Селище (XI-XIV вв.) расположено в с. Турабьево. В бывшем селе Турабьево, что на севере Суздальского Ополья, вот уже несколько лет ведутся масштабные археологические раскопки. Огромный интерес ученых вызвали сохранившиеся здесь следы поселений XI-XIV веков. А отыскать их помогла уникальная берестяная грамота - опись имущества некоего Турабея, обнаруженная на территории Московского Кремля.Свое название село получило от языческого Тура, бога сладострастия. Исторически известным Турабьево становится в пол. XV в. и в письменных источниках этого времени оно значится дворцовым имением князей и княгинь Московских. В первый раз Турабьево упоминается в духовном завещании 1453 г. великой княгини Софьи Витовтовны, вдовствующей супруги Великого князя Василия Дмитриевича, которая, распределяя свое движимое и недвижимое имение между сыном своим, Великим князем Василием Васильевичем, и его детьми, своими внуками, завещала Турабьево старшему внуку, князю Юрию Васильевичу. Князь Юрий Васильевич, не имея детей, перед своей смертью в 1472 г., завещал Турабьево своему брату, князю Андрею Васильевичу. В течение XVI и XVII вв. Турабьево принадлежало по прежнему князьям и царям Московским.
В XVII веке Турабьевская волость была образована из сел наиболее крупного дворцового землевладения в Юрьевском уезде с самыми плодородными в уезде землями. С XVII века по площади уступала лишь Симской дворцовой волости. 1609 г. - в начале года Администрация Лжедмитрия сумела обуздать отряды загонщиков, но для сбора налогов в Юрьевский уезд прибыли тушинские полки Я. Микулинского и Я. Стравинского. Их люди разобрали в приставства дворцовые волости Симскую, Турабьевскую, Некоморнскую, Скомовскую и Лычевскую и противодействуют попыткам своего же царя Лжедмитрия раздать в уезде владения другим людям.
В окладных книгах патриаршего приказа 1628 года село показано дворцовой вотчиной Царя Михаила Феодоровича. В 1689 г. Петр Великий пожаловал село Турабьево князю Борису Алексеевичу Голицыну, в роде которого оно оставалось до 1770 г. В 1770 году внук Бориса Голицына, князь Алексей Сергеевич Голицын продал Турабьево дворянину Ивану Никитичу Демидову (12.11.1725–3.02.1789). После смерти Ивана Никитича Демидова владельцем села стал его сын Петр Иванович Демидов (ок. 1755-1818). 1797 г. в Юрьев-Польском уезде (а также Суздальском) прокатилась волна крестьянских бунтов, причиной которых явились чрезмерные претиснения со стороны помещиков. В Юрьев-Польском уезде волнения проходили в Турабьевской волости и деревне Податнево с захватом помещичьих владений и отрешением от дел управляющих. В Турабьевской волости численность взбунтовавшихся крестьян составила более 2-х тысяч человек. Зачинщиками турабьевского бунта были крестьяне села Скомово: Иван Карцов, Емельян Карцов, Данила Никонов, которые были поддержаны священником дмитриевской церкви Федором Ивановым. Крестьянин Иван Карцов был принят императором Павлом I и отпущен домой, а владимирскому генерал-губернатору было поручено проследить за отсутствием дальнейших притеснений. «№ 8. По отношению генерал-прокурора о защищении крестьян села Турабьева Ивана Карпова и деревни Податнева Герасима Федорова от притеснений. 1797 г. Эти крестьяне в качестве поверенных жаловались Государю на притеснения от помещиков Демидова и Соленикова, но по сделанному им внушению о дерзости их поступка принесли повинную и Государь простил их, велев отправиться домой; и ген. прокурор просит губернатора защитить их на случай притеснений от помещиков» (Владимирская ученая архивная комиссия. Труды: Кн. 2. - 1900.).
После 1819 г. село было унаследовано внучкой Ивана Никитовича Демидова и ее десятью детьми от помещика Н. Есипова. С 1834 г. постепенно выкупается крестьянами и переходит в казенное ведомство.
