Владимирские пехотные Курсы Раб. Кр. Красной Армии 12 марта 1918 года во Владимире началась подготовка командиров и комиссаров Красной Армии в пехотных инструкторских курсах. Курсы размещались в здании бывшей духовной семинарии.
1 декабря 1919 г. Губком РКП (б) переименовал Владимирские пехотные курсы в советские курсы командного-состава. Курсы имели своей целью подготовить командиров и комиссаров Красной Армии в пехотных инструкторских курсах.
Курсантам лекции читали члены губкома РКП (б) И.А. Завадский, Г.Г. Жиряков, Т.В. Симонов, губернский военком М.С. Лешко.
I Выпуск – 15 апреля 1918 г. Выпущено 19 красных командиров.
II Выпуск – 7 ноября 1918 г. Выпущено: 133 красных командиров, 13 отдел. командиров, 2 откомандировано в красные части.
15 декабря 1918 г. были открыты 9-е пех. Курсы командного состава. Они имели своей целью подготовлять Красной армии родных ей по духу и интересам командиров. Выполнение этой задачи продолжалось до 22-го февраля 1919 г.
III Выпуск – 1 апреля 1919 г. Выпущено 276 красных командиров, 12 отдел. командиров, 4 откомандировано в красные части, 17 оставлено на повторный курс.
IV Выпуск – 1 августа 1919 г. Выпущено 55 красных командиров, 12 откомандировано в красные части, 34 оставлено на повторный курс.
Количество преподавателей по военным предметам: в 1918 г. – 6 чел.; в 1919 г. – 27 чел.; в 1920 г. – 35 чел.; в 1921 г. – 21 чел.
Педагогическая работа курсов протекала при условиях вполне благоприятных, как со стороны внешней материальной обстановки, так и со стороны внутреннего ее содержания. Вполне определенные задания, центра, в высшей степени чуткая и отзывчивая аудитория исполненная неподдельного желания почерпнуть на курсах как можно больше знаний, правда делали эту работу, крайне ответственной и трудной, но зато позволяли надеяться, что при добром желании, ясно выраженной воле и правильно взятом темпе работы, можно будет достичь результатов вполне определенных, отвечающих тем требованиям, которые предъявлялись революцией к Красному Командиру. На первых порах не было недостатка в людях, пессимистически взглянувших на «затею» из рабочих и крестьян сделать командиров, стоящих на уровне современных требований военного искусства; пессимизм этот с определенной точки зрения был достаточно обоснован и только настойчивое, бескомпромиссное следование раз постановленным целям, отличающее систему советского строительства и в достаточной мере проявленное на этот раз Гувузом позволяет указать на достижения в области военно-учебной Жизни Республики и в частности на Владимирских пехотных курсах, как одной их многочисленных ячеек этой работы.
Подготовка Красных Командиров из среды рабочих крестьян безусловно требовала к себе подхода возможно было выяснить только в процессе работы объединенной инструктирующими указаниями центра.
Учебный план курсов при их открытии был рассчитан на 8-ми месячный период обучение и распадался на два отдела: общеобразовательного класса и класса специального, объединенных общей системой строевого обучения. На общеобразовательном классе проходились: русский язык, география, природоведение, история, гигиена, арифметика, геометрия, политическая грамота, пехотные уставы и пулеметное дело; на специальном: тактика, топография, фортификция, артиллерия, администрация, пулеметное и стрелковое дело, уставы и политическая грамота. Строевое обучение на общем классе ставило своей задачей подготовить отделенного командира, весь же курс подготовлял взводного командира.
Программы общеобразовательных предметов по своему объему представляли среднее между курсом прежних высших начальных училищ и гимназией и прохождение их безусловно затруднялось и малым сроком обучения и невысоким образовательным цензом поступающих рабочих и крестьян. Педагогический Комитет курсов в первом же своем заседании 16 декабря 1918 года, еще до начала занятий, обратил внимание на это и пришел к заключению, что надеяться на успешное усвоение курсантами за такой короткий срок, материала такого большего объема, можно только в том случае, если программы будут подвергнуты самой серьезной переработке в смысле их упрощения, а также приняты будут приемы обучения отличные от установившихся в средней и даже низшей школе до революционного времени. Программы были переданы для переработки преподавателям, методом же обучения единственно приемлемым при данной обстановке, был признан сократический, вопросно-ответный с возможно широким применением средств наглядного обучения.
Курс специального класса своим объемом внушал опасение, что пройти его в 4-х месячный срок будет не менее затруднительно, но это опасение учебная часть не считала серьезным, так как при открытии курсов, для поступления сразу на специальный класс требовался образовательный ценз не ниже высшего начального училища, практически же более половины курсантов специального класса обладали средним образованием. Надеялись, что этот более высокий образовательный уровень позволит курсантам усвоить военные предметы хотя и не без труда, но все же с достаточным успехом и без применения тех методологических приемов, которые были признаны необходимыми для общеобразовательного класса. К сожалению очень скоро пришлось разочароваться в этих надеждах; на первых же репетициях оказалось, что материал сообщенный часто лекционным путем почти не усвоен курсантами. По-видимому, совершенно новый по своему содержанию, он, даже в самом элементарном изложении, плохо укладывался в головы курсантов. К этому нужно прибавить, что на специальном классе преподавание велось новичками в педагогической работе, которые не обладая соответствующим опытом, на первых порах делали непоправимо грубые ошибки и промахи. Гораздо лучше обстояло дело на общеобразовательном классе: помимо указанной предварительной работы по разработке программ, преподавательский персонал в значительном большинстве состоял здесь из педагогов профессионалов с многолетним педагогическим стажем; но все же обнаруживались дефекты и здесь: большинство преподавателей не сумело сразу отрешиться от приемов и навыков, привитых старой школой, не сумело в полной мере осуществить тех пожеланий о применении вопросо-ответного наглядного метода, который теоретически был признан единственно приемлемым. Не достаточно ясны были для работников-педагогов и общие задачи командных курсов в области подготовки красных командиров, которыми, само собой разумеется, должен был в значительной степени определяться весь характер преподавания. Учебной частью были предприняты шаги к тому, чтобы сделать ясными эти цели и связать преподавательский персонал единством понимания возложенных на него задач. В ряде заседаний педагогического комитета самым тщательным образом было изучено положение о командных курсах и приказ от 25 июля 1918 года № 119, о приемах преподавания и подход к курсантам, который, между прочим, долгое время оставался единственным руководящим приказом в этой области.
