По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси АЛЕКСИЯ
СТРАДАНИЯ СВЯТЫХ СОРОКА МУЧЕНИКОВ, В СЕВАСТИЙСКОМ ОЗЕРЕ МУЧИВШИХСЯ 9 (22) марта
В IV веке император Ликиний издал строгие указы против христиан. В одном полку, стоявшем в армянском городе Севастии, находилось тогда сорок воинов, исповедовавших христианскую веру. Они пред всеми товарищами своими отличались неустрашимой храбростью в битвах и ревностным выполнением своих обязанностей, и за то были всеми любимы и уважаемы. Дошло до Севастии повеление понуждать христиан к поклонению богам языческим. Тогда Агриколай, воевода города, призвал к себе этих воинов и передал им повеление царя. Они единодушно отказались поклониться богам. Воевода грозил им мучениями и смертью, если будут упорствовать в своем решении, и обещал им почести и богатые дары, если отрекутся от Христа; но угрозы и обещания остались равно бессильными, и воины были отведены в темницу до следующего дня. Агриколай надеялся, что они, подумав, переменят свое намерение, но они в молитве почерпнули новые силы; и чудесное видение, в котором Господь обещал им помощь и спасение, еще более укрепило их веру. На следующий день они опять объявили воеводе, что скорее умрут, нежели отрекутся от Бога истинного. Агриколай, чтобы склонить их, употреблял то угрозы, то ласковые слова. — Во всем войске царя нашего, — говорил он, — нет подобных вам неустрашимостью, красотой и воинской доблестью; я вас более всех других воинов уважаю и люблю, не меняйте любовь мою на ненависть. - Мы желаем любви Божией, — отвечал один из воинов. Долго увещевал их воевода, и наконец, видя непреклонность их, велел опять отвести их в темницу, ибо Агриколай не имел еще от царя разрешения предать их казни. В темнице воины проводили все время в молитве и беседах о будущей жизни, убеждая друг друга стоять твердо за веру истинную и не поддаваться страху и малодушию. Трое из них: Кандид, Кирион и Домн — особенно уважаемые товарищами своими за добродетели и твердость духа, беспрестанно увещевали остальных. «Богу угодно было, — говорил Кирион, — чтобы мы сошлись в этой временной и суетной жизни, постараемся не разлучаться и в вечности. Как единодушно и неустрашимо служили мы царю земному, так будем неустрашимыми воинами Царя Небесного». Через неделю приехал посланный от царя чиновник Лисий для суда над воинами и призвал их к себе. «Не устрашимся, братия! — говорил Кирион товарищам своим. — Не помогал ли нам Господь, когда мы в битве призывали Его? Именем святым Его не побеждали ли мы врагов? Помните ту страшную битву, когда весь полк наш бежал, а мы оставались одни среди неприятелей? Мы помолились Богу, и с помощью Его одолели вражие силы. Помолимся Ему и теперь и не убоимся страданий. Повторим псалом, который мы обыкновенно пели перед битвой: «Боже, во имя Твое спаси мя, и в силе Твоей суди мя». Все громко запели псалом и отправились на суд. Как истинные христиане святые мученики никогда не молили Бога избавить их от страданий за имя Его; но просили, чтобы Он дал им силу перенести эти страдания с твердостью и терпением, и эту христианскую молитву Господь исполнил: Он даровал им непоколебимую твердость духа и пламенную веру, которая помогает человеку вынести самые тяжкие испытания жизни. Когда воины пришли на суд, Лисий сказал Агриколаю: «Вероятно, эти люди желали бы получить более почестей?» Потом, обратясь к ним, сказал: «Сами избирайте участь вашу: поклонитесь богам — получите высокие чины и богатые дары; а если станете упорствовать в заблуждениях своих, то будете лишены воинского сана и преданы мучениям». — Не только сан воинский, но и жизнь нашу возьмите, — ответил Кандид, — ибо для нас всего драгоценнее, всего почетнее имя Христа, Бога нашего. Тогда Лисий велел бить их в уста каменьями; но камни, по особенному устроению Божию, поражали то самого Лисия, то жестоких его слуг; святые же мученики остались невредимы и укреплялись о Господе. После того их вновь отвели в темницу. Они всю ночь провели в молитве и псалмопении и услышали с неба слова: «Верующий в Меня, если и умрет, оживет. Дерзайте и не бойтесь кратковременных мук!» Приведенные на следующий день к Лисию, они на все увещания и угрозы его отвечали:. «Делай с нами, что хочешь; мы христиане, и не поклонимся идолам!» Был тогда март месяц, погода стояла холодная и дул сильный ветер. Лисий велел мучеников на ночь поставить в озеро, находящееся близ города, их стерегли воины и темничный сторож. В то же время мучитель велел в недальнем от них расстоянии топить баню для того, чтобы желающий избавиться от смерти, согласясь на отречение, нашел себе в ней убежище. Лисий надеялся, что мученики не вытерпят этого нового долговременного мучения, ибо ночь была очень холодна, и все озеро покрылось льдом. Один из них, действительно, не устоял до конца; он вышел из озера и отправился в теплую баню, но едва коснулся порога ее, как упал мертвый; прочие же с твердостью переносили страдания, не переставая молиться и петь псалмы. Среди ночи их вдруг осиял удивительный свет; воины, сторожившие их, спали, не спал только темничный сторож. Он увидел свет, озаряющий святых мучеников, и светлые венцы над головой каждого их них, и внезапно сознание истины проникло в его душу; он снял с себя одежду и, воскликнув: «И я христианин!», вошел в озеро и стал вместе с мучениками. «Господи Боже, — говорил он, — верую в Тебя! Приими и меня в число рабов Твоих и сподоби меня страдать за имя святое Твое!» Так пополнилось опять число сорок святых исповедников веры Христовой. На другой день Лисий, узнав, что воины еще живы, предал их новым истязаниям и наконец приказал казнить. Темничный сторож делил их участь. Мать одного из мучеников присутствовала при страдании их и во все время молила Бога, дабы не ослабел сын ее, но с твердостью принял бы смерть за Иисуса Христа. Все мученики пошли радостно на казнь, воспевая: «Душа паша избавилась, как птица, из сети ловящих: сеть расторгнута, и мы избавились. Помощь наша — в имени Господа, сотворившего небо и землю»(Пс. 123, 6—8). После казни Лисий велел сжечь тела святых мучеников, чтобы христиане не почтили их погребением. Воины сложили костер из хвороста и сухих дров и возложили на него тела; но когда костер сгорел, нашли кости святых мучеников невредимыми и бросили их в реку. Это было около 320 года. Через три дня святые мученики явились епископу Севастийскому Петру и сказали ему, чтобы он взял кости их. Он с христианами пошел ночью к реке и при чудном сиянии, озарившем место, где лежали кости святых мучеников, собрал и вынул их. Подвиг Севастийских воинов сделался вскоре после их смерти предметом благоговейного удивления христиан. Св. Ефрем Сирин повествует, что когда он посетил св. Василия Великого в Кесарии, они долго беседовали о подвиге святых мучеников. В 436 году царица Пульхерия переложила кости их в драгоценную раку. Святая Церковь издавна совершает их память с торжественностью и в этот день облегчает пост. «Все воинство мира оставльше, — воспевает она, — на небесех Владыце прилепистеся, страстотерпцы Господни четыредесять, сквозе огнь бо и воду прошедше, блаженнии, достойно восприясте славу с небес и венцев множество».