Численность населения: в 1859 г. – 521 чел., в 1905 г. – 481 чел., в 2002 г. – 0 чел., в 2010 г. – 0 чел.
Фрагмент карты Менде Владимирской губернии 1850 года
В конце XIX — начале XX века село входило в состав Паршинской волости Юрьевского уезда.
«Появилась новая вера. У нас в селе образовалась новая религиозная секта иоаннитов. Говорят, что это новая вера в Ивана Кронштадтского. Распространяют эту веру три черные монахини, которые бродят по темным углам уезда. Ими устанавливаются новые праздники» («Призыв» 28 сентября 1923).
С 1929 года село являлось центром Турабьевского сельсовета Юрьев-Польского района, с 1965 года — в составе Шипиловского сельсовета.
Храм Рождества Христова
В упомянутом выше завещании Софьи Витовтовны, от 1453 г., Турабьево называется селом; значит можно полагать, что в это время в Турабьеве уже существовала церковь. В XVII в. церковь в селе была в честь Рождества Христова и в окладных книгах патриаршего казенного приказа под 1628 годом она записана так: «церковь Рождество Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа в государеве дворцовом селе Турабьеве дани двадцать три алтына четыре денги десятильнича гривна». Церковь была деревянной. В 1779 г. иждивением прихожан, на каменном фундаменте, была построена деревянная холодная церковь, крытая железом. В ней было три престола: главный – в честь Рождества Христова, по правую сторону от него – в честь св. пр. Илии и по левую сторону – во имя пр. Елисея.
В 1843 г., рядом с холодной церковью, была построена усердием прихожан теплая каменная церковь, с каменной колокольней, с одним престолом – в честь Покрова Пресвятой Богородицы. В 1866 г. обе церкви – Христорождественская и Покровская были обнесены каменной с железными решетками оградой. В церкви хранились следующие старинные богослужебные принадлежности,- из книг: Евангелие, печатанное в Москве в 1775 году, с надписью: «1778 года декабря 25 дня сие Евангелие сделано тщанием дворянина Ивана Никитича Демидова в Юрьевскую его вотчину в село Турабьево церковь во имя Рождества Христова; делал мастер Александр Кункин»; Евангелие, печатанное в Москве 1774 г., с надписью: «1777 г. делал мастер Александр Кункин»; вероятно,- вклад того же Демидова; Октоих, с надписью: «сию книгу Октоих Юрьевского уезду Польского приложил Боярин Князь Борис Алексеевич Голицын в вотчину в село Турабьево в церковь Рождества Христова безмездно»; Цветная триодь, с надписью: «7178 года марта 3 дня приложил глаголемую книгу Цветную триодь к церкви пророка Илии Федор Андреев сын Павлов по своим родителях»; Библия, с надписью: «сия библия села Турабьева церкви Рождества Христова приложена оная в церковь того же села прикащицею Степанидою Афанасьевой для поминовения за упокой ея мужа Василия Афанасьева 1808 года августа 2 дня»; из церковной утвари: напрестольный серебряный крест, с надписью: «1778 года сентября 13 дня»; двои богослужебные серебряные сосуды, из коих одни 1777 года, а другие 1800 года; два напрестольные серебряные ковчега 1778 и 1779 годов, весу в них до 4 фунтов; серебряный ковчег для хранения мира и елея, употребляемый при крещении, 1779 года, весу в нем до 2 фунтов; серебряное кадило 1779 года, весу в нем 1 фунт 33 золотника; серебряный ковчег для подаяния теплоты 1824 года. Кем пожертвована указанная утварь, неизвестно. [1] Земли при церкви: усадебной 3 десятины, пахотной 28 дес. 1,426 кв. саж. И сенокосной 4 десятины 2120 кв. саж.; под дорогой 654 кв. сажени. Документы на землю имелись. Кроме того, имелась земля, принадлежавшая некогда Ильинской монастырской церкви, в следующем количестве: сенокосной 2 десятины 1700 кв. саж., пахотной 45 десятин 1203 кв. саж., под дорогой и оврагом 226 кв. саж. И близ сел Лучинского малого и Голянищева 15 десятин 1,046 кв. саж. Документы на Ильинскую землю имелись. [1] Причт: священник и псаломщик. На содержание причт получал: от земли 300 руб., за требоисправления 300 руб. и от сбора хлебом 20 руб., а всего в год до 620 рублей. Причт имел дома собственные, на церковной земле. [1] Приход: село Турабьево, Георгиевская слободка и деревня Доброе Пристанище. [1] В приходе всех дворов 111, душ мужского пола 328, а женского пола 388 душ. [1] Введенский Иоанн Стефанович с 1891 по 1909 г. - священник села Турабьева. Умер 4 января 1913 г.