Указанные дефекты в области работы учебного характера были слишком ясны и настойчиво требовали средств к своему устранению. Одним из таких средств педагогический комитет признал снабжение курсантов соответствующими учебными руководствами, приспособленными по своему содержанию и характеру изложения к общеобразовательному уровню учащихся. Отсутствие на рынке учебной литературы, которая могла бы быть применена на курсах, заставило вести преподавание без учебников и довольствоваться тем, что курсанты запомнят или успеют записать. Решено было приступить к изданию литографированных курсов, составленных самими преподавателями. За зиму 1918-19 г. были напечатаны конспекты: по древней, средней, новой и русской истории, географии, военной администрации и фортификации. Как показал опыт, эта мера оказалась паллиативной и не внесла заметного улучшения в постановку учебного дела. В данном случае не было учтено то обстоятельство, что условия курсовой жизни, главным образом перегруженность курсантов работой, которые кроме ненормального в школьной жизни 8-ми часового рабочего дня, почти каждый вечер заняты на репетициях, совершенно не позволят заняться самостоятельно с книжкой. Вообще роль учебников в укладе курсовой учебной жизни, как показал двухлетний опыт, очень и очень спорна. Во всяком случае, основываться в процессе преподавания главным образом на учебниках, было бы громадной ошибкой. Игнорирование этого соображения также является косвенным показателем недостаточной приспособленности учебного персонала к непривычным условиям работы. Характеризуя первый период работы до первого выпуска, приходится сознаться, что работа эта шла ощупью, преподаватели присматривались к новой для них аудитории, вносили частичные изменения в программы, в общем учились в своей области не меньше чем сами курсанты. К этому нужно прибавить, что властные требования переживаемого момента по-видимому не давали возможности военно-учебному управлению, занятому лихорадочной работой по открытию новых и новых курсов, обратить должное внимание на вопросы чисто учебные; в приказах главного комиссара мы почти не встречаем никаких руководящих указаний по учебной части кроме упомянутого приказа № 119.
К 22-му февраля 1919 г. в Юрьев-Польском уезде была замечена подготовка кулацкого населения к восстанию. Для предотвращения этого Рабоче-Крестьянская власть послала туда часть курсов. В начале марта курсанты вернулись к обычным занятиям.
Суммируя тот опыт, который накопился ко времени первого выпуска 15 апреля 1919 года, педагогический комитет в заседаниях 28 марта и 12 апреля пришел к заключению, что все же прохождение таких обширных программы в 4-х месячный срок, даже при самой интенсивной работе и крайнем упрощении материала, является задачей совершенно невыполнимой. Пришлось на свой страх сократить программу, главном обpaзом по истории и русскому языку. На специальном дело обстояло как будто бы лучше, по крайней мере программы были пройдены целиком, но совершенно ясно обнаружилось, во первых, что усвоены они далеко недостаточно, а во вторых, что познания обнаруженные курсантами на выпускных экзаменах страдают теоретичностью, оторванностью от реальной обстановки. Первое обусловливалось тем, что прохождение некоторых военных предметов требует определенной общей подготовки, главным образом математической, которой курсанты не обладали. Для устранения этого в дальнейшем педагогический комитет нашел необходимым сблизить преподавание математики на общеобразовательном классе с такими предметами, как топография и артиллерия, путем соответствующего изменения программ по арифметике и геометрии. Второе же требовало самого широкого применения практических приемов обучения и отказа от чисто лекционного способа преподавания, приняв так называемый «прикладной» метод, когда за каждым положением теоретического характера непосредственно следует практическая его поверка в классе и преимущественно на местности. Из 144 часов отведенных на курс тактики, около 60 часов было отдано полевым тактическим занятиям; по топографии было изготовлены разрезные модели, рельефные планы, планшеты, песочные ящики; было приспособлено место для устройства саперного городка самими курсантами в процессе прохождения ими курса фортификации, кроме того изготовлено было большое количество чертежей по фортификации и артиллерии. Все это в связи с приобретенным опытом, давало надежду на большой успех в дальнейшем.
19 мая учебная работа была прервана вызовом курсов в полном составе на Петроградский фронт и учебная жизнь замерла почти на целый месяц. Нужно было отбросить банды Юденича от Петрограда… Разбитые, перешли Эстонскую границу. Занятием последнего оплота армии генерала Юденича – гор. Ямбурга кончилась операция Красных курсантов. К 1-му сентября 1919 года курсанты возвратились во Владимир. За время боевых действий на Петроградском фронте многие из курсантов сложили свои головы за дело Революции, честно выполняя свой долг перед Рабоче-Крестьянской властью.
По частичном укомплектовании курсов к 17 июня, были начаты занятия в 1 отделении специального класса и 10 отделениях общего. Образовательный уровень вновь поступивших курсантов оказался настолько невысоким, что педагогический комитет пришел к заключению о необходимости открытия особо-подготовительного классного отделения, с курсом школы грамоты, куда и были выделены наиболее слабые курсанты. Срок обучения на этом отделении был установлен согласно приказа в-у ч. от 20 мая 1919 года в 3 месяца. В дальнейшем ходе учебной жизни курсов должен быть отмечен приказ по в-у, з. от 25 июня 1919 года, об организации предметных комиссий по каждому из предметов курса, в которых отныне сосредоточилась разработка программ и выработка наиболее рациональных приемов обучения. Работа эта оказалась весьма плодотворной по своим результатам и весьма успешно содействовала оживлению педагогических интересов в преподавательской среде. Не останавливаясь на частичных изменениях программ, необходимо указать, что основной работой предметных комиссий по прежнему являлось, установление единообразных и наиболее продуктивных методологических приемов. В конце концов, с достаточной определенностью выявился один метод «бесед». Этот метод вкратце может быть охарактеризован, как настойчивая тенденция к пробуждению в учащихся активности на основе самостоятельной переработки ими учебного материала. Материал этот должен быть преподан им в такой форме, которая сама наталкивала бы их на выводы, ценные в дидактическом отношении, т. е. в форме упрощенных элементарных задач, связанных, возможно теснее с привычным для курсантов кругом представлений. Преподаватель избегает длинных объяснений и готовых выводов, он кратко оглашает то или иное положение, еще лучше показывает то или иное наглядное пособие и затем, ставя ряд вопросов, заставляет курсантов самих сделать вытекающие отсюда следствия, только придавая им с своей стороны внешний вид более или менее законченных выводов. По этому принципу велось преподавание почти по всем предметам, по тактике, топографии, фортификации, русскому языку, математике, природоведению и географии. Только такая чисто описательная наука, как военная администрация, затрудняла применение этого метода. Между прочим, она и оказалась наиболее трудно усвояемой курсантами.
7-го ноября 1919 г. курсы дают выпуск Красных командиров в количестве 133 человека; часть из них побывала на Петроградском фронте и успела доказать свою преданность Советской власти.
