Васильев Николай Тимофеевич
Ю. КОРНИЛОВ. ТАКАЯ ДОЛЖНОСТЬ. 1985 г.
Васильев Николай Тимофеевич
Николай Тимофеевич родился 19 декабря 1922 года в селе Ново-Никольское Холмского района Новгородской области. Его родители были крестьянами.
Перед самой войной Николай успел закончить в Ленинграде школу политпросвещения.
Воспоминания о войне возвращаются к Николаю Тимофеевичу Васильеву то как бы мимоходом, расплывчато, то озаряясь всеми нерадостными подробностями...
...Гудели моторы, грохотали тяжелые гусеницы. Танки шли к Вене, неся на своих стальных спинах боевые десанты — обветренных загорелых солдат в выцветших гимнастерках с автоматами в крепких, натруженных ратным делом руках. Двигались вперед хоть и с опаской, но весело: все понимали, скоро войне конец.
И тут в привычный гул движения ворвались мощные звуки разрывов. Били фашистские пушки. Васильев, как и всякий опытный воин, знал: надо, не мешкая, прыгать с танка, рассыпаться и двигаться вперед. До спасительного округлого края воронки было всего три шага. Три! Но их-то он сделать и не успел. Случилось это 13 апреля 1945 года. Страшные удары потрясли тело. «Все», — подумал он, впадая в беспамятство.
Очнулся на госпитальной койке. И, когда понял, что жив, ощутил чувство радости. Хотя положение его было тяжелым. Серьезное ранение в грудь: осколками снаряда перебиты два ребра, раздроблена коленная чашечка.
...Николай Тимофеевич закуривает сигарету. Легкий дымок вьется около очков, скрывающих чуть повлажневшие глаза. О тех днях, трудных, порой мучительных и в чем-то обидных — война кончилась, а он в гипсе и в бинтах валяется в палатах госпиталей и не в силах мчаться, ехать, лететь, как другие, к заждавшейся: жене, — о горестях и переживаниях разве расскажешь? Да и к чему?
В семи госпиталях — в Венгрии и в Югославии, в Румынии и на родной Советской земле — долго колдовали над ним врачи. Только через девять месяцев, заметно припадая на ногу, приехал он к своей Кате в поселок Бельково, что в Киржачском районе. В те долгие дни в госпиталях о многом передумал, многое вспомнил. Не раз проходила перед ним вся его жизнь.
Детство пало на годы коллективизации. В родном селе, спрятавшемся среди лесов, председателем колхоза был его отец. Умер он рано, когда Коля учился в третьем классе. Как и многие деревенские мальчишки, с малых лет приобщился к крестьянскому труду. Летом нанимался подпаском. И, как тогда водилось, столовался по избам. Много перепробовал и других дел. Копны ставил вместе со взрослыми. Лен мял. На лошади работал. Но ученья не бросил. Жила в нем жажда к знаниям. После семилетки решился на отчаянный шаг. Сколотил себе фанерный чемодан, приделал к нему ручку из куска старой вожжи и уехал в Ленинград.
Огромный город на Неве поразил деревенского паренька, до того никуда не выезжавшего из лесной глухомани. Но быстро освоился и вскоре поступил в областную политпросветшколу.
Вспоминая то время, вздыхал Васильев, лежа на госпитальной койке с затянутой в гипс, негнущейся ногой. Какая же была веселая жизнь! Учился легко. Был хорошим лыжником и легкоатлетом, играл в самодеятельном оркестре на бандуре. Успевал с ребятами ходить на разгрузку вагонов: стипендии не хватало.
Война застала его в родных местах, на практике — в избе-читальне. Вместе с дядей Митей, не дожидаясь повестки, ушли они в военкомат. Боевое крещение выпускник Брянского военного училища, которое было тогда в эвакуации, получил под Полтавой в качестве комсорга полка.
— Не очень верю тем, кто рисует себя неустрашимым храбрецом, помнит о первом бое во всех подробностях: даже сколько и кого убил... Мне, прямо скажу, было страшновато. Но не отставал от других, знал, что назад пути нет... — заметил как-то в разговоре Николай Тимофеевич.
Дивизия, в которой он служил, была воздушно-десантной. Но использовали ее фактически как стрелковую. От Полтавы боевой путь Васильева на запад пролег через Кировоградскую и Одесскую области, Молдавию, Румынию, Венгрию и закончился на австрийской земле. Когда полк преобразовали в бригаду, был он помощником начальника политотдела по комсомольской работе.
В перерывах между боями где-нибудь в овраге или в лесу проводили собрания, принимали в ряды ВЛКСМ молодых бойцов. Приходилось вести беседы перед боем, коллективные и индивидуальные, писать письма к родным погибших — трудные, горестные... Хлопотать о поощрении особо отличившихся. Двух комсомольцев, совершивших подвиги при форсировании Южного Буга, посмертно представили к присвоению звания Героя Советского Союза.