Турабьевское училище открыто 18 февраля 1893 г. В 1900 г. учащихся – 16 мальчиков и 7 девочек. Попечитель – дворянин Александр Иустинович Соллогуб, в должности с 18 февраля 1893 г. Законоучитель – священник с. Турабьева Иоанн Степанович Введенский, окончивший курс во Владимирской духовной семинарии; в должности с 1893 г. Учительница Екатерина Алексеевна Смирнова, окончившая курс во Владимирской епархиальном училище; на службе с 11 октября 1893 г., а в этом училище с 1 ноября 1894 г. Помещение училища собственное, построенное при помощи Соллогуба, удобное; квартира для учительницы при училище.
Ильинский женский монастырь
Церкви принадлежала каменная часовня, в полуверсты от села, построенная на месте бывшего Ильинского женского монастыря. «Часовня украшена иконами: св. пр. Илии, великомуч. Георгия, Покрова Пресвятой Богородицы и Спасителя. На южной стороне часовни есть надпись такого содержания: «памятник воздвигнутый на месте бывшего храма во имя св. пр. Илии, где был прежде девичий монастырь, о коем свидетельствуется в писцовых 7154 (1646) года книгах». В 1670 г. Ильинский монастырь продолжал существовать, как показывает надпись на Цветной триоди, находившейся в церкви. Время основания и упразднения монастыря неизвестно.
В советское время храмы Турабьева были закрыты. В каменном Покровском устроен клуб, потом столовая, позднее храм был разрушен. В деревянном храме был устроен склад.
Каменная часовня в селе, построенная на месте девичьего Ильинского монастыря, была разрушена в 1950-х гг.
Потом практически исчезло и само село.
Георгиевский монастырь Дубовые Церкви
«Георгиевская церковь, что при Георгиевской слободке, в полуторе версте от Турабьева. Георгиевская церковь служит памятником бывшего здесь мужского монастыря, называвшегося Георгиевским – дубовая церковь». См. Георгиевский монастырь Дубовые Церкви.
Фрагмент карты Менде Владимирской губернии 1850 года
"Ордынец" свиновод в Суздальском Ополье
Берестяная грамота № 3, найденная при раскопках в Московском Кремле в августе 2007г., - документ из 52 строк, написанных чернилами на бересте, стал главной археологической сенсацией нулевых годов. Документы по истории Москвы XIV - начала XV в. – исключительно редки и каждый новый источник, который может добавить новые данные об эпохе становления Московии, драгоценен для историков.