С началом 1920 года совпало общее оживление военно-учебной жизни Республики в связи с весьма плодотворной и интенсивной работой центра. Внешним поводом к этому оживлению для курсов послужил приказ по в. у. э. от 12 января 1920 года № 6 о переходе к групповой системе обучения. Властные требования фронта на командный состав заставили Гувуз потребовать и от курсов усиления работы, главным образом количественного увеличения выпускаемых красных командиров. Ясно, что это могло быть достигнуто только сокращением сроков обучения, но, конечно, без ущерба для качества выпускаемых командиров, т. к. последнее сводило бы всю работу на нет. В целях осуществления этой двойной задачи, Гувуэз упомянутым приказом предписывает всех вновь поступающих разбивать на 3 группы, с 2-х, 3-х и 4-х месячным сроком специально-военного образования, в зависимости от предшествующего военного стажа, для лиц же не служивших ранее в войсках открывать подготовительные отделения с 2-х и 3-х месячным сроком. Максимальный срок обучения на обоих классах был установлен в 6 месяцев. Учебные планы были радикально изменены. Прежде всего исчезла резкая грань, которая до сих пор отделяла общеобразовательный (подготовительный) класс от специального. В первом, на ряду с общеобразовательными проходились и военные предметы, а на втором сохранились математика и русский язык. Этим до некоторой степени вводился принцип параллельного, в целях экономии времени, прохождения того, что раньше проходилось последовательно. Но центр тяжести новых учебных планов лежал конечно не в этом, а в перенесении по возможности, всего обучения в поле и в тесном единении строевой и учебной части, которые до сих пор рассматривались, как почти не связанные друг с другом и друг от друга независимые области. Вводилась должность старшего руководителя курсов, ответственного за всю учебно-строевую подготовку курсантов, по указаниям которого вырабатывался план единой тактическо—строевой подготовки. В осуществление этих указаний Гувуза, педагогический комитет в заседаниях от 17 марта 1920 года избрал руководителем заведующего курсами, а его заместителем заведующего учебной частью и принял в следующую схему работ по проведению в жизнь новых планов обучения. Руководитель с заместителем несут функции объединения учебного и строевого дела, подчиняя себе заведующего учебной частью и заведующего строевым обучением, которые работают по их указаниям. Педагогический комитет, в состав которого включается весь комсостав, сохраняет за собой прежнее право суждения по всем вопросам учебно-административного и воспитательного характера, с представлением своих постановлений на утверждение руководителя курсов. Из своего состава он выделяет как органы учебно-технические:
1. Специальную комиссию по военным предметам с секциями: военно-учебной, учебно-строевой и строевой.
2. Комиссию по производству приемных испытаний.
3. Комиссию по производству выпускных экзаменов.
4. Пом. зав. учебной частью, как руководителя работы предметных комиссий по общеобразовательным предметам.
Таким образом, существовавшие до сих пор предметные комиссии по военным предметам были упразднены и все военное обучение объединялось в дельную систему. Так как главным предметом являлась тактика, то программы по остальным военным предметам и план строевого обучения приспособлены были к ее требованиям, как по своему содержанию, так и по расположению материала. Последнее заставило создать определенную последовательность в прохождении отдельных военных предметов: так сначала проходились главным образом топография, фортификация, артиллерия, как науки служебные в отношении тактики. По строевому обучению, прежде чем выходить на тактические занятия в поле, сообщались необходимые для этих занятий элементарные сведения уставного характера, главным образом из отдела взводного учения. Занятия велись преимущественно на местности, чему способствовала наступившая весна и вскоре затем последовавший лагерный период. Та работа, которую пришлось проделать учебно-строевому составу курсов по проведению в жизнь этих новых приемов обучения, оказалась весьма ценной по своим результатам и легла в основу всей дальнейшей учебно-строевой подготовки на курсах.
Выпуск 1-го апреля 1920 г. – 276 Красных командиров.
Выпуск 1-го августа 1920 года (54 Красных командира), несмотря на кратковременный срок обучения, оказался подготовительным гораздо удовлетворительнее своих предшественников. Трехдневный маневр произведенный в последних числах июля показал, что курсанты приобрели уменье оценивать обстановку и принимать самостоятельные решения и кроме того сумели применить те сведения из топографии и фортификации, которые оказались необходимыми по ходу маневра.
9-го августа нормальный ход учебной жизни был вторично прерван вызовом батальона курсов на Южный фронт. Курсы по приказу центра выделяют батальон курсантов для отправки на Южный фронт, в связи с наступлением Врангеля, с которым необходимо было покончить как можно скорее, чтобы дать Сов. России возможность заняться восстановлением своего разрушенного хозяйства. Выделенному батальону, влившемуся в N-скую стрелковую бригаду, не пришлось участвовать в ликвидации Врангелевщины. Он был направлен в Кубанскую область, где к этому времени еще не совсем была изжита Деникинщина. Там курсанскими частями была проделана масса политико-просветительной работы среди населения, что дало возможность крепко установить Советскую власть. После этого эти части прошли походным порядком через горы Дагестана, ликвидируя оперирующие там разбойничьи шайки. Этот период был чрезвычайно труден по своим местным условиям, и только сознательное отношение к своему делу дало возможность курсантам преодолеть все трудности. Батальону не суждено было вернуться на родные ему курсы. Остановившись в гор. Баку, он, совместно с другими частями, образовал N-ские пех. Армавирские курсы.
На этот раз впрочем, часть курсантов осталась во Владимире и занятия с ними не прерывались. Новое комплектование курсов продолжалось до 1-го ноября 1920 г., когда были сформированы 20 классных отделений; в том числе 2 специальных.
