Евдокия (Евфросиния) Московская 
Святая Евдокия (Евфросиния) Московская
Преподобная Евдокия (Евфросиния) Московская родилась в 1353 г. в семье Суздальского князя.
Братья и сестры:
- Василий Дмитриевич Кирдяпа, родоначальник князей Шуйских,
- Симеон Дмитриевич, умер в 1402 г. в изгнании в Вятке,
- Иван Дмитриевич, погиб в 1377 г. в битве на Пьяне,
- Мария Дмитриевна, вышла замуж за московского боярина Микулу Васильевича Вельяминова.
Отец - Суздальский князь Дмитрий Константинович (1359 -1362 гг. - великий князь владимирский), правнук родного брата святого благоверного князя Александра Невского Андрея, соперничая с Москвой, дважды добивался великого Владимирского престола. Мать - княгиня Анна.
Родители Евдокии Дмитриевны отличались любовью к Богу, благочестием, а также любовью к просвещению. Древнейший из сохранившихся летописных сводов - «Лаврентьевский список» составлен и написан по повелению князя Дмитрия Константиновича, который закончил свою жизнь схимником (в 1383 году) через три года после Куликовской битвы.
По благословению святителя Алексия, митрополита Московского 18 января 1366 года совершилось бракосочетание тринадцатилетней Евдокии с шестнадцатилетним Великим князем Московским Дмитрием Ивановичем Донским. Свадьбу торжественно отпраздновали по обычаям тех лет в Коломне в Воскресенской церкви (одна из церквей Коломенского кремля). Бракосочетание юных князя и княгини «преисполнило радостию сердца русских», как говорит летописец. Этот брак имел большое значение для судьбы Московского государства, так как скреплял союз Московского и Суздальского княжеств. Но, кроме политического расчета, была в этом браке и другая цель: митрополит Московский Алексий, выбравший князю жену, разглядел в этой юной девочке удивительные христианские черты: кротость, преданность, твердую волю и чувство долга. Молодая княгиня «во всем усердно подобства богоугодному исправлению державнаго и благонравнаго супруга, с ним единомудренно а заповедех Господних благозаконно живущи», - сообщает летописец. В трудное время был заключен этот брак. Заканчивался сорокалетний период относительного спокойствия на Руси, наступало время практически не прекращающихся войн с многочисленными врагами - внешними и внутренними. Кроме постоянного противостояния внешним врагам - Орде и Литве, - продолжалось кровавое соперничество русских княжеств.
Скульптурная реконструкция по черепу, работы С.А. Никитина
Почти в самый год бракосочетания князя Дмитрия с Евдокией свирепствовала в Москве «моровая язва», народ умирал тысячами, по московским улицам слышан был плач и причитания осиротевших людей. К этой беде присоединилась еще одна - страшный пожар в Москве. Море огня охватило улицы города, безжалостно пожирая деревянные постройки. Горели дома, имущество, скот, гибли люди. Стон и плач народа достигал княжеского терема, исполняя скорбью и состраданием сердце юной княгини - и вот тогда-то явила себя Евдокия матерью и покровительницей обездоленных погорельцев, вдов и сирот.
Едва Москва восстановилась из пепла, как в 1368 г. литовский князь Ольгерд осадил Кремль, в котором затворились великий князь с княгиней, митрополит Алексий и бояре. И снова горела Москва, опять слышались стоны и крики московских жителей, побиваемых литовцами. Вся Московская земля была опустошена. Юная княгиня непрестанно молилась о родной земле, всеми силами старалась облегчить положение страждущих.
Не прошло и пяти лет замужества, как князю Дмитрию было необходимо ехать в Орду в связи со спором о великом княжении с Тверским князем Михаилом Александровичем. Первосвятитель Русской Церкви митрополит Алексий не только благословил князя на эту поездку - восьмидесятилетний старец сам сопровождал его до Коломны. В отсутствие супруга Евдокия со всем народом молилась о благополучном возвращении князя. По молитвам святителя Алексия и преподобного Сергия князь Дмитрий Иванович вернулся из Орды в Москву с ярлыком на великое княжение.
