Иван Григорьевич Шахназаров (1863-1947) – один из первых редакторов Владимирской газеты «Призыв», директор-распорядитель Владим. «Книгоиздательства».
Шахназаров родился в 1863 году. Армянин по национальности.
До Октябрьской революции, начиная с марта 1894 года, Шахназаров помещает статьи и очерки в армянских и русских газетах и журналах. В 1897 году под его редакцией выходит в Москве на армянском языке журнал-альманах «Новый опыт», на втором номере прекративший свое существование по цензурным условиям. Отдельными выпусками им изданы: «Хачатур Абовян», «Женские типы в произведениях армянского писателя» (на армянском языке), «Мотивы армянской поэзии», «Литературные отклики» (на русском языке).
Иван Григорьевич Шахназаров. 1923 г.
Октябрь 1918 г. Оправившись от продолжительной болезни, Иван Григорьевич заносит в редакцию советско-партийной газеты свою первую статью, озаглавленную «Брату-писателю». В маленькой, убого обставленной (два стола и три стула) комнатке его встречает член редакционной коллегии «Известий Губисполкома» — А. Безыменский. Они с двух слов понимают друг друга. Шахназаров — старый журналист, работавший в русских и армянских журналах и газетах с 1894 г., предлагает свои силы рабоче-крестьянской газете, редакция охотно идет на это предложение: ей такие работники нужны. Статья появляется в № 95 владимирской газеты. Московские «Вечерние Известия» тогда отметили, что едва ли обращение Шахназарова найдет отклик в старых писателях. А обращался он к ним с призывом бросить саботаж, вернуться на путь служения нуждам трудового народа и взяться за работу, которой «усиленно требует край»... Через три дня после появления этой статьи в редакции на его имя (статья была подписана псевдонимом) имелись два письма, и оба ругательные. Особенно крепко ругался автор письма, подписанного латинской буквой «икс». Он писал: «Вы зовете старого честного писателя на службу разбойникам большой дороги! Бросьте свою затею! Опомнитесь, если вы ещё не продались большевикам окончательно»...
После первой же своей статьи Шахназаров сделался постоянным сотрудником владимирской газеты. Писал по 1—2 фельетона в неделю. В начале ноября 1918 г., перед первой годовщины Октябрьской революции, заходит к нему на квартиру Ф.В. Пономарёв — фактический редактор «Известий» и предлагает ему от имени редакции и Губисполкома вступить в состав редакционной коллегии. Не рискуя взять на свои старые плечи ответственную работу в советско-партийной газете, Шахназаров охотно соглашается работать в редакции, как технический работник. Во второй половине декабря Пономарёв уезжает в Москву на съезд журналистов. Газета остается фактически на руках Шахназарова. В конце декабря Пономарёв уезжает в отпуск с тем, чтобы не вернуться во Владимир, а Безыменский переходит на постоянную работу в Союз молодежи. Ни партия, ни Губисполком новых работников в редакцию не дают, и редактирование газеты остается за Иваном Григорьевичем. Неудачный дебют Горохова В конце января 1919 г., после настоятельных просьб Шахназарова, Губисполком дает в редакцию, в качестве ответственного редактора, Ив. Завадского. Последний приглашает в состав редакции Горохова. Ив. Завадский, Горохов и Шахназаров составляют редакционную коллегию: общее руководство газетой остается за Завадским; Шахназаров и Горохов договариваются выпускать номера газеты по очереди. Это было 1-го февраля. Первые два номера выпускает Горохов. Газета подписывается 3 членами коллегии. По каким-то причинам, Шахназаров уступает Горохову выпуск и третьего номера. Но... маленькое разногласие между Гороховым и Завадским — по поводу помещения какого-то материала в очередной номер — разрастается в крупный конфликт, и Горохов отказывается работать в редакции. Третий