Как же смиряется человек в старости! Старик постепенно теряет силы и становится похожим на постаревшего сокола. Когда сокол стареет, у него выпадают перья и крылья становятся похожими на поломанные расчёски.
Помню, один член Духовного Собора (Духовный Собор — выборный орган управления идиоритмического (необщежительного) монастыря. — Прим. перев) из монастыря Филофей (Один из двадцати монастырей Святой Афонской Горы. В описываемое Старцем время был еще идиоритмическим (необщежигельным). — Прим. перев) в 1914 году — еще будучи мирянином — добровольцем поехал из Смирны воевать в Албанию, для того чтобы отомстить туркам, которые зарезали его отца. Однажды он поймал турка и хотел перерезать ему горло.
Турок взмолился: "Наша вера грубая. Она учит нас резать и убивать. Однако ваша вера не такая. Христос не учит вас убивать”. Эти слова настолько его перевернули, что он выбросил винтовку и немедленно удалился на Святую Гору. Он стал монахом, стал членом Духовного Собора, однако атаманский дух из него не выветрился. Он был ответственным за все послушания, и все ключи от кладовых висели у него на поясе. Никто из братии не осмеливался сказать ему что-либо поперёк.
Если кто-то из монахов забывал обратиться к нему как положено: "Старче Спиридоне”, то он выходил из себя. Однажды Великим Постом в монастырь пришла разбойничья шайка и потребовала у монахов сыра. Тогда к бандитам вышел отец Спиридон и "поприветствовал” их так: "Ах вы, свиньи! Великим Постом пришли сыра просить?” — сказал да и повышвыривал их за ворота. В другой раз монахи разобрали паникадила (Большая люстра или многогнездный подсвечник в православном храме. — Прим. перев), чтобы их почистить. Бандиты, увидев разные блестящие завитушки от паникадила, подумали, что они золотые. Придя в монастырь, они побросали эти завитушки в мешки и собрали со всей округи мулов, чтобы нагрузить на них эти мешки.
Отец Спиридон, как только это увидел, схватил бандитов за шиворот, забрал их мешки и вывалил содержимое на землю. "Шпана вы, шпана! — сказал он им. — Да ведь это же дешёвые железки! Такие же дешёвые, как ваши медные лбы!” Этот человек не знал, что такое трусость. Однако в старости он заболел и смирился. Мне дали послушание ухаживать за ним. Однажды он меня попросил: "Помолись, Аверкий (В рясофорном постриге Старец носил имя Аверкий), что-то мне нехорошо”. Я поднялся и начал вслух молиться по чёткам: "Господи, Иисусе Христе, помилуй раба Твоего старца Спиридона”. — "Дурень, — говорит, — не "старца Спиридона”, а Спирьку!” Как же смирила его болезнь и старость! Раньше попробуй-ка, не назови его "старцем Спиридоном”!
И мой отец в старости смирился от мухи. Однажды моя сестра застала его плачущим. "Что с тобой, отец? — спросила она. — Может быть, тебя обидел кто-то из внуков?” — "Нет, нет, — ответил он ей. — Что есть человек... Я хотел прихлопнуть муху мухобойкой и не смог этого сделать. Я пытался прибить её справа — она улетала налево, хотел прихлопнуть слева — она улетала направо! Я, когда был молодым, стрелял так метко, что четов (Четы — турецкие разбойники) не убивал, а обстреливал их со всех сторон, так что пули ложились вплотную и так понуждал их сдаваться. Когда мне было шестнадцать, я подстрелил львёнка, ранил его и вступил в схватку с раненым зверем. А сейчас не могу убить мухи! Э, человек есть существо ничтожное”. Несчастный чувствовал одно большое "ничего”, ноль, так словно бы он ничего не совершил в своей жизни.
А знаете, как смиряются старички-монахи в приютах для старых монахов в святогорских монастырях! Над ними совершают еще один... монашеский постриг! Им обстригают волосы, чтобы они были короткими и их было легче мыть. Им обстригают бороду, потому что у них текут слюни, валится мимо рта пища и как их потом чистить?
Этот постриг — последний постриг. Постриг смирения!
Мзда от ухода за стариками
До чего докатился мир! И в Фарасах и в Эпире ухаживали даже за старыми животными. Ну, за мулами — понятно, почему [— потому что их мясо не употребляется в пищу]. Но ведь и тех животных, мясо которых было съедобным, тоже не резали, оставляли в живых.
К примеру, старых быков, на которых раньше пахали, хозяева чтили. Они ухаживали, заботились о них в старости, говоря: "Ведь это наши кормильцы”. То есть рабочие животные, которые трудились в поле, имели добрую старость. И ведь тогда у людей не было технических средств, которые есть сегодня. Надо было в ручной мельнице смолоть кормовую чечевицу, мелко её подробить, чтобы бедный старый бык мог её прожевать. А люди нынешние о подобных вещах забыли: они не заботятся даже о старых людях, что уж там говорить о старых животных!
