В 1925 году по случаю кончины пламенного революционера, соратника Ленина М.В. Фрунзе восточную часть улицы III Интернационала в гор. Владимире назвали его именем. Решение о переименовании вынесено президиумом горсовета 5 декабря 1925 г. В настоящее время улице возвращено исконное название – Большая Нижегородская.
Мемориальная доска: «УЛИЦА ФРУНЗЕ названа в 1927 году в память о профессиональном революционере, партийном, государственном военном деятеле МИХАИЛЕ ВАСИЛЬЕВИЧЕ ФРУНЗЕ 1885 - 1925 Мемориальная доска установлена 2 февраля 1985 года в день 100-летия со дня рождения М.В. Фрунзе»
Площадь Фрунзе расположена на пересечении улица Большая Нижегородская с улицей Усти на Лабе.
Названа именем Фрунзе решением исполкома от 04.10.1967 г.
Фрагмент карты 1899 г.
На месте площади Фрунзе протекала Лыбедь, через которую строителям Московско-Нижегородского шоссе пришлось построить в 1837 г. мост. Мост через р. Лыбедь во Владимире построен из Ковровского белого камня, с гранитными столбами и чугунными перилами. Мост этот стоил 4857 р. 47 коп. Через этот мост проходит в г. Владимире шоссированная улица (Улица Большая), проложенная тоже в 1837 году, и стоившая 3667 руб. (Историко-статистический очерк Московско-Нижегородского шоссе 1845-1869 гг.). 9 ноября 1850 г. градская полиция рапортовала в строительную комиссию, что «находящийся в ведомстве оной 3-й части каменный мост через речку Лыбедь на тракте в г. Юрьев и Суздаль, зависящий устройством от строительной комиссии, оказывается ветхим»; городовому архитектору Щвейкину поручалось составить смету на ремонт. Работы взялся сделать крестьянин с. Боголюбова Прокофий Ерофеев; в ноябре 1851 г. он дал подписку в том, что обязуется в перемощенной им «каменной мостовой на мосту чрез р. Лыбедь в г. Владимире в позднее и осеннее время и именно в минувшем октябре месяце, согласно предъявленной производителем работ инженер-подпоручиком Александровичем смете, могущие образоваться от беспрерывного проезда колеи и ямки заравнивать в течение настоящей осени до зимы, без всякой от казны платы, если откроются слабые места и образуются колеи и ямки». В 1858 г. каменный мост через Лыбедь был перестроен (к 20 августа вместо 1 сентября, по случаю посещения города государем императором); наблюдение за производством работ вел городовой. С годами Лыбедь обмелела, ее забрали в коллектор. «Здесь на незначительной территории были сосредоточены почти все, уникальные для небольшого города учреждения и «объекты» (казенное словцо только входило в моду). Ну начать с того, что по правую руку от домишек тянулся красно-сизый, словно бы от вечной натуги, ликеро-водочный завод.
Ул. Большая Нижегородская, д. 62. Ликеро-водочный завод Ул. Б. Нижегородская, д. 65б. До 2008 года Бюро областной судебномедицинской экспертизы (сейчас ул. Б. Нижегородская, д. 65). До 2018 года Адвокатская палата Владимирской области.
Владимирская областная коллегия адвокатов N 1 - Владимирский филиал (АК-2).
А по левую - стоило подняться в пологую горку - прорезывался из густой листвы деревянный нежилой домик. А между тем, в чудном домике располагалась судебно-медицинская экспертиза. В непосредственной близости от него, параллельно Горьковскому (ныне Нижегородскому) шоссе, пролегала тишайшая дорога. Машины тут появлялись изредка, зато обязательно останавливались у однотипных поставленных по одну сторону желтых домов. Старая черная сталь решеток забирала высокие окна. В палатах отрешенные, по-птичьи взъерошенные обитатели вели страстные разговоры с умным человеком, то есть чаше всего сами с собой. И хаотическое броуновское движение стоптанных шаркающих тапочек покрывало выложенные глаголем коридоры. Оторванные от «всего прогрессивного человечества», от его единого множества людские «молекулы» образовывали свое государство в государстве с туманным для непосвященного устройством, иерархической лестницей, даже не одно - по количеству засевших тут на тронах и вершинных политических креслах «правителей». Однажды, в годы воины, возвращаясь с бомбежки города Горького, успешно ковавшего будущую Победу, немецкий летчик спихнул на крохотное государство единственную завалявшуюся бомбу да угодил на пустырек. Памятливые старожилы утверждали, что на территории миниатюрного государства вплоть до разоблачения в культе собственной личности стоял гранитный Иосиф Виссарионович.
