так некиим Данилой Павловичем было приложено село Ясенье или Торки; близ Васильевского монастыря было приложено село Старково, дер. Бежановская, на р. Оке — земли Локтевские, дер. Филиповская, Амосовская, в Нижнем-Новгороде — село Борисовское и др.
Подлинных грамот на все эти пожалованные вотчины и даже копий со многих из них не сохранилось и они становятся известными из последующих грамот XVI в., так что сведения могут быть не полными и не совсем точными, но и при всем том ясно можно видеть, что Спасский монастырь уже в XV столетии достиг высокой степени материального благосостояния, владел многочисленными и разнообразными вотчинами.
Но благосостояние Спасского монастыря еще более возвысилось, расширились и его вотчинные владения в XVI столетии. Это тесно связывалось с прославлением преп. Евфимия, основателя монастыря, с его канонизацией. Еще в XV столетии твердо установилось почитание памяти преп. Евфимия. В 1507 г. открыты были его нетленные мощи. Вскоре составлено было житие и служба Преподобному и на месте установилось церковное его прославление. Это местное почитание преп. Евфимия на Московском соборе 1547 г. было санкционировано авторитетом высшей церковной власти. Таким образом для Суздаля и его окрестностей с началом XVI в. восстал свой местный новоявленный чудотворец; на поклонение ему потянулось все то, что так или иначе тяготело к Суздалю и вместе с сим несло свои посильные жертвы его обители, увеличивая благосостояние ее.
Суздальские князья теперь уже совершенно поглощены были в Московском боярстве, утратили свою прежнюю связь с Суздалем и потому потомки их в XVI в. не выдвигаются на первое место среди вкладчиков в Спасо-Евфимиев монастырь. Только от князя Андрея Ногтева, который происходил от кн. Димитрия Ногтя, брата Суздальско-Нижегородских князей Димитрия и Бориса Константиновичей, в 1534 г. поступили в Спасский монастырь его вотчины — с. Маслово с деревнями.
Гораздо больше поступило в Спасский монастырь в XVI столетии вкладов от потомков удельных князей Стародубских. Стародубское княжество географически примыкало к г. Суздалю и потому естественно, что для Стародубских вотчинников преп. Евфимий был также ближайший новоявленный чудотворец, к которому устремлялось их религиозное чувство. Наиболее крупными жертвователями из бывших Стародубских князей были князья Пожарские, давшие в Спасский монастырь села и деревни в своих родовых вотчинах в Пожаре и Мугрееве, кн. Гундоровы (с.с. Медвежий угол (Вознесенье), Антилохово и Воскресенское с деревнями и пустошами), кн. Ковровы (с. Рождествино (ныне гор. Ковров), с. Андреевское и др. с деревнями и пустошами).
Поступали вотчинные владения в Спасский монастырь в XVI столетии от многих и других лиц по их завещанию, приобретались они монастырем и покупкой для округления или пополнения своих владений в том или ином районе. Так напр. Константиновская вотчина приобретена при посредстве покупки и обмена у разных владельцев в дополнение к «жеребьям» этой вотчины, поступившим по завещанию.
Со стороны Московских Государей, во владение коих с XV в. перешло Суздальское княжество почти не было непосредственных вкладов в Спасский монастырь. Только царем Иваном Васильевичем Грозным в 1573 г. было приложено село Федоровское «со всеми угодьи по брате своем по князе Юрье Васильевиче». Но Московские Государи и в XYI столетии продолжали благосклонно относиться к Спасо-Евфимиеву монастырю: в XV столетии они утверждали за монастырем вотчины, жалованные ему Суздальскими князьями и их потомками, в XVI столетии они также утверждали своими грамотами все вотчинные приобретения монастыря, утверждали даже и тогда, когда это не вполне согласовалось с их интересами. Особенно много жалованных грамот получил Спасский монастырь от царя Ивана Васильевича Грозного за его полувековое царствование.
Вместе с вотчинными владениями за монастырем утверждались и все те привилегии, какие в те времена государство находило возможным предоставить монастырям.
