«Каллистрат Сапачев.
Вечерело. В воздухе кружились снежники, резкий ветер набегал, метался, и трепал, что попадалось на пути. В эту пору из-за леса показался одинокий человек. Быстро, постукивал обледеневшими подошвами сапог, он направлялся к поселку. На нем дырявая тужурка, старенький картуз, на плечах болтался мешок. Когда человек сравнялся со мной — он приостановился, поправил мешок и белорусским акцентом отчеканил: — Здравствуй, товарищ... Не было сомнений: это был Каллистрат. Из-под козырька его фуражки выглядывали измученные глаза, мокрые щеки дрожали. Глаза повлажнели, в каллистратовой груди что-то клокотало. Его тело под дырявым одеянием сотряслось от беззвучных, бурных рыданий. Неожиданно для меня Каллистрат тихим шепотом поделился со мной прошлым и настоящим.
Каллистрат — уроженец Виленской губернии. В 14 году, когда Каллистрату было только 7 лет, он покинул родную деревушку. Старшего брата, единственного кормильца семьи, забрали в солдаты, а Каллистрат ходит по воинским эшелонам в поисках куска хлеба. На одной из белорусских станций его подбирает санитарный поезд и с группой таких же сирот переправляет в саратовский приют. Во Владимирской губернии Каллистрат появляется в 18 году. Сначала его устраивают в приют во Владимире, а через год он попадает на содержание крестьян села Боголюбова. Здесь помогает крестьянкам, пасет скот, а с двадцать первого года, когда задымила лемешенская фабрика, Каллистрат появился на фабричном горизонте. Кормится тем, что подают, — день т ночь ютится на корпусной кухне. Как-то сельсовет обратил внимание на мальчика-оборвыша, сжалился и дал ему заработок: пасти фабричных коз. Три лета Каллистрат ходил козлиным начальником, а после фабком определил его в производство, на станок. Прошел год. До сих пор Каллистрат работает на одном станке. Однажды полез было в гору, поставили его на пару, да не надолго: нашлись злые люди, оклеветали перед начальством сироту и Каллистрата опять перевели на один станок. Ходил Каллистрат к начальству, бил челом, доказывал, что не он бросил в станок стекло, а тот, клеветник, но начальство не придало никакого значения его словам. Фабком тоже не помог в беде Каллистрату. На одном станке далеко не упрыгаешь. Нужда толкнула Каллистрата ходить за водкой рабочим, за 20 к. с бутылки. Кто поддержит Каллистрата? Пав. Лемешенский. «Оргтруд» («Призыв», 1 января 1926). «Когда смолкли глухие фабричные звуки, оборвалась тяжелая возня ткацких станков, из каменных недр фабрики шумным потоком вырвались сотни людей — и оживили бабьей трескотней серое здание фабкома фабрики «Оргтруд». Открыли собрание. Докладчиком выступает уполномоченный страхпункта. — Надо выявить всех нанимателей нянь, застраховать нянь, создать при клубе уголок охраны труда и социального страхования. Слушают внимательно. Слова падают на благоприятную почву. В обсуждении доклада женщины приняли горячее участие, разбирая каждый затронутый вопрос. — Организация уголка своевременна и необходима. — Не допускать чтобы уголок был мертвым и чаще освещать материал из местной жизни. После оживленного обмена мнениями, была вынесена резолюция: совместно с представителем союза всеработземлеса выявить всех нанимателей нянь, заключить хоздоговора, устроить собеседование с нянями и т. д. Затем зачитывается циркуляр губотдела о введении вечерних коек в яслях с тем, чтобы работницы матери могли посещать клуб. Но уплотнить ясли, это значит заставать детишек дышать спертым воздухом. — Важнее было бы ввести дополнительные койки с 10 часов вечера с тем, чтобы работница могла посещать собрания,— высказалась 42-летняя работница Крюкова. Наконец решили. Считать в яслях невозможным открыть вечерние койки. В то же время нужда в них чувствуется большая — и решили ходатайствовать перед фабрико-управлением о расширении помещения яслей. Ростки нового быта налицо. Работницы живо интересуются общественными делами, наперебой высказывают свои взгляды» («Призыв», 11 февраля 1926). «На фабрике «Организованный Труд», в ткацком цехе отсутствующие ткачи не извещают об этом администрацию и их станки в этот день не работают. Однако, между ткачами есть какая-то согласованность. Когда табельщик идет проверять рабочих, то он видит станок пущенным. По уходе табельщика станок снова не работает. Так скрывают ткачи свое отсутствие, и все это делается для того, чтобы табельщик не записал им прогул. В то же самое время запасные ткачи, получающие определенную ставку, разгуливают без дела. Рабочие сознательно наносят двойной убыток государству» («Призыв», 14 февраля 1926). «На фабрике «Организованный Труд» наблюдается несознательное отношение к производству вновь принятых на работу из крестьян ткачей. За десять минут до останова фабрики зажигаются дежурки. Все новые рабочие сейчас же останавливают станки, выходят на лестницу и дожидаются выхода. В эти десять минут простаивают 200 станков. Я обращал внимание на это ненормальное явление директора и фабкома, но никаких мер не принимается. Секретарь фабкома тов. Федулов мне ответил. — А мы что сделаем? В. Барышев» («Призыв», 18 фев. 1926). «Производительность фабрики «Организованный Труд» в янваpе катастрофически пала. Каждые станок, по сравнению с декабрем прошлого года, в восьмичасовой рабочий день недоработал полметра, а 1359 станков в месяц недоработали 32 тысячи метров миткаля. В чем причина? Их много, а основных две. Во-первых, плохая шлихтовка основ недоброкачественным клеем, отчего получается брак и простой. Если пройтись по комплектам, то непременно увидишь, как 5—6 станков стоят и ткачи, согнувши спины, обрабатывают край основы. Вторая причина — плохое топливо. В январе паровую машину отапливали недоброкачественным торфом, который не давал достаточной силы машине. Нормально ткацкий станок делает 226 ударов, а при торфе стал делать 220. К другим причинам падения выработки нужно отнести недостаток деталей к станкам. Сломается вилочка — сменить ее нечем, приходится работать без нее. При сломанной вилке на початке станок останавливается раз 10—15. Получается брак и простой. Нет шестерней, кривошипов, из-за которых станки стоят по 16 часов. Было-бы простительно, если бы нужных деталей негде было достать, а то кустари приезжают на фабрику, набиваются с вилочками, шпрыньками и другими деталями, но фабричное управление из-за 2—3 копеек не сходится в цене с кустарями и предпочитает остаться лучше совсем без деталей. Такая экономия и приводит к большим убыткам. С клеем была такая история. Доставлял его и теперь предлагает кустарь Егарев. Его клей раньше славился, старые ткачи его прекрасно знают. Но почему-то клей у Егарева перестали брать и начали варить никуда негодный, от которого получается прямой убыток. На производственном совещании хозяйственники всегда ссылаются на то, что необходимых материалов достать негде. Но когда рабочие видят, что этот материал фабрике предлагают и она его не берет, то приходится объяснениям администрации не верить. Ткацкий подмастерье В. Барышев *** На «Оргтруде», вследствие плохого качества клея и недостатка подсобных материалов, получается падение