По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси АЛЕКСИЯ
ВОЗДВИЖЕНИЕ ЧЕСТНОГО И ЖИВОТВОРЯЩЕГО КРЕСТА ГОСПОДНЯ 14 (27) сентября
Празднование и поклонение Честному Кресту Господню совершается Православною Церковью несколько раз в году: Великим постом на четвертой неделе, которая потому и называется «Крестопоклонной»; 1 мая воспоминается явление знамения Креста; 1 августа — бывшее в Константинополе празднование ему; 14 сентября — Воздвижение его в Иерусалиме. В память страданий и смерти Иисуса Христа, распятого на кресте, в этот день установлен пост. В начале четвертого столетия несколько-правителей (или кесарей) разделили между собой многочисленные области Римской империи. Италией и Римом правил Максентий. Он был жесток и корыстолюбив, и римляне стали просить против него помощи у Константина, который правил Галлией, Британией (Францией и Англией) и Испанией. В 312 году Константин пошел войною на Максентия. Константин был еще язычником, но уже начинал понимать суету язычества и молил Бога истинного оказать ему помощь. Он с войском подходил уже к Риму, как вдруг, среди дня, явилось на небе чудное знамение: сияющий крест из звезд со словами: «Сим побеждай». Константин и воины его сперва испугались. Крест считался у римлян самым позорным орудием казни, и потому явление креста показалось всем дурным предзнаменованием. Но в ту же ночь было Константину во сне новое видение; ему явился Сам Иисус Христос и повелел ему устроить полковое знамя с изображением креста, изобразить крест на оружиях, шлемах и щитах и обещал победу над врагами. Константин исполнил повеленное и, победив Максентия, вошел в Рим. Он понял, что одному Господу принадлежит слава за победу, и когда впоследствии ему поставили статую, то он велел утвердить в руке ее длинное копье в виде креста и сделать надпись: «Сим спасительным знамением город сей освобожден от ига мучителя». В память этого события у нас прославляется Божественная сила Креста Господня как оружия победы и потому поется: «Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы православным Христианом на сопротивныя даруя, и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство». Видение креста еще два раза повторилось Константину. Это так усилило его расположение к христианской вере, что он наконец решился принять ее, тем более что мать его, царица Елена, была уже христианкой. Оба они Православной Церковью причислены к лику святых и называются равноапостольными, потому что подобно св. апостолам радостно распространяли веру Христову. Св. Елена пожелала найти тот самый Крест, на котором был распят Спаситель. Для того она нарочно отправилась в Иерусалима там долго с патриархом Макарием отыскивала Крест Господень, но никто не знал где он находился. Наконец, один престарелый еврей открыл, где была Голгофа. А так как у евреев было обыкновение зарывать орудие казни на том же месте, где совершалась казнь, то здесь же, по всей вероятности, находился и Крест Христов. На Голгофе было воздвигнуто одним из римских императоров, Андрианом, идольское капище; царица Елена велела разрушить его, и, действительно, под ним в земле нашли три креста. Это было 6 марта 326 года. На одном из этих крестов был распят Спаситель, на других разбойники. Но как было узнать, который Крест Господень? Дощечка с надписью, находившаяся на Кресте Христовом, давно отнята было от него и лежала отдельно. Случайно мимо Голгофы проносили мертвого на кладбище. Патриарх остановил шествие и велел поднести кресты к телу умершего. Лишь коснулся его Крест, на котором был распят Христос, как мертвый ожил. Поднесли Крест к больной женщине, и она тотчас же выздоровела. Тогда все, возрадовавшись, поклонились Животворящему Кресту и просили патриарха, чтобы он поднял Крест, дабы всякий мог его видеть, ибо было огромное стечение народа. Патриарх взошел на возвышенное место и там поднял или «воздвиг» Крест Спасителя (от этого и называется праздник «Воздвижение»). Весь народ молился, глядя на него, и в умилении говорил: «Господи, помилуй!» Многие язычники тогда уверовали и приняли святое крещение. На самом том месте, где был найден Крест, царица Елена соорудила церковь во имя Воскресения Господа нашего Иисуса Христа. В эту церковь был поставлен Крест Господень; часть же, отделенная от Креста, и гвозди, омоченные святой кровью Христа Спасителя, были привезены Еленой в Константинополь. Эта часть Животворящего Креста была привезена в Россию в 1799 году. В 614 году Хозрой, царь персидский, во время войны с. греческой империей взял Иерусалим, разорил церкви и увез в Персию все, что в них находилось драгоценнейшего, в том числе и Животворящий Крест Господень. Война шла долго; наконец император Ираклий победил Хозроя, который вскоре после того был умерщвлен. Наследник его, заключив с Ираклием мир, принужден был возвратить пленных и все, что было похищено отцом его в Иерусалиме за 14 лет. Царь Ираклий с великим торжеством возвратил Иерусалиму его святыню. Патриарх Захария со множеством народа, держа в руках пальмовые ветви, вышел к нему навстречу до горы Елеонской. Царь шел в пышной царской одежде, украшенной золотом и драгоценными камнями, с царским венцом на голове. Приближаясь к Иерусалиму, он сам захотел нести Крест и взял его на плечи, но когда пришлось идти через ворота к Голгофе, вдруг Крест был удержан Божественной невидимой силой; никак нельзя было нести его далее. Все удивлялись, не понимая, что это значит. Но патриарх Захария вдруг увидел стоящего в воротах Ангела Божия, светлого, как молния, который сказал: «Не так Господь наш нес здесь этот Крест, как вы его несете». Тогда патриарх, один видевший Ангела, обратился к царю и сказал ему: «Государь, не в пышной царской одежде следует нести Крест, который ради нас обнищавший и страдавший Спаситель нес на плечах Своих в смирении и унижении». Царь тотчас же снял с себя венец и багряницу, надел убогую одежду и с открытой головой и босыми ногами, без всякого препятствия внес в церковь Крест Господень. Патриарх поставил его на прежнее место, и все молились, повторяя: «Господи, помилуй!» Из это чудесного события мы видим, что в смирении должно принимать милости Господни и Ему одному воздавать славу за счастливое окончание наших дел, не возносясь и не гордясь.
