Мужчины. Работают щипцы – 65 чел.; работают ножницы 38 чел.; Обтирают, личат и отделыв. ножницы – 13 чел.; Работают штопоры - 9 чел.; работают топоры – 4 чел.; работают коромысла для весов – 3 чел.; Работают серпы - 12 чел.; работают др. мелкие стальные изделия – 15 чел. Итого - 159 чел.
Замочники. Мужчины. Куют замки, дужки, пружины, головки и др. разные части - 430 чел.; собирают замки – 51 чел.; отделывают, шлифуют, обтирают, светлят – 61 чел.; работают ключи – 10 чел.; работают разные припасы к сундукам – 17 чел. Итого – 569 чел. Женщин-замочниц зарегистрировано - 8 чел. Кузнецов всякого рода и слесарей - 526 чел. (В это число попало некоторое количество ножевщиков и замочников).
Кроме кустарей в ножевом деле имеется значительное количество лиц, которые уже бросили домашнюю работу и перешли на фабрики отчасти в Муромском же уезде и отчасти в Нижегородскую губ. Распределение здесь рабочих по отдельным видам производства несколько иное, чем в домашней промышленности: Куют и обрезывают ножи и вилки - 133 чел. Личат, шлифуют, клеймят и направляют - 438 чел. Насаживают черенки - 74 чел. Упаковывают - 2 чел. Делают замки - 12 чел. Итого – 659 чел. Таким образом мы видим, что в ручном производстве рабочие распределяются более или менее равномерно между ковкой, отделкой и насадкой товара, в фабричном же деле решительно преобладают работающие по отделке, где механическая сила дает лишь хороший инструмент, но требует широкого участия труда человека. К насадке черенков в фабричных помещениях прибегают редко, все передавая по избам. В замочном деле на фабриках работает очень мало народа — это область преобладания труда кустарного. В ручном мастерстве сильно эксплуатируется труд не только подростков, но и детей от 10 до 14 лет. Благодаря этому % безграмотных очень значителен. Среди же замочников, группы наиболее нуждающейся, а поэтому вынужденной, как можно шире использовать труд малолеток, этот % безграмотных далеко превосходит поуездную среднюю как среди промышленников вообще, так и среди группы кустарей. Фабричные ножевщики в этом отношении стоят в лучшем положении: труд малолетних эксплуатируется мало (даже по сравнению с другими фабричными и заводскими рабочими); благодаря этому и, может быть, несколько лучшему заработку % неграмотных достигает лишь 34% (при 46% в среднем по уезду, 40% среди фабричных и заводских рабочих и 49% — среди кустарей). Стариков в ножевом деле, вследствие, вероятно, раннего вымирания ножевщиков и тяжести труда, встречается мало, среди замочников же % стариков довольно высок. Земледельческое хозяйство во всех видах описываемого промысла в большом упадке. Участвует в земледельческих работах не более 1/3 промышленников и то большею частью во время сенокоса. Земля же чуть не всецело остается на попечении женщин. Поэтому хотя безнадельность ножевщиков и замочникоя в общем не превышает поуездной средней, обеспечение двора лошадьми и скотом дает угнетающие цифры: на 100 дворов приходится безлошадных у ножевщиков-кустарей почти 60, у ножевщиков заводских 64, у замочников-кустарей даже 73; безкоровных у ножевщиков-кустарей 23, у ножевщиков заводских 32, у замочников 40. 1/3 дворов замочников уже бросила земледелие и сдает свою пашню в аренду; такого неблагоприятного для земледелия соотношения, как 33% сдающих пашню и 14% снимающих землю дворов не дает ни одна промышленная группа Муромского уезда, не исключая и фабрично-заводских рабочих.