Только тот, кто сам прошел через это, знает, что стоит переправиться через большую реку под плотным огнем, зацепиться за клочок земли на другом берегу, удержать его, а потом, с подходом подкреплений, идти вперед.
Сам он форсировал Южный Буг в составе первой группы человек из пятидесяти. Первая попытка не удалась: враг накрыл огнем. Лишь ночью — в два приема, используя заросший кустами островок, на надувных лодках достигли противоположного берега. Сбить их с занятой позиции противник не смог. Но половина отряда погибла. Память о том бое — орден Отечественной войны II степени. Такой же орден, но уже первой степени, вручили ему позднее: за мужество, проявленное при преодолении реки Прут.
Там, на румынской земле, пережил один из самых тяжелых эпизодов. В результате внезапной контратаки противник рассек боевые порядки бригады. И Васильев с небольшой группой оказался в немецком тылу. Три долгих, голодных дня были полны опасностей и тревог. Наконец, изучив и осмыслив обстановку, приняли решение пробиться к своим. Из пятерых двое погибли...
В кабинет, прервав его воспоминания, вошла секретарша:
— Николай Тимофеевич! К вам на прием просится механизатор из колхоза «Вперед».
Васильев притушил сигарету о край пепельницы:
— Ну что ж, пусть заходит.
Дверь открылась — в кабинете появился мужчина лет сорока, возбужденно теребящий шапку-ушанку.
— Николай Тимофеевич, вот какая история, — с порога начал он. — Непорядок на нашей ферме: переругались женщины между собой... А дело в том... — мужчина помолчал, потом, подумав, махнул рукой. — Нет, вы, Николай Тимофеевич, лучше сами приезжайте, разберитесь. Вы ведь всех знаете: и бригадира, и доярок...
Васильев улыбнулся.
— Хорошо, Борис Сергеевич, обязательно приеду. А как у самого дела?
Выложив, что у него на сердце, механизатор ушел успокоенный.
Мне, ставшему свидетелем этого разговора, понравилась, не скрою, теплота и доверительность беседы. И то, что первый секретарь райкома партии сразу вспомнил имя и отчество посетителя. Потом, понял, что это не приятное исключение. Личное знание сотен и сотен людей, внимание к конкретным человеческим судьбам и доброе участие в делах и заботах окружающих — важная черта в стиле Васильева. «Так Николай Тимофеевич, наверное, всех в районе знает!» — доводилось слышать не раз.
Более двадцати лет, треть жизни, — секретарь Петушинского райкома партии. Мало у кого из его коллег в области такой стаж. На партийной же работе — с сентября 1947 года. Тогда военрука и секретаря парторганизации Бельковской неполной средней школы выдвинули на должность заведующего отделом Киржачского райкома КПСС. Затем он здесь — третий секретарь. Позднее — секретарь Небыловского райкома КПСС по зоне МТС, председатель Струнинского райисполкома...
— Было за эти годы все: неудачи и успехи, разочарования и радости, волнение и напряженный труд.
В первые месяцы своей деятельности в Петушках, несмотря на то, что имел он уже солидный опыт, тревожился. Занозой в сердце — положение в сельском хозяйстве. Людей мало, урожаи низкие. Крепких хозяйств раз-два и обчелся. Земли удобрялись плохо. Силосом практически не занимались, техники — нехватка. Для начала добился разрешения часть произведенного колхозами молока продать на рынке. Наладили оплату труда людей. Где могли, закупали тракторы, прежде всего, колесные. Стали формировать в хозяйствах механизированные отряды для вывозки на поля навоза и торфа.
Много хлопот осенью бывает с уборкой картофеля, а рабочих рук не достает. Вроде бы и техника появилась — картофелеуборочные комбайны. Но в районе почему-то сложилось мнение: и конструкция их неудачная, часто ломаются, и не по нашим-де землям. Узнал, что в соседнем Орехово-Зуевском районе те же комбайны хорошо идут. Сам съездил туда — пошла техника и у петушинцев.
Наладили работу по улучшению земель, занялись, как следует, семеноводством. А главное — райком повысил требовательность к кадрам. Наметились первые сдвиги.
Так было всегда: село и его проблемы занимают в лимите рабочего времени, в думах и размышлениях первого секретаря райкома партии большую часть, хотя отвечает он практически за все. Если не задерживает что-то в райкоме, с утра едет в совхозы, колхозы, в другие организации, которых в районе немало.
— Если я просижу в кабинете, вот за этим столом, что же я узнаю, как буду руководить? — говорит он.
Поэтому не понаслышке знают секретаря люди в самых дальних отделениях и бригадах. Он досконально разбирается в проблемах, которыми живут, которые заботят тружеников села. Может ставить и решать многие вопросы со знанием дела. Этого же требует и от работников аппарата райкома. «Восемьдесят процентов своего рабочего времени вы должны проводить на местах: в организациях, трудовых коллективах», — подчеркивает он.
