Лызлов Владимир Николаевич (15(27).11.1876 - 1933) – старший врач Владимирского этапного лазарета, активный общественный деятель, участника Русско-японской и Первой мировой войн, а также Гражданской войны в России.
Лызлов Владимир Николаевич
Владимир Николаевич Лызлов родился 15 ноября 1876 года в Саратове в семье присяжного поверенного, депутата Саратовской городской думы Николая Михайловича. В феврале 1900 года он окончил медицинский факультет Московского университета и поступил на службу в Ковровское уездное земство сначала врачом Павловской межуездной амбулатории, а затем на должность эпидемического врача Ковровской земской управы с правами государственной службы. В этой должности он проработал до начала Русско-японской войны. В 1900 году у него родился сын Николай. Всего у Владимира Николаевича было двое детей - Николай и дочь Татьяна. В 1902 году Владимир Николаевич выразил желание безвозмездно оказывать медицинскую помощь детям ковровского приюта. Эта деятельность не осталась незамеченной: он был определен почетным членом Ковровского уездного попечительства. С началом Русско-японской войны во Владимирской губернии на средства местного управления Российского общества Красного Креста был сформирован отряд Владимирского Георгиевского лазарета. В состав отряда вошли пять врачей, и том числе Владимир Николаевич, заведующий хозяйством, один студент в качестве аптекаря, тридцать санитаров. Туда же вошли пятнадцать сеcтер милосердия Георгиевской общины, созданной еще в 1892 году, которых не раз командировали на театр военных действий, на борьбу с эпидемиями и т.д. 19 марта 1904 года отряд выехал на Дальний Восток. 24 апреля отряд приехал в 1 час. дня на ст. Мукден, где отряд встретил помощник уполномоченного М.С. Шереметев, который сообщил распоряжение Главноуполномоченного о том, чтобы подождали выгружить из вагонов вещи и ждали дальнейших распоряжений. 25 апреля было выбрано место, где ставить лазарет. Место находилось в сосновой роще. 26 апреля около 1 часу дня была получена телеграмма о том, что поезд с ранеными прибудет рано утром 27-го и что лазарет должен быть немедленно развернут, чтобы принять около 40 человек раненых. Немедленно были наняты три китайских арбы и до 11 часов вечера ставили палатки на намеченном заранее месте и привозили самые необходимые вещи для приема больных. 27 апреля утром были готовы 4 палатки, с постелями. Кухня же не могла быть оборудована и поэтому больные, назначенные во Владимирский лазарет, были накормлены в санитарном поезде. В виду того, что лазарет был не вполне готов к приему, пришлось взять только слабо раненых. В течение дня продолжали ставить палатки и устроили кухню, так что вечером больные могли быть накормлены ужином. Заключено условие с китайским подрядчиком-мясником, который взялся доставлять мясо по 5 р. за пуд. Поставлены палатки: для аптеки, для склада и большая палатка, в которой временно поместились врачи. 29 апреля в виду того, что госпиталь стал правильно функционировать, хотя с неполным количеством больных, решено было установпть правильное дежурство. На каждые две палатки были назначены 3 санитара и 2 сестры. Сестре Пошехоновой передана была в заведывание кухня, Ключаревой — белье, Дорофеевой — аптека, Раевой — операционная, а к ним запасной назначена Некрасова. Санитары были распределены так: 15 при палатках, 1 при операционной, 1 при аптеке, 4 при кухне, 1 для услуг врачам, 1 при канцелярии, 1 старший и 6 человек назначены для исполнения всех работ в лагере. На 29-е число дежурным врачом был назначен доктор Абрамович. 7 мая дежурные: доктор Лызлов, санитар Старченко. Больных прибыло 2; на 8 мая состоит 2. Прибыл летучий-подвижной лазарет на 25 коек и поместился в одной роще с Владимирским лазаретом, заняв место с северной стороны. Так как кухня прибывшего лазарета не успела развернуться, то персонал его в числе 8 человек и 8 санитаров поступил на наше довольствие. В этот день прибыл священник, прикомандированный Главноуполномоченным к Владимирскому отряду. Помещения для житья ему не оказалось, так как в палатке, в которой помещаются врачи, не нашлось свободного места. Об этом было доведено до сведения Главноуполномоченного с просьбой прислать для священника палатку. 