Учебные планы к этому времени претерпели новые изменения. Ликвидация внешних фронтов Республики позволила отказаться от краткосрочной подготовки красных командиров и был поднят вопрос о нормальной военной школе. На конференциях работников военно-учебного дела, происходивших в первую половину 1920 года в наиболее крупных центрах Советской России, были сделаны попытки подвести итоги двухлетней работы и между прочим подвергся обсуждению проект нормальной школы. Переход к нормальному обучению однако осуществлен был лишь частично, путем открытия нескольких школ в крупнейших центрах, курсы же получили планы, рассчитанные на годичный срок обучения. По этим планам, в течение года курсант проходит шестимесячный курс подготовительного отделения, где преподаются: русский язык, арифметика, геометрия, география, природоведение, политграмота, уставы, стрелковое дело, пулеметное дело, военная топография и организация производств;
четырехмесячный курс специального, где проходятся: тактика с практическими занятиями, военная топография с практическими занятиями, фортификация, артиллерия, военная администрация, военная гигиена, уставы, стрелковое дело, пулеметное дело, связь, русский язык, математика, политграмота;
двухмесячный курс дополнительного отделения, где занятия производятся только по военным предметам и политграмоте; прохождение их основывается на практических занятиях в классе и главным образом в поле. Методы обучения оставлены были те же; по прежнему основой преподавания оставалось следование принципу наглядности и самодеятельности; по прежнему обучение военным предметам было тесно связано с частыми выходами в поле. Приказ по в. у. з. № 141 1920 года предписывал время между практикой и теорией разделять примерно так: 25% на теорию, 50% на практику в классе и 25% на практику в поле. Если и были отступления от этого, то скорее в сторону увлечения практикой в поле. Стрелковое дело, например, на специальном классе проходилось почти исключительно на местности, а на дополнительном даже исключительно на местности, путем решения ряда типичных стрелковых задач. Вопросы методики, с введением новых учебных планов привлекли к себе еще большее внимание учебной части курсов. Была образована особая методическая комиссия, на которую педагогический комитет возложил, в связи с разрешением ряда методологических вопросов, разработку цельной учебно-воспитательной системы. Постановление педагогического комитета от 29 октября 1920 года гласит:
Организовать методическую комиссию, поставив ей следующие задачи: 1) Задачи изучения курсантов со стороны их психологии, поскольку в ней отражаются их социальные навыки, умственное развитие, преобладание тех или иных интересов. 2) В связи с этим, разработка вопросов общего воинского воспитания, установление единства педагогических приемов на почве тесного взаимодействия строевого и учебного персонала курсов. Комиссия весьма интенсивно начала свою работу, в первых же заседаниях настойчиво подчеркнув необходимость связи задач дидактических и чисто воспитательных, с перенесением главной работы в этом отношении на комсостав, как ближе стоящий к курсантам. К делу обучения курсантов, находившемуся до сих пор в руках преподавателей, были привлечены и командиры в роли их помощников, что позволило ближе подойти к курсантам, лучше узнать способность каждого из них и следовательно идти к индивидуализации приемов обучения. Затем методическая комиссия организовала среди курсантов анкету, освещающую их интересы, социальные навыки и индивидуальные различия. Кроме этого, методическая комиссия организовала показательные уроки по наиболее важным вопросам всех программ, как общеобразовательных предметов, так и военных с уставами. Эти уроки происходят два раза в неделю в присутствии всех преподавателей и комсостава и подвергаются всестороннему разбору. Прения протоколируются. В дальнейшем методической комиссией намечен ряд докладов по вопросам: индивидуализация обучения; применение лабораторного метода; о задачах нормального и специального образования; о принципе самодеятельности в связи с проблемой трудовой школы и др.; все эти вопросы освещаются применительно к задачам курсов. Работа в области методической получила дальнейшее углубление в связи с приказом по в. у. з. 1920 года № 288 о введении особых должностей главных руководителей, на которых лежит задача руководить всем преподаванием по своему предмету, с целью установления единообразных методических приемов. Главный руководитель дважды в неделю ведет занятия с преподавателями (старшими руководителями), а последние, в свою очередь, дважды или трижды в неделю занимаются с младшими руководителями (помощниками). Таким образом, каждый вопрос программы подвергается самому тщательному обсуждению и разработке, исключающей возможность импровизации со стороны преподавателя в классе.
В заключение необходимо указать на одну сторону учебно-строевой подготовки, без которой немыслимо сколько-нибудь серьезно постановленная школьная работа, а тем более специально-военная,— это физическое развитие учащихся. К сожалению только со второй половины 1920 года курсы получили возможность обратить серьезное внимание на гимнастику и спорт и выработать рациональный план физической подготовки, т. к. раньше не имелось ни руководителей-специалистов, ни соответствующего оборудования. В 1921-м году на физическую подготовку отводится ежедневно 1 час, который включен в общее расписание занятий. Формируется команда лыжников, предположены военно-спортивные пробеги.
Читается теоретический курс по организации производств, оборудуются мастерские по столярному ремеслу и открылась сапожная мастерская.
Физический кабинет Имеется приборов по отделам (1921-й год):
1. Механика - 47
2. Гидростатика -15
3. Газы - 31
4. Звук - 7
5. Свет - 185
6. Теплота - 29
7. Магнетизм - 7
8. Электричество - 74
9. Химия - 68
Всего - 463 Ученики и учебные пособия Учебников военных – 3333 экз.
Учебников общеобразовательных - 1108 экз.
Топограф. и учебных карт разн. масшт. - 477 экз.
Рельефных планов и топограф. моделей – 20 экз.
Географических карт – 43 экз.
Исторических карт – 29 экз.
Чертежей, таблиц (фортиф. артиллер. стрел. д.) – 39 экз.Библиотека (фундаментальная) Начало образованию библиотеки положено в 1920 году, когда существовавшая курсовая библиотека была в главной массе передана курсовому клубу. В Учебной Части остались книги чисто-научного содержания по всем отраслям знания и военные; клуб получил художественную литературу, литературу политическую и книги популярно-научного содержания. Кроме того из клубной библиотеки было изъято и передано в Учебную Часть все то, что по содержанию или освещению материала не соответствует воспитательным целям в у. з. с общественно-политической точки зрения.
В 1921-м году библиотека насчитывала около 2000 томов.Политическая работа Подводя итоги делу подготовки красного командного состава, нельзя не указать на то громадное значение, какое имела та политическая работа, которая была вложена политическими руководителями курсов в дело воспитания курсантов.
Открытые наряду с другими, Владимирские пехотные курсы должны были дать Красной Армии командиров из среды трудовых масс, подготовительных как в военном, так и в политическом отношении. Это необходимо было сделать во чтобы то ни стало так-как гражданская война требовала от командиров не только военных познаний, но и политических, при помощи которых можно было бы разъяснить красноармейцам необходимость борьбы с врагами окружавшими Советскую Россию.
Комплектование кусов происходило преимущественно рабочими и крестьянами, которые шли от станка и плуга, мало образованными и совершенно безграмотными в политическом отношении.
Имея этот «сырой материал», который должен был подвергнуться всесторонней тщательной обработке, и те задания которые говорили о неотложной необходимости, в период напряженной борьбы на многочисленных фронтах республики дать Красной Армии сознательных пролетарских командиров, приходилось проявить максимум энергии. Да и не могло быть иначе, ибо в течении восьмимесячного пребывания на курсах, курсантам как будущим Краскомам, нужно было дать тот запас политических познаний, с которыми они по окончании курса должны были явиться в красноармейскую массу руководителями, которой, им выпало на долю быть.
В такой короткий промежуток времени, на первый взгляд казалось, что этого сделать невозможно. Но обстановка, в которой находилась в течении трехлетней борьбы Советская Республика, говорила, что раз нам навязали войну, так все должно быть для войны. Вот вкратце задачи в деле политического воспитания курсантов, вставшие перед политическими работниками курсов с первого периода их организации. И они учли это положение.
Те сжатые познания, которые давались на уроках политграмоты, были недостаточными для будущих руководителей Красной Армии. В развитие к ним должны были быть еще добавочные сведения, при помощи которых курсант мог бы свободно разбираться в совершающихся событиях. Нельзя не отметить, что политчасть Гувуза, с первого периода организации курсов в Республике, приняв во внимание это, рядом инструкций и программ бесед с курсантами на темы о политическом воспитании их, пошла на встречу политработникам на местах, давая общее направление и корректив их работе, сверх тех классных-по расписанию часов входящих в числе предметов преподавания. В соответствии с этими указаниями и велась политическо-просветительная работа, главным образом политработниками курсов и партийными силами города Владимира.
Ряд митингов проведенных за 2-х летнее существование курсов, непрерывно освещали то положение, в каком находилась Советская Россия, в тоже время подчеркивая особенно важные моменты в ее жизни.
