Пожарная охрана в гор. Суздале Первые государственные узаконения о мерах противодействия пожарам появились еще в середине XVII в., в «Соборном уложении». Со временем они менялись, расширялись. Содержал предписания о борьбе с огнем и «Наказ губернаторам и воеводам и их товарищам...» от 1728 г. В 11-м параграфе «Наказа» пункта 39 предписано: «В городах и в слободах всем жителям приказать, дабы в пожарное время по расположению с числа людей с дворов своих для унятия от того, бегали без замедления, и как возможно от пожара отымали и тушили, и для того велеть им всегда иметь в готовности кошели, ведры, топоры по рассмотрению, и к тому смотрению определить сотских, пятидесятских и десятских. К тому пожару самим Губернаторам, Воеводам и их товарищам и Бурмистрам и другим всякого чина подчиненным Управителям, как скоро возможно, приезжать, и в оное время неоплошно в отнятии оного поступать». Предыдущий, десятый параграф предписывал: «Стараться, чтоб были в удобных местах крюки и вилы пожарные, и лестницы, парусы и щиты, войлоками убитые, и в пристойных местах содержать, чтоб оные для пожарных случаев всегда были во всякой готовности».
В 1748 г., после крупных пожаров в ряде городов сенат для предостережения пожаров повелел иметь во всех городах «крепкие караулы» и брать под стражу и проверять всех «безпашпортных» и подозрительных людей». Также были проведены свидетельствования наличных противопожарных инструментов. По справке в Суздале при магистрате имелся следующий инвентарь: 6 крючьев, 9 вил, 2 топора, 2 полотняных паруса и 4 войлочных щита. Спустя тридцать лет, после серии пожаров в Суздале, вновь были инспектированы пожарные инструменты. Состав их был схожим: 10 багров больших и малых, столько же топоров, 10 больших и малых вил, по паре парусов и щитов, 7 ведер и 3 лестницы. Отсутствие заливных труб (т. е. ручных помп), которые уже тогда вводились в использование в России, определял способ тушения пожаров. Горящее здание и соседние с ним постройки разрушались, бревна и доски растаскивались баграми и вилами, горящие и тлеющие заливались водой из ведер. Выражаясь словами жителей XVIII в., пожар тушили «обламыванием строений».
В ночь на 2 ноября 1776 г. в Суздале сгорел деревянный гостиный двор: 292 лавки, 30 амбаров (в том числе с казенной солью), 12 обывательских дворов, харчевня, а также пострадал магистрат. Суздальское общество признало, что «пожар учинился не от хозяев, но от некоторых злых и непотребных людей по ненависти от зажжения». К апрелю 1777 г. половина лавок и домов была отстроена на старом месте, причем в марте уже случился в лавках небольшой пожар.
8 апреля случилось новое несчастье. В этот день горел Покровский монастырь. Ущерб был значительно меньше, сгорели купол и кровля на надвратной церкви и двух башнях, а также девять деревянных келий. Церкви, покои игуменьи, большую часть келий, а главное, соляные амбары спасли. Суздальским воеводой полковником Муравьевым (а он лично, согласно наказу 1728 г., находился на пожаре) было отмечено, что купцов и мещан практически не было на пожаре, а те, кто был, явились без ведер и кошелей, в тушении не участвовали, а когда воевода попытался их принудить, то они разбежались. Огонь был потушен воинскими чинами и разночинцами во главе с воеводой, командиром штатной команды, секретарем провинциальной канцелярии и соляным головой. Члены магистрата явились, когда опасность миновала, и, побыв с четверть часа, разошлись. Потом было долгое по этому поводу разбирательство. Причиной неучастия городских обывателей при тушении пожара было объявлено «вешней воды распаление», отсутствие достаточного количества лодок для переправы и перевоза пожарных инструментов.
Неизвестно, как вели себя обыватели при тушении гостиного двора в ноябре 1776 г., но примечателен следующий факт. Четвертого ноября (т. е. через 2 дня после пожара) воевода Муравьев объявил в присутствии: «После бывшего ноября второго дня пожара огонь в оных местах и поныне не залит, и хотя о залитии оного правящему между купцов полицейскую должность, равно и купцам неоднократно от него подтверждение было, но успеха в том не видно».
После этих пожаров и состоялось инспектирование наличных пожарных инструментов, котором говорилось ранее. Чиновников московского губернского правления особо интересовало наличие в городе заливных труб, которых, впрочем, не оказалось.
