Учреждение в России милиции (земского войска) 30 ноября 1806 г. В 1803 г. был расторгнут Амьенский мирный договор между Англией и Францией, Наполеон начал готовить армию для высадки в Англии. Для англичан стали повторяться события XVI в., когда Великая Армада приближалась к ее берегам. Королевская дипломатия спешно начала готовить новую коалицию против Франции, которая была уже третьей. Однако, несмотря на все старания, в нее удалось вовлечь только два государства Австрию и Россию. Союзники выступили в 1805 г., но потерпели страшные поражения. Аустерлиц вынудил Австрию просить мира, а Россия фактически прекратила военные действия против Франции. Скорее всего, под нажимом английской дипломатии осенью 1806 г. против Франции выступила Пруссия. Новая катастрофа не заставила себя долго ждать. В один день две прусские армии были уничтожены маршалом Даву и Наполеоном. После этого Пруссия была деморализована и практически не сопротивлялась. Сильнейшие крепости сдавались без боя по первому же требованию. Наполеоновская армия неудержимо приближалась к границам России. В стране не хватало ни денег на ведение войны, ни войск. На скорую помощь из Англии рассчитывать не приходилось.
30 ноября 1806 г. последовал манифест об учреждении в России 612 тысяч земского войска, названного милицией.
Создавая милицию, Александр I, по всей видимости, преследовал несколько целей. Во-первых, создавался большой резерв для регулярной армии, который в любой момент можно было использовать в борьбе. Именно так и поступал Наполеон с французской национальной гвардией. Милиция и должна была служить альтернативой французским местным формированиям. Во-вторых, на Россию надвигались войска, несшие революционные идеи свободы, равенства, братства, и можно было ожидать выступлений против крепостнических порядков. Если милиция окажется не в состоянии противостоять наполеоновской армии, то она, во всяком случае, справится с народными выступлениями. В-третьих, все расходы на формирование и содержание милиции ложились не на казну, а на местное население, в первую очередь дворянство. Именно оно и должно было поставить дополнительным рекрутским наборам подавляющее количество солдат для милиции. Ее офицерский корпус полностью комплектовался из дворянства.
Поэтому Манифест и был обращен в первую очередь к дворянству: «Незабвенные опыты любви к Отечеству и верность к престолу, оказанные в отдаленные и настоящие времена дворянством российским и известная готовность его во всякое время, когда служба его общему добру нужна и надобна, по первому позыву от самодержавной власти не щадить ни труда, ни самого живота для службы государственной удостоверяют нас сколь усердно, ревностно и сильно содействовать оно нам будет в скорейшем и благоуспешном совершении, необходимостью предписываемою и на общее спасение устремленного образования внутренних временных ополчений или милиции…».
Во французской национальной гвардии преобладал принцип добровольности. В русской милиции он также присутствовал, но только в отношении офицерства, т.е. дворянства, в соответствии с законом о его вольности. Командующие губернской милицией избирались «дворянством каждой губернии из особ, отличившихся в военной службе и, буде можно, из прибывающих в той губернии». Штаб и обер-офицерский состав избирался «буде можно из тех, которые находились с честию в полевой службе, а за недостатком таковых из неслуживших или из других сословий» (разночинцев, имевших классные чины). Для комплектования милиции рядовым и унтер-офицерским составом сохранялись правила рекрутского набора: «Гражданские губернаторы с предводителями дворянства по спискам сим и по ведомостям о коронных и помещичьих крестьянах и мещанах определяют, сколько в назначенное по росписи количество губернской милиции следует собрать казенных и помещичьих крестьян и мещан», т.е. помещик сам определял, кто именно из его крестьян пойдет служить в милицию. «Дворянские собрания, получа чрез предводителей сведения о числе следующих к поставке на временную службу Отечеству людей, распределяют по сделанному расчислению сколько кому следует дать их надлежит. По учинении такой росписи каждый помещик и имеющий крепостных людей приготовляет в две недели положенное с него число совсем вооруженных и по возможности снабженным огнестрельным оружием из приобвыкших, где таковые есть, владеть оным, как-то из егерей, охотников и прочих, одев их приличным времени года образом и дав на каждого единовременно по 3 руб., заготовляют притом для них провиант на 3 месяца». Тульская милиция была отнесена к 4 округу и должна была быть укомплектована 29 тысячами человек. На их содержание с душевладельцев следовало собрать по 20 копеек с души. Подушная подать, основной государственный налог, собираемый ежегодно, составлял 70 копеек с души. Поэтому этот дополнительный сбор следует признать весьма существенным.
