| ПРАВОСЛАВИЕ |
|
 |
| Меню |
|
|
| Категории раздела |
|
|
| Статистика |
|
|
|
|
 | Каталог статей |  |
ЖИТИЯ святых ДЛЯ ДЕТЕЙ (1 – 4 мая)
ЖИТИЯ святых ДЛЯ ДЕТЕЙ
МАЙ
По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси АЛЕКСИЯ
ПАМЯТЬ СВЯТОГО ПРОРОКА ИЕРЕМИИ
1 (14) мая Святая Библия представляет нам множество примеров долготерпения и крайнего милосердия Бога к людям. Господь чудесным образом освобождает народ Израильский от тяжкого плена, выводит его из Египта, охраняет его среди долголетнего странствования, посылает ему святых мужей для наставления и поучения. Эти святые мужи, которым Господь является в таинственных видениях, которые слышали волю Всевышнего и получали от Него знание будущих событий, называются пророками. Среди народа, непокорного и часто увлекаемого идолопоклонством, они свято хранили закон Господень и память об обетованиях Божиих. Они старались отвратить иудеев от путей зла, проповедовали им покаяние, грозили им тяжкими бедствиями за грехи и напоминали им об обещанном Мессии, или Спасителе. Но иудеи почти всегда преследовали этих строгих и правдивых возвестителей воли Божией и охотнее слушали лжепророков, которые льстили и потакали их страстям и порокам. Строгая правда не всегда приятна людям; но слова Господа должны утешать гонимых.
Он сказал: «Блаженны изгнанные за правду; ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах» (Мф. V, 10—12).
Из 16-ти пророков, оставивших нам свои писания, большие (по количеству писаний): Исаия, Иеремия, Даниил и Иезекииль.
Первого мая Церковь воспоминает святого пророка Иеремию, жившего за 600 лет до Рождества Христова. Иеремия был сыном священника Хелкии и с ранних лет исполнен был Духа Божия. Ему было всего пятнадцать лет, когда Господь велел ему возвещать Его волю народу иудейскому. «Владыко Господи! — сказал Иеремия, — я еще отрок, и не умею говорить народу». Но Господь сказал: «Не говори, что ты отрок, ибо ты пойдешь, куда Я тебя пошлю, и будешь говорить то, что Я скажу тебе. Не бойся, ибо Я с тобою!» И Господь прикоснулся к устам Иеремии и сказал: «Се даю слова Мои во уста твои и поставлю тебя над народами и над царствами, чтобы искоренять и разорять, губить и разрушать и опять созидать и насаждать» (Иер. I, 6—10).
Это было в царствование одного из благочестивых царей иудейских, Иосии, который старался восстановить поклонение единому Богу; но иудейский народ в то время предавался порокам и идолослужению. Не только в окрестностях Иерусалима, на холмах и в лесах, но даже около самого храма Господня стояли идолы, которым совершались усердные жертвоприношения, между тем как служение истинному Богу ограничивалось одними только наружными обрядами. Иеремия, послушный велению Божию, стал укорять народ за идолопоклонство и грозить ему гневом Господним. Он говорил иудеям, что скоро нападет на них народ сильный, который опустошит их отечество, разорит их сыновей и дочерей и разрушит их твердые города.
«Сие глаголет Господь, — говорит пророк, — созову царства земные от севера, и придут, и поставит каждое престол в преддвериях врат Иерусалимских и на всех стенах окрест его, и у всех городов иудейских. И произнесу на них суд Мой за все пороки их и за то, что оставили Меня, приносили жертвы богам чуждым и поклонялись делам рук своих» (Иер. I, 15—16). «Услышьте слово Господне, дом Иаковлев и все племена дома Израилева! Сие глаголет Господь: какое погрешение нашли во Мне отцы ваши, что удалились от Меня и пошли во след суетных и осуетилися?» (Иер. II, 5).
«Я говорил людям Моим, — так передавал пророк грозные суды Божии, — станьте на пути, и рассмотрите, и расспросите о стезях Господних, который есть путь блага, и идите им, и найдете очищение душам вашим; но они сказали: не пойдем. Я поставил им стражей и говорил: услышьте звук трубный; но они сказали: не послушаем. И потому услышьте народы, и услышь вся земля, как Я накажу их. Я наведу на них великие бедствия, плоды злых помышлений их, за то, что не послушали слов Моих и отреклись от закона Моего. Зачем приносят они мне фимиам из Савы и благоухания из отдаленных стран? Всесожжения их неугодны Мне, и жертвы их не радуют Меня» (Иер. VI, 16-20).
Народ с гневом слушал эти строгие слова и по наущению жрецов своих и лжепророков яростно преследовал Иеремию. Сам пророк иногда падал духом от преследования врагов. «Я в посмеянии весь день, — восклицал он. — Слово Господне стало для меня поношением. И я сказал себе однажды: «Не упомяну имени Господня и не стану говорить от имени Его», но тогда возгорелся во мне огонь, опаляющий кости мои; я впал в бессилие. Я слышал, как совещаются против меня, как прежние друзья мои говорят между собою: нападем на него и отмстим ему. Но Господь со мною как воин непобедимый, и потому не устоят преследующие меня».
Между тем предсказания исполнились: бедствия Иерусалима начались; на них напал египетский царь, фараон Нехао, и завладел Иерусалимом. Царь Иосия умер от раны, полученной в сражении. Иеремия оплакал смерть благочестивого царя. Вместо Иосии фараон назначил царем Иоакима, который должен был платить ему дань. Но это первое бедствие не привело иудеев к покаянию, они продолжали грешить и исполнять только наружные обряды закона, состоявшие в жертвах и всесожжениях. Но не наружных только обрядов требует Господь; Ему прежде всего нужно сердце, исполненное искреннего раскаяния, веры и любви. Господь велел Иеремии стать в дверях храма и говорить входившему народу: «Вот что говорит Господь сил, Бог Израилев: исправьте пути ваши и дела ваши, и вселю вас в месте сем. Не надейтесь на слова суетные, когда восклицаете: сей храм Господень! сей храм Господень! сей храм Господень! Но исправьте дела и помышления ваши, судите праведно, не угнетайте странника, вдовицу и сироту, не проливайте кровь невинную, не поклоняйтесь богам чуждым, и вселю вас в землю, которую дал отцам вашим. Но вы полагаетесь на слова ложные: вы крадете, убиваете, клянетесь лживо, прелюбодействуете, поклоняетесь идолам; и потом приходите и становитесь предо Мной, в храме сем, в котором призывается имя Мое, и думаете, что этим покрываются прегрешения ваши. Разве дом, в котором призывается имя Мое — вертеп разбойников?» (Иер. VII, 3—11) — «В день, в который Я вывел отцов ваших из Египта, — продолжал Господь устами Иеремии, — Я не говорил им о всесожжениях и жертвах, но Я говорил им: послушайте слов Моих, и Я буду вам Бог, и вы будете Моими детьми! Ходите по закону Моему — и получите все доброе! Но они не послушались Меня, не преклонили уха к словам Моим, предались страстям и порокам, шли назад, а не вперед с самого того дня, как Я вывел их из Египта. И Я посылал им служителей и пророков Моих, но они не слушались их; они ожесточили сердца свои» (Иер. VII, 22—26).
Вслед за этим Господь открыл Иеремии все бедствия, которыми Он накажет иудеев: долговременное подданство их чуждому народу, разорение Иерусалима, запустение всей Иудеи. «И будут трупы людей в снедь птицам небесным, зверям земным, и некому будет отогнать их, — говорил Господь. — И удалю от городов Иудиных и от улиц Иерусалимских голос радующихся и голос веселящихся, голос жениха и голос невесты, ибо запустеет вся земля сия» (Иер. VII, 33-34).