производительности. Трест на снабжение фабрики подсобными материалами не обращает внимания. Тресту, по-видимому, трудно расстаться с поставщиком негодного клея, который не только не следовало бы употреблять в дело, а нужно бы выбросить подальше. Продолжительное время нет совсем щеток для обметания станков. Трест ненормально снабжает фабрику, а фабричное управление сидит у моря и ждет погоды» («Призыв», 16 фев. 1926). «По страховой смете губздравотдела утверждено оборудование в этом году двух детских площадок — на фабриках «Оргтруд» и «Комавангард» («Призыв», 20 фев. 1926). «Красноармейцы переменного состава фабрики «Организованный Труд», придя с лагерной учебы прошлого года и сознавая важность изучения военного дела, организовали у себя при клубе военный уголок. Организация получила поддержку как со стороны партячейки, а также и со стороны всех рабочих фабрики. Несмотря на скудные средства, на отсутствие первоначального опыта в работе, кружок ширится и завоевывает авторитет среди рабочих фабрики. Первоначальный состав кружка 30 человек увеличился в 3 раза. Теперь он достигает 100 человек. Из общего числа членов кружка 32 партийца и комсомольца. Работой кружка интересуются не только мужчины, но и женщины. Кружок помещается в клубе, в хорошей уютной комнате, что еще больше привлекает и располагает к работе. Занятия производятся два раза в неделю: по четвергам — изучение винтовки, стрельба дробинкой и уставные правила и по воскресеньям: занятия строевые, тактические выходы в поле с организацией наступления и обороны. Посещаемость занятий 100 проц. Участие профессиональных и партийных организаций способствует развитию кружка» («Призыв», 23 фев. 1926). «Обучаемся» на поденной. На фабрике «Оргтруд» учеников фабзавуча администрация заставляет таскать литье иной раз и не под силу для подростка. Работают фабзайцы, как поденщики. Когда-же учиться будут?» («Призыв», 25 февраля 1926). «На фабрике «Оргтруд» имеется 3 выходных двери. Одна всегда на запоре, а второй пользуются конторщики и только через одну дверь рабочие выходят после работы. В дверях давка, крики, писк, а все потому, что одной двери мало. Надо другую дверь открыть» («Призыв», 26 фев. 1926). «Мозоли на глазах скоро себе натрут рабочие фабрики «Оргтруд» глядя на некоего А.П. Куликова. Вот вам крест, — ничего не делая он получает одиннадцатый разряд, еще в октябре прислал его трест, а фабуправление не знает куда его определять?! На собрании вопрос поднимался, но и там никто не догадался к какой работе склонна куликовская натура. Сказать будет резонно, — загадочная фигура. Чтоб глаз у рабочих не с мозолью был, а зрячий, уберем мы с фабрики Куликова в долгий ящик» («Призыв», 2 марта 1926). «На заседание производственной комиссии на фабрике «Организованный Труд» явились не только члены комиссии — пришли интересующиеся рабочие. Рассматривали доклад заведующего фабрикой о падении производительности труда. По словам докладчика, беда заключается в том, что текстильная промышленность так сильно развилась, что другие отрасли промышленности не успевают ее обслужить. Литейные и другие заводы не выполняют заказов по 8 месяцев. Рабочие на заседании стали доискиваться других причин. — Останов паровой по субботам пропадает даром. Заботливые приходят до пуска и чистят машины, а другие останавливают для этого станки во время работы. — Есть рабочие, которые уходят с работы раньше времени. — Смотрители все это видят и ничего не говорят. Выходит, что останов на 15 минут для чистки пропадает даром. — Механическая мастерская плохо работает. Детали машин из починки выходят, негодными, их подмастерьям приходится самим исправлять. А слесаря на сдельщине — даром деньги получают. Механик Матвеев — член производственной комиссии — когда говорили о недочетах его мастерской — и ухом не повел... Я задал такой вопрос. — Были-ли такие случаи, когда кустарю, предлагавшему материалы для фабрики, отказывали, ссылаясь на дороговизну, а через неделю трест высылал эти материалы по цене на 10—15 копеек со штуки дороже, чем предлагал кустарь. Ответ: — Бывает сплошь и рядом. Даже такие случаи есть. Наши хозяйственники, нуждаясь в том или ином материале, все-таки его не покупают у кустаря, считая цену высокой. Кустарь едет на фабрику Лакина и там продает по более дорогой цене. Значит, между фабриками треста нет увязки, нет одной твердой хозяйственной линии. Комиссия вынесла постановление о необходимости устранения всех отмеченных ненормальностей. Барышев» («Призыв», 4 марта 1926). «Приезжаю на фабрику «Организованный Труд». Захожу на квартиру к коридорному женорганизатору Мартыновой, вижу такую картину. В квартире сидит муж Мартыновой, инвалид империалистической войны, без рубахи и два милиционера. Думаю, что то не ладно. Спрашиваю Мартынова про жену. — Где Маша? — Не знаю. Милиционер приступает в разбору «дела». В это время входит Мартынова и начинает рассказывать. — Пошла я на собрание рабочих. Разбирался важный вопрос о производстве, а муж отправился на свадьбу к своему коллеге шестидесятилетнему сторожу. Напился до чертиков. Придя домой, начал озоровать, издеваться надомной, изорвал три рубахи. Не редко это случается. Трудно Мартыновой вести общественную работу, а она состоит еще председателем комиссии по охране труда. Имеет двоих детей. Муж ревнивец и скандалист» («Призыв», 7 марта 1926). «Положение работницы на фабрике «Организованный Труд» улучшилось. Раньше приходилось таскать миткаль с большим трудом по лестнице в контору, а теперь товар перевозится на тележках. Развитые работницы принимают участие в общественной работе. Трех работниц вызвали во Владимир для партийной работы. На смену взрослым растут девушки комсомолки, активно участвующие во всех работах» («Призыв», 7 марта 1926). «Воровство одолело Рабочие фабрики «Оргтруд» (Боголюбово) очень страдают от воровства. В каждую ночь обворовывается по 5—8 харчевых погребов. Тащат мыло, рыбу, муку и другие предметы. В октябре прошлого года на одном из общих собраний было решено просить администрацию провести по линии погребов электрическое освещение, чтобы легче было бороться с воровством. Администрация согласилась, через неделю поставила столбы. Но… столбы торчат, а проводов и ламп нет и поныне. *** На-днях на фабрике «Организованный Труд» состоялось общее собрание рабочих, на котором член правления Владимирского треста т. Лопатов выступил с докладом о положения текстильной промышленности и о недостатке хлопка. На собрании участвовало не менее 500 рабочих. Тов. Лопатов разъяснил, почему получился недостаток хлопка и как трест думает из этого выйти. Хлопка не хватит приблизительно на 54 рабочих дня. Из них нужно исключить 12 дней декретного отпуска. Затем пряжа будет пущена на два номера выше. Это даст еще 12 рабочих дней. Остальные 30 дней придется отчасти прогулять,- добавить к отпуску. Затем тов. Лопатов обратился к рабочим с призывом беречь каждую нитку, экономить каждую копейку. Производство должно сократить накладные расходы. Ткачиха Шигина задала вопрос, не повлияет ли на производительность труда, повышение пряжи на два номера? Тов. Лопатов