На сумеречной аллее, ведущей к «домам скорби», гуляли больные из расположенного пониже глазного отделения областной больницы. Тугие повязки с большим черным кружком придавали их лицам изрядной и печальной значительности. На овально-круглом, как бы искусственно насыпанном пригорке, торием к большой дороге высился родильный дом. Взволнованные новоиспеченные папаши в отутюженных костюмах, задирая головы, наперебой вели умильные разговоры с выглядывающими из окошек роженицами. А под пригорочком невинно белел морг. Могучий, как древний дуб, и сам много поживший тополь осенял его своей беспамятной листвой. Морг едва не цеплял углом тротуар с торопящимися поскорее пройти мимо редкими прохожими. Темные окошки отбрасывали сырой землянистый блеск, а широкая дверь, казалось, всегда была назаперти, и никто не знал, кого доставляли в эти холодные, словно заросшие могильным инеем, стены, кроме одного случая, о котором судачил весь город: кличка главаря единственной банды, убитого на ночной Быковке, уже гуляла у всех на слуху. Позади роддома, в каменных пазухах замшелых, как скалы, домов проживали семьи тюремной обслуги. Дворы выглядели какими-то срезанными, насильственно изогнутыми, и темные тайны витали по их углам. Почти вплотную к городку казематной обслуги примыкал корпус школы МВД, ковавшей офицерские кадры для лагерей и тюрем страны. Всякий входящий первым делом попадал под чуткие очи Феликса Эдмундовича, выписанного хорошим маслом на полстены вестибюля. Под его доглядом порою, спеша на бравурные звуки марша, проносился пахнущий ваксой, расцвеченный красно-желтыми всполохами погонов курсантский поток. За милицейской школой вздымалась бледная громадина самой тюрьмы, в недрах которой, по осторожным слухам, томились бессрочные политические узники. Эта гигантская каменная гробница, засосавшая живых людей, подступала к кладбищенской ограде. Охваченные все уносящим огнем кумача, в ворота кладбища наплывали крышки, такие примитивные в сравнении с живой человеческой формой. Невыносимой тоской прожигали воздух жалобные, траурные звуки оркестра, и в постижении муки, дрожа и немо воя, пробуждалась от сладких снов младенчески прозрачная душа. Кладбище казалось необъятным и могло в свои срок принять любого. …Теми же днями в уже предназначенных к сносу мещанских домишках навсегда потух свет. Еще раньше, как бы в ожидании тени командарма, был стерт под основание морг.
Бывшая областная больница
Из чудного домика спешно выехала судебно-медицинская экспертиза, незаметно переместилась за город в новое, шикарное помещение (строительство новой областной больницы было начато в 1957 году) больничка под ничего не значащим номером, и закрылось переполненное старое кладбище (1966). Все остальное продолжало жить, но наглядная цепь незадачливой, драматической человеческой жизни уже была порвана, с выпавшими звеньями исчезли отдельные «пункты назначений», перестали подпитывать друг друга, и вся местность быстро утишалась. Померк мерцавший ночами пал тюрьмой ореол, этот очевидный знак грозовой судьбы» (Зрелов Леонид Петрович Чистая даль: Рассказы о Владимире. 2002.). К 50-летию создание комсомола, то есть к 29 октября 1968 года, во Владимире готовились основательно. Идея установить памятник Фрунзе комсомольцам Владимирской области пришла в 1966 году. Проектов памятника пламенному революционеру было несколько. Бронзовый «товарищ Арсений», как вспоминают старожилы, мог появиться в парке 850-летия. А мог бы гордо восседать на коне, как князь Владимир, на смотровой площадке в парке Пушкина.
В итоге - место выбрали на улице, которая в 1927 году была названа в честь Фрунзе, недалеко от «Владимирского централа», в котором молодой революционер, покушавшийся на жизнь полицейского урядника Никиты Перлова, провел несколько лет перед Перовой мировой войной.
Закладка памятника Фрунзе комсомольцами города. 1967 г.