При таких благоприятных условиях Спасо-Евфимиев монастырь к концу XVI века стал одним из богатейших монастырей во Владимирском крае. Но этим почти и закончился процесс расширения его вотчинных владений: в XVII столетии сделаны были небольшие приобретения. В XVII столетии Спасский монастырь получил от кн. Д.М. Пожарского село Петроково и дер. Елисееву, от кн. Д.П. Пожарского (Лопаты) с. Кушалино с деревнями в Тверском уезде и в 1657 г. купил в Москве на Рождественке „в Кузнецах" у Ив. Богд. Приклонского подворье, где было земли 145 кв. сажен.
Общий итог всем вотчинным владениям Спасо-Евфимиева монастыря был подведен в писцовых книгах 1628 — 30 гг. Но этот итог не вполне соответствует положению монастырских вотчин в конце XVI и самом начале XVII в., ибо смутное время, польско-литовское разорение крайне тяжело отразилось на вотчинах, повлекло за собой убыль населения, которая едва-ли могла полностью восстановиться. Хотя монастырские власти старались ревностно оберегать свои вотчины во время смуты, исходатайствовали подтвердительные жалованные грамоты у царя Бориса Годунова, и у первого самозванца, и у царя Василия Шуйского, обращались за покровительством к гетману Сапеге при втором самозванце, но все эти меры были недействительны: вотчины были разорены. Разорению подверглись не только ближайшие к Суздалю вотчины, но и отдаленные. Так напр., из дозорной книги 1614 г. видно, что в д. Горбатой (на р. Оке) с приписанными к ней деревнями „после литовских людей и русских воров" остались 24 дв. крестьянских и 35 дв. бобыльских, и 45 дв. крестьянских и 40 дв. бобыльских запустели.
По вышеупомянутым писцовым книгам вотчинные владения Спасского монастыря представляются в следующем виде.
В самом городе вблизи монастыря была слободка Скучилова, в коей было 85 дворов. В этих дворах жили разных категорий монастырские слуги, служебники и „детеныши" — портные, плотники, бочарники, конюхи, повары, котельники, кузнецы, свещники, пивовары, токари, каменщики, масляники, оловянишники, часовники, коновалы и бобыли. B кремле г. Суздаля был у монастыря свой осадный двор, на котором жили монастырские бобыли.
К Спасскому монастырю были приписаны два как бы вотчинных монастыря Липецкий с церковью во имя св. пророка Илии недалеко от г. Суздаля и Васильевский в Гороховецком уезде.
Близ Суздаля Спасскому монастырю принадлежали следующие села с деревнями: Коровники, Троица-берег, Омутское, Торки, Константиновское, Новое, Городищи, Переборово, Мордыш, Санино, Стебачево, Воронцово, Федоровское, Деревеньки (Образчиха), Петроково, Светиково; в Ковровском уезде — Рождествино (ныне г. Ковров), Маслово, Медвежий угол (Вознесенье), Антилохово, Воскресенское, Лучкино, Троицкое в Пожаре, в Вязниковском уезде — с-цо Дмитриевское (ныне Мугреево Спасское) со многими деревнями и починками, в Гороховецком уезде — Кожино, Старково, Бережец и др., в Нижегородском уезде по правому берегу р. Оки — Горбатово, Мещерская поросль и др., в Юрьевском уезде — с.с. Головино и Адамово, под Москвой — с. Деревеньки или Образцово, в Углицком уезде — с-цо Правдино. После писцовых книг в 1638 г. поступило во владение монастыря с. Кушалино в Тверском уезде. Во всех этих вотчинах насчитывалось до 1500 дворов крестьянских и бобыльских.
Среди своих вотчин Спасский монастырь владел водяными мельницами, перевозами, соляными варницами (в Холуйской слободе) и рыбными ловлями. Ценные рыбные ловли были в Гороховецком уезде по озерам и протокам в нижнем течении р. Клязьмы, по р. Оке и особенно на Волге близ Васильсурска т. н. Коноплицкие воды.