ответил, что опыт на других фабриках уже дал благоприятные результаты. Вопрос об оплате 30 дней, которые придется прогулять, еще не решен. В прениях было указано, что самому тресту нужно более экономить и не заставлять фабрики вести лишние накладные расходы. Трест присылает работников, которые месяцами ходят на фабрике без дела, получая высокие ставки, как, например, Куликов. По объяснению тов. Лопатова, Куликов был прислан на определенную ответственную должность. Если ему эту должность не дали, то виноват в этом фабком. Члены фабкома промолчали. — Все от нас самих зависит, — говорит ткачиха Алексеева. — Мы, рабочие, должны давать меньше угара и брака, должны свое хозяйство беречь. Много выступало рабочих. Все заявляли, что будут помогать всем, что от них зависит. Решено без всякой оплаты отгулять дни 8 и 13 марта и в дальнейшем напрячь все силы на поднятие производительности труда. Вторым был доклад директора о производстве. Но рабочие так переутомились, что почти все разошлись, осталось человек 50 и доклад директора был скомкан. Это обстоятельство должно послужить фабкому уроком впредь не загромождать повестку многими вопросами» («Призыв», 10 марта 1926). «Тяжело была рабочим фабрики «Оргтруд» читать в газетах, что их фабрика в январе недоработала по сравнению с декабрем 32000 метров миткаля. Произошел резкий перелом. Вся администрация фабрики встала на ноги. Появились в достаточном количестве вилочки, шпрыньки, шпенделя и другие более крупные детали. Улучшили шлихтовку основ и топливо. Такой толчок мозгам хозяйственников дал «Призыв». Изменилось и отношение рабочих. Ткач бежит в уборную, наскоро хватит раз-другой махорки и снова за свою тройку. Работннца за початками не идет, а бежит. И результат такой работы получился разительный. В январе на 1359 станках было недоработано 32000 метров, а в феврале усилиями рабочих и администрации выработка поднялась на 34600 метров, то-есть стала выше, чем была в декабре. Одной из причин падения выработки в январе был плохой клей. Поставлял его некто Ляпин. Клей им был доставлен кислый. Надо впредь избегать таких поставщиков. В деле поднятия производительности труда и экономного расходования того или иного материала большую роль играют ткацкие подмастерья. Чтобы сделать их работу более продуктивной, администрации фабрики надо бы почаще устраивать беседы с подмастерьями на производственные темы. В. Барышев» («Призыв», 21 марта 1926). «Борются с хищениями. На текстильной фабрике «Организованный Труд» наблюдаются частые случаи хищений товара. Общее собрание рабочих высказалось за необходимость периодических обысков» («Призыв», 24 марта 1926). «В женскую баню при ф-ке «Оргтруд» работниц набивается каждый раз, что сельдей в бочку. Помещение тесное, а помыться после работы каждому хочется. Такого счастья — как сидеть во время мытья на лавке — дождется не каждый, большинству работниц приходится мыться стоя. Крик, шум, гам, плач детей стоят в бане. Ну, да уж с этим мирятся кое-как женщины — не привыкать, а вот постоянно случается, что намылишь голову и сиди целый час без воды. То холодная встанет, то горячая. Было много случаев воровства в этой бане. Пойдет женщина в валенках, а домой хоть босая беги. Исчезали обувь, одежда, платки... Много своего здоровья теряют работницы и во время стирки белья, находясь в бане по 7-8 часов и дыша вонью от пеленок и грязного белья. Для того, чтобы освежить немного воздух, они открывают дверь и студятся на сквозняке. Доброе дело было бы сделано для работниц, если бы администрация выстроила отдельную прачечную, а для пользования баней было бы введено определенное количество банных билетов» («Призыв», 27 марта 1926). «Заседание фабкома в рабочем поселке Фабком фабрики «Организованный Труд» на-днях устроил пленум в селе Лемешках, в котором проживает до 300 рабочих, членов союза. Вечером приехали в село члены фабкома, о заседании крестьяне были извещены через поселковые совет. На заседание явилось человек сто, в большинстве работницы. Рабочие приняли активное участие в работе пленума: задавали вопросы, выступали в прениях. Женщины, имеющие грудных детей, настаивали на устройстве детских яслей в Лемешках. Рабочие из крестьян высказали пожелание, чтобы такие собрания устраивались и впредь. *** Долго я с читателями не видался,- все шатался тут и там по разным местам. К фабрике «Оргтруд» завернул, и на недельку в нее я нырнул. Уж больно очень жизнь там хороша! Молодежь, например, также выкидывает фокусы, что я от удивления чуть не превратился в младенца, да хорошо удержался враз. Серия ихних проказ начинается вечерком, когда гуськом тянутся все с работы. Молодежь без заботы среди дороги подставляет работницам ноги и ржет, надвинув папахи, а те, как плахи, на земле валяются. Так каждый вечер забавляются. Раз так шлепнулась Евдокия Полякова, что и вспомнить не могла из корпуса она кого-то. Хулиганов теперь судят строго, да взгляд иной немного на эти делишки имеют фабкомовские шишки. Важная одна персона, наш секретарь фабкома, узнав про хулиганство, поддержал свое профчванство: — Мы, товарищ, не милиция! А милиция там одна аммуниция. Если-б не мундир, да не револьвер, — никто не поверит, что это оргтрудовский милиционер. Их главная специальность, — не встречать в любой момент каждую случайность, не блюсти зело фабричное добро, не оберегать, чтоб не спер что тать, — а… спать! Спят ночью на постах, засвистывают в кухне в корпусах, спят упоительно, умилительно и от начальника непредосудительно. А воры-то, — ба! — очистили все погреба. Говорят, у одного милиционера коренной зуб украли, а у другого, хотя едва-ли, пока смотрел он сны, — уперли штаны. Узнав о такой охране, — думаю, держи двустволку в кармане, не смей по ночам шляться. И решил тихо и мирно кооперацией заняться. Оргтрудовский кооператив насчет денег ретив. Правленцы ловко поняли режим экономии и нагоняют деньжонок в кассу, подчуя винцом рабочую массу. А так как после выпивки требуется еще для похмелья, то в кооперативе зелье ведется без перебоя. Зато хоть усни стоя в череду за мясом, — не придется им разговляться. Мяса кооператив не любит, сторонится, нешто предправления в великом посте душу загубит, оскоромится?! Кроме мяса, кооперативный ларек не любит сахарок и с мылом, как водится, он не хороводится. А вот постное и подсолнечное масло, чтобы в бочках не захрясло, разбавляли холодной водой. — Дурной, — говорят рабочие, — у нас кооператив. Ну да он видно не спесив, не обижается, что за покупками рабочий шатается к частному торговцу на базар. Проветрим винный угар в правленской головке, чтоб были на все товары как и на вино ловки» («Призыв», 28 марта 1926). «На «Оргтруде» — сифилис. Нужно принять меры предосторожности. На фабрике «Организованный Труд» много больных сифилисом. Изо-дня в день слышишь разговоры между рабочими: — Слышь, такие-то заболели сифилисом. — А люди-то какие скромные! — И где это они только подцепили. — Ах!.. Ах!.. Между тем, зная больных сифилисом, многие рабочие не принимают никаких мер против заражения. Берут от больных изо рта папиросы и курят. Больные и знают, что они