Публичные народные чтения в гор. Вязниках в 1884 г. В пять часов пополудни 16-го декабря 1884 г. обширная зала помещения Вязниковской городской управы была полна народа. В переднем углу этой залы близь святых икон, и чрез окно от них, роскошного портрета Благочестивейшего Государя нашего Императора Александра Александровича, был поставлен новый, только что полученный из С.-Петербургской художественной мастерской учебных пособий и игр, волшебный фонарь, прикрытый от публики массивным экраном. После нескольких минут тихого и молчаливого ожидания, стройный хор соборных певчих запел: «Царю небесный» и проч. Как будто в храме, все бывшие в зале молились с видимым усердием и благоговением. По окончании молитвы, пишущий сии строки обратился к народу с следующею речью:
«Нынешним днем начинается четвертый период публичных чтений со времени открытия их в нашем городе... Вступая в этот период, я, как заведующий распределением порядка чтений, с благословения главного распорядителя и учредителя их во всей нашей епархии общего нашего отца и Архипастыря Высокопреосвященнейшего Архиепископа Феогноста, прежде всего имею приятнейшую обязанность выразить глубочайшую благодарность нашему глубокоуважаемому городскому голове Владимиру Васильевичу Елизарову, в лице которого, народные чтения в нашем городе, встретили первое и оживленное сочувствие не нравственное только, но и материальное... Второе великое «спасибо» по всей справедливости мы должны послать за черту нашего города, — человеку не среди нас живущему; но нашему делу чтений оказавшему великую услугу... Прошедшие три зимы, вы сами знаете, мы пользовались волшебным фонарем — отразителем картин, поясняющих чтения, принадлежавшим нашему достопочтеннейшему согражданину Григорию Ивановичу Фирсову. Но, хотя безданно и безпошлинно, пользуясь чужим фонарем, мы не расставались с мыслью: рано или поздно обзавестись собственным т. е. который принадлежал бы не лично напр. мне, или кому-нибудь, а нашему Вязниковскому отделению Владимирской комиссии народных чтений... Нашелся добрый человек, по первому моему предложению исполнивший просьбу — это некто Яков Васильевич Городов,— крестьянин всем нам известного погоста Никологорского — Никологорский волостной старшина. Фонарь, при пособии которого мы ныне начинаем и сколько Бог поможет, будем продолжать чтения — подарок нам от г. Городова. Ему-то от имени всех нас, позвольте выразить наше общее, задушевное, сердечное «спасибо». Но, нельзя без такого же «спасибо» отнестись и к другим — многим из наших сограждан. Заручившись собственным фонарем, в видах более усиленного и безостановочного развития народных чтений в родном нам городе, мы задались другою мыслью: приобресть и собственную коллекцию самых чтений и картин к ним. На этот раз нами открыта добровольная подписка и с легкой руки тех же: Владимира Васильевича Елизарова, Якова Васильевича Городова, а так же всеми нами уважаемого начальника нашего уезда Платона Афанасьевича Корявко, и это дело понемногу подвигается, так что в данное время мы уже имеем более 20 экземпляров собственных картин, а заметьте, что каждая картина в покупке стоит не менее 2 рублей, — лучшие же из них — 3 — 5 руб. и дороже. Следовательно, здесь требуются сравнительно не малые средства, так как, чтобы правильно и безостановочно вести дело чтений, нужно иметь по меньшей мере до 100 экземпляров собственных картин. Позвольте же смело надеяться, что жертва и на это дело значительно увеличится, — что каждый, в ком теплится хотя бы малейшая искра сочувствия общеполезным предприятиям, по мере своих средств, уделит, сколько найдет возможным, на общую пользу. Пример гг. Елизарова, Городова, Корявко и других, дай Бог, чтобы пробудил и в других соревнование и тем помог провести начатое дело до конца! Кроме подписного листа, пожертвования можете приносить сюда — в залу чтений и отдавать их мне, или кому либо из читающих. В одном могу вас уверить, что ни одна копейка, из пожертвованных вами денег, не пройдет помимо своего назначения.
