По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси АЛЕКСИЯ
ПАМЯТЬ СВЯТЫХ МУЧЕНИКОВ ИОАННА, АНТОНИЯ И ЕВСТАФИЯ, ПОСТРАДАВШИХ В ВИЛЬНЕ 14 (27) апреля
Христианская вера была проповедана в Литве (или наших западных губерниях) в XI веке, Войшелгом, сыном литовского князя; но она не очень скоро утвердилась в этой стране; и еще в XIV веке христиане подвергались жестоким гонениям от литовских язычников, которые поклонялись огню и идолам. При литовском князе Ольгерде, приверженце язычества, двое юношей, по имени Нежило и Кумец, приняли христианскую веру, при чем были названы Иоанном и Антонием. Служа при дворе князя в Вильне, они сначала скрывали обращение свое; но оно не могло долго оставаться тайной, потому что христианская вера, проникнув в сердца их, изменила многое в их образе жизни. Князь скоро заметил, что они не соблюдают некоторых обычаев языческих, и когда спросил их о причине этого, то они объявили себя христианами. Ольгерд захотел принудить их к отречению; но они решительно не согласились на то, и тогда Ольгерд велел заключить их в темницу. Они радостно выслушали приговор, благодаря и хваля Бога, сподобившего их страдать за имя Его; но тюремное заключение, лишения и страдания поколебали твердость старшего брата, Иоанна. Через год он тайно от Антония велел сказать князю, что согласен исполнить волю его. Князь, полагая, вероятно, что и младший брат разделяет мысли старшего, велел освободить обоих и возвратить им прежние их должности. Иоанн стал исполнять все языческие обряды; но втайне веруя в Бога истинного, он молился Ему и просил у Него прощения. Антоний гнушался такого лицемерия и двоедушия и часто уговаривал брата не притворствовать; ибо следует всегда явно исповедовать Того, Кому веруешь, не боясь ни насмешек, ни угроз, ни мучений. Иисус Христос сказал: «Кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим небесным» (Мф. X, 33). Но Иоанн не мог решиться на такой подвиг; Антоний же не таил веры своей, усердно исполнял заповеди Христа и уклонялся от языческих обрядов. Когда князь узнал об этом, то велел вновь заключить Антония в темницу, а Иоанна оставил при себе. Иоанн не мог долго оставаться в таком тяжком положении; он был в презрении у всех. Христиане считали его отступником; язычники презирали его за малодушие, а всего мучительнее для него были упреки совести, которая напоминала ему всечасно, что он продал веру из боязни временных страданий. Он пришел к христианскому священнику Нестору, с искренним раскаянием открыл ему прегрешение свое и просил примирить его с братом. Когда Нестор передал Антонию поручение Иоанна, Антоний отвечал: «Я не могу иметь ничего общего с братом, пока он не исповедует явно веры своей. Если он искренно кается, пусть объявит, что он христианин». Слова эти были переданы Иоанну. Через некоторое время, будучи наедине с князем Ольгердом, Иоанн сказал, что он христианин, а потом повторил исповедание веры своей перед многочисленным собранием язычников. Князь чрезвычайно рассердился и велел его жестоко бить и мучить. Но Иоанн мужественно вытерпел страдания, не соглашаясь отречься от Христа, и тогда князь приказал заключить его снова в темницу. С неизреченной радостью встретил Антоний брата своего: оба благодарили Господа, Который вновь привел грешника на путь спасения и даровал ему силу и твердость духа. Братья провели несколько лет в темнице и в заточении еще более укрепились в вере и благочестии. Князь осудил на казнь Антония, надеясь, что после его смерти Иоанн скорее согласится оставить христианскую веру. Извещенный накануне смерти о приговоре, Антоний провел всю ночь в молитве и в беседе с братом, которого увещевал твердо хранить веру свою, предсказывая и ему близкую кончину. Поутру 14 апреля Антоний был повешен на высоком дубе. После этого язычники приступили к Иоанну и предлагали ему отречься от Христа; но на сей раз Иоанн остался непоколебим, и не только сам хранил твердую веру, но и безбоязненно проповедовал Христа всем находившимся вместе с ним в темнице. Тогда и его осудили на казнь и повесили на том самом дереве, на котором скончался брат его. Пример двух мучеников был благотворен. Другой служитель князя Ольгерда, юноша прекрасной наружности и замечательного ума, принял крещение от пресвитера Нестора, при чем был назван Евстафием. Уверовав всем сердцем, он снято исполнял все заповеди Христовы; беспрестанно молился и хранил строгий пост. Заметив, что Евстафий уклоняется от некоторых обычаев языческих, князь в гневе спросил у него, — не христианин ли он? Евстафий отвечал утвердительно. Ольгерд захотел принудить его есть мясо во время Рождественского поста. Когда Евстафий отказался, то князь велел его жестоко мучить, но юноша с необычайной твердостью переносил страшные мучения: он не проронил слезы, нe испустил ни малейшего стона, а только славил и благодарил Господа. Мужество его возбуждало еще более ярость языческих жрецов, которые придумывали самые ужасные истязания и целые три дня немилосердно мучили Евстафия. Некоторые из свидетелей этого мучения жалели о нем и плакали, но Евстафий спокойно говорил им: «Не плачьте обо мне, братья; не жалейте о том, что разрушится сия земная храмина моя; пусть распадется она от нанесенных мне ран; Господь даст мне на небесах храмину вечную, нерукотворенную». Видя, что никакие мучения не могут победить твердости Евстафия, князь осудил его на смертную казнь: он велел повесить его на дереве, уже освященном кончиной двух мучеников, и оставить тело его на съедение птицам и зверям. Но через несколько дней христиане тайно сняли с дерева нетронутое зверями тело и похоронили его. Прошло несколько лет. Христианская вера еще более распространилась в Литве. Христиане выпросили у князя место, где скончались мученики, и тут, где стоял дуб, построили церковь во имя Пресвятой Троицы и внесли в нее тело убиенных святых. Святой митрополит Московский Алексий, прибыв вскоре после этого в Киев, установил совершать память трех Литовских мучеников 14 апреля
В тот же день Церковь совершает память святого Мартина, папы Римского, который вместе со св. Максимом исповедником стоял твердо за истину против лжеучений монофелитов (В житии св. Максима исповедника, 21 января). Он созвал в Риме Поместный Собор и на нем предал анафеме эту ересь, которой покровительствовал император Констанс. Император, когда узнал об этом, обвинил Мартина в государственном преступлении, в предательстве и послал взять его из Рима. Святителя держали целый год в заточении на острове Наксосе, потом привели в Константинополь, где употребляли все меры, чтобы привлечь его к единомыслию с еретиками. Но святой папа остался тверд в исповедании своем, претерпел заточение, оскорбления, лишения и был наконец сослан в заточение в Херсон, где через два года предал Богу душу свою. Это было в середине VII века.