В 1788 г. с предложением запастись заливными трубами к Суздальскому магистрату обратился правитель Владимирского наместничества Петр Гаврилович Лазарев, считая необходимым, чтобы их было хотя бы по одной на каждую часть города (город был разделен на 5 частей). Неизвестно, насколько быстро магистрат исполнил пожелание начальства. Однако в 1799 г. в городе при полиции были заливные трубы в количестве 2 штук. К ним имелись 2 бочки с водой. Все это находилось при полиции, однако доставляться на пожар должно было средствами обывателей. Свидетельством этого является инцидент в апреле 1799 г., когда случился пожар в предместьях: в селе Сельце, и определенные к пожарным случаям обыватели с лошадьми и бочками с водой не явились.
Городская дума дала резонный ответ, что далеко не у всякого обывателя есть лошадь, а у иных только одна и имеется, да и та может быть в отлучке. Также отмечается несправедливость того, что обыватель, предоставляющий лошадь, будет терпеть тягость против других. Принимая это во внимание, городничий (Диц) предложил обществу нанять лошадей к пожарным инструментам, аж тринадцать голов к имеющимся уже четырем. Заодно городничий посоветовал к имеющимся двум бочкам купить еще четыре и двенадцать железных ведер. Очевидно, городское общество ответило отказом, поскольку спустя четыре года очередной городничий (Иван Крель) обратился с аналогичной просьбой в городскую думу: к имеющимся двум бочкам купить еще четыре и заменить одну из двух заливных труб. Также Крель просил о приобретении хотя бы одной лошади (на тот момент при полиции всего три лошади). Дума в ответ уверила городничего, что «в случае пожара все явятся с инструментами и лошадьми без всякого дополнительного наряда».
К началу XIX в. состояние пожарной охраны в Суздале было следующим. При полиции находилось некоторое количество инструментов и лошадей. Часть полицейских нижних чинов несли при них службу, остальные горожане при пожаре также обязаны были участвовать в тушении. Содержание пожарных лошадей, ремонт и покупка инвентаря осуществлялись за счет города (из городовых доходов), впрочем, магистрат порой манкировал этой обязанностью. Так, судя по записям в магистратских журналах за 1803-1805 гг., городничий порой в течение полугода не мог получить полагающихся на фураж лошадям средств, а запросы о покупке новой лошади к пожарному обозу игнорировались. Со временем органы городского самоуправления стали более внимательны к запросам по пожарной части. И в 1820-х гг. в просьбах городничего по поводу ремонта снаряжения или содержании лошадей уже не видны проволочки.
В 1830 г. Министерством внутренних дел по высочайшему повелению запрещено было для комплектования пожарных команд требовать из военного ведомства нижних чинов. В следующем году, за выслугою лет (отслужив 22 года) ушло в отставку значительное число пожарных, в том числе и в Суздале (трое из пяти). Губернатор предложил усилить пожарные команды вольнонаемными людьми, или, назначая в команды по очереди обывателей, увеличить число служителей на 10 человек. В итоге, 17 мая 1831 г. общее собрание дворян, купцов, мещан и разночинцев постановило иметь наймом к полицейским служителям еще 13 человек с тем, чтобы 3 находились постоянно при карауле, а 10 при пожарных инструментах. Предлагалось положить им плату в 10 рублей в месяц. Губернатор, правда, в последующем циркуляре несколько охладил пыл суздальцев, дав им понять, что 13 человек это слишком много и плата чрезмерна, т. к. в других городах она составляет не более 6-8 рублей в месяц. В итоге, в течение лета в суздальскую пожарную команду было нанято 10 человек. Для их содержания была учрежден особый сбор. Купцы должны были вносить по 12 рублей с объявленного капитала - 480 рублей (с 40 капиталов), мещане по 50 копеек с души - 565 руб. (с 1310 душ). Дворяне - оставшуюся сумму (примерно 1/8 от общей требуемой суммы). Большая часть нанятых была отставными солдатами, двое - суздальскими мещанами.
По указу губернатора была составлена смета на строительство теплого сарая для размещения команды, конюшни и навеса для инвентаря. Оные были выстроены при здании присутственных мест возле тюрьмы. Каланчи не было, дозор предполагалось нести на колокольне Воскресенской церкви. К слову, размещение на этой колокольне караула предлагал еще в 1792 г. городничий Хметевский, причем им было истребовано на это разрешение у его преосвященства. В 1831 г. на вооружении команды состояло 3 пожарных трубы, 1 труба ручная, 4 бочки (две слегка протекающие), 11 багров, 12 топоров, 9 ухватов, 3 лестницы, 6 щитов и 8 ведер.