О пользе и благотворности публичных народных чтений сегодня говорить много не буду. Кто посещал их в прежние годы, тот сам на себе испытал эту пользу. С благородною гордостью позволяю себе высказать одно утешение и себе и моим товарищам по чтению, что наш труд не остается бесплодным. В продолжение 3-х минувших зим, сам лично наблюдал я и имел возможность убедиться, что вы с охотою посещаете чтения. Были случаи, что за невозможностью, хоть бы как-нибудь «пролезть» в полную — «битком набитую» народом залу чтений, многие из вас, уходили обратно с сожалением, о котором сами высказывали после. Принимая во внимание, что «на наших чтениях» кроме духовно нравственных и религиозных чтений, предлагаются иногда вашему вниманию и так называемые светские чтения; но такие, из которых кроме полезных знаний и нравоучений, вы извлечь ничего не можете, что здесь нет места даже ни одному слову, оскорбляющему нравственное чувство и достоинство человека, — а с тем вместе, имея в виду ту массу слушателей, которые посещают чтения, прихожу к тому конечному убеждению, что вы строго понимаете и цените пользу учреждения народных чтений, — что вы дорожите этою пользой, чего от всей души желаю вам и на будущее время.
С прошедшего года, в промежутках чтений, введено нами пение церковных молитв и песней. Желательно, чтобы это нововведение отныне приняло более обширные размеры. Пойте все, кто только мало-мальски чувствует себя способным к пению; но старайтесь петь чинно и стройно, — петь так сказать не ради искусства или обычного упражнения в развитии голоса, — нет, пойте разумно, — с глубоким сердечным сознанием, что вы поете Божественные песни. Спаситель наш Господь Иисус Христос сказал: «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди их» (Мф. 18, 20). А мы и собираемся здесь не ради праздного времяпровождения, — не ради удовольствия и мирских наслаждений, а чтобы вести беседу во имя Господне. Следовательно: пойте со страхом и трепетом, — пойте с верою и любовию к невидимо с нами здесь Пребывающему Богу, — пойте на пользу души во славу и прославление Имени Божия, — пойте так, чтобы наше общее пение представляло собою нашу совокупную к Богу молитву за отпущение наших грехов и беззаконий, — или о низпослании всем нам милостей Господних».
По окончании речи на экране отразился портрет Государя Императора Александра III-го Александровича, — певчие запели гимн: «Боже, Царя храни»! За портретом Государя, следовало отражение портретов: Государыни Императрицы и Государя Наследника Цесаревича. К этому времени гимн был окончен и публика, в продолжение пения стоявшая с глубоким благоговением и отчасти подпевавшая хору, разразилась потом, громким глубокосердечным: «ура». Все смолкло... Бывший в качестве посетителя в зале чтений уездный исправник г. Корявко, как представитель благочиния и порядка в городе и уезде, счел обязанностью предварить публику, что как сегодня, так и всегда, все посетители чтений должны строго относиться к этому делу и ни под каким видом не позволять себе нарушения тишины и спокойствия.
Священник села Меркутина, Вязниковского уезда, о. Василий Веселовский, живущий от Вязников в 10 верстах и третий уже год участвующий в чтениях, начал чтение: «Собор святаго Архистратига Михаила и прочих небесных безплотных сил». Чтение продолжалось около 45 минут и по окончании оного певчие и все посетившие чтение пропели: «Небесных воинств Архистратизи»; а затем, певчие одни пели концерт: «Утвердися в Господе сердце мое». Последнее чтение с картинами было: «Взятие Ардагана», — после чего всеми пропето: «Спаси Господи люди Твоя». В это время портрет Государя снова отразился на экране... Общим пением: «Достойно есть» закончилось наше первое, за текущую зиму чтение.