Лекции на политические темы, устраиваемые еженедельно, рисовали курсантам картину революционного движения в истории человечества, в частности ход классовой борьбы, которая происходила в России, и венцом которой явился Октябрьский Переворот, поставивший русский пролетариат во главе всемирного революционного движения.
Еженедельные доклады освещавшие с военной и политической точки зрения международное положение Советской России, и Красной Армии в частности, в особенности, всесторонне и полно обрисовывали жизнь и деятельность красных фронтов.
Приказ Революционного Военного Совета Республики № 1694 от 1919 года о введении должностей политруков в частях войск, дал возможность наиболее сознательных и действенным партийным товарищам принять непосредственное и активное участие в деле поднятие на должную высоту политического воспитания будущих Красных Командиров.
Живя в среде и интересами своих товарищей и будучи одновременно с этим более развиты чем они в политическом отношении, они могли во всякое время прийти на помощь менее сознательным в разрешении тех или иных вопросов интересующих последних, информируя ответственных политработников курсов о наиболее существенных запросах курсантов. Это давало им возможность вести работу в соответствии с запросами и интересами курсантов.Культурно-просветительная работа В первый период организации курсов культурно-просветительная работа не получившая еще определенных форм даже в государственном масштабе, вполне естественно не могла найти на курсах правильного русла и выливалась в виде случайных, бессистемных лекций, докладов, митингов и проч. Клуба-центра этой работы не существовало. Конкретно, за время с 15-го декабря - дня фактического открытия курсов, по 1-е мая 1919 года, культурно-просветительная работа выразилась в проведении 20 митингов-лекций и 3 литературных вечеров.
После 1-го мая, наладившаяся и вошедшая в свое русло жизнь курсантов и в частности культурно-просветительная работа была неожиданно прервана выступлением курсов на фронт, что продолжалось до 1-го сентября 1919 года, когда последняя партия курсантов прибыла с фронта.
Культурно-просветительная работа закипела с неутомимой энергией; ставились лекции, доклады на политические, литературные темы; устраивались митинги, освещавшие внешнее и внутреннее положение Республики, военные и экономические задачи. 6 февраля 1920 года открылся клуб. Сразу же были организованы и приступили к работе секции: художественная, научно-библиотечная, музыкальная и театральная. С открытием клуба были быстро приобретены музыкальные инструменты и секции заработали, особенно музыкальная, привлекшая сразу большое количество членов. Началась систематическая подготовка любителей артистов из числа курсантов и служащих к выступлениям на сцене. Своими силами регулярно стали ставиться различные пьесы. Приблизительно в этот период было устроено несколько постановок, главным образок концертов, силами приглашенных московских артистов, что дало курсантам безусловно полезное понятие о художественном искусстве, чего, конечно, нельзя было достигнуть постановками своими силами. Художественная и музыкальная секции работали с большим успехом. 9-го августа 1920 года нормальная жизнь курсов снова была резко нарушена отправлением сформированного курсами батальона на фронт, что опять таки катастрофически отразились на культурно- просветительной работе, вырвав из среды работников 90 %. Курсы формировались и уже с конца сентября снова началась систематическая работа. В своей работе культ-просвет курсов ставил на первом месте задачу развить у курсантов любовь к искусству во всех его отраслях с одной стороны и непрерывное поднятие умственного уровня с другой. Смело можно сказать, что работа культ-просвета не пропала даром, что семя этой работы, посеяно среди прошедших через курсы рабочих и крестьян, дало обильные всходы.Гимнастика и спорт Если в общегражданской школе физическое воспитание является одним из средств гармонического развития индивидуума, то в школе военной оно приобретает самодовлеющее значение чисто воинской тренировки, необходимой для достижения тех целей, которые диктуются условиями боевой жизни.
К сожалению и здесь приходится отметить, что курсы не смогли в первый год своей работы осуществить вполне удовлетворительную постановку преподавания гимнастики и спорта, но вина в этом ложится не на курсы, а на те условия, в которых пришлось эту работу вести. Сам Гувуз был поставлен в чрезвычайные по трудности условия проводя в жизнь программу физического развития питомцев подведомственных ему учебных заведений. Одним из главных тормозов явилось совершенное отсутствие специалистов преподавателей, могущих инструктировать командные курсы в деле правильной постановки и планомерного проведения в жизнь физического воспитания. Открытием Отдела физического воспитания Военно-Педагогического Института, высшей спортивной школы, Гувуз вступил на путь успешной борьбы с этим недостатком, одновременно открыв несколько мастерских для изготовления гимнастических снарядов и приборов.
Результаты не заставили себя ждать. Курсы постепенно получили возможность приобретать специалистов спортсменов и обзаводиться необходимым гимнастическим и спортивным инвентарем.
Если за первый год существования Владимирских курсов преподавание гимнастики находилось в руках комсостава, не обладавшего специальной спортивной подготовкой, велось нерегулярно, без строгого плана и системы, с самым скудным оборудованием гимнастическими машинами и приборами, то с наступлением 1920 года, когда курсы получили специалистов спортсменов, был спроектирован общий план спортивно-гимнастических занятий на 1920—21 учебный год на основе приказов по вуз. 1920 г. №№ 1 и 261 и с сентября 1920 года приступлено к его осуществлению.
В 1921-м году дело преподавания гимнастики и спорта на курсах представлялось в следующем виде. В основу осеннего и зимнего сезона положено преподавание гимнастики. Сокольская система, как наиболее отвечающая потребностям военного воспитания принята на курсах за основную. Ежедневность занятий дает им вполне систематический характер, а строгая планомерность позволяет следить за всесторонним физическим развитием учащихся. Намеченный курс бесснарядовых вольных движений уже почти пройден; курсанты также ознакомлены с основными видами вольных движений со снарядами. Машинной гимнастике отведено место, занимаемое ей в Сокольской системе. К сожалению бедность в гимнастических машинах заметно дает себя чувствовать, но приходится мириться с этим грустным фактом. Принцип группировки курсантов на разряды по успешности способствует более интенсивному усвоению спортивно-гимнастических основ. Кроме гимнастики курсы ввели преподавание фехтования на эспадронах и штыках, как предметов вполне подходящих к духу военно-учебных заведений. Соревновательный характер фехтования сообщает занятиям оживление и возбуждает интерес среди курсантов. Как требование зимнего периода поставлено курсами на очередь лыжное дело. Курсы задались целью научить лыжному делу весь состав курсов в степени допускаемой временем и средствами. Средства бедны и обучение ведется не в таком масштабе, который желательно было бы применить.
Предстоящий летний сезон, в связи с возможностью заниматься на воздухе, будет использован для легкой атлетики, полевой гимнастики, плавания и спортивных игр, как одного из важных элементов физической подготовки.
Начальник курсов - В. И. Мокеров.
Зав. Учеб. Частью - Б. А Миртов.