СТРАДАНИЯ СВЯТОГО МУЧЕНИКА САВВЫ ГОТФСКОГО 15 (28) апреля
В начале четвертого столетия вера Христова распространилась между готфами, жившими на берегах Дуная, и нашла себе у них много ревностных последователей. Мы уже упоминали о св. великомученике Никите, память которого совершается 15 сентября; в одно почти время с ним пострадал и святой мученик Савва. Повествование о его житии и страданиях было послано Готфской Церковью Церкви Каппадокийской в назидание верующим. «Ради памяти мученика и пользы верующих, — гласит церковное послание, — мы рассудили: по кончине его за Господа, не умолчать о славных делах его, но передать их письму. Он был правоверен, благоговеен, во всяком праведном деле послушлив, кроток, прост в слове, но не в разуме, со всеми говоря смело за истину, заграждал уста идолослужителям; был готов на всякое доброе дело; пел в церкви, заботился о храме Божием, презирал богатство, молился и постился усердно, был чужд тщеславия, побуждал всех к богоугодному житию, соблюдал «веру, действующую любовью» (Гал. V, 6), и никогда не боялся свободно говорить о Господе, за что не раз терпел мучения от нечестивых». Князья и начальники готфские, видя, что вера Христова быстро распространяется, начали преследовать христиан. Прежде всего они заставляли их вкушать от идольских жертв; Савва не только сам на это не соглашался, но и отвращал прочих христиан от исполнения языческого обряда. Его за это высылали из селения, в котором он жил, но через некоторое время ему позволили возвратиться. Вскоре гонение усилилось; опять воины и начальники, обходя города и села, брали и предавали суду и истязаниям всех, кто исповедовал веру Христову Тогда жители села, в котором жил Савва, вероятно, боясь обыска, решили объявить начальнику страны, что между ними нет христиан; но услышав это, Савва стал посреди собранного народа и сказал громогласно: «Не клянитесь за меня, ибо я христианин!» Идолопоклонники, желая спасти тех из своих сродников, которые были христианами, покаялись перед начальником, что между ними только один христианин. Начальник велел привести его к себе. Это был св. Савва. - Богат ли он? — спросил начальник у тех, которые привели его. - Нет, — отвечали они, — кроме платья, которое на нем, он ничего не имеет. - Ну, так отпустите его, — сказал с презрением начальник, — если он так беден, то от него ни пользы, ни вреда ожидать нельзя. Перед самым праздником Пасхи гонение вспыхнуло с новой силой. Афарид, сын готфского князя, напал нечаянно на селение, в котором жил Савва, схватил его и благочестивого священника Сансалу и предал обоих ужасным истязаниям. Савву влачили по терниям и жестоко били палицами и бичами; но, по милости Божией, к следующему утру на теле израненного мученика не осталось ни малейшего следа ран. Это удивило мучителей; но они не познали силы Божией, а изобретали только новые истязания и до самой ночи немилосердно терзали Савву. Ночью одна женщина, сжалившись над ним, отвязала его от орудия казни. Савва мог бы удалиться, но остался тут и помогал доброй женщине в ее домашней работе. На следующий день Афарид и воины его стали убеждать Савву и священника есть от идольских жертв; они отказались. Савву снова начали мучить, и потом князь велел утопить его в реке. Пока Савва шел на казнь, он не переставал славить и благодарить Господа. Служители, которые вели его, сжалились над ним и хотели было отпустить его, говоря друг другу: «Почему бы нам не отпустить этого несчастного? Князь никогда не узнает об этом». Но Савва сказал им: «Исполните поведенное вам; я вижу то, чего вы не видите. Вот стоят святые Ангелы, пришедшие за душой моей!» Привели его к реке и, привязав ему тяжелое бревно к шее, утопили. Так совершил св. Савва путь временной жизни, в пятый день после Пасхи, имея от роду 38 лет. Воины вынули из воды тело его и бросили на берег на съедение птицам и зверям; но оно осталось нетронутым. Через некоторое время один благочестивый христианин, взяв останки святого мученика, перенес их в отечество свое, в Каппадокийскую область, при чем и было написано упомянутое послание от Церкви Готфской к Церкви Каппадокийской. «Совершая память мученика в день, в который он увенчался, — так кончалось послание, — возвещайте то и прочим братиям, да во всей Кафолической Апостольской Церкви, духовно веселясь, прославляют Господа, избравшего Себе рабов Своих. Приветствуйте всех Святых; приветствуют вас братья, терпящие с вами гонение. Могущему же нас благодатию и человеколюбием Своим привести в Небесное Царство слава и честь и поклонение, со единородным Его Сыном и Пресвятым Духом, во веки, аминь».
В тот же день Церковь совершает память святых апостолов от семидесяти: Аристарха, который епископствовал в Апамее Сирской, Пуда и Трофима, которые много содействовали святым апостолам Петру и Павлу. Все трое скончались мученически за веру в Риме.
