Преподаватель Казанской духовной семинарии К.В. Харлампович 9 ноября 1899 г. в Обществе Археологии, Истории и Этнографии при Императорском Казанском Университете сделал сообщение об Иезекииле Курцевиче (в миру), архиепископе Суздальском Иосифе, погребенном в Казанском Зилантовом монастыре.
Иезекииль Курцевич был родом западно-русского, происходил из фамилии князей Кориатовичей — Курцевичей. Впервые он становится известен в 1616 г., когда вписал свое имя в книгу польских студентов Падуанского университета. Тогда он был иеромонахом. Года через два—три он становится архимандритом Терехтемировского монастыря — „обители войска Запорожскаго" и начинает играть роль в церковных событиях того времени. Когда в 1620 г. возник вопрос о восстановлении западнорусской иерархии, запорожцы выдвинули своего архимандрита в качестве кандидата в волынские епископы, и в начале января 1621 г. патриархом Феофаном он был возведён в сан епископа Владимир- Волынского и Брестского. Вместе с прочими владыками он подвергся правительственному преследованию за свое посвящение и вместе с ними защищал права свои и всей западнорусской церкви.
В начале 1623 г. Иосиф получил в своё управление Дерманский монастырь, где, по некоторым свидетельствам, склонил монахов к униатству, впоследствии это стало одним из пунктов предъявленных ему обвинений в различных нарушениях. Затем обострившиеся отношения с владельцем монастыря, князем Заславским, в связи с общим неудовлетворительным положением православной иерархии побудили его искать сначала милостыни, а после приюта - в Московском государстве.
Выехав из Дермании в июне 1625 г., он в июле прибыл в Москву со свитой в 50 человек. Ласково принятый здесь царем и патриархом, как ставленник Феофана, и богато одаренный ими, еп. Иосиф остался в Московском государстве навсегда. Участвовал в Соборе епископов, в числе других иерархов подписал напрестольную грамоту патриарху Филарету, составленную взамен сгоревшей.
В августе 1626 г. он получил Суздальское архиепископство (август 1626 - 22 марта 1634), освободившееся за смертью Арсения Грека, но продолжал находиться в самых дружеских отношениях с Филаретом Никитичем, каковые поддерживались взаимными подарками и услугами.
Пребывая здесь, не нашёл взаимопонимания с посадскими людьми и купечеством Суздаля и Шуи: посадские люди Суздаля жаловались патриарху на бесчинства приближённых архиепископа, разграбивших принадлежавшие им кожевни. В 1630 г. написали и жители Шуи - помимо канонических нарушений, они обвиняли Иосифа в симпатиях к униатству.
Благоволение патриарха к Иосифу было так велико, что когда до Филарета стали доходить некрасивые слухи об Иосифе и поведении лиц его свиты, он подвергал Иосифа только словесным вразумлениям и предостережениям, что, быть может, только поощряло архиепископа, и он „презрев священная церковная предания, почал жити слабое и невоздержанное житие и о церкве Божии и о священной пастве, елико достоит епископом, радети неучал“. Мало того, он не только сам „зло творил, но и инех поучал на се“. В 1634 г. Иосиф наряду с другими архиепископами участвовал в избрании и интронизации патриарха Иоасафа I.
Когда, после смерти Филарета (ум. в 1633 г.), дошли жалобы на Иосифа до царя, он велел „по-обыскати и разсуди о нем" новому патриарху Иоасафу с священным при нем собором, а сам распорядился в марте 1634 года отправить архиепископа в Антониев Сийский монастырь близ Холмогор. Поначалу за Иосифом сохранялся архиерейский сан и ряд связанных с ним привилегий: из Суздаля опальному архиерею было разрешено взять с собой одного иеромонаха и двух мирян в качестве прислуги, надзор же за его поведением возлагался на игумена монастыря с черным попом и двух десятков стрельцов.
В Сийском монастыре постоянно находился отряд стрельцов во главе с Илларионом Лопухиным, также посланный туда для наблюдения за узником. В своих докладах Илларион Лопухин сообщал, что Иосиф серьёзно злоупотребляет предоставленными ему слишком большими свободами, и в том же году Собор епископов вынес решение о лишении Иосифа сана, подтверждённое указом патриарха Иоасафа I. В этом документе Иосиф сравнивается с митрополитом Исидором, активно насаждавшим в XV в. на Руси Ферраро-Флорентийскую унию и Игнатием, незаконно поставленным поляками в патриархи в период Смутного времени. Этим указом Иосифу предписывалось жить в монастыре как простому монаху, и при этом он лишался всех архиерейских привилегий и знаков отличия, а также должен был публично каяться в грехах, самым тяжёлым из которых считались прокатолические симпатии (не имевшие достаточного подтверждения), а также тот факт, что Иосиф был крещён обливанием (т.е. по обычаю, принятому у католиков), а не троекратным погружением, принятым у православных.
Между тем расследование обнаружило, что Иосиф лихоимец, сластолюбец и развратный человек и что он не только не радел о своем душевном спасении, но и препятствовал душевному усовершению лиц своей свиты, которые желали креститься (трое-кратно). Безнравственные деяния Иосифа (собор, щадя чувство стыдливости и сан архиепископа, не перечисляет их) делали его недостойным не только звания, но и общения верных — таково было решение священного собора, и царь, с святителями и синклитом постановил поместить его „покаяния ради в обители у всемилостиваго Бога на Соловецком морском острову в чину кающихся". При отправлении Иосифа в Соловки с него были сняты в присутствии братии Сийского монастыря сан и панагия.
В Соловецком монастыре Иосиф был до 1640 года, когда был переведен в Казанский Зилантов монастырь, где скончался в 1642 г. и был похоронен в главном монастырском храме.
Монастырский синодик говорит об его подвигах в Зилантовском монастыре и о рублевом вкладе на помин души. К.В. Харлампович в начале своего сообщения указал на внешнее состояние гробницы архиепископа Иосифа, находящейся в Успенском храме монастыря, сообщил об его изображении, о почитании святителя со стороны посторонних лиц и о нерадении к его памяти со стороны братии монастыря, которая не только не внесла в свою летопись случаев исцелений, приписываемых архиеп. Иосифу, но и сломала, при расширении церкви Всех Святых, колокольню, где жил по преданию святитель, расписавший образами свою келью.
Источники:
- „Изв—ия О-ва Арх., Ист. и Этн. при И. Казан. Университете", т. XVI, вып. 2 (1900 г.), стр. 240—241.
- Карташёв, А.В. Очерки по истории Русской церкви. В 2 т. Т. 2 / А.В. Карташёв. - М., 1992. - С. 110-112; - Макарий (Булгаков), митрополит. История Русской церкви. В 8 т. Т. 6 / Макарий (Булгаков). - М., 1997. - С. 316-318.