СВЯТОЙ ВЕЛИКОМУЧЕНИК НИКИТА 15 (28) сентября
В IV веке христианская вера быстро распространялась и проникла до берегов Дуная, где в то время жил народ готфский. Многие оставили язычеству во, в том числе один человек, богатый и знатный, по имени Никита. Просветившись сам учением Христовым, он старался просвещать и других и много способствовал к распространению истинной веры. В стране той в это время возникла междоусобная война. Два князя спорили за власть; один, Фритигерн, христианин, а другой язычник Афанарих. Фритигерн был побежден, но, убежав в Грецию, там с помощью царя набрал новое войско и явился вновь на берега Дуная. Перед полками его несли знамена с изображением креста. Он победил, и Афанарих должен был уступить ему престол. Тогда настало время спокойное и благоприятное для утверждения христианской веры. Епископ Ульфила изобрел готфскую азбуку и перевел церковные книги на готфский язык. Никита также усердно старался о распространении христианства, словами и примером добродетельной жизни обратил он многих язычников к Богу истинному. Но не долго продолжалось спокойствие. Скоро вновь обращенным христианам пришлось среди мучений и гонений доказать свою твердость в вере. Афанарих, победив Фритигерна, захватил его область и начал жестоко преследовать христиан. Никита продолжал проповедовать слово Божие, хотя за это ему грозила смерть. Он был схвачен; жестокими мучениями понуждали его отречься от веры, но никакие страдания не могли победить твердости Никиты. Он остался верен Богу и был за то сожжен. Тело его осталось целым в огне, но по повелению язычников лишено погребения. Один из друзей Никиты, Мариам, не боясь опасности, пошел ночью отыскивать тело своего друга, чтобы его похоронить. Ночь была так темна и ненастна, что он долго не мог найти тела Никиты. Но вдруг явился свет в виде звезды, озарил путь Мариаму и остановился над самым телом мученика. Мариам взял тело и, завернув плащаницей, отвез в свое отечество, в Киликийскую страну. Там впоследствии христиане соорудили церковь над останками великомученика, которым Господь даровал чудотворную силу.
СТРАДАНИЯ СВЯТОЙ ВСЕХВАЛЬНОЙ ВЕЛИКОМУЧЕНИЦЫ ЕВФИМИИ 16 (29) сентября
Торжественное празднество в честь языческого бога Марса устраивалось в Халкидоне. Правитель Приск разослал во все окрестные города повеления, чтобы к назначенному дню народ собрался в Халкидон на поклонение мнимому богу. Наступил назначенный день. В Халкидон собралось множество народа. Кто пригнал овец, кто волов в жертву Марсу и началось шумное празднество с жертвоприношениями, пением и ликованием. Христиане, находящиеся в городе, собирались по ночам для молитвы, подвергаясь великой опасности, ибо было время страшного Диоклитианова гонения. По повелению властей их тщательно отыскивали и однажды нашли в одном доме 49 христиан. В числе их была молодая девица по имени Евфимия, дочь благородных и благочестивых родителей. Всех христиан схватили и привели к анфипату, или главному судье, который спросил их: почему они не покоряются воле царя? «Мы всегда готовы повиноваться воле царя и твоей, - отвечали они, - когда ваши повеления не противны законам Бога нашего. Но когда вы повелеваете нам поклониться идолу, то мы не можем этого исполнить, потому что служим единому истинному Богу». Судья стал убеждать их исполнить его волю, то обещая им дары и почести, то угрожая жестокими мучениями, но они отвечали: «Ни даров, ни почестей твоих мы не хотим, мучений не боимся. Мы давно ради Христа отреклись от богатства и славы земной и имеем на небесах блага вечные, которые лучше всех благ земных. Жестоких же мучений не только не боимся, но даже желаем их, да явится в нас сила Господня». Тогда судья предал их различным мучениям, которые продолжались девятнадцать дней. Они переносили все с терпением, но очень боялись за Евфимию, слабую и юную деву. «Подвизайся, дева, Жениха ради Небесного, - говорили они, - да причтет Он тебя к мудрым девам, вышедшим навстречу Ему, и введет тебя в чертог Свой». Претерпев ужасные страдания все христиане были снова приведены к судье. Он спросил их, хотят ли они теперь поклониться богам? Но они отвечали ему: «Не надейся совратить нас с прямого пути. Скорее сравняются горы и подвигнутся звезды небесные, чем мы отступим от истинного Бога». Судья снова велел предать их мучениям. Тут он заметил между ними молодую девицу, которая, подняв глаза и руки к небу, воскликнула: «Не оставь меня, Господи Иисусе Христе! На Тебя уповаю, укрепи меня, немощную рабу Твою, да не одолеет меня беззаконие!» Он подумал, что на такую молодую девицу легко подействовать обещаниями или угрозами и обратился к ней. Но она с твердостью отвечала: «Не думай, чтобы я по слабости моей прельстилась словами твоими. Конечно, я женщина естеством, слаба телом и молода годами, но сердце мое тверже твоего; вера укрепляет мою слабость, и ею я сильнее тебя и разумнее мудрецов, которые не хотят познать Бога истинного, а поклоняются бездушным идолам». Судья велел привязать девицу к колесу, на котором было множество острых ножей. Евфимия, привязанная к вертящемуся колесу, молила Бога о помощи, и вдруг колесо остановилось действием невидимой силы, и девица оказалась невредима. Это чудо удивило судью, но он все-таки не уразумел силы Господней и велел ввергнуть молодую христианку в огненную печь, но и тут Бог не оставил ее. Два воина, Виктор и Сосфен, получившие это повеление, вдруг увидели среди огня Ангелов Божиих, запрещавших им прикасаться к Евфимии. Пораженные чудом, они сказали судье: «Мы не тронем этой честной девы. Делай с нами что хочешь, но мы ее не бросим в огонь, ибо видим чудо, которого твои глаза не видят, и скорей готовы подвергнуться твоему гневу, нежели гневу тех светоносных лиц, которых видим в огне». Раздраженный судья велел посадить воинов в темницу, а другим приказал взять Евфимию и бросить ее в огонь. Это было исполнено. Но из печи устремилось на них пламя и сожгло их, между тем как святая, невредимая в огне, славословила Бога. Судья, видя, что все мучения остаются без действия, велел на время отвести святую в темницу, к себе же призвал Виктора и Сосфена. Он подозревал, что они втайне христиане, и приказал им поклониться богам. Но они отвечали: «До сих пор мы заблуждались, не зная истины, и поклонялись твоим богам; ныне же мы знаем что есть один только истинный Бог и хотим Ему служить. В твоих руках тела наши, но души наши примет Бог». Таким образом, во время самих гонений распространялась вера христианская. Бог чудесными явлениями силы Своей просвещал души, помраченные язычеством, призывал их к Себе. Видя терпение мучеников, непоколебимую твердость, которую вера внушала им, и чудеса, явленные Богом ради них, язычников обращались и делались ревностными служителями Христа. Судья, раздраженный ответом двух воинов, велел отдать их на съедение зверям. В то время у римлян были обычаи чрезвычайно жестокие. Непросвещенные истинной верой, привыкшие к беспрестанной войне, к кровавым жертвоприношениям и к жестокому обращению с пленными и рабами, которых они почти не считали людьми, они совершенно были чужды закону кротости и любви, который дал нам Иисус Христос. Они тешились ужасным зрелищем страданий, и у них был обычай предавать осужденных на смерть злодеев, иногда и пленных, взятых на войне, на съедение зверям. В больших городах были выстроены богатые и обширные здания, и туда стекалось все население, чтобы смотреть на страдания несчастных, осужденных на такую страшную смерть. Такой казни часто подвергали христиан; и теперь еще можно видеть в Риме развалины огромного здания, Колизея, освященного кровью многих мучеников. Виктор и Сосфен, идя на казнь, усердно молились Богу, да простит Он им прежние грехи заблуждения и неверия и да примет их души милостиво; и Бог в милосердии Своем послал им мирную смерть. Звери не прикасались даже к их телам, которые потом были похоронены христианами. На другой день судья вновь призвал Евфимию. Но так как увещания оставались тщетны и не могли поколебать твердости ее души, то он подверг ее новым истязаниям. Но Господь хранил девицу, и она оставалась здрава и невредима среди мучений. Тогда и ее осудили на съедение зверям. Приведенная на позорище, святая молила Бога, чтобы положил Он конец ее мучениям и призвал бы душу ее. Она говорила: «Господи Сил! Ты во мне явил непобедимую силу Твою и десницу непреодолимую и обличил немощь мучителей. Ныне же прими мою жертву, принесенную сердцем сокрушенным и духом смиренным и упокой душу мою, яко благословен еси во веки». Пока она молилась, выпущены были на нее звери - львы и медведи, но вместо того чтобы броситься на нее, они лизали ей ноги. Наконец одна медведица слегка ранила ее в ногу; вдруг святая услышала с небес голос, призывающий ее, и тут же спокойно предала Богу душу свою. Сделалась внезапно ужасная буря с землетрясением, и все в страхе разбежались. Тело же святой Евфимии взяли родители ее и похоронили честно в окрестностях города, благодаря Бога, Который ей даровал Свою помощь и мученический венец. Равноапостольный царь Константин Великий выстроил в Халкидоне великолепный храм во имя великомученицы Евфимии.