этим заражают здоровых товарищей, но молчат. Имеются на фабрике портные, кочующие из квартиры в квартиру. Медицинскому освидетельствованию портные не подвергаются. Они могут сами заразиться и заразу разнести по всей фабрике. Охране труда я не раз говорил о необходимости освидетельствования портных, но получал ответ: — А что мы можем сделать... Сделать кое-что можно. На фабрике существует правило заявлять смотрителю о каждом пришлом, остающемся хотя-бы на одну ночь в рабочей казарме. По отношению к портным это правило не соблюдается. Товарищи рабочие, берегитесь заразы, принимайте сами меры предосторожности. Фабкому надо поставить в клубе хоть одну лекцию о сифилисе, его вреде, о том, как он распространяется и мерах предосторожности против него. Иначе все рабочие семьи рискуют заразиться этой пагубной болезнью. В. Барышев» («Призыв», 30 марта 1926). «Не разучились владеть винтовкой Командный состав роты Образцового полка провел стрельбу боевыми патронами с кружком военных знаний фабрики «Организованный Труд». Результаты стрельбы удовлетворительные. Видно, что рабочий не забыл, как взять врага на мушку. Рабочая рука умело владеет винтовкой» («Призыв», 3 апреля 1926). «Рабочие при паровой машине фабрики «Организованный Труд» работают в самых скверных условиях. Работают они в спец-обуви, но увы... Она давно уже без подметок и все восемь часов рабочие стоят с мокрыми ногами в грязи, которая образуется около паровой машины от стока со всего производства. Рабочие просили механика о выдаче спецодежды и обуви, но последний отказал им, говоря, что спецодежды рабочим не полагается. Тогда рабочие подали заявление (еще в январе месяце) охране труда, но целый месяц ни ответа, ни привета. Верно говорится, что обещанного три года ждут. *** На фабрике «Оргтруд» имеется несколько освобожденных от работы ткачих с туберкулезом 3 стадии. Они пробыли в отпуске уже три месяца и получили за это время, конечно, полный заработок. 26 марта на осмотре контрольной комиссии им дали еще по одному месяцу отпуска. Многие рабочие недовольны этим и высказываются, что больные ткачихи с туберкулезом в третьей стадии не будут больше в состоянии работать, так как болезнь уже не излечима. Не лучше ли их перевести на положение инвалидов труда, а не злоупотреблять отпуском по болезни» («Призыв», 3 апреля 1926). «Сколько раз не запрашивал боголюбовский волполитпросвет о количестве неграмотных членов союза текстильщиков на фабрике «Организованный Труд», но до сих пор фабком этих сведений не дал. При выезде на фабрику волполитпросветорганизатор смог лишь узнать, что списки фабком потерял, а из этого хорошо видно, как добросовестно относится фабком к ликвидации неграмотности» («Призыв», 6 апр. 1926). «Половина рабочих фабрики «Оргтруд» связана с землей. Живут эти рабочие в деревнях, окружающих фабрику. В деревнях же, из-за недостатка квартир при фабрике, живет много рабочих, ничего общего не имеющих с крестьянским хозяйством. Собрания эти рабочие посещают очень слабо и заинтересовать их общественной работой очень трудно. Что же надо сделать, чтобы рабочие участвовали в союзной и общественной жизни? Я предлагаю устраивать собрания по деревням. В селе Лемешках живет 300 членов союза, в Луневе 200, в других деревнях немного менее. Надо ко всем селениям прикрепить членов фабкома, которые там и должны вести работу. Таким способом мы, кроме всего, осуществим еще смычку с крестьянством, втянем крестьянство в нашу общую работу. *** Охрана труда работает плохо — рабочие указывают на недочеты. Ha-днях в помещении рабочих казарм было заседание расширенного пленума фабкома. На повестке дня стоял отчет председателя охраны труда о проделанной работе за истекший квартал. Послушать доклад пришли и рабочие, но, кроме как об отправке больных на курорты и в дома отдыха, они ничего не услышали. На заданные вопросы также не получили удовлетворительных ответов. В прениях выступило несколько товарищей, указывающих на необходимость почаще заглядывать в баки с кипяченой водой, на крышках которых наросло с вершок пыли и грязи. Крышки у баков прикрываются не плотно и вся хлопковая пыль попадает в воду. Указывали на общую кружку при баках, как на рассадник болезней, так как пьют из нее и больные и здоровые. Необходимо убрать эту кружку и каждый рабочий, желающий напиться, должен захватывать свою собственную кружку. Обращали внимание на состояние фабричного кооператива, где продукты содержатся крайне неопрятно. Многие товарищи говорили, что на общественной кухне, где приготовляется пища для рабочих, два или три раза в неделю приходит парикмахер и тут-же начинает стрижку и бритье рабочих. Волосы разлетаются во все стороны, разносятся на ногах и попадают в котелки, в суп и на все съестное. В одном из корпусов, где живут рабочие, в кухне устроен красный уголок, который начинает свою работу в 7 часов вечера. До открытия занятий за столами сидят рабочие играют в карты, плюют на пол, тут же и больные туберкулезом и сифилисом. Однако, охрана труда над этим никогда не задумывалась. По субботам при входе в баню парикмахер на грязном бочонке раскладывает свои инструменты и бреет всех без разбору, при этом бритву после каждого не вытирает, а бросает прямо на грязную доску бочонка. На фабрике среди запасных ткачей есть сифилитики, которые, работая то на одной паре, то на другой, прикладываются губами к вздувным челнокам. Потом к этим челнокам прикладываются пришедшие сменщики, которые таким путем легко могут заразиться. Охрана труда должна обратить самое серьезное внимание на вышеуказанные явления. Один из выступавших в прениях товарищей указал на необходимость устройства рабочего субботника или воскресника для уборки двора, который в настоящий момент представляет из себя свалку нечистот. В своем заключительном слове председатель охраны труда не дал почти никаких объяснений на выступления товарищей, признавая таким образом правильность деловой критики рабочих. В.Д. Барышев» («Призыв», 7 апр. 1926). «Приемный день милиционера Чуть утро, вокруг милиционера фабрики «Оргтруд» шум, крики, перебранка. — Товарищ милиционер! Обрати внимание на эту негодную бабенку! Я в печь, и она в печь, я на чердак — и она туда. Веревки мои посрезала, в печи горшки бьет. — Нет, мила-aй, обсуди ты ее потаскуху. Чай я мужная законная жена, а она на ево так глазищами стригет, так и стригет, сука неподоеная. Милиционер пишет, скрипит перо. Жалобщицы подписывают свои слезницы и с руганью выкатываются на улицу. А у милиционера уже новые посетители. — Вот видишь? Ухват-то пополам! Огрела она меня, пра огрела. Стою это я подле печи, а она свою плошку под руку мне наровит сунуть. Я ей говорю, что, мол, ты за зря, a она ухватом. — Вели ты мужу моему не гулять с Дашкой! Вызови к себе. Чай ты начальник... А не то я ей кипятком в бане спину обварю. Жалобы, кляузы, ссоры из-за горшка, из-за лишней плошки в печке. Жалобщики одолели и милиционера и нарсуд» («Призыв», 15 апр. 1926). «Перевыборное собрание на фабрике «Оргтруд», Владимирского уезда, прошло особенно оживленно, по сравнению со всеми предыдущими. Активность на собрании