Председ. Полк. суда курсов - И. Б. Серебряков.
(Отчет за 2-х летнее существование 9-х пехотных Владимирских Сов. Ком. Курсов Раб. Кр. Кр. Армии. 1918-1920 гг.)
«В субботу, 12 марта 1921 г., 9-е Владимирские Советские Пехкурсы праздновали свой 2-х летний юбилей. Празднование началось парадом на площади «Свободы», в котором наряду с красными курсантами, принимали участие все воинские части Владимирского гарнизона. В 13 часов в помещении курсов состоялся акт, на котором был прочитан отчет по учебно-строевой части за время 2-х летнего существования курсов и заслушан ряд приветственных речей представителей нескольких командных курсов Раб. Кр. Кр. Армии. Пение Интернационала под звуки духовного оркестра курсов сменилось исполнением номеров Сокольской гимнастики, фехтования на эспадронах и легкой атлетики. Пение хоровых народных песен, под аккомпонимент струнного курсового оркестра, дополняло картину праздничного настроения собравшихся. День закончился официальным обедом, на котором, кроме курсантов и служащих курсов, присутствовали также и гости: представители разных воинских частей, Комкурсов и советских учреждений города. Вечером состоялся митинг-спектакль «Безработные».
На другой день (воскресенье 13 марта) было устроено на курсах Детское утро. К 13 часам зал и прилегающие к нему коридоры были заполнены детьми служащих курсов и питомцами двух детских домов г. Владимира. Утро открылось балетом-спектаклем. Была поставлена «Спасенная царевна», дружно и весело сыгранная членами Детского клуба при Губотнаробе; ими же не менее удачно была исполнена сценка на стихотворение Некрасова «Генерал Топтыгин» и на стихотворение А. Толстого «Сватовство». Струнным оркестром курсового клуба было сыграно несколько номеров, по своему содержанию и тону, вполне ответивших вкусу и пониманию детей, которые шумными аплодисментами приветствовали игру тт. курсантов. На сцене же было исполнено несколько русских песен детским хором Губотнароба, что в свою очередь внесло большое оживление в детскую среду, как удачным подбором песен по содержанию, так и их живым исполнением.
Наконец – детской группой «Дома физической культуры» под руководством Б.Н. Взорова было проделано несколько гимнастических упражнений, вызвавших неподдельный восторг в детях.
После этого детям было предложено угощение; им был подан компот, пирожки, печенье и коврижки. В виду того, что детей было свыше 400 человек, не представлялось возможным их разом разместить за столами, и вторая очередь в ожидании угощения была занята играми. Красные курсанты принимали самое живое участие в угощении и играх юных гостей. Чувствовалось, что красные бойцы и дети пролетариев слились в одну дружную семью.
К 15 часам детский праздник был закончен и дети,- под наблюдением родственников или руководителей, оставили стены курсов.
Вечером был поставлен концерт для служащих курсов» («Призыв», 22 марта 1921).
1-го апреля 1921 г. курсы дают небольшой выпуск Краскомов в количестве 26 человек.
«Выпуск Красных Командиров.
Первого апреля (1921 г.) Владимирские пехотные курсы комсостава праздновали выпуск красных командиров. На площади Революции для участия в параде собрались части от Тер. полка, У. Б. В. Ч. и 46-го полка. Были произнесены приветственные речи Губвоенкомом, нач. курсов Военкомом курсов, представителям Губисполкома Губкома и Угоркома. На приветствия отвечал от имени красных командиров товарищ Давыдов.
По окончании речей состоялся парад. В три часа в помещении курсов состоялись групповые гимнастические упражнения, блестящее выполнение которых указывало на то, что физическое воспитание будущих красных командиров весьма высоко поставлено на курсах.
Вечером состоялся спектакль; шла агитационная пьеса «Борьба за волю».
Для того, чтобы вполне уяснить себе значение этого праздника, необходимо вспомнить 17-й год, когда после роспуска старой армии, Рабоче-Крестьянская Республика очутилась перед лицом бесчисленных врагов совершенно обезоруженной. Создать в то время пролетарскую армию, которую можно бы было противопоставить регулярным армиям внешних и внутренних врагов, казалось, даже и самым горячим головам несбыточной мечтой. Главное затруднение состояло не в том, чтобы убедить пролетариат и стать в ряды новой армии,— рабочие и крестьяне слишком хорошо понимали, что без серьезной вооруженной силы им не справиться с врагами. Затруднение было не в том, что у нас не было чем вооружить Красную армию,— буржуазный строй, который не оставил нам ни хлеба, ни фабрикатов, ни сырья, имел колоссальные запасы военного вооружения, которые и достались нам — все затруднение заключалось в том, кому вверить командование армией. С одной стороны армия без командиров быть не может, с другой — у пролетариата, который не мог доверять большинству старого офицерства, естественно, не было своих красных командиров.
И вот 2 года тому назад по мысли тов. Троцкого, были созданы первые пролетарски военно-учебные заведения, где начали воспитывать не чуждых солдату офицеров, а красных командиров из крестьян и рабочих, которые отличаются oт простых красноармейцев лишь большой сознательностью и военным знанием. Помимо строевых занятий, прохождения общих военных наук, на красных курсах ведется большая политическо-просветительная работа; в клубе и на общих собраниях в широком масштабе проводятся митинги, лекции секционные занятия.
Чем больше растет кадр красных командиров, тем сильнее и непобедимее становится Красная армия, и вместе с ней крепнет и все дело рабоче-крестьянской Революции. Праздник выпуска красных командиров не есть только праздник курсов или Красной армии,— это праздник всех трудящихся, вернейшими защитниками которых являются красные командиры» («Призыв», 12 апреля 1921).
7-го мая 1921 г. Рабоче-Крестьянское правительство для ликвидации бандитского движения в Тамбовской губернии, посылает туда сознательные части, в числе них и Владимирских курсантов.
3 октября 1921 г. курсы прибыли во Владимир на свои зимние квартиры. Снова начались занятия для подготовки Красных командиров для Красной армии.
Улица Большая Московская, д. №104. Бывшая Духовная семинария. Здание бывших Пехотных Курсов Комсостава
«Среди курсантов (ВПЕЧАТЛЕНИЯ).
На поляне, среди зеленого смешанного леса, раскинулись белые палатки курсантов. В нескольких десятков шагов от них в тени деревьев ровной цепью протянулись палатки комсостава: между теми и другими две отдельные палатки и навес — это помещение караула, палатка дежурного по курсам и знамя курсов возле которого в позе «смирно» стоит часовой.
Влево от палаток двух-этажное здание дачи, в нем помещается клуб и околодок. Прямо перед клубом гимнастическая площадка.
Яснее летнее утро, лучи солнца золотят крашенные „маковки" палаток, легкий ветерок шелестит листьями деревьев, слышится пение птиц, стрекот кузнечиков.
Подхожу к палаткам; ровные дорожки между ними чисто выметены и посыпаны песком. Вблизи них стоят баки с надписью: „кипяченая вода".
