Сергей Васильевич Владимиров (1886-1951) – юрист, педагог, заведующий Психоневрологической школы-санатория в гор. Владимире, директор Детского диспансерного объединения (1941-1948).
Сергей Васильевич Владимиров
Сергей Васильевич Владимиров родился в г. Ярославле в 1886 году, в семье начальника почтовой конторы. Семья жила в доме Евграфа Иванова. Дом сохраняется до сих пор как памятник архитектуры ХѴІІ века. Вместе со старшим братом Артемием учился в Ярославской гимназии, где оба принимали участие в революционной работе. Брат некоторое время даже сидел в тюрьме. Вскоре семья переехала в Нижний Новгород, где братья, продолжая участвовать в революционной работе, общались с известными профессиональными революционерами: Я. Свердловым, П. Заломовым, О. Генкиной и другими. Позднее оба брата учились в С.-Петербургском университете, Артемий на философском, а Сергей на юридическом, где изучал педагогику, педологию. Всю Первую мировую войну Сергей Васильевич был на фронте — начальником пулеметной команды Можайского полка в должности штабс-капитана. Был кавалером нескольких Георгиевских орденов. Одним из них он был награжден как «офицер, проявивший особую храбрость в боях». Воевал и в Гражданскую войну в Красной армии.
В 1920 году с женой и сыном приехал в г. Владимир. Был назначен, как юрист и педагог, заведующим врачебно-наблюдательным пунктом для несовершеннолетних правонарушителей и председателем комиссии по делам несовершеннолетних правонарушителей и председателем комиссии по делам несовершеннолетних. Работали они вместе с Д.А. Завадской.
«Детская преступность заразнее всех болезней. Один правонарушитель заражает десятки. Взрослые! Пожалейте своих детей. Ради них не будьте безучастные зрителями уличных безобразий. Сообщайте в Комиссию по делам несовершеннолетних (Студеная гора, дом № 10а) о всех родителях, развращающих своих детей, о детях, занимающихся правонарушениями. Не ждите, чтобы пострадавшими явились вы. Постоянным вмешательством, обращаясь друг к другу за содействием, прекращайте уличные безобразия подростков. В случае надобности — представляйте детей в Приемник (Студеная гора, № 10а). Все справки о борьбе с детской преступностью, беспризорностью, об опеке над детьми, о розыске детей можно получать в Губотнаробе, комн. № 6, или в неслужебные часы у секретаря О-ва С.В. Владимирова, Б. Московская, д. № 22. С. Владимиров» («Призыв», 20 мая 1922). «Пусть каждый прочтет эти строки... Еще раз нужно сказать, что необходимо, во что бы то ни стало, помочь детям, которые в большом числе в ночь и непогоду остаются на улице. Государство девает сверх возможное и всё-таки нужна частная помощь. В Известиях ВЦИК от 1 ноября обращение за подписью всех наркомов призывало к помощи детям все организации к содействию им все органы управления. Органы Наробраза, имеющие постоянное отношение к беспризорным детям, знают, сколько ребят ежедневно ночует на вокзалах, в углах чайных, ездит, ютясь под лавками, на поездах. Нагретая за день мостовая около асфальтовых котлов недавно еще была завидным местом ночлега для ребят. Беспризорность — мать и учительница преступления. Существующие приемники и детдома переполнены, они не могут вместить и накормить всех. Отдавая себе полный отчет в последствиях этого, приходится взывать к общественной и частной организованной помощи. На улице непогодь, идет зима — думать долго нельзя. Нужно быстро помочь ребятам улицы фунтом хлеба, двумя-тремя отопленными комнатами. Пусть спят нa соломе, но в тепле. Будут средства, можно будет думать о детской столовой, детском ночлежном доме. Губоно, напоминая обращение наркомов, призывает к возможной помощи беспризорным детям все учреждения, организации и общества. При существующем во Владимире обществе охраны здоровья детей уже организуется особая секция помощи беспризорным детям, с ежемесячным членским взносом в 10 коп. золотом. Пусть при каждом предприятии и учреждении будет организована ячейка помощи детям. Пусть на рабочих собраниях, конференциях будет поставлен этот вопрос о помощи беспризорным на обсуждение, пусть каждый откликнется на призыв спасти детей! Самое главное — нельзя медлить. Завгубоно Соколов. Председ. комиссии по делам несовершеннолетних Владимиров» («Призыв», 24 ноября 1923).