ПАМЯТЬ СВЯТОЙ МУЧЕНИЦЫ ЛЮДМИЛЫ, КНЯГИНИ ЧЕШСКОЙ 16 (29) сентября
Богемия, или Чехия, с шестого века после Р. X. населена славянским племенем, чехами, которые вытеснили из нее прежних жителей. Вера христианская начала проникать в нее в начале девятого века. Тогда проповедники трудились в соседних странах, и император Карл Великий старался покорить себе племена северо-германские и славянские, и побежденных принуждал принимать святое крещение. Так же поступал и сын Карла Людовик. Но эти средства удавались плохо, покоренные племена при всяком успехе оружия своего опять возвращались к своей языческой вере. И трудно было им узнать чистоту и святость веры христианской. Священники и иноки, которые сопровождали войска франкского императора не знали их народного языка. Они совершали над народом таинство крещения; затем ставилась церковь или в некоторых местах устраивался монастырь, и новообращенные должны были присутствовать при богослужении, которое совершалось на непонятном им латинском языке. Немногие из самых ревностных проповедников старались изучить наречие народа, среди которого они жили, и на этом наречии учили их самым необходимым молитвам и первым правилам христианской нравственности. Но никогда богослужение не совершалось на другом языке, кроме латинского; это уже было так узаконено во всех странах, которые в церковном отношении были подвластны Римскому епископу, или папе, а проповедники и священники, трудившиеся в начале девятого века в Германии и некоторых славянских землях действовали от имени папы, которого уже Франция, Англия, Германия и Италия признали за главу Церкви. Во всех этих землях, уже христианских, ни богослужебные книги, ни Священное Писание не были переведены на язык, понятный народу. В соседней с Чехией стране, Моравии, тоже населенной славянами, было точно так же введено христианство оружием Карла Великого и латинскими проповедниками. Устроились епископства, и немецкие епископы усердно проповедовали. Вера Христова стала понемногу распространяться. Несмотря на трудность хорошо узнать ее, уже народ и князья стали понимать, что она лучше и чище их прежней веры. И вот около 860 года славянские князья моравский и паннонский - Святополк и Коцел — послали просить греческого императора, чтобы он им прислал проповедников, которые бы им объяснили на их языке «силу Божиих словес». Они знали, что Греческая Церковь везде вводит богослужение на языке народном и что в греческих областях язык славянский известен, потому что там жило очень много славян. Император греческий с радостью принял эту просьбу, и в 862 или 863 году отправились в славянские земли два брата из города Солуни, Константин (в схиме Кирилл) и Мефодий. Они изобрели славянскую азбуку и переложили на славянский язык Евангелие и богослужебные книги. Вера Христова стала быстро распространяться в славянских землях, когда в пределы их прибыли святые братья. Народ и князья совсем оставили немецких проповедников и с радостью слушали слово Божие, молитвы и богослужение на славянском языке. Множество людей приняли святое крещение, многие стали учиться славянской грамоте. Это не полюбилось прежним проповедникам, они с яростью восстали на Кирилла и Мефодия, обвиняли их в ересях, жаловались на них, старались их погубить. К этому времени и Чехия признала власть Святополка Моравского и тем получила возможность ближе узнать христианскую веру; и около 880 года чешский князь Боривой с супругою своей Людмилою приняли в столице Святополка, Велеграде, крещение от святого Мефодия, который был тогда архиепископом Моравским и Паннонским. Вера христианская стала распространяться и между чехами; первые церкви были построены в Левом Градце и Тетине, однако еще оставалась довольно сильная партия, приверженная к, старой вере. Так как кроме того было много приверженцев латинства, то непременно должны были возникнуть смуты и волнения. Как только скончался св. Мефодий, то приверженцы латинства взяли верх, выгнали его учеников и стали яростно преследовать славянское богослужение. Между тем Боривой и Людмила продолжали жить по-христиански и заботиться о распространении христианской веры. По кончине Боривоя началась борьба партий. Сын Боривоя Вратислав, сам христианин, был женат на язычнице Драгомире; она поддерживала язычников и старалась внушить свои понятия младшему сыну своему Болеславу, между тем как старший Вячеслав, воспитанный под надзором благочестивой бабки своей Людмилы, был горячо и ревностно предан христианству. По смерти отца молодой Вячеслав стал править Чехией и ревностно заботился о распространении христианской веры. Сам он проводил дни и ночи в молитве и изучении священных книг, строил храмы, питал нищих и убогих и, равнодушный к земному величию, горел желанием совсем удалиться от мира, уступив престол брату, но враги не дали ему исполнить этого намерения. Драгомира ненавидела благочестивую Людмилу и, боясь ее влияния, решилась ее погубить. Людмила была уже в летах преклонных и, не входя в дела мирские, проводила дни в молитве в замке Тетине. Туда Драгомира послала злодеев умертвить ее. Святая старица с молитвою на устах предала душу Богу. Такая же участь готовилась и Вячеславу. Драгомира и приверженные ей вельможи старались внушить Болеславу ненависть к старшему брату, и Болеслав, раздраженный их внушениями, решился на ужасное злодеяние. Брат однажды приехал к нему в праздничный день и по его просьбе остался долее, чем предполагал. Некоторые близкие Вячеславу люди предупреждали его об опасности, но чистая душа князя отказывалась верить в замышляемое злодеяние, хотя и имела предчувствие, что скоро отойдет от мира сего. Накануне смерти своей Вячеслав говорил друзьям своим, что скоро разлучится с ними. День был праздничный. Вячеслав, услышав звон к