СТРАДАНИЯ СВЯТОГО МУЧЕНИКА КОДРАТА НИКОМИДИЙСКОГО 10 (23) марта
В царствование императора Декия, в середине III века, привели многих христиан в город Никомидию и там заключили в темницу в ожидании сановника, которого император должен был прислать для суда над ними. Страх объял христиан никомидийских; иные убежали в горы и пустыни, но другие со спокойствием ожидали и мучений и смерти. Между этими последними был молодой христианин по имени Кодрат, человек знатного рода, богатый и уважаемый всеми. Не боясь смерти, Кодрат глубоко скорбел о своих единоверцах и всеми средствами старался помочь им. Он за деньги покупал себе вход в темницы, помогал узникам, утешал их и увещевал их твердо хранить веру свою и не страшиться смерти. Чрез некоторое время прибыл в город присланный от императора анфипат, или главный судья, Перенний. Он велел привести к себе узников. Их привели на судилище, куда собралось множество жителей города, пришел и Кодрат. Видя, что некоторые из христиан объяты страхом, он стал опасаться, чтобы они не отреклись от веры своей, и когда анфипат сказал узникам: «Пусть каждый из вас объявит имя, звание и отечество свое», Кодрат вдруг стал между узниками и громко ответствовал за всех: «Имя наше — христиане, звание и благородство — быть рабами Христа, отечество наше — небо, куда Господь вселит уповающих на Него». Перенний, удивленный его смелостью, сказал служителям своим: «Возьмите этого сумасшедшего и подведите его ближе ко мне». Не дожидаясь, чтобы его взяли, Кодрат протеснился сквозь толпу и стал пред судьей. Все присутствовавшие со страхом и участием смотрели на него, ибо все любили Кодрата. Перекрестясь, он сказал судье: «Я сам пришел, чтобы говорить тебе от имени всех братий моих. Делай скорее то, зачем пришел и убедись, что мы мужественные воины Христа». — Скажи сперва имя свое, — сказал Перенний. — Я уже сказал тебе, что мы христиане, — это и имя, и звание, и достоинство наше! — Послушайся меня, друг мой, — сказал судья, — и принеси жертву богам. В ответ на это Кодрат начал хулить богов языческих и славить Бога истинного. Тогда судья велел его жестоко бить и мучить. Пока слуги исполняли повеленное, судья обратился к жителям города и спросил об имени мученика. Узнавши, что Кодрат один из знатнейших граждан никомидийских, он испугался, велел тотчас прекратить мучения и призвать его к себе. — Что ты сделал, — сказал он ему, — скрыв от меня свое имя? Ты сам нанес позор на славный твой род. И как мог ты, забыв благородство свое и знатность рода, пристать к суетной вере христиан? — Хочу лучше обитать в доме Бога моего, чем жить в селениях грешников, — отвечал Кодрат словами Псалмопевца. Перенний стал убеждать его отречься от Христа, то умоляя его, то грозя ему. Кодрат оставался тверд и непреклонен в вере своей. Тогда судья предал его новым мучениям, но христианин не боялся истязаний. «Слава Тебе, Боже, — восклицал он, — что Ты меня, грешного и недостойного, сподобил страдать за имя святое Твое, да буду и я причислен к рабам, возлюбленным Тобой! Благодарю Тебя и молю: исполни меня Святого Твоего Духа, укрепи меня; умудри премудростью Твоею, да не одолеет меня беззаконие и да совершу подвиг мой до конца!» Долго и жестоко мучили святого Кодрата, он хранил непобедимую твердость и на все увещания судьи отвечал только исповеданием веры во Иисуса Христа. Наконец, так как день клонился к вечеру, его с прочими узниками отвели в темницу, заковав тяжелой цепью. Переннию было поручено объехать разные города и страны для суда над христианами. Он через несколько дней отправился в Никею и велел вести за собой Кодрата с товарищами. Прибыв в Никею, он назначил в языческом храме торжественное жертвоприношение и велел привести туда христиан. — Принеси жертву богам, — сказал он Кодрату. — Я раб Христа, — отвечал мученик, — и Христу приношу в жертву себя, твоим же богам приносить жертву не стану. — Ты не уважаешь воли царской, — возразил судья. — Я уважаю царя, — отвечал Кодрат, — и молюсь за него, чтобы он уразумел истину. — Если ты молишься за него, то должен исполнять и повеления его, ибо и в вашем законе сказано: «Воздадите убо кесарева кесаревы, и Божия Богови» (Мф. XXII, 21). — Ты прав, — отвечал святой мученик, — и потому я повинуюсь царю, служу ему и плачу ему подати. Но я обязан прежде всего служить Богу Небесному; и так, когда царь повелевает мне или принести жертву богам, или умереть, то я избираю последнее и готов умереть за имя Бога моего. — Многие христиане согласились, однако же, принести жертвы богам, — сказал анфипат, — разве ты считаешь себя лучше их? — Конечно, я лучше тех, которые отступили от Бога, если я останусь верен Ему, — отвечал Кодрат. — Но где же те, о которых ты говоришь? Судья приказал снова мучить Кодрата, а между тем послал за отрекшимися христианами. Действительно, многие христиане из страха мучений и смерти согласились совершить языческое жертвоприношение; другие покупали у начальников письменные свидетельства, что они принесли жертву, и после этого правительство уже не тревожило их; но совесть их не могла быть спокойной, и они среди безопасности не наслаждались той духовной радостью, которая была уделом мучеников даже среди самых тяжких страданий. Привели толпу отрекшихся христиан к месту, где мучили св. Кодрата. Вероятно, судья надеялся, что они убедят его купить жизнь и безопасность ценой отречения, но случилось совсем иное. — Несчастные! Что вы сделали? — сказал им святой мученик. — Разве вы не веруете воскресению мертвых и жизни вечной, что отдали Царство Небесное за кратковременную земную жизнь? Или вы забыли слова Спасителя: «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить, а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. X, 28). Христиане пали на колени, проливая слезы покаяния. «Мы убоялись страданий, раб Христов, — восклицали они, — и нас терзает грех наш; ибо, желая спасти временную жизнь, мы умерли для жизни вечной». Кодрат, забыв собственные страдания, обрадовался, когда увидел искреннее раскаяние отпадших. «Не отчаивайтесь, братия, — говорил он им. — Господь милостив, молитесь Ему со слезами покаяния; твердо исповедуйте святое имя Его, омойте кровью своею прегрешения ваши, и Он простит вас». Все христиане начали молиться, громко рыдая. Судья услышал в храме о случившемся и велел еще усилить мучения Кодрата и огнем опалить рапы его. Но исполненный радости духовной и любви к ближним святой мученик был равнодушен к собственным страданиям. «Господи, — восклицал он, — возьми душу мою за души их и помилуй их!» Вдохновленные его святой молитвой, отрекшиеся христиане исполнились новым усердием; все они пламенно молились, и во время молитвы их последовало знамение небесное. Они все услышали голоса святых Ангелов, молившихся с ними, и свет необычайный озарил их. Судья велел всех отвести в темницу, куда заключили и мученика. На следующий день судья призвал их к себе и велел им совершить жертвоприношения богам, но все христиане твердо исповедали веру свою; обещания и угрозы судьи остались на этот раз бессильными, и он всех верующих осудил на смерть. Они радостно пошли на казнь и были сожжены каждый в своем городе. Кодрата же Перенний водил за собой по всем городам, которые он объезжал, предавая его часто жестоким истязаниям. Но никакие страдания не могли победить веры святого мученика, и его твердость, напротив, приобретала новых служителей Иисусу Христу. В Кесарии, где его мучили перед всем народом, множество христиан стало громогласно славить Христа и двое, Саторин и Руфин, скончались мученической смертью. Наконец Кодрату отсекли голову в стране Геллеспонтской.