Иеремия с сокрушением сердечным молил Бога о помиловании, но Господь требовал покаяния иудеев и исправления их; они же упорствовали в грехах своих, и угрозы должны были исполниться. Иеремия верно и бесстрашно передавал народу слова Господа, призывая его к покаянию. Он беспрестанно проповедовал среди собраний народных, и в храме, и у царского дворца. Однажды он, по повелению Господнему, взял глиняный сосуд и разбил его перед всеми, предвещая, что точно так Господь уничтожит и сокрушит народ, творящий беззакония. Но слова его не вразумляли слушателей, а только возбуждали в них негодование и ярость. Они однажды схватили Иеремию на церковном дворе и в гневе восклицали: «Он достоин смерти за то, что говорил о Иерусалиме». Но Иеремия спокойно отвечал им: «Господь велел мне говорить вам эти слова. Обратитесь к Нему, исправьте дела ваши, исполняйте заповеди Божии, и может быть, Бог по милости Своей отвратит предназначенные вам бедствия. Со мною же делайте, что хотите, я в руках ваших; но знайте, что с вас взыщется кровь моя; ибо Господь воистину послал меня, и я воистину говорил вам Его слова». Но народ, жрецы и лжепророки продолжали требовать его казни, пока наконец князья иудейские не успокоили смятения и не спасли Иеремию из рук врагов его.
Вскоре после этого Навуходоносор, царь вавилонский, овладел Иерусалимом, разграбил храм и отвел в плен значительное число иудеев. Он оставил царем Иоакима, наложив на него дань. Иеремия знал, что плен продолжится семьдесят лет, и говорил это царю и народу; но лжепророки обнадеживали их, уверяя, что плен будет непродолжителен, и Иеремия был заключен в темницу.
Тут Господь сказал ему: «Возьми книгу и впиши в нее все слова Мои с тех пор, как Я начал говорить с тобою, и вели прочесть эту книгу перед народом. Услыша вновь, какими бедствиями Я накажу его, — не отстанет ли он от грехов своих и не обратится ли ко Мне, чтобы Я простил ему?»
Иеремия призвал ученика своего Варуха, и тот, сидя у окна темницы, писал, что говорил ему пророк. Когда все это было вписано, Иеремия сказал ему: «Я не могу идти в дом Божий, ибо я заключен; но пойди ты в день поста, прочитай эту книгу перед народом. Не смирится ли он перед Господом и не отстанет ли от злых дел своих?» Варух так и сделал. Царь узнал о том, велел принести себе книгу и сжег ее; но Господь повелел Иеремии написать снова книгу, в которой он повторил прежнее, прибавил новые откровения, бывшие ему от Господа и, между прочим, пророчество о скором убиении Иоакима. Действительно, Иоаким, прельщенный словами лжепророков, отказался платить дань победителю. Навуходоносор послал войско. Иоаким был убит, и вместо него назначен царем Иехония, а за ним — Седекия.
Иеремия глубоко скорбел о своем отечестве. Он умолял Бога смягчить праведный гнев и прекратить бедствия; Господь утешал его указанием на будущее время, когда Он возвратит иудеев из плена и вновь вселит их в землю, обещанную потомству Иакова. «Тот, кто рассеял Израиля, вновь соберет его, — говорил Господь, — будет охранять его, как пастух охраняет стадо свое» (Иер. XXXI, 10). « Голос в Раме слышен; плач и рыдание и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет; но вот говорит Господь: «Да отдохнет голос твой от вопля, и глаза да отдохнут от слез, ибо будет награда делам твоим; и сыны твои возвратятся в пределы свои» (Иер. XXXI, 15—16). Еще на другое, более радостное событие, указывал Господь. Он повторил Иеремии обещание о Спасителе, Который родится из племени Давида.
«Се дни грядут, — говорил Господь, — когда исполню слово благое, которое Я дал дому Израилеву и дому Иудину. Во дни оные и в то время произращу от Давида отрасль правды, и сотворит суд и правду на земле. Во дни оные спасен будет Иуда, и Иерусалим пребудет в надежде, сие есть имя, которым нарекут его: Господь праведен наш» (Иер. XXXIII, 14-16).
Как мы сказали, Иеремия, наставленный Богом, предвещал иудеям долгий плен. Он писал тем из них, которые были отведены в Вавилон, чтобы они сносили терпеливо участь свою, чтобы строили дома, вступали в брак, потому что не скоро возвратятся в Иерусалим; чтобы не слушались лжепророков, убеждавших их к восстанию, а молили бы Бога о благоденствии страны, в которой находятся. Это письмо сделалось известно в Иерусалиме и возбудило гнев иудеев. Они убедили царя Седекию вновь заключить в темницу недавно освобожденного пророка.
Седекия, не вразумленный примером предшественников своих, отказался платить дань, и Навуходоносор с сильным войском осадил Иерусалим. Царь тогда призвал Иеремию и спросил его совета; пророк советовал покориться; но лжепророки предвещали, что царь вавилонский скоро снимет осаду. Действительно, через несколько дней Навуходоносор снял осаду, услышав, что царь египетский идет на помощь иудеям. Лжепророки восторжествовали, и Иеремия был посажен в глубокий тинистый ров; но скоро все убедились, что он был прав: Навуходоносор, победив египтян, снова обратил все силы против Иерусалима. Устрашенный Седекия велел вывести пророка из рва и вопрошал его о судьбе своей и всего народа. Иеремия предвещал горестные события, и пророчество его вскоре исполнилось. Иерусалим был осажден, долго терпел сильный голод и наконец был взят. На глазах Седекии умертвили его сыновей, а ему потом выкололи глаза и закованного цепями отвели в Вавилон. Дома были все срыты или сожжены, храм разрушен. Навуходоносор взял из храма все оставшиеся в нем драгоценности и золотые сосуды и отвел в плен множество иудеев. Иерусалим опустел; в Иудее остались только пастухи и земледельцы.
Когда враги грабили город, Иеремия с некоторыми священниками вошел в храм и, взявши с алтаря священный огонь, который еще в дни Моисея и Аарона сошел с неба на жертвенник, скрыл его в безводном колодезе. Потом с теми же священниками вынес он из храма кивот Завета и поставил его в пещере, находившейся в той горе, с которой Моисей увидел землю обетованную. Эту пещеру Иеремия завалил камнем и начертал на нем имя Господне. Предание говорит, что это место сделалось не доступным ни для кого и что Иеремия сказал священникам: «Господь отошел от Сиона на небо и опять придет с силою; а это будет, когда все народы станут поклоняться древу. Тогда Моисей вынесет из пещеры кивот Завета, и Аарон разогнет скрижали Закона».
По приказанию царя начальник войск вавилонских оказывал уважение пророку и предлагал ему идти в Вавилон, обещая, что он будет жить там в почете и довольстве; но Иеремия предпочел остаться с беднейшими жителями Иерусалима. Он излил печаль свою о тяжелой судьбе иудеев в песне, известной под именем Плача Иеремии, продолжал возвещать иудеям волю Божию и увещевал их к покорности и покаянию. Но, как и прежде, иудеи мало внимали словам пророка; чрез некоторое время они взбунтовались против начальника, назначенного Навуходоносором, и умертвили его; и потом, испугавшись гнева царского, они убежали в Египет и насильно взяли с собою Иеремию. В Египте Иеремия много пророчествовал, между прочим о падении Вавилона и о гибели иудеев, удалившихся в Египет. Рассердившись на него, они побили его камнями. Пророчество сбылось в тот же год: Навуходоносор овладел Египтом и предал смерти всех иудеев, находившихся там.