Пользуясь всеми привилегиями, какими пользовались в XVI — XVII столетиях монастыри на Руси, Спасский монастырь имел между прочим право (по грамоте царя Ивана Васильевича Грозного 1578 г.) „ходить большим судном Клязьмою, Окою и Волгою до Астрахани безпошлинно со всяким монастырским запасом, продавать и покупать соль, рыбу, сало, масло, мед, воск, кожи, медь, олово, железо, шерсть". Грамотою царя Феодора Ивановича подтверждено было монастырю право беспошлинно проводить струг и 2 неводных лодки от Суздаля до Васильсурска.
В течении XVII столетия, как мы сказали выше, вотчинные владения Спасского монастыря были пополнены только прикладом кн. Д.М. Пожарского и кн. Д.П. Пожарского. Но несмотря на это, населенность и т. с. продуктивность его вотчин, благодаря наступившим более спокойным временам, к концу XVII столетия сильно возрастает. По переписным книгам 1678 г. в вотчинах Спасского монастыря насчитывалось 2937 дворов с населением 10300 душ муж. пола — слуг и служебников, крестьян и бобылей пахотных и не- пахотных.
Это вотчинное население несло разнообразные натуральные и денежные повинности в пользу монастыря, составлявшие монастырский доход. О доходах Спасо-Евфимиева монастыря, извлекавшихся из вотчин к концу XVII столетия, можно судить по монастырской окладной книге 1701 г. По данным этой книги мы видим, что за монастырем было т. н. четвертной пашни 15065 чтв., сена 15015 копен, лесу пашенного и непашенного 794 дес., лесу борового, дубняку и черного на 29 верст в длину и на 10 в ширину, вытного тягла 90 вытей, денежного доходу получалось 390 р., оброчных денег 401 руб., за земли, отдаваемые крестьянам — 250 р., „за образцовския подводы" — 97 р., за аренду пустошей — 73 р., с 13 мельниц — 379 р., с рыбных ловель и сенных покосов — 179 р., с Ковровской ярмарки — 220 р., с перевозов — 152 р., „за бортныя ухожья" — 18 р., за „прикащиков доход" — 104 руб., с оброчных сел — 68 р. Всего денежного дохода с новой „наддачей" сверх перечисленной поступало в пользу монастыря в конце XVII столетия более 3000 рублей.
Натурой доставлялось вотчинами — масла коровьего 71 пуд., яиц 13100, хмелю 205 чтв., грибов сушеных 71 чтв. груздей 158 ведер, орехов 26 чтв., свинины 145 пуд., ягод брусники и клюквы на 280 руб., дров 554 сажени.
По приведенным данным можно судить, как высоко было материальное благосостояние Спасо-Евфимиева монастыря в XVI — XVII столетиях. Об этом его былом благосостоянии свидетельствуют и в настоящее время грандиозные монастырские здания. Монастырь окружен высокими каменными стенами с 12 башнями, внутри стен 4 каменных храма и оригинальной архитектуры звонница с богатым и красным звоном. Все эти постройки относятся к XVI — XVII в., когда монастырь обладал богатыми средствами. В XVII в. в Спасском монастыре были еще два храма: а) под колокольнею во имя Иоанна Предтечи и б) отдельный храм Похвалы Пресв. Богородицы (разобран к концу XVII в.). Все храмы, а особенно соборный храм во имя Преображения Господня, были богато украшены св. иконами в дорогих окладах; имелась драгоценная утварь и богатая ризница. При монастыре была и ценная по тому времени библиотека, состоявшая из печатных и рукописных книг. В монастырской «казенной» каменной палате хранилось много серебряной посуды — братин, кубков, ковшей и т. п.
Кроме храмов почти все и другие строения в Спасском монастыре были в XVII столетии каменные, а именно: хлебня, приспешня, хлебодарня, мучная палата, поварня, погреб, палата для хлебенных старцев, палаты каменные жилые, архимандричья и гостинная кельи. В стенах монастыря был житейный двор, а на нем 9 житниц, овин каменный и солодовня, 2 кузницы — железного и медного котельного дела. Под монастырем был конюшенный двор, на нем было 5 стоялых жеребцов, 28 ногайских коней, пожертвованных разными лицами, 48 меринов, 42 табунных „свиреп" и 6 „ногайских свиреп". За монастырем был большой деревянный амбар в 12 стен.