СТРАДАНИЯ СВЯТЫХ МУЧЕНИЦ АГАПИЙ, ХИОНЙИ И ИРИНЫ 16 (29) апреля
У св. Анастасии Узорешительницы был учитель, благочестивый Хрисогон. Диоклитиан, находясь в итальянском городе Аквилее, услышал, что в Риме старец Хрисогон обращает многих ко Христу. Он призвал его к себе, убеждал его отречься от веры и, не достигнув желаемого, осудил его на казнь. Обезглавленное тело Хрисогона лежало несколько дней на берегу моря. Недалеко от этого места жили христианский священник по имени Зинон и три благочестивые девы: Агапия, Хиония и Ирина; священник взял тело Хрисогона и схоронил у себя. На тринадцатый день после этого умерший Хрисогон явился Зинону и сказал ему: «Знай, что ты скоро отойдешь от здешней жизни и успокоишься со Святыми; а через девять дней три христианские девы, живущие близ тебя, будут преданы мучениям за исповедание веры. Ты же скажи рабе Божией Анастасии, чтобы она позаботилась о них и приготовила их к мучениям и близкой смерти». То же самое видение было и Анастасии. Она поспешила к священнику, которого до тех пор никогда не видала, и узнала от него, где живут три знакомые ему молодые христианки: Агапия, Хиония и Ирина. Всю ночь провела она с ними в душеспасительных беседах и увещевала их к твердому исповеданию имени Христова. Потом она поклонилась гробу учителя своего и возвратилась к обычным трудам своим. Через несколько дней после сего Зинон скончался, а сестры были взяты язычниками и приведены к царю. Он спросил их: - Кто внушил вам безумное презрение к богам нашим и неповиновение нашим законам? Жалея о вас, советую отречься от Христа вашего и поклониться богам, и тогда получите от меня награду. Я выберу вам богатых женихов, и вы будете разделять с ними славу и почести. Агапия, старшая из сестер, отвечала царю: «Тебе следует заботиться о делах государственных, а вместо того ты только хулишь Бога живого; помощь Его нужна тебе. По милосердию Своему Он терпит грехи твои и ждет твоего исправления». Царь разгневался. «Эта девушка с ума сошла», — сказал он и обратился ко второй сестре с теми же предложениями; но Хиония отвечала ему: - Сестра моя уже показала несправедливость твоего требования. Тогда царь подозвал Ирину и сказал ей: «Покажи пример старшим сестрам и поклонись богам». - Пусть кланяются идолам те, которые не знают истинного Бога или упорствуют в своем неверии, — отвечала молодая девушка. Сестер заключили в темницу. Тогда снова посетила их Анастасия и утешала своей беседой. Святых дев повели в Македонию, куда отправился и царь, и предали правителю страны; но правитель не смог склонить их к отречению. Тогда один из верховных судей, Сисиний, призвал их на суд. Он прежде обратился с увещанием к Ирине, младшей сестре, думая, что ее легче убедить; но она прямо сказала ему, что она христианка и служит единому истинному Богу. Сисиний велел отвести ее в темницу и, призвав двух старших сестер, сказал им: - Вы научили молодую Ирину не исполнять царских повелений. Я отложил наказание ее, ибо надеюсь, что она перестанет упорствовать, когда увидит мучения ваши; но и вы еще можете спастись, если согласитесь исполнить волю царя. - Вера наша непоколебима, — сказали сестры. - Есть ли у вас христианские книги? - Они написаны в сердцах наших, откуда не могут быть взяты врагами Христа, — отвечали девицы. - С чьего совета навлекаете вы добровольно на себя бедствия? — спросил Сисиний. - Бедствия эти только временные, и они приведут нас к радости вечной. - Исполните повеление царя и принесите жертву богам, — сказал Сисиний. - Мы приносим Богу жертву хвалы; идолам же не станем поклоняться. Не надейся отвратить нас от Господа нашего Иисуса Христа; но исполняй, что тебе повелел царь земной, как мы исполняем повеление Царя Небесного. Тогда Сисиний, убедившись в бесполезности своих увещаний, приговорил их к сожжению. Услыша приговор, девы радостно воскликнули: «Благодарим Тебя, Господи Иисусе Христе, сподобившего нас быть исповедницами имени Твоего!» Агапию и Хионию бросили в огненную печь, и они с молитвой предали Богу чистые души свои. Святая Анастасия взяла тела их, оставшиеся невредимыми в огне, и тайно похоронила их. На следующий день Сисиний, призвав Ирину, угрожал ей позором и мучениями; но дева твердо возразила ему: «Ничто не посрамит меня пред Небесным Женихом моим, и за мучения я получу награду на небесах». Девицу вывели за город. Один из воинов Сисиния пронзил ее стрелой. Она упала на землю и с радостью воскликнула: «Иду к блаженным сестрам моим». Анастасия похоронила и ее близ сестер.
В тот же день память святого мученика Леонида, пострадавшего в Коринфе в самый праздник Воскресения Христова.
ПАМЯТЬ ПРЕПОДОБНОГО ЗОСИМЫ, ИГУМЕНА СОЛОВЕЦКОГО 17 (30) апреля
На отдаленном севере, в Архангельской губернии, на пустынном острове Белого моря, стоит знаменитая обитель Соловецкая. Она освящена памятью многих святых мужей. Иные добровольно искали в ней уединения, другие были сосланы туда в заточение, ибо Соловецкий монастырь издавна славился строгостью своего устава. Первый инок, поселившийся в XV столетии на далеком и диком острове, прозывался Савватием. Он жил прежде в Белозерской Кирилловской обители. Добродетели его и строгое постничество были известны всей братии. Савватий тяготился и огорчался их похвалами и почестями, которые ему оказывали, и, чтобы избежать славы человеческой, решился удалиться из монастыря. Он слышал, что на Ладожском озере, на острове Валаам, стоит обитель, где иноки живут в великом труде и воздержании, и отправился туда. Но и в Валаамской обители добродетели Савватия не могли укрыться от братий и привлекли к нему всеобщую любовь и уважение. Тогда Савватий решился вести совершенно пустынную жизнь и тайно оставил монастырь. Он достиг берегов Белого моря. Тут, расспрашивая поселян и рыбаков, он узнал, что не на очень далеком расстоянии от берегов есть в море пустынный остров Соловецкий, имеющий в окружности около ста верст, покрытый лесами и многими рыбными озерами. На этом острове никто не решался жить, потому что путь к нему неудобен от частых бурь, бывающих на море. Рыбаки ездили туда для ловли рыбы, но возвращались обыкновенно до наступления осенних непогод. Все, что Савватий слышал о пустынном острове, внушало ему сильное желание поселиться там; но рыбаки старались отговорить его от этого намерения, представляя ему все неудобства и затруднения уединенного жития. «Чем будешь ты там питаться, во что оденешься? — говорили они ему. — Ты уже стар и слаб; как можешь ты жить один, лишенный всякой помощи?» Старец отвечал им: «Господь Бог