«Собинский горсовет начал работу На Собинке состоялся первый пленум первого здесь, вновь избранного горсовета. Вечером,— когда веселые огни разбежались в ночной просини, — в театре собрались депутаты. Пришло много рабочих свободной от работ смены. Пленум открывает тов. Куприянов, секретарь партийной ячейки (депутат совета). — Кого изберем в президиум? — Маслова... Мас-сло-ва! — гремит по театру. Маслов — председатель фабкома. Большим авторитетом пользуется он среди собинских рабочих. — Еще кого? — Сидорова!.. Александрова!.. Куприянова! — Желаем Куприянова!.. Президиум избран без проволочки. Всех интересует вопрос, кто будет председателем горсовета, кого изберут в исполнительный комитет. Слушают настороженно. Отчитывается избирательная комиссия. Тов. Александров говорит: — «Перевыборная кампания прошла удачно. Мы разбили всю Собинку на 35 избирательных участков. Это первый опыт. Он был удачен. Первый день перевыборов прошел оживленно — на перевыборы явилось 91 проц. избирателей. Мы опасались, что оживление в следующие дни спадет, что вторые дни будут много хуже. Собрали уполномоченных, дали наказ — не ослаблять работу. И в результате — на второй день явилось на собрания избирателей еще больше. Собинские рабочие выполнили свой долг! Всего на перевыборы явилось 2928 мужчин. Женщин было гораздо больше — 4360 человек». Окончен доклад. Сейчас будем избирать нашего председателя горсовета,— объявляет тов. Куприянов. j Депутаты-коммунисты предлагают тов. Сидорова, электрика фабрики, на пост председателя. Еще кандидаты будут? — Стой, стой, дай подумать! — несется с задних скамеек. — Думайте, товарищи, обождем. — Локсакова я предлагаю! — Малышева, Романова! — Не надо Романова, Ивана Михалыча давай! - Все? — Все, больше нет! — Голосуем. Сидоров! Отводы есть? — Ни-куда негода-щий парень... — крикнул какой-то подвыпивший гуляка. Весь театр загудел. — Сам ты куда гож? Давай Сидорова. Нет отводов! Голосуй! Почти все депутаты голосовали за тов. Сидорова. — Теперь нам нужно избирать исполком совета,— говорит тов. Куприянов. Представитель фракции оглашает несколько кандидатур. Голосуют. — Первым — Белов. — Идет, принимаем. — Вторым — Казаков. - Какой Казаков? — Встань, Казаков, покажись? — A-а, этот. Этого давай. Казаков тоже избран. — Титов! — Беспартиец, али партиец? — Товарищ Титов — беспартийный, слесарь. Обсудили каждую кандидатуру. Исполком избран. Приступили к выборам делегатов на уездный съезд советов. Фракция предлагает 25 кандидатов, среди них 12 беспартийных. Встает Риген, комендант 3-го спального корпуса. — Нас затирают, товарищи! — Кто затирает? — встрепенулось собрание. — Партийцы затирают. Кого мы хотим, того и изберем! Собрание зашумело как улей. — Что же вы предлагаете, тов. Риген? — спрашивает председатель.— Давайте своих кандидатов. — Я предлагаю, чтоб без списка голосовали. Ему вторит конторщик Уткин. — Дайте нам возможность отдельно собраться, обсудить и выставить свой список! — предлагает Уткин. — Правильна, правильна, правильна! — орет Риген,— затирают рабочих! — Ну так как? Хотят-ли товарищи беспартийные собраться отдельно? — Нет, не слушайте Ригена! — несутся возгласы беспартийных. Будем обсуждать вместе! — Проголосуем товарищи! Все беспартийные голосуют против предложения Ригена и Уткина. Обсуждается каждая кандидатура в отдельности, а Риген ходит по театру и протестует. - Брось, Риген, бузить, не в карты играешь!.. — говорят ему депутаты. Собинские рабочие, как и прежде, во всем доверяют своей коммунистической партии» («Призыв», 3 февраля 1927 г.).
Открытие столовой на Собинке в 1927 году
На образцовой Действительно образцовая и по внешнему, и по внутреннему виду, и по оборудованию, и по чистоте. — Во Владимире лет через десять такая же будет! — «утешает» владимирцев председатель уисполкома тов. Самарин. Что только можно — все в столовой механизировано: хлеб режет электричество, мясо рубит — электричество, для мытья посуды — особая машина.
Хлеборезка. Приводится в движение приводом.
Масса воздуха и света. Красивая обстановка — картины, пальмы. Хорошая посуда. При столовой — красный уголок с литературой по питанию. Не жалеет денег владимирский трест и ЦРК. Зато и столовая вышла — хоть за границу посылай на выставку!
Обеденный зал новой собинской столовой.
Первый обед Первый обед рабочие одобрили. Заготовленные 250 обедов вмиг разобрали. На первое — щи с мясом, со сметаной, на второе — мясная котлета. Стоит обед 32 коп. Обед из одного блюда мясного и второго вегетарианского — 20 коп. Недорого! Ни одна столовая в губернии так дешево не торгует.
Часть кухни.
Больше часа группы рабочих и работниц прикладывались к кассе, чтобы получить ответ: все разобрано. Первые ошибки Нельзя, конечно, обойтись без ошибок. Особенно в новом деле. Но некоторых можно бы избежать. Штаты. Это камень, на котором мы каждый раз спотыкаемся. Не споткнулись бы и собинцы. Штат они установили в 39 человек, и сразу же почти весь его заполнили. Кольчугинцы ежедневно отпускают до 1500 обедов, а работает у них 26 человек. На Собинке, при широкой механизации, можно обойтись с еще меньшим штатом. Вторая беда — пиво. В первый же день любители спиртных напитков набросились на пиво и за два с половиной часа было выпито 410 бутылок. При таком размахе столовая может превратиться в пивную («Призыв», 2 апреля 1927 г.).