Для своих слуг, служебников и бобылей, живших в Скучиловой слободе, монастырем был устроен особый храм в честь Смоленской иконы Божией Матери, который получал от монастыря ругу.
В 1660 г. в Спасском монастыре было 118 человек монашествующей братии. В 1701 г. здесь и в приписных монастырях и в вотчинах братии было гораздо больше: архимандрит, келарь, казначей, уставщик, 4 головщика, конархист, 10 иеромонахов, 7 иеродиаконов, 5 псаломщиков, „сенадишный" старец, 2 пономаря, ризничий, конюший, посельский, житейный, подкеларник и поддатень его, чашник, хлебодаренный, гробовой, дворецкий, часовник, гвоздарь, огородный, кузничный, хлебопек, рядовой братии 47, в больничных кельях 52, на водах и по селам 24 старца, хлебенной братии 9, в Липецком монастыре — 6 старцев и в Васильевском — строитель и 4 старца.
О степени материального благосостояния Спасского монастыря и обеспечении его братии в конце XVII столетия можно судить и по количеству столовых и главных образом рыбных запасов, оказавшихся в кладовых монастыря в 1701 г. при составлении описи монастырского хозяйства. Тогда в кладовых было: 232 лыка (связки) белого сущу (сушеной рыбы), 540 мтей (связка в 12 рыб) черного сущу, 2170 вяленых лещей и щук, 32 кади по 8 — 9 мер мелких щук и лещей, 40 калуг, 2 осетра, 216 севрюг, 25 пуд. икры, 255 белорыбиц, 20 лососей, 25 п. меду, 68 п. коровьего масла, 31 ведро постного масла, 184 четв. хмелю, 576 п. соли и пр.
Обладая большими средствами, обильными хлебными и столовыми запасами, Спасский монастырь щедро питал свою братию. Из монастырских столовых книг XVII в. можно видеть, что в праздники церковные, дни высокоторжественные, поминовенные дни разных вкладчиков для братии устраивался особый „корм" т. е. к обычной трапезе прибавлялись особые кушанья. С особенною торжественностью праздновали день Преображения Господня. На этот праздник созывались многочисленные гости: Суздальский епископ со своей свитою, представители городского приходского духовенства, настоятели монастырей, городские чины и власти, представители посадского населения и пр. Приглашались гости из Владимира, Юрьева, настоятели монастырей Суздальского уезда и др. Праздник становился не только монастырским, но общегородским и даже более — окружным. Заранее составлялось расписание относительно прислуживания за столом монастырским слугам; у монастырских ворот ставили нечто в роде почетного караула.
Богатый монастырь щедро делился своими запасами и с бедными монастырями г. Суздаля, посылая им ко дню их праздников пшеничную муку, рыбу и т. п., и в тоже время по общепринятому обычаю в старой Руси широко раздавал свои запасы “в почесть" и „в поднос" разным важным и нужным ему духовным и светским лицам. Приходо-расходные монастырские книги XVII в. откровенно заносили на свои страницы все эти выдачи „в почесть" и „в поднос".
Такое громадное хозяйство монастыря требовало не малых расходов и очень сложной организации по его заведыванию и управлению. Мы видели выше, как распределялись обязанности по хозяйству в монастыре между монастырскими старцами. Для исполнения разных работ по монастырю в Скучиловой слободе жил целый штат мастеровых и рабочих: в 1701 г. напр. здесь было 2 иконописца, 6 портных и каретных мастеров, 6 церковных сторожей, 5 кузнецов, 8 поваров, 8 плотников, 17 конюхов и 24 служебника.
Для отчетности и переписки по вотчинному делу при монастыре было 6 подьячих. Один из них постоянно жил в Москве и вел монастырские дела с центральными государственными учреждениями, остальные в Суздале. Для исполнения разных поручений монастырских властей были особые конные и пешие слуги: в 1701 г. при Спасском монастыре было 47 слуг конных и 21 — пеших. Содержались эти слуги особыми натуральными и денежными сборами с вотчин.