всемогущ. Он даст мне силы и поможет мне. Он обогащает убогих и питает алчущих. — Он не даст мне погибнуть». Иные поселяне с уважением слушали такие речи старца; другие смеялись над ним, считая их безумными. Недалеко от этого места, у реки Выги, стояла небольшая часовня, при которой жил благочестивый инок по имени Герман. Савватий посетил его и сообщил ему о своем намерении. Оба долго беседовали о пустынной жизни и наконец решились поселиться вместе на уединенном Соловецком острове. Они снарядили небольшую лодку, взяли с собой пищи на несколько дней, орудия для построек и полевой работы и, возложив надежду свою на Бога, пустились в море. Погода была тихая, они благополучно достигли острова и вышли на берег. Пройдя около версты, они увидели озеро; место полюбилось им, и они решились тут устроить жилище свое. Прежде всего они водрузили деревянный крест; потом поставили маленькую келлию и начали жить трудами рук своих. Обрабатывая землю, устраивая келлию, они беспрестанно повторяли молитвы и псалмы и возносились всей душой к Богу. Поселяне, жившие на берегу моря и не решавшиеся сперва поселиться на пустынном острове, стали скоро завидовать инокам. Они говорили между собой: «Мы ближе всех к Соловецкому острову, и нам, по всему праву, должен он принадлежать. Зачем же чужие пользуются им?» Рассуждая таким образом, один рыбак со всем семейством переплыл море и поселился в недальнем расстоянии от двух отшельников. Они не препятствовали ему и продолжали, как прежде, работать и молиться; но предание говорит, что рыбаку и всем домашним его стали являться таинственные видения, чрезвычайно пугавшие их. Им являлись светлые юноши, которые приказывали им удалиться с острова, потому что Господь определил это место на жительство многочисленным инокам. Устрашенный рыбак решился наконец уйти, и с этих пор уже никто из прибрежных жителей не хотел более селиться на Соловецком острове. Рыбаки приезжали иногда для рыбного промысла, но после ловли удалялись. Через несколько лет Герман оставил остров и ушел к реке Онеге; а Савватий стал жить в совершенном уединении, терпеливо перенося все лишения пустынной жизни. Достигнув глубокой старости и чувствуя, что смерть его близка, он пожелал причаститься Святых Таин. Для этого он должен был оставить остров, и после двухдневного плавания пристал к берегу. Он тотчас же отправился к церкви, стоявшей у реки Выги, близ которой жил некогда Герман. На эту пору там находился игумен Нафанаил. По особенной милости Божией Савватий встретил игумена, который шел со Святыми Дарами, чтобы причастить больного. Оба обрадовались: Савватий благодарил Бога, пославшего ему то, чего он желал; игумен радовался, видя пустынника, о котором много наслышался. Савватий тотчас же попросил Нафанаила выслушать его исповедь и причастить Святых Таин. - Дойди до церкви, святой отец, — сказал Нафанаил, — и там дождись меня; я нынче причащу больного, а завтра рано поутру приду к тебе. Но Савватий, предчувствовавший близкую кончину свою, просил Нафанаила не отлагать дела до следующего дня. Нафанаил исполнил желание старца и, причастив его Святых Таин, продолжал путь свой. Савватий же дошел до церкви, долго в ней молился, лотом вошел в ближнюю хижину и стал спокойно ожидать смерти. Случилось одному новгородскому купцу ехать этим местом. Увидя церковь, он остановился и зашел помолиться. Вероятно, кто-нибудь сказал ему о пустыннике, и он захотел получить от него благословение. Старец принял его с любовью, долго говорил ему о Боге, о любви и о милосердии к ближним. С благоговением слушал его купец и, тронутый до глубины души благими советами Савватия, предлагал ему часть имения своего для благоугодных дел. «Мне уже ничего не нужно, — отвечал старец, — а ты лучше сам твори милостыню богатством своим». После этого старец убеждал купца остаться тут до следующего дня. Купец торопился ехать и, не послушавшись совета его, отправился в путь; но пожелал еще раз увидеть святого отшельника. Он постучался к нему в хижину; ответа не было; постучавшись до трех раз и не получив ответа, он решился войти и увидел, что старец уже скончался. Вслед за этим прибыл и Нафанаил. Он очень огорчился, что уже не застал Савватия в живых. Купец передал ему последнюю душеспасительную беседу свою со старцем, и оба с плачем и молитвенным пением предали земле тело святого подвижника, скончавшегося 27 сентября. В этот день совершается память святого Савватия; но он еще раз воспоминается Церковью вместе с преемником его, святым Зосимой. Через год по смерти Савватия на Соловецком острове поселился подражатель его подвижнического жития инок Зосима. Зосима был сын богатых родителей, живших в Новгородской области. По смерти их он раздал все имение свое и постригся в иноки. Старец Герман, с которым он встретился на берегу реки Сумы, рассказал ему о пустынном острове Соловецком и о подвигах Савватия. Они вместе решились поселиться на острове. Вскоре по прибытии их туда Зосиме было, как говорит предание, чудное видение. Он увидел стоявшую как бы на воздухе церковь — великую и прекрасную. Герман, которому он рассказал о видении своем, вспомнил, что было предсказано рыбакам, хотевшим поселиться на острове, и понял, что здесь со временем соберется множество иноков. Но предсказание это не скоро исполнилось. Зосима и Герман долго жили одни. Однажды Герману понадобилось съездить на берег; осенние бури замедлили его возвращение, и Зосима стал жить в совершенном уединении, подобно святому предшественнику своему; но Бог помог ему перенести все труды пустынной жизни. Через некоторое время Герман возвратился, и вскоре новые пришельцы стали присоединяться к пустынникам. Тогда сообща срубили они келлии и построили небольшую церковь в честь Преображения Господня. Выбрав из среды своей несколько монахов, они послали их в Новгород к архиепископу просить его благословения и необходимой для богослужения утвари. Владыка прислал священника, чтобы освятить вновь сооруженный храм. Число братии с каждым днем умножалось; но обитель много терпела от новгородских боярских людей, которые обижали иноков и отнимали у них рыбные ловли. Это заставило Зосиму просить церковные власти об игумене для монастыря. После двоих игуменов, которые один за другим поступали в эту должность и, не вынося пустынного подвижничества, оставили обитель, вся братия единодушно избрала самого Зосиму в игумена. Это избрание было одобрено архиепископом Ионой, который сам рукоположил его в священника, назначил начальником нового монастыря и щедро одарил обитель церковной