| ПРАВОСЛАВИЕ |
|
 |
| Меню |
|
|
| Категории раздела |
|
|
| Статистика |
|
|
|
|
 | Каталог статей |  |
Архиепископ Владимирский Николай (Добронравов)
Николай (Добронравов)
Родился Николай (в миру Николай Павлович Добронравов) 21 ноября 1861 года в селе Игнатовка Дмитровского уезда Московской губернии в семье священника. Окончил Московскую духовную семинарию (1881), Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия (1885), магистр богословия (1886, тема диссертации: «Книга пророка Иоиля»).
С 1885 года — преподаватель Вифанской духовной семинарии. Женился. Был рукоположен во диакона, затем во иерея.
С 1890 года — законоучитель Александровского военного училища в Москве. Был также законоучителем 7-й Московской мужской гимназии, в гимназии Поливановой и в гимназии Арсеньевой, протоиереем храма святого великомученика Никиты в Старых Толмачах.
Принадлежал к числу либеральных московских священников, выступал за реформирование различных сторон церковной жизни. В 1905 году был одним из наиболее либеральных деятелей Общества любителей духовного просвещения, ставшего в этот период центром активности сторонников церковных реформ.
В 1917 году стал членом Предсоборного совета. В 1917—1918 годах — член Священного собора Православной российской церкви. Резко выступал против восстановления патриаршества. Напомнил Собору, что Святейший синод был признан всеми поместными православными церквями, призвал соборян не смущаться и верить, что Господь сам сохранит свою Церковь. Заметил также, что в первые три века христианской истории патриаршества не существовало. Рассматривая 34-е Апостольское правило, на которое чаще всего ссылались сторонники патриаршества, подчеркнул слова: «епископам всякого народа подобает знати первого в них». Это, по его мнению, значило, что в пределах одного государства могут быть несколько патриархов (у всякого народа): как патриарх Грузинский, так и патриарх Украинский, Сибирский и т. д.
Однако после избрания патриарха Тихона взгляды на патриаршество у него изменились, протоиерей Николай стал одним из соратников Тихона. Либеральные священники в 1917 году опасались, что Патриарх может претендовать на монархическую роль в церкви, но практика не подтвердила эту точку зрения. Более того, в условиях жесткого давления государства на церковь восстановление патриаршества выглядело принципиально важным.
Во время обстрела большевиками здания Александровского военного училища в ноябре 1917 года в квартире Добронравова нашли приют несколько семейств офицеров. Принимал участие в похоронах юнкеров и офицеров, погибших во время взятия власти большевиками в Москве в 1917 году.
В 1918 году назначен настоятелем храма Всех Святых на Варварской площади. 19 августа 1918 года был приведен комиссаром Станиславом Реденсом в ВЧК для получения справки о проведении обыска в храме, но был арестован и обыскан. Обвинение ему предъявлено не было, в заключении Реденса говорилось:
«Из допроса гражданина Добронравова я вынес впечатление, что он принимал участие в политической жизни… хотя у меня нет материалов, дабы установить его роль в событиях июля 1917 года, а также в октябрьской революции; из всего же видно, что это вредный для революции «тип», который, будучи на свободе, наверняка спокойно сидеть не будет. Поэтому предлагаю отправить его в концентрационный лагерь».
3 декабря 1918 года президиум Коллегии отдела ЧК принял решение о заключении отца Николая в концлагерь. Однако руководители ЧК отправили дело на доследование. Содержался в Бутырской тюрьме (камера 78). В конце концов 16 апреля 1919 года было принято решение, что, поскольку явных улик против священника нет, его следует освободить.
В начале 1921 года стал настоятелем Крутицкого Успенского собора.
Овдовев, был пострижен в монашество и 31 июля 1921 года хиротонисан во епископа Звенигородского, викария Московской епархии.
В 1922 году за решительное противодействие обновленческому движению (тесно связанному с большевиками и дискредитировавшему идеи церковных реформ, которые отстаивали либеральные священники начала XX века) был арестован и приговорен к одному году ссылки в Зырянский край.
Архиепископ Николай
По возвращении в Москву в 1923 г. он был возведен в сан архиепископа.
Памятная табличка на Георгиевском приделе Успенского кафедрального собора гор. Владимира
С 1923 года — архиепископ Владимирский.
Владыка стал одним из ближайших сподвижников Патриарха Тихона, оказывав ему помощь в защите Церкви от натиска обновленцев.