Между египтянами сохранилось пророчество Иеремии о прибытии в их страну Девы с Младенцем, рожденным в вертепе и положенным в ясли; египтяне поэтому изображали деву, близ которой в яслях лежит младенец, и поклонялись этому изображению. Царь Птоломей, живший много лет спустя после этого, спрашивал жрецов, что значит это изображение, и они отвечали ему: «Это — великая тайна, предвозвещенная нашим отцам великим пророком. Мы ждем исполнения ее».
Впоследствии, когда израильский полководец, Иуда Маккавей, вышел в поход против царя Антиоха, ему явился в видении пророк Иеремия, сияющий славою. «Кто это?» — спросил Маккавей. Ему отвечали: «Сей есть истинный братолюбец, святой пророк Иеремия, который много молит Господа о людях и о святом городе». Иеремия простер руку и, дав Иуде Маккавею золотой меч, сказал: «Приими этот святой меч, дар от Бога, и сокруши им врагов Израиля!»
ПАМЯТЬ СВЯТЫХ СТРАСТОТЕРПЦЕВ БОРИСА И ГЛЕБА,
ВО СВЯТОМ КРЕЩЕНИИ НАРЕЧЕННЫХ РОМАНОМ И ДАВИДОМ
2 (15) мая Великий князь Владимир, просветивший отечество наше светом истинной веры, разделил свои владения на двенадцать уделов, которые раздал сыновьям своим и усыновленному племяннику своему Святополку. Это разделение на уделы было тогда в обычае, может быть, великие князья надеялись найти в сыновьях и родственниках своих помощников в трудном деле правления; но эта надежда редко сбывалась, и разделение государства между несколькими князьями было причиною раздоров и распрей, которые долго волновали Русь.
Когда Владимир скончался, в 1015 году, то при нем находился только усыновленный племянник его Святополк, князь туровский. Владимир не любил его, хоть и наделил его наравне с сыновьями своими; вероятно он знал его дурные наклонности и предвидел в нем злодея. Действительно, лишь только умер Владимир, Святополк захотел овладеть его престолом; он собрал граждан, дал им богатые дары и объявил себя государем. В это время любимый сын Владимира Борис, князь ростовский, находился в походе. Печенеги незадолго до этого напали на Россию, и великий князь послал против них молодого Бориса, особенно любимого народом и войском, ибо был «всячески украшен, яко цвет в юности своей, — говорит летописец, — на ратях храбр, в советах мудр и благодать Божия цветяше на нем». Святополк опасался этой любви народа и войска; он боялся найти соперника в князе ростовском, и потому решился погубить его. Он подговорил нескольких бояр вышгородских умертвить Бориса и, скрывая свое намерение, послал к Борису с дружескими словами.
Борис, не встретив печенегов, находился уже на возвратном пути и стоял близ реки Альты (близ Переяславля), когда получил посольство от брата и весть о смерти отца. Воины его говорили ему: «Пойди в Киев и займи престол отца твоего; народ любит тебя, и войско будет за тебя». Но Борис отвечал: «Не пойду против старшего брата; я должен повиноваться ему, как отцу». Между тем некоторые из приближенных Бориса предупреждали его об умыслах Святополка; но молодой князь, добрый и великодушный, не мог поверить в злобу и коварство брата и не захотел предпринимать никаких предосторожностей. Глубоко огорченный смертью отца, он искал утешения в молитве.
Немного спустя, в ночь с субботы на воскресенье, он со слезами молился в шатре своем, когда вдруг известили его, что злодеи, посланные Святополком, уже окружили шатер его. Нечего было думать о спасении. Борис стал еще пламеннее молиться, и взглянув на икону Христа, воскликнул: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, в человеческом образе явившийся на земле для спасения нашего и изволивший умереть на кресте, грехов наших ради! Сподоби меня претерпеть страдание, не от врагов, а от брата нанесенное, и не постави ему этого во грех». После молитвы Борис, предав себя воле Божией, лег на одр и стал спокойно ожидать смерти. Злодеи ворвались в шатер и пронзили копьями молодого князя. Один из отроков его, по имени Георгий, родом из Венгрии, хотел защитить любимого господина; но и его убийцы умертвили и, видя на шее у него золотую гривну, отсекли ему голову, чтобы снять гривну. Потом положили на колесницу тело Бориса и повезли к Святополку. Тяжело раненный Борис еле дышал; но Святополк, узнав об этом, послал двух варягов, которые довершили злодеяние, вонзив меч в сердце умирающего. Это было 24 июля. Тело убиенного князя похоронили в Вышгороде, в церкви святого Василия.
После убиения Бориса Святополк решился тоже погубить князя муромского, Глеба, родного брата Бориса, сына одной с ним матери и тоже любимого народом за добродетель и мужество. Он послал сказать ему, что отец его болен и желает его видеть. Глеб немедленно отправился в путь, но ночью на берегу реки конь его споткнулся и повредил ему ногу; однако, спеша к отцу, он продолжал путь водою. Близ Смоленска настигли его посланные от другого брата, Ярослава, князя новгородского. Они сказали ему: «Не ходи к Святополку! Отец уже умер, и Святополк убил Бориса и хочет убить и тебя». Это известие поразило Глеба глубокой печалью, ибо он нежно любил отца и был чрезвычайно дружен с братом своим Борисом. «Увы мне, Господи! — восклицал он. — Лучше бы мне умереть с братом, нежели жить на свете сем. Где сладкие речи твой, брат мой любимый? Никогда уже не услышу я тихого голоса твоего!» И Глеб неутешно скорбел о смерти отца и любимого брата. Но предостережение Ярослава пришло уже слишком поздно; злодеи, посланные Святополком, тут же застигли Глеба и бросились на него с обнаженными мечами. Глеб начал молиться; и с молитвою на устах предал душу Богу. Собственный повар его, соединившись с злодеями, чтобы угодить Святополку, перерезал ему горло. Тело его бросили на берегу реки, слегка закрывши хворостом. Через некоторое время, как говорят летописцы, место это ознаменовалось чудесными явлениями: иногда показывался на нем столп огненный, иногда прохожие и пастухи слышали ангельское пение. Смоленские граждане обратили на это внимание и, найдя близ реки тело убиенного князя, перенесли в Смоленск.
Между тем Святополк, продолжая злодеяния свои, убил еще третьего своего брата, Святослава. Но скоро нашелся и мститель: против него восстал Ярослав. Четыре года продолжалась между ними кровавая война. Святополк просил помощи у тестя своего, короля польского, и призвал врагов в Россию. Наконец, на берегу реки Альты, на том самом месте, где был убит Борис, произошло жестокое сражение. Ярослав, прибыв к этому месту, воскликнул: «Кровь братьев моих вопиет к Тебе, Владыко Господи, Боже мой! Молю Тебя, отмсти за кровь праведников сих, как мстил Каину за кровь Авеля!» Вслед за этим Ярослав подал знак к битве, и после кровавого боя Святополк обратился в бегство. На него напало расслабление: он не мог сидеть на коне, и воины принуждены были нести его на носилках. Гонимый страхом и караемый гневом Божиим, Святополк не мог оставаться на одном месте: ему все казалось, что неприятели преследуют его. Он некоторое время скитался по разным странам и наконец умер в безумии — в степях Богемских. Он известен в истории под прозванием Окаянного.