утрени, поспешно встал, и первыми словами его были: «Слава Тебе, показавшему нам свет и давшему видеть и это утро». Затем он отправился в церковь. В воротах дворца встретился ему брат. Вячеслав кротко приветствовал его словами: «Добрый вчера был день, брат мой». — «Еще лучше сделаю для тебя нынешний», - отвечал сурово Болеслав, и извлекши из-под одежды меч ударил им брата по голове. Но Вячеслав не был сражен ударом, а сам поверг брата на землю. Жизнь Болеслава была в его руках, но Вячеслав кротко сказал ему: «Что ты замыслил против меня, брат мой?» В эту минуту один из приверженцев Болеслава прибежал и ударил мечом по руке Вячеслава. Князь устремился к церкви, но на пороге ее был поражен ударами убийц и предал душу Богу со словами: «В руки Твои, Господи, предаю дух мой». Это было в 938 году, 28 сентября. В этот день и совершается память св. князя Вячеслава. По убиении князя убийцы его устремились и на друзей его. Множество христиан пострадало за веру. Злодеи даже покушались на жизнь Драгомиры, которая в порыве позднего раскаяния оплакивала убиенного сына, но она бежала; и в народе сохранилось предание, что она во время бегства упала в пропасть, которую доныне показывают близ Праги. Три дня из тела убиенного князя истекала кровь; и в самую ночь его кончины чудное видение было зятю его, королю датскому: ему во сне явился Господь и повелел построить церковь во имя мученика Вячеслава. Король послушался, и первая церковь во имя Вячеслава была построена в Дании, где свято чтут его память. В Чехии под властью Болеслава опять на время восторжествовало язычество, но под конец жизни своей и Болеслав обратился и, мучимый совестью, с горячими слезами молил Господа о прощении. С торжеством перенес он тело брата из города Старого Болеславля, где он пострадал, в город Прагу, где оно было положено в церкви праведного Авраама, последней церкви сооруженной Вячеславом перед его кончиною. В Чехии впоследствии восторжествовало латинское вероисповедание, но не без борьбы отказались чехи от богослужения на славянском языке и не без борьбы покорились владычеству папы.
СТРАДАНИЯ СВЯТЫХ МУЧЕНИЦ ВЕРЫ, НАДЕЖДЫ, ЛЮБОВИ И МАТЕРИ ИХ СОФИИ 17 (30) сентября
При римском императоре Адриане жила в Риме вдова христианка по имени София. Она имела трех малолетних дочерей, которых назвала именами трех христианских добродетелей: Верой, Надеждой и Любовию. София, сама ревностно исполнявшая заповеди Господни, воспитывала дочерей своих в благочестии. Она научала их воле Божией, заставляла часто молиться, читать Евангелие и писания апостолов и притом прилежно заниматься и домашними делами. Она старалась им внушить твердость духа, необходимую для чистой и праведной жизни. Богу угодно было на деле испытать их благочестие и веру. Один из начальников римских, узнав от них самих, что они христианки, донес о том императору Адриану, который жестоко преследовал христиан. Адриан послал сказать Софии, что желает видеть ее с дочерьми. В те времена гонений легко было догадаться, зачем их зовут, и они стали усердно молиться Богу. «Всесильный Боже, - говорили они, - да будет с нами по святой воле Твоей! Не оставь нас, но пошли нам всемогущую Твою помощь, дабы сердца наши не устрашились злых мучителей, дабы мы не испугались смерти и не отступили от Тебя, Бога нашего». Господь услышал эту поистине христианскую молитву, ибо они просили не о том, чтобы избавиться от бедствий, но о силе перенести бедствия. Он послал бедной женщине и слабым детям всесильную Свою помощь. Помолившись, они все вместе пошли во дворец царский, сотворили крестное знамение и предстали без страха перед царем. Царь сидел на престоле, окруженный царедворцами. Он стал расспрашивать Софию о роде ее и о вере. Она кротко отвечала на первый вопрос; но больше говорила о Том, Кто для нее был выше всего на свете, то есть об Иисусе Христе, называла себя Его рабой и имя Его восхваляла. «Мое имя честно тем, - говорила она, - что я называюсь христианкой». Царь, выслушав ее, отправил ее с детьми под надзор к одной женщине, которой приказал через три дня представить их всех к нему на суд. Все это время София провела в молитве и в благочестивых разговорах с дочерьми, которых старалась приготовить к предстоявшему подвигу. «Дочери мои! - говорила она. - Ныне пришло время подвига нашего. Не жалейте отдать жизнь временную за жизнь вечную, не жалейте о молодости своей славы ради Христовой, не бойтесь отдать за Христа тела ваши на мучение. Господь наш Иисус Христос есть здравие вечное и красота неизреченная, и жизнь бесконечная. Он облечет вас в нетление и украсит красотой небесной. Не прельщайтесь обещаниями царя, если он вам будет предлагать дары, богатство и честь мира сего. Все это исчезает, как дым. Вечны одни дары Божии. Не устрашайтесь жестоких мучений. Недаром Бог сказал верующим в Него: «Скорей забудет мать дитя свое, чем Я забуду вас». Он не оставит вас, страждущих за имя Его, а укрепит и поддержит. О милые мои дети! Вспомните, что я в страданиях родила вас, что в трудах воспитала вас, и утешьте старость матери своей твердым исповеданием веры Христовой. Мне будет радость и честь, если увижу вас мужественно стоящих за святое имя Его». Такими словами укрепляла мать дочерей своих, и они ее слушали с любовью и готовились молитвой к священному мученичеству. В назначенный день они опять Все вместе отправились во дворец и были приведены к царю. Он тотчас обратился к юным девам, думая, что они легко прельстятся его словами. «Дети, - сказал он им, - жаль мне вашей молодости и красоты, и, как отец, я советую вам: поклонитесь богам всемогущим. Если вы послушаетесь меня, то приму вас вместо дочерей своих. Перед начальниками городскими, царедворцами и советниками моими назову вас дочерьми, и будете всеми уважаемы и чтимы. Если