ПАМЯТЬ СВЯТОГО ОТЦА НАШЕГО СОФРОНИЯ, ПАТРИАРХА ИЕРУСАЛИМСКОГО 11 (24) марта
Святой Софроний, один из самых ревностных защитников Православия против заблуждений лжеучителей, родился в Дамаске в VI веке от знатных и богатых родителей. С молодости он сделался славен мудростью, но более мирской мудрости привлекала его мудрость Божественная; он ревностно изучал Священное Писание, благоговейно посещал места, освященные присутствием Господа Иисуса Христа. Обходя монастыри в окрестностях Иерусалима, он в лавре преподобного Феодосия сблизился с благочестивым иноком Иоанном Мосхом и, сделавшись его учеником, предпринял с ним далекие странствования. Вместе посетили они сперва пустынников палестинских, потом египетских и сирских, и описывали жития и подвиги их. Так, составили они книгу под заглавием: «Лимонарь», или «Луг духовный». Долго жили они в Антиохии и в Александрии близ святого патриарха Иоанна Милостивого, которому помогали в трудах его. В Александрии Софроний принял пострижение и тут же был чудесным образом исцелен от глазной болезни при мощах свв. мучеников Кира и Иоанна. В это время различные бедствия тяготели над Церковью. Иерусалим находился под властью персов, которые увезли и самый крест, на котором был распят Спаситель, и держали в плену патриарха Захарию. С другой стороны, лжеучения смущали верующих. Персы приблизились и к Александрии; св. патриарх Иоанн Милостивый должен был выехать оттуда; Иоанн Мосх и Софроний сопутствовали ему и присутствовали при его кончине. После этого они посетили Константинополь и Рим; в Риме Иоанн Мосх скончался, и ученик его перевез тело его в Палестину, где и стал жить с тех пор, твердо противодействуя заблуждениям монофелитов, ересь которых поддерживали император Ираклий и патриархи Александрийский и Константинопольский, Кир и Сергий. В 629 году патриарх Захария возвратился в Иерусалим и снова занял патриарший престол; его преемником был Модест, который правил Церковью два года, и после него был единодушно избран св. Софроний. Чтобы успешнее противодействовать лжеучению, он созвал Собор в Иерусалиме; в соборном послании своем излагал истинное учение Церкви; но, не смотря на старания его, ересь еще долго волновала Церковь. Между главными защитниками истины против этого лжеучения были: Максим исповедник и святой епископ Римский Мартин (Память его 14 апреля), которые оба увенчались мученической кончиной за православную веру. Во время святительства Софрония, в 636 году, Иерусалим был взят мусульманами. Полководец калифа Омар осадил город; долго жители мужественно оборонялись, святой патриарх одушевлял и ободрял их. Но когда он наконец убедился, что нельзя долее устоять против превосходящих сил неприятеля, тогда предложил Омару условия сдачи. Омар прибыл сам и вошел в город на условиях, заключенных с патриархом Софронием, обещаясь не разорять христианских церквей и не угнетать христиан. На месте, где стоял храм Соломона, Омар выстроил мечеть, известную и ныне под именем «Омаровой мечети». Он до конца жизни оказывал уважение святителю, преставившемуся в 631 году. Св. Софроний оставил несколько поучительных слов, объяснение на литургию, житие св. Марии Египетской, сказание о чудесах свв. Кира и Иоанна, много церковных песен и соборное послание, которое на VI Вселенском Соборе, созванном против монофелитов, было признано за учение, вполне согласное с учением святых апостолов.