утварью. Зосима, возвратившись в монастырь свой, устроил общее житие, подавал братиям пример трудолюбия и благочестия и воздвиг новую большую церковь в честь Преображения Господня, и другую — в честь Успения Пресвятой Богородицы. Зосима с братией перенесли туда и мощи св. Савватия и положили их под алтарем. Но притеснения и обиды со стороны боярских людей продолжались. Зосима должен был еще раз оставить свое уединение и ехать в Новгород — хлопотать о делах монастырских. По ходатайству владыки бояре обещались помогать новому монастырю и дали Зосиме грамоту на владение островом. Между богатыми людьми, к которым Зосима обращался со своими просьбами, была одна знатная вдова по имени Марфа. Раздраженная его жалобами, она сначала велела прогнать его, и Зосима тут же предсказал разорение всего дома ее. Потом, узнав о добродетельной жизни святого, боярыня раскаялась и, желая загладить вину свою, позвала его к себе на пир, на котором было много бояр новгородских. На этом пиру Зосиму смутило страшное видение, о котором он после рассказывал одному из учеников своих. Многие из пировавших бояр показались ему обезглавленными, и он объяснил себе это видение как предзнаменование скорой их смерти. Действительно, по отъезде Зосимы царь Иоанн III, разгневавшись на новгородских жителей, разорил город, сослал боярыню Марфу со всем семейством ее и велел отсечь головы многим боярам новгородским. . Зосима дожил до глубокой старости. Перед кончиной своей он созвал братию и назначил ей игумена, которому преподал наставление касательно его будущего сана. Потом, помолившись о благоденствии обители и простившись со всеми, он благословил окружавших его монахов и спокойно предал душу свою Богу 17 апреля 1478 года. Тело его положили в приготовленный им самим гроб, который и поставили в церкви Преображения Господня. . Многими чудесами ознаменовались мощи святых основателей Соловецкой обители. Церковь поет преп. Зосиме: «Изволением Божественнаго разума вселился еси в пустыню, и тамо вперив ум твой в небесная обители, равно Ангелом житие на земли пожив, в молитвах и трудех и пощениих образ был еси твоим учеником. Отонудуже Бог, видя твое благое изволение, умножи тебе чада в пустыни, слез твоих теченьми напаяемей, но яко имеяй дерзновение к Богу, поминай стадо, еже собрал еси, мудре, и не забуди якоже обещался еси, посещая чад твоих, Зосимо, преподобие отче наш».
СТРАДАНИЯ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА СИМЕОНА, ЕПИСКОПА ПЕРСИДСКОГО 17 (30) апреля
В четвертом веке христиане, жившие в Персии, потерпели тяжкое гонение от царя персидского Сапора. Царь подозревал их в измене. Волхвы персидские и иудеи, ненавидевшие христиан, старались поддержать это мнение и уверяли царя, что Симеон, епископ Ктезифонский, сообщает в Константинополь грекам обо всем, что делается в Персии; Сапор же в это время был в неприязненных отношениях с императором греческим. Он начал жестоко угнетать христиан, налагать на них тяжкие подати, грабить и разорять христианские церкви, и однажды велел призвать епископа Симеона, человека благочестивого, которого сами язычники уважали за добродетели его. Сапор стал увещевать Симеона отречься от Христа и поклониться солнцу, как это делалось в Персии, обещая ему зато великие награды; в случае же непослушания грозил истребить всех христиан в своем государстве. Но Симеон решительно отказался исполнить волю царя. - Почему ты теперь не повинуешься власти моей, если ты до сих пор был верен мне? — спросил царь. - Пока я мог исполнять повеления твои, не изменяя Богу моему, я во всем был тебе послушен, — отвечал епископ, — но ты требуешь теперь, чтоб я поклонился солнцу; это противно заповедям Бога моего, и я готов лучше умереть. Разгневанный царь велел отвести Симеона в темницу. При выходе из дворца епископ увидел бывшего учителя царя, старца Усфазана. При встрече с епископом, Усфазан встал и почтительно поклонился ему. Но Симеон знал, что Усфазан, бывший когда-то христианином, переменил веру в угождение царю, поэтому, не отвечая на его поклон, он начал укорять его за такое отступничество. Старец почувствовал глубокое раскаяние и заплакал. «Как явлюсь я пред Господом моим, от Которого отрекся? — подумал он. — Вот и Симеон отвратил от меня лицо свое; он гнушается моего отступничества; как же взглянет на меня Создатель мой?» И старец неутешно скорбел. Сапор услышал о печали бывшего наставника своего и призвал его к себе. - Что за причина скорби твоей? — спросил царь. — Не встретил ли ты чего неприятного во дворце моем? - Ничего неприятного не встретил я в твоем царском доме, — отвечал Усфазан, — но лучше бы мне претерпеть все бедствия мира, все печали и скорби, нежели чувствовать то, что я чувствую теперь. Зачем я не умер прежде, чем согласиться отречься от Создателя и поклоняться Его созданию? Я лицемерил; мне хотелось только угодить тебе, и теперь я заслужил казнь за двойную вину: за то, что я отступил от Бога моего, и за то, что тебя обманывал. Но клянусь перед Богом, Создателем неба и земли, что теперь каюсь в прегрешении моем. Не преклоню колен перед солнцем, созданием Божиим, и стану поклоняться самому Создателю. Царь с изумлением выслушал эти слова и еще более разгневался на христиан. Он стал убедительно просить старца, чтобы он не бесчестил себя и не печалил бы всего царского дома своим обращением в христианство. Но старец оставался непоколебимым и твердо исповедовал имя . Христа. И просьбы и угрозы царя оказались безуспешными; наконец Сапор осудил на казнь бывшего наставника своего. Перед казнью Усфазан призвал одного из приятелей своих и поручил сказать Canopy от имени его: «Вспомни, что от самой юности моей я служил усердно отцу твоему и потом тебе. Не говорю о всех заслугах моих, они тебе известны, но прошу у тебя одной милости: вели громко провозгласить пред всеми, за что я умираю. Пусть ведают сановники и народ, что я казнен не за преступление, не за измену, но за то, что, будучи христианином, не отрекаюсь от Бога моего». Царь согласился на просьбу Усфазана. Он надеялся этим еще более устрашить христиан. «Пусть они увидят, — думал он, — что я не пощадил даже любимого своего наставника». Усфазан, напротив, хотел обрадовать христиан, горевавших о его отступничестве, внушить им еще более мужества и твердости душевной. Приговор был исполнен. Усфазану отсекли голову мечом и провозгласили всенародно, что он казнен за исповедание христианской веры. Весть о кончине Усфазана дошла и до темницы, в которой сидел Симеон. Он обрадовался и благодарил Господа, призвавшего