Никогда в жизни я не чувствовал себя так хорошо, как в те несколько дней, когда мне дали послушание ухаживать за одним старым монахом. Уход за стариками имеет великую мзду. Мне рассказывали об одном послушнике на Святой Горе, который был одержим страшным бесом. Ему дали послушание ухаживать за шестью старенькими монахами в монастырском приюте для стариков.
Те годы были тяжёлыми, у людей не хватало средств, облегчающих их труд. Бедолага взваливал себе на плечи тюк со стариковским бельём и тащил всё это на дальний пруд, где стирал все это с помощью щёлока... Прошло немного времени, он освободился от беса, которым был одержим, и стал монахом. Это произошло, прежде всего, потому, что сам он жертвовал собой ради других, а ещё и потому, что старички-монахи давали ему свои благословения.
Многие супруги ропщут и негодуют на трудности, которые возникают у них в семье из-за чудачеств и брюзжания живущих с ними стариков. Эти люди забывают о тех "номерах”, которые сами они выкидывали, будучи детьми, о том нытье и странностях, которыми они тогда мучили других. Они не помнят, что плачем и капризами сами не давали покоя родителям.
Поэтому Бог попускает таким людям терпеть трудности, связанные с уходом за стариками, — чтобы они хоть как-то "расплатились” за трудности, которые раньше создавали другим. Сейчас пришла их очередь подставить своим старым родителям плечо и с благодарностью позаботиться о них, вспоминая жертвы, на которые родители шли ради них самих, когда они были детьми. Те, у кого нет чувства долга к своим родителям, будут судимы Богом как несправедливые и неблагодарные люди.
Я вижу, что часто причина тех мук, которые испытывают многие мирские люди, состоит в том, что их родители держат на них обиду. Семьи страдают из-за того, что в них не заботятся о дедушках и бабушках. Какое там благословение будут иметь дети, выросшие в семье, где несчастную старушку или бедолагу-старика отвезли в дом престарелых, оставили там умирать с душевной болью, забрав себе их имущество и не дав им порадоваться своими внуками?
Сегодня приходила одна пожилая женщина и рассказывала мне, что у неё четыре женатых сына. Все они живут в одном городском квартале, но она не может с ними встретиться, потому что однажды она "дерзнула” посоветовать своим невесткам: "Имейте между собой любовь, ходите в церковь!” Услышав это, они просто взъярились! "Чтобы ноги твоей больше не было в наших домах!” — сказали они ей. Несчастная не видела своих детей уже пять лет. "Помолись, отче мой, — просила она со слезами, — ведь у меня есть и внучата. Помолись, чтобы я увидела их хотя бы во сне”. Э, ну какое там благословение будут иметь дети этой женщины?
Бабушка в семье — это великое благословение, но такие люди этого не понимают. Обычно мужчины стареют раньше, и за ними ухаживают жёны. Когда мрк умирает, дети забирают бабушку к себе в дом, чтобы она присматривала за внучатами и не чувствовала себя никому не нужной. Если дети поступают так, это очень хорошо. Таким образом и престарелая мать находит покой, и семья получает помощь. Ведь мать из-за множества своих дел не успевает дать детям необходимую нежность и любовь.
Именно это недостающее даёт детям бабушка, потому что возраст бабушки — это возраст любви и нежности. Погляди: когда ребёнок шалит, мать его ругает, а бабушка — ласкает. Когда дети находятся под присмотром бабушки, мать успевает сделать все свои дела, дети окрркены лаской и любовью, но и сама бабушка согрета любовью своих внуков.
Человек, заботящийся о своих родителях, имеет великое благословение от Бога. Один молодой человек, женившись, поделился со мной своими планами: "Геронда, я хочу построить дом и в нижнем этаже устроить две маленькие квартирки для моих родителей и для тёщи с тестем”. Знаете, как это меня растрогало! Знаете, сколько благословений я дал этому человеку! Удивительно: почему многие супруги этого не понимают?
Несколько дней назад ко мне пришла одна женщина и попросила: "Отче, моя мать разбита параличом. Как же я устала! Восемь лет переворачивать её с одного на другой бок!” Слышишь, что творится? Дочь говорит о своей матери в таком тоне! "О, — говорю, — твоя проблема решается очень просто! Сейчас я помолюсь, чтобы тебя на восемь лет разбил паралич, а твоя мать выздоровела и за тобой ухаживала”. — "Нет, нет, отче!” — закричала она.
"Четыре года, — говорю, — по крайней мере, четыре года тебе необходимо! Как же тебе только не стыдно? Что предпочтительней? Быть здоровым, не испытывать боли и ухаживать за больным человеком, имея при этом мзду от Бога, или страдать, быть не в состоя нии пошевелить ногой, смиряться и просить: "Принеси мне, пожалуйста, утку, поверни меня на другой бок, подвинь меня к стене”? Когда эта женщина услышала то, что я ей сказал, она немного устыдилась.
В семье не будет подобных проблем, если дети ставят себя на место своих состарившихся родителей или если невестка ставит себя на место свекрови и думает: "Ведь и я когда-то состарюсь, в один прекрасный день стану свекровью — и понравится ли мне, если моя невестка не будет обращать на меня внимания?”