Кроме того, Манифест объявлял сбор пожертвований для организации милиции как деньгами, так и оружием, а также продовольствием.
Дворянство собралось во Владимире и немедленно приступило к раскладке повинности набора по числу душ, к выбору из своего сословия офицеров милиции и к пожертвованиям денежным, вполне добровольным.
«Пока господа дворяне,- говорил губернатор Князь Долгоруков,- делали свое дело, я вымучивал у купцов денежные подаяния в казну. Всякой город прислал в губернской своих голов с депутатами. Собрав их всех в залу, я им проговорил речь. Слово мое подействовало: разгорелись утробы, и купечество положило на стол 120 000 руб. денег, на вспоможение казне». Но и энтузиазмом дворянства Князь Долгоруков не был вполне доволен. «Смею сказать, что российское дворянство померкло и пало навсегда. Дозвольте приложить мне сюда пример самый простой. Налейте в бутылку спирта две части, или более, воды. Загорится ли на огне? Точно так и дворянство. Все состояния в него ворвались: и церковники, и купцы, и холопы. Чему быть хорошему? Чему гореть? Мысль, в некотором отношении, истинная: обвиняя людей, можно винить их лично, но не целое сословие».
В 1805 году генерал барон Остен-Сакен оказался во Владимирской губернии. Здесь, в центре России, формировался отдельный резервный пехотный корпус, командиром которого был назначен боевой генерал. По своей должности Фабиан Вильгельмович много контактировал с тогдашним владимирским губернатором князем Иваном Михайловичем Долгоруковым, а также с давним знакомым по Петербургу генерал-лейтенантом князем Борисом Андреевичем Голицыным — помещиком села Сима Юрьев-Польского уезда, который в 1806 году был избран начальником владимирской милиции — первого ополчения против армии Наполеона.
Остен-Сакен успешно справился с поручением. Новый корпус был сформирован и обучен в окрестностях Владимира. Но к тому времени французская армия подступила к границам России. Генерал Остен-Сакен был отозван из Владимирской губернии и назначен командиром дивизии в действующую армию, которая вела бои в Восточной Пруссии.
В декабре 1806 г. Хметевской Андрей Петрович был избран пятисотенным начальником во Владимирское земское общество, а в марте следующего года определен в ротного командира во Владимирской земской милиции – ополчении, собранном для отражения возможного вторжения армии Наполеона в Россию. За службу в милиции Хметевской в июле 1808 г. был пожалован золотой медалью на Владимирской ленте с надписью «За веру и Отечество».
В 1807 г. в каждую из девяти областей, на которые была разделена Россия по случаю милиции, посланы были сенаторы для обревизования действий по набору земского войска. В Владимир был назначен Иван Владимирович Лопухин. С этого времени сблизился с ним Князь Долгоруков, узнал его, оценил по достоинству, и это знакомство осталось прочным. «Лопухин,- говорил он,- делал свое дело, и из центра его за окружную черту не вступал: все, что не относилось прямо к милиции, было для него делом посторонним. Он умел отделять, в поступках чиновников, необходимость от произвольного насилия». С своей стороны правдивый Лопухин, как видно из его собственных записок, доносил Государю из Владимира, от 8 марта 1807 года, что «все, касающееся до составления земского войска, со стороны гражданского начальства, при ревностном подвиге всех сословий Владимирской губернии, весьма хорошо устроено».
15 сентября 1810 года состоялось торжество по случаю пожалования владимирскому дворянству грамоты «императорского величества» за усердие в создании «земского войска» – милиции. В честь этого события в Успенском соборе было проведено торжественное молебствие и водоосвящение «почетной грамоты». Затем праздничная церемония переместилась в зал Дворянского собрания, где грамота была положена в бронзовый ковчег. А вечером состоялся бал. В центре праздника были руководители губернии. Празднество начиналось только с появлением в Дворянском собрании губернатора, вице-губернатора и членов их семей, основные мероприятия возглавляли предводители дворянства губернского и уездного, а остальные гости были всего лишь зрителями.
