Серёгины, уроженцы деревни Ново-Николаевская Бутылицкой волости Меленковского уезда (в Меленках в 1901 г. и было открыто первое фотографическое заведение братьев), перебрались в Вязники, очевидно в начале 1903 года, и обосновались надолго. Единственным адресом их работы здесь был дом Корягина на Благовещенской улице.
Для К.М. Козина фотоателье Серёгиных в 1903–1907 годах являлась в Вязниках единственным конкурентом.
В 1907 году фотоателье перешло к новому владельцу, бывшему наёмному фотографу в мастерской Серёгиных Н. А. Франтову, получившему налаженное дело в качестве приданого за сестрой хозяев Александрой.
Продукция фотографии Серёгиных не могла не нравиться вязниковцам: не нужно быть специалистом, чтобы увидеть, что в ателье работали весьма неплохие фотографы (сами братья, по информации родственников, являлись лишь содержателями фотомастерской) – настолько лиричны и психологичны выполненные в нём портреты.
Фотография была лишь одной из сфер приложения средств и предпринимательского опыта братьев. Старший брат, Семён Васильевич (1871 года рождения) был владельцем механической крупорушки, на которой вязниковцы обдирали на крупу овёс, и слесарной мастерской, располагавшейся в доме 51 по Пролетарской (бывшей Введенской) улице, где занимался в том числе ремонтом велосипедов (велосипед как эмблема мастерской был изображён на выдававшихся в ней квитанциях). В этом же доме жила небольшая семья хозяина: С. В. Серёгин был женат, но бездетен. Зато многочисленные детские голоса весело звенели в семье его младшего брата, Алексея (1874–1926) и Капитолины Трофимовны, урождённой Тарасовой (ок. 1885–1971). Долгие годы занимался Алексей Васильевич изготовлением и ремонтом ювелирных изделий, ремонтом часов и был, что важно, как и его брат, кустарём одиночкой (так это называлось в 1920-х гг.) т. е. наёмных рабочих не имел и все работы выполнял исключительно сам. По рассказам дочерей, был Алексей Васильевич очень добрым, немногословным человеком, нежно относившимся к жене, не отказывавшим обратившимся к нему за срочной помощью клиентам даже в выходные дни и праздники.
Алексей Васильевич и Капитолина Tpoфимовна Серёгины и их дети (слева направо): Екатерина, Ольга и Владимир. Около 1917 года
Важнейшей характеристикой Серёгиных, во многом определившей их характеры, систему жизненных ценностей, моральный облик и дальнейшую судьбу, являлось их вероисповедание. Серёгины были старообрядцами, приверженцами наиболее крупного и влиятельного толка в беспоповщине – поморцами брачного согласия. Отказ от ряда церковных таинств, однако, не означал для беспоповцев прекращения богослужебного культа. С течением времени поморцами был выработан сравнительно несложный ритуал, заключавшийся в общественной молитве, пении и чтении под руководством наставника. Содержателем моленной в Вязниках и руководителем вязниковской и мстёрской старообрядческих общин и стал после революции С. В. Серёгин. Все Серёгины были людьми глубоко верующими, и каждый из них вносил свой вклад в жизнь старообрядческой общины. Так, Алексей Васильевич переписывал священные книги, одна из трёх сестёр Серегиных – Татьяна так и не вышла замуж, целиком посвятив себя работе при моленной брата: изготовляла лестовки и свечи. То, что Серёгины не отказались от веры предков даже в самые страшные для любого верующего человека годы, и решило дальнейшую судьбу некоторых членов семьи.
Первой жертвой нового строя стал Алексей Васильевич Серёгин. По воспоминаниям его дочерей, он не смог пережить конфискации дома и всего имущества семьи, предпринятой советской властью около 1926 года. Жена Алексея Васильевича Капитолина Трофимовна с шестью несовершеннолетними детьми на руках осталась совершенно без средств к существованию, практически квартиранткой в собственном доме. В это время так и не оправившийся от глубокого душевного кризиса Алексей Васильевич умер в частной психиатрической клинике в Москве, куда заботливо был отправлен на лечение женой и братом. Много сил положила Капитолина Трофимовна на то, чтобы доискаться правды. Дом ей всё же вернули уже после смерти мужа, объяснив всё происшедшее досадной ошибкой. Пострадавшим от репрессий Алексей Васильевич так и не был признан: дом ведь был возвращён, а до того, что единственный кормилец многодетной семьи ушёл из жизни, новой власти дела, как известно, не было. Но и на этом беды семьи Серёгиных отнюдь не закончились. Пришла очередь Семёна Васильевича, хорошо известного новой власти в качестве «идеолога всех старообрядческих общин в Вязниковском районе», бывшего весьма настойчивым и упорным в борьбе с быстро распространившимся безверием. 21 февраля 1932 года он был арестован Вязниковским РО ОГПУ с «дежурным» обвинением в антисоветской агитации и уже через два месяца тройкой при ПП ОГПУ по Ивановской области приговорён по ст. 58–10 УК РСФСР к высылке в Казахстан на три года. Из этой ссылки Семён Васильевич не вернулся. Реабилитирован Владимирской областной прокуратурой С.В. Серёгин был 14 апреля 1989 года. Разделила участь брата и средняя из сестёр Серёгиных, Елена Васильевна (1884 г. р.). По воспоминаниям племянниц, до войны она работала старшей хирургической сестрой вместе с известным хирургом А.П. Смирновым. Арестовали её в апреле 1942 года, когда она самоотверженно спасала жизни раненых в эвакогоспитале Вязников. В вину ей вменялось то, что она, «будучи враждебно настроена к советскому строю, систематически проводила контрреволюционную агитацию среди гражданского населения». 10 июня 1942 года трибуналом 30-й запасной стрелковой бригады Елена Васильевна была приговорена к лишению свободы в исправительно-трудовом лагере сроком на пять лет.