Вся жизнь великокняжеской четы прошла под духовным руководством и благословением великих святых земли Русской - святителя Алексия и преподобного Сергия, а также ученика преподобного - святого Феодора, игумена Московского Cимонова монастыря (впоследствии архиепископа Ростовского), который был духовником Евдокии. С помощью этих подвижников Святой Руси терпеливо вынесла юная чета ниспосланные ей жизненные испытания.
Велико было влияние преподобного Сергия Радонежского на княгиню. Недаром Церковь причислила ее, как духовную ученицу преподобного, к Собору Радонежских святых. Преподобный Сергий крестил самого Дмитрия и двух его детей, в том числе и первенца Василия (в семье Великого князя родилось 5 сыновей и 3 дочери).
В 1374 г. Троицкий игумен пришел на крестины княжича Юрия (Юрий Дмитриевич Звенигородский) в город Переславль и совершил таинство крещения в присутствии самого Великого князя с супругой, родителей Евдокии, ее братьев, московских и суздальских бояр. В память о том счастливейшем дне своей жизни основала княгиня в Переславле церковь Рождества Иоанна Предтечи с обителью при ней (см. Горицкий Переславский мужской монастырь).
Это был поистине благословенный христианский брак. Автор «Слова о житии...» князя Дмитрия находит удивительные и точные слова для описания совместной жизни великокняжеской четы: «Еще и мудрый сказал, что любящего душа в теле любимого. И я не стыжусь говорить, что двое таких носят в двух телах единую душу и одна у обоих добродетельная жизнь, на будущую славу взирают, возводя очи к небу. Так же и Дмитрий имел жену, и жили они в целомудрии. Как и железо в огне раскаляется и водой закаляется, чтобы было острым, так и они огнем Божественного Духа распалялись и слезами покаяния очищались».
Княгиня несла вместе с супругом тяжелый крест управления страной в тяжкое время татаро-монгольского ига. В 1380 г. ее постигла новая разлука с мужем, и опять с великою скорбью молилась Евдокия о спасении отчизны. Уходя на битву с полчищами Мамая, Великий князь у дверей Архангельского храма простился с женой, едва сдерживая слезы «народа ради», опорой которого оставалась в те дни Евдокия.
К моменту Куликовской битвы Русь находилась в кольце врагов: на севере были шведы, в Эстонии и Латвии установилось господство Ливонского ордена с его 150 крепостями, с запада - Литва, с северо-востока, востока и юга угрожали монголы. И все же именно в это время идет объединение сил Русской земли для нанесения удара Орде.
8 августа 1380 г. духовенство окропило святой водой трое кремлевских ворот, через которые выходили войска, - Николаевские, Фроловские (Спасские) и Константино-Еленинские (Тимофеевские), и московская рать двинулась к Коломне. Матери и жены, провожая воинов на битву, давали им «конечное целование» - так издревле прощались с теми, кто шел на верную смерть.
«Княгиня же великая Евдокия Дмитриевна, и Владимирова княгиня Мария, и других православных князей княгини, и многие жены воевод, и боярыни московские, и простых воинов жены провожали их и от слез и рыданий не могли вымолвить и слова, в последний раз целуя мужей своих. Князь же великий и сам едва удерживался от слез, не стал плакать при людях, но в сердце своем весьма прослезился. И, утешая княгиню свою, так сказал:
— Жена! Если Бог за нас, то кто против нас?
И сел на любимого коня своего, и все князья и воеводы сели на коней своих, и выступили из города.
Великая же княгиня Евдокия со своею невесткою, Владимировой княгиней Марией, и с воеводскими женами, и с боярынями взошла в златоверхий свой терем набережный и села на рундуке под стекольчатыми окнами. Ибо в последний раз видит она великого князя, слезы проливая, словно речной, поток...»