февральский номер газеты выпускает Шахназаров, но уже за подписью ответственного редактора Ив. Завадского. Сердитый начальник Заведующий Губотделом Управления и член Президиума Губисполкома Васильев почему то думал, что он – единственный «хозяин» газеты. Как-то он приглашает Шахназарова к себе в кабинет и заявляет: газета находится в ведении Губотдела Управления, и вы, как редактор газеты, имеете дело только со мной. Заметим, что все касательство редакции к Губотделу Управления заключалось в том, что последний выдавал редакции по своим ассигновкам деньги, отпущенные Губисполкомом. Шахназаров выслушал «своего» начальника, улыбнулся, намотал себе на ус, но со всеми нуждами и недоразумениями продолжал обращаться к председателю ГИК Жирякову. Васильеву это не правилось, и пошли бесконечные и мелочные придирки: то зачем такая-то заметка, много сокращена, то почему такое-то объявление помещено не во второй, а в третьей колонке и т. д. … Как-то он влетает в редакцию с очередным номером в руках. — Вы изуродовали мое объявление! Так нельзя вести газету!.. Шахназаров вместе с присутствовавшим в редакции заведующим Губотделом юстиции Туркиным начинает разбирать «изуродованное» объявление. Оказывается — все как следует быть. - Позвольте,- кипятится Васильев,— оригинал написан моей рукой. А тут я не узнаю своего объявления. Шахназаров посылает в типографию за оригиналом. «Тяжкий» грех Шахназарова, наконец-то, открывается: его редакторский карандаш сгладил несколько шероховатостей в рукописи. В этой заключалось все «науродование»… Сконфуженный начальник меняет тему разговора и также сконфуженно уходит. После этого Шахназаров с Васильевым жили в «большой дружбе»… Не туда попал Владимирский обыватель на всех перекрестках с пеной у рта ругает большевиков за их «святотатство». По церквам города идет вскрытие мощей. Газета дает сухие и официальные протоколы вскрытий и статьи, разъясняющие и дополняющие эти протоколы. В редакцию входит необычный для посетитель - православный священник. — Скажите, редактор, могу предложить вам для газеты вот этот материал? И кладет на стол рукопись, примерно, в 20-25 больших листов. — Видите ли, гражданин, если ваша статья - о мощах и с точки зрения истого богослова и православия, то она не пойдет. — Как же так?! Ведь газета — общественный орган, где каждый может выступить со своими убеждениями! — Ошибаетесь, гражданин, наши «Известия» — орган партийный. По данному вопросу у редакции — свои убеждения. Мы не можем нашу газету сделать местом свалки всяких «убеждений»... А вы, гражданин, когда-нибудь имели в руках «прежние» газеты, ну хотя бы — «Новое Время»? — Как же, читал. — Так вот - если бы вы послали в редакцию «Нового Времени» статью сочувственного характера об инородцах, скажем, о евреях, покойный старик Суворин не только бросил бы вашу статью в корзину, он бы еще хорошенько выругал вас в своей газете и, пожалуй, натравил бы на вас какого-нибудь жандарма... В разговор вмешивается присутствовавший тут же лохматый крестьянин. — Батюшка, да ты не туда попал. Ты иди в «Епархиальные ведомости»... А ежели их нет,— добавил он с улыбкой,— жди с верой... может и будут когда... Священник ретируется... - Папаша,- обращается к Шахназарову крестьянин,— дай мне, пожалуйста, номерочек газеты, где пропечатаны протоколы о мощах. Щедрый хозяин Редакция всегда страдала недостатком материальных средств. Они изворачивались, как могли. Как-то приходит к Шахназарову представитель писчебумажной фабрики и говорит, что в их адрес прибыла газетная бумага. Последняя лежит на станции Владимир. И если сегодня же деньги не будут внесены, бумага будет переотправлена в другой город. Шахназаров бежит в Губисполком. Говорит о бумаге, о том, что запасов бумаги у них только