На средства владимирских комсомольцев, молодых рабочих и студентов, которые были заработаны по «ленинским нарядам», в цехах, на стройках и воскресниках по благоустройству города, изготовили постамент для памятника. Закладка памятника состоялась 28 октября 1967 года. В этот день от домов культуры ВХЗ, ВТЗ и от Золотых Ворот к площади Фрунзе, которая получила это название за несколько недель до этого, торжественным маршем с оркестрами и пением революционных песен шествовали большие колонны владимирцев, в основном молодежи. В 10 утра на новой площади собралось около 5 тысяч человек. Открывать постамент во Владимире прибыли старые коммунисты: маршал артиллерии, Герой СССР Василий Казаков, участница гражданской войны, «племянница» и связная Фрунзе Мария Прозорова. Открывая торжественный митинг, Казаков заявил, что жизнь и деятельность «товарища Арсения» может и должна быть для молодежи примером мужества, стойкости и бесстрашия. Мемориальную доску к постаменту прикрепили лучшие комсомольцы города Владимира - победители городских соревнований на звание лучшего по профессии - слесарь Электромоторного завода В. Бирюков, токарь НИИСС В. Бобылев и фрезеровщик ВТЗ В. Гусев. На табличке золотыми буквами было написано: «Здесь к 50-летию ВЛКСМ силами комсомольцев и молодежи города Владимира будет сооружен памятник Фрунзе». Возле постамента был зажжен огонь от факела, привезенного участниками мотоэстафеты из Гусь-Хрустального, где только что был открыт памятник первым комсомольцам. Открытие постамента памятнику Фрунзе во Владимире дало старт походу по Владимирской области комсомольцев и молодежи по путям комсомольской славы, посвященному 50-летию ВЛКСМ. Но ни через год, ни через два, ни даже через пять лет Фрунзе на постаменте по разным причинам так и не появился. Активистам-комсомольцам, чтобы выгадать время, пришлось пойти на хитрость и на мемориальной доске слова "к 50-летию" заменить на "в честь 50-летия". Работники завода ВЗПО «Техника» сделали это так, что никто не заметил.
Памятник Фрунзе
Памятник сделан по проекту ленинградских скульпторов Ю.А. Вашкевича и Б.Д. Яковлева на средства Владимирского комсомола и отлит на Ленинградском комбинате декоративно-прикладного искусства и скульптуры.
По проекту ленинградского архитектора В.А. Сохина, автора Морского пассажирского вокзала в Ленинграде, была оформлена площадь вокруг монумента - лестницы, и массивные гранитные блоки с барельефами, изображающими сцены из революции 1905 года и гражданской войны, в которых «товарищ Арсений» принимал самое деятельное участие. На одном из барельефов изображены награды Михаила Фрунзе - два Ордена Красного Знамени и почетное революционное оружие.
Митинг трудящихся на открытии памятника М. Фрунзе, г. Владимир, 12 июля 1974 года.
Открытие памятника приурочили уже к 50-летию присвоения комсомолу имени Ленина, которое было в 1924 году.
12 июля 1974 г. памятник Михаилу Васильевичу Фрунзе был открыт. Снять покрывало с монумента предоставили почетным гражданам города, среди которых находились генерал-лейтенант в отставке Н.А. Соколов-Соколенок, инженер ВХЗ Владимир Денисов, кузнец ВТЗ Анатолий Садовников, соратник Фрунзе Павел Большевиков и ученица владимирской школы №19 Люба Егорова.
Памятник Михаилу Васильевичу Фрунзе
Пятиметровая бронзовая фигура молодого Михаила Фрунзе в рост установлена на постаменте из крупных гранитных блоков розово-серого цвета. Высота постамента — 4 метра. Памятник является композиционным центром площади и организует ее архитектурное убранство. С трех сторон к памятнику ведут лестницы, ступени которых оформлены гранитными плитами светло-серого цвета, а на площадках между маршами установлены блоки красного гранита с рельефами, изображающими эпизоды из революционной и боевой деятельности М.В. Фрунзе. Вот так во Владимире был увековечен герой большевистской революции и гражданской войны. Хотя революционная, в том числе террористическая активность молодого Михаила Фрунзе связана больше с Иваново-Вознесенском, Шуей и Москвой, где, в отличие о Владимира, были большие скопления рабочих – основной силы революции по марксистской теории. Так что фигура революционера обращена на восток, в сторону знаменитой тюрьмы, где он сидел после ареста в 1907 г. Суд над Фрунзе проходил тоже во Владимире. «На расчищенной от старых домишек площади встала, наконец, в преувеличенной стати гранитная махина «легендарного командарма», задумчиво и устало взирающего на подправленное дело рук человеческих. В новой яви он слегка припозднился: исподволь менялись времена, сам воздух, и тонкий хруст ломких весенних льдинок разносился неровным, переменчивым ветром. Порою могло еще как завьюжить, пронзить насквозь ледяной иглой... Как раз в один из таких дней наш мысленный путешественник следовал на пару с одном особой мимо памятника «товарищу Арсению». Красный глаз светофора остановил троллейбус, и особа, глядя в мутное окошко, с восхитительной беспечностью гражданки, не ставящей никакую политику и в грош, воскликнула: «Вот, может быть, единственный памятник убийцам!» Слышавшие ее пассажиры съежились, и мало кто, наверное, понял, что в убийцы был записан не «легендарный командарм», а группа с барельефа в подножии памятника, палящая в безоружных пролетариев. Этот фрагмент «преступлений царизма», определенно, призван был объяснить героический выбор будущего командарма, да так кричаще, бесцеремонно опрокидывал все представления о прекрасном, что в особе восстало оскорбленное эстетическое чувство» (Зрелов Л.П. Чистая даль: Рассказы о Владимире. 2002.).