А затем потянулись нескончаемые дни и ночи: Евдокия молилась за мужа, за войско, за спасение Русской земли. Почти не покидавшую по традиции своих палат, княгиню теперь можно было часто увидеть на улице раздающей милостыню, кормящей нищих на великокняжеском дворе. В те полные мучительного ожидания недели люди невольно тянулись к ней как к единственной опоре.
Когда Куликово поле содрогалось от страшной битвы, московские жены неотступно взывали к Небу о помощи, и громче всех звучала, дерзновеннее всех подымалась ко Господу молитва Великой княгини Евдокии. И Господь даровал ей счастье на том же самом месте, где она прощалась с мужем, встретить Великого князя Дмитрия, вернувшегося с победой.
Известие о победе вызвало на Руси великое ликование вместе с великой скорбью по погибшим. Сразу же после триумфального возвращения в Москву, князь Дмитрий Иванович с соратниками своими снова совершил паломничество в Радонеж. Летопись говорит: «И прииде к Троице к отцу Сергию. И преподобный старец срете его с кресты близ монастыря и знаменовав его крестом рече: Радуйся, господине князь великий и веселися твое христолюбивое войско». Тогда же князь попросил преподобного Сергия отслужить заупокойные литургии и панихиды по убиенным на Куликовом поле русским воинам. Это поминовение названо было Димитриевской родительской субботой, так как состоялось оно впервые в субботу перед 26 октябрем - днем Ангела великого князя - памятью св. великомученика Димитрия Солунского. И в летописи записано, что было заповедано творить это поминовение до тех пор, пока стоит Русская земля.
Когда армия Тохтамыша появилась на западном берегу средней Волги, русские были застигнуты врасплох. Уныние и ужас охватили Москву, когда известие о приближении Тохтамыша достигло города. Поскольку уже было слишком поздно собирать ополчение, многие князья и бояре предлагали немедленную капитуляцию как единственный способ избежать полного разрушения. Великий князь Дмитрий пренебрег их советом. Он решил выйти из Москвы, которая должна была обороняться за каменными стенами, а в это время собрать новое войско в северных землях. Он сам отправился в Кострому, а своего двоюродного брата Владимира Серпуховского послал в Волоколамск защищать дорогу на Новгород. Многое зависело от поведения великого князя Михаила Тверского, но тот хранил молчание.
Но как только Великий князь покинул столицу, среди жителей стольного града начались разногласия. Многие именитые люди желали уйти в безопасное место. Простолюдины хотели остаться и оказать сопротивление захватчикам. Богатых, пытавшихся спастись, убивали, а их имущество разграблялось. Ворота закрыли, не позволяя никому выйти из города. Исключение было сделано только для митрополита, Великой княгини с детьми и их ближайшего окружения. Великая княгиня поспешила к мужу в Кострому. На пути она едва на попала в плен. Митрополит, однако, предпочел поехать в Тверь.
Не доверяя никому из местных бояр, вече выбрало воеводой московского войска литовского князя Остея, которого Никоновская летопись называет внуком Ольгерда. Ему удалось восстановить в городе порядок и начать спешные приготовления к обороне. Его четкие действия и уверенность в себе произвели впечатление на горожан: беженцы из окрестных городов и сельских районов заторопились в Москву.
23 августа 1382 года армия Тохтамыша появилась у городских стен. Теперь казалось, москвичи были едины в своем решении сражаться.
Летописец, однако, отмечает разницу в отношении между «добрыми людьми», которые готовились к смерти, молясь Богу, и «плохими людьми», разоряющими погреба богачей и укрепляющими себя спиртными напитками. Три дня и три ночи ордынцы яростно штурмовали город, но взять его так и не смогли. Тогда Тохтамыш решил действовать обманом и 26 августа предложил перемирие, запрашивая только «малые дары» за снятие осады. Два сопровождавших его суздальских князя поклялись в искренности этого предложения.