В 1923 году была создана «Лечебно-воспитательная колония для несовершеннолетних правонарушителей».
Был подобран штат педагогов, учителей, медицинского персонала. Врачом стала работать М.П. Сыромятникова. Существовала тесная связь с организатором педиатрической службы города Анатолием Алексеевичем Дормидонтовым. Он открыл первую в губернии Детскую больницу, тоже на Студеной горе.
Режим в колонии был как в обычных детских домах, никакой охраны. Но очень хорошо было налажено трудовое воспитание. Работал талантливый инструктор по труду А.Н. Грасицкий. Под его руководством создали столярную и слесарную мастерские. Начав с небольших поделок, наладили производство мебели и лодок, гребных и моторных. Дети выезжали в летний лагерь на берегу р. Клязьмы. Построили его сами. В колонии были лошадь, корова, кролики. За ними тоже ухаживали дети. Хорошо была поставлена физкультурная работа, имелись спортивная и игровая площадки, зимой — каток. Контингент детей был разный — от хулиганов и мелких воришек до малолетних убийц и грабителей из банд. Многих детей надо было лечить. Это были психопаты, невропаты, дети с психопатоподобным поведением органического характера и в связи с ситуационными факторами. Побеги из колонии были очень редки. Чаще дети возвращались сами, а если их искали, то без милиции. Колонисты в основном возвращались к обычной жизни, их устраивали на работу. Если бывшие колонисты возвращались в семью, большую заботу о них проявляла Д.А. Завадская, становясь другом семей и детей, подростков. Многие продолжали учебу в школе, техникумах. Несколько человек остались работать в санатории, который позднее был организован в помещениях колонии. Многие потом были участниками Великой Отечественной войны, погибли на фронте.
«С уходом в отпуск зав. лечебно-воспитательной колонии на Студеной Горе, С.В. Владимировым, работа колонии начала понижаться. Заместитель Миртов внимание на работу обращает мало. Дети лечебно-воспит. Колонии хулиганят, замечается кража инвентаря колонии. Со служащими замзав в постоянном раздоре. Чтобы колония не развалилась совсем, нужно предпринять решительные меры» («Призыв», 24 июля 1924 г.).
«Во Владимире есть комиссия по делам несовершеннолетних правонарушителей и лечебно-наблюдательная комиссия. Председателем этой комиссии и заведующим пунктом является С.В. Владимиров. Владимиров пользуется при колонии казенной квартирой, топливом, светом, всеми коммунальными услугами» («Призыв», 18 ноябр. 1924).
«На Студёной Горе, высоко над обрывом, расположены 4 одноэтажных домика. Старый, тенистый сад спускается вниз, и между деревьев открывается чудный вид на часть города и на заклязьменские просторы. В этих одноэтажных домиках ведется большая работа по перевоспитанию дефективных детей. Таких учреждений только два в СССР: в Москве и у нас во Владимире. Здесь исключительно находятся дети, совершившие преступление вследствие каких-либо ненормальностей своих умственных способностей. Колония рассчитана на 35 человек, но в настоящее время в ней 38 чел. В большинстве — это все круглые сироты. Над ними ведутся строго-научные наблюдения, под руководством врача, по системе проф. Россолимо. — У вас кругом все открыто. Неужели воспитанники не убегают? — Нет, — отвечает воспитательница. — Сытное питание, хорошее обращение и относительная свобода привлекают их к колонии, они вернутся к нам. - Вот наш фруктовый сад и огород — дело рук воспитанников. День начинается у нас с 7 часов утра и кончается в 8 часов вечера. После 3 часов занятий, дается 2 часа отдыха. Работы ведутся под руководством воспитателей, которых в колонии, кроме заведующего, еще четверо. Имеются столярная и сапожная мастерские, но летом они не работают. — В ваших воспитанниках совершенно незаметно каких-либо