проявлена большая. По докладу укома и ячейки выступало до 20 человек. Дано много ценных указаний в будущей работе ячейки и укоме» («Призыв», 24 апреля 1926). «За шесть месяцев работы отчитывался фабком фабрики «Оргтруд». Общее собрание было назначено посменно. На собрание как в первой смене, так и во второй пришло 36 человек, а всего на фабрике работает 1.600 человек. Поэтому собрание отложили. Назначили собрание вновь через два дня. Что же пришлось рабочим заслушать от своего фабкома? Да ровным счетом ничего. На заданные вопросы рабочих — велась ли культурная и профессиональная работа среди женщин и молодежи, — получен плачевный ответ — почти не велось никакой. Что-же делала охрана труда? тоже была у дела, но без дела. Вот факт: до настоящего времени во время работы в фабрике производят заливку полов асфальтом. Горячий смрад гуляет по корпусам фабрики. Рабочие заявляли охране труда, но толку не добились. В прениях выступало всего трое рабочих. Работу фабкому признали слабой, да и сам предфабкома в заключительном слове сказал очень коротко — работа наша никудышная. Мне хочется отметить, почему рабочие плохо посещают общие собрания. Причин много. Вот основная — фабком за шесть месяцев провел 13 общих собраний. Это переутомило рабочих, кроме общих собраний были делегатские, производственные и т. д. Вторая причина — сплошь и рядом на повестку дня наставят столько вопросов, что рабочий под конец собрания ничего не соображает. Вот факт. 21 апреля при открытии собрания было 200 человек, а под конец, когда стали выбирать делегатов на губконференцию текстилей, осталось всего 60 человек. Некоторые переутомились, другие ушли от холода, так как помещение плохо отапливается. Третья — это то, что рабочие сплошь и рядом говорят не по вопросу, думая — все равно. Но рабочим дают отпор, говорят: — ты выступаешь не по вопросу, или занимаешься демагогией. Некоторые рабочие не знают даже, что это за демагогия и с чем ее едят. Были случаи если рабочий высказывается по докладу какого-нибудь фабричного главка, то его так покроют, разобрав всю родню по косточкам, что едва ли он вторично на собрании выступит. Новому фабкому нужно учесть все это. Он должен явиться действительным защитником и воспитателем рабочих» («Призыв», 29 апреля 1926). «РОМАНОВ П., секретарь ячейки ВКП(б) ф-ки «Оргтруд». Рабочие, живущие в деревнях, в нашем районе более интересуются фабрикой. Есть случаи, что как-только из семьи устроются работать человека два, то землю бросают и она переходит в общественный фонд, и только незначительная часть рабочих, связанных с землей, смотрит на фабрику, как на подсобный заработок. Связать рабочих, живущих в деревне, с фабрикой профессиональной и производственной работой необходимо, прежде всего, путем их классового воспитания. Надо отвлечь их от мелко-собственнической идеологии, заинтересовать вопросами производства и профессиональной жизни, добиться того, чтобы они уяснили роль рабочего в деле строительства социализма и вполне осознали сущность выдвигаемых руководящей партией задач. Как подойти с работой к этим рабочим? Я считаю, что сейчас трудно наметить формы и методы работы с ними. Проводившиеся собрания и вечера вопросов и ответов показали, что среди рабочих, живущих в деревне, к производственным и профессиональным вопросам интерес есть. Этот интерес необходимо всемерно развивать, внедряя в их сознание производственную и профессиональную дисциплину и поднимая их политический и культурный уровень. По проведению данных мероприятий необходимо создать вполне подходящие условия для постановки политико-просветительной работы, улучшению быта этих рабочих, раскрепощающих особенно женщину, выделить профуполномоченных там, где имеется достаточное количество женщин, создать институт делегаток и повести с ними работу» («Призыв», 9 мая 1926). «8 мая, в 5 ½ часов вечера, собрались на демонстрацию рабочие утренней смены фабрики «Организованный Труд». В 6 часов кончили работу рабочие второй смены. У здания фабрики был устроен митинг. Выступало 9 товарищей, которые призывали рабочих помочь в борьбе английских товарищей. На митинге рабочие постановили: отчислить полдневный заработок в фонд помощи английским рабочим» («Призыв», 12 мая 1926). «Плохие хозяева — лемешенские рабочие. На одной администрации не выедешь. Вывеска диаграмм дала хорошие результаты. Режим экономии?! Рабочие фабрики «Организованный Труд» думают, что это их совсем не касается. Есть, дескать, на фабрике администраторы, получают они хорошие ставки, ну и пускай они себе экономию наводят! А наша хата с краю ничего не знаю. 30 апреля рабочие гульнули так, что 607 станков первой смены простояло, да столько же второй. Понравилось очевидно, гулять. И 4-го мая 97 станков в каждой смене стояло. Вот тут и наводи экономию администрация! Вот если-же на работу не выйдет какой-нибудь спец, или чего доброго директор, мы тут, как тут. — Что им! Что хотят, то и делают! Хозяева! У нас на фабрике установлено каждую субботу на чистку станков останавливать паровую машину на 30 минут. Эти 30 минут пропадают совершенно даром, так как ткачи останавливают станки во время хода паровой и когда паровая встает у них станки уже вычищены. Занимаются они в эти 30 минут праздной болтовней. Из месяца в месяц на видном месте стали вывешивать диаграммы, показывающие, сколько каждый подмастер израсходовал в месяц подсобных материалов. И если раньше кто-нибудь из подмастеров изводил 80 пар гонков, то на следующий месяц он уже расходовал 60 пар, а на третий месяц только 35 пар и т. д. Гонялы тоже один перед другим стали экономить, относясь более тщательно к своему комплекту. Вывеска диаграмм дала хорошие результаты. Самым больным местом у нас на фабрике является большое количество угаров. Причину этого нужно искать в следующем: на фабрику присылают початки и уток с двух прядильных фабрик, при чем размер их не одинаков: одни короче, другие длиннее. Если станок устроен на короткие початки, то развив початок не получается. Но вот ткач приносят длинные початки, их начинает развивать и подмастеру приходится уделывать станок для длинного утка. Таким образом с одной стороны у нас получается больше угара, а с другой стороны больше простоя. Не мешало бы Владтресту по возможности снабжать нашу фабрику утком с одной прядильной фабрики. br />В шлихтовальном отделе вся выработка ткачей зависит от шлихтования основ. Если шлихтовальщик хорошо отшлихтует основу, то ткач сработает больше, потому что основа пойдет хорошо. Но если основа плохо отшлихтована, то получается недоработка и большое количество брака. Фабричной администрации нужно обратить особое внимание на работу шлихтовалов, которые зачастую работают в пьяном виде. Благодаря пьянке, бывает частая порча основ. Случается поломка и вследствие халатного отношения к работе шлихтовальщиков, которые сидят себе в курилках и в ус не дуют. Есть у нас на фабрике и лодыри. Лозунг у них — прошла смена и баста, а денежки подавай. Так, если обращаются к запасному подмастерью Лепистову и просят заправить основы или уделать станок, он не обращает на это внимания и идет в курилку на целые часы. Это все непорядки, ведущие в производстве. О дворе фабрики. Не мешало-бы завхозу обратить внимание на то, что строевые бревна валяются без присмотра и частью догнивают. Не плохо бы весь строевой материал привести в должный порядок. Экономия, так уже экономить во всем! *** Ему неймется! — Гуляй! Бей за пятерку каждому морду! — раздается воинственный клич... Это гуляет известный хулиган фабрики «Оргтруд» Елисеев, носящий кличку «Хведька Хохловский». Граждане от одного имени Хохловского разбегаются по сторонам и прячутся кто-куда может. Этот хулиган ходит всегда вооруженный ножом. 