грешника к покаянию и увенчавшего его мученичеством. Вскоре Симеон был снова призван к Canopy и по-прежнему твердо исповедал веру свою. Раздраженный упорством христиан и в особенности смертью Усфазана, царь решился употребить самые строгие меры. Он повелел, чтобы все христиане, находившиеся в темницах, были преданы смерти в тот самый день, когда воспоминаются спасительные страдания Господа нашего Иисуса Христа. В Великий Пяток вывели на казнь до ста христиан. Между ними было несколько священников, диаконов и других церковнослужителей. Всех их приказано было казнить перед глазами Симеона, а самого епископа казнить последним. Перед казнью один из жрецов громко возгласил: «Если кто из вас хочет остаться жив и поклониться солнцу, тот будет освобожден». Но никто не отозвался на эти слова: все предпочли жизнь бессмертную временной, земной жизни и с благоговением выслушали увещания святого епископа Симеона, который говорил им о Боге и о Царствии Небесном. Все мужественно скончались; в заключение казнен был и Симеон. Один из осужденных пресвитеров выказал некоторую боязнь. Тогда один сановник царский, присутствующий при казни, сказал ему: «Не бойся, старец, закрой глаза, будь мужествен, и вскоре узришь свет Божественный». Из этих слов находившиеся тут язычники поняли, что и сановник этот — христианин. Он был схвачен и приведен к царю, перед которым прямо исповедал веру Христову. Царь осудил его на страшную, мучительную смерть. Вместе с ним была казнена и дочь его. Вслед за этим Сапор повелел предать смерти всех христиан, находившихся в его государстве. Если царь думал испугать этим христиан и склонить их к отречению, то он вскоре должен был увидеть свою ошибку. Историки повествуют, что христиане толпами приходили к судьям, безбоязненно объявляя веру свою и готовность умереть за Христа. Через год после кончины Симеона, в Великий Пяток, и потом в самый день Пасхи, более тысячи христиан приняли мученическую смерть. Между ними находился один любимец царя, Азат. Царь жалел о нем, но не хотел сделать для него исключения. После этого он, однако, несколько смягчил свое жестокосердие и велел предать смерти только епископов и священников, а прочих христиан оставить в покое. Через некоторое время, впрочем, гонение возобновилось с ужасной силой. Вообще - долговременное царствование Сапора было бедственно для христиан. Три раза возобновлял он гонения, которые продолжались в общем около двадцати лет.
При нем пострадал тоже за веру и преподобномученик Вадим, память которого совершается 8 апреля.
ПАМЯТЬ СВЯТОГО МУЧЕНИКА ИОАННА НОВОГО 18 апреля (1 мая)
Сей блаженный Иоанн родился в Греции, в Эпирской области; осиротев в молодых летах, он прибыл в Константинополь, устроил себе лавочку и стал заниматься торговлей. Константинополь был уже в то время во власти турок, ибо это было в последних годах пятнадцатого столетия. Рядом с лавкой Иоанна другие лавки принадлежали частью туркам, частью отступникам от христианской веры, принявшим магометанство. И те и другие возненавидели Иоанна, который был усердный христианин и часто укорял отступников за грех их. К тому же Иоанн торговал успешно, и зависть еще усилила вражду магометанских купцов к Эпироту, как они звали Иоанна; они только и искали возможности погубить его. Иоанн знал, что его ненавидят; но он не боялся смерти и даже, горя ревностью к вере, желал умереть мучеником за имя Господне. Однажды, на Страстной неделе, в Великий Пяток, пошел он к протопресвитеру константинопольской церкви и на исповеди открыл ему и вражду своих товарищей купцов, и желание свое умереть мучеником за веру, и просил у него наставления. Протопресвитер старался отклонить его от желания, которое могло быть внушено духом гордости. «Дух бодр, — говорил он, — а плоть немощна; не отдавайся добровольно на мученичество, как бы тебе не отпасть во время скорби; но жди проявления воли Божией; я же буду молить Господа о тебе, да охранит тебя от видимых и невидимых врагов». На следующее утро Иоанн опять пришел к духовному отцу своему и сказал ему: «Отец мой, в эту ночь я во сне видел, что я нахожусь посреди пламени, но неопаляем, а радующийся и ликующий, как Вавилонские отроки. Прошу тебя, молись обо мне, чтобы Бог меня укрепил». Священник обещал молиться за Иоанна и отпустил его, благословив. Подойдя к жилищу своему, Иоанн увидел врагов своих, совещающихся на него. Едва они завидели его, как один из них сказал: «Это не тот ли, который в Трикке (городе в Греции) отрекся от Христа, и теперь опять называет себя христианином?» - О мне ли вы говорите? — спросил Иоанн, не веря ушам своим. - Конечно, о тебе, а не о другом, — отвечали они. - Если так, то знайте, что я не допущу говорить о себе таким образом; ибо ни в Трикке и ни в другом каком-либо месте я никогда не отрекался от Христа. Я живу о Христе и готов умереть за Него. Тогда купцы устремились на него с бранью и криками, стали бить его и потащили к судье, которому объявили, что вот человек, который в Греции принял веру магометанскую, а теперь опять называет себя христианином и хулит Магомета. Судья, выслушав обвинение, стал увещевать Иоанна отречься от Христа, грозя ему мучениями и смертью в случае сопротивления. Иоанн отказался, стали его жестоко бить и потом отвели в темницу. На другой день судья, призвав его, спросил, образумился ли он и готов ли теперь принять магометанство? Иоанн опять отказался, и опять стали бить его еще пуще вчерашнего. Он же молился, говоря: «Укрепи меня, всесильный Боже, и простри мне руку помощи». Потом, обратившись к мучителям и судье, он сказал им: «Ничто: ни муки, ни льстивые обещания не отвратят меня от Христа Бога моего. Я раб Христов, Христу последую, за Христа умираю, да с Ним живу вовеки. Пошли же меня скорее в вечную жизнь». Долго промучив Иоанна, отвели его в темницу. В следующие дни возобновились истязания; Иоанн же, перенося все с терпением, воспевал радостно: «Христос воскресе из мертвых», ибо то были священные дни Пасхи. Несколько раз еще возобновляли жесточайшие истязания и наконец осудили мученика на сожжение. Когда он шел на казнь, всякий оскорблял его: кто бил его по щекам, кто бранил его. Пришедши на место казни, где был разведен великий огонь, Иоанн сам бросился в него; но тогда мучители вытащили его, ибо не хотели, чтобы он умер той смертью, которой сам желал; отсекли ему голову и с телом бросили ее в пламя. Так скончался во Христе Иоанн Эпи- рот, это было 18 апреля. Верные взяли останки его тела, уцелевшие от огня, и с благоговением творили память нового мученика.
