Родился 12 (25) октября 1876 года. Окончил Могилёвскую духовную семинарию. В 1900 году окончил Санкт-Петербургскую Духовную Академию со званием кандидата богословия за сочинение «Материальное положение духовенства (кандидатская диссертация)» (Кат. № 605). Также окончил Санкт-Петербургский археологический институт со званием действительного члена.
30 ноября 1901 года рукоположен в священники к Преображенской церкви посёлка Стрельна Петергофского уезда.
1 сентября 1902 года назначен законоучителем рукодельной школы.
19 марта 1904 года назначен священником Стрельнинской придворной церкви.
26 февраля 1915 года назначен смотрителем Сапожковского духовного училища.
В 1915 году состоялся его постриг в монашество и возведение в сан архимандрита.
16—19 августа 1917 года определён быть епископом Рязанским и Зарайским, но 17 ноября 1917 года постановление было отменено.
12 марта 1918 году определён быть епископом Михайловским, викарием Рязанской епархии, но почти сразу назначение было изменено.
Епископ Муромский
Хиротонисан Патриархом Московским и всея России Тихоном, митрополитами Антонием (Храповицким), Сергием (Страгородским) и другими иерархами во епископа Муромского, викария Владимирской епархии.
С 3 мая 1919 г. местопребывание в Благовещенском монастыре имел вновь назначенный Муромский викарий епископ Серафим (Руженцов). Фактически он исполнял обязанности настоятеля Благовещенского монастыря до 1922 г., пока не переехал во Владимир на повышение.
В период управления церковной жизнью в Муроме епископу Серафиму выпало стать свидетелем надругания над святыми мощами, закрытия Благовещенского и Троицкого монастырей, а после издания 23 февраля 1922 года «Декрета ВЦИК об изъятии церковных ценностей на нужды голодающих» ещё и массового святотатства. Вскрытие мощей в подавляющем большинстве происходило согласно решениям местных властей (но инициатива спускалась сверху), а позже на основании циркуляра Наркомюста от 25 августа 1920 г. «О ликвидации мощей», который предлагал провести их полную ликвидацию, опираясь на революционное сознание масс (мощи было предписано сдавать в музей или закапывать в землю). Муромские безбожники исполнили желание вождя уже в феврале 1919 г. Вот что стало об этом известно из листовки, опубликованной 7 февраля 1919 г. под названием «Вековой обман»: «7 февраля по постановлению Уездного Исполкома и партии было произведено особой комиссией обследование имущества Благовещенского мужского монастыря и попутно вскрыты находящиеся там так называемые “нетленные мощи”. Мера эта вызвана тем, что верующие до сих пор не удосужились произвести в муромских церквах учет церковного имущества, а также тем, что при наличии в городе эпидемии сыпного тифа, эти “мощи” могли являться источником заразы и пр.». Этой же комиссией был составлен следующий протокол: «7 февраля 1919 г. Комиссия по проверке церковного имущества и инвентаря в Муромском Благовещенском монастыре в Муроме, собравшись, согласно постановлению Исполкома и Комитета партии коммунистов от 6 февраля сего года... и, избрав председателя т. Д. Николаева и секретарем т. Щелкова, явилась в мужской Благовещенский монастырь и, пригласив присутствовать при проверке гр. и. о. настоятеля монастыря о. Мелетия и иеромонахов о. Кирилла и о. Феофана и игумена о. Мелхиседека, приступила к проверке, причем обнаружили: инвентарных книг о состоянии монастырского имущества не оказалось. По объяснению о. Мелетия эта книга была похищена три с половиной года тому назад во время поездки во Владимир для засвидетельствования означенной книги; новой же книги до сего времени составлено не было. Ввиду невозможности детальной