По окончании войны, когда Ярослав стал княжить в Киеве, то он перенес из Смоленска тело Глеба и положил его рядом с Борисом, в церкви святого Василия. Но церковь эта чрез некоторое время сгорела, а между тем чудеса совершались над гробницами князей. Тогда Ярослав построил новую церковь и, вскрыв гробницы, нашел нетленными тела убиенных. При Изяславе, сыне Ярослава, церковь эта пришла в ветхость, и великий князь построил новый храм во имя Бориса и Глеба и перенес туда мощи святых страстотерпцев. Это было 2 мая 1072 года; и с тех пор в этот день установлен праздник — перенесение мощей свв. Бориса и Глеба. Вторичное торжественное перенесение мощей было при Владимире Мономахе, который положил их в серебряную, богато украшенную раку и перенес в новый храм 2 мая 1115 года. Многими чудесами прославились мощи святых страстотерпцев, память которых Россия всегда глубоко уважала, считая их своими небесными заступниками.
ПАМЯТЬ БЛАГОВЕРНОГО И РАВНОАПОСТОЛЬНОГО БОРИСА, ЦАРЯ БОЛГАРСКОГО, ВО СВЯТОМ КРЕЩЕНИИ МИХАИЛА
2 (15) мая На юго-запад от России, близ Дуная и Черного моря, живут болгары, народ, связанный с нами единством веры, происхождения и языка. Болгары издревле славились воинской доблестью, часто тревожили нападениями своими северные области Греческой империи и даже угрожали Константинополю. От частых сношений с греками, вера Христова с VIII века стала известна болгарам. В начале IX века один болгарский князь Баян скончался мученической смертью за христианскую веру, предсказав, что эта вера распространится по всей земле Болгарской.
Предсказание это, действительно, скоро сбылось. Около середины IX века вступил на болгарский престол племянник мученика Бояна Борис, или Богорис, который сделался просветителем своего народа. Один греческий пленный, по имени Феодор Куфара, находившийся в Болгарии, старался обратить его к Богу истинному; а между тем сестра Бориса, еще в малолетстве взятая в плен греками, воспитывалась в Царьграде в христианской вере. По заключении мира между Борисом и императрицей греческой Феодорой произошел размен пленных. Куфара возвратился в Грецию, а сестра Бориса — в Болгарию. Полная ревности к вере христианской, она старалась просветить брата. Он долго не решался оставить веры отцов; но голод и заразные болезни, свирепствовавшие в Болгарии, внезапно прекратились, когда Борис, по совету сестры, призвал на помощь Бога христиан; это чудесное событие расположило его внимать благосклонно словам сестры, и наконец он послал в Грецию за христианскими наставниками. Император прислал к нему Мефодия, незадолго перед тем ходившего с братом своим Константином просвещать хазар. Другое предание говорит, что Борис посылал в Грецию не за наставниками, а за искусными живописцами, потому что желал украсить живописью дом, который выстроил для охоты, и что Мефодий, посланный императором, воспользовался этим, чтобы проповедовать слово Божие. Борис, говорит предание, велел ему изобразить на стенах дома что-нибудь страшное. Мефодий изобразил страшный суд и муки грешников и потом объяснил царю значение картины. Слова Куфары и сестры и чудесное прекращение бедствий уже подготовили Бориса к принятию христианской веры. Мефодий с помощью Божией довершил начатое. Борис сделался христианином. Он принял святое крещение, при чем был назван Михаилом.
Народ болгарский был очень недоволен, что князь оставил веру предков; произошли смуты и мятежи, которые скоро, впрочем, были усмирены; до вера христианская очень медленно утверждалась между народом, хотя усердные проповедники старались распространять святое учение. Патриарх Константинопольский Фотий принимал живое участие в просвещении страны и письменно объяснял Борису догматы веры; святые учители славян Константин и Мефодий, отправляясь в Моравию, посетили Болгарию и проповедовали народу слово Божие на славянском языке. Тогда многие обратились; но вскоре новые смуты начали волновать только что возникшую Болгарскую Церковь. Папа Николай, узнав об обращении болгар, поспешил прислать в Болгарию своих проповедников. В это время начиналось разделение Церквей Восточной и Западной. Римские проповедники начали учить болгар несогласно с прежними проповедниками и вводить измененный Символ веры. Кроме того они восставали против употребления славянского языка в богослужении, старались утвердить власть папы в Болгарии, возбуждали недоверие и вражду к грекам и убеждали болгар изгнать греческих священников. Наконец Борис убедился, что папа старается не столько о просвещении страны, сколько о собственном своем преобладании в ней, и послал сродника своего в Константинополь, где в то время созван был Собор, для разрешения спорных дел Церкви. После долгих прений решено было на Соборе, что Болгария принадлежит Восточной Церкви. Римский легат оставил страну. В Болгарии утвердилось богослужение на славянском языке, и слово Божие, проповеданное и объясненное на общепонятном наречии, стало быстро распространяться.
В 885 году, когда умер епископ Моравский, св. Мефодий, немецкие епископы, долго преследовавшие его, изгнали его учеников. Болгары радостно приняли их, и благочестивый преемник Мефодия, епископ Горазд и ученики его: Климент, Наум, Лаврентий, Савва и Ангеларий, поселились в Болгарии, где под покровительством царя они деятельно занялись переводом духовных книг и распространением веры христианской. Церковь Болгарская причислила своих наставников к лику святых и прославляет их под именем Седьмочисленных. Вообще все славянские земли много обязаны им за их труды. Почти все книги духовного содержания — творения святых отцов, жития святых, которые в X и XI веках распространились во всех соседних странах, в том числе и на Руси, — переписаны были в Болгарии. Скоро славянские наставники совершенно заменили там греческих. Борис оказывал им всякое покровительство, любил беседовать с ними и очень заботился о распространении веры во всех областях Болгарии. Он построил много церквей; при нем епископ Климент устроил обитель в Охриде, где потом была кафедра Болгарской Патриархии.
После пятидесятилетнего царствования Борис удалился в монастырь, передав правление двум сыновьям своим, Владимиру и Симеону. Но узнав, что Владимир старается совратить болгар с пути христианского, он снова надел царское облачение, лишил старшего сына престола и, с согласия бояр, вручил правление одному Симеону, который царствовал сорок лет, к счастью и славе подданных своих. Во время его правления христианская вера совсем утвердилась в стране, и просвещение делало быстрые успехи. Старец же Борис весь предался молитве, сохраняя между тем горячее участие в судьбе народа своего. Во время бедствия болгары прибегали к его советам и молитвам. Он скончался в глубокой старости 2 мая 907 года.
СТРАДАНИЯ СВЯТЫХ МУЧЕНИКОВ ЕСПЕРА, ЖЕНЫ ЕГО ЗОИ И ДЕТЕЙ ИХ КИРИАКА И ФЕОДУЛА
2 (15) мая Во втором веке, при императоре Адриане, богатый римлянин по имени Катулл купил себе в рабство христианское семейство. Состояние рабов у римлян было очень тяжко: господа имели неограниченную власть над рабами своими и могли даже лишить их жизни; они почти не считали их за людей и обращались с ними чрезвычайно жестоко, ибо не имели понятия о законе любви к ближнему, который заповедовал нам Христос. Христианам быть рабами у язычников было еще тем труднее, что в домашней жизни их господ встречались часто обычаи и обряды, совершенно противные христианской вере и в которых их принуждали участвовать. Но пока от них не требовалось чего-либо противного их закону, христианские рабы во всем повиновались воле господ своих и служили им со всевозможным усердием, стараясь тем угодить Богу. Они с терпением переносили жестокое с ними обращение и в скорби уповали на Господа, Который искупил нас всех и даровал духовную свободу верным служителям Своим. Они в точности исполняли слова апостола: «Рабы, во всем повинуйтесь господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога. И все, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для человеков, зная, что в воздаяние от Господа получите наследие, ибо вы служите Господу Христу» (Кол. III, 22-24).