СТРАДАНИЯ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА ПИОНИЯ, ПРЕСВИТЕРА СМИРНСКОГО 11 (24) марта
Святой апостол Павел повелевает нам почитать память святых. «Поминайте, — говорит он, — наставников ваших, которые проповедывали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр. XIII, 7). Следуя этому наставлению, древние христиане имели обычай описывать житие и кончину святых мужей, положивших жизнь за веру Христову. Эти повествования служили назидательным примером прочим христианам. Так, жизнь и страдания святого Поликарпа, епископа Смирнского, были описаны св. Пионием, пресвитером Смирнской Церкви; и в свою очередь св. Пионий явил собой пример непоколебимой веры и твердости духа. Подобно Поликарпу, и он жил свято и восприял мученическую кончину, оставив также по себе благоговейную память своим преемникам. «Почитайте память Пиония, — говорит писатель его жития, — ибо он отвратил многих от прелести бесовской и привел к Богу. Он был муж апостольский, и, увенчавшись мученичеством, он оставил нам образ своих добродетелей, да и поныне воспоминаем учение его». Уже более восьмидесяти лет прошло с тех пор, как св. Поликарп, преследуемый злобой смирнских иудеев, скончался мученической смертью. Иудеи и язычники с той же ненавистью продолжали смотреть на христианскую веру; и когда при императоре Декии, в 249 году, началось жестокое гонение, они усердно отыскивали христиан, чтобы склонить их к отречению или предать их суду. Несколько христиан, устрашась мучений, согласились принести жертву богам языческим, к великой скорби единоверцев своих; да и сами язычники презирали их за малодушие. В то время жил в Смирне пресвитер Пионий, который был уважаем всеми за добродетели. Он продолжал безбоязненно проповедовать слово Божие, с твердостью ожидая участи своей. Ему было возвещено, что он будет взят на суд в самый день памяти священномученика Поликарпа, вместе с христианином Асклипианом и христианкой Савиной, бывшею рабой в одном языческом доме. Эта весть нисколько не испугала христиан; они заранее надели себе на шею веревки, чтобы тем доказать язычникам свое непоколебимое намерение — не отрекаться от веры своей, но идти в темницу и на смерть за имя Христа Спасителя. Почтив молитвой память священномученика Поликарпа, они спокойно беседовали в доме Пиония, когда один из главных служителей языческого храма, по имени Полемон, пришел за ними с воинами. — Знаете ли вы новые повеления императора? — спросил Полемон. — Он приказывает вам принести жертву богам. — Мы знаем заповеди Бога нашего: Он повелевает нам Ему одному поклоняться, — спокойно ответил Пионий. — Так ступайте же на площадь! — сказал Полемон. — Там вы убедитесь в необходимости покориться. Христиане встали и пошли за Полемоном и воинами. Множество народа пристало к ним на пути, дивясь, что они добровольно идут на суд. На площади же было великое множество язычников и иудеев, которые с воплями ярости настоятельно требовали казни христиан или отречения их от Иисуса Христа. — Пионий, — сказал Полемон, — покорись воле царской и принеси жертву, как это сделали до тебя многие из христиан. Пионий, не отвечая ему, обратился к народу и начал говорить ему: «Люди смирнские и иудеи! Я слышу, что вы радуетесь, когда один из наших соглашается принести жертву богам; вы радуетесь и осмеиваете его. Разве достоин смеха тот, кто не по собственному желанию, а по принуждению поклоняется богам? Разве это не тяжкий грех? Вам, эллинам, следовало бы вспомнить слова того древнего певца, которым славится ваш город и который говорит, что не следует радоваться гибели человека. А вы, иудеи, вспомните слова пророка Божия Моисея: «если увидишь осла врага твоего, упавшим под ношею своею, то не оставляй его; развьючь вместе с ним» (Hex. XXIII, 5); и слова Соломона: «Не радуйся, когда упадет враг твой» (Притч. XXIV, 17). Что касается до меня, то я лучше согласен умереть, нежели преступить закон Бога моего. Но зачем осмеиваете и ненавидите вы нас, иудеи? Если бы мы были и враги ваши, как вы говорите, разве мы не люди, как и вы? Скажите, кого обидели мы? Кого преследовали? Вы презираете тех из нас, которые из страха отрекаются от закона Божия и поклоняются идолам. Они ли одни согрешили? Не грешны ли и те, которые убеждали их к этому? Не грешны ли и вы, так часто преступавшие закон, данный вам Богом?» Вслед за этим Пионий, желая возбудить в иудеях смирение и сознание собственных прегрешений их, начал напоминать им частые их заблуждения, ропот и неблагодарность; говорил им, что близок суд Господа, Который будет судить каждого по делам его. «И теперь, — продолжал он, — проходя по стране вашей, я видел на ней следы гнева Божия — города сожженные и опустошенные и нивы бесплодные». Пристыженные его обличительными словами, иудеи молча слушали речь Пиония, которая в некоторых из присутствовавших возбудила раскаяние; они кротко сказали пресвитеру: «Поверь, Пионий, мы любим тебя за твое благонравие и твою кротость, и желали бы спасти тебя от смерти, ибо воистину мир сей прекрасен и приятно жить и видеть свет солнечный». — Конечно, хороша жизнь, — отвечал Пионий, — но несравненно лучше этой временной жизни жизнь вечная, к которой мы стремимся. Никто из нас не осуждает Божиего творения, но есть мир невидимый, который несравненно прекраснее всего видимого. Язычники, со своей стороны, стали убеждать христиан принести жертву богам, чтобы тем могли они спасти свою жизнь, но христиане не слушали слов их. — К чему еще терять слова, если они непременно желают умереть? — сказал один из язычников. — Так ты решительно не согласен? — спросил Полемон, обращаясь к Пионию. — О, если бы я мог, напротив, убедить вас сделаться христианами! — воскликнул Пионий. Все рассмеялись и сказали: «Нам вовсе не хочется умереть в огне». — Это, однако же, лучше, чем по смерти гореть огнем неугасимым, — возразил Пионий. Видя, что христиане упорствуют в своем решении, судьи начали допрашивать их и, записав ответы, велели отвести их в темницу. Упорство их возбудило гнев толпы, которая преследовала их с яростными криками. «Надобно бы их сейчас замучить», — воскликнул один из язычников. Пионий, оборотясь к нему, кротко сказал: «Кто же мешает вам? Нам не предшествуют оруженосцы, нас не защищают воины, мы в ваших руках, делайте с нами, что хотите». — Вот этот готов принести жертву, — сказал кто-то, указывая на Асклипиада. — Неправда, — ответил