4 мая пришел он в фабком и всех разогнал. Недавно нарсуд приговорил его к одному году и одному месяцу выезда из Владимирского уезда, но все это ему нипочем. На-днях он разогнал поленом детей и женщин. — Режь, бей всех! В. Барышев» («Призыв», 8 мая 1926). «8 мая, в 5 ½ часов вечера, собрались на демонстрацию рабочие утренней смены фабрики «Организованный Труд». В 6 часов кончили работу рабочие второй смены. У здания фабрики был устроен митинг. Выступало 9 товарищей, которые призывали рабочих помочь в борьбе английских товарищей. На митинге рабочие постановили: отчислить полдневный заработок в фонд помощи английским рабочим. *** За горячий характер На масленице, в каморку работницы ф-ки «Оргтруд» Красновой зашла ее подруга Шуралева. Вскоре туда же ввалился пьяный слесарь Тюрин, подсел к столу и заговорил с хозяйкой и ее гостьей. Беседа продолжалась уже с полчаса, как вдруг в каморку вбежала жена Тюрина и с криком «Вот ты где!» стала его колотить, а когда он убежал, набросилась и на Шуралеву, избила ее и оттаскала за волосы. Потерпевшая подала на Тюрину в суд. — Эй что же вы избили Шуралеву? — спрашивает суд у обвиняемой. — Да как же, граждане судьи, мне ее не избить! Они моего мужа от семьи отвлекают - то одна, то другая! Невтерпеж мне стало! У меня шесть человек детей и перед ними такой позор приходится терпеть! — Почему же вы думаете, что женщины завлекают вашего мужа, а не сам он к ним тянется? — продолжает суд. — Да уж я знаю: он сам мне говорил, что ему отбоя от девок нет! — Что-ж, а драться все-таки нельзя!.. — Подумаешь, какой сахар ее муж! — объясняет Шуралева, — старый пьяница! Будто лучше его мы и найти то не можем! Никаких у меня с Тюриным близких отношений не было и почему она меня ревновать вздумала — не пойму! — Если гражданка Тюрина, вы недовольны мужем — можете развестись, а драться нельзя! — поясняет суд. — Хоть осудите меня, все равно драться буду, потому нет моего терпения это видеть! — заявляет Тюрина. Тогда нарсуд за горячий характер приговаривает ее к 3 месяцам лишения свободы условно и к уплате 15 рублей штрафа» («Призыв», 12 мая 1926). «У рабочего корпуса № 2 фабрики «Оргтруд» переполнена яма, служащая для свалки нечистот. Нечистоты угрожают залить рабочие погреба. О зловонии уж и говорить не проходится» («Призыв», 15 мая 1926). «На фабрике «Оргтруд» оплата простоя рабочим, починка размытой дамбы, залитых скатов и т. д. обойдется в 15.677 руб.» («Призыв», 19 мая 1926). «В один день по нескольку собраний устраивается на фабрике «Оргтруд». Поэтому ни на одном из собраний много рабочих не присутствует» («Призыв», 20 мая 1926). «Кружок военных знаний при фабрике «Оргтруд» был организован в ноябре 25 года. Сначала в него входило не более 30 человек. Но постепенно, с развитием работы в кружке, это число увеличивалось и к настоящим дням в кружке насчитывается до 150 человек. За полгода существования в кружке было прочитано и проведено более 50 лекций и занятий. Кроме того, было устроено два стрельбища боевыми патронами. На стрельбищах участвовали все члены кружка, показавшие хорошую наметанность глаз. Занятия в кружке проходят три раза в неделю: по средам, субботам, воскресеньям и заключаются в изучении уставных правил и в выходе в поле, где проходятся движение, наступление, оборона, действие разведки и т. п. Членами кружка выписывается 15 экземпляров «Красного Воина». Посещаемости занятий хорошая. Кружок держит тесную связь с №-ским полком, а также и с местными партийными и профессиональными организациями, которые всячески помогают ему» («Призыв», 26 мая 1926). «При распределении нивелировочного фонда по фабрикам Владимирского треста служащие обойдены. Так, на «Оргтруде» ткач, подучающий по четвертому разряду, нивелировку получил на всю сработанную сумму. Конторщик же 4-го разряда получил только по разряду без выработки. Комплектный мастер по седьмому разряду получает 58 руб. 80 коп., а с выработкой от 67 до 78 рублей. Нивелировки он получил от 14 до 16 руб. Возьмем теперь конторщика 7-го разряда. Получает он только основную ставку 58 руб. 80 коп. и с нее ему выдается нивелировка» («Призыв», 27 мая 1926). «На фабрике «Оргтруд» картежная игра процветает во-всю. Плохой пример показывает остальным рабочим агитпропагандист Князев, который также увлекается картежной игрой. На той же фабрике балаганы рабочих завалены кучами сора. Давно бы пора убрать мусор, устроив субботник по очистке балаганов» («Призыв», 1 июня 1926). «К покушению на директора тов. Куркина. Общее собрание рабочих и служащих фабрики «Оргтруд» с чувством глубокого огорчения происшедшим, выражает тов. Куркину свое соболезнование. Собрание с сожалением отмечает, что в самый ответственный момент перехода к широчайшему строительству социализма на основе индустриализации страны — в наших пролетарских рядах могут иметь место предательские удары в нерв хозяйственного строительства - красных директоров коммунаров. Собрание заявляет, что общими силами, под руководством коммунистической партии, рабочий класс поведет решительную борьбу со всякими попытками расстроить наше общее дело. Клеймим позором всякое проявление злостной демагогии и пьянства, затемняющие здоровый рассудок рабочего. Дружным поднятием производительности труда и сознательной трудовой дисциплины — ответим на позорный поступок» («Призыв», 3 июня 1926). «Кому хочется летом заниматься какой-то там массовой работой, когда кругом столько прелестей и соблазнов. У профактива рабочих ф-ки «Оргтруд» главный соблазн — Клязьма. Едва на фабрике кончается работа, как Клязьма начинает оживать. Катаются на лодках. Кто рыбку удит. Кто просто прогуляться захотел, а кто и выпить на пикничке. Клязьма и заставила сойти на нет массовую работу среди оргтрудовцев. Так, недавно фабком дважды пытался созвать делегатское собрание, но безрезультатно. Первый раз на собрание явилось лишь 22 делегата, а во второй и того меньше. Всего же на фабрике насчитывается 142 делегата. В результате подобной «активности» оба собрания фабкому пришлось отменить и махнуть на них рукой. Не лучше, чем с массовой работой обстоит дело и в кассе взаимопомощи. Из 1700 рабочих членами кассы состоят лишь 65 ч. Несмотря на малое количество членов, задолженность за ними велика. Некоторые не платят по году. Итак пришло лето. Наш профактив только и делает, что рыбу ловит» («Призыв», 5 июня 1926). «Зимняя учеба в кружке военных знаний при фабрике Оргтруд закончилась. Сейчас она перенесена в поле. На-днях все члены кружка (а их 