проверки имущества находящегося в ризнице, комиссией упомянутое помещение было заперто, и ключ взят председателем комитета т. Д. Николаевым. Затем было приступлено к поверхностному осмотру находящихся в церкви вещей — в алтаре были осмотрены жертвенник и престолы (кроме неподвижного главного престола), причем покровы на жертвенниках и престолах приподнимались о. Мелетием. Под одним из престолов была обнаружена завернутая в грязную тряпку епитрахиль, под другим — кусок железной решетки и мелкие части листовой жести. По окончании осмотра алтарей была осмотрена находящаяся посредине рака с мощами, которые в монастыре значатся под именем “мощей святых, благоверных князей Константина и чад его Михаила и Феодора”. По предложению комиссии о. Мелетием был вскрыт верхний покров, причем оказалось: в раке лежат зашитые в зеленый шелк три человеческие фигуры, рядом с ними с левой стороны зашитый также в зеленый шелк мешкообразный сверток. По объяснению о. Мелетия, в нем находилась голова матери князей Ирины. На головах трех человеческих фигур были надеты бархатные шапки. Сами фигуры были перевязаны лентами, и в ногах фигур находилось большое количество ваты. Вскрывать дальше о. Мелетий отказывался, однако на настойчивое требование комиссии приступил к распарыванию головы фигуры, лежащей с правой стороны: был вынут человеческий череп, желто-коричневого цвета, полуистлевший, набитый ватой, тряпками и землей. Затем о. Мелетием продолжалось “вскрытие” остальной части фигуры: была распорота зеленая шелковая оболочка, под которой оказалась вторая розового цвета, по вскрытии ее на месте груди обнаружено большое количество ваты и тряпок, которыми придавалась форма груди. После вынимания ваты, на том месте, где должны были находиться ноги, обнаружено большое количество полусгнивших костей, желто-коричневого цвета, под которыми в особом полотняном полотенце (хорошо сохранившимся) оказалась еще куча таких же костей. В обоих свертках кости были собраны в беспорядке. По заключению врачей трудно установить, одному ли скелету и какого пола принадлежат эти кости. От раки шел запах гнили и пыли. Далее была вскрыта средняя фигура, по объяснению монахов принадлежащая князю Константину, верхняя оболочка и следующая у фигуры была такого же цвета и мантии, что и у первой. Далее следовала пелена из домашнего цветного холста, нижняя часть которого полу истлела. В эту пелену была завернута куча костей, несколько большего размера, чем у предыдущей, но такого же цвета. По мнению врачей, костей и тут оказалось более, чем полагается одному человеческому скелету. Были, например, части костей от другого черепа. По вскрытии мешочка, в котором, по заявлению монахов, должна была находиться голова княгини Ирины, оказался человеческий череп с провалившейся срединой, набитый, как и предыдущие, ватой и тряпками. Последнюю фигуру не вскрывали, а оставили в первоначальном положении. На ощупь она представляет то же самое, что и две первые фигуры, называемые монахами “Мощами святых благоверных князей Константина, Михаила и Феодора” и считаемые нетленными со времени Иоанна Грозного... Ввиду выяснившегося обмана Комиссия постановила: 1. Широко оповестить граждан о результатах вскрытия “мощей”, представив им на месте убедиться в многовековом обмане попами народа; 2. Поручить Городскому Совету провести точную проверку имущества этого монастыря и других церквей и монастырей г. Мурома. Председатель Комиссии — Д. Николаев. Секретарь — Щелков. Понятые: заведующий Благовещенским монастырем иеромонах Мелетий, иеромонах Феофан, монах о. Кирилл, игумен Мелхиседек, пономарь Ананьев, сторож... Митрофанов, Г. Лобков».