же не хотите, то опечалите старость матери своей и погибнете в злых мучениях в таких годах, когда вам следует наслаждаться жизнью и всеми ее благами. Послушайте меня; я вам даю добрый совет, ибо полюбил вас и не желаю вас лишить жизни, но желаю видеть вас детьми моими». «Отцом имеем мы Бога Небесного, - отвечали как бы в один голос три девицы. - Он хранит жизнь нашу и Ему принадлежат души наши. Его любви мы желаем и Его детьми хотим называться, Ему поклоняться и Его повеления исполнять; твоих же богов мы презираем и не боимся угроз твоих, потому что с радостью готовы умереть за Бога истинного». Удивленный таким твердым ответом царь спросил Софию, как зовут дочерей ее и сколько им лет. «Первая, - сказала она, - называется Верою, и ей двенадцать лет; второй, Надежде, десять лет; а третьей, имя которой Любовь, только девять». Царь еще более удивился их твердости и вновь стал их убеждать, начав со старшей. Когда же он увидел, что она и слушать его не хочет, то повелел ее жестоко бить и мучить, но она все терпела спокойно, как будто бы не страдая. Все окружающие жалели о ней; царь приказал положить ее на железную решетку, раскаленную на огне; но Бог, снисходя к ее немощи, сотворил чудо, и, она, пролежавши два часа над огнем, встала невредима. Тогда опустили ее в котел полный кипящего масла, но и тут она продолжала славословить Бога. Царь, разгневанный своей неудачей, велел наконец отрубить ей голову мечом. Услышав этот приговор, она обратилась к матери своей: «Молись о мне, мать моя, - сказала она, - настал конец мой и я скоро приду к желанному краю. Увижу Спасителя и Бога моего». Сестрам же она сказала: «Не забывайте, милые сестры, что, знаменуясь крестным изображением, мы обрекаем себя на вечное служение Богу, и оставайтесь Ему верны до конца». Потом, поцеловав сестер и мать, которые напутствовали ее благословением, она пошла на смерть, и ей отсекли голову. Тогда царь обратился ко второй сестре, Надежде, и стал уговаривать ее, чтобы она поклонилась богам, но она с твердостью отвечала: «Разве я не сестра той, которой ты отсек голову? Разве мы не в одну веру крещены, не от одной родились матери, которая научала нас признавать единого Бога и Ему одному поклоняться? Не думай, царь, чтобы я побоялась последовать за сестрой моей». Царь велел ее бить и жестоко мучить, но она все перенесла с твердостью, хваля Бога и взирая на мать свою, которая все время молила Бога даровать дочери ее терпение и силу. После того царь велел опустить Надежду в котел с кипящей смолой; вдруг котел растаял, как воск, из него потекла кипящая смола, которая, не повредив девице, обожгла мучителей. Но и это не вразумило царя; он приказал отрубить голову святой девице. Надежда, обратясь к матери, сказала ей: «Мир тебе, мать моя, поминай меня», а сестре: «Не отстань от нас, дабы нам всем вместе явиться пред Святой Троицей». Потом она поцеловала их, получила благословение от матери и, обнявши мертвое тело сестры, приняла смертный удар. Оставалась третья, меньшая сестра Любовь. Царь то старался ласками и льстивыми словами склонить ее к отступничеству, то указывал ей на раскаленную печь и грозил бросить ее туда, если не поклонится богам. Но святая не обращала внимания на слова его, мужественно вытерпела разные мучения и потом сама вошла в огненную печь. Милостью Божией она осталась невредима, между тем как огонь, вырвавшийся из печи, опалил близ стоявших. Она вышла из печи здрава к изумлению мучителей и во славу Божию. Тогда царь повелел и ей отсечь голову. Услышав это, она стала славословить Бога, говоря: «Пою и благословляю имя Твое, Господи Иисусе Христе, за то, что Ты сподобил меня с сестрами страдать и умереть за Тебя». Мать ее, не перестававшая молиться, говорила ей: «Третье дитя мое возлюбленное! Потерпи до конца; добрым путем идешь, и уже готовится тебе венец нетленный, и Жених стоит, ожидая тебя и взирая с высоты на подвиг твой. Когда под мечом отпадет глава твоя, Он примет душу твою и успокоит тебя с сестрами твоими. Помяните же и меня во Царствии Отца Небесного, да будет Он милостив ко мне и не лишит меня вечного пребывания с вами во славе Его!» После этого отсекли святой Любови голову. Софию царь не предал на мучение, понимая, конечно, что никакие пытки не поколеблют веры женщины, которая с такою твердостью взирала на страдания и смерть детей своих. Он позволил ей взять тела дочерей. Она увезла их за город, похоронила и неотступно оставалась на их могиле; на третий день после того она сама скончалась. Христиане похоронили ее близ дочерей.
СВЯТАЯ МУЧЕНИЦА АРИАДНА 18 сентября (1 октября)
Святая Ариадна жила во втором веке и была рабой в богатом языческом доме. Ее господин потребовал, чтобы она приняла участие в языческих празднествах, которые происходили в его доме по случаю рождения у него сына. Рабы христиане, служа у язычников, помнили слова, сказанные апостолом Павлом: «Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу, не с видимою только услужливостью, как человекоугодники, но как рабы Христовы, исполняя волю Божию от души, служа с усердием, как Господу, а не как человекам» (Еф. VI, 5—7). Они исполняли обязанности свои как дело возложенное на них Богом и были примером послушания и усердия, но не могли быть послушны, когда требовалось от них отречение от закона Христова. Скорее, чем преступить этот закон, они шли на смерть, и многие положили жизнь за веру свою. Ариадна отказалась совершить языческий обряд. Господин предал ее жестоким истязаниям; затем она удалилась в пустыню, и Господь дивным образом скрыл ее от гонителя.
В тот же день совершается память преподобного Евмения, епископа Гортинского, который с ранних лет служил Господу. Он роздал все имение свое бедным, творил много чудес и почил в старости в пустыне Фиваидской.