Палатки пусты; их обитатели на классных занятиях. Направляюсь к «классам», их несколько, они здесь же в виде палаток под открытым небом; от зноя солнца учеников закрывают ветви дубов и берез, под которыми располагаются «классы». Передо мной один из «классов»: группа курсантов образует кружок, положения, занимаемые учениками, самые разнообразные, в центре кружка на двух кирпичиках сидит преподаватель, — он говорит, жестикулируя левой рукой и держа на весу простреленную—правую.
На загорелых лицах слушателей написано внимание, слова жадно ловятся, задаются вопросы. Вспоминаю «доброе старое время» и удивляюсь — тактика — наука не из особенно веселых, но тем не менее урок от начала до конца выслушивается с неослабевающим интересом; объясняется это тем, что преподаватель тов. Б. то и дело, в подтверждение сказанного, приводит примеры из опыта войны, рассказывая их живым, увлекательным, не лишенным юмора языком. Сигнал. Это перерыв, на лицах недовольство: сигнал застал учеников на «самом интересном месте».
После пяти-минутного перерыва занятия идут своим чередом. Захожу в другой класс подготовительный; тут урок русского языка, предмет интересный, но большинству учеников — крестьян с кургузым сельским школьным образованием трудновато усваивают сферу падежей, глаголов, имен существительных и т. д. Нельзя не обратить внимания на методы преподавания — они далеко не те, что были прежде. «Спецы» те же, но от их прежней педантичности и сухости не осталось и следа. Вот, например: одна из групп специального класса: «старичок» (имя, данное курсантами преподавателю) не за страх, а за совесть старается дать курсантам понятие о некоторых «премудростях» из области науки—топографии. Сколько искренности, сколько желания сделать полезное, сколько любви к своему делу сквозит в его словах. Ему платят тем же,— завидит класс издали своего „старичка", и лица учеников расплываются в улыбку.
Иду по дороге из лагеря к реке, на берегу копается человек 20—25 курсантов; одни, вооружившись лопатами, копают окопы, другие что-то плетут из прутьев. Стройная фигура во всем черном, со строгим лицом, орлиным носом и седыми усами молча наблюдает за работой; это урок фортификации,— курсанты на практике проходят то, с чем им придется столкнуться на войне.
Вот и перевоз. На ровном гладком противоположном берегу группа курсантов.
Полдень. Время обеда—перерыв на час. После обеда еще два урока и занятия кончены.
Солнце садится. Курсанты группами и в одиночку, обвязав голову полотенцем, идут купаться.
В палатках говор и смех. Вот около одной палатки группа курсантов разучивает новую песню. Некоторые играют в „городки", некоторые просто „благодушествуют" на лоне природы; с балкона дачи доносятся звуки музыки — это струнный оркестр готовится к выступлению. Здесь есть сцена, сюда перевезена часть библиотеки. Каждый праздник устраиваются спектакли, гимнастические вечера и т. д., словом жизнь здесь бьет ключом.
Я среди курсантов. Спрашиваю про их житье-бытье.
— «Ничего, дышим», - отвечает один плотный малый с открытым лицом и большими карими глазами.
— «Жить можно», - с улыбкой добавляет другой: «только в дождичек помачивает иногда».
Спрашиваю об отношении комсостава к курсантам, отзывы удовлетворительные.
Сумерки сгущаются, закат темнеет.
Меня просят остаться провести ночь в лагере.
Полночь. Последние голоса смолкли. Мягкий серебристый свет луны скользит по палаткам. Утомленные за день курсанты заснули, чтобы утром бодрыми жизнерадостными приняться за свои обычные занятия.
Засылаю и я.
Рано утром покидаю лагерь, унося отрадное впечатление о постановке дела.
12 августа 1922 года» («Призыв», 18 авг. 1922).
«С 1-го августа по 1-е сентября 1922 г. открыт прием на 9-е пехотные Владимирские командные курсы. Условия приема: 1 — пролетарское происхождение, 2 — возраст от 18 до 30 лет, 3 — представление рекомендации от партийных и профессиональных организаций для поступающих со стороны и ячеек РКП и комиссаров воинских частей для поступающих из воинских частей, 4 — умение бегло читать и писать по-русски и знание 4-х начальных правил арифметики, 5 – хорошее здоровье.
Срок обучения на курсах 1 год. При прохождении курса курсанты состоят на полном казенном иждивении, по наивысшим установленным для Красной армии нормам.
Нетрудоспособные члены семей курсантов удовлетворяются при курсах пайком в размере половины нормального красноармейского пайка на каждого члена. При уплате продналога курсант считается за 2-х состоящих налицо едоков.
На курсах изучаются следующие гражданские и военные предметы:
а) на общеобразовательном классе: русский язык, арифметика, геометрия, природоведение, география, топография, пулеметное и стрелковое дело, воинские уставы, политграмота и спорт.
б) на специальном классе: русский язык, математика, политграмота, тактика, топография, фортификация, артиллерия, стрелковое дело, пулеметное дело, поенная администрация, связь, гигиена и иппология.
Окончившим курсы присваивается звание красных командиров РККА, с обязательством отслужить в Красной армии на командных должностях 1 ½ года» («Призыв», 15 августа 1922).
«Заметки в походе (Владимир. пехотн. курсы).
В сентябре месяце наши курсы совершили «походное движение». Пройдено расстояние в 100—120 вер. Этим мы должны были получить двоякую пользу: во-первых, втянуть курсантов в военную обстановку походов, затем ближе подойти к трудовому крестьянству. Мы выступили 11 сентября. Накануне было выдано снаряжение: котелки, фляжки, вещевые мешки, словом все то, что необходимо солдату в походе. В 11 часов утра батальон курсантов был построен против здания курсов, а ровно в половине двенадцатого при звуках марша, с развевающимся знаменем, мы тронулись в путь. Обыватели города пытливо посматривали на нас, переводя взгляд то на снаряжение, то на ярко блестевшие на солнце штыки винтовок, по лицам их было видно, что они сгорали от любопытства узнать куда мы направляемся. Вот уже 5 лет как мы живем под флагом пролетарской революции, но тем не менее есть много таких людей, физиономии которых расплываются в самодовольно-ядовитую улыбку, когда какой-нибудь выскочка во имя «спасения родины» вонзит лишнюю булавку в тело Советской Республики, увы… на этот раз им улыбаться и радоваться не пришлось. На «шипке все спокойно». Мы держим наготове меч, но обнажить его не торопимся. А если кто и улыбался при виде стройно проходивших курсантов, то это близкие нам по духу рабочие и крестьяне, которые улыбкой хотели сказать, что они гордятся своей Красной армией и ее авангардом-командными курсами. Мы у заставы. Музыка кончила играть. 350 пар ног, ступающих в такт, поднимают пыль, однако, несмотря на это 2-е 3-е затягивают песню, остальные дружно подхватывают и „залихватская" песня далеко разносится по сторонам. Входим в Доброе село. Там сегодня „праздник", празднуют «Ивана постного». Румяные полногрудные девки в праздничных нарядах, парни, босые нечесанные ребятишки, все выбежали на улицу. В растворенные окна высунулись удивленные лица „стариков". Взрослые разглядывают курсантов, ребятишки поглощены музыкой.