Но усилий и возможностей этой пожарной команды было недостаточно, поэтому в 1838 г. было устроено расписание горожанам, кому и с чем являться на пожары. Подобные расписания неоднократно устраивались и впоследствии. «По случаю значительного пространства и народонаселения здешнего города, признавая находящуюся ныне при полицию пожарную команду весьма недостаточною, которая во время несчастных пожарных случаев одна совершенно не может быть полезною», в 1838 г. предписывалось каждому домовладельцу иметь на доме деревянную табличку с обозначением определенного инструмента. По сути, тушение пожара происходило всем городом. Члены команды в первую очередь несли караул, следили за исправностью огнегасительных средств и организовывали тушение пожара.
Идея с наймом членов пожарной команды, видимо, оказалась несостоятельной, поскольку в 1840-х гг. мы вновь видим в ее составе только нижние чины полиции. Число команды в 1840-х - 1860-х гг. варьировалось от 2 до 7 человека. Содержание они получали от города. Как такового жалованья не было, вместо провианта получали деньги, размещались по обывательским квартирам для приварка. Вся одежда и обувь также предоставлялась за счет города. Инспекции 1846 и 1847 гг. показали довольно хорошее состояние материальной базы. В обозе было 5 труб и 4 бочки, все исправные, с летними и зимними ходами, 1 ручная труба. Лошадей - 6, все хороши. Отмечается, правда, что люди службою «заняты более по полицейской части, для рассылок, а по пожарной практически не занимаются». Эта формулировка встречается в результатах инспекции и в отношении пожарных команд почти всех городов губернии.
Снабжение и обеспечение материальной базы пожарная команда (что полицейская, что вольнонаемная) имела от городской думы. Иногда находились жертвователи среди горожан, вкладывавшие значительные суммы в дело пожарной охраны. Так в 1852 г. городским головой купцом Василием Жинкиным было пожертвовано из личных средств 170 рублей для скорейшего исправления рукавов и колес у бочек и помп. Поступок этот был отмечен благодарственным письмом от губернатора. Ранее жертвовал «на устройство по пожарной части» 50 рублей в год Дмитрий Моренков (такое решение он принял незадолго до смерти, и поэтому пожертвование было осуществлено один раз).
В 1860 г. в МВД по высочайшему повелению вновь принимают решение не комплектовать команды гражданского ведомства нижними чинами. Поэтому предлагалось городским обществам учреждать общественные команды по найму на добровольных началах по примеру пожарной команды в Осташкове. Тем самым ответственность перекладывалась полностью на плечи горожан. В общем собрании в городской думе после обсуждения был составлен проект устройства городской пожарной команды по найму. Предлагалось учредить команду из 8 человек и брандмейстера. Жалованье им было положено по 65 рублей в год, брандмейстеру - 120 рублей в год. Жалованье, фураж для лошадей, средства на содержание и ремонт пожарных инструментов, сбруи и здания для команды - все это было за счет горожан. Команда должна была следить за состоянием огнегасительных инструментов и доставлять их в кратчайшие сроки к месту пожара. Суздальцы осознавали недостаточность дружины, поэтому в том же проекте вменялось в обязанность всему городскому сообществу участие в тушении пожаров под угрозой штрафов.
В декабре 1864 г. общественным приговором учреждается пожарная команда в городе Суздале. Которая начинает функционировать с начала 1865 г.
«В 1864 году по предложению Начальства в городе Суздале приступили к соображениям об устройстве пожарной команды, по образцу Осташковской, на общественный счет. К участию в таком для всех сословий важном деле, Градским Головой приглашены были все домовладельцы, не исключая и духовных лиц. Как следует, составлена была из депутатов от всех сословий комиссия, которая, переоценив все градские недвижимые имущества, для устройства и содержания пожарной команды назначила с имуществ всех домовладельцев, — и духовных налог в ¼ % с оценочного рубля. Повинность необходимая: кто имеет дом, тот должен хранить его или платить за защиту его от огня.
Но принимая во внимание, с одной стороны, бедность Суздальского духовенства, а с другой — всегдашнюю расположенность к нему граждан, бывши председателем упомянутой комиссии, вместе с членом ее священником Державиным, я счел своею справедливою обязанностью — обратиться с предложением к городскому обществу об освобождении духовенства от предположенного налога на устройство и содержание пожарной команды. Ходатайство, к нашей радости, было успешно. Наш Градский Годова И.С. Фирсов, в отношении от 14-го января сего года, уведомил меня, что Суздальское градское общество, при объявлении ему просьбы духовенства об освобождении от платежа ¼ % с принадлежащих духовным лицам недвижимых имуществ, изъявило свое согласие — причитающееся с духовенства количество сбора принять на себя.