Пионий, — никто из нас не станет приносить жертвы идолам вашим. Тогда язычники начали называть по именам тех христиан, которые согласились на отречение. — Каждый имеет свою волю, — спокойно сказал Пионий, — но мы не принесем жертвы. Многие из язычников бросились на них и растерзали бы христиан, если бы не помешали им воины, которые наконец довели их до темницы, потому что надобно было дожидаться приезда анфипата, или верховного судьи, для окончательного решения. В темнице нашли они еще некоторых христиан: женщину по имени Македония и пресвитера Лина, взятых за исповедание веры в Иисуса Христа; все они спокойно, даже радостно ожидали мученической смерти. Многие из жителей города посетили заключенных христиан, принимая в них участие, приносили им все нужное и увещевали их спасти жизнь свою отречением; но увещания их были бесполезны, и они оставляли темницу, изумленные мужественной и спокойной твердостью христиан. Пришли в темницу и некоторые из несчастных, которые из страха и мучений решались принести жертвы идолам; они каялись и плакали. Пионий плакал вместе с ними, он особенно скорбел о тех из них, которые, будучи добры и благочестивы, не имели довольно твердости, чтоб оставаться верными Богу «Сердце мое разрывается, — говорил он, — когда я вижу бисер церковный, попираемый свиньями, и звезды небесные, поверженные на землю, и виноград, десницею Божией насажденный, сделавшийся снедью диких зверей. Дети мои, которых я желал бы вновь видеть озаренными светом истины! Питомцы мои, вскормленные хлебом небесным! Зачем отстали вы от настоящего пути?» Глубоко скорбя о неверии и малодушии христиан, он восклицал со слезами: «Ныне настал на земле голод, не голод хлеба и жажда пития, но глад слова Божия; ныне воздремали девы евангельские и не вышли встретить Жениха! Соль обуяла и извержена вон, и сатана готов сеять нас, яко пшеницу; и исполняется слово Божие: «Когда приидет Сын Человеческий, найдет ли веру на земле». Но никто да не подумает, дети мои, что Господь изнемог; мы изнемогли, грехи отлучили нас от Бога, мы согрешили, преступивши заповеди Господни, прогневали Бога и опечалили ближнего. Но не отчаивайтесь, братия мои! — продолжал он, обращаясь к отрекшимся христианам. — Вы тяжко согрешили, поклоняясь идолам, но покайтесь искренно, обратитесь к Богу всем сердцем. Он милостив и прощает всех искренно кающихся. Он примет вас радостно как детей своих». Эти слова, скорбь и слезы Пиония глубоко тронули несчастных и возбудили в них раскаяние и сокрушение. Проливая горячие слезы, они громко исповедали Бога истинного. Через некоторое время Полемон и священник Феофил пришли в темницу, сопровождаемые воинами, и сказали христианам: «Епископ ваш Евктимон теперь в нашем храме приносит жертву богам; идите и вы, если не хотите быть судимы Евктимоном и нашим главным жрецом. — Если Евктимон приносит жертву, это до нас не касается, — отвечал Пионий, — всякий действует по своей воле, а судить нас не ему и не жрецу вашему: судить нас может один анфипат. Язычники в гневе удалились, но вскоре пришли опять, говоря христианам, что анфипат приехал и прислал за ними. Это было несправедливо, но они желали принудить их к жертвоприношению и потому велели воинам вести их в храм. Христиане сопротивлялись. «Мы не станем поклоняться идолам, — говорили они, — и незачем нам идти в языческое капище». Но воины надели им на шеи веревки и потащили их силой. Около языческого храма Пионий упал на землю, чтобы не идти далее; шесть воинов взяли его на руки, внесли в храм и положили около самого алтаря, где действительно отрекшийся епископ совершал жертвоприношение. — Почему вы не хотите принести жертвы? — спросил идольский жрец. — Потому, что мы христиане, — отвечал Пионий и товарищи его. Тут язычники начали смеяться над верой христиан и над распятым Богом их. — Надо их принудить, — сказали они шепотом друг другу. Пионий услышал эти слова и сказал им: «Устыдитесь, поклонники ложных богов, и повинуйтесь, по крайней мере, собственным законам вашим. Они запрещают вам принуждать нас, а только позволяют вам предать нас смерти». Кто-то силой надел на голову христианам венки, в которых язычники имели обычай приносить жертвы, но христиане сбросили их и стали топтать их ногами. Тогда разгневанные язычники, жрецы и воины бросились на христиан и начали их жестоко бить. Наконец, видя невозможность склонить их к отречению, они отвели их обратно в темницу. Через несколько дней верховный судья Квинтилиан приехал и призвал христиан. Он начал их увещевать и потом велел мучить Пиония, надеясь этим победить его твердость; но мучения не поколебали веры Пиония, и судья наконец осудил его на смерть. Приговор был следующий: «Пиония, признающего себя христианином, повелеваем распять и сжечь огнем». Приведенный на место казни, св. Пионий сам снял с себя одежду, и, возблагодарив Господа, лег на крест, распростерши руки, чтобы их пригвоздили к кресту. Когда это было сделано, воин сказал ему: «Покорись царскому велению, Пионий, и я сейчас выну гвозди, и ты останешься жив». Пионий кротко взглянул на него и сказал: «Уснуть хочу, чтобы проснуться в лучшей жизни». Тогда подняли крест и поставили его прямо, а к подножию креста положили дров и хворосту и зажгли. Святой мученик, закрыв глаза, молился. Пламя поднялось и объяло крест. Присутствовавшие, не слыша Пиония, думали, что он умер; но через некоторое время он открыл глаза, посмотрел на народ и, сказав: «Господи, приими дух мой!», предал душу Богу. Когда огонь погас, увидели, что тело его невредимо и что лицо его сияет небесной радостью. О кончине прочих христиан не сохранилось подробностей.
ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО ФЕОФАНА ИСПОВЕДНИКА 12 (25) марта