ненормальностей? - Да. Все посетители думают встретить каких-то головорезов, но ошибаются! Дети, в общем, спокойны. — Марья Ивановна, Марья Ивановна, Пискунова привели! — прибежали два восьмилетних мальчугана в трусиках. — Сейчас иду,— отвечает она. Пискунов страдает манией воровства. Он ворует прямо на глазах у всех, бессмысленно. Убежит в город, сворует, его поймают и опять приводят в колонию. Эта мания у него появилась после сыпного тифа. — Есть у нас еще интересный тип. Он заманил в лес своего товарища, убил его и зарыл в землю. Это какой-то темный мальчик. В своем проступке он не раскаивается и на все вопросы отвечает: «ну, так что-ж». — Результаты воспитания у нас удовлетворительны,— продолжает собеседница. — В большинстве случаев удается перевоспитать и вылечить поступающих детей. В этом году, например, несколько человек колонией устроено в производство. Летом все уезжают в лагеря. — Культурно-просветительная работа ведется следующим образом. При колонии имеется общеобразовательная школа 1-й ступени. Обучаются в ней 18 человек, разделенные не по возрасту, а по умственному развитию. Окончившие школу переходят на обучение ремеслам. При школе также ведутся беседы на политические темы и по санитарным вопросам. Перерыв школьных занятий в колонии — с апреля до сентября. При колонии имеется своя читальня. Книги получаются из центральной библиотеки. Выписываются газеты и журналы. Из книг детей больше интересует современная литература. Некоторые читают и классиков. Никаких кружков, также, как и систематических политзанятий, при колонии нет, на что следует обратить внимание губоно» («Призыв», 25 июня 1926).
«В колонии несовершеннолетних правонарушителей на Студеной горе, в квартире воспитателя Невского, около 11 часов вечера 9-го июля произведена крупная кража. Воры, воспользовавшись отсутствием хозяев, взломали раму, проникли в комнату через окно и похитили все носильные вещи и продукты, принадлежащие Невскому и его жене. Губрозыском приняты энергичные меры к розыску виновных» («Призыв», 13 июля 1926).
Сергей Владимирович и Дора Абрамовна Завадская долго общались с бывшими воспитанниками и интересовались их судьбами. Режим был свободный, никакой охраны, заборов. По очереди дежурили воспитатели и сами колонисты. По характеру Сергей Васильевич был добрым и храбрым человеком. В 20-30-е годы во Владимире находились воинские части, где командирами было несколько его сослуживцев по Первой мировой войне. В то время на воинские части возлагалась обязанность тушения лесных пожаров, которые часто возникали. Узнав об очередном пожаре, за ним присылали лошадь из воинской части. Он садился верхом и уезжал на пожар.
В годы репрессий Сергей Васильевич помогал семьям «врагов народа», оставшихся в бедственном положении, сосланных во Владимир, и живших в городе постоянно. Это были и семьи друзей, и совсем незнакомых людей. Он помогал найти работу, квартиру, устроить детей в детские учреждения, диетическую столовую. Был опекуном А.А. Забелина, мать которого была репрессирована и расстреляна.
К 1930 году безнадзорность резко уменьшилась, но дети с нервно-психическими заболеваниями всегда остаются, и была создана Психоневрологическая школа-санаторий в тех помещениях, где была колония. В основном и штат сотрудников остался прежним. Сергей Владимирович был назначен заведующим, М.П. Сыромятникова — врачом. Увеличился штат медицинских работников. Велась работа не только по лечению и воспитанию, но и научная. Открылось отделение для более тяжелых больных, для лечения детей-эпилептиков. Принимали детей не только из Владимира и района, но и из Ивановской области. С расширением контингента больных, методов лечения санаторий получил название «Областной детский психоневрологический санаторий».