Речь, говоренная Владимирским гражданским губернатором князем Иваном Михайловичем Долгоруким в дворянском собрании при составлении милиции в 1806 году
После толь сильных причин побудивших кроткого помазанника Божия и Всемилостивешего Нашего Государя Александра I издать слышанный ныне нами Высочайший Его Манифест, ужели осталось в витийстве человеческом что либо побудительнейшее, к отверстию пред ним сердец ваших всех сословий Владимирской губернии, приверженные к отечеству нашему граждане, и к преклонению вас на пожертвования благия? — Приводя себе на память все те кары судьбы, коими в отдаленных от нас веках посещало провидение град сей Владимир, столицу древних владык Российских, и колыбель так сказать огромные столицы их ныне,— приводя себе на память все те язвы, от которых во все протекшие времена при особенных Божиих к нам щедротах и благоволении, врачевали нас царствовавшие над нами Цари, миром тишиной и спокойствием каждую хижину нашу ограждая,— ужели оставит кто из вас для роскошных своих услаждений что либо лишнее от избытков своих, не устремясь повергнуть имущества своего в общий ковчег приношений наших на пользу общую. — Иногда дворянство движимое пылкою любовию к виновнику всех своих выгод и преимуществ Государю Императору Александру Павловичу — подвизается ныне подвигом ему столь издавна свойственным и обыкновенным, неся в дар отечеству имении свои, жизнь, самих себя и связи самой природы, поставляя гораздо ниже обязанности патриотической над всеми чувствами его ныне торжествующей, то вы ли купцы и мещане, вы ли не поревнуете подражать примеру Минина, столь достославно отличившегося некогда между подобной вам собратии многими жертвами своими отечеству, запечатлевшего печати незабвенной славы, достоинство и вашего звания в роды родов в потомстве. - Где же, и в чем окажутся те наружные знаки пред светом вашего благоговения к престолу Монаршему, вашей горячности к любезной каждому родине его, составляющей, купно со всеми, единое царство, вашего уважения к соотчичам, почтения к самим себе, если слух ваш не пропустить до глубины сердца тронутого силой настоящих обстоятельств гласа царева, приглашавшего вас показать престолу, сколь вы готовы воспособить его усилиям в пользу общую? — И так, стремитесь почтенные и ревностные сыны отечества к хранилищам вашим, отверзайте сокровища ваши — покажите миру, полезным ныне расточением их, что вы умеете жить для славы и умирать для пользы, явите, что злато и сребро, кои обширными путями блистательной нашей торговли втекают в изобильные дома ваши, всегда готовы принестися в жертву обороне общей и быть ценой спокойствия внутреннего и мира, сих двух благ ничем иным приобретаемых, как патриотическою ревностию каждого по состоянию и званию его. — Такими общими к истинному благу побуждениями покажете и вы наконец с своей стороны, что если по благости вседержителя Бога, по кротости предержащего власть его на земли над нами Александра I столь же далеко отстоим мы ныне как восток от запада, от тех времен смущенных, в кои отличились геройскими добродетелями наши предки коих память в умах наших хранится еще доселе по тем сердечным восторгам, какие возбуждает в нас прах мужей, живот за нас некогда положивших. Если говоря мы о них вспоминаем хвалу им только вознося и благодарение Богу, не усматривая впрочем ничего тем векам подобного; ныне то покажите, что при таком различии случаев те же однако обитают люди в России, тот же дух патриотизма животворит и нас, умейте вы воспользоваться нынешними обстоятельствами, как опытом одним усердия нашего и приверженности, на то чтоб уподобиться Минину, чтоб те же обнаружить добродетели, поднять те же подвиги, те же воздать жертвы — словом: отличительными приношениями, уверить трон, отечество, сограждан, что не переводятся в России великие мужи достойные внимание и щедрот венценосных владык своих, купно с восхищением современников и потомства.
Владимирское народное ополчение (1812).
Полки квартировавшие во Владимире и Владимирской губернии
Владимирская милиция. Организация и первые годы деятельности (1917-1929)
|