Так поступали рабы, купленные Катуллом, Еспер и жена его Зоя. Находясь между язычниками, они жили по заповедям Иисуса Христа, воспитывали в благочестии сыновей своих Кириака и Феодула и служили усердно господам своим. Господа их не знали, что они христиане, и были ими очень довольны, потому что они честно выполняли возложенные на них обязанности. Зоя ухаживала за домашними животными, а Еспер с сыновьями работали то в поле, то в доме. Целый день они трудились и находили отдых и отраду в теплой молитве к Отцу Небесному.
Так прошло несколько лет. Кириак и Феодул, пришедши в юношеский возраст, начали тяготиться рабством своим у язычников. Они иногда говорили матери своей: «Мы желаем хранить заповеди Христовы и потому должны оставить язычников». Мать объясняла им, что обязанность их — оставаться покорными господам своим, ибо и живя с язычниками, можно исполнять закон Христов. Но юноши, горя пламенной любовью к Господу, столько пострадавшему за нас, жаждали мученичества за имя Его. Они беспрестанно уговаривали мать объявить Катуллу, что они христиане. «Ты представь нас господину нашему, — говорили они, — и мы смело скажем ему то, что Господь вложит нам в уста. Христос предал Себя за нас в руки иудеев, и был распят, и умер; так и мы хотим умереть за имя Его и получить жизнь вечную». Но мудрая и рассудительная мать старалась удержать сыновей. Она боялась, как бы они не ослабели в добровольно избранном подвиге. Господь не повелевает нам самим искать трудных подвигов и испытаний; но хочет, чтобы мы с терпением и покорностью переносили то, что Он Сам посылает нам. Терпение, смирение, покорность Его святой воле — вот подвиги, ему всегда угодные.
Однако юноши решились объявить Катуллу, что они христиане. Однажды, встретившись с ним у крыльца, они приветствовали его, громогласно исповедуя при этом веру свою. «Ты господин над телами нашими, — говорили они ему между прочим, — но души наши принадлежат Богу вечному».
Эти слова изумили Катулла. «С ума сошли что ли эти дети? — сказал он. — Позвать мне родителей их!» Но Еспер в это время был в отсутствии по поручению господина своего, и Катулл решился отложить допрос до другого времени. Жена его должна была скоро родить, и он вознамерился при этом случае испытать веру рабов своих; до тех же пор он отослал их в деревню.
Надо знать, что язычники при всяком радостном событии приносили жертвы богам своим. Жертвоприношения состояли обыкновенно из животных, которых при известных обрядах закалывали на алтарях идольских и потом разделяли между жрецами и присутствовавшими язычниками. При этом возливали вино и курили фимиамом. Все язычники вкушали потом от жертв идольских в знак уважения к богам. Понятно, что христиане гнушались этой пищи, оскверненной языческим обрядом. Согласиться принести жертву богам или вкусить от жертвоприношения считалось равным отречению от Христа; язычники же обыкновенно старались принудить их к этому всеми мерами.
У Катулла родился сын. При этом радостном событии он в присутствии знакомых и домашних своих торжественно совершил жертвоприношение богине Фортуне. Все веселились в его доме; а христиане, сосланные в деревню, усердно молили Бога ниспослать им помощь Свою, ибо они предчувствовали, что приближается время их подвига. Действительно, Катулл велел отнести им, как и другим рабам своим, блюдо мяса и сосуд вина от жертвоприношения. Зоя, увидя служителя с блюдом и сосудом, подняла глаза к небу и воскликнула: «Господи Боже, будь с нами и утверди нас в Своем исповедании, ибо иного Бога, кроме Тебя, не знаем!» И, взяв блюдо, она выбросила собакам все, что на нем находилось, а вино вылила на землю. Об этом тотчас же донесли Катуллу. Он страшно разгневался и велел позвать все семейство.
— На кого надеетесь, что дерзнули оскорбить богиню Фортуну и меня? — строго спросил он.
— Надежда и упование наше — Иисус Христос, Сын Бога вечного, — твердо отвечала Зоя.
— Увидим, избавит ли Он от мучения сыновей твоих, — сказал Катул, и тут же приказал жестоко мучить юношей.
С твердостью смотрели отец и мать на страдания детей, увещевая их надеяться на Бога. Юноши мужественно вытерпели страдания. Тогда Катулл повелел повергнуть Еспера и Зою в огонь вместе с сыновьями их, что и было исполнено. Среди жестоких страданий они все славили и благодарили Бога, укреплявшего их, и с молитвою отошли к Нему.
ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ФЕОДОСИЯ, ИГУМЕНА ПЕЧЕРСКОГО
3 (16) мая Вероятно, многие из читателей наших бывали в Киеве и посещали знаменитую Печерскую лавру Эта обитель, в которой покоятся мощи стольких угодников Божиих, основана вскоре после того, как отечество наше приняло христианскую веру Основателем ее был преподобный Антоний, уроженец города Любеча в Черниговской губернии. Приняв иночество на Афонской горе, он в первой половине XI века пришел в Киев; близ Днепра, в горе, нашел он пещеру и поселился в ней. Слух о его святой жизни привлек к нему нескольких учеников,- которые, как и он сам, жили сперва в пещерах. Один из учеников его, преподобный Феодосий, расширил пещерные келлии, построил несколько святых церквей, оградил обитель и ввел в ней устав общежития. Потому преподобные Антоний и Феодосий и почитаются у нас основателями русского иночества. Подробности жизни преподобного Феодосия переданы нашим первым летописцем Нестором, который сам был иноком в Печерской обители.
Преподобный Феодосий родился в городке Василеве, недалеко от Киева, но еще ребенком переселился с родителями в Курск. Они были люди богатые и выучили сына своего грамоте; лет тринадцати Феодосий лишился отца. С самого юного возраста мальчик полюбил Господа всем сердцем; ходить в церковь, читать Божественные книги — было для него высшей радостью, для которой он охотно оставлял игры и детские забавы. Кто искренно любит Бога и старается следовать заповедям Господним, любит и ближних. Феодосий раздавал бедным все, что имел, и желая помочь крестьянам, ходил работать с ними.
Мать Феодосия горячо любила сына своего, но понятия их не сходились. Ей казалось унизительным, что он носит бедную одежду, что он разделяет труды крестьян — и она старалась то ласкою, то угрозами отвлечь его от такого образа жизни и внушить ему любовь к земным благам; но Феодосий продолжал предпочитать всему молитву и смиренную, трудолюбивую жизнь.
Много пришлось ему вытерпеть от гнева матери. Однажды он решился было тайно уйти в Иерусалим с богомольцами; но мать поспешила за ним, настигла его и, жестоко наказав, привела домой. Потом Феодосий, узнав, что часто в приходской церкви богослужение не совершалось за неимением просфор, стал печь просфоры, ибо желал чем-нибудь служить Богу. На вырученные деньги он опять покупал муки для просфор, а всю прибыль отдавал нищим. Сверстники смеялись над ним, но Феодосий не обращал на это внимания. Когда же случалось, что мать с гневом укоряла его, говоря, что он низким занятием бесчестит род свой, то Феодосий с кротостью отвечал ей: «Любезная мать! Иисус Христос дал нам пример смирения, Сам смирив Себя ради нашего спасения. И какое унижение мне в том, что я занимаюсь приготовлением того хлеба, который должен претвориться в Пречистое Тело Христово?» Мать, услышав такие слова, на время успокаивалась, но потом снова начинала сердиться, бранить и часто бить сына своего.