«Открытие дневного санатория. Его надо превратить в санаторий постоянного типа Во второй половине июня во Владимире в помещении психоневрологической школы, тубдиспансером открывается дневной санаторий на 35 коек для взрослых. Основной задачей дневного санатория является обслуживание туберкулезных больных с пониженной трудоспособностью, не отрывая их от семьи. В основу лечения положены все правила санаторного режима: покой чистый воздух, питание. Подвергаясь все время систематической санпросветительной обработке, больные кроме того, что восстанавливают трудоспособность, но и сами в дальнейшем становятся активными участниками в общественной борьбе с туберкулезом. Результаты пребывания больных в дневном санатории в 1929 году таковы: из 82 человек, проведенных через санаторий, у большей половины отмечается значительное улучшение общего состояния. Срок пребывания больного в санатории — месяц. Всего 35 коек заарендованы союзами. Надо пожелать, чтобы дневной санаторий, открываемый уже третий год только на летние два месяца, превратился, наконец, в дневной или ночной санаторий постоянного типа, где туберкулезные больные могли бы поправить свое здоровье не только не отрываясь от семьи, но и от производства. Об этом необходимо подумать всерьез, так как лозунг «пятилетка в 4 года» и претворение его в жизнь требует и прежде всего здоровых кадров. М. Ладыженский» («Призыв», 12 июня 1930).
Областной детский психоневрологический санаторий переехал в другое помещение (улица Пушкина/Студёная гора, дом № 7а).
«Новые кабинеты в психо-неврологической школе После проведенного ремонта и пополнения лечебных кабинетов, в психо-неврологическую школу, во Владимир, с 1 октября стали прибывать из разных районов области больные дети: психо-невротики и эпилептики. В связи с открытием кабинетов светолечения и электролечения срок пребывания детей в школе сокращается до 3 месяцев» («Знамя», 22 сентября 1937).
«Новый сад. На склоне Студеной горы, позади психоневрологического детского санатория, был прекрасный яблоневый сад. Но суровая зима 1939-40 года погубила его. Деревья замерзли, зачахли и совсем погибли. Дружный детский коллектив санатория сказал: - Партия и правительство заботятся о нас, лечат. Мы живем счастливо. И лучшим ответом на эту заботу будет обновленный, новый сад. Мы озеленим мертвое место. В санатории нас 75 детей, посадим 75 яблонь. Коллектив совместно с преподавателями, врачами, медсестрами принялись за дело. Взрослые раскорчевали, а дети расчистили большую площадь. Сейчас посажено уже 50 молодых деревьев. Они стройными рядами делят вскопанный участок на правильные четырехугольники. Работа в саду считается самым почетным делом. Каждый день бригады ребят с лопатами и граблями посменно выходят в сад. Тоня Павлова, Маня Аверьянова, Витя Николаев, Вова Аникин, Лобачев Алеша, Волков Шура, Шпагин Витя, Антропов Леша и многие другие выявили себя не только прекрасными работниками, но и замечательными организаторами. Директор санатория С. Владимиров» («Призыв», 20 мая 1941).
Закрыли санаторий в октябре 1941 года.
С 1941 до 1948 года Сергей Владимирович был директором Детского диспансерного объединения. «Сирот окружить вниманием Два месяца назад в наш город приехала группа детей из Смоленской и Калининской областей, вырванных из фашистских когтей. Ребят поместили в одно из лучших зданий бывшего детского санатория по улице Пушкина, дом № 7а. Их 76 человек. Возраст 3—14 лет. Только у братьев Авеля и Игоря Платоновых осталась в живых мать. Матери других ребят погибли в фашистской неволе. Самому маленькому обитателю детского дома Коле Ильичеву недавно исполнилось 3 года. Дети и взрослые любят Колю за исключительную нежность, которую он проявляет ко всем. А ведь фашисты нанесли крошке и его сестренкам Кате и Тане тяжелые душевные раны. — Где твоя мама? — спрашиваем мальчика. — Мою маму в спину убили,— с трудом шепчут детские губы. Мальчик прячет свою головку в платье сестры Кати. Девочка поведала нам тяжелую повесть. Они сидели в комнате за столом. Коля — на коленях у матери. В то время, когда она ласкала его, осколок вражеского снаряда попал в спину и смертельно ранил ее. Мальчик, обрызганный кровью матери, упал комком нa пол. После он долго звал свою маму и горько плакал... Насте Прохоренко 12 лет. Нeмцы застали ее с матерью в