на три номера, и просит выкупить бумагу. Тогда еще не было хозрасчета и «Известия» издавались Губисполкомом. Последний отказывает в выкупе бумаги по той простой причине, что в кассе ГИК - тоже хоть шаром покати. Как же быть? А выпустить из рук бумагу, значит пропеть газете «многие лета»... Накануне Туркин, между прочим, хвалился тем, что на текущем счету Ревтрибунала неподвижно числится изрядный куш. Шахназаров идет к нему. - Тов. Туркин, выручайте,- так-то и так-то. — Не могу, тов. Шахназаров, никак не могу. Деньги нам очень нужны. Мы иx завтра должны внести... Шахназаров не дает ему докончить. — Завтра внести? Так ведь я прошу только на один день. Завтра в 11 час. деньги будут у вас на столе. Не погибать же газете! Подумал, подумал комиссар юстиции, неохотно достал чековую книжку, caм написал чек, подписал, приложил печать и вручил Шахназарову. — Так вы уж, пожалуйста, не задержите. - Будьте покойны; завтра деньги будут на столе... Шахназаров выкупает бумагу. Проходит завтра, и еще завтра... Заходит в редакцию Туркин и обращается к Шахназарову: — Когда же вернете деньги? — Какие? — Брали у меня на газетную бумагу. — Ошибаетесь, дорогой товарищ. Денег у вас я не брал. Деньги взяли — и не у вас, а у Ревтрибунала, и не я, а «Известия» Губисполкома. Ревтрибунал - отдел Губисполкома, «Известия» - тоже, хотя на положении пасынка. Какие-же счеты могут быть между родными? - Ну и ловко же вы... - Как хотите называйте меня, а ваши денежки тю—тю... на том свете угольками,— как принято говорить... Еще о щедром хозяине Редакция сидит без копейки. Подошел срок выдачи жалованья техническим сотрудникам. И всего то нужно достать 15 тыс. рублей. По тому времени (осень 1919 года) деньги не бог весть какие. Шахназаров направляется в Губисполком. Выделяют. Проходит две недели. Влетает к Шахназарову делопроизводитель Губотдела Управления с бумажкой: вернуть заимообразно полученные 15 тыс. р. — Как заимообразно? Ведь деньги отпущены Губисполкомом на выдачу жалованья сотрудникам «Известий»... Делопроизводитель уходит за новыми директивами. Возвращается. Требует деньги вернуть. В кассе редакции деньги были. Последние дни ходко шли розница и подписка. Шахназаров берет деньги, идет в Губисполком и с «благодарностью» возвращает отпущенные «заимообразно» 15 тыс. рублей…
28 июля 1919 года на заседании Владимирского губисполкома обсуждалась телеграмма ответственного руководителя РОСТА, в которой предлагалось срочно организовать местное отделение РОСТА из 5-6 человек. В телеграмме формулировались конкретные задачи отделения: «Немедленное издание стенной газеты РОСТА, регулярное информирование Москвы о местных делах, объединение всей работы местной печати. Президиум принял решение поручить организацию отделения РОСТА исполняющему обязанности редактора губернской газеты «Известия» И. Шахназарову, а из-за технических трудностей печатную стенную газету заменить изданием газеты, написанной от руки. Выпуск «Стенной газеты ВЛАД-РОСТА», выходившей в 1919 - 1920-е годы два раза в неделю, а в 1921 г. - ежедневно, являлся заслугой Шахназарова. Кстати сказать, несмотря на «технические затруднения, отмеченные президиумом губисполкома, первый номер «Стенной газеты», вышедший 10 сентября 1919 года, был напечатан типографским способом. Газета печаталась крупным шрифтом в размер нынешнего газетного листа на одной стороне, так как предназначалась для расклейки. С третьего номера она имела примечание «Бесплатно для расклейки во Владимирской губернии». см. «Стенная газета ВЛАДРОСТА» «Призыв» Вторая половина июня 1920 г.— дни кампании «помощи фронту». Очередной номер стенной газеты Шахназаров выпускает с заголовком «Призыв». Заголовок очень приглянулся члену Президиума Губкома Р.К.