С 16 апреля по 14 июня 1924 года находился в Бутырской тюрьме. Его привлекли в качестве обвиняемого по некоему делу об избиении члена рабоче-крестьянской инспекции, а также обвинили в том, что он, имея большой авторитет, проводил среди духовенства контрреволюционную агитацию. Вызванный на допрос, архиепископ сказал, что под его руководством находится Звенигородское викариатство, а также храм Замоскворецкого района в Москве, где в его подчинении состоят три благочиния, в которых находится сорок четыре храма. «Связь с благочинным» я поддерживаю путем приемов, не носящих регулярного характера. Специальных собраний или совещаний с благочинными мною никогда не устраивалось. Не имели место и антисоветские выступления или выпады с моей стороны, так как в сношениях с благочинными я придерживался узко церковной области. Что касается моих проповедей, то они носили чисто моралистический характер». За отсутствием каких-либо доказательств был освобожден 14 июня 1924 года.
Хорошо знавший владыку священник вспоминал, что это было время, когда шла трудная борьба с обновленчеством, когда становилось модным крикливое и вычурное пение в церкви; твердо держась православной традиции, архиепископ Николай «настойчиво и властно боролся против человеческих врываний в святая святых и нередко выходил победителем в борьбе за Церковь».
В 1925 году архиепископом Владимирским был Герасим
«10 мая 1925 г., в Успенском кафедральном соборе г. Владимира, после вечернего торжественного богослужения, с 5 часов вечера имеет быть доклад-диспут архиепископа владимирского Герасима…» (Газета «Призыв», 8 мая 1925 г.).
«Архиерей «лицом к деревне».
Так, Владимирский архиерей, Герасим, например, читает газеты, интересуется политикой, очередными задачами советской работы. Не только интересуется, но даже старается переложить ее в область своей «пастырской» деятельности.
Если деревенский поник, желая улучшить свое бездоходное положение, подает заявление в коммунотдел о принятии его в коммунистическую партию, то архиерей «человек высокого полета» улучшает свое положение, вернее пытается улучшить, более «глубоким» методом. Архиерей Герасим и решил—лицом к деревне повернуться. Для этого задумал сам объехать деревни и улучшить свой «пастаппарат». Не подумайте чего плохого, просто: — пастырский аппарат.
Первый выезд был совершен в село Давыдово (Влад. у.).
Приехав, он созвал «экстренное совещание» всех безответственных работников: попа с матушкой, церковного сторожа, Ермилу - церковного старосту, местного кулака.
После обмена приветствиями (пo пpeйc-куранту, госспирта) было дано торжественное богопредставл.... виноват, богослужение.
Крестьяне же смекнули, что эта «смычка» архиерейская слишком: — опустошительна для кармана.
Решили «размкнуться». Кто-то поджег старый, ненужный никому, не только черту, но и архиерею, сарай. Все тугтже кинулись из церкви. И остался один архиерей, со своими придворными, провозглашая в стены храма молитвы.
А после «пожара» уж никто не заглянул в церковь.
«Невежливы» наши мужички! Они повернулись, тоже, лицом к… агроному, спиной к архиерею» (Газета «Призыв», 17 мая 1925 г.).
После кончины Патриарха Тихона владыка стал одним из ближайших помощников Местоблюстителя патриаршего престола митрополита Петра. Впоследствии, когда под давлением ОГПУ возник григорианский раскол и архиепископ Григорий добивался того, чтобы Местоблюститель передал церковное управление церковной коллегии, Местоблюститель первым в списке архиереев, которым он выражал абсолютное доверие, поставил имя архиепископа Николая, зная его как исповедника, человека твердых убеждений и опытного труженика на ниве церковной. 11 ноября 1925 года комиссия по проведению декрета об отделении Церкви от государства приняла решение ускорить процессы раскола в Церкви, для чего было необходимо арестовать архиереев, которые противились проводимой государством антицерковной политике. 11, 20 и 30 ноября 1925 года были арестованы одиннадцать архиереев из числа ближайших сподвижников митрополита Петра и среди них архиепископ Николай, а также многие священники и миряне. В заключении находился во внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке.