Есть среди руководителей, в том числе и партийных, любители правильных, но общих фраз. Для него же главное — конкретная организаторская, практическая, если хотите, черновая работа. И он глубоко вникает в нее. Неудивительно, что, когда он в райкоме, телефон у него звонит непрерывно. И Николай Тимофеевич дает четкие конкретные ответы, советы, указания. Иногда по вопросам, которые, казалось бы, и не его компетенции. Стиль этот трудоемкий. Приходится растягивать свой рабочий день: с утра прийти пораньше, а вечером уйти попозже.
Преданность делу ценит и в других. «Самое главное в человеке — верность своему слову, ответственность. Обещал сделать — выполни», — говорит он. Этим критерием и руководствуется при подборе кадров. За годы работы в Петушках, многие участки удалось укрепить хорошими, добросовестными руководителями. А это сказалось и на деле.
Взять то же сельское хозяйство. Достаточно в нем еще нерешенных проблем, хотя и рост достигнут немалый. Закупки мяса в хозяйствах района в прошлой пятилетке по сравнению с предыдущей возросли в два с половиной раза. Молока — более чем вдвое. То же — с закупкой картофеля. А промышленность? Только за последние десять лет появилось четыре новых предприятия. Да и многие другие резко изменились или меняются в результате реконструкции. Например, костеревский комбинат имени Коминтерна, Покровский пищевой комбинат, Городищенская отделочная фабрика.
Передо мной кладут на стол несколько аккуратно заполненных карточек — таблиц. В них — некоторые итоги экономического и социально-культурного развития района. Цифры впечатляют. Только за одно десятилетие (1970 — 1980 гг.) в районе построено семь школ, четырнадцать детских учреждений, шесть больниц и поликлиник, семьдесят магазинов и предприятий общественного питания. Введено свыше четырехсот тысяч квадратных метров жилья.
Во всем этом — немалая заслуга Васильева. Именно по его инициативе в районе создана мощная строительная организация — трест «Покровсельстрой». Это позволило строить много больше, чем прежде.
Год от года преображается район. Появился научно-исследовательский институт ветеринарной вирусологии и микробиологии. Вырос благоустроенный поселок Вольгинский. Кварталы новых домов украшают Петушки, Покров. Хорошеют центральные усадьбы совхозов и колхозов, раскрывают двери новые предприятия бытового обслуживания.
Главная забота — повысить активность первичных парторганизаций, которых в районе свыше ста. Добиться, чтобы они эффективнее влияли на производственную жизнь, воспитание людей. Несколько лет семинары для секретарей проводятся дифференцированно, с учетом специфики трудовых коллективов. Много внимания Васильев уделяет контролю и проверке исполнения принимаемых решений. Требует этого и от аппарата райкома партии, ог советских хозяйственных руководителей.
И еще одна характерная черта его стиля — не замалчивать, не затушевывать недостатки. Потому его доклады остры, критичны, полны конкретных фактов. Поэтому и обсуждение идет интересно, живо. Именно так проходили последние районные отчетно-выборные конференции, на которых мне довелось присутствовать.
Его труд оценен по достоинству. В особо праздничные дни, когда надо быть при полном параде, на его пиджаке красуются наряду с военными наградами мирные ордена: Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени... Выпала ему честь быть делегатом XXIV съезда КПСС. Вернулся, будто живой водой сбрызнутый. И снова жадно включился в работу, которой нет и не будет конца.
Новые задачи выдвигает сама жизнь. Требуются иные формы и методы руководства промышленностью, строительством, сельскохозяйственным производством. Старые уже мешают движению вперед. Недавно в районе создано агропромышленное объединение. Его деятельности райком партии уделяет особое внимание. Повысились требования к уровню организованности, дисциплины, порядка. Значит, надо, в первую очередь, коммунистам подтягиваться самим.
И первый спрос — с секретаря райкома. Нелегкая это должность, — так сказать переднего края. Если смотреть на нее из тех незабываемых фронтовых лет, опыт которых и ныне помогает Васильеву.
...В ранний утренний час появляется в здании райкома невысокий плотный человек. Прихрамывая, поднимается по лестнице на второй этаж, открывает дверь кабинета, садится за стол. Пока тихо. Но через час оживает райком, звонят телефоны, идут посетители. Начинается новый рабочий день. И десятки вопросов и дел ждут вмешательства первого секретаря.
Так было много лет. Но однажды он не пришел. Лежал в больничной палате. Глядел на испуганные лица родных, на привыкших ко всему врачей. Вдыхал запах лекарств и с каким-то холодным, почти непугающим спокойствием думал: «Ну, вот, кажется, и все...» Было жалко, правда, что не все, что задумал в последнее время, успел сделать. И сам себя успокоил: «Всего тут не переделаешь, такая должность. Ничего, другой придет не на пустое место».
Васильев Николай Тимофеевич возглавлял Петушинский райком КПСС до самой смерти (июнь 1983 года).
Владимирский край в годы Великой Отечественной войны
Город Петушки
|