В вотчинах в разных местах для надзора за хозяйством жили 18 т. н. посельских старцев, на вотчинных монастырских дворах — 21 — работных людей и детенышей. На „водах" для надзора за рыбною ловлею жило также 6 старцев и 24 т. н. „вотажек".
Вообще Спасо-Евфимиев монастырь до конца ХѴII века был весьма богатым вотчинником, вел огромное и сложное хозяйство. Вотчинные и хозяйственные дела как бы отодвигали на задний план прямые задачи обители и монашеской жизни. Это очень ясно и заметно отразилось на документах и монастырского архива: тысячи листов в этих документах говорят о разных вотчинных и хозяйственных делах монастыря и сравнительно немногие страницы о других сторонах монастырской жизни.
Но такое материальное благосостояние Спасского монастыря и кончилось вместе с XVII веком. Мы отметили выше, что вотчинные владения Спасского монастыря в XVII столетии увеличились в размерах очень незначительных, что богатство его составляли вотчины, полученные в XV-XVI столетиях. В тоже время уже в течение XVII века особенно по Соборному Уложению 1649 г. монастыри лишились многих своих прежних привилегий юридических и экономических и должны были нести государственные повинности, каких ранее не знали. Но они все таки оставались полными хозяевами своих вотчинных владений и всех доходов с них. Радикально изменилось положение наших монастырей с началом XVIII столетия. Великий Преобразователь России всецело подчинил монастыри интересам государственным, лишил их всякой самостоятельности в хозяйственном отношении и внутреннюю жизнь монастырей ограничил такими условиями, каких они не знали ранее.
В 1701 году был восстановлен Монастырский приказ, произведена была тщательная опись монастырей и их вотчин в хозяйственном отношении и заведывание и управление всеми монастырскими вотчинами было передано этому приказу.
Первым последствием нового порядка вещей для Спасо-Евфимиева монастыря было отобрание его подмосковной вотчины с. Деревеньки или Образцова. Эта вотчина отдана была начальнику монастырского приказа Мусину-Пушкину. Отобраны были затем в казну все монастырские т. н. оброчные статьи — мельницы, рыбные ловли, перевозы и пр., а мы видели выше, что с этих статей Спасский монастырь получал довольно солидный доход. Заведывание монастырскими вотчинами передано было лицам, назначаемым монастырским приказом; монастырские власти были устранены от участия в этом деле, так что в разнообразных хозяйственных документах начала XVIII века, сохранившихся в монастырском архиве, о монашествующих властях и не упоминается, как будто их и не существовало совсем. Число монашествующей братии в Спасском монастыре было ограничено 153 лицами. Для содержания братии и слуг при монастыре назначено было определенное денежное и хлебное жалованье из доходов с монастырских вотчин, но выдача этого жалованья производилась довольно неаккуратно, а с 1705 г. по случаю „свейской войны" была уменьшена наполовину.
Таким образом монастыри перестали быть самостоятельными хозяевами-вотчинниками и стали получать свое содержание от государства, а монастырские вотчинные владения со всем своим заведенным и налаженным монастырями хозяйством должны были служить государству, удовлетворяя разнообразные его потребности. Служба эта при Великом Преобразователе России стала чрезвычайно тяжела. Государь для своей грандиозной реформаторской деятельности требовал от населения всяких жертв — деньгами, людьми и всевозможными предметами, требовал без всякого снисхождения и сожаления. — Мы не будем говорить здесь о тех разнообразных сборах и повинностях, какие должны были нести монастырские вотчинные крестьяне и бобыли при Императоре Петре Великом: они слишком известны и были общи для всех монастырских вотчин.