Однако восстановление текста этого документа, как и прочтение многих других берестяных грамот, оказалось сложной научной задачей. Лингвистам потребовалось более двух месяцев кропотливой работы, чтобы прочесть записи на бересте. Эта работа была выполнена академиком Андреем Анатольевичем Зализняком и доктором филологических наук Алексеем Алексеевичем Гиппиусом. Московская берестяная грамота № 3 - первый хозяйственный документ конца XIV – начала XV в. из Московского Кремля, дошедший до нас в оригинале. Грамота представляет собой перечень имущества некоего Турабия, человека, являвшегося в конце XIV века одним из приближенных московского князя, составленный управляющим его хозяйством. Судя по контексту документа и месту его находки, можно полагать, что Турабий – состоятельный представитель московской знати, владелец двора на Подоле Московского Кремля, имеющий также собственные поместья под Суздалем. Автор описи подробно перечисляет зависимых людей, находившихся на службе у Турабия («молодые люди») и выданное им за службу серебро, зависимых крестьян («страдников»), домашний скот, стада свиней, овец, некоторые предметы обихода, использовавшиеся, вероятно, для приготовления пищи и питья для общих трапез («котел пивной железен», «котел медян ведра в два»). При этом особенно подробно описаны лошади, принадлежавшие Турабию и составлявшие, вероятно, важную часть его имущества. Составитель документа разделяет ездовых лошадей, использовавшихся для верховой езды, и «страдных», использовавшихся для полевых работ. Подробно описаны масти лошадей – вороные, гнедые, чалые, карие, бурые, пегие. 26 лошадей из суздальского табуна были переданы управляющим некоему Кощею при свидетелях, в числе которых назван Федор, игумен Ильинского монастыря. Многочисленность ездовых лошадей может указывать на военную службу Турабия и его «молодых людей». Это предположение хорошо согласуется с находками на Подоле Кремля множественных предметов вооружения и конского снаряжения. Но здесь любопытно другое. Исследователи грамоты № 3 утверждают, что Турабий (судя по имени) выходец из Орды. Ордынец, несмотря на то что в хозяйстве у него были свиньи? Интересно, почему это имя исследователи не связали с финскими автохтонами Московии? Имя Туравий легко расчленяется на два исходных волжско-финских слова ТУРА и ВИЙ. Тура - прил. крутой; отвесный, обрывистый. Вий - сила; физическая энергия человека и животных. По смыслу получается что то вроде «Крутая Сила». В славянском языке звук «В» произносится с участием губ и зубов (губно-зубной звук). А в мерянском, как и в родственном ему марийском языке, звук «В» произносился с участием только губ (губно-губной звук). Мерянский звук «В» звучит глуше русского и очень напоминает русский звук «Б». Таким образом мерянское Туравий в русской транскрипции звучит как Турабий. На территории Московии было много сёл с названием производным от имени Тураб(в)ий. Это село Турабьево упоминаемое в 14 веке, находившееся в Щелковском районе Московской области. Турабьево - село в Юрьев-Польском районе Владимирской области. Турабьево - деревня в Костромском районе Костромской области. Как известно, большинство признанных исследователей топонимики коренных земель Москвии сходятся в одном. А именно в том, что около 90% названий населенных пунктов нашего края происходят от личных имен владельцев этих земель. Поскольку нет никаких явных причин, которые позволили бы считать Турабьево уникальным, то есть относящимся к оставшимся 10%, - связь между подмосковным и владимирскими Турабьевыми и упомянутым в грамоте Турабием - вполне добротная рабочая гипотеза. То, что Турабий обладал селами и деревнями в разных местах, - как под Москвой, так и под Владимиром - во первых указано в самой грамоте, во вторых вполне соответствует исторической практике землевладения и вряд ли вызывает вопросы. Интересно в этом обстоятельстве то, что раз Турабий по грамоте их завещает, - значит это не временные дачи на время службы, а его родовая вотчина. Сам факт, что "турабьевские села" по разным источникам располагались большей частью на берегах Клязьмы - так же кажется вполне веским доводом в защиту связи упомянутого в московской грамоте Турабия с местной мерянской элитой. Итак, Турабий мог быть выходцем не из Орды, а из Суздальских земель, представителем местной финно-угорской знати, на службе у московского князя. Берестяная грамота № 3 вводит нас в мир повседневной хозяйственной жизни московской финно-угорской знати конца XIV - XV в., показывает сложную организацию хозяйства, требовавшую продуманного управления и точного учета имущества, и знакомит с именами людей, населявших Москву в эпоху Дмитирия Ивановича Донского и его сына Василия Дмитриевича. Особенно интересно присутствие в грамоте финно-угорских (Турабий, Ел(а)буга), татарских (Баирам, Ахмед) и славянских (Кощей) имен, которые свидетельствуют об этническом происхождении представителей московской знати в конце XIV в.