П. Симонову. — А не сменить ли нам нашу «Райгазету» на «Призыв»? Мысль, подсказанная Симоновым, понравилась и Шахназарову. 1-го июля 1920 г. «Призыв» сменил «Районную газету»... 14-го августа 1921 г. Губотделом Союза рабочих Полиграфического Производства, при участии товарищей из Губполитпросвета и редакции «Призыва» была издана однодневная газета «Помощь трудящихся Поволжью». Набор газеты происходил в сверхурочное время всеми свободными от работы членами Союза наборщиками г. Владимира бесплатно, члены Союза, не принимавшие участия в наборе и печати газеты Правлением Союза были мобилизованы для распространения и продажи по городу. «Лепта печатников. В воскресенье, 14-го августа Влад. Губотделом Союза рабочих Полиграфического Производства, при участии т.т. Бинова, Лукачевского, Шахназарова и Зараховича, выпущена однодневная газета "Помощь трудящихся Поволжью" в количестве 4000 экземпляров. Набор производился самими членами Союза сверхурочно и бесплатно. Цена номера — 500 руб. В воскресенье же по городу газета ходко продавалась. Весь доход целиком поступит в пользу голодающих губернии. Союзы, организации, совучреждения, равняйтесь по нашим красным печатникам!» («Призыв», 20 августа 1921). Продажа газеты прошла сравнительно удачно: чистый сбор выразился в сумме 1.626.960 руб. Деньги внесены на текущий счет № 346 615 Губкомиссии по оказанию помощи Поволжью.
Шахназаров практически в одиночку редактировал газету до апреля 1922 года, когда на должность редактора "Призыва" назначили Василия Тихомирова.
Возглавляя губернское отделение Российского Телеграфного агенства, Шахназаров организует сеть уездных отделений «Роста» в городах Муроме, Коврове, Судогде, Покрове, Александрове.
С конца 1922 года он — директор Владимирского издательства, в которое были влиты три губернских газеты, все местные типографии.
В 1923 году общественность отметила 60-летие со дня рождения журналиста и 30-летие его профессиональной деятельности. Владимирское книгоиздательство (открыто 1 сентября 1922 г.) тиражом в тысячу экземпляров выпустило к этому юбилею сборник статей директора-распорядителя книгоиздательства Шахназарова (под псевдонимом "Старый журналист") "Литературные отклики". На 56 страницах были собраны опубликованные ранее в "Призыве" 10 его статей о писателях – Тургеневе, Добролюбове, Кольцове, Льве Толстом и других. В книге было небольшое авторское предисловие, Шахназаров говорит, что этим маленьким сборником беглых заметок по просьбе группы читателей он отмечает скромный праздник родного "Призыва".
С 1925 года Шахназаров работает в Курске ответственным секретарем редакции «Курской Правды». В 1929 году, в связи с 35-летием журналистской деятельности, ему назначается персональная пенсия. В 1932 году по состоянию здоровья он вынужденно уходит из аппapaтa редакции. 5 марта 1944 года исполнилось 50 лет литературной деятельности старейшего журналиста Союза - Шахназарова Ивана Григорьевича. В это время он готовил к печати свои «Встречи и впечатления» и очерки по истории армянской литературы XIX века.
Шахназаров скончался в 1947 году в Курске. Считалось, что именно в этом городе и похоронили журналиста и литературоведа. Однако версия о месте захоронения Ивана Григорьевича оказалась ошибочной. Истина вышла на поверхность случайно. Прочитав информацию в "Призыве" о том, где находится могила Шахназарова, жительница Владимира Тамара Мещанинова решила восстановить справедливость и рассказала, где на самом деле похоронен журналист. При этом она добилась, чтобы в газете написали опровержение предыдущей заметки. Спустя много лет женщина повторила свой рассказ. Это случилось, когда смотритель Князь-Владимирского кладбища Татьяна Пряхина начала собирать информацию о людях, которые были захоронены на кладбище.