Преследуемый таким образом, Феодосий стал жить у одного священника. Через некоторое время начальник города, услышав о его благочестии и о жестоком обращении матери с ним, взял его под свое покровительство. И тут Феодосий раздавал нищим все, что получал; и думая угодить Богу добровольными страданиями и лишениями, хранил строгий пост и носил на теле железные вериги.
Феодосий очень желал совсем оставить мир и вступить в монастырь. Тогда уже было около Киева несколько монастырей, устроенных греческими монахами. Имея от роду 23 года, Феодосий тайно ушел в Киев. Он ничего не взял с собою, кроме хлеба для прокормления на пути. Пришедши в Киев, он обошел все монастыри, но иноки не захотели принять к себе бедного странника. Тут услышал он о преподобном Антонии, который славился святой жизнью, и решился идти к нему. Припав к ногам старца, он умолял его принять его к себе.
— Чадо, — сказал Антоний, — ты видишь пещеру мою; она тесна и трудна для жизни.
— Бог привел меня к святыне твоей, чтобы мне спастись, — ответил Феодосий, — я буду делать все, что ты повелишь.
Тогда преподобный Антоний принял его и, благословив, поручил его священнику Никону, который чрез некоторое время постриг его. Феодосий весь предался молитве, и с величайшей покорностью, с усердием и терпением стал исполнять все, что возлагали на него.
Между тем мать искала его и только через несколько лет узнала, что он в Киеве. Она поспешила туда. Со слезами бросилась она обнимать сына, умоляя его возвратиться и обещая не мешать ему жить, как он захочет. Феодосий, уже принявший пострижение, не мог согласиться; но убеждениями своими и молитвами к Господу он достиг того, что мать сама решилась поступить в женский монастырь близ Киева.
Вскоре после этого преподобный Антоний посвятил Феодосия в священники. Уже к этому времени собралось до двенадцати братьев; преподобный Антоний пожелал переселиться на другое место, ибо любил уединение и безмолвие. Он назначил настоятелем одного из учеников своих, блаженного Варлаама, а сам, ископав пещеру на некотором расстоянии от прежней, переселился в нее.
Братия продолжали вести самую строгую жизнь. Феодосий в особенности отличался ревностью к молитве, глубоким смирением и неутомимою деятельностью. С благословения преподобного Антония поставили над пещерою малую церковь, в честь Успения Богородицы. Спустя некоторое время великий князь Изяслав пожелал иметь Варлаама игуменом в построенном им монастыре в Дмитриеве; тогда братия пришли просить Антония назначить им нового настоятеля. Старец отвечал им: «Который из вас более других послушлив, кроток и смиренномудр, тот да будет вам настоятелем». Все единодушно указали на Феодосия, и Антоний благословил его на игуменство.
Феодосий еще умножил труды свои. Он служил всем с любовью, принимал на себя самые тяжелые работы, трудясь весь день, проводил ночи в молитве и всегда первый приходил к божественной службе.
Число иноков все увеличивалось, и хотя они уже значительно расширили первую пещеру и ископали несколько новых, но место, занимаемое ими, становилось тесно. Тогда преподобный Антоний выпросил у великого князя гору, в которой находились пещеры. Иноки выстроили большую деревянную церковь на горе, поставили несколько келлий и оградили все это строение, которое с тех пор стало называться Печерским монастырем оттого, что первые иноки жили в пещерах. Это было около 1060 года.
До сих пор пример и наставления Антония и Феодосия руководили братий; но Феодосий пожелал дать определенный устав монастырю. Он слышал об уставе Студийском и послал одного инока в Константинополь, чтобы списать его. Этот устав ввел он в Печерской обители, от которой заимствовали его прочие общежительные монастыри в России. Им определялись часы молитвы и занятия иноков. Запрещалось монахам иметь какую-либо собственность: все было общее. Все монахи должны были собираться к общей трапезе; все время, свободное от молитвы, проводить за работой. Всякое дело начиналось с благословения старейшего и с молитвой. Братия должны были открывать игумену помыслы свои. Это возбуждало их к постоянному вниманию за собою — дело, столь полезное для каждого человека; ибо дурной помысел есть источник дурного дела, и кто следит за помыслами своими, тот приучается бороться с грешной мыслью, лишь только она возникнет, и не дает ей укорениться в душе.
Феодосий строго следил за исполнением устава, но был кроток в обращении своем с иноками. Он сам плакал, когда принужден был делать выговор кому-нибудь из них; с любовью умолял их заботиться о своем спасении, не осквернять грехами душ своих, искать Господа, соблюдать заповеди Его и каяться в прегрешениях своих.
Зная, какую великую пользу приносят душе хорошие книги, преподобный Феодосий назначал чтение за трапезой и очень заботился об умножении душеспасительных книг в монастыре. В то время книги были еще довольно редки, ибо книгопечатание не было изобретено; когда кто мог достать хорошую книгу, то ее тщательно списывали. Этим особенно занимались в монастырях, ибо между монахами было больше грамотных, нежели между мирянами. Феодосий помогал переписывать и переплетать рукописи.
Сначала монастырь Печерский был очень беден, но это не тревожило благочестивого настоятеля, твердо уповавшего на милость Божию. Когда братия скорбели о недостатке, то он напоминал им слова Спасителя: «Не пекитесь о том, что будете есть и пить, и во что оденетесь; ибо знает Отец ваш Небесный, что все это нужно для вас; ищите же прежде Царствия Божия и правды Его». И упование его всякий раз оправдывалось неожиданной, часто чудесной помощью. Но постепенно средства монастыря возрастали, потому что некоторые благочестивые люди делали значительные вклады. Великий князь Изяслав, очень уважавший преподобного Феодосия, часто посещал его и обогащал монастырь. Благодетелем обители был также один варяжский князь, Шимон, который с тремя тысячами домочадцев обратился от римского вероисповедания к греческому, и первый был похоронен в Печерской церкви. Тогда Феодосий выстроил близ обители дом, в котором призревались нищие, странники и больные. Он сам служил им, всеми мерами старался помочь несчастным и часто ходатайствовал за них у великого князя. Однажды привели к нему разбойников, пойманных в грабеже монастырского имущества. Он прослезился над ними и стал увещевать их к более честной жизни, после чего, накормив, отпустил их. Милосердие его так тронуло разбойников, что они покаялись и с этих пор жили честно и благочестиво. Щедро помогая другим, игумен сам носил худую одежду и продолжал трудиться более всех; он носил воду, рубил дрова, пек хлебы. Этим он возбуждал и иноков к трудолюбию. Однажды келарь монастыря пришел сказать ему, что не приготовлено дров для кухни. «Вели кому-нибудь из иноков, праздному, нарубить дров», — прибавил келарь. «Я празден, я пойду», — ответил преподобный; и так как это было время обеденное, то он велел братиям идти за трапезу, а сам пошел рубить дрова. После обеда иноки, видя настоятеля своего за трудною работою, все усердно занялись тем же.
Смирение и кротость преподобного были беспредельны. Однажды, посетив великого князя, он запоздал у него, и Изяслав велел отвезти его в покойной тележке. Когда несколько удалились от княжеского села, кучер, молодой мальчик, видя, что инок в ветхой и изорванной одежде, обратился к нему и сказал: «Монах, ты целый день празден, а я живу в трудах, правь лошадьми, а меня пусти на свое место отдохнуть». Феодосий тотчас же согласился. Когда настало утро, и мальчик увидел, что вельможи, встречавшиеся им, слезают с коней, чтобы поклониться преподобному, то он испугался; но Феодосий успокоил его и угостил в обители.