12 мая дежурные: доктор Лызлов, санитар Дворянинов. Состоит больных 9. Продолжали чинить палатки. Закончена постройка погреба и помещения для канцелярии. 17 мая дежурные: доктор Лызлов, санитар Ефремов. Начали укладку вещей в вышеописанном порядке. Сапоги санитаров оказались не совсем доброкачественными. Некоторые из санитаров обзавелись в виду этого другими сапогами, менее же предусмотрительные оказались с такими скверными сапогами, что идти в них походом оказывалось совершенно невозможно. Купить обувь в Мукдене нельзя и самая починка ее обходилась дорого и производилась солдатами—сапожниками проходящих войск; в виду таких обстоятельств всем санитарам выдано было по 5 р., чтобы они привели свои сапоги, по возможности, в исправное состояние, с таким расчетом, чтобы обуви хватило на 6 месяцев, с предупреждением, что в случае, если у кого в это время не окажется сапог, то они будут заказаны на их счет. 18 мая дежурные: доктор Паутынский, санитар Ионов. Продолжалась укладка вещей. Уполномоченный отряда возвратился и привез известие, что Владимирский лазарет будет поставлен около станции г. Хайчена и что обозом идти не предстоит надобности, поэтому решено грузить все вещи, не оставляя склада в Мукдене. Врач Лызлов немедленно командирован в Хайчет для осмотра и выбора местности для разбивки лагеря. 19 мая дежурные: доктор Цирг, санитар Старченко. Доктор Лызлов выехал в Хайчен; вечером начали погрузку вещей в вагоны. Вместе с тем было решено взять с собой, в разобранном виде, все сделанные ранее постройки, т.е. операционную, конюшню, канцелярию и 2 столовых. 22 мая дежурный доктор Лызлов. Больных состоит четыре; прибыло 3, выздоровел 1; на 23 мая состоит 6. В виду того, что кухня не могла функционировать, так как вещи не все были разложены и не организована покупка мяса и хлеба, то Уполномоченный обратился к Начальнику 19 роты Пограничной стражи с просьбой продовольствовать в течение нескольких дней санитаров и больных, которые могут употреблять обыкновенную солдатскую пищу; командир любезно согласился. 27 мая дежурный доктор Лызлов. Больных состояло 30, прибыло 4, выздоровел 1; на 28 мая состоит 33. Особых происшествий не было. 1 июня дежурный доктор Лызлов. Больных состояло 72, прибыло 6; на 2 июня состоит 78. В распоряжение уполномоченного Головачева прислан летучий лазарет на 25 коек в составе 1 врача, 3 студентов и 6 санитаров, который должен, смотря по обстоятельствам, или усилить Владимирский лазарета или стать на линии этапов к Далинскому перевалу. В виду полученного известия из южного отряда о наступлении японцев и возможного прибытия большого числа раненых, уполномоченный Головачев признал необходимым оставить летучий лазарет в Хайчене. 2 июня дежурный доктор Паутынский. Больных состояло 78, прибыло 22, выздоровело 4: на 3 июня состоит 96. Вечером 1-го июня получена телеграмма о немедленном командировании двух врачей и санитаров на ст. Вафангоу для усиления летучих отрядов Красного Креста, поэтому были командированы доктора: Абрамович и Лызлов, которые и выехали на другой день утром. До Вафангоу им, однако, не пришлось доехать, так как вечером 1-го числа эта станция была занята японцами. Вследствие этого названные врачи остались в Гай-джоу, где и подавали помощь прибывающим с поля сражения раненым; при чем пришлось перевязать более 150 человек. Первый санитарный поезд с ранеными в этом бою прошел 2-го числа утром, не останавливаясь для сдачи раненых в Хайнене. Следующий поезд привез поздно вечером того же числа раненых, положенных в простые товарные вагоны. Для того, чтобы несколько уменьшить тесноту в вагонах было принято с поезда 76 человек раненых. Тотчас, по доставлении в госпиталь, все раненые были накормлены и напоены чаем. Перевозка и переноска раненых производилась с помощью военного транспорта и при участии санитаров-солдат из 1 полевого военного госпиталя. Все хлопоты по приему и размещению прибывших раненых закончены около 2 часов утра. 10 июня дежурный доктор Абрамович. Больных состояло 72, прибыло 11: на 11-е июня состоит 83. Приехал Главноуполномоченный Камергер Александровский, осматривал все помещения и одобрил устройство питательного пункта и поручил приводить этот план в исполнение насколько это возможно. Старшим уполномоченным в Хайчене назначен им доктор Головачев, в ведении которого должны находиться все учреждения Красного Креста — как состоящие на лицо, так и вновь устраиваемые. Доктор Лызлов назначен заведующим одним из подвижных лазаретов, с которым должен 11-го выступить на ст. Дашичао, т.