Но сосредоточив в своих руках заведывание громадным количеством монастырских вотчин, Монастырский приказ оказался не в состоянии справиться с таким сложным делом: от этих беспорядков и путаницы в управлении монастырскими вотчинами скоро стали страдать интересы и государства, и монастырей. Поэтому признано было более полезным возвратить в непосредственное заведывание монастырей если не все, то часть их вотчин. Все монастырские вотчины были разделены на две группы: одни были „определены" на содержание самих монастырей и стали называться „определенными", другие же оставались в ведении государства и названы „заопределенными" т. е. оставшимися за определением первой группы вотчин. На содержание Спасского монастыря были „определены" следующие его вотчины: Коровники, Троица-Берег, Омутское, Торки, Константиновское, Новое, Федоровское, Городищи, Переборово, Санино, Фомиха, Стебачево (в Суздальском уезде), Лучкино (Ковровского уезда), Холуй, Мугреево, Лукино (Вязниковского уезда), Обращиха и Петроково (Владимирского уезда). По переписным книгам 1678 г. в этих вотчинах считалось 5494 души муж. пола крестьян и пахотных бобылей и 328 душ безпахотных бобылей. 26 марта 1710 г. приказано было эти вотчины ведать архимандриту Спасского монастыря с братией, доходы брать на содержание монастыря и братии, но расходовать их по предложенной смете — 970 руб. в год на монастырь, монашествующих и слуг и 1255 четв. разного хлеба. Для выезда монастырю было дано 30 лошадей, возвращен весь рогатый скот. Но эта передача вотчин на содержание монастыря не освобождала вотчинное население от государственных сборов и повинностей. Теперь все эти многочисленные и разнообразные сборы должны были ведать монастырские власти под строгой ответственностью и отсылать их в центральные государственные учреждения.
Таким образом в 1710 г. Спасский монастырь получил в свое непосредственное ведение только половину своих прежних вотчин. Остальные же вотчины — Светиково и Воронцово Суздальского уезда, Маслово, Медвежий угол, Антилохово, Воскресенское и Коврово — Ковровского уезда, села и деревни Гороховецкого, Нижегородского, Юрьевского, Тверского и Углицкого уездов поступили в число „заопределенных вотчин" и остались в ведении Монастырского приказа и заменивших его впоследствии учреждений. В этих вотчинах, по переписным книгам 1678 г., значилось 4543 души муж. пола. Но и это заведывание бывшими монастырскими вотчинами и оброчными статьями не дало ожидавшихся результатов: оброчные статьи как напр. мельницы от недостатка хозяйственного надзора постепенно утрачивали свою доходность и совершенно разорялись, денежные доходы с заопределенных вотчин собирались с большим трудом и в меньших против предположения размерах. Поэтому в конце двадцатых годов ХVIII столетия признано было более целесообразным возвратить в непосредственное ведение Спасского монастыря его оброчные статьи и „заопределенныя вотчины" с условием, чтобы монастырские власти собирали положенные с них государственные сборы и даже взыскали накопившиеся за прежние годы недоимки. В управлении монастырских властей вотчины и оставались до 1764 года, т. е. до окончательного отобрания их в казну. Но это владение вотчинами не вернуло монастырю того благосостояния, каким он пользовался в XVI — XVII столетиях. Новые условия жизни русских монастырей в ХVIII столетии весьма тяжело отразились на положении населения монастырских вотчин и на состоянии самих монастырей и их монашествующей братии.
Население вотчин в первой половине XVIII столетия крайне обеднело и стало вместо естественного прироста уменьшаться. Так в „определенных" вотчинах Спасо-Евфимиева монастыря по переписным книгам 1678 г. числилось 5822 души муж. пола, а по переписи 1745 г. оказалось только 4932 души, в вотчинах „заопределенных" в 1678 г. было 4543 души, а в 1745 г. осталось только 3261 душа т.е. за 67 лет убыло более 2000 душ. От наступившей тяготы население стало разбегаться с своих насиженных мест, устремляясь большею частью на мало заселенный в то время юго-восток. Значительная часть вотчинных крестьян Спасского монастыря поселилась в уездах Казанском, Алаторском, Пензенском, Симбирском и др. На розыски этих беглецов были посланы монастырские слуги; беглецы были разысканы, переписаны и привлечены к уплате всех повинностей и сборов по тем вотчинным селениям, из коих они вышли. По переписи 1745 г. таких выселенцев из вотчин Спасского монастыря оказалось 1150 душ муж. пола.
Другие, чтобы несколько улучшить свое материальное положение, стали уходить, с разрешения монастырских властей, в отхожие промыслы в Москву и др. города, занимаясь там ремеслами или торговлей, В 1745 г. напр. только в Москве было 50 крестьян и бобылей Спасского монастыря, плативших монастырю оброк.
