Архиепископ Владимирский Сергий (Спасский) во Флорищевой пустыни
Архиепископ Владимирский Сергий (Спасский) во Флорищевой пустыни
Сергий (Спасский) - архиепископ Владимирский и Суздальский с 21 ноября 1892 г. по 20 ноября 1904 г.
В жизни Владыки были заметны две черты, до известной степени характеризовавшие его, как правителя епархии и как человека. Едва ли кто станет отрицать, что Владыка тяготился епархиальным управлением, епархиальными делами. Нельзя сказать, что он небрежно относился к ним; он отдавал им столько времени, сколько было для этого нужно, но сердце его не лежало к этим житейским делам. Ученые кабинетные занятия — вот та сфера, в которой он чувствовал себя лучше всего; этим занятиям он отдавался с увлечением до последних дней своей жизни. В частной жизни Архипастыря поражала другая черта — это особенная заботливость его о своем здоровье, доходившая иногда до мелочей, до крайностей. Памятны его требования относительно температуры в храмах, в которых он собирался служить: он не решался служить, если температура была ниже нужной ему нормы, в самые жаркие летние дни он не позволял открывать в них окон и дверей. Домашняя его жизнь отличалась крайней регулярностью, все совершалось с строгим соблюдением времени: сон, питание, отдых, прогулки и пр. При легких недомоганиях он сам лечил себя, прибегая к совету врача только в тех случаях, когда не был уверен в своем способе лечения или когда болезнь не поддавалась ему. Благодаря этой заботливости Владыка сохранил крепость сил душевных и телесных до глубокой старости. Ради укрепления своего здоровья, ради некоторого отдыха от служебной суеты, Архиепископ Сергий удалялся каждое лето во Флорищеву пустынь. Здесь он находил самые благоприятные условия и для уединенного отдыха и для восстановления и укрепления своих физических сил. Флорищева пустынь находится среди лесов в Гороховецком уезде; на десятки верст во все стороны раскинулись эти леса; среди них нет ни сел, ни деревень. Только редкие проезжие по пролегающей мимо дороге да немногочисленные в праздничные дни богомольцы немного оживляют эту в собственном смысле пустынь. Пустынь стоит на высоком песчаном холме, который господствует над лесом; со всех сторон ее окружает вековой сосновый бор; воздух пропитан смолистым ароматом, для дачной жизни, для отдыха трудно подыскать лучшую местность. Владыка обыкновенно задолго еще начинал приготовляться к отъезду во Флорищеву пустынь: сам собирал свой багаж, приспособлял особые рясы и подрясники для прогулок по лесу, запасался медикаментами и проч. Отъезд всегда назначался на 24-е июня часов в 9 утра с товаро-пассажирским поездом. На вокзале собирались члены консистории, начальники духовно-учебных заведений и др. представители епархиальных учреждений. Минут за десять до отхода поезда приезжал на вокзал и Владыка; преподав на ходу благословение провожавшим, он проходил в вагон и оттуда уже через открытое окно беседовал с ними. Всегда было заметно, что он радовался своему отъезду, радовался предстоящему отдыху, уединению, полной свободе располагать собой и своим временем. Поезд трогался, Владыка уходил в свое купе и запросто располагался в нем. Он не любил, если беспокоили его в пути хотя бы и усердным выражением почтения и преданности. Однажды представители вязниковского духовенства надумали попросить у него архипастырского благословения во время остановки поезда на станции Вязники. Он принял их, побеседовал, но не преминул высказать, что и в дороге ему не дают покоя. На станции Гороховец его ожидала собственная дорожная карета, которая обыкновенно заблаговременно высылалась сюда. От ст. Гороховец до Флорищевой пустыни около 35 верст. Владыка не сразу проезжал этот путь, а часа 2 отдыхал в приписном к Флорищевой пустыни Знаменском монастыре, расположенном на левом берегу Клязьмы недалеко от гор. Гороховца. После отдыха он продолжал путь и к вечеру 24 июня приезжал в пустынь.
