Слово в неделю о блудном сыне, сказанное Феогностом, Епископом Владимирским и Суздальским
Слово в неделю о блудном сыне, сказанное в церкви Архиерейского Дома Преосвященнейшим Феогностом, Епископом Владимирским и Суздальским
«Человек некий име два сына. И рече юнейший ею отцу: Отче, даждь ми достойную часть имения. И раздели им имение» (Лук. 15, II и 12).
Свобода! Как она привлекательна и вожделенна для людей! Как многие, особенно в нынешнее время, мечтают о ней, жаждут ее, и ожидают от нее разных благ! Но к чему нередко приводит людей стремление к желаемой ими свободе, это всего лучше видно из ныне чтенной Евангельской притчи. Некоторый человек, говорится в притче, имел двух сыновей. Младшему из них показалось тягостным жить в доме родителя под его надзором, попечением и руководством. Он захотел жить независимо от отца, самостоятельно, свободно. Отец нисшел к его желанию, дал ему должную часть имения и предоставил ему жить, как ему угодно. Взявши имение, сын удалился в другую страну. Но там он скоро впал в разврат, расточил все, данное ему, имение, стал чувствовать недостаток даже в насущном пропитании, и должен был поступить в услужение к одному жителю страны, который назначил ему самую низкую, самую черную работу. Вот к чему привело блудного сына стремление его к свободе от надзора и попечения родителя своего. Но так было не с одним блудным сыном. Подобная же печальная участь постигает и ныне многих людей, стремящихся к излюбленной ими свободе. Стремясь к свободе, желая и домогаясь жить по убеждениям своего ума, по наклонностям своей воли и по влечениям своего сердца, они весьма часто впадают в разврат, — развращаются умственно, т. е. составляют себе превратный понятия о Боге, мире и человеке, превратные взгляды на жизнь и условия ее: — развращаются нравственно, т. е. живут и действуют по влечениям порочных своих наклонностей, похотей и страстей, для удовлетворения их прибегают ко всяким средствам, даже и незаконным, впадают в преступления и подвергаются каре законов. Что же это значит? От чего стремление людей к свободе, которая, составляет одно из высоких преимуществ, дарованных Богом человеку, и к которой мы призваны, ведет к столь пагубным последствиям? Это происходит от того, что люди, стремящиеся к свободе, часто вовсе не имеют истинного понятия о ней, и под видом ее ищут и домогаются произвола в жизни. Произвол же так далеко отстоит от свободы, как земля — от неба. В этом сейчас можем убедиться.
Мы сотворены по образу и подобию Божию. Украшенные образом и подобием, мы должны уподобляться Богу. Об этом твердит нам совесть. К этому влечет нас самая природа наша. «Будите совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть» (Матф. 5,48), вещает нам Господь наш Иисус Христос. Вот первая и последняя задача нашей жизни. Само собою разумеется, что и свобода наша должна быть подобна свободе Божией. Свобода Божия состоит в том, что Господь в своих стремлениях и действиях не зависит ни от какого принуждения внешнего, или внутреннего; и все стремления и действия Его, не зависящие ни от какого принуждения внешнего или внутреннего, бесконечно святы и праведны. Чтобы быть подобною свободе Божией, и наша свобода должна состоять в том, чтобы стремиться в жизни только к одному доброму, святому и праведному, — стремиться независимо от какого-либо принуждения внешнего, или внутреннего, а по разумному и глубокому сознанию превосходства добра, по любви к добру и к источнику его — Богу. А так как мы, будучи существами ограниченными, падшими и поврежденными, часто своим умом не можем правильно разуметь «елика суть истинна, елика честна, елика праведна, елика пречиста» (Филип. 4, 8.), и по влечениям своего сердца часто избираем, вместо истинного добра, зло, вместо святого и праведного, греховное и преступное; то, очевидно, в наших свободных стремлениях к доброму, святому и праведному мы должны следовать указаниям, внушениям и заповедям воли Божией, всегда благой и совершенной. И свобода наша нисколько не стеснится от того, что мы будем следовать заповедям Божиим. Добрый, верующий христианин исполняет заповеди Божии не по какому-либо принуждению, а именно потому, что он разумно и глубоко сознает превосходство и спасительность заповедей Божиих и преисполнен крепкой и пламенной любви к давшему заповеди Господу. После этого понятно, что с истинною свободою, к которой призван человек и к которой мы должны стремиться, совершенно несовместно стремление жить по убеждениям своего ума, по наклонностям собственной воли, по влечениям собственного сердца — независимо от воли Божией. Да, жить таким образом значит не шествовать путем свободы, ведущим к цели нашей жизни — к богоуподоблению и к вечному животу, а идти кривыми путями произвола, ведущего к погибели. Что произвол в жизни весьма далек от истинной свободы, это видно и из того, что живущие по собственному произволу никогда не могут быть признаны свободными. Они или подпадают влиянию других людей, делаясь их орудиями и выполняя волю их, или — что бывает чаще, — делаются рабами собственных порочных наклонностей, похотей и страстей, которые, как некоторые внутренние темные силы, мучат их, требуют себе от них постоянно пищи, заставляют их попирать внушения собственного разума и совести, и добрые влечения собственного сердца, увлекают их к действиям, противным законам Божиим и человеческим. Так было и с блудным сыном, изображенным в ныне чтенной Евангельской притче. Он искал свободы от надзора родительского, хотел жить независимо, самостоятельна; и вместо этого, удалившись в чужую страну, сделался рабом одного жителя этой страны, который и заставил его пасти свиней, т. е. заставил делать дело, которого он по собственному своему желанию никогда бы не избрал.
Итак истинная свобода состоит в том, чтобы независимо от какого-либо принуждения стремиться к доброму, святому и праведному, или иначе: в
том, чтобы жить и действовать согласно с волей Божией по разумному убеждению в святости и спасительности ее и по искренней любви к Богу. Такой именно свободы христианину должно желать и искать, и всеми мерами — предостерегать себя от произвола в жизни, имеющего своим последствием умственное и нравственное развращение, и ведущего к вечной погибели. Аминь.