Таким образом, наши Вязниковские публичные народные чтения, входят, так сказать, в свой самостоятельный фазис. Дело публичных народных чтений в том именно виде и с теми именно целями, с какими оно ведется и с каждым днем все более и более развивается, есть недавнее достояние России. Инициатива их учреждения с духовенством во главе чтений в провинции, помиму столиц, всецело принадлежит нашему многозаботливому и благопопечительнейшему Архипастырю Высокопреосвященнейшему Архиепископу Феогносту, положившему основание Владимирскому Православному Братству Святого Благоверного Великого Князя Александра Невского. В программу деятельности этого Братства, между прочим, вошли и чтения. Но на первых порах, не только народ (провинциальный), а даже и те, на ком бы первее всего лежала обязанность ведения чтений, имели самые смутные, или как выразился один о. благочинный, туманные, понятия... И только благодаря энергии и образцовой устойчивости нашего перворуководителя, дело это выяснилось настолько, что под конец оно встречает не только нравственное, но и материальное сочувствие и содействие в народе. Наш — пастырский долг и обязанность — всеми силами заботиться, чтобы публичные народные чтения были «светочем» народа, — чтобы они как можно сильнее прививались к его понятиям и служили открытым, и так сказать, упругим противовесом народной нравственной расшатанности, чтобы по крайней мере в часы чтений, трактир и кабак был пуст и безлюден. Опытом дознано, что особенно на первых порах открытия чтений побуждением к посещению их служат картины; первое время действительно народ исключительно идет только посмотреть на картины, но потом, когда лектор сумеет подобрать «интересные» чтения и передать их народу живым и оживленным словом, интерес картин остается на заднем плане. Я сказал: интересные чтения, не в смысле их поверхностности и удовлетворения страстной словоохотливости, а в смысле серьезном, — в смысле достижения нравственного переворота и поворота к лучшему. В русском народе много веры и вера эта крепка; но, так сказать, не обработана, как драгоценный камень в своей грубой оболочке, она не выполирована, — не открыта наружу. Вот на этот раз, при публичных народных чтениях можно потрудиться и ждать пользы едва-ли не больше, чем от церковной кафедры, где, утомившись продолжительностью Богослужения, народ лениво слушает проповеди. Что публичные народные чтения могут иметь громадное влияние на исправление нравственности, об этом говорить почти излишне. По мере развития и окрепления религиозных убеждений, нравственность сама собою просветляется; а если вниманию народа предлагать уроки напр. о вреде и пагубности пьянства, пустоте суеверий, неустойчивости примет и поверий и т. п., тогда, верьте, нравственность посещающих. чтения сильно возвысится.
Укрепление патриотизма и преданность Престолу и Отечеству сами собою вытекают из чтений истории нашего отечества и особенно эпизодов из военных событий, времен междуцарствия, тяжелых событий 1612 и 1812 годов и т. п.
Тем не менее, чтобы больше приохотить посетителей, чтения с картинами почти неизбежны. Серия этих чтений должна быть настолько разнообразна и многосложна, чтобы повторять их не ранее, как чрез 4 — 5 лет. Немыслимо, чтобы каждая читальня имела такой громадный запас коллекций картин к чтениям, — на это нужно иметь значительные материальные средства. Чтобы достичь цели, избегая большой денежной затраты, необходим обмен чтений с картинами между читальнями. В виду этого нужно иметь перечень чтений с картинами в каждой читальне и, в случае приобретения которою либо из них новых картин, выписывать те, каких нет в известном районе читален, а самые читальни, в виду обмена, необходимо разделить тоже на участки, приблизительно 4 на епархию, — одну из читален участка сделать центральною на тот собственно конец, чтобы распорядитель этой читальни следил за коллекцией чтений с картинами и предупреждал двойную их выписку. Гарантией целости картин, особенно чужих, должна быть общая, для всех обязательная предусмотрительность и осторожность. Только бы была охота потрудиться на общую пользу, — а дело само собою пойдет успешно.
Священник Константин Веселовский.
(Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный. № 3-й. 1-го февраля 1885).
Публичные народные чтения в гор. Вязниках в 1882 г.
Город Вязники
|