Москвичи, не подозревая коварства, поверили им. Когда ворота открылись и процессия московской знати во главе с князем Остеем вышла приветствовать хана, враги напали на них и всех перебили. В это время другие отряды ринулись в город. Началась ужасная бойня. Победители захватили великокняжескую казну и богатства, накопленные боярами и состоятельными купцами. В церквах были расхищены золотые сосуды и кресты, украшенные драгоценными камнями ткани и другая драгоценная утварь. Летописец с особой болью отметил потерю книг, объясняя, что множество книг свезли в московские церкви из окрестных городов и сел в попытке спасти их от врагов. Все книги были выброшены или сожжены татарами. Когда разграбление закончилось, город подожгли. «До тех пор Москва была огромна и прекрасна, - повествует летописец, - полна людей, богатства и славы... а теперь в одно мгновение вся ее красота погибла, и слава обратилась в ничто. Остались только дым над руинами, голая земля и груды трупов».
Как только известие об этом бедствии достигло Твери, Великий князь Михаил отправил к Тохтамышу посла с богатыми дарами. Хан милостиво принял их и выдал Михаилу свой ярлык на великое княжение Тверское. Тем временем ордынцы рассыпались по всему княжеству московскому, разоряя города и села, обратив в пепелище большую часть русских земель. «Взят же был город 26 августа, в 7-й час дня, в четверг, и огнем спален, а люди перебиты, а иные пленены, а иные сгорели, а иные утонули, а иные среди трупов и в крови задохнулись. И не в одной Москве такое сотворилось, но и во Владимире, и в Переяславле, и в Юрьеве, и в Звенигороде, и в Можайске...» - сообщает летописец.
Но когда враги подошли к Волоколамску, князь Владимир преградил им путь: «Князь Владимир Андреевич стоял за Волоком со многими людьми. И наехали на него татары; он же напал на них и перебил многих, а иных в плен взял, а иные убежали к Тохтамышу. И убоялся Тохтамыш, и понемногу стал отступать от Москвы...»
Тогда же разведчики Тохтамыша доложили, что великий князь Дмитрий собрал в Костроме значительные силы. Тохтамыш приказал отступать. На обратном пути ордынцы опустошили Рязанское княжество.
Когда великий князь Дмитрий и князь Владимир возвратились в разоренную Москву, вид пепелища вызвал у них слезы. Первым приказом Дмитрия Донского было предать земле еще не захороненные тела. Он платил один рубль за погребение восьмидесяти тел. Общий расход составил 300 рублей, из чего можно заключить, что похоронили тогда 24 000 человек.
«И до той поры, прежде, была Москва для всех град великий, град чудный, град многолюдный, и множество в нем всякого народа, и множество богатства и всякого узорочья - и в един час изменился облик его. И не на что глядеть стало: разве только земля, и пыль, и прах, и пепел, и множество трупов. И святые церкви стоят разорены, словно осиротевшие, словно овдовевшие... Той же осенью пришел на Москву посол Карач от царя Тохтамыша с пожалованием Великому князю. Князь же повелел христианам дворы ставить и город отстраивать» - так описывает Москву после Тохтамышева разорения летописец.
Нашествие Тохтамыша в 1382 году стало новым испытанием для Москвы и всей Русской земли. Казалось, вернулись страшные времена Батыева нашествия. Но сил на дальнейшее разграбление Руси у татар уже не было. Да и русские твердо помнили о победе на поле Куликовом, которая уничтожила прежнее убеждение в непобедимости Орды и показала, что Русь окрепла для борьбы за независимость. Набег Тохтамыша не уменьшил этого значения Мамаева побоища: татары одолели в 1382 г. только потому, что пришли «изгоном», внезапно и крадучись, а Москва их проглядела и не убереглась. Все понимали, что теперь Русь не поддастся, как прежде, нашествиям Орды и что татарам можно действовать против Руси только нечаянными набегами.