11 и 12 апреля 1922 г. состоялось первое изъятие церковных ценностей из Благовещенского монастыря. Оно проводилось под вполне благовидным предлогом оказания помощи голодающему Поволжью. Изъятие производилось Муромской Уездно-городской комиссией в присутствии викария Муромского епископа Серафима (Руженцова) и представителей от группы верующих. Согласно отчету комиссии, 3, 11 и 12 апреля были конфискованы следующие предметы: рака от мощей (3 пуда 31 фунт 42 золотника); риза от иконы Святой Троицы (6 фунтов 66 золотников); углы от раки (5 фунтов 47 золотников); оклад с Евангелия (1 фунт 70 золотников); риза с иконы благоверного князя (3 фунта 80 золотников); риза с иконы Божией Матери «Достойно есть» (1 фунт 11 золотников); риза с иконы Спасителя (80 золотников); риза с иконы благоверных князей (15 фунтов 42 золотника); риза с иконы «Покров Божией Матери» (11 фунтов 37 золотников); риза с иконы Муромских чудотворцев (11 фунтов 65 золотников); сосуд с пятью частями (3 фунта 43 золотника); два кадила (1 фунт 25 золотников); три креста (2 фунта 83 золотника); риза с Муромской иконы Божией Матери (1 фунт 50 золотников). Также известно, что «представители от группы верующих изъявили согласие заменить 14 серебряных лампад, вес коих 10 фунтов 36 золотников, другими серебряными предметами». Таким образом в ходе первого изъятия Благовещенский храм лишился изделий из серебра общим весом 76 кг.
Присутствие епископа-обновленца Серафима (Руженцова) при изъятии монастырских ценностей вовсе не было случайностью. В 1922 г. властями была определена еще одна задача — «борьба с тихоновским реакционным духовенством» и в первую очередь с иерархами. К октябрю 1922 г., согласно докладу Е.А. Тучкова Антирелигиозной комиссии ЦК РКП(б), более половины «тихоновских», то есть верных Православию архиереев были заменены обновленцами. В качестве орудия раскола была использована группа либерального духовенства с названием «Живая Церковь». В споре обновленцев с православными главным, но негласным козырем были силовое давление и аресты.
Конечно, на этом всё не закончилось. Вслед за первым изъятием последовало второе. Результаты второго изъятия церковных ценностей 12 и 19 апреля из Благовещенского храма были опубликованы в той же местной газете «Луч» под ироничным названием «Всё идёт спокойно». Были изъяты: оклад иконы с раки от святых мощей (21 фунт 94 золотника); риза с иконы «Благовещение Божией Матери» (9 фунтов 9 золотников); венец с иконы святителя Николая (1 фунт 42 золотника); венец со Смоленской иконы Божией Матери (2 фунта 12 золотников); углы от раки (5 фунтов 47 золотников); оклад с Евангелия (1 фунт 70 золотников); риза с иконы благоверных князей (3 фунта 80 золотников); риза с иконы Божией Матери «Достойно есть» (1 фунт 41 золотника); риза от иконы Спасителя (80 золотников); риза с иконы благоверных князей (15 фунтов 42 золотника); риза от иконы «Покров Божией Матери» (И фунтов 37 золотников); риза от иконы Муромских чудотворцев (11 фунтов 65 золотников); сосуд с пятью частями (3 фунта 43 золотника); кадило (2 фунта 23 золотников); два креста (1 фунт 38 золотников); риза с Муромской иконы Божией Матери (1 фунт 24 золотника); крест (1 фунт 50 золотников). Кроме того были изъяты: брошь с 43-мя бриллиантами в золотой оправе (весом 1 золотник 43 доли); жемчуг рассыпной (32 золотника 59 долей); жемчуг с мишурой (26 золотников 48 долей). Конечно же, «претензий со стороны представителей верующих Золотарева, Зубова и Салова не было». Вторая конфискация обошлась Благовещенскому храму в 38,4 кг серебра.