СТРАДАНИЯ СВЯТЫХ МУЧЕНИКОВ ТРОФИМА, САВВАТИЯ И ДОРИМЕДОНТА 19 сентября (2 октября)
В Антиохии совершалось празднество в честь идолов, язычники пели и ликовали, славя ложных богов своих. Вдруг подошли к ним два иностранца и, вздохнув, воскликнули: «Боже, создавший вселенную Словом Твоим и сотворивший человека по подобию Твоему, призри с небеси и исторгни людей этих от руки сопротивного!» Из этих слов язычники тотчас поняли, что иностранцы — христиане, схватили их и повели к верховному судье своему Илиодору. Судья велел разлучить их, чтобы допросить их отдельно, и, призвав одного, спросил об имени, звании и вере его. - Имя мое Трофим, - отвечал незнакомец, - я сын родителей благородных и свободных, но был рабом греха, пока крещением Христовым не получил истинной свободы. - Какой ты веры? - спросил опять судья. - Я уже сказал тебе, какой я веры, - отвечал Трофим, - но если хочешь, чтобы я выразился яснее, то повторяю тебе: я христианин, раб Христа, и готов быть жертвою за имя Христово. Судья начал объяснять Трофиму, что запрещено исповедовать веру Христову и убеждал его отречься от нее. Но увещания его остались бесполезны. Тогда он повелел жестоко мучить Трофима, бить его и потом терзать его тело железными острыми орудиями. Трофим переносил с терпением это мучение, повторяя только тихим голосом: «Господи, помоги рабу Твоему». Судья услышал эти слова и, ругаясь над верою мученика, говорил с насмешкою: «Где же Христос твой, Трофим?» - Христос со всеми призывающими Его, - отвечал Трофим. - Он неотлучно при мне. Разве я мог бы терпеливо переносить мучения, которые превышают силы человека, если бы Бог не помогал мне? После жестоких истязаний отвели Трофима в темницу, и судья призвал к себе товарища его, которого звали Савватием. На вопрос судьи о звании, отечестве и вере его, Савватий отвечал: «И сан мой, и достоинство, и отечество, и богатство, и слава - все для меня заключается в одном: я верую во Христа, Сына Божия, промыслом Коего стоит и управляется вселенная». Судья ударил Савватия и велел ему поклониться богам, но Савватий в ответе своем обличил ложность идолов. Тогда начали жестоко терзать его и замучили до смерти. Продержав Трофима в темнице несколько времени и убедившись, что он не отречется от веры своей, судья рассудил отправить его в Фригийскую область - к правителю Дионисию, который был человек злой и жестокий. Весь путь был страшным мучением для Трофима. Обутый в железные сапоги с острыми гвоздями, он шел за воинами, которые ехали на конях и понуждали его не отставать от них. Но тяжкие страдания не победили твердости Трофима, не охладили ревности его к Богу; и когда привели его в город Синад и представили правителю Дионисию, то он мужественно исповедал перед ним веру свою во Христа. - Напрасно надеешься ты на имя Христа, - сказал ему Дионисий. - Имя это было виною казни многих; если же хочешь избавиться от смерти и жить в мире, то оставь суетную надежду свою и поклонись богам. - Я никаким образом не избавлюсь от смерти, - отвечал Трофим. - Если не ты умертвишь меня, то закон природы положит конец дням моим, но есть смерть, которая ведет к жизни вечной, несравненно лучше этой временной жизни, - и той жизни я желаю. Тогда Дионисий велел предать Трофима жестоким истязаниям, между тем продолжая убеждать его отречься от Христа, хотя на словах; но Трофим даже не отвечал ему и мужественно перенес страшные истязания. Он только твердил про себя слова псалма: «Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь» (Пс. XXXIII, 20). - Ты ошибаешься, Трофим, - сказал Дионисий, услышавший слова его, но не понимавший их. - Никто не придет избавить тебя от мучений, но ты можешь избавиться сам, поклонясь богам. - Никогда не отрекусь от Бога истинного, - отвечал Трофим. Тогда Дионисий велел мучить его самым жестоким образом и огнем опалять раны его, но ничто не победило твердости христианина: он перенес мучения с изумительным терпением и был потом опять отведен в темницу. В том же городе жил знатный и богатый сановник по имени Доримедонт. Он был христианин, но хранил веру свою втайне, из страха перед язычниками. Узнав о Трофиме, он стал посещать его в темнице; носил ему все нужное, перевязывал раны его. Пример мужественного терпения Трофима подействовал благотворно на Доримедонта и убедил его более не скрывать веры своей. Настал какой- то языческий праздник, на котором присутствовал Дионисий со всеми знатными сановниками города. Доримедонт не пошел на праздник. Дионисий, заметив отсутствие его, послал его звать, но Доримедонт ответил посланным, что он христианин и не может присутствовать при языческом торжестве. Дионисий послал за ним во второй раз и получил тот же ответ. Тогда Дионисий велел взять его под стражу и через некоторых приближенных своих увещевал его не упорствовать в решении своем, но никакие увещания не могли склонить Доримедонта на уступку. На следующий день Дионисий призвал его на суд. «Что с тобою? - сказал он ему. - Почему ты не пришел вчера на праздник? Почему ослушался царского веления и оказал презрение богам? Или надоело тебе быть всеми уважаемым и занимать между нами почетное место?» - Кто любит Бога истинного, тот не смотрит на земные почести и земную славу, - отвечал Доримедонт. - Что мне в почетном сане? Что мне в пышных, богатых одеяниях, если с этим я должен поклоняться суетным, бездушным идолам? Это все суетно и временно, отлучает от Бога и готовит геенну огненную. Дионисий долго еще убеждал Доримедонта отказаться от веры своей и потом предал его истязаниям. Доримедонт перенес их терпеливо, возносясь сердцем к Богу и убеждая мучителей своих познать истину. Слова его только раздражали судью, который придумывал самые ужасные пытки в надежде победить твердость мученика, но он не достиг желаемого. Тогда он велел заключить Доримедонта в темницу и опять стал мучить Трофима. Но Трофим остался как прежде тверд и среди страданий благодарил Господа. Посоветовавшись с приближенными своими, Дионисий решился отдать обоих христиан на съедение зверям. Привели их на позорище и выпустили на них медведицу, леопарда и льва, но звери не прикоснулись ко святым мученикам; и многие из присутствующих при этом язычников, видя это, начали славить Бога, дивно хранящего служителей Своих. Но жестокий Дионисий упорствовал в неверии своем, хулил Христа, называл христиан волшебниками; наконец он велел отрубить им головы мечом. Святые мученики с радостью и упованием положили жизнь за верую свою.