В заключение остановимся на заработках ножевщиков и замочников, как они рисуются в показаниях корреспондентов за последние 4 года. В среднем поденный заработок ножевщика достигает 68 — 70 к., замочника 50 к.; недельный у первого 4 р. — 4 р. 20. к., у второго не превышает 3 руб. У ножевщиков, начиная с 1909 г., цены за работу сильно пошли вверх и с 50 к. поденного заработка в первой половине 1909 года достигли почти (в среднем) 1 р. летом 1910 года. Зима 1910 г, понизила цены до 75 к. и с небольшим повышением (до 80—85 к. в среднем) этот заработок удержался до конца 1912 г. При этом надо сказать, что труд разных рабочих оплачивается различно: за свой тяжелый и вредный для здоровья труд личильщики могут выработать от 1 р. до 1 р. 50 к. в день; насаживальщики-черенщики около 1 руб., а кузнецы, благодаря конкуренции штампа, едва 60 к. В общем оплата труда ножевщиков летом больше, чем зимой почти на 10 коп. в день. Дело здесь не в большей выработке, а в некотором повышении платы, что доказывается тем, что замочники круглый год вырабатывают одну и ту же сумму без всяких колебаний. Женщины, которые глянчат и воронят ножи и вилки и золотят клейма, не вырабатывают и половины того, что зарабатывает мужчина, но и у них заработок с 20 к. поденных в первой половине 1909 г. поднялся до 40 к. летом 1910 г. и в настоящее время держится на средней высоте — 30 к. в день, или 1 р. 80 к. в неделю. Таким образом, наиболее тяжело положение «кустарей» замочников. Заработки их очень скудны, взрослый работник в хорошую неделю выработает 3 руб., а в плохую и того меньше. Заработок этот в огромном большинстве случаев приходится получать не деньгами, а продуктами по значительно повышенным ценам, что еще более ухудшает положение. Земледелие в совершенном упадке, земли мало и та, какая есть, в забросе. Нет ни привычки к земледельческим работам, ни умения; отсутствует также живой и мертвый инвентарь. Неудивительно, что и заминка в сбыте товара, понижение расценок ставит замочника в ужасное положение и может быть уместно будет закончить настоящий очерк такими словами одного из корреспондентов крестьянина чернодельца А.М. Гуськова: «в нашем селе Казакове работают в своем дому всей своей семьей и работают 18 часов в сутки, не только наши отцы, но, начиная с 12 лет и мальчики и девочки. Все такой тяжелый труд несут, не видя свету Божьяго, и только можем заработать себе на пропитание. Когда всему этому трудному будет конец, мы сами не знаем, а приходится жить в грязи, в черноте, в поте и пыли. И это все является от нашей темноты». Будем надеяться, что проникшее в среду кустарей сознание гибельности этой темноты поможет им найти выход к свету и лучшей жизни.
Ведерники. Оригинальными промышленниками Муромского уезда являются отхожие кустари ведерники. Это те бродячие жестяники, крик которых «чинить ведра» так часто приходится нам слышать на улицах города. Муромские ведерники бродят не только по городам и деревням Владимирской губернии, но идут и в Рязанскую и в Нижегородскую губернии и далее. Почти все ведерники (300 из 319) живут в Дубровской волости (Дуброво — 74, Делово — 56 и некоторые другие селения). По возрасту они почти сплошь принадлежат к взрослым работникам от 18 до 59 лет. Да иначе и быть не может: дети и подростки могут принимать участие в хождении из одного места в другое и в самой работе лишь при взрослых родных, а старикам вечно ходить с места на место, таща за собой тележку или санки с инструментами и запасными материалами не под силу. Ведерники поражают своею безграмотностью: из 319 человек неграмотны 200 (63%), учились в школе 3 и более года едва 6% (18 человек). Отправляются на промысел ведерники большею частью осенью и зимой, в свободное от сельско-хозяйственных работ время и поэтому на 2/3 не отрываются от земледелия. Заработок их очень ничтожен: 30 — 40 коп. в день, в лучшем случае 50 к. или 12 р. в месяц. Судя потому, что в сообщениях сельских старост 1912 года ведерники отхожие упомянуты в таких селениях, где они не отмечены переписью 1897 г., можно думать, что промысел не мешая главному занятию населения, земледелию и давая кое-какое подспорье крестьянину в зимнее и вообще свободное от хозяйственных работ время, распространяется и захватывает все больше количество рабочих рук.