Такое усердное и скрупулезное обирание Благовещенского монастырского собора, как и многих других храмов России, не было спонтанным. Такие действия местных властей определялись специальными распоряжениями верховной власти — такими как, например, распоряжение А.Д. Троцкого об изъятии церковных ценностей от 26 марта 1922 г.:
«Совершенно секретно. Лично в ПОЛИТБЮРО ЦК т. Молотову. По телеграммам, печатающимся в газетах, совершенно ясно, что во многих местах изъятие ценностей происходит фиктивно, то есть изымают ничтожную часть ценностей, не покушаясь на главные, и таким образом достигают “мирного'’ изъятия. Необходимо послать инструкцию на места о том, что за неполное, то есть не согласующееся с декретом, изъятие отвечают местные органы, как за преступное нерадение. Во всех тех местах, где одно поверхностное изъятие произведено, нужно требовать второго изъятия, полного и решительного...».
В конце апреля 1922 г. Благовещенский монастырь подвергся третьему по счету ограблению. На этот раз в местной газете, сообщающей об этом акте читателям, была опубликована заметка под заголовком «Целый месяц прокормится девять тысяч человек». Крупные ценные вещи уже были все изъяты, поэтому переключились на мелкие: «6 серебряных лампад и связка цепей к ним весом в 3 фунта 5 золотников 12 долей. Кроме того, взамен двух лампад внесено серебряного лома разных вещей 2 фунта 41 золотник. 9 серебряных монет рублевого, 4 пятикопеечного, 11 двадцатикопеечного, 23 пятнадцатикопеечного, 23 десятикопеечного, 6 пятикопеечного достоинства весом 90 золотников 21 доли».
Так, отрывая от себя последнюю копейку, прихожане монастыря старались откупиться от непомерных запросов новой власти. Но и эти пожертвования не смогли спасти монастырь от посягательств большевиков. Просматривая старые архивные документы о событиях тех лет, невольно поражаешься тому, с какой неприкрытой злобой и нетерпимостью осуществлялось строительство “новой жизни”.
В мае этого же года ограблению власть имущими подвергся напольный кладбищенский храм во имя святых благоверных князей Константина Михаила и Феодора, который был приписан к Благовещенскому монастырю. И на этот раз газетные писаки не поскупились на громкое название для этого очередного глумления над церковным достоянием — «Еще четыре тысячи голодных спасены». Таким образом, комиссией по изъятию церковных ценностей было отобрано у храма следующее: «4 серебряные ризы весом 10 фунтов 88 золотников, кадило в 60 золотников, 7лампад в 3 фунта 75 золотников, 1 крест в 1 фунт 1 золотников и 2 потира в 8 фунтов 4 золотника. Итого: 24 фунта 42 золотника».
Его сопротивление изъятию церковных сосудов привело к его аресту и заключению. В автобиографических заметках епископа Ковровского Афанасия (Сахарова) «Датах и этапах моей жизни» указано, что, кроме епископа Муромского Серафима (Руженцева), во Владимирской тюрьме в июле 1922 года с епископом Афанасием находился московский протоиерей Миртов (скорее всего протоиерей Михаил Миртов).
«На общем собрании гр-н д. Барановки Дубровской вол. обсуждался вопрос о представлении 2-х подвод отцу Серафиму епископу Муромскому. Большинством голосов было постановлено отказать. На этом-же собрании обсуждался вопрос о сборе картофеля в пользу голодающих Поволжья и о представлении подвод для отправки собранного картофеля,— единогласно постановлено картофель собрать и назначить очередные подводы» («Луч», 27-го мая 1922). «В с. Молотицах епископу Серафиму председатель собрал много яиц. Налог же яичный собирает не так ревностно» («Луч», 27-го мая1922).
Участник обновленческого движения
14 мая 1922 года было обнародовано «Воззвание (Декларация)» группы «прогрессивного духовенства», имевшей целью захватить власть в Русской Православной Церкви и вызвать раскол епископата и священства. 16 мая представители этой группы объявили о создании ими Высшего церковного управления (ВЦУ).
16 июня 1922 года обновленческое ВЦУ признают митрополит Владимирский и Шуйский Сергий (Страгородский), архиепископ Нижегородский и Арзамасский Евдоким (Мещерский), архиепископ Костромской Серафим (Мещеряков).