СТРАДАНИЯ СВЯТЫХ МУЧЕНИКОВ КНЯЗЯ МИХАИЛА ЧЕРНИГОВСКОГО И БОЛЯРИНА ЕГО ФЕОДОРА, ЧУДОТВОРЦЕВ 20 сентября (3 октября)
Много лет тому назад Россия подверглась ужасному бедствию — она была покорена татарами. С первой половины 13 столетия эти варвары начали делать набеги на Южную Россию, жгли города, разоряли церкви, жестоко мучили народ и везде оставляли за собою ужас и разрушение. Россия, разделенная тогда на многочисленные мелкие княжества, правители которых враждовали между собою, не могла одолеть татар и должна была уступить им. Около 1240 года монгольский хан Батый, взяв многие города: Киев, Чернигов, Владимир, Рязань — сжег Москву и в битве при Сити победил и убил самого великого князя Георгия Всеволодовича. С тех пор Россия принуждена была подчиниться хану и платить ему дань. Батый, покорив кроме России еще много областей польских и венгерских, Болгарию, Молдавию, Валахию и страны кавказские, утвердил владычество свое от устьев Дона до реки Дунай. Остановившись на берегах Волги, он требовал, чтобы к нему в Орду, то есть в его воинский стан, приезжали русские князья на поклонение. Всякий новый князь получал свое достоинство в Орде. Как ни тягостно это было русским князьям, но они принуждены были покориться необходимости и исполнять волю победителя. Когда монголы напали на Киев, в этом городе находился Михаил, князь Киевский и Черниговский. Видя невозможность устоять против неприятеля, он ушел в Венгрию и долго потом странствовал по чужим странам и разным городам, стараясь набрать войско и уговаривая других князей соединиться с ним против общего врага. Это ему не удалось. Тогда, возвратившись на родину, он поселился сначала на острове близ Киева, но вид сожженного и разрушенного Киева тяготил его душу и он отправился в Чернигов с другом своим, боярином Феодором, верным его товарищем в бедствиях и странствованиях. Но и там было не легче, и там завоеватели по произволу распоряжались всем, переписывали народ и на всех налагали поголовную дань. Послы Батыя объявили Михаилу, что ему нельзя оставаться в Чернигове, не имея на то дозволения от хана, и что он должен ехать в Орду наравне с другими князьями. Михаил решился ехать в Орду с внуком своим Борисом и другом, боярином Феодором. Перед отъездом своим князь и боярин пошли к духовнику своему, епископу Иоанну, чтобы принять от него благословение и причаститься Св. Таин. В России ходили слухи, будто бы хан, который был идолопоклонник, требует от подвластных ему князей, чтобы и они поклонялись его идолам, солнцу и огню. Духовник, услыша, что князь едет в Орду, устрашился за него и, вздохнув, сказал: «Многие, ездившие туда, погубили душу свою, поклонились солнцу и огню, и разным идолам, Если и ты туда же едешь, ступай с миром, но ради временного княжения не забывай единого, вечного Бога». — «Мы не отречемся от Него, - отвечали князь и боярин, - и готовы положить за Него жизнь свою». Тогда духовник причастил их Тела и Крови Христовой, дал им в путь запасные Дары и, благословив, отпустил со следующими словами: «Господь Бог да укрепит вас и да пошлет вам дары Святого Духа, чтобы вы были тверды в вере, смелы в исповедании Иисуса Христа и мужественны в страданиях». После этого князь со спутниками отправился в Орду. Прибыв туда, они хотели тотчас войти в шатер Батыя, но остановлены были жрецами, или волхвами, которые объявили им, что сперва они должны пройти через священный огонь, разложенный по обеим сторонам шатра, и поклониться кумирам. Но князь сказал: «Я пришел поклониться царю вашему, потому что волею Божиею мы ему подвластны, но христианин не поклоняется ни огню, ни идолам». Один из вельмож Батыя, по имени Эльдега, пошел донести хану об ответе Михаила. Между тем несколько князей, находившихся тут же, и молодой Борис уговаривали его, чтобы он исполнил волю хана. «Почему бы тебе не поклониться огню и солнцу? - говорили они. - Этим внешним обрядом ты избавишь себя, а может быть и нас, от мучительной смерти. Бог, верно, тебе не вменит в грех, что ты сделаешь по принуждению; а возвратившись на родину, ты молитвой и покаянием загладишь свою вину, да и мы все за тебя станем молиться». Но не такие советы давал князю боярин Феодор, он до конца показал себя верным его другом, ибо укреплял его в правде и добродетели. «Помни, благочестивый князь, - говорил он, - что ты обещал Богу отдать за Него жизнь свою. Христос сказал: «Кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? - Кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным» (Мк. VIII, 35—36; Мф. X, 32—33). Князь с радостью слушал эти слова, согласные и с его мыслями, и, исполненный ревности по вере, с твердостью ожидал приговора ханского. «Не хочу, - говорил он князьям, - только на словах быть христианином, а дела творить языческие». Эльдега, возвратившись, объявил Михаилу, что он должен или умереть, или покориться воле хана; что в последнем случае хан окажет ему милость и утвердит его в княжеском достоинстве. «Скажи хану, - отвечал князь, - что говорит Михаил князь, раб Христов: тебе, как царю, которому за грехи наши Бог дал над нами власть, я поклоняюсь, но отречься от Христа и поклониться твоим идолам ни за что не соглашусь. Они не боги, а твари, и я не хочу быть столь безрассудным, чтобы отречься от Создателя и поклониться созданию». Эльдега возразил: «Ты ошибаешься, князь, называя солнце созданием. Скажи мне, кто же мог взойти на высоту небесную, чтобы созидать там такое великое светило, освещающее весь мир?» «Если желаешь это знать, - отвечал Михаил, - то я скажу тебе, кто создал весь мир, видимый и невидимый. Бог безначальный и бесконечный - вот кто сотворил небо и землю, и солнце, которому вы поклоняетесь, и луну, и звезды, и море, и сушу, и самого человека. Человеку Он дал заповедь: да не творит себе богов ни на небесах, ни на земли, но да Ему единому поклоняется. Я Ему поклоняюсь и не дорожу милостями твоего хана, который, будучи сам временный, может мне дать княжество только временное, а Бог, на Которого надеюсь, даст мне Царство Вечное». «Если ты так упорствуешь в своем непослушании, ~ сказал Эльдега, - то не миновать тебе смерти». - «Пусть будет так, - сказал князь, - не боюсь я той смерти, которая мне даст вечную жизнь с Богом. Но к чему еще слова? Я христианин, исповедую Творца неба и земли, и с радостью умру за имя Его». Сообщили хану ответ Михаила. Князь между тем вынул запасные Дары, причастился Святых Таин и, обратившись к князьям, которые продолжали со слезами убеждать его, снял с себя княжескую мантию, бросил ее вместе с мечом своим и сказал: «Возьмите славу земную, хочу небесной». Эльдега возвратился с приказанием хана казнить Михаила. Татары бросились на него и стали его мучить. Он же с боярином Феодором пел псалмы и молитвы и укреплялся на подвиг памятью святых мучеников. «Мученицы Твои, Господи, не отвергошася Тебе, - воспевали князь и боярин, - не отступиша от заповедей Твоих!» Его повергли на землю и продолжали жестоко мучить, а он только повторял: «Я христианин!» Наконец один из ханских служителей мечом отрубил ему голову. Последним словом Михаила было: «Я христианин». Совершив убийство, мучители начали уговаривать боярина Феодора исполнить волю Батыя, обещая ему за то великое богатство и наследство князя, «Не хочу я наследства князя моего, - отвечал боярин, - ни милостей вашего хана, а желаю идти ко Христу Богу тем же путем, которым шел святой мученик князь Михаил, господин мой. Не могу кланяться твари, хочу страдать за Христа моего, как и государь мой князь». Тогда разъяренные ордынцы бросились на Феодора и после жестоких мучений отрубили ему голову, приговаривая: «Кто не хочет поклониться солнцу, тот недостоин и смотреть на него». Тела князя и верного его боярина были брошены псам, но остались невредимы. Русские сохранили их и перевезли в Чернигов. Впоследствии мощи их были перенесены в Москву и положены в Архангельском соборе, на правой стороне, у западных дверей, недалеко от мощей св. царевича Димитрия. Старшая дочь князя Михаила Феодулия в цвете молодости и красоты приняла иночество с именем Евфросинии, в Суздальском Ризположенском монастыре и почитается Православной Церковью как святая.