Настали междоусобия в Киеве. Изяслав был изгнан братьями своими, и один из них, Святослав, овладел престолом. Это возбудило негодование Феодосия; он писал к Святославу, убеждая его возвратить власть брату; но слова его не имели желаемого действия, а только рассердили Святослава, который даже хотел было сослать Феодосия в заточение. Феодосию говорили об этом, умоляя его быть осторожнее; но он спокойно ответил: «Ничто не может быть лучше для меня в этой жизни, как пострадать правды ради». Однако же Святослав, видя уважение, которым пользовался Феодосий, не исполнил намерения своего и чрез некоторое время сам отправился к нему. Преподобный вышел к нему навстречу и принял его со всем почетом, оказываемым законному государю.
— Я боялся, что ты не примешь меня в обители своей, ибо ты сердит на меня, — сказал князь.
Феодосий отвечал: «Наше дело говорить то, что на спасение души; а вам прилично это послушать». После молебствия преподобный долго беседовал с князем, говорил ему о законе любви, данном Христом, и убеждал его возвратить престол брату. Часто потом он возобновлял увещания, но без успеха. Однако же Феодосий продолжал хранить верность Изяславу и поминать его на ектениях прежде младшего брата. По случаю этих смут и преподобный Антоний провел некоторое время в изгнании.
Между тем число иноков в Печерской обители все возрастало. Многие из них сияли высокими духовными подвигами, и Господь прославил их, как и преподобного Феодосия, даровав им силу творить чудеса. И над самой обителью являлись неоднократно чудные знамения благодати Божией. Иногда проходящие мимо видели ее, сияющую необычайным светом. Однажды разбойники возымели намерение ограбить ее; но она на глазах их как бы поднялась в воздухе, между тем как лики Ангелов оглашали ее чудным пением. Разбойники, устрашась этого явления, покаялись в преступном намерении своем.
Обитель уже не могла вмещать беспрестанно увеличивавшегося числа иноков, и тогда преподобные Феодосий и Антоний вознамерились расширить ее и выстроить новую каменную церковь. По молитве преподобных чудесные знамения указали на то место, где должен был соорудишь новый храм. Поселяне, жившие в окрестности, видели чудный свет, начинавшийся над Печерскою обителью и простиравшийся в виде радуги до другого холма; в этом свете видели они иноков, которые с псалмопением переносили иконы и церковную утварь из церкви к новому месту; впереди шел Феодосий. Это новое место было поле великого князя Святослава; он охотно дал это поле, и в 1073 году был заложен новый каменный храм в честь Успения Пресвятой Богородицы. Преподобный Антоний, возвратившийся из ссылки, успел благословить начатое дело и вскоре за тем скончался. Преподобный Феодосий сам усердно трудился вместе с работниками, но тоже видел только начало здания.
Преподобный имел обыкновение удаляться в пещеру на Великий пост и жить в совершенном уединении до Лазаревой субботы. Вход в пещеру на это время засыпался землею, и если встречалась крайняя нужда сообщить что-нибудь преподобному Феодосию, то говорили с ним чрез малое окошко, проделанное в пещере. В 1074 году он по обыкновению удалился на время поста, и тут Господь открыл ему близкую кончину его. На Святой неделе он заболел и, призвав братьев, объявил им, что скоро скончается, дал им наставления, убеждая каждого из них с любовью и усердием исполнять обязанности свои. Он простился тоже с великим князем, который пришел к нему, благословил на игуменство инока Стефана, по единодушному желанию всей братии, и предсказал, что преставится в субботу, по восхождении солнца.
Наступила суббота. На рассвете преподобный созвал братьев, благословил их и дал им последнее наставление. Все плакали; но Феодосий утешал их, говоря: «Телом отхожу от вас, но духом буду с вами». С молитвою он предал душу Богу 3 мая 1074 года. Следуя его воле, похоронили тело его в пещере, куда он удалился на Великий пост.
Построение нового храма продолжалось при преемниках его, Стефане и Никоне, и сопровождалось чудными знамениями. Иконописцы сами пришли из Царьграда и рассказывали, что им явились Антоний и Феодосий и наняли их работать в Киеве; каменщики в Царьграде же увидели Божию Матерь, повелевавшую им идти в Печерский монастырь, и принесли с собою из Царьграда святую икону Богоматери.
Восемнадцать лет спустя после кончины преподобного Феодосия братия лавры решились перенести тело святого угодника в новый соборный храм. За три дня до праздника Успения Богородицы игумен, взяв с собою инока Нестора Летописца, пошел в пещеру, и оба принялись копать землю там, где был положен преподобный. Нестор первый увидел нетленные мощи преподобного Феодосия. При великом стечении народа они были перенесены в храм Успения Богоматери 14 августа 1091 года. В 1108 году преподобный Феодосий был причислен Церковью к лику святых. Во многих благодетельных знамениях являлся он тем, которые с верою призывали его на помощь, и многим даровал исцеление. Память перенесения мощей преподобного Феодосия совершается 11 августа.
СТРАДАНИЯ СВЯТОЙ МУЧЕНИЦЫ ПЕЛАГИИ
4 (17) мая Донесли однажды императору Диоклитиану что в городе Тарсе Киликийской области епископ Клинон распространяет ревностно веру Христову Император велел схватить епископа и предать его суду; но тот успел выйти из города и скрылся в горах с некоторыми христианами. Между тем жестокое гонение свирепствовало во всей области, и начальники страны отыскивали усердно благочестивого епископа.
В Тарсе жила в это время девица знатного рода и необыкновенной красоты по имени Пелагия. Она была воспитана матерью в язычестве, но сблизилась с некоторыми христианами, которые рассказали ей об Иисусе Христе, Сыне Божием, умершем за спасение людей. Девица с радостью услышала благую весть спасения и всем сердцем возлюбила Господа Иисуса Христа. Она пожелала принять святое крещение и вместе с тем отречься от мира и богатства, чтобы служить единому Богу.
Случилось, что юноша из царского рода пленился красотою Пелагии и посватался к ней. Мать обрадовалась, но девица спокойно ответила посланным от князя: «Я обручилась Сыну Божию, Царю Бессмертному». Этот ответ опечалил и рассердил юношу; но потом он успокоился, надеясь склонить Пелагию, тем более, что мать ее хлопотала за него и уговаривала дочь свою не отказываться от такой блестящей участи. Пелагия же не прельщалась блеском и богатством земным; ее постоянно занимала мысль, как бы ей увидеть епископа Клинона и получить от него святое крещение.
Однажды она попросила у матери позволения съездить к кормилице своей, которая жила в деревне, на некотором расстоянии от города. Пелагия надеялась отыскать там епископа, ибо узнала от христиан, где он скрывался. Мать отказала. В эту же ночь девица увидела во сне святого епископа. Она повторила просьбу свою, и мать, наконец, отпустила ее. Почитая дочь свою уже невестою князя, мать надела на нее блестящее одеяние, много дорогих украшений, велела заложить богатую колесницу и отпустила с ней нескольких служителей.