Семён Васильевич и Мария Михайловна Серёгины. Начало XX века.
Дальнейшая её судьба неизвестна. Реабилитирована Владимирской областной прокуратурой Е. В. Серёгина была лишь 8 июня 1992 года.
Остаётся сказать несколько слов о том, как сложилась дальнейшая жизнь младшего поколения большой некогда семьи Серёгиных, семьи столь «опасных» для советской власти «врагов народа».
Владимир Алексеевич Серёгин (1910 г. р.) пропал без вести в ходе Великой Отечественной войны.
Екатерина Алексеевна Серёгина (1911–1993), в замужестве Куприянова, окончила курсы кройки и шитья и вела в детском доме №1 кружок домоводства. Воспитала троих сыновей: Николая, Владимира и Юрия.
Ольга Алексеевна Серёгина (1914–1983) поначалу оставалась в Вязниках, работая секретарём машинисткой на фабрике «им. Карла Либкнехта», а затем – директором клуба «Октябрь». Позднее она переехала жить в Свердловск.
Самого младшего в семье, Николая (1924–1987), война оторвала от учёбы на механическом отделении льнотехникума. Пройдя всю войну, Николай Алексеевич вернулся к учёбе, получил направление в Свердловск, где живёт сейчас его дочь Вера.
На долю младших дочерей А. В. Серёгина, Веры и Нины, которым авторы этого материала бесконечно признательны за помощь, тоже выпали непростые судьбы. Вера Алексеевна (1918 г. р.) имеет за плечами начавшийся в Вязниках большой трудовой путь: работала лаборанткой на фабрике им. Ленина в Свердловске, затем с момента основания (1954) и до выхода на пенсию – в отделе испытания текстильных материалов Центральной научно исследовательской лаборатории льняной промышленности (позднее – проектно-конструкторского бюро льняной промышленности) в Вязниках. Бывшие сослуживцы вспоминают о ней как о добросовестном, исполнительном, практически безотказном, очень инициативном работнике. Сейчас она живёт в родном городе вместе с сестрой Ниной Алексеевной (1921 г. р.), женщиной просто героической. В 1943 году Нина Серёгина, научившаяся по мобилизации, без отрыва от производства, водить машину, была отправлена на фронт. Водила по фронтовым дорогам машину «Арс», участвовала в героической переправе через Днестр. Демобилизовавшись в 1945 году, работала телефонисткой на фабрике «Свободный Пролетарий», затем – на городской телефонной станции.
Сегодня Вера Алексеевна и Нина Алексеевна – хранительницы памяти своей прекрасной семьи, памяти и многочисленных семейных портретов, выполненных некогда в вязниковской фотографии братьев Серёгиных.
В. БОРИСОВ, Г. МОЗГОВА
Авторы выражают благодарность Л. В. Вигилянскому.
«Маяк», №97, 98 от 09 и 11 декабря 2003 г.
Фотоателье Чиркова
Первая фотография в Вязниках была Чиркова в 1860 г. В бывшей Введенской улице.
Чирков Николай Афанасьевич, вязниковский купец, по материнской линии дед Татьяны Ивановны Сакулиной. Краевед С.И. Змеев в своем описании Вязников начале XX века среди крупных вязниковских огородников отмечает своего отца Змеева Ивана Федоровича, а также Березина, Пономарева и Чиркова Николая Афанасьевича. Далее он пишет: Вишневые сады в Вязниках тянутся длинною непрерывною полосою верст на пять, покрывая собою довольно крутой скат, обращенный на север. Есть сады очень большие, напр. у купцов: Чиркова, Фомичёва, Тураковского. Прежде баня была у каждого дома своя на задах. Потом около 1870-годов появились торговые бани. Построены они были Чирковым (бывшим фотографом) у речки Волшник за казармами, на углу Бурлацкой и Батрацкой улиц.
После Чиркова наезжали временно фотографы из других мест, например, в середине 1870 гг. Мелехов из Владимира. Но постоянную и при том очень хорошую фотографию основал здесь Кирилл Михайлович Козин.
Козин Кирилл Михайлович родился в селе Кожино. В 1879 году основал свою фотографию в соседнем уездном городе Вязники.
В начале XX века творческую деятельность в Вязниках начал мещанин из Торжка Николай Александрович Франтов. Фамилия оказалась отчасти говорящей — на долгие годы запомнили жители, что этот фотограф, следя за стилем, носил цилиндр и даже помощнику своему приобрёл котелок. Гораздо важнее то, что в фотоделе он был профессионалом.
С 1908 года фотоателье Николая Франтова располагалось в доме вязниковского купца Богашова в центре города. В 1910-м заведение обосновалось в доме Скачкова по улице Шоссейной. Николай Александрович, как и другие фотографы, имел свой штамп. Он прекрасно выполнял портреты и уделял большое внимание городской общественной жизни.
А ещё, будучи человеком новым, Франтов довольно быстро сблизился с вязниковцами, включившись в местную культурную жизнь. Он участвовал в музыкально-драматическом кружке. Николай Александрович частенько заглядывал в гости к бухгалтеру Товарищества С.И. Сенькова Сергею Ивановичу Игумнову, все члены семьи которого были активно задействованы в постановке спектаклей.
По данным завсегдатаев архивов, не всё срослось у Николая Франтова в личной жизни. Он расстался со своей супругой, которая позднее открыла собственное заведение в Никологорах, но надолго задержался в Вязниках. И во многом стал городским летописцем, оставив для потомков ряд знаковых кадров.
Город Вязники