И вновь, как прежде, потянулись в Орду русские князья за ярлыками на княжение. Как и можно было ожидать, великий князь Тверской заявил свои права на Великое княжество Владимирское. Однако Тохтамыш предпочитал сохранять Восточную Русь разделенной на несколько больших княжеств, будучи уверен в своей способности поддерживать между ними равновесие, особенно потому, что теперь Москва казалась обескровленной и униженной. Поэтому хан подтвердил Михаилу ярлык великого князя Тверского, но ярлык на великое княжение Владимирское выдал Дмитрию Московскому. Чтобы вынудить обоих повиноваться, он оставил в Орде в качестве заложников сына Михаила - Александра и сына Дмитрия - Василия, которому было тогда около тринадцати лет. Евдокия отпустила сына и тем самым обрекла себя на двухлетнее страдание. Тохтамыш кроме дани потребовал за Василия выкуп восемь тысяч рублей. Сумма по тем временам была огромная, и разоренное Московское княжество не могло выплатить всю сумму. Поэтому Василию пришлось жить в плену у хана два долгих года.
От всех русских княжеств требовалось возобновить регулярные выплаты дани и других налогов в том же объеме, как и во времена правления хана Джанибека, что было значительно выше дани периода смуты в Орде. Великое княжество Владимирское в 1384 году должно было платить огромный «выход» или золотом (тамга), или серебром (дань). Новгородцы были обложены Черным бором. Более того, Русь опять должна была поставлять воинские отряды в армию хана, когда бы он их не затребовал.
На внешний взгляд казалось, что Тохтамыш восстановил контроль над Русью, а Золотая Орда теперь казалась сильнее, чем когда-либо. Но все же Русь сумела сохранить свою автономию и поддержать национальное объединение. Однако ход истории оказался для Руси более благоприятным, чем казался вначале, - Промыслом Божиим и по молитвам святых и праведников Русской земли появилась надежда на освобождение от ненавистного ига. Много молитв о спасении родной земли вознесла и Великая княгиня Московская Евдокия-Евфросиния, за что ее столетиями с особым благоговением и любовью чтит русский народ и прославляет Русская Православная Церковь.
19 мая 1389 г. великий князь Димитрий Иванович скончался на сороковом году жизни. По свидетельству современников этот день был днем печали и слез для многих русских людей. Летописец записал «Плач великой княгини по умершем муже» - одно из вдохновеннейших поэтических творений Древней Руси. Погребли великого князя в Архангельском соборе Московского Кремля.Дети От князя Дмитрия Евдокия родила восемь сыновей и четыре дочери.
Сыновья:
Даниил (род. 1371),
Василий (1371—1425) - великий князь Московский (Владимирский),
Юрий (1374—1434) - великий князь Московский (Владимирский),
Симон (умер в 1379),
Иван (род. 1380),
Андрей (род. в 1382),
Петр (1385—1428) - князь Дмитровский с 1389, князь Углицкий 1389—1405,
Константин (род. 1389).
Дочери:
София, с 1387 г. супруга кн. Феодора Ольговича Рязанского,
Мария, с 1394 г. супруга кн. Лугвения (Семена) Ольгердовича,
Анастасия, с 1397 г. супруга кн. Ивана Всеволодовича Холмского,
Анна, род. в 1387 г.После смерти мужа Димитрий Иванович передал престол своему сыну Василию, завещав, чтобы соправительницей ему была мать. С 1389 года, после кончины своего супруга, она фактически стояла во главе Московского княжества, являлась блюстительницей престолонаследия среди сыновей.
Княжна вела строго монашескую подвижническую жизнь, одела власяницу, носила под роскошной великокняжеской одеждой тяжелые вериги. Даже перед близкими своими не желала она открывать свои подвиги; устраивала в великокняжеском тереме званые обеды, но сама не прикасалась к явствам, вкушая постную пищу.
Людская злоба и клевета не обошли ее. По Москве стали ходить нелепые слухи, затрагивающие честь вдовы - княгини. Слухи эти доходили до сыновей. Княжичи, хоть и любили мать и не верили клевете, все же не могли не смущаться. Один из них, Юрий, обратился к матери с вопросом о наветах, порочащих ее. Тогда княгиня собрала всех сыновей своих и сняла часть великокняжеских одежд - дети увидели, что подвижница так исхудала от поста и подвигов, что тело ее иссохло и почернело и «плоть прилипла к костям». Юрий с другими братьями просили прощения у матери и хотели отомстить за клевету. Но мать запретила им и думать о мести. Она сказала, что с радостью претерпела бы унижение и людское злословие ради Христа, но увидев смущение детей, решилась открыть им свою тайну.