1930 г. «О собинской столовой еще от времен торжественного открытия ее осталась слава как о передовом предприятии общественного питания. Но эта слава катится, так сказать, по инерции. Сейчас столовая ни в какой мере не оправдывает название «образцовой», «передовой» и даже рабочей может именоваться с большой натяжкой. Собинский рабочий отвыкает от своей столовой и перестает ходить в нее. Столовую заполняют приезжающие на базар крестьяне, возчики и «нищие». Придите утром, придите вечером, придите в обеденный перерыв, всегда вы увидите эту нищенствующую братию. Среди них, говорят, есть сифилитики. У столовой, как около постоялого двора, вереницы подвод. Возчики идут в столовую целыми партиями, образуя очереди и по-домашнему складывая на стулья запуны и тулупы, сидят здесь долгие часы. Вся эта обстановка действует отрицательно на рабочих и уменьшает посещаемость ими столовой. Да и в самом деле, часто случается так: для того чтобы пообедать, надо затратить по меньшей мере сорок минут и даже час. Надо пройти три очереди: очередь в кассу, очередь за получением первого и очередь за получением второго. А если захотите взять что-нибудь в буфете — пожалуйте в четвертую очередь. Подлинная «трагедия» получается с пирожками. Охотников по пирожкам много, но получить их не так то легко. Пирожки начинают продаваться с момента открытия столовой. При чем они приносятся из кухни в буфет небольшими партиями. Пять минут и пирожки кончаются. Вся очередь в 30-40 человек стоит и ждет по 10-15 и 20 минут когда в кухне приготовят очередную партию. Если подсчитать сколько ежедневно на стояние в очередях рабочими и др. посетителями растрачивается времени, то получится поистине кошмарная цифра. Допустим, что в среднем на стояние в очередях требуется 10 минут, то и тогда в день будет бесцельно растрачено 30000 минут или 5000 часов. Сейчас на Собинке начался смотр общественного питания. Бригаде предстоит большая работа. В первую очередь мы рекомендуем бригаде обсудить и добиваться немедленного проведения в жизнь следующих предложений. Первоочередность получения обедов рабочими. Качество питания и разнообразия блюд. Устранить очереди. Себестоимость питания. Льготы для многосемейных и низкооплачиваемых групп рабочих и служащих. Санитарное состояние столовой. Расширение кухни (пропускная способность в 2500 обедов явно недостаточна). Распределение горячей пищи по коридорам и завтраков по цехам. Вокруг всех этих вопросов бригада должна сосредоточить внимание рабочей общественности. Необходимо устроить собрания столующихся, молодежи, жен рабочих и не столующихся. При их содействии и помощи можно будет гораздо скорее добиться реализации вносимых предложений. Собинская столовая должна стать образцовой рабочей столовой, по которой могли бы равняться другие предприятия общественного цитация нашего округа» («Призыв», 29 марта 1930 г.).
«Жилищно-строительный кооператив «Инициатива» при фабрике работает успешно. К сезону 1927 г. уже было отстроено и заселено 20 двухквартирных домов. К концу строительного сезона будет отстроено еще 20 домов. Таким образом, к 10-летию Октября будут удовлетворены квартирами 120 членов товарищества — около 750 жителей. В заселенных домах полезной жилой площади приходятся на 1 человека 1,70 кв. саж. Средняя стоимость квартиры 3.514 руб. Стоимость квартиры в строящихся домах будет значительно меньше. В прошлом строительном сезоне был допущен ряд технических ошибок. Сейчас они учтены и не повторяются.
Поселок кооператива электрифицирован, в каждой квартире имеется электричество. Одна из основных задач правления — расширение и углубление культурно-просветительной и бытовой работы. На фабрике насчитывается 6.807 человек рабочих. Из них около 500 человек живут на частных квартирах, а остальные в казармах, где средняя жилая площадь на одного человека приходится меньше 4 кв. метров. Жилищный кризис очень велик. При таком положении работа жилищного кооператива далеко еще недостаточна. Надо приложить все меры к вовлечению рабочих в члены жилищной кооперации. Новая механизированная прачечная.
На «Коммунистическом Авангарде» открыта прачечная для рабочих. Прачечная, механизирована,— поставлены специальные стиральные машины, электрические утюги и т. д. Словом, нужно бы лучше, да нельзя! Цены за стирку белья ниже в два раза, чем в московских прачечных. Однако, наши рабочие до сих пор не уяснили себе пользу прачечной. Есть у нас кликуши, которые на всех перекрестках кричат: — «Твое белье они там будут стирать вместе с бельем больных, вместе с бельем венериков». — В белье будут класть каустик и соду. Мы останемся из-за такой прачечной без белья! Конечно, грамотный рабочий этому не верит. Каждый знает, что от пара погибают микробы. Кроме того, в новой прачечной белье, прежде чем попадает в стирку, идет в дезинфекционную камеру. Сейчас наши работницы работают по 8 часов в производстве, да после этой работы нередко еще идут в баню стирать белье. Стирают по 6 и больше часов подряд. Выстирать ватное одеяло в нашей прачечной стоит 15—20 копеек, а за это одеяло, если стирать самим, — рубля и то не возьмешь» («Призыв», 13 августа 1927 г.).
Город Собинка