одной из деревень Пречистенского района. Фашисты ограбили их до нитки. Oт голода и болезни мать умерла. В холодную зимнюю ночь фашистские солдаты выгнали беззащитную девочку на улицу. Все нутро Насти горело ненавистью к разбойникам. Она искала случая отомстить. Однажды в деревню пришли советские разведчики. Их заметили немцы и открыли по ним ураганный огонь. Настя пошла навстречу опасности. Она ползком добралась до разведчиков и передала им сведения о силах противника. Немецкие пули изрешетили девочку. В советском тылу юную героиню спасли от гибели. Настя поправилась, окрепла. Радостная улыбка вновь освещает детское личико. — Нашу маму, — рассказывают братья Дима и Шура Егоровы из Ярцевского района,— немцы повесили за то, что она передавала партизанам продукты. Ее выдал предатель. Много горького о фашистском плене поведали нам в это жаркое июльское утро детдомовцы. После тяжелых испытаний им так хорошо в детском доме, где они окружены материнской заботой и вниманием со стороны воспитателей, медсестер и директора т. Владимирова. Дети чисто одеты. Они сыты. У каждого своя кроватка - чистая, мягкая. Дети веселы. Они полюбили свой дом и все то, что возродило их детство. Целый день санаторий гудит как улей. Со всех сторон его обступает зелень. Красиво. Извилистая тропинка через кусты ведет к огороду. Дети любят труд. Они caми возделали земельный участок. Посадили картофель и другие культуры. Развели вокруг дома цветники. Но детям многого еще недостает. В комнатах нет табуреток. Их должны сделать комсомольцы. У ребят нет игрушек — их должны найти пионеры. У девочек нет ниток, иголок, а они так любят вышивать и шить. Heт физкультурных площадок. Общественность города мало уделяет внимания осиротевшим детям. Забота о детях — наш священный долг. Не только работники детдома, но и все население города и района должны оказывать им повседневную помощь. А. Конькова» («Призыв», 29 июня 1943).
Детская больница была объединена с поликлиникой, участковые врачи получили возможность повышать свою квалификацию, работая в стационаре. Ремонтировались старые корпуса, был построен новый для лечения больных с туберкулезным менингитом. До 1942 года все эти больные погибали, но был найден антибиотик, который, примененный в ранние сроки заболевания, спасал этих больных. Главным врачом в те годы был А.Я. Ревякин, позднее Богуцкая Ирина Каэтановна, а работой по координации больницы и поликлиники оставался Владимиров.
Сергей Васильевич Владимиров был депутатом городского совета. Многие вопросы решал с помощью городского совета, а также с городским и областным отделами здравоохранения. На этой должности — директором Детского диспансерного отделения — он работал до мая 1948 года. В дальнейшем был помощником главврача по хозяйственной работе.
Работал до самой смерти 23 мая 1951 г. Похоронен на Князь-Владимирском кладбище.
Надгробный памятник Сергею Васильевичу Владимирову на Князь-Владимирском кладбище
Надгробный памятник М.П. Сыромятниковой на Князь-Владимирском кладбище
Рядом с ним похоронены его родственницы - Мария Ивановна Сыромятникова (1861 - 1924) и её дочь - врач Мария Петровна Сыромятникова (1888 - 1946), которая была сестрой жены С.В. Владимирова. Мария Петровна была первым в г. Владимире детским врачом-психоневрологом. Родилась она в Нижнем Новгороде. В 1915 году окончила Петроградский женский медицинский институт. Все годы Первой мировой войны была на фронте полковым врачом. Служила сначала в составе 4-го Сибирского отряда на Юго-Западном фронте, с 1917 года - старшим врачом эпидемического отряда на Румынском фронте. Много раз, попадая в сложные ситуации, спасала раненых. В 1918 - 1921 годы Мария Петровна работала детским врачом в г. Каменец-Подольске на Западной Украине. С 1921 года она жила и работала в г. Владимире, сначала - школьным врачом, затем, пройдя специализацию в клинике детской психиатрии в Москве, - невропатологом и психоневрологом. При её активном участии в городе проводилась работа с детской безнадзорностью. Она стала врачом в колонии для несовершеннолетних правонарушителей на Студёной горе. Затем работала врачом в созданном при её участии Областном детском нервнопсихиатрическом санатории, заведовал которым С.В. Владимиров. С 1941 года, после закрытия санатория, вела приём больных в городской поликлинике № 1.