Выходим за околицу.
Малыши провожают нас далеко за село. Приходим в село Борисовское, здесь квартирьеры, посланные вперед, приготовили нам квартиры для ночлега.
Село Борисовское в сравнении с другими — громадное. Кругом сады. Встретившие нас ребята угощают яблоками. Нас разместили по домам. Я с товарищем попал в тесную хату молодого, но уже «обремененного» семейством крестьянина.
Разоблачаемся. Приглашают обедать. «Чем богаты тем и рады», произносится традиционная русская фраза. За обедом завязывается разговор; расспрашивают нас о житье-бытье. Рассказываем. Заходит речь о продналоге, хозяйка жалуется: работай, мол, на людей! Муж ее человек бывалый, служивший в городе в Центрсоюзе, объясняет ей для чего это делается, но она, что называется, вошла в азарт и слушать ничего не хочет. «Дура ты эдакая», наставительно говорит муж, надо же чем-нибудь кормить армию. Да для меня отдай хоть все — кричит в ответ хозяйка, и «демонстративно» вылезает из-за стола и успокаивается, убаюкивая ребенка. Вот всегда так, сокрушенно говорит хозяин. Я, продолжает хозяин, тут часто с мужиками спорю, да уж больно крепко в них сидит старая закваска. После поверки был устроен митинг, а после митинга долго играл оркестр духовой музыки. «В жизнь не видали такой диковины», говорили мужики и бабы, расходясь по избам.
После поверки наша «братва» рассчитывала погулять, но не пришлось, стали собираться на ночные занятия и вместо того, чтобы где-нибудь у амбара посидеть с румяной молодой или пройти с гармошкой по селу, прошли «сторожевое охранение». Утомившись занятиями, сладко загнули на свежей соломке, а утром, когда солнышко еще было невысоко, горнист разбудил нас, проиграв «зорю».
Бодрые со свежими силами встали, подкрепились и в 9 часов покинули гостеприимное с. Борисовское. Погода стояла для сентября отличная. Солнышко пекло, мы шли пыльные и потные, но особенной усталости не чувствовали, порукой этому-то, что всю дорогу пели песни. Наш путь лежал по неровной местности и лишенной лесов. Идешь, а кругом тебя возвышенности, холмы, из-за которых видны верхушки церковных колоколен. Здесь преимущественно села, а деревень почти нет. Всего мы пропутешествовали 5 дней и за это время побывали во многих селениях Суздальского и Владимирского уездов. Крестьяне нас встречали радушно, разве только одни кулаки относились к нам неприязненно. По вечерам, когда бывали свободными, мы выходили на «улицу», а так как большинство из нас крестьяне, то мы быстро сходились с крестьянской молодежью, но не к чести молодежи надо заметить, что там о РКСМ и о культработе среди молодежи не имеют ни малейшего представления. Интересно вечерком выглянуть на улицу. Темное небо, словно пылающими угольками, усыпано яркими звездами. Издалека доносятся звуки гармоники и однообразный напев «частушек». У амбаров слышится шепот. Если напрячь зрение, то в темноте увидишь «серую» шинель и беленький платочек (в этой стороне предпочитают «беленькие»), это «флиртуют» наши любители «прекрасного» пола. В последний раз мы останавливались в Старом Дворе. Здесь мы практически прошли «наступательные действия» и «оборону». «Эх, сколько вас, родимые», - говорила старушка, со сморщенным как печеное яблоко лицом, когда мы проходили Старым Двором, «мы и не видывали столько», - говорила другая, любовно скользя взглядом по проходившим рядам курсантов, как будто ища в них кого-то близкого. В одном селе крестьяне, узнав, что у нас есть «оратор», заставили его рассказать им о текущем моменте, о продналоге и еще кой о чем. Крестьяне, поняв, что мы из их же среды, братски делились с нами куском, доказывая этим, что они с нами. В последний день похода погода изменилась, с утра заморосил дождик и испортилась без того плохая дорога. Но мы не унывали, подбадривая себя песнями и хотя не совсем сухие, но, возвратившись домой, прошли городом, «не ударив в грязь лицом».
В заключение надо добавить, что мы достигли своей цели, а именно: более или менее втянулись в походное движение, теснее связались с трудовым крестьянством и сумели на деле пройти кое-что из «Устава полевой службы».
Н. Крыжановский. 18 сентября 1922 года» («Призыв», 3 октября 1922).
14-го декабря 1922 в г. Владимире был выпуск новых краскомов.
В конце 1922 г. краткосрочные курсы были упразднены.
«В последний раз собрались в стенах любимого учебного заведения все служащие 9 пехотных Владимирских курсов комсостава, чтобы всем вместе встретить наступающий новый 1923 год, и... проститься друг с другом после четырехлетней совместной и дружной работы.
И, действительно, работа на курсах протекала дружно, охотно,— не за страх, а за совесть.
На прощальной беседе, в каждой задушевной речи, так ярко подчеркивалась эта, бьющая всем в глаза, сплоченность...
Да, единение и сплоченность — могучая сила! Благодаря этой силе, говоря военным языком, на курсах и было полное взаимодействие всех частей: политической, военно-административной, хозяйственной и учебной.
Курсовое оружие не давало ни заклинений, ни осечек, оно стреляло хорошо.
Каждый служащий «честно обрабатывал свое поле», как говорил французский философ Вольтер устами одного из своих героев — Пангласса. Каждый давал все, что он мог. А в общей сложности получался максимум полезной, дружной, планомерной работы.
И эта-то сплоченность, это-то единение и сумел создать начальник курсов Вячеслав Иванович Макеров, который и заслужил к себе со стороны всех своих служащих чувство любви и привязанности. Вот тот Архимедов рычаг, которым он владел, которым он все свершил, все сделал.
Пожелаем же дорогому В.И. Макерову, не как начальнику курсов, что звучит несколько суховато и официально, а как человеку с отзывчивою душою и сердцем, здоровья на долгие и долгие годы в его дальнейшем служебном поприще на несомненную пользу нашей советской республики и рабоче-крестьянской Красной армий.
Н. Валуев» («Призыв», 16 января 1923).
Гор. Муром, Окский сад
В 1923 г. клуб железнодорожников удалось перевести в помещение, занимаемое раньше пехотными курсами.
Согласно директиве Генерального штаба РККА от 20.07.1941 г. было создано Владимирское пехотное училище на базе передислоцированных из г. Иванова во Владимире курсов усовершенствования начсостава запаса «Выстрел».
Красная Гвардия Владимирской губернии
Создание отрядов Красной армии во Владимирской губернии
|