Преподобный Феофан родился в Константинополе в восьмом веке от знатных и богатых родителей, бывших в родстве с императором. Лишившись рано отца, он был поручен покровительству императора Константина Копронима, который, согласно с желанием матери, обручил его еще в малом возрасте с дочерью одного из знатнейших сановников империи. Таким образом, с самых ранних лет земное величие было уделом Феофана. От отца он наследовал богатство и знатность рода; достоинства его скоро приобрели ему общее уважение, ему был открыт путь к почестям и славе; но молодой Феофан остался равнодушен ко всем этим преимуществам. Сердце его горело только любовью к Богу, и он желал одного: посвятить себя на служение Господу, отрекшись от величия, богатства и радостей мира, ибо он считал все это опасным для души. Он тщательно изучал закон Господень, помогал неимущим, но не мог исполнить своего намерения и отречься от мира, ибо боялся огорчить свою мать, которая желала, чтоб он женился. Феофан исполнил ее желание. По совершении брака, оставшись наедине с молодой женой, Феофан открыл ей свой образ мыслей, сказал ей о своем желании отречься от мира и жить в нищете и труде из любви к Господу. «Ты знаешь, возлюбленная, — говорил он ей, — что настоящая жизнь наша кратковременна, что час кончины нашей неизвестен и что осуждение ожидает тех, которые забыли о Боге среди радостей житейских. Вспомни, кого ублажает святое Евангелие: не богатых и сильных мира сего, но нищих, скорбящих, алчущих, гонимых и оскорбляемых ради Господа Иисуса Христа. Тесный путь ведет к жизни вечной, пространный же и удобный ведет к погибели. Потому я всегда желал раздать имение свое бедным и служить Богу в смирении, труде и нищете. Если и ты на это согласна, то поступим так, как скоро это будет нам возможно». Молодая жена Феофана изъявила на это полную готовность, и во сне оба увидели Ангела, который благословлял их намерение. Среди пышности двора, окруженные роскошью и суетными удовольствиями благочестивые супруги вели жизнь, всю преданную Богу, изучали закон Его, исполняли Его заповеди и хранили себя в чистоте душевной. Но этот образ жизни очень не нравился тестю Феофана. Он надеялся, что зять его будет домогаться почестей и богатства, и был недоволен, видя, что он равнодушен к этим благам и что зять и дочь его среди пышности двора живут как отшельники и раздают бедным большую часть своего имущества. Он жаловался императору и убедил его дать Феофану поручение в отдаленную страну, надеясь, что деятельная жизнь отвлечет его от Бога. Царь дал поручение Феофану в Кизическую страну в Малой Азии, где возникли беспорядки и волнения касательно народного продовольствия. Жена сопровождала его. Они ехали водой, мимо гор Сигрианских, где спасались тогда многие отшельники. Видя пустынные горы и темные леса, они вздыхали по давно желанной жизни пустынной и часто сходили с корабля, чтобы посетить святых отшельников. Однажды, заснув в пустынном месте, Феофан увидел во сне того же самого Ангела, который уже раз являлся ему. Ангел указал ему отдаленную пустыню и сказал: «Здесь ты поселишься, но не теперь. Исполни порученное тебе дело, а когда будешь свободен, то придешь сюда». Те же самые слова были повторены Феофану и одним благочестивым отшельником, который предсказал также, что он сподобится венца мученического. Приехав на место назначения, Феофан усердно принялся за порученное ему дело, мудрыми распоряжениями своими он восстановил в стране порядок и спокойствие и потом возвратился в Константинополь. Вскоре за тем тесть его скончался, мать его еще прежде умерла, и Феофан, будучи свободен, решился исполнить давнее желание свое. Он раздал имение свое бедным, оставив себе только малую часть. Жена его вступила в монастырь, он отправился в горы Сигрианские, постригся, и, пожив некоторое время близ благочестивого отшельника, соорудил монастырь, потом удалился в пустыню. Здесь соорудил он новый монастырь, куда вскоре собралось много братий. Избрав в настоятели человека строгого и благочестивого, Феофан вполне подчинился ему, наравне с прочими братиями. Он целый день работал и молился; работа его состояла в переписывании и раскрашивании книг; продажею этих книг он доставлял все необходимое себе и помогал прочим инокам. По смерти настоятеля все братия единодушно пожелали, чтоб он принял на себя его должность, но Феофан не пожелал начальствовать и тайно оставил монастырь. В пустынном месте, в котором он поселился, скоро стали посещать его благочестивые люди, привлеченные добродетельной его жизнью и слухом о чудесах, которые он совершал. Таким образом устроилась новая обитель, которая называлась «Великое село». Феофан никак уже не мог отказаться от игуменства в этой новой обители, но на деле исполнял заповедь Христа: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою, и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Мф. XX, 26—27). Феофан служил всем братиям с величайшим смирением, подавал им пример трудолюбия и благочестия и поучал их мудрыми наставлениями. Преп. Феофан был призван в Никею для участия в Седьмом Вселенском Соборе, созванном в 787 году для решения вопроса о почитании святых икон. Он усердно содействовал св. патриарху Тарасию, и потом возвратился в свой монастырь к прежней жизни и прежним трудам; но вскоре тяжко занемог и уже не мог вставать с постели; страдания он переносил терпеливо и не переставал славить Бога и благодарить Его за Его милости. Однако ересь иконоборческая, хотя осужденная Седьмым Вселенским Собором, возникла вновь при императоре Льве Армянине, который жестоко преследовал всех почитателей святых икон. Он низложил святого патриарха Никифора, предал мучениям и заточению преподобного Феодора Студита и многих других. Желая склонить на свою сторону Феофана, который пользовался общим уважением, он послал за ним. Удрученный болезнью и старостью Феофан, однако, отправился в Константинополь, чтобы защищать догматы Православной Церкви. Царь прислал к нему одного из сановников своих. «Будь единомыслен с нами, — говорил ему царь через посланного своего, — и я обогащу монастырь твой, тебя возвеличу почестями и взыщу милостью всех сродников твоих, иначе же предам тебя мучениям. — Мне не нужны богатства и почести мира сего, — отвечал преподобный, — я в юности оставил их, чтобы служить Господу Иисусу Христу, неужели же они соблазнят теперь старца? О монастыре же моем и сродниках Бог позаботился. Царь, видя, что увещания и угрозы напрасны, велел заключить его в темницу. Из темницы преп. Феофан писал к царю, защищая поклонение святым иконам, но царь разгневался, послал разорить монастырь преподобного Феофана и разогнать учеников его; самого же его велел жестоко бить/не щадя ни старости, ни болезненного его состояния. Измученного старца отвезли потом в изгнание на остров Самофракию, где он вскоре скончался. По смерти императора рассеянные ученики преподобного Феофана собрались вновь, возобновили сожженный монастырь «Великое село» и перенесли в него святые мощи учителя своего, которого Господь прославил чудесами.