– Это было в 1998 году, – вспоминает Татьяна Вениаминовна. – Тогда я еще не работала на Князь-Владимирском кладбище, но все равно мне было интересно узнать о тех, кто здесь покоится. И я стала составлять списки похороненных на кладбище – отдельно врачей, отдельно деятелей культуры. Информацию собирала из разных источников, в том числе и через общение со старожилами города. Многие из них охотно рассказывали о своих предках, о родственниках и знакомых, похороненных на Князь-Владимирском. Однажды Татьяна Пряхина разговорилась со своей родственницей, Тамарой Мещаниновой. Та поведала, что мама ее была зубным врачом и работала вместе с женой Ивана Григорьевича, Лидией Шахназаровой. Оказалось, во время Великой Отечественной войны супруги из Курска эвакуировались во Владимир, где у Лидии Алексеевны жили родственники.
Тамара Павловна рассказала, что у Шахназаровых не было детей. После смерти мужа в 1947 году Лидия Алексеевна жила одна. И чтобы как можно меньше времени проводить в одиночестве, до последнего не оставляла работу в стоматологической поликлинике. С матерью Тамары Мещаниновой жена "пионера" владимирской журналистики были не просто коллегами, но хорошими приятельницами. Как-то раз Лидия Шахназарова обмолвилась о том, что она бы хотела быть похороненной в одной могиле с мужем.
– Как вспоминала Тамара Павловна, Шахназарова даже специально попросила ее мать сходить вместе на Князь-Владимирское кладбище и показала место упокоения супруга. После смерти Лидии Алексеевны в 1955 году ее коллега и приятельница выполнила волю покойной, и Шахназарову положили вместе с Иваном Григорьевичем. Но то, что в одной могиле захоронены два человека, – никто не знает. Почему-то таблички с именем покоящегося здесь Ивана Шахназарова нет. Есть только упоминание о его жене. И если бы Тамара Мещанинова тогда мне не рассказала всю эту историю, о существовании второго захоронения никто бы и не знал, – заключила Татьяна Пряхина.
Татьяна Вениаминовна утверждает: есть основания полагать, что предки жены Ивана Григорьевича Лидии Шахназаровой (в девичестве Ивановой) и она сама были глубоко верующими людьми, так как все они покоятся на том участке, где хоронили только таких людей.
– В этой ограде похоронено очень много Ивановых, – рассказывает Татьяна Вениаминовна. – Ограда большая. Изначально это был семейный склеп купцов Симоновых. Потом здесь же стали хоронить и верующих. Тут лежит много известных людей: военный врач Фиолетов и его жена, Ивановы, которые работали в Марфо-Мариинской обители, инокиня Мария Рюмина. Этот участок мной хорошо изучался. Желая собрать как можно больше информации о журналисте и литературоведе Шахназарове, Татьяна Пряхина даже написала письмо известному режиссеру Карену Шахназарову, чтобы узнать у него, не является ли он родственником Ивана Григорьевича. С российской знаменитостью женщина связалась через интернет-сайт "Одноклассники" несколько месяцев назад, но ответа пока не получила. Впрочем, говорит, что переживать по этому поводу не имеет смысла. Гораздо больше ее волнует то обстоятельство, что захоронение Ивана Шахназарова до сих пор остается безымянным и почти никто из владимирцев не знает о том, где именно находится могила, "пионера" владимирской журналистики. Иван Григорьевич был похоронен на Князь-Владимирском кладбище. "На могиле Ивана Григорьевича Шахназарова будет установлено памятное надгробие", – этой фразой заканчивается статья Сергея Лазарева, написанная еще в 60-е годы ХХ века о "пионере" "Призыва" Иване Шахназарове. С тех пор прошло уже много лет, а никакого надгробия на могиле так и не установили.
Газета «Призыв» Уроженцы и деятели Владимирской губернии