Каждый день Евдокию можно было встретить то в одном из храмов, то в монастыре. Поминая своего покойного супруга, она постоянно делала вклады в монастыри, одаривала бедных деньгами и одеждой.
В столице Евфросиния построила большое число храмов и монастырей, в частности:
В сердце Москвы - в Кремле - устраивает она новый женский Вознесенский монастырь (в деревянном исполнении).
Каменный храм в честь Богоматери и украсила его лучшими иконами, утварью, книгами. Он был освящен 11 февраля 1393 года в присутствии всей семьи святителем Киприаном.
Через два года Рождественский храм был расписан лучшими иконописцами - Феофаном Греком и Симеоном Черным.
Около 1392 г. на иждивение княгини построен был Горицкий монастырь в Переяславле.
Церковь Рождества Иоанна Предтечи в Переяславле.
Кроме того, под руководством Евдокии собиралось ополчение, чтобы защитить Москву от нашествия Тамерлана.
По просьбе княгини положено было победу на Куликовом поле праздновать в Москве 8 сентября с особой торжественностью.
С именем великой княгини Евдокии связано одно из самых значительных событий духовной истории России. Совершилось оно во время нашествия Тамерлана в 1395 г. Весть о том, что полчища грозного полководца подошли к границам Руси, привели в ужас весь народ. Великий князь Василий, благодаря влиянию матери, проявил твердость духа, собрал войско и вышел навстречу врагу. Но что могла сделать эта малая дружина перед полчищами непобедимого завоевателя, утверждавшего, что вся вселенная недостойна иметь двух правителей?
Народ, подкрепляемый верой в заступничество Божие, вместе со своей княгиней молился Богу. Евдокия совершала сугубые молитвы об избавлении Руси от гибели. Молитва праведницы была услышана Богом. По совету матери Василий Димитриевич повелел принести чудотворную Владимирскую икону Божией Матери из Владимира в Москву. 26 августа 1395 г. великая княгиня Евдокия с сыновьями, митрополитом, духовенством, боярами, с множеством собравшихся жителей Москвы встретили икону Богоматери на Кучковом поле.
В тот самый день и час Тамерлан в сонном видении увидел «Светозарную Жену», окруженную сиянием и множеством «молнеиносных воинов», грозно устремившихся вперед. По совету своих наставников Тамерлан отдал приказ войскам повернуть от границ Руси.
В 1407 г., после видения архангела Михаила, предвозвестившего ой скорую кончину, княгиня Евдокии решила принять монашество, к которому стремилась всю свою жизнь. По ее желанию был написан образ архангела Михаила и помещен в кремлевском храме в честь Рождества Пресвятой Богородицы.
В 1407 г. Евдокия удалилась в Вознесенский женский монастырь, приняв монашество с именем Евфросинии.
Сказание говорит, что вступление великой княгини на монашеский путь было ознаменовано Божиим благословением и чудом. Одному нищему слепцу великая княгиня явилась во сне в канун своего пострига и обещала исцелить его от слепоты. И вот, когда Евдокия шла в обитель на «иноческий подвиг», слепец-нищий обратился к ней с мольбой: «Боголюбивая госпожа великая княгиня, питательница нищих! Ты всегда довольствовала нас пищею и одеждою, и никогда не отказывала нам в просьбах наших! Не презри и моей просьбы, исцели меня от многолетней слепоты, как сама обещала, явившись мне в сию ночь. Ты сказала мне: завтра дам тебе прозрение; ныне настало для тебя время обещания».
Великая княгиня, будто не замечая слепца и не слыша его мольбу, шла далее и как бы случайно опустила на слепца рукав рубашки. Тот с благоговением и верою отер этим рукавом свои глаза. На виду у всех совершилось чудо: слепой прозрел! Народ прославил вместе с прозревшим угодницу Божию. По сказанию, в день пострига великой княгини исцелились от различных болезней 30 человек. Постриг совершился 17 мая 1407 г. в деревянной церкви Вознесения. Великая княгиня получила в постриге имя Евфросинии («радость»).