В тот же день память преподобного Иоанна, ученика св. Григория Декаполита, много пострадавшего от иконоборцев.
19 апреля (2 мая) числа Церковь совершает память преподобного Иоанна Ветхопещерника, подвизавшегося в лавре св. Харитона, которая называлась «Ветхой лаврой»; св. Георгия, епископа Антиохии Писидийской, пострадавшего от иконоборцев; святых мучеников: Христофора, Феоны и Антонина, воинов царя Диоклитиана, обратившихся при виде страданий и чудес великомученика Георгия; и святого Трифона, патриарха Цареградского.
ПАМЯТЬ ПРЕПОДОБНОГО АЛЕКСАНДРА ОШЕВЕНСКОГО 20 апреля (3 мая)
В 80-ти верстах от Белозерска в XV веке жил богатый и благочестивый земледелец Никифор Ошевен. Он имел пятерых сыновей. Младший из них, Алексий, с ранних лет являл особенное благочестие. Обученный грамоте, он любил поститься и молиться; и на 18-м году отправился на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь, основанный преп. Кириллом, скончавшимся в 1427 году. Там он пробыл некоторое время; и игумен, видя его ревность к молитве и любовь к книжному учению, желал постричь его в иночество. Но Алексий объявил, что прежде ему надо испытать свою готовность идти трудным путем отречения. Однако с дозволения отца он остался на время в обители преп. Кирилла. По некотором времени родители его принуждены были перейти в Каргополь и поселились на земле, отведенной им землевладельцем. Между тем в молодом Алексии созрело желание посвятить себя Господу, и он принял монашество с именем Александра. Затем он объявил игумену, что желает повидаться с родителями и с благословения избрать себе место для уединенного, отшельнического жития. Игумен на это отвечал ему: - Тому, кто не окреп в духовной жизни, не безопасно пускаться в отшельническую жизнь. В общежитии братия подкрепляют друг друга, и это действует благотворно. Часто же бывает, что гордость увлечет неопытного в пустыню под видом усердия к подвижничеству, а потом предаст его праздности и нерадению; всему время, надобно испытать себя. Инок смиренно покорился и провел еще некоторое время в монастыре. Потом с благословения настоятеля он оставил обитель и нашел себе уединенное место недалеко от слободы, где жил его отец, на реке Чурьюге, близ лесов и озер. Там он, помолившись, водрузил крест в основание будущей обители; и затем, возвратился в Кирилло-Белозерский монастырь, где, посвященный в иеромонаха, он получил от игумена в благословение икону Одигитрии и икону святителя Николая. Затем началось построение храма в пустынном месте. Новгородский святитель Иона тоже благословил пустынника; и с помощью некоторых благочестивых людей храм был построен и освящен во имя святителя Николая. Пустынник некоторое время трудился один: очищал лес, готовил под пашню землю и засевал ее; труд освящался постоянной молитвой. Понемногу стала собираться братия, поставили келлии, трапезу и жили в послушании у преп. Александра, который ввел строгий порядок в свою обитель. «Братия, — говорил подвижник, — пусть не страшат нас труды и скорби пустыни; вы знаете, что путем скорбей входят в Царствие Небесное. Пусть живет в вас взаимная любовь и смирение. Бог есть любовь и любит смиренных». Подвижник владел даром слова; многие приходили слушать его наставления. Но некоторые из учеников его, решившихся делить с ним труды пустынножительства, охладели в ревности к трудам и оставили обитель. Это очень огорчило подвижника, огорчило до того, что он опасно заболел. В изнеможении он молил преподобного Кирилла о заступничестве. И вот однажды святой старец явился ему в белых светлых ризах и с крестом в руке. Осенив крестом больного, преподобный сказал ему: «Не скорби, брат, я помолюсь — и будешь здоров. Только не забывай обета; не оставляй сего места; я буду помогать тебе». Проснувшись, подвижник почувствовал себя здоровым; и рассказал братии о бывшем ему явлении. Он провел в пустынной обители 27 лет и предал душу Богу в 1479 году.
В тот же день память преподобного Феодора Трихины, подвижника, прославившегося строгой, святой жизнью; св. Анастасия Синаита, патриарха Антиохийского, твердо защищавшего догматы веры против лжеучителей, и свт. Григория, патриарха Антиохийского.
21 апреля (4 мая) память священномученика Ианнуария, епископа в Кампанийской области, пострадавшего в Путеоле, близ Неаполя, в царствование Диоклитиана; тело его было похоронено в Неаполе, и неаполитанцы доселе благоговейно чтут его память, считая его своим небесным заступником.