В тюрьме архиепископа Николая спрашивали о том, знал ли он о письме историка Сергея Павловича Мансурова к Местоблюстителю, в котором обосновывалась необязательность с канонической точки зрения следования тому курсу, который изложен в так называемом «завещании» Патриарха Тихона. Следователь пытался добиться от архиепископа, чтобы тот оговорил не причастных к этому делу людей. Но разумные и спокойные ответы святителя убедили следователя отказаться от этой попытки. Священник Сергей Сидоров, арестованный по этому же делу, вспоминал впоследствии: «На первом моем допросе в ноябре 1925 года следователь потребовал от меня выдачи автора письма к митрополиту Петру. Я отказался его назвать, и Тучков потребовал очной ставки моей с архиепископом Николаем. Помню серую мглу сумерек... хриплый крик Тучкова и нечленораздельный возглас... следователя, который все время целился поверх моей головы в окно маленьким браунингом. Архиепископ Николай вошел, взглянул... на меня и остановил внимательный взгляд свой на следователе. На владыке была сероватая ряса и зимняя скуфья. Утомленные глаза были холодно-строги. Встав со стула, следователь разразился такими воплями, что звякнули стекла дверей и окон. Высокопреосвященный Николай властно прервал его: "Выпейте валерьянки и успокойтесь. Я не понимаю звериного рычания и буду отвечать вам тогда, когда вы будете говорить по-человечески. И спрячьте вашу игрушку". Чудо совершилось. Следователь спрятал револьвер и вежливо стал спрашивать владыку, который давал ему, как и Тучкову, какие-то дельные показания. Во время этого допроса владыке удалось совершенно обелить Сергея Павловича Мансурова...
Когда рассеялись ужасы сидения в тюрьме, то мне удалось узнать подробности пребывания владыки Николая на Лубянке. Я с ужасом узнал об издевательствах над ним, о его сидении в подвале тюрьмы и о постоянных ночных допросах. И с тем большей благодарностью я склоняюсь перед величием его духа, благодаря которому владыке удалось спасти многих и сохранить многие церковные тайны. В московской тюрьме особенно ярко выявился его строгий и правдивый лик, смелый лик человека, забывающего о себе и готового к смерти за веру.
Много благодарен я ему лично за свою судьбу. К 8 января 1926 года у меня было двадцать три допроса, всю ночь под 9 января я был почти под непрерывным допросом. Утомленный и нравственно и физически, я готов был сдаться на требование следователей, готов был наклеветать на себя и друзей. Пробило четыре часа утра, когда меня вызвали к следователю. Его допрос вертелся на одном месте, он обычно требовал выдать людей, не причастных к письму митрополиту Петру. Привели архиепископа Николая. "Я требую, — сказал владыка, — чтобы вы оставили в покое Сидорова. Я его знаю как нервнобольного человека, а вам, — обратился он ко мне, — я запрещаю говорить что бы то ни было следователю властью епископа". Меня увели в коридор, я слышал неистовую ругань следователя.
Вряд ли эти мои строки будут прочтены многими, но если... близкие прочтут их, пусть они склонятся перед дивным ликом архиепископа Николая, некогда в застенках ГПУ избавившего меня от самого большого несчастья — от выдачи друзей врагам веры и Церкви».
1 февраля 1926 года митрополит Петр назначил его первым архиереем в коллегии из трех архиепископов, которые должны были временно управлять церковью — это свидетельствовало о высоком доверии, которое он испытывал к владыке Николаю. Однако архиепископ Николай находился в тюрьме (об этом митрополит Петр не знал) и не смог приступить к исполнению своих обязанностей, а коллегия так никогда и не собиралась.
Был приговорен Особым совещанием при коллегии ОГПУ к трем годам ссылки в Сибирь (священник Сергей Сидоров и Сергей Мансуров были освобождены). С июня 1926 по апрель 1929 года находился в ссылке в Туруханском крае. Затем был переведен в ссылку в Северный край (объединявший тогда северные губернии, в том числе и Вологодскую). Известно, что находился на поселении в Великом Устюге в 1931 году. Местные власти считали его руководителем церковной контрреволюции в городе. После окончания ссылки (в 1932 году) ему было разрешено свободное проживание везде, кроме шести крупных городов, с прикреплением к определенному месту жительства на три года. Когда срок поражения в правах закончился, архиепископ Николай поселился в Москве.
Вел строго аскетический образ жизни, ночи проводил в молитве. В отношениях с людьми был необычайно прост, внимателен и любвеобилен. Автор проекта реорганизации прихода, в котором указывал на необходимость введения на приходе благотворительности, даровых (бесплатных) исполнений за счет всего прихода необходимых треб.