Выделка кузнечных мехов. Развитие в уезде выделки стальных и железных изделий вызвало к жизни и подсобный промысел: производство кузнечных мехов. По словам Н.Г. Добрынкина, и корреспондентов текущей статистики мастерство кузнечных мехов возникло в Муромском уезде в начале 50 гг. XIX стол. Позаимствовано оно в селе Павлове (Нижегородской губ.) крестьянами дер. Кошкиной Рудаковыми. Рудаковы, изучив это ремесло, завели свои мастерские в д. Кошкиной, обучили многих местных крестьян своему мастерству и с тех пор ведут производство кузнечных мехов с некоторым улучшением изделий. Несомненно, первоначально это мастерство удовлетворяло лишь местные потребности, но привычка населения к широкому рынку по сбыту стальных изделий и спрос на такого рода товар повели к расширению производства и в настоящее время сбыт кузнечных мехов производится на Нижегородской и Харьковской ярмарках, нередко по заказу меха высылаются в Москву и другие города. Крупные меха, вследствие большого веса (5 — 6 пуд.), очень неудобны для перевозки и идут лишь по берегам Волги и ее притоков. На изготовление кузнечных мехов употребляются материалы: кожа (конина, жеребьина), прутья талого дерева для дуг, доски осиновые и еловые, железо, гвозди и старые лоскутья от шуб. Покупка совершается: осинового и елового леса — на пристанях реки Оки, у села Варежа и других, кожи, железа и т. п. в селе Павлове, Нижегородской губернии. Мастерство кузнечных мехов распадается на пять детальных работ и требует пяти мастеров. Первый из них называется вертельщик, вывертывающий из дерева колодочные каналы, или духовые дыры для мехов (иногда он именуется — колодочный); второй — клеильщик, склеивающий деревянные части меха; третий — столярно-строгальщик, обделывающий на «отчистку в готовый вид» (по выражению мастеров) деревянные части меха и пятый — обойщик, обивающий меха снаружи. Средняя успешность работы каждого мастера выражается в день так: вертельщик изготовит каналов на 30 пар; клеильщик — досок на 12 пар; столяро-строгальщик — на 4 пары и обойщик обивает 5 пар кузнечных мехов. Мастера за работы свои рассчитываются хозяином поштучно, а потому величина заработка в день может быть различная, но по сообщению одного корреспондента 1912 г. равняется 75 коп. в день (5 руб. в неделю, 20 руб. в месяц). Названия мехов и размеры их, существовавшие в 1876 году следующие: самоварные — в длину от ручки 5 — 8 верш.; золотарные или серебряцкие — 9 — 12 верш.; распальные — кузнечные разного размера от четырех (1 арш.) до десяти четвертей (2 ½ арш.), и голландские, которые изготовляются того же размера, как и распальные, но гораздо прочнее, чище и лучше.
Цены на меха стояли такие: Самоварные и серебряцкие - от 20 к. до 1 р. (от 1876 г.), от 15 к. до 1 р. (в 1905 г.) Кузнецкие от 12 в. до 3 арш. - 1 р. до 10 р. (от 1876 г.), от 1 р. 50 к. до 15 р. (в 1905 г.). В 1905 г. больше всего шли досчатые меха в 6 ½ четв. по 5 р. 50 коп. за штуку. Кожи на них шло на 2 руб., дерева на 1 руб., работа коп. 40 — 50, а остальное прибыль хозяина. В 1897 г. работали кузнечные меха 59 человек и 8 чел. — станки для мехов. Больше всего (33 л.) промышленников живет в той же д. Кошкиной, Загаринской в., где промысел возник первоначально; затем, следует дер. Мошкино, Варежской вол. с 13 промышленниками. Почти все кустари работают на хозяев и из хозяйского материала.