Все знают, как бедно наше духовенство: но не богато и городское наше общество. Лук, хрен, огурцы — вот на чем преимущественно добывают себе деньгу наши граждане! Но тяжела и неблагодарна такая промышленность. Зная и видя все это, тем более нельзя не отдать должной чести и благодарности Суздальскому обществу, при своих небогатых средствах, так сочувственно отнесшемуся к своему многочисленному духовенству. А после этого, нельзя не пожелать, чтобы и в других местах, при различных, нынешних новых обстоятельствах, духовенство находило подобное же к себе сочувствие в обществе. Понемногу, Бог даст, общество придет к ясному сознанию важности лучшего материального быта для духовенства: то в том, то в другом случае выслушает и уважит его нужды, — а это-то самое поправляя быт духовенства, увеличит его силы и простор полнее служить духовным нуждам общества.
Благочинный г. Суздаля И. Грацилевский. 19 февраля 1865 г. (Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный.).
Тогда на вооружении пожарных, располагавшихся в бывшем здании конюшни, находился один ручной насос, установленный на конный ход. Также, как и прежде, за неимением каланчи караул дежурил на колокольне Воскресенского храма.
Создаваемая в 1864 г. команда принципиально не отличалась от более ранней попытки 1830-х гг. Если говорить о методах тушения пожаров, то за полстолетия они также изменились мало. Главным способом остановить распространение огня оставалось обрушение соседних зданий. В августе 1865 г. случился пожар «в двухэтажном каменном доме, вскоре перешедший на соседний двухэтажный флигель». Крыша соседнего деревянного дома «стояла в расстоянии 1,5 аршин, ... и не представлялось никакой возможности отстоять этот дом и оставить пожар на этом месте, вследствие чего, через два дома нарочно был сломан флигель, чтобы сделать интервал между последующими домами. В 1866 г. купец Иван Тимонский отказался вступить в выборную должность из-за нужды, поскольку во время пожара, «когда сгорели дома Жинкина и Лужнова, а он потерял убытку на 1000 руб. из-за разломания дома».
Одноэтажное здание пожарного депо было построено в 1890 г. Пожарную каланчу намеревались построить на пожарном дворе в 1892 г., но строительство так и не началось из-за отсутствия денежных средств в городской казне. Построили же ее в 1901 г. До постройки каланчи наблюдательный пост был на Успенской колокольне.
«21-го мая 1922 г. в г. Суздале сгорел склад Заготконторы в Спасо-Евфимиевом монастыре, в котором находилось около двух с половиной тысяч пудов сена. Огонь в полчаса охватил строения на протяжении приблизительно 300 сажен. Как и всегда местная пожарная команда прибыла к месту пожара уже тогда, когда на спасение государственного имущества надежды было очень мало. Главное участие принимали в тушении пожара партийцы местн. организации Р. К. П. и председатель уличкома Яросл. района гр. Рыбкин, который за свое особенное активное участие в деле ликвидации пожара вполне заслуживает «красное спасибо».
Причины пожара пока не выяснены, предполагается злой умысел. Убытки, понесенные от пожара, большие.
В. Б.» (газета «Призыв», 7 июня 1922).
Пожарная охрана. Ул. Алексея Лебедева, д. 1
Сто с лишним лет пожарная часть располагалась в одноэтажном здании, постепенно пришедшем в негодность. В 2004 г. Суздальская пожарная охрана добилась выделения средств на строительство нового здания. За основу был взят проект более чем столетней давности, который хранился в архиве Владимиро-Суздальского музея-заповедника. По согласованию с Министерством культуры и Госцентром г. Владимира начались строительные работы. Строительство велось на месте снесенного старого здания, поэтому два года пожарные вынуждены были размещаться в палатках. Из палаток в новое здание переехали 26 декабря 2005 г.
Новое здание полностью соответствует современным требованиям работы пожарных, к тому же является украшением древнего города – пожарная каланча гармонично вписалась в панораму златоглавого города.
Государственное Учреждение "16 ОФПС по Владимирской области" зарегистрировано 04.02.2003 г.
Начальник - Борисов Александр Иванович (с 4 февраля 2003 г.).
Адрес: Владимирская область, город Суздаль, улица Лебедева, 1.
Организация реорганизована 26 октября 2010 г. Правопреемник - ФГКУ "1 ОТРЯД ФЕДЕРАЛЬНОЙ ПРОТИВОПОЖАРНОЙ СЛУЖБЫ по Владимирской области" (город Владимир, Спасская ул., д. 5б).
Источник:
А.Ю. Корнилов. ПОЖАРНАЯ ОХРАНА В СУЗДАЛЕ В ХѴІІІ-ХІХ вв. Суздальский сборник за 2019 год. Сборник научных статей.
Памятники Суздаля.
Город Суздаль
|