Во время гонений 1937 года власти ставили своей целью уничтожение большинства священно-церковнослужителей и для этого опрашивали всех тех, кто мог бы стать свидетелем обвинения. 10 ноября 1937 года сотрудники НКВД допросили одного из московских священников, который показал, что знал архиепископа Николая с 1924 года, служа с ним в разных храмах Москвы. Архиепископ Николай — один из самых авторитетнейших архиереев Русской Православной Церкви. Будучи долгое время священником Александровского военного училища, он имел большое влияние на юнкеров и до сего времени тесно связан с бывшими военными кругами. Что касается антисоветской деятельности архиепископа, то он неоднократно заявлял, что «Русская Православная Церковь и весь русский народ переживают тяжелое положение исключительно по своей простоте и недальновидности, доверились различным проходимцам, и вот результат, у власти стоит "апокалиптический зверь", который расправляется с русским народом и духовенством». Также Добронравов среди окружающих говорил о необходимости защиты Церкви и духовенства, заявляя, что «каждый верующий должен противодействовать мероприятиям советской власти, не допускать закрывать церкви, собирать подписи, подавать жалобы, а самое главное, что духовенство должно разъяснять верующим смысл происходящих событий... что советская власть есть явление временное...»
27 ноября 1937 г. власти арестовали владыку и заключили в Бутырскую тюрьму. В частности, был обвинен в том, среди окружающих говорил о необходимости защиты церкви и духовенства, заявляя, что «каждый верующий должен противодействовать мероприятиям советской власти, не допускать закрывать церкви, собирать подписи, подавать жалобы, а самое главное, что духовенство должно разъяснять верующим смысл происходящих событий… что советская власть есть явление временное…».
На допросе следователь спросил архиепископа:
— Какое участие вы принимали в работе Поместного Собора Русской Православной Церкви?
— Я был членом Поместного Собора Православной Церкви, в работах которого принимал деятельное участие, входя в так называемую профессорскую группу.
— Когда и где вы встречали Сахарова, Стадницкого и Дамаскина?
— Епископ Афанасий Сахаров являлся моим помощником по управлению Владимирской епархией, судился по обвинению в контрреволюционной деятельности. После его возвращения из ссылки он заезжал ко мне в Москву навестить меня и получить от меня указания на свою дальнейшую пастырскую деятельность. С епископом Дамаскиным Цедриком я познакомился в ссылке, после его возвращения из ссылки он заезжал ко мне в Москву навестить меня. Митрополит Арсений Стадницкий — мой единомышленник, он посещал меня в Москве, где мы с ним обсуждали создавшееся тяжелое положение по управлению Православной Церковью.
— Вы обвиняетесь как участник контрреволюционной организации церковников.
— Нет, это я отрицаю.
— Следствие располагает данными, что вы являетесь участником контрреволюционной монархической организации церковников, и требует от вас правдивых показаний.
— Я это отрицаю, я признаю лишь то, что встречался с епископом Дамаскиным Цедриком, митрополитом Арсением Стадницким и епископом Афанасием Сахаровым, которые в прошлом были судимы по обвинению в контрреволюционной деятельности.
На этом допрос был закончен.
7 декабря 1937 года приговорен тройкой УНКВД СССР по Московской области к расстрелу по обвинению в «контрреволюционной агитации, участии в нелегальной контрреволюционной церковно-монархической организации ИПЦ» (ст. 58-10 Уголовного кодекса РСФСР). Расстрелян и захоронен 10 декабря 1937 года на Бутовском полигоне НКВД в Московской области.
Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 году для общецерковного почитания.
Священномученик Николай (Добронравов), Владимирский, архиепископ
Дни памяти:
22 января (день празднования Собора новомучеников и исповедников Российских);
10 декабря (27 ноября по ст. ст.)
Владимиро-Суздальская епархия
1. Митрополит Сергий (Страгородский) с 10 августа 1917 г. по 16 июня 1922 г., носивший титул Владимирский и Шуйский до 1922 г.
2. Николай (Добронравов) 1923 — 10 декабря 1925 г.
3. Дамиан (Воскресенский) с ноября 1925 г. по 9 декабря 1925 г.
Святители, священство, служители Владимирской Епархии
Владимирская епархия.
|
| Категория: Владимир | Добавил: Николай (14.07.2018)
|
| Просмотров: 1229
| Рейтинг: 5.0/1 |
|
|
| ПОИСК по сайту |
|
 |
| Славянский ВЕДИЗМ |
|
|
| РОЗА МИРА |
 |
|
| Вход на сайт |
|
|
| Обратная связь |
|
|
|
|
|