ЖИТИЕ СВЯТОГО ФЕОДОРА СИКЕОТА 22 апреля (5 мая)
Этот великий подвижник родился в VI веке в селе Сикее, в Малой Азии. Его благочестивые родители жили вместе со своей престарелой матерью и незамужней сестрой. Взаимная любовь и согласие господствовали между ними, и рождение сына довершило их семейное счастье. Младенца назвали Феодором, что значит «Божий дар», потому что все семейство считало рождение его особенной Божией милостью. Когда Феодору минуло шесть лет, родители пожелали заранее записать его в царское войско, и мать приготовила ему богатую одежду и золотой пояс, с тем чтобы вести к императору в Царьград. Но однажды она увидела во сне святого великомученика Георгия, который сказал ей: «Не трудись напрасно, потому что Царь Небесный требует сына твоего». Проснувшись, мать заплакала, думая, что эти слова означают близкую смерть отрока, и она отложила намерение свое. Между тем отрок рос и укреплялся, восьми лет он был отдан в училище, где удивлял товарищей и наставников прилежанием своим, быстрыми успехами и примерным поведением. Никогда не ссорился он с товарищами, напротив, всегда старался примирить ссорившихся. В семействе Феодора жил благочестивый старец, которого звали Стефаном. Старец этот держал строгий пост, молился беспрестанно; и мальчик Феодор, полюбив его, стал часто приходить к нему, беседовать с ним и старался подражать делам его. Возвращаясь из училища, Феодор иногда отказывался от обеда, чтобы подражать строгому постничеству старца, а в часы, свободные от уроков, уходил в церковь святого великомученика Георгия, стоявшую близ селения на высокой горе, и там молился со Стефаном. Мать его, думая, что он все это время проводит за уроками, и боясь, чтобы это не повредило его здоровью, просила учителя отпускать его домой пораньше; но Феодор спешил из училища прямо в церковь и потом в назначенный час вновь приходил в училище с прочими детьми. Вскоре мать заметила, что Феодор иногда встает по ночам и уходит в церковь. Она строго наказала его, ибо боялась за его здоровье, и стала привязывать его к кровати; но во сне ей опять явился великомученик Георгий и сказал, чтобы она не отклоняла сына своего от Бога. Когда у Феодора спросили, как он не боится проходить ночью по пустынным местам, где на него могут напасть волки, или другие звери, то мальчик отвечал, что он ходит не один, а что его будит на молитву светлый юноша, водит его за руку в храм и на пути защищает его от всякой опасности. Все домашние поняли тогда, что отрока защищает и охраняет великомученик Георгий, и с этих пор уже не останавливали его, говоря: «Да будет воля Божия». С двенадцати лет Феодор стал еще прилежнее к молитве и чтению Священного Писания. У Феодора была маленькая сестра, которую звали Влаттой. Нежно любя брата, она старалась подражать его благочестию, ходила с ним в церковь, и они вместе усердно молились. Феодор, узнав, что недалеко от селения живет отшельник по имени Гликерий, часто ходил беседовать с ним и открыл ему свое желание совершенно отречься от мира и идти в монастырь. Гликерий сказал ему, что со временем это желание исполнится, но что теперь следует ему еще пожить в семействе. Через некоторое время Феодор поселился в пещере, которую выкопал себе возле церкви святого Георгия. Он ходил в церковь на молитву и питался только церковными просфорами. Бабушка его Елпидия приносила ему хлеба и овощей, но он все раздавал прохожим и бедным. Однако и такой жизнью Феодор не был доволен; ему непременно хотелось жить в пустыне, как жил Иоанн Предтеча до явления своего народу Израильскому. Он поселился, наконец, в пещере на отдаленной горе и просил одного знакомого церковнослужителя заложить вход в пещеру и изредка подавать ему через малое отверстие немного хлеба и воды. Но церковнослужитель через некоторое время дал знать о жилище Феодора его огорченному семейству. Феодор должен был уступить просьбам родных и возвратиться на время к ним. Вскоре епископ той страны посвятил его в священника. Феодор с усердием стал исполнять новые обязанности свои. Около этого времени он посетил Палестину, поклонился святым местам и принял пострижение в монастыре Хозевитском, находившемся близ реки Иордана. Возвратившись в отечество, Феодор по-прежнему жил у церкви святого Георгия, весь преданный молитве и благочестивым подвигам. Слух о его святой жизни привлекал к нему множество народа. Он усердно поучал приходивших и силой молитвы целил недуги их. Бабушка его Елпидия и тетка Диспения с молодой Влаттой поселились близ него. Желая подражать его святой жизни, они беспрестанно молились и работали; вырученные трудами деньги употребляли на милостыню бедным. Через некоторое время Диспения скончалась; Влатта, поступившая в девичий монастырь, тоже скоро отошла к Господу. Тогда престарелая Елпидия, пожив некоторое время с внуком, удалилась в монастырь и там продолжала свои полезные и благочестивые труды. К ней посылал преподобный приводимых к нему для исцеления девиц, — и она научала их молитве, посту и другим добрым делам. Многих женщин отвлекала она от грешной жизни и обратила к закону Господнему. Феодор жил долгое время совершенно одиноким, но через некоторое время присоединились к нему два молодых ученика. Он поучал их, и они вместе трудились и молились, помня слова Спасителя: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. XVIII, 20). Феодор изнурял тело свое трудными подвигами и лишениями. Думая угодить Богу добровольным страданием, он велел выстроить себе железную клетку, и в ней проводил большую часть года в постоянной молитве. Вскоре скончалась благочестивая бабушка его, Елпидия. После погребения ее известили Феодора и о кончине матери и звали его получить богатое ее наследство. Феодор помолился об упокоении души ее, но не пошел за оставленным ею богатством. Бог даровал Феодору силу творить чудеса и исцелять болезни. Многие из исцеленных им захотели жить близ него, чтобы всегда пользоваться его примером и поучениями. Таким образом собралось довольно много подвижников, и основался монастырь Сикеотский, которым управлял Феодор, написавший устав для братии. Церковь святого Георгия уже была тесна для множества братий; тогда они построили другую, во имя Архистратига Михаила. Из учеников Феодора многие впоследствии прославились святостью жизни. Слава о подвигах Феодора и о чудесах, совершаемых им, распространилась далеко. Император Маврикий, которому он предсказал призвание его на царство, просил его молитв и благословения и по просьбе его назначил ежегодную раздачу пшеницы всем бедным, приходившим в Сикеотский монастырь. По смерти Анатолийского епископа Феодор был назначен на место его. Он с сожалением оставил монастырь свой, часто потом посещал его и горевал о прежней, тихой жизни. Во время вторичного путешествия своего в Иерусалим он пожелал удалиться в лавру святого Саввы; но явившийся ему во сне великомученик Георгий запретил ему покидать епархию, которой он был нужен. Феодор повиновался и одиннадцать лет ревностно занимался делами Церкви. По прошествии этого времени он созвал клир и народ и просил их избрать другого епископа, а его отпустить в монастырь Сикеотский. С трудом уступили его желанию, ибо не хотели лишиться доброго и деятельного пастыря. Феодор с радостью возвратился в монастырь свой к прежним подвигам и трудам. Два раза посещал он Царь-град, и в последний раз, в царствование императора Фоки, предсказал близкую кончину патриарха и будущие бедствия Церкви и государства. Дожив до глубокой старости, Феодор был извещен о близкой кончине своей явлением великомученика Георгия, который, вручая ему жезл, приказывал идти за ним в дальний путь. Он скончался после праздника Пасхи. Елевсий, один из учеников его, написал его житие.
A. H. БАХМЕТЕВА. ЖИТИЯ святых ДЛЯ ДЕТЕЙ. МАРТ - АПРЕЛЬ
Издательство Сретенского монастыря 1997