155) отправились на тактические занятия. Пошло много и молодняка, еще не вошедшего в кружок. Получилась порядочная группа. Около леса, где должен был произойти «бой», руководителем кружка с «новичками» была проведена небольшая беседа о тактике наступления и обороны. Потом он разбил группу на две партии: наступающую и обороняющуюся. Последней был дан участок в лесу. Ребята этой партии хорошо проделали маскировку местности. Вскоре лес стала нащупывать «неприятельская» разведка. Но она была рассеяна, а один из разведчиков был взят в плен. Поздно вечером на лужайке шел разбор «боя». В разборе все участвующие принимали горячее участие» («Призыв», 6 июня 1926). «На «Оргтруде» подшутить над работницей плевое дело. Так уж заведено. Вот и подмастерье Липатов задумал подшутить. Взял веревку. Сделал петлю. Натянул ее ткачихе Фионской на шею и стал таскать ее в проходах между станками. Работницы подняли крик. Тогда Липатов оставил Фионскую. И сказал — «я шуткую». *** Хорошо работал на фабрике «Оргтруд» рабкоровский кружок. Выпускалась стенгазета 2 раза в месяц. Дружно работали рабкоры около 2-х лет, завоевали хорошее отношение у рабочих. Но вот в феврале 26 г. партячейка поручила фракции правления клуба распустить кружок рабкоров. Так и сделали. С тех пор старые рабкоры перестали писать. Кружок рабкоров совершенно замер. И уже втopoй месяц наступил, как не выходит стенная газета. 2-я КИМ — 2-я Лемешенская На поле железнодорожников в тот же день, в 3 часа, состоялся матч между командами 2-я КИМ и 2-я Лемешенская. Выиграла последняя со счетом 3:1» («Призыв», 8 июня 1926). «Серьезно и хорошо взялись за проведение режима экономии на ф-ке «Оргтруд». Пусть даже мелких, но достижений все же много. Вот, например, в ткацком отделе теперь ткачам уток подвозят, а также увозят готовый товар. Зарплату дают тут же, у станков. Щетки для чистки станков тоже раздаются у последних. А ведь раньше ткач в бесконечной беготне по фабрике за утком, в очередях за зарплатой, с готовым товаром и т. д. терял бесполезно массу времени. Самое же главное, субботняя остановка для чистки станков, раньше тридцати минутная, теперь сокращена до 15 минут. Чистят станки в субботу утром до пуска паровой. Пятнадцать минут на 1360 станков каждую неделю это уже большое достижение. Надо бы только еще наладить получку масла. Хоть и раз в две недели, но ткачам приходится без толку торчать в очередях. Еще хуже дело с браковкой товара. До войны было на фабрике три браковщика. Теперь же только один браковщик. Из-за этого и создаются бесконечные хвосты» («Призыв», 19 июня 1926). «— Почему слабо работают производственные совещания? Почему их работой рабочие мало интересуются? — У нас на фабрике «Оргтруд» производственные совещания не далеко ушли вперед потому, что ими еще не умеют руководить. Рабочие не имеют правильного понятия о совещаниях. Обычно они говорят, идя на совещание: — Пойдем, поругаем хозяйственников. Надо освещать рабочим роль и значение совещаний, чтобы у них не было такого извращенного взгляда на совещания, как на место для ругани. Технические силы фабрики активного участия в работе совещаний не принимают. В своих выступлениях они освещают только хорошие стороны своего отдела, плохие скрывают. Если докладчик директор, то не выступит ни один мастер — ждут, что рабочий скажет. Когда рабочий обратится к директору с предложением о необходимости выполнения решений совещания, директор хладнокровно говорит: — Иди к мастеру. Он все знает и все сделает.... Там записано. А выполнены ли решения совещаний — проследить никто не позаботится. При создании производственных комиссий технические силы не привлекаются. Существует еще непонятная боязнь вводить инженеров и техников в состав комиссии. Без специалистов же ничего серьезного сделать нельзя» («Призыв», 24 июня 1926). «Отчего фабрика «Оргтруд» получает ни к черту негодные сновальные валики с фабрики «Красное Эхо». Полгода тому назад фабрика просила трест выяснить причины этого явления, но безрезультатно. Не пора ли обратиться за выясненном в иные учреждения?» («Призыв», 24 июня 1926). «На фабрике «Оргтруд» в рабочем кооперативе в день ежемесячной выдачи продуктов рабочие простаивают в очереди по 8—10 часов, а некоторые даже занимают очередь за сутки до выдачи. Все это объясняется лишь тем, что частенько в тех или других продуктах бывают перебои, и рабочие спешат запастись ими. Рабочим, после убийственных часов ожидания, нужно идти в производство, и вся работа протекает в этот день далеко неуспешно, особенно у женщин. Правление ЦРК над вопросом, как разредить «хвосты», как видно, никогда не задумывалось. Все хозяйство нашего кооператива ведется плоховато. Кооперативом было заготовлено более 1000 пудов ржаной муки. Одним из служащих не раз было говорено ревкомиссии, что мука может слежаться. Но и ревкомиссия, и правление пропустили все добрые советы мимо ушей. Мука же действительно слежалась, сделалась комьями и приобрела затхлый запах. В отделении № 1 уже не первый месяц валяются венские стулья. Рабочие их не берут потому, что высокая цена не оправдывается доброкачественностью мебели. Даже само правление, и то не захотело взять стулья для своей канцелярии, а зaкупило их где-то у частников (?!). Не мешало бы правлению подойти ближе к нуждам потребителя и дать ему доброкачественный и дешевый продукт, чтобы покупатель не глядел косо на свою кооперацию и не бегал за всем необходимым и частному торгашу. Не нужно забывать, что нет плохой кооперации, а есть плохие кооператоры» («Призыв», 26 июня 1926). «Не посещают делегатские собрания делегаты фабрики «Организованный Труд». Фабком возбудил ходатайство перед губотделом союза текстильщиков об ускорении перевыборов цеховых делегатов» («Призыв», 29 июня 1926). «На-днях 2-я команда железнодорожников выезжала на матч-футбол на фабрику «Оргтруд» (Лемешки). Выиграли оргтрудовцы, с громадным преимуществом 8:0» («Призыв», 1 июля 1926). «С наступлением лета выпуск стенгазеты на фабрике «Оргтруд» прекратился. Последний номер ее вышел еще перед пасхой, между тем, как материалов со стороны рабкора было подано достаточно. Тормозом к выпуску стенгазеты явилась хорошая погода, которая отрицательно подействовала на работоспособность членов редколлегии» («Призыв», 3 июля 1926). «В воскресенье 27 июня, на лугу около ф-ки «Оргтруд», было организовано массовое гулянье. На луг собралось до 500 рабочих. Играли в футбол, баскетбол, в городки, танцевали, пели и т. д. В сторонке, в тени деревьев, устроили буфет — продавали квас, чай, провизию и пр. Гуляньем рабочие очень довольны. — «Почаще бы только», — слышишь со всех концов луга. *** На ф-ке «Оргтруд» ввели строгий и точный порядок: с ф-ки на ф-ку во время работы никого не пропускают. Работу кончают минута в минуту и т. д. Но этот порядок введен только для одних ткачей. Шлихтовалы и др. кончают работу на 10-15 минут раньше, а технический отдел и к обеденному перерыву ухитряется минут на 15 раньше закончить. Вот кого подтянуть следовало бы» («Призыв», 4 июля 1926). В 1926 г. в фабричном поселке проживало 2482 человек. Во всесоюзной сводке