В октябре 1922 года, после освобождения из под стражи, епископ Серафим (Руженцев) примыкает к обновленческому расколу (можно предположить, что переход в обновленчество и был условием его освобождения) и получает назначение на Владимирскиую обновленческую кафедру с возведением в сан архиепископа.
«ПРОТЕСТ ДУХОВЕНСТВА И МИРЯН.
15 мая происходило собрание духовенства и мирян нашего города, на котором была вынесена резолюция протеста.
— Мы, русские православные люди, верные великим и вечным заветам Христа: «любите друг друга», и 2-м Поместным Всероссийским Священным Собором призванные не словом только, а делом вступить на истинно христианский путь, возмущенные хищническими намерениями Западно Европейского государства потопить Советскую Россию в братской крови новой войны, клеймим позором как Западно-Европейские государства, так и всех сочувствующих им за то, что они не только забыли великие заветы Христа, призывающие всех к любви, единению и братству, но, главным образом, за то, что они, наоборот, оправдывают свои поистине сатанинские стремления, прикрываясь этими жестокими заветами и этим самым загрязняют светлый лик Христа.
Клеймим позором мировую буржуазию, убивающую представителей рабочих и крестьян из-за угла. Позор Западно-Европейской буржуазии, вызывающей народов на новую братоубийственную войну.
Позор всем тем, кто является пособником и вдохновителем в их нехристианских стремлениях.
Да здравствует Россия — страна рабочих и крестьян, стремящаяся к мирному сожительству народов всех стран и нежелающая братоубийственной войны.
Председатель епископ Александр.
Секретарь, благ. В. Невский.
Епарх. уполном. ВЦУ прот. Пав. Авроров» (Газета «Призыв», 19 мая 1923)
Вместе с митрополитом Сергием (Страгородским) принёс покаяние за уклонение в раскол. 13 (26) августа 1923 года принят Патриархом Тихоном в общение с Церковью. Но долго в Патриаршей Церкви он не задержался и вновь ушёл в раскол.
С октября 1924 года — обновленческий митрополит Московский.
С ноября 1924 по октябрь 1925 года временно управлял Северо-Кавказским митрополичьим округом. Член Пленума обновленческого Священного Синода в 1925 году.
7 декабря 1924 года присутствовал на акте Московской Богословской Академии в первую годовщину её основания. Подписался под обращением к Константинопольскому Патриарху Григорию VII. В 1925 году присутствовал на «III-м Всероссийском Соборе» (втором обновленческом) с решающим голосом. Член Президиума Священного Синода и заведующий Административным отделом.
С мая по июль 1926 года временно управляющий Саратовской епархией.
В мае 1927 года назначен обновленческим митрополитом Ленинградским, председателем Ленинградского ОМЦУ (утверждён «согласно избрания», 8 июля 1927). В ознаменование трудов в качестве члена Президиума Священного Синода и заведующего Административным Отделом ему предоставлено право служения с предношением Креста.
При митрополите Серафиме в Ленинграде в 1932 году был закрыт обновленческий кафедральный Казанский собор; митрополичью кафедру перенесли в храм Спаса-на-Сенной (Спасо-Успенский собор).
5 сентября 1934 года «за бездеятельность» освобождён от управления Ленинградской митрополией. Уволен на покой без пенсии по докладу архиепископа Николая (Платонова), его викария, за отказ участвовать в хиротонии во епископа женатого священника и за отказ вести проповедь против РПЦ — «тихоновцев».
Скончался 3 марта 1935 года в Ленинграде без покаяния. Похоронен на Смоленском кладбище Ленинграда.
Епископы Муромские Архимандрит Мелхиседек (Бирев) (1864 - 10 октября 1937) – настоятель Муромского Благовещенского монастыря (1 ноября 1915 г. — 22 февраля 1918 г. и 21 сентября 1918 г. — 1930).