е. ближе к месту военных действий. Владимирский отряд мог без вреда для дела командировать доктора Лызлова для означенной цели, в виду того, что медицинских сил в отряде достаточно, так как в состав его входят следующие лица врачи: Абрамович, Цирг, Паутынский, Рабинович, женщины-врачи: Попова и Мельникова, и кроме того к отряду прикомандированы два студента - Лампе и Борман. Сестер Владимирской общины, включая в это число Шабанову (ум. 1941 г.). и Некосову, прибывших из Харбина, состоит 16 и кроме того 6 сестер Московской общины «Утоли моя печали». Сделано распоряжение об уборке лишних вещей в сундуки, чтобы в случае отступления наших войск, все уложенное можно было отправить без замедления по месту назначения. 6 Июля. Дежурный доктор Паутынский. Больных состояло 76, прибыло 21, выздоровело 3; на 7 Июля состоит 94. В последние дни здесь ожидалось наступление японцев; и с юга, и с востока, по всей линии предполагалось крупное столкновение и, следовательно, надо было быть готовым к приему большого числа раненых. На юге все осталось по-прежнему и даже есть основание предположить о том, что японцы несколько отошли. Сведения эти подтвердил доктор Лызлов, который приехал в Хайчен с передовых позиций с Дашичао. Доктор Лызлов здоров, все время следовал за воинскими частями, с неделю стоял развернутым лазаретом, где перебывало около 70 челов. больных и несколько раненых. [2]
Краткий отчет о деятельности врача В.Н. Лызлова по заведыванию летучим отрядом Красного Креста при войсках маньчжурской армии (с 2 Июня по 12 Июля 1904 г.)
Утром 2-го июня старшим врачом и уполномоченным Владимирского санитарного отряда А.А. Головачевым была получена телеграмма от главноуполномоченного Красного Креста, камергера С.В. Александровского с предложением выделить из состава отряда двух врачей с перевязочным материалом и хирургическими инструментами и направить их немедленно на станцию Вафангоу. А.А. Голованов тотчас же назначил ехать Ф.В. Абрамовича и меня. К 5 часам вечера этого же дня мы покончили все сборы и, захватив с собой двух санитаров, выехали к месту назначения. Около 8 часов вечера мы приехали на станцию Дашичао, где узнали, что поездов ночью не будет и что нам придется ждать всю ночь. Таким образом на следующую станцию Гайджоу мы попали лишь 3-го утром и дальше уже не пришлось ехать, так как камергер С.В. Александровский, находившийся в это время также там, сейчас же по приезде назначил нас на помощь в один из двух развертывающихся лазаретов. Нам пришлось работать в лазарете, который устраивался доктором Трофимовым из отряда профессора Цеге-фон-Мантейфеля и был еще совершенно не готов. Работа по устройству лазарета, размещению и перевязке раненых, которых пришлось на нашу долю до 300 с лишним человек, продолжалась 3-го и 4-го числа вплоть до ночи, когда прибыл сам профессор Цеге вместе со всем своим отрядом. Передав лазарет, мы ночью 5-го числа вернулись обратно в Хайчен и на следующий день снова вступили в исполнение своих обязанностей. 10-го июня наш госпиталь посетил Главноуполномоченный С.В. Александровский и назначил меня старшим врачом 7-го подвижного лазарета Красного Креста на 25 коек и предложил на следующий же день выступить сначала по железной дороге в Дашичао, а оттуда на лошадях в деревню Танги, верстах в пятнадцати от Дашичао. На другой день в 7 часов утра я принял отряд от доктора Либова и около 4 часов дня выехал вместе с ним в Дашичао. Вверенный мне отряд состоял из доктора Ахматова, студентов — Кестлера, Соколова, Тимофеева и Петрова и сестер Георгиевской Общины — Семеновой, Юзефович и гр. Апраксиной. Переночевав в Дашичао и облегчив, насколько было возможно, лазарет, я утром 12-го выступил в Танги, где и развернул лазарет. 