ОГПУ за 21 июня — 1 июля 1926 г. сообщалось, что на фабрике «Оргтруд» почти год оставались без присмотра 40 станков, ржавея и приходя в негодность, мелкие же их части растаскивались детьми в качестве игрушек. «Известие о смерти председателя ВСНХ СССР и ОГПУ тов. Дзержинского было получено в 3 часа дня 21 июля по телефону. На фабрике вывешены траурные плакаты. Вчера состоялось траурное заседание партийной ячейки совместно с беспартийными рабочими, на котором был заслушан доклад о жизни и деятельности тов. Дзержинского» («Призыв», 23 июля 1926). «12 часов… Жарко... Около клуба, блестя трубами на солнце, ждет желающих принять участие в массовом гулянье, духовой оркестр. После некоторого ожидания двинулись на место гулянья. В программе гулянья: матч футбольных команд, игра в городки, танцы, пляска под гармошку и разные игры. Любители смотреть игру в футбол откололись отдельно и плотно обложили футбольное поле со всех сторон. Часть молодежи принялась за организацию игр. Быстро собрали небольшое количество желающих играть и с веселым смехом принялись за игры. В стороне, в кругу зрителей, под звуки гармошки лихо отплясывали два деревенских хлопца, пришедших на гулянье. В общем, гулянье для первого раза прошло хорошо. Молодежь уходя с поля была довольна. В будущем нужно только пожелать большей организованности таких гуляний, и почаще их устраивать» («Призыв», 25 июля 1926). «Уж год, как нет питьевых кружек при баках в механическом цехе и котельном отделении фабрики «Оргтруд». А в кузнечном отделении, так там бак весь проржавел, и воды в нем нет» («Призыв», 27 июля 1926). «На футбольном поле фабрики «Оргтруд», первая команда оргтрудовцев встретилась со второй сборной г. Коврова. В первом хавтайме оргтрудовцы получили один мяч, а во втором же они в свою очередь перешли «в наступление» и Ковров получил подряд два мяча в ворота. Таким образом, игра закончилась со счетом 2 — 1 в пользу оргтрудовцев» («Призыв», 5 августа 1926). «Покушение на убийство директора 22 года служил Мишутин ткачом на фабрике «Организованный Труд». А на 23-й год службы перевели его механиком на электрическую станцию (при фабрике). Тут, на фабрике, он и семьей обзавелся и обе революции провел. Гнул спину перед хозяином — Лосевым, пьянствовал, да на свое «житье горькое» под пьяную руку всем встречным жаловался. Буен в хмелю бывал Мишутин — с начальством бранился, с кулаками лез. Все как-то с рук сходило. Но вот назначили директором фабрики тов. Куркина, человека строгого, требовательного и недолюбливающего пьяниц. Обходя как то в мае этого года фабрику, директор застал на электростанции пьяного Мишутина. А другой раз застал его же, задремавшим спьяну, около машины. — Ты что-ж это в пьяном виде на службу являешься? Смотри, уволим! — пригрозил директор. Забористо ответил ему Мишутин, крепко... А директор на следующий же день заявил в РКК, что Мишутина «пора уволить за пьянство». РКК, разобрав дело, постановила Мишутина уволить, о чем ему и было объявлено. Протрезвел Мишутин, опомнился и пошел в РКК «просить прощения». — Не можем обратно принять, — ответили ему в РКК, — директор не хочет. Проси его! Пошел к директору, а тот: — Для пьяниц нет места на фабрике. — А та-а-ак! — решил Мишутин. Ну, так попомните-ж вы и Мишутина. 26 мая Мишутин зашел в гараж, где исправляли автомобиль для директора. Вскоре туда пришел и Куркин. — Ну, скоро ли будет готов автомобиль? — спросил он шофера. — Завтра ехать можете! — ответил тот. Голос и вид директора, — как объясняет Мишутин, — так подействовал на него, что он, как безумный, побежал домой, схватил кухонный нож и, выждав, когда директор вышел из гаража, схватил его за горло и замахнулся ножом. В борьбе, Мишутин поранил руку Куркину. На крик директора выбежали из гаража рабочие и обезоружили Мишутина. Привлеченный к суду, Мишутин признал себя виновным, но объяснил, что «он не сознавал тогда ничего — как во сне делал». — Но ведь вы же перед тем сами написали жене записку, «если что случится, возьми меня на поруки». Мишутин мнется. Губсуд, разбиравший это дело в порядке показательного процесса на фабрике «Оргтруд», приговорил Мишутина к 8 годам лишения свободы. Но принимая во внимание его тяжелое семейное и материальное положение и болезненное состояние (туберкулез), вызванное долголетней работой на фабрике, нашел возможным смягчить приговор — на 3 года условно, с испытательным сроком в 5 лет» («Призыв», 20 августа 1926). «На фабрике «Организованный Труд» в корпусах рабочих жилищ появилось множество крыс, которые не дают покоя рабочим. Рабочие, придя домой, вместо отдыха гоняют крыс. Об этом было заявлено администрации, но она никаких мер не принимает» («Призыв», 22 августа 1926). «25 августа на стадионе железнодорожников состоялся футбольный матч между лучшей командой Владимирского уезда «Оргтруд» и 1-й командой центроклуба. Встречи этих команд в прошлом году трижды оставались в ничью. Поэтому новая встреча обещала быть крайне интересной. Однако, на этот раз гости с самого же начала игры и до конца играли очень слабо. Команда клуба провела в ворота гостей 5 мячей, а получила в ответ всего 2» («Призыв», 28 августа 1926). «Оргтруд» — Владимир. Ha-днях на стадионе железнодорожников встретились футбольные команды «Уран» (фабрика «Оргтруд») и 1-я центрального клуба. С самого начала, центроклуб стал «зажимать» противника. Игра почти все время шла у ворот «Урана». Игра закончилась со счетом 5:2 в пользу центроклуба» («Призыв», 31 августа 1926). «Работницы фабрики «Организованный Труд» во время декретного отпуска организовали экскурсию в Гусь. Рабочий клуб имени Воровского отпустил на экскурсию 30 руб. и 17 августа работниц проводили на станцию Боголюбово. 18 августа в 7 часов утра работницы Гуся с двумя духовыми оркестрами встречали наших работниц. Вечером в тот же день гусевские работницы вместе с гостями устроили женское делегатское собрание. После собрания работницам было показано кино» («Призыв», 1 сентября 1926). «29 августа женская баскетбольная команда фабрики «Оргтруд» встретилась в товарищеском матче с баскетбольной командой центрального клуба. Выиграл центроклуб со счетом 23-8. Команда фабрики «Оргтруд» играла по старым правилам, ныне уже «сданным в архив» («Призыв», 3 сентября 1926). «На-днях группой гребцов владимирского центрального клуба был устроен заезд на лодках по реке Клязьме. В заезде участвовало 2 лодки. Выехав из Владимира в 9 час. утра, они прибыли на фабрику «Оргтруд» к 11 ч. 45 мин. утра. Расстояние около 30 километров было покрыто в 2 ч. 45 м.» («Призыв», 4 сентября 1926). «Первая команда владимирских железнодорожников выезжала на фабрику «Оргтруд», где встретилась в товарищеском футбольном матче с лучшей командой этой фабрики «Ураном». Игра прошла необычайно оживленно и окончилась 3:1 в пользу железнодорожников. *** М.Л. Егоров работал вожатым юных пионеров на фабрике «Оргтруд». На проведение международной детской недели он получил 74 рубля и, встав на учет биржи труда, получил путевку на льготный проезд до Самарканда. К зaдержанию Егорова губрозыском приняты меры» («Призыв», 7 сентября 1926).