ЖИТИЕ СВЯТОГО ОТЦА НАШЕГО ГРИГОРИЯ ДВОЕСЛОВА, ПАПЫ РИМСКОГО 12 (25) марта
Святой Григорий родился в середине VI столетия в Риме. Родители его были богаты и знатны, и ревностное благочестие было отличительной чертой всего семейства его. Мать его Сильвия причислена Римской Церковью к лику святых. Предание говорит, что родственница его, Тарсилла, перед смертью своею увидела Самого Христа, призывавшего ее к жизни вечной. Хорошие примеры и наставления подействовали благотворно на сердце юноши. Желая вполне посвятить себя Богу, Григорий рано оставил мирскую службу, в которой уже достиг важного сана, ибо был губернатором, или префектом Рима, — и вступил в монастырь св. апостола Андрея Первозванного, им самим сооруженный. Все имение свое он употребил на вспомоществование бедным и на устроение монастырей в разных областях Италии, сам же жил в бедности, соблюдал строгое воздержание и беспрестанно молился. Но не суждено было ему долго продолжать этот образ жизни. Высокие достоинства его привлекли общее внимание, и он был послан в Константинополь по делам Церкви; потом по смерти папы Пелагия единодушно избран в преемники ему. Долго Григорий отказывался от этого сана, он писал к императору Маврикию, прося его не утверждать этого избрания, тайно удалялся из Рима и скрывался в городах; но убежище его, по особенному знамению Божественному, было открыто, и он принужден был принять святительский сан. Слишком часто впоследствии папы увлекались прелестью земного величия и в заботах об усилении светской власти своей забывали о других заботах, более достойных наместников апостольских; но этого упрека нельзя было сделать св. Григорию. Он был весь предан службе Божией и попечениям о благе вверенных ему душ. Полный смирения и пламенной любви к Богу и ближнему, он смотрел на власть как на трудное служение, часто скорбел, что заботы о делах мирских отвлекают его от духовно-созерцательной жизни, но между тем, приняв власть, выполнял с усердием и твердостью все сопряженные с нею обязанности. Обстоятельства того времени требовали от него непрерывной деятельности. Лонгобарды беспрестанно опустошали римские области, в которых несколько раз свирепствовали голод и заразные болезни. Среди этих бедствий св. Григорий с неутомимым усердием, с отеческой любовью заботился о пастве своей. Доходы его были все употреблены на вспомоществование; проповеди его укрепляли души бедствующих, увещания укрощали ярость врагов. Но главным предметом забот св. Григория было распространение и объяснение слова Божия. В разных областях Италии было еще в то время много язычников, и многие из верующих были заражены лжеучением ариан. Св. Григорий трудился неутомимо, чтобы просветить их души светом истины, и Бог благословил труды его. Обращение многих язычников и утверждение христианской веры в Британии (или Англии) нераздельно соединены с именем святого папы. В Британии давно было проповедано слово Божие. Есть предание, что туда ходили апостолы Симон Зилот и Аристовул и что в третьем веке и в четвертом было уже там много христиан. Но Англия потом была завоевана язычниками, саксонцами, которые разделили ее на семь отдельных королевств, называемых Гептархией и исповедовавших язычество; христиане же удалились в горы Шотландские и Валлийские, и вера христианская мало распространилась, несмотря на усердные старания некоторых проповедников, из коих особенно замечателен Иатрикий, проповедовавший в Ирландии в V веке. Св. Григорий вскоре после возведения своего в святительский сан обратил внимание на Англию и велел обучать нескольких молодых англосаксонцев, находящихся во Франции, надеясь, что они со временем могут сделаться благовестниками слова Божия в своей стране; потом, в 597 году, он решился послать в Англию проповедников под начальством монаха-венедиктинца Августина. Неохотно предпринял Августин это трудное дело, он страшился опасностей, не надеясь на успех и даже раз воротился с половины дороги, умоляя папу освободить его от трудного и опасного поручения. Но св. Григорий ободрил его, дал ему наставления и письмо к христианской супруге кентского короля Этельберта, королеве Берте, которая давно старалась обратить мужа своего. Наконец посланные, взявши переводчиков во Франции, прибыли в Англию, в Кентское королевство, и послали сказать Этельберту: «Мы принесли тебе самую радостную весть, — весть о жизни вечной для тех, которые уверуют словам нашим». Король велел им остановиться на острове близ Кента и через некоторое время сам отправился к ним, чтобы выслушать их. Боясь чар, по тогдашнему суеверию, он назначил совещание под открытым небом. Проповедники начали объяснять ему слово Божие. Царь выслушал их со вниманием и потом сказал им: «Хороши слова и обещания ваши, но они для меня совершенно новы, и я не могу тотчас согласиться с ними и оставить обычаи, которые я так давно соблюдал вместе с народом моим. Но так как вы пришли издалека, чтобы сообщить нам то, что вам кажется добром и истиной, то мы не хотим мешать вам, а напротив, желаем принять вас дружелюбно и доставить вам все необходимое. Мы не запрещаем вам присоединять к вере вашей тех, которые захотят принять ее». Царь назначил проповедникам место жительства в Кентербери. Скоро поучения и святая жизнь их убедили многих обратиться к Иисусу Христу. Сам Этельберт крестился, и после того христианская вера стала быстро распространяться по всей стране, Августин был посвящен в архиепископы и прославился святостью жизни и многими чудесами. Св. Григорий не переставал заботиться о начатом деле; он посылал еще проповедников в помощь Августину, который писал к нему, что «жатвы много, а делателей мало», и наставлял Августина мудрыми советами. Св. Григорий был смолоду слаб здоровьем, но это не мешало его постоянной деятельности. Он написал много книг: толкования на некоторые места Священного Писания, молитвы; беседы или диалоги о жизни и чудесах италийских святых; за это сочинение он назван «Двоесловом», или «собеседником». Ему приписывается окончательное составление чина совершения литургии Преждеосвященных Даров, которая до него совершалась по изустному преданию. Св. Григорий был чрезвычайно милосерд к несчастным. Он в первое число каждого месяца раздавал им пособие, часто посещал больных и у себя угощал нищих и убогих, сам служа им с величайшим смирением. По сему случаю сохранилось о нем трогательное предание. Однажды, говорит предание, когда он был еще иноком в монастыре ев. Андрея Первозванного, к нему явился какой-то человек, который со слезами рассказал ему, что он был хозяином корабля и в бурю потерял корабль свой и всю свою и чужую кладь, находившуюся на нем. Григорий, выслушав его дал ему шесть золотых монет. Через час он пришел опять. «Сжалься надо мной, раб Божий, — говорил он. — Ты дал мне мало, а я потерял очень много». Григорий дал ему еще шесть золотых, но тот же человек пришел и в третий раз, говоря: «У меня много долгу, помоги мне». Григорий не имел более денег, но дал несчастному серебряное блюдо. Через несколько лет после этого св. Григорий, бывши уже папой, велел однажды приготовить у себя обед для двенадцати бедных странников. К удивлению своему он увидел, что за столом сидят не двенадцать, а тринадцать человек. Он сказал об этом домоправителю, но тот уверял, что обедают только двенадцать человек: тринадцатый был невидим для всех, кроме Григория. После обеда св. Григорий, отпустив всех, подошел к тому, которого он один видел, и спросил его имя. «Зачем спрашиваешь о имени моем? — ответил тот. — Оно чудно!» Григорий настаивал и узнал, что то был Ангел Хранитель его, который однажды в виде нищего, испытал его милосердие, и с тех пор был при нем неотлучно, охраняя его жизнь. Св. Григорий пал на колени и благодарил Господа. Святитель Григорий правил Римской Церковью двенадцать лет с половиной и скончался в 604 году. Он известен в истории под именем святого Григория Великого.