13-го числа часов около двух дня издалека стали доноситься орудийные выстрелы, видимо из отряда генерала Мищенко, находившегося за Дашангоусским перевалом, верстах в 15 от Танги. Имея в виду, что в это время через Танги стало проходить много войск, направлявшихся в туже сторону, а также и то обстоятельство, что, как мне было известно, у генерала Мищенко был лишь один летучий отряд доктора Лебедева, я счел нужным выделить туда из состава своего отряда небольшую временную летучку на случай значительного боя. Распорядившись, чтобы лазарет был готов во всякое время принять раненых, и сдав начальство над ним доктору Ахматову, я сам, со студентом Кестлером и двумя санитарами с запасом перевязочного материала, направился к отряду генерала Мищенко. К месту боя близ деревни Мучуго мы прибыли уже вечером, ориентироваться в горах было затруднительно, и я временно остановился недалеко от деревни, рассчитывая повидаться с доктором Лебедевым и действовать совместно с ним. В это время я узнал, что проходивший во главе отряда генерал, оказавшийся впоследствии Толмачовым, велел передать летучему отряду, что у него на левом фланге нет ни одного такого отряда и что он желал бы иметь таковой в виду предстоящего на завтра дела. Я тотчас же отвел отряд на левый фланг, где и развернул перевязочный пункт. 14-го числа действительно с утра началось дело, но главным образом не на левом фланге, а на правом и в центре, так что лишь к вечеру, когда генерал Толмачов перешел в наступление, пришлось перевязать несколько раненых. К ночи 14-го на поле сражения прибыл отряд профессора Цеге-фон-Манштенфеля, так что я утром мог вернуться в Танги, где и занялся поступившими за время моего отсутствия ранеными и больными. С 15-го числа в Танги стал сосредоточиваться 4 сибирский корпус и расположился штаб этого корпуса во главе с генералом Зарубаевым, в распоряжение которого и поступил мой лазарет, а также и 4-й подвижной лазарет доктора Фельдмана, пришедший к этому времени в Танги. До 22 числа мы принимали раненых из отряда генерала Мищенко и больных из частей 4-го корпуса, а 22-го, по распоряжению генерала Зарубаева, мой лазарет был передвинут в деревню Кутядзы верст на 10 правее. Там долго пробыть не пришлось, так как уже 27-го утром мной было получено известие об отступлении наших войск из Танги и распоряжение о переводе лазарета в деревню Суюдзятунь, верстах в 5 от Дашичао. Несмотря на краткое пребывание в Кутядзах, лазарету все-таки пришлось функционировать, хотя более в качестве этапного пункта, чем лечебного заведения. С 28 июня я находился уже в деревне Суюдзятунь, где совместно с 4-м подвижным лазаретом и развернул перевязочный пункт рядом с дивизионным лазаретом 5 июля я был переведен в 5 летучий отряд, вместе с которым и принимал участие в двухдневном бою под Дашичао, находясь 10-го в отряде полковника Леша, а 11-го в 1 сибирском корпусе барона Штакельберга. Дальнейшей моей работе помешало болезненное состояние, которое, начавшись 9-го числа недомоганиями, к 12-му перешло в дизентерию. Это обстоятельство заставило меня выйти из отряда и вернуться во Владимирскую Общину, где я и пролежал больным до 16 числа, а когда начались приступы перемежающейся лихорадки, то я подал прошение об отставке и вернулся обратно в Россию. [2]
По окончании Русско-японской войны, перед возвращением домой, Владимир Николаевич направился в Тибет, где посетил несколько буддистских монастырей, общался с монахами. В 1908 году Владимир Николаевич с семьей переехал во Владимир. В городе он имел обширную практику: работал в Губернской земской больнице сначала в терапевтическом отделении, а затем некоторое время - в психиатрическом; был врачом в Мальцевском ремесленном училище. Одновременно он включился в преподавательскую работу для сестер милосердия Георгиевской общины. Лекции для сестер милосердия читали лучшие врачи, они же вели бесплатный прием в амбулатории при Георгиевской общине сестер милосердия. Среди них был, в частности, доктор медицины статский советник Н.П. Воскресенский. К слову сказать, именно он был свидетелем при бракосочетании Владимира Николаевича Антониной Петровной. 19 июля 1914 года Германия объявила войну России, которая оказалась втянутой в мировой конфликт. Так началась Первая мировая война, в которую было вовлечено З8 государств с населением полтора миллиарда человек. Во Владимирской губернии за 1914-1916 годы было мобилизовано в армию более 56 тысяч человек. На средства местного управления Обществ Красного Креста во Владимирской губернии был сформирован госпиталь на 200 коек и этапный лазарет на 50 мест для отправки на фронт. Старшим врачом лазарет был назначен В.Н. Лызлов.