В тот же день Церковь совершает память святого великомученика Евстафия Плакиды, который был славным военачальником при императоре римском Траяне. Приняв веру Христову, он был испытан тяжкими бедствиями, но остался добрым и верным служителем Христовым и при Адриане, во втором веке, скончался мученической смертью вместе с женою Феопистиею и сыновьями Феопистом и Агапием.
СВЯТИТЕЛЬ ДИМИТРИЙ, МИТРОПОЛИТ РОСТОВСКИЙ 21 сентября (4 октября)
Святитель Димитрий родился в 1651 году в пределах Киевских, в местечке Макарове, и был при крещении назван Даниилом. Отец его Савва, по прозвищу Туптало, был полковым сотником. Даниил поступил в училище в Киеве и с ранних лет обнаружил великое усердие к молитве и к учению, предпочитая чтение книг и слушание благочестивых разговоров шумным играм с товарищами. Это расположение усилилось в нем с годами, и 17-ти лет он с родительского благословения поступил в Кирилловский монастырь. Тут Димитрий (так был он наречен при пострижении), укрепляясь в вере и благочестии, усердно занимался между тем науками и обучался разным языкам. Богато одаренный умом и всеми способностями, он на благо употребил эти драгоценные дары Господни и, как верный служитель, о котором говорит Евангелие, умножил вверенный ему талант, обратя его на службу Богу и пользу ближнему. Он проповедовал слово Божие в Киеве, Чернигове и разных монастырях, был игуменом в Максаковской, а потом в Батуринской обители. Проповеди его привлекали множество народа и утверждали Православие в тех областях, где оно несколько колебалось по причине частых и близких сношений жителей с соседними папистами. Вскоре Димитрий был призван на другой труд. Чувствовалась необходимость собрать жития святых. Давно уже митрополит Макарий начал это дело, собрав в своих великих Четьях Минеях жития святых из разных книг; потом митрополит Киевский Петр Могила пожелал издать эти книги на более доступном для всех языке, но умер, не успев исполнить своего намерения. Теперь митрополит Киевский искал человека, которому мог бы поручить это, и избрал на то Димитрия, уже известного как благочестием, так и ученостью и трудолюбием. Димитрий начал этот полезный труд, бывши игуменом Батуринского монастыря, и постоянно занимался им в продолжение 20 лет, в сане архимандрита в Чернигове и Новгороде Северском и в сане митрополита Ростовского. Он собрал в Четьях Минеях жития святых, расположив их по дням, и заслужил тем нашу глубокую благодарность. Между тем император Петр, тогда царствовавший в России, назначил Димитрия митрополитом Сибирским и Тобольским, но так как расстроенное здоровье святителя и. начатое им дело не позволяли ему предпринять отдаленного путешествия в Сибирь, то он был переименован митрополитом Ростовским и Ярославским. В этом высоком сане Димитрий еще более усилил труды свои, помня изречение Спасителя, что «кому дано много», от того «много и потребуется» он неутомимо заботился о благе вверенных ему душ, он устроил в Ростове училище из собственных доходов, следил за уроками и часто преподавал сам, когда это позволяли ему разнообразные занятия. Словом и проповедью он неусыпно старался изъяснить учение Христово, житием же воздержным, богобоязненным и честным представлял благой пример. Добрый, сострадательный и всем доступный, он помогал ближним всеми средствами: охотно подавал совет и наставление, ходил за больными, щедро раздавал неимущим пищу и одеяние, едва оставляя себе что-нибудь, так что по смерти ничего не оставил, кроме священных книг. Беспрестанные занятия, возложенные на св. Димитрия новым саном, не мешали ему усердно продолжать Четьи Минеи, и кроме этого он написал еще много книг духовного содержания, молитв и духовных песен. Новое обстоятельство потребовало еще усиленной от него деятельности. Около этого времени появились раскольники, которые ложно толковали слово Божие; из своих скитов в Костромской и Нижегородской губерниях и в брынских лесах распространяли они свое лжеучение и смущали им людей нетвердых в вере и в законе Господнем. Димитрий убедительным словом проповедовал о несправедливости их учения и письменно обличал их заблуждения и указывал истину. Самое замечательное его сочинение против раскола есть «Розыск о Брынской вере». За эти подвиги св. Церковь прославляет его, называя «Православия ревнителем и раскола искоренителем», Российскою звездою, «от Киева возсиявшею и через Новгород Северский в Ростов достигшею, всю же страну сию ученьми и чудесами озарившею; златословесным учителем». Смерть рано постигла святителя. На 58 году он заболел и почувствовал приближение конца своего, хотя болезнь не казалась важною и не внушала никому опасения. Накануне смерти он призвал к себе певчих и со вниманием выслушал им же сочиненные духовные песни: «Надежду мою в Бозе полагаю, Ты мой Бог, Иисусе, Ты моя радость». Отпустив всех, он при себе оставил одного из певчих, который помогал ему в переписывании сочинений и долго с ним беседовал о жизни, об обязанностях христианина; потом отпустил и его и, проводив до двери келлии, низко поклонился ему и поблагодарил за все оказанные им услуги. «Мне ли, последнему служителю, ты так низко кланяешься, владыко святый», - сказал певчий. Митрополит опять поклонился повторив: «Благодарю тебя», и потом, став на колени, начал молиться. Певчий возвратился в дом свой с грустным предчувствием; рано поутру колокольный звон возвестил о кончине святителя, которого нашли умершим на коленях, как стоял на молитве. Это было в Ростове в 1709 году. Спустя 43 года после смерти святителя, честные его мощи и самые одежды были найдены нетленными и в 1763 году переложены императрицей Екатериной в серебряную раку. С тех пор великое множество богомольцев приходит в Ростов со всей России, чтобы поклониться мощам великого святителя.
A. H. БАХМЕТЕВА. ЖИТИЯ святых ДЛЯ ДЕТЕЙ. СЕНТЯБРЬ - ОКТЯБРЬ
Издательство Сретенского монастыря 1997