Но правительство не считалось с этой убылью населения, взыскивало без послабления все сборы и повинности и за „пустые дворы". Население крайне беднело и на нем не смотря на всякие строгости накоплялись громадные недоимки. Вследствие этого обеднения населения с трудом и не всегда полностью поступали и сборы на содержание монастыря. В 1728 г. власти Спасского монастыря жаловались, что не дополучили 120 руб. с определенных вотчин „за крайнею скудостию или за побегом крестьян".
Не менее тяжело стало при новых условиях и положение самих монастырей и монашествующих в них. Монастыри лишены были права свободно и самостоятельно распоряжаться даже теми средствами, какие поступали на их содержание; число монашествующих в каждом монастыре было фиксировано, новые пострижения были почти совсем воспрещены; внутренняя жизнь монастырей указом Императора Петра Великого и Духовным регламентом подчинена была строгому режиму.
Передача вотчин в непосредственное ведение монастырей, как мы сказали выше, не возвратила монастырям прежнего благосостояния, ибо большая часть доходов с них поступала в пользу государства, и монастыри могли получать только положенную норму хлебных и денежных сборов. Самое же заведывание и управление вотчинами требовало даже более сложной по сравнению с XVII веком организации вследствие представления монастырским властям и государственных сборов и строгой отчетности в этих своих действиях перед государством. Поэтому монастырь должен был содержать десятки монастырских слуг и служебников и в XVIII столетии.
При таких условиях стало падать внешнее благоустройство монастырей: в монастырских храмах и других зданиях стали обнаруживаться „ветхости", которые монастырь не мог своевременно исправлять или за неимением средств или за неполучением разрешения, если средства и были. На такие „ветхости" в храмах и др. монастырских зданиях неоднократно жаловались власти и Спасского монастыря в первой половине XVIII в. Конечно о новых крупных постройках в монастыре в это время не могло быть и речи.
Затем число монашествующей братии стало систематически уменьшаться. Мы сказали выше, что в Спасском монастыре по определению 1701 г. положено было 153 монаха, но 1711-1713 гг. здесь было уже только 129 монахов, в 1728 г. — 131, в 1737 г. — 70, в 1746 г. - 84, в 1750 г. — 60, в 1752 г. — 68, в 1763 — 64 гг. — 42. Таким образом число монашествующих в Спасском монастыре уменьшилось почти в 4 раза, но и эти монашествующие нередко жаловались на скудость своего содержания, заявляли, что они „одеждою обносились" и питаются плохо.
Вместо постепенно убывающей братии монастырь по распоряжению правительства принимал на свое содержание лиц, которые не имели ничего общего с монашеством. С 1715 г. монастыри обязаны содержать т. е. выдавать денежное и хлебное жалованье отставным офицерам и нижним чинам; эта повинность оставалась за монастырями до 1764 г. В 1726 г. Спасский монастырь содержал 1 подпоручика, 1 сержанта, 3 капралов, 18 рядовых и 22 солдатских жен; в 1737 г. — 3 поручиков, 1 подпоручика, 2 прапорщиков, 1 подпрапорщика, 1 сержанта, 1 каптенармуса, 3 капралов и 12 рядовых; в 1752 г. на содержании монастыря было 42 отставных офицеров и нижних чинов, им было выдано за год 450 руб. и 159 четв. хлеба. В 1763 г. при Спасском монастыре содержались: 2 секунд-майора, 2 капитана, 5 поручиков, 2 подпоручика, 3 прапорщика, лейбгвардии: 3 каптенармусов, 2 рядовых, шхиманмат (sic), вахмистр, 2 сержанта, 2 гусарских капрала, 1 подпрапорщик, 15 армейских капралов, канонир, фузелер, 5 гренадер, 4 драгуна и 14 рядовых. На содержание их было выдано 608 руб. 24 коп. и 210 четв. хлеба.