При назначении Владимира Николаевича старшим врачом лазарета учитывался его опыт участия в боевых действиях во время Русско-японской войны. Младшим врачом лазарета был Николай Дмитриевич Борисовский, заведующим хозяйством - надворный советник Александр Николаевич Павлов. В лазарете нес службу священник Владимир Аронов. В состав лазарета вошли сестры милосердия Георгиевской общины Е.В. Прохорова, А.П. Тростина, А.Д. Покровская и др. Среди персонала лазарета была баронесса Ольга Михайловна Врангель. Она добровольно отправилась на фронт служить сестрой милосердия. Владимир Николаевич ходатайствовал о ее награждении.
Ольга Михайловна Врангель (в девичестве Иваненко; 1883-1968) - дочь камергера, фрейлина двора; в 1914-1917 годы она работала в санитарных учреждениях действующей армии. К сожалению, полного списка персонала Владимирского этапного лазарета обнаружить не удалось. Имеющиеся сведения почерпнуты из представления к награждению отдельных сотрудников, направленного в марте 1915 года Владимиром Николаевичем в управление главноуполномоченного Российского общества Красного Креста по Северо-Западному фронту. Уже в августе 1914 года лазарет в полном составе оказался в Пруссии, где в битве под Танненбергом врачи, сестры милосердия и санитары лазарета оказывали помощь раненым на передовой линии сражения (Восточно- прусская операция, в результате контрой русская армия потерпела ряд серьезных поражений; потери составили 6 тыс. убитых, было ранено около 20 тыс., пленных - 30 тыс., захвачено 230 орудий; общие потери убитыми, ранеными и пленными - 56 тысяч человек). Особенно тяжелым оказался период с августа по октябрь 1914 года в Пруссии, когда лазарет, вверенный Владимиру Николаевичу, вынужден был работать под артиллерийским огнем противника. Владимирский этапный лазарет принимал участие также в Варшавско-Ивангородской операции, в результате которой удалось остановить наступление немецких и австро-венгерских войск. За отличие в боях приказом главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта от 31 марта 1915 года Владимир Николаевич Лызлов был награжден opденом св. Станислава 2-й степени с мечами. В представлении к награде записано, что во время отступления к Восточной Пруссии он вместе с группой офицеров, в том числе с князем Н.А. Черкасским, остался в Инстенбурге и продолжал окатывать помощь раненым; отбыл оттуда с последним поездом.
В.Н. Лызлов (в центре) с сослуживцами 23-й передовой автомобильный отряд Российского общества Красного Креста. 1916 г.
В апреле 1916 года Владимир Николаевич был назначен старшим врачом 23-го передового автомобильного отряда Российского общества Красного Креста, который входил в состав 12-й действующей армии Северного фронта, затем был назначен заведующим медицинским отделом управления особо уполномоченного Российского общества Красного Креста при 12-й армии. В его задачи входили медицинский надзор и руководство медицинским персоналом в пределах армии.