Между служителями, сопровождавшими Пелагию, были тайные христиане, которые, вероятно, знали, что и она уверовала. Когда несколько отъехали от города и приблизились к горе, покрытой густым лесом, один из служителей указал другому на старца, который сходил с горы, и сказал: «Знаешь ли, кто этот старец? Это — человек Божий, Клинон епископ, которого язычники ищут, чтобы предать смерти». И служители стали между собою говорить о добром епископе и о чудесах, совершаемых им. Пелагия, услышав, о чем идет речь, велела остановить колесницу. Она очень обрадовалась, что Господь так скоро посылает ей того, кого она желала видеть, — велела служителям дожидаться ее, пока она сходит на гору, и, сошед с колесницы, отправилась навстречу епископу.
Поравнявшись с ним, она поклонилась ему, называя его служителем Христовым.
— Да будет мир Христа моего с тобою, отроковица! — ответил ей старец.
— Благословен Бог, показавший мне в видении подобие лица твоего и пославший тебя ко мне, чтобы спасти душу мою от погибели! — воскликнула девица. — Ты Клинон епископ?
— Я пастырь словесных овец Христовых, надеющихся получить жизнь вечную.
— Чему учишь овец твоих, да возмогут они получить жизнь вечную?
— Учу их познанию Отца и Сына и Святого Духа и наставляю их жить в законе Господнем и любви к Иисусу Христу.
— Молю тебя, святой отец, скажи мне, что всего нужнее для тех, которые желают соединиться с Богом твоим?
— Крещение во оставление грехов и в жизнь вечную.
Тогда Пелагия пала к ногам Клинона. «Окрести меня, недостойную, — воскликнула она, — уневести меня Христу, просветившему душу мою, ибо Он есть Солнце правды!»
Возрадовался святой епископ и, подняв к небу руки свои, стал молиться, говоря: «Господи Боже, призвавший деву сию к познанию истины! Пошли ей святое крещение возлюбленного Сына Твоего!» И внезапно около него явился из земли источник; около источника увидели двух пресветлых Ангелов, державших белую, как снег, плащаницу. Епископ молитвою освятил воды источника и потом воскликнул: «Царь всего создания, творящий Ангелов вестниками Твоими и огнь слугою Твоим, сделай меня достойным принести сию присланную Тобою деву в жертву Тебе; причисли ее к лику избранных Твоих; да и она, сподобившись благодати Твоея, войдет в чертог Христа Твоего с пятью мудрыми девами, сохранившими светильники свои горящими».
После молитвы святой епископ окрестил девицу и причастил ее запасными Дарами, которые имел при себе. Поклонившись ему до земли, она сказала: «Отец святой, моли Бога, да укрепит Он меня Духом Своим святым». Епископ благословил ее. «Бог, Которому ты отдала себя, да пошлет тебе помощь от святого жилища Своего и да дарует на сопротивного победу», — сказал он.
Девица, полная невыразимой радости, сняла с себя драгоценные украшения, и, подав их епископу, сказала ему: «Отец мой, ради Бога, даровавшего мне тобою спасение, не презри моления моего. От рук твоих приняла я нетленную одежду Царя Вечного! Потому неприлично мне уже носить сию блестящую одежду и эти суетные украшения. Возьми их от меня; продай и раздай деньги нищим: я слышала, что Господь сказал: «Не можете Богу работать и мамоне». Я хочу служить Господу Богу и отвергаю мамону».
Потом девица простилась с епископом и возвратилась к служителям своим. Они спросили у нее, с кем она беседовала, и говорили, что видели между нею и старцем жену пресветлую, имевшую на голове венец; Пелагия стала говорить им о Господе, и по ее слову некоторые из них обратились к вере Христовой. Затем она продолжала путь свой.
Пелагия провела несколько дней у кормилицы своей, которая удивлялась перемене, происшедшей в нраве и обычаях ее. Она помнила, что Пелагия была прежде горда, тщеславна и легкомысленна; теперь же она видела ее кроткою, смиренною и задумчивою; прежде Пелагия любила роскошь и изысканную пищу, праздность и светские удовольствия; теперь же она казалась совершенно равнодушною к роскоши и к удовольствиям, часть дня проводила она в молитве, и даже ночью вставала с жесткого одра своего, чтобы на коленах молиться Богу. Кормилица поняла из этого, что она сделалась христианкою и обрадовалась, потому что и сама втайне веровала во Христа. «Дочь моя любезная, — сказала она ей однажды, — ты до сих пор удивляла людей телесной красотою; теперь же старайся угодить Богу красотою душевной, ибо я вижу, что ты уверовала в истинного Бога, Царя Небесного. Да укрепит Он тебя на предстоящий подвиг и даст тебе силу и победу!»
Через некоторое время Пелагия должна была возвратиться к матери. С негодованием увидела мать, что она раздала все свои дорогие украшения; но когда узнала, что дочь ее приняла крещение, — не было меры печали и гневу ее. Она старалась отыскать епископа, чтобы предать его врагам, но Бог охранял Клинона, и все старания ее остались тщетными.
Пелагия, которую мать беспрестанно укоряла за веру Христову, оставила город и некоторое время скрывалась; но надеясь, может быть, обратить мать, возвратилась к ней. Однако ж она не успела в добром намерении своем; мать в гневе послала сказать князю, что невеста его приняла крещение. Юноша опечалился; он сначала хотел было донести царю на Пелагию, чтобы страхом мучений преклонить ее к отречению; но потом, вспомнив, с какой непобедимой твердостью христиане переносят страдания, он не решился предать мучениям девицу, которую нежно любил. Он долго скорбел, и наконец в порыве отчаяния лишил себя жизни. Тогда мать Пелагии устрашилась, как бы царь не стал мстить ей за смерть князя, и в гневе и страхе, совершенно забыв прежнюю любовь к дочери, донесла на нее Диоклитиану и привела ее к нему.
Необычайная красота Пелагии поразила языческого царя. Он пожелал взять ее в число жен своих и стал предлагать ей богатые дары, лишь бы она отреклась от веры христианской; но девица отвергла все его предложения и твердо исповедала имя Господа Иисуса Христа. Царь велел тогда приготовить страшное орудие казни. Раскалили медного быка и к нему привели девицу; надеялись, что страх ужасного мучения склонит ее к отречению. Но она осталась непоколебимою и была осуждена на ужасную смерть. На место казни собралось множество народа, между ними были и христиане; они пламенно молили Господа, чтоб Он укрепил слабую девицу на тяжкий подвиг. Господь даровал ей необычайное мужество. Перекрестившись, она безбоязненно подошла к орудию казни, сама вошла в раскаленного быка и воскликнув: «Слава Тебе, Господи, Единородный Сын Бога Вышнего, укрепивший меня, немощную, на подвиг сей!» — предала Богу чистую душу свою. Это было около 300 года.
Кости мученицы бросили за городом, но епископу Клинону было откровение о кончине девицы и о месте, где лежат ее кости. Он собрал их и похоронил на горе, называемой Линатом. В царствование Константина соорудили над ними храм и на камне сделали следующую надпись: «Святая дева Пелагия, Богу себя отдавшая и до конца за истину подвизавшаяся, мощами своими здесь почивает, душа же ее на небесах царствует с Ангелами во славе Христовой».
A. H. БАХМЕТЕВА. ЖИТИЯ святых ДЛЯ ДЕТЕЙ. МАЙ - ИЮНЬ
Издательство Сретенского монастыря 1997
ЖИТИЯ святых ДЛЯ ДЕТЕЙ (Оглавление)
Copyright © 2018 Любовь безусловная
|
| Категория: Православие детям | Добавил: Николай (08.10.2018)
|
| Просмотров: 919
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
|
| ПОИСК по сайту |
|
 |
| Славянский ВЕДИЗМ |
|
|
| РОЗА МИРА |
 |
|
| Вход на сайт |
|
|
| Обратная связь |
|
|
|
|
|