Здесь он помещался в т. н. Голицынском корпусе, выстроенном еще в XVIII столетии кн. Голицыным, впоследствии иноком пустыни Боголепом. Корпус этот для жительства Владыки был заново отремонтирован, помещение в нем обширное — в 2 этажа. Владыка жил в верхнем этаже. На высоте верхнего этажа устроена довольно обширная закрытая со всех сторон галерея, где Владыка проводил время в дурную погоду. Перед домом разбит сад и цветник. Удалившись в пустынь Владыка до некоторой степени порывал связь с своей епархией. К нему два раза в неделю почтой пересылались бумаги и дела, требовавшие его утверждения и рассмотрения. Личный же прием по делам службы почти совершенно прекращался. Владыка крайне не любил, если кто-то являлся к нему в пустынь лично по своим делам; прием таковых посетителей и просителей не отличался любезностью. Живя в пустыни Владыка не проявлял здесь своей власти по отношению к ней, не вмешивался в ее управление, предоставляя таковое настоятелю, не давал своих распоряжений относительно ее обширного хозяйства, жизни довольно многолюдной братии. Некоторые из этой братии иногда злоупотребляли таким невмешательством в их жизнь Владыки: в нетрезвом виде не старались укрыться от него, а напротив старались как бы показать себя во всей своей прелести, шумели, кричали и т. п. Владыка только скрывался подальше от таких скандалов. Время в пустыни Владыка проводил с такой же регулярностью, как и во Владимире. Утром иногда присутствовал за ранней литургией; обычно же часа два гулял в саду перед своей квартирой. День проводил в квартире, занимаясь епархиальными делами, а более своими учеными работами. После обеда отдыхал. Этот послеобеденный отдых он считал безусловно необходимым для правильной работы своего организма. Однажды оп говорил нам, что если ему почему-либо не удастся отдохнуть после обеда, хотя бы только полежать десять — пятнадцать минут, то он становился неспособен к работе вечером. После отдыха и чая Владыка в 5 час. обыкновенно отправлялся на прогулку в лес. До намеченного места прогулки он ехал на лошадях. Дома он знакомился с лесом и дорожками в нем по плану и садясь в тарантас называл кучеру то место, куда надумал ехать. Но излюбленное место для прогулки, которое он чаще всего посещал, было одно. Здесь дорожка проходит по довольно высокому и ровному месту среди великолепных сосен — великанов. Для отдыха по дорожке устроены были лавочки и закрытые беседки, где можно было укрыться на случай непогоды и даже полежать на широкой лавке. До места прогулки лошади везли Владыку тихим шагом. В это время он вел беседу с кучером. Почему-то постоянной почти темой бесед Владыка избирал астрономию, объяснял строение солнечной системы, вращение земли, говорил о звездах, планетах и кометах и пр. Кучер, довольно смышленый мужик, бывший солдат, внимательно слушал эти объяснения, да слушать и нужно было, потому что Владыка на другой день во время такой же прогулки прослушивал своего ученика, заставлял повторить данные ему объяснения, поправлял и дополнял неправильно и неполно усвоенное. Когда подъезжали к намеченному месту прогулки, Владыка выходил из тарантаса и шел пешком, а лошади тихо ехали сзади. Если на пути попадали грибы или ягоды, Владыка обязательно собирал их и складывал в тарантас, но не брал их потом себе, а оставлял кучеру; если встречались по дороге кусты можжевельника, то непременно нюхал ветки его, должно быть, считая полезным вдыхание этого запаха. Такая прогулка продолжалась часа два и более. Окончив ее, Владыка садился в экипаж и возвращался в пустынь. В такой мирной однообразной жизни проходило все лето. Наступал август месяц. Погода начинала портиться, лес начинал терять свою весеннюю и летнюю прелесть и прогулки в нем не доставляли уже прежнего удовольствия. Дачная жизнь и отдых оканчивались и Владыка должен был возвращаться во Владимир. Не с охотой он подчинялся этой необходимости, не без грусти покидал и пустынь, утешая, себя тем, что через год он снова найдет здесь нужный ему отдых и покой.
N. (Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный. № 28-й. 1907 г.).
Владимиро-Суздальская епархия. Флорищева пустынь