ПЕРЕНЕСЕНИЕ МОЩЕЙ СВЯТИТЕЛЯ НИКИФОРА, ПАТРИАРХА КОНСТАНТИНОПОЛЬСКОГО 13 (26) марта
Святой Никифор был возведен в патриарха Константинопольского в 806 году, через несколько лет после того, как Седьмой Вселенский Собор осудил иконоборческую ересь. Он всеми силами старался действовать против разврата, в последнее время сильно распространившегося в столице; старался восстановить мир и успокоить волнения, везде вызванные лжеучением и притеснениями; в то же время находил возможность заниматься и учеными трудами, писал историю Церкви со времени смерти императора Маврикия, защищал письменно истинные догматы веры. В то время царствовал император Лев Армянин, жестокий гонитель святых икон; он старался склонить на свою сторону патриарха; но св. Никифор отвечал ему с твердостью: «Напрасны труды твои, государь, мы не можем изменить древнего предания, — мы чтим изображения святых, как крест и Евангелие». Император не послушался увещаний святых служителей Церкви и воздвиг страшное гонение на почитателей святых икон по всей империи. Св. Никифор ободрял и утешал страждущих, наставлял их на истину, убеждал их не отпадать от древних преданий св. Церкви. «Не бойся, малое стадо, — взывал он к православным, — яко благоизволи Отец ваш даты вам Царство». Царь убедился, что, пока патриарх в Константинополе, ему не удастся утвердить иконоборство. Он решился созвать собор из единомышленников своих, которые низложили патриарха; а царь послал его в заточение на остров Проконисс, где и скончался в 828 году твердый защитник церковных правил. Через несколько лет после смерти его, когда иконоборчество было окончательно низложено, патриарх Константинопольский, св. Мефодий, убедил императрицу Феодору перенести в Константинополь мощи святого страдальца, и они были торжественно положены в церковь святых апостолов.
ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ВЕНЕДИКТА НУРСИЙСКОГО 14 (27) марта
Иночество развилось на Западе гораздо позднее, чем на Востоке; главным основателем монашеской жизни на Западе считается преподобный Венедикт Нурсийский, который первый ввел определенный устав, принятый почти во всех обителях. Преподобный Венедикт родился около 480 года в местечке Нурсии в Италии и в детстве был отправлен в училище в Рим на воспитание. Там развратная жизнь товарищей и самих учителей возбудила в Венедикте такое негодование, что на шестнадцатом году от роду он решился бросить мир и удалился в пустынное место, недалеко от Рима. Он стал жить в пещере в совершенном уединении, один только инок из соседнего монастыря знал о его жилище и приносил ему скудную пищу. Так провел юноша три года в постоянной молитве, которая одна помогала ему смирить внутренние волнения и переносить труды и лишения отшельнической жизни. Случайно пастухи открыли жилище пустынника. Стали приходить к нему за наставлением; вскоре открылось, что Бог даровал ему великую мудрость духовную и силу целить недуги. Слава преподобного Венедикта распространилась далеко, посетители толпились около его пещеры. Иноки соседнего монастыря стали просить его быть их настоятелем; преподобный Венедикт не соглашался, он не одобрял образа жизни иноков италийских, довольно распущенной, и предвидел, что его строгие правила не понравятся братии; так и случилось, когда он наконец согласился принять начальство. Едва он захотел ввести более строгую жизнь в монастыре, как иноки вознегодовали, и некоторые из них хотели отравить его ядом. Но злой умысел не удался, чаша с отравленным питием расшиблась, как только преподобный Венедикт сделал над нею знамение креста. Венедикт простил злодеям, но, оставив монастырь, снова удалился в прежнюю пещеру, в пустыне Субиако. Но одиночество стало для него теперь невозможным: множество людей селилось вокруг него, желая пользоваться его наставлениями и его руководством. Постепенно образовалось до двенадцати монастырей, с двенадцатью иноками в каждом. Все признавали над собой начальство Венедикта, который наставлял их с великой мудростью и творил великие чудеса. Нашелся, однако, завистник славе преподобного, один недостойный священник по имени Флорентий. Он старался возбудить братьев против настоятеля и достиг того, что преподобный Венедикт решился переселиться в другое место. Он ушел в самую южную часть Италии, в Кампанью. Там, в отдаленных и глухих местностях, сельское народонаселение еще поклонялось идолам и не знало христианской веры. Преподобному Венедикту полюбилась местность на горе Кассийо; он поселился на ней, и скоро несколько братий присоединились к нему. На этой горе стояло еще капище идольское, окруженное рощей, посвященной Аполлону, и народ еще приносил жертву идолу. Преподобный Венедикт стал рубить рощу, приходящих поселян он стал учить истинной вере, и скоро обратил множество идолопоклонников ко Христу. Капище было разрушено, и на его месте преподобный Венедикт соорудил церковь во имя Иоанна Крестителя. Вскоре собралось так много подвижников, что образовался значительный монастырь, который увеличивался с каждым годом. Венедикт написал устав для братии своей, которые стали называться его именем — Бенедиктинцами. Этот устав был впоследствии принят во многих монастырях Запада. Преподобный Венедикт, составляя его, руководствовался сведениями, распространенными Кассианом Римлянином о постановлениях восточных обителей. Он требовал от иноков полного отречения от собственной воли, непрестанного памятования о Боге, общежительства, труда, гостеприимства к нищим и странным. Обязывал он их также обучать детей и списывать рукописи. Бенедиктинцы остались и по смерти настоятеля верны его постановлениям, более всех других иноков они занимались учеными трудами. Слава преподобного Венедикта постоянно привлекала к нему посетителей, даже варварский царь Тотила пожелал его видеть; строгий инок смело укорял его за его злые дела и верно предсказал ему год смерти. Преподобный Венедикт узнал о кончине своей за несколько дней и спокойно и радостно отошел к Господу в 543 году. Доселе монастырь Монте-Кассино, основанный им, один из значительнейших в Италии.
ПАМЯТЬ СВВ. МУЧЕНИКОВ АГАПИЯ, ПУПЛИЯ, ТИМОЛАЯ, РОМИЛА, ДВУХ АЛЕКСАНДРОВ, ДВУХ ДИОНИСИЕВ И НИКАНДРА 15 (28) марта
Эти святые мученики совершили подвиг свой во время Диоклитианова гонения. Никандр во время гонения посещал христиан в темницах, служил им, а по смерти мучеников уносил тела их, чтобы предать погребению. Это было строго запрещено языческими правителями, которые повелевали бросать тела христиан на съедение птицам и зверям. Схватили святого Никандра, предали истязаниям и потом казнили.
16 (29) марта совершается память святого апостола Аристовула, одного из семидесяти апостолов. Он был родом кипрянин, брат святого апостола Варнавы; о нем упоминает св. Павел в Послании к Римлянам, но сохранилось мало известий о его жизни. Полагают, что он благовсствовал в Британии и там сподобился мученической кончины.
В 16 (29) марта память святого мученика Савина, пострадавшего в Египте при Диоклитиане, и святых Папы, Трофима, Фалы.
A. H. БАХМЕТЕВА. ЖИТИЯ святых ДЛЯ ДЕТЕЙ. МАРТ - АПРЕЛЬ
Издательство Сретенского монастыря 1997