Живя на монастырские средства, эти отставные военные чины исполняли по предложению монастырских властей некоторые поручения. Так напр. в 1746 г. 2 поручика, 1 прапорщик, 1 каптенармус назначены были «для присмотра в церквах за разговором», 3 солдата присматривали за монастырским хлебом, 1 солдат — за монастырскими лошадьми; по очереди военные держали караул у монастырских ворот. В день праздника Преображения Господня в 1746 г. — 1 прапорщик, 1 поручик и 2 солдата были командированы для поддержания порядка во время богослужения в храме, 1 капитан, 1 каптенармус и 2 солдата — к братским кельям и „для присмотра караулов", 4 солдата были на карауле у больших монастырских ворот.
Кроме отставных военных монастырь должен был содержать и присылавшихся в него гражданской властью „колодников".
Это лишение монастырей права самостоятельно распоряжаться своим имуществом и подчинение их интересам государственным естественно повлекло за собой и злоупотребления: появились лица, которые как бы в надежде на безнаказанность, стали незаконно эксплуатировать монастырь. Так в Суздале на земле Спасского монастыря в 1722 г. самовольно поселились разных канцелярий подьячие и всяких чинов люди и упорно не желали платить оброки за незаконно занятую чужую землю. В 1719 г. судья Толмачев самовольно поставил в братских кельях в монастыре множество колодников, на конюшенным дворе занял хоромы под канцелярию и упорно в течение трех лет не очищал монастырских зданий, не смотря на протесты и жалобы монастырских властей.
Наконец, в 1764 г. правительство предприняло решительную меру: по указу Императрицы Екатерины II все монастырские вотчинные владения были отобраны в казну, а вместо этого монастырям дано штатное содержание. Таким образом обширное монастырское хозяйство в корне уничтожалось. По штатам Спасский монастырь был причислен ко второму классу, братии положено 17 человек; на содержание монастыря и братии назначено 1563 р. 11 ¼ к. по следующему расчету: а) настоятелю с братией 504 руб., б) на содержание штатных служителей 235 р. 61 ¼ к., в) на церковные потребы и на просфоры 53 р. 50 к., г) на починку церквей и др. зданий и ризницы 250 р., д) на конюшенные припасы, железо, дрова — 150 р., е) настоятелю на прием гостей и на рыбу для братии — 70 р., ж) на вино и пиво — 100 р. и прибавочных — 200 рублей. Из прежних владений за Спасским монастырем остались: загородный скотный двор в с-це Липицах, где был Липицкий монастырь, выгонная земля у с. Омутского, рыбные ловли по р.р. Нерли и Ирмеза на 3 версты, два огорода на реч. Каменке, пруд в с. Коровниках, подворье в кремле г. Суздаля и подворье в Москве на Рождественке. Последнее подворье могло впоследствии давать монастырю изрядный доход, но в то время, т. е. в 1764 г. требовало капитального ремонта и связанных с тем больших расходов, а потому власти Спасского монастыря отказались от этого подворья и оно перешло во владение Суздальского архиерейского дома, а по упразднении Суздальской кафедры — во владение Владимирского архиерейского дома.
Не сразу монашествующая братия освоилась с новым своим положением и в Спасском монастыре среди братии начались нестроения и волнения. Прежде всего пострадали оставшиеся за штатом. По штату в Спасском монастыре положено было 17 монахов, а в 1764 г. их было в монастыре 42, следовательно 25 остались за штатом. Настоятель монастыря архим. Ефрем лишил этих заштатных монастырской трапезы, а больничным монахам стал выдавать только по 2 ф. хлеба. Заштатные монашествующие стали жаловаться епархиальному начальству. Затем, монашествующие стали отказываться от общей трапезы, не желая расходовать на нее положенное им по штату содержание, и соглашались только при условии ассигнования на это особой суммы сверх штата. Снова пришлось вмешиваться епархиальной власти. Но все эти нестроения и волнения постепенно улеглись, монастырская жизнь при новых условиях вошла в мирную колею и прежняя хозяйственная жизнь с вотчинными владениями стала забываться. (Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный. № 30-й. 1912 г.).
Спасо-Евфимиев монастырь
Настоятели Спасо-Евфимиева монастыря
Copyright © 2020 Любовь безусловная
|