А через три дня, 20 мая, произошла закладка новой каменной церкви в честь Вознесения Христова. В этом храме великая княгиня определила и место своего упокоения. Но ей не довелось увидеть завершение строительства.
7 июля 1407 года она скончалась на 54-м году жизни. Погребали святую Евфросинию при большом стечении народа в указанном ею месте строившегося храма, где и почивала она до 1929 г., совершая многочисленные исцеления и даруя благодатную помощь всем, с верою приходящим к ее многоцелебным мощам.
Преподобную Евфросинию Московскую стали почитать покровительницей Москвы. И после кончины, как повествует сказание, преподобная Евфросиния была «удостоена прославления». Не раз отмечено, как у гроба ее сами собой зажигались свечи.
Мощи в приделе св. Уара, Архангельский собор, Московский Кремль
Была погребена в соборном храме Вознесенского монастыря.
В 1922 г. раку и сень над мощами изъяли с целью извлечения из нее драгоценных металлов. Мощи преподобной Евфросинии остались в каменной гробнице под полом собора.
В 1929 г. по решению правительства началось уничтожение построек Вознесенского монастыря. Сотрудники музея пытались спасти некрополь. Для его размещения выбрали подвал Судной палаты Архангельского собора. Белокаменная гробница преподобной Евфросинии оказалась поврежденной и вынуть ее целиком из земли не смогли. Мощи преподобной были спасены от уничтожения, но выделить их сегодня вряд ли возможно, т.к. они находятся вместе с другими останками из захоронений в двух белокаменных гробницах XV века.
При вскрытии захоронений среди останков преподобной Евфросинии кроме небольших частичек ткани от савана нашли обрывки ее кожаного монашеского пояса с тиснеными изображениями двунадесятых праздников и подписями к ним. Эти святыни вместе с находившимися в гробах сосудами для елея хранятся в фондах музеев Кремля. Обломки каменной гробницы преподобной находятся до сего дня в том же подвале.
28 мая 2008 года, после литургии в Архангельском соборе, совершенной Патриархом Алексием II в сослужении викариев Московской епархии, состоялось перенесение ее мощей из Судной палаты (подклет Архангельского собора) в придел мученика Уара.
В 2006 г. на Нахимовском проспекте в Москве началось строительство храма преподобной Евдокии (Евфросинии) Московской.
В 2007 г. отмечалось 600-летие ее преставления, в ознаменование чего 21 августа того же года была учреждена новая награда РПЦ - орден преподобной Евфросинии, великой княгини Московской.
В 2012 г. на Рождественском бульваре установлен поклонный крест преподобной Евдокии Московской.Память 17 мая,
7 июля
Поклонный крест преподобной Евфросинии Московской на Рождественском бульваре в Москве
В ноябре 2013 года перед храмом преподобной Евфросинии Московской на Нахимовском проспекте в Москве был открыт памятник супругам святому благоверному великому князю Димитрию Донскому и преподобной Евфросинии, автор памятника - скульптор Дмитрий Владимирович Кукколос.
Чудотворная икона преподобной Евфросинии Московской в храме в честь святой
Княгиня Евдокия. Эскиз В. Васнецова для фресок Владимирского собора в Киеве
Преподобная Евфросиния, великая княгиня Московская, соединила подвиг гражданского служения своему народу и родной земле с монашеским подвигом, восстанавливая царское достоинство человека. Недаром изображают ее в древнерусских лицевых рукописях с царской короной. Она становится пятой из святых жен Руси с именем Евфросиния: «Радость». Ибо ее жизнь явилась великой радостью для всей земли Русской.
Календарь православных праздников и дней памяти.
Князь Дмитрий Иванович Донской.
Преподобный Дмитрий Прилуцкий.
Собор Владимирских святых
|