Владимир Николаевич, не разделяя идей большевиков, негативно воспринял Октябрьский переворот. Тем не менее, он остался в действующей армии и в ноябре-декабре 1917 года возглавлял медицинскую часть 12-й армии. Однако в декабре 1917 года он взял отпуск и отправился в Ригу. В 1919 году, когда начал формироваться Добровольческий отряд имени графа Келлера под руководством князя Павла Бермондт-Авалова (1884-1973), В.Н. Лызлов принял в этом активное участие и в феврале 1919 года начал службу в конно-пулеметном отряде, потом был назначен старшим врачом І-го корпуса, носившего имя графа Келлера. Корпус под руководством полковника Потоцкого входил в состав Западной Добровольческой армии. К 1919 году Владимир Николаевич имел чин действительного статского советника. В марте 1919 года была захвачена Рига, большевики отстранены от власти и изгнаны. После ряда неудачных столкновений с эстонскими войсками в Северной Латвии Добровольческая армия покинула Ригу. Приказом по армии от 6 сентября 1919 года Лызлов был удостоен права ношения на левой стороне груди знака Мальтийского черного креста. Уцелевшие части армии были собраны под Митавой и в ноябре снова перешли в наступление. Однако соотношение сил оказалось неравным. Западная Добровольческая армия оказалась отрезанной от источников снабжения, без союзников. В конце ноября 1919 года в результате военных неудач она отступила в южную Латвию и прекратила существование. В декабре 1919 года остатки армии были интернированы в Восточную Пруссию, в лагерь Альтенграбен. В 1920 году Владимир Николаевич переехал в Берлин, где смог найти работу в русском издательстве «Буква», активно сотрудничал с издательствами «Врач» и «Русское универсальное издательство». Владимир Николаевич много времени проводил в библиотеках Германии, Бельгии, Франции. Он писал статьи, перевел несколько обширных классических трудов по медицине. В 1921 году издана его брошюра «Здоровая и больная личность», которая имела как медицинскую, так и социальную направленность. В Германии жил в Берлине, где возглавлял Русское медицинское общество. Связь с Родиной оборвалась. Последнее письмо было получено в 1924 году. Сохранились записи Владимира Николаевича, которые были у племянника Георгия Георгиевича Лызлова. Это комментарии к высказываниям известных мыслителей, переводы отдельных произведений немецких писателей. Оценивая итоги революции в России, Владимир Николаевич отмечал, что кроме бед, революция не принесла ничего: «Революция! Волшебное слово! Ведь она несет с собой свободу, равенство и братство. И ведь если эта революция вырождается даже в самую жестокую классовую деспотию, то это не замечается за шумихой слов. То, что должна была бы принести революция, заслоняет перед оглушенными словами людьми то, что она принесла на самом деле, хотя бы се достижения выражались лишь насилием и произволом худшим, чем прежде. Только глупцы или обманщики могут утверждать, что путем насильственного изменения индивида или социальных условий жизни можно сделать человека счастливым. Сделать это может только внутреннее изменение каждой отдельной личности». Владимир Николаевич был прекрасным врачом. Он был специалистом в области эпидемических заболеваний, психиатрии, хирургии. Накопил большой опыт во время участия в военных действиях. Его племянник - Гeopгий Георгиевич - рассказывал, как прапрадед спас ему жизнь. В 1930 году в домашних условиях он сделал ему сложнейшую операцию ампутации ноги и, тем самым, предотвратил заражение крови.
В 1930 г. В.Н. Лызлов переехал в Париж, где и умер в 1933 г.
Его внук - Олег Николаевич Лызлов в 1940 году оказался во владимирской больнице Красного Креста. К нему подошел высокий пожилой с большими гусарскими усами фельдшер - Иван Иванович и спросил: - Молодой человек, вы, случайно, не родственник врача Владимира Николаевича Лызлова? - Я его внук, - ответил он. - Вы знаете, я был знаком с Владимиром Николаевичем, когда он работал во Владимире. Благороднейший был человек и отличный врач. С бедных денег никогда не брал. Напротив, сам оставлял деньги на лекарства. Вы должны гордиться, что являетесь внуком Владимира Николаевича.
Источник:
1. Д.Н. Лызлов «Владимир Николаевич Лызлов – старший врач Владимирского этапного лазарета»
2. Из дневника Владимирского Санитарного Отряда за время пребывания его в 1904 году при войсках действующей армии на Дальнем Востоке.
Уроженцы и деятели Владимирской губернии
