1-го ноября в 12 часов дня в городе Александрове тихо мирно отошел в вечность маститый старец отец протоиерей Алексей Иванович Сокольский. А.И. был сын священника, села Махры, Александровского уезда, родился он в 1793 году, образование свое получил в Троицкой Семинарии; был учеником Митрополита Московского Филарета и Архиепископа Ярославского Евгения, — последним, как ректором Семинарии, он был в особенности любим за его прилежание и успехи. По окончании полного семинарского курса наук в числе первых воспитанников, Сокольский был оставлен при Семинарии учителем 1-го класса, — это было в 1812 году; в 1814 г. Алексей Иванович, чувствуя призвание к пастырскому служению, оставил Семинарию и пожелал поступит во священника к Успенскому, в г. Александрове, женскому монастырю, к которому и был рукоположен Преосвященнейшим Ксенофонтом, Епископом Владимирским и Суздальским в этом же году. Отец протоиерей священствовал при Успенском монастыре 63 года, включительно до 1878 года, в котором был уволен за штат, по прошению. Во время своего долговременного служения достопочтеннейший отец протоиерей со всем усердием и преданностью нес обязанности пастыря; по отзыву хорошо знающих А.К., он был пастырем добре правящим стадо Христово: его благоговение к Богу, любовь и преданность алтарю, неподдельная правдивость в суждениях о предметах нравственно-религиозных и обыкновенных житейских, кротость в обращении со всеми, мир с окружающими его собратьями и сестрами обители, его душевная беседа с инокинями о спасении душ, наконец его трезвенная, полная пожертвований жизнь, — все это возбуждало особенное уважение к старцу тех, которые так или иначе были свидетелями жизни его.
Отец Алексей, кроме звания священника, нес еще с 1830 г. по 1839 год обязанность законоучителя артиллерийской школы, которая была в г. Александрове, а с 1839 года был благочинным одного из Александровских округов, — в его благочинии было более двух десятков церквей, в одно и то же время состоял увещателем в присутственных местах г. Александрова и это до 1851 года, после же сего до дня увольнения своего на покой, отец Алексей был духовником священно-церковнослужителей г. Александрова.
С любовью и вниманием, вместе с беспорочностью служения в сане священника, он нес возлагаемые на него в разное время обязанности, за что и был почтен Епархиальною властью: в 1832 году он был награжден набедренником, в 1843 году — бархатною Фиолетовою скуфьею, в 1851 году — камилавкою, в 1861 году — золотым наперсным крестом, в 1868 году — орденом Св. Анны 3-й степени и, наконец, высшею оценкой заслуг отца Алексея была награда его палицею — в 1875 году; в сан протоиерея он был возведен в 1857 году.
Как благочинный, отец Сокольский был мудрым советником для вверенных ему служителей церкви и строгим отцом: он всегда сам старался мирить ссорящихся, трудящихся поощрял, ленивых и нерадивых иногда самолично наказывал, а иногда и на усмотрение Владыки представлял. Как духовник, он был прост в наставлениях, но наставления его дышали всегда сердечностью и в детях его духовных умягчали сердца; он, говорили мне его пасомые, скоро исповедывал, не был многоглаголив, но всегда умел расположить кающегося к слезам сокрушения. С монашествующими он был смиренным отцом; встретит бывало на пути сестру обители и непременно заведет разговор, — спросит: как, сестра, спасаешься; терпи, молись и смиряйся и будешь любима с тобою живущими, избегай гнева и, в особенности, ссор; мир паче всего, говорил от души отец Алексей. За свою добрую и смиренную жизнь пользовался почивший нелицемерным уважением матерей и сестер обители. Особенною чертою в жизни А.К. была наклонность к уединенной жизни, он жил всегда особняком от всех, сам мало посещал своих знакомых и редко к себе принимал, хотя от души был ласков со всеми знающими его. Насколько он был смиренен, свидетельствует следующее обстоятельство: когда исполнилось 50 лет священства отца Алексея, мать Игумения Елизавета хотела почтить старца торжеством юбилейным: поднести ему в знак признательности к его трудам подарок от имени обители; отец протоиерей не согласился на такую честь и уклонился от празднования юбилея, говоря: к чему это и что за особенные мои заслуги! Духом он был всегда бодр и любил церковные службы, поэтому он с удовольствием, когда были силы, служил за своих младших сослужителей — священников и всегда ходил к службам еще до звона, — так ревнив был старец к своему долгу, — редко он заставлял ждать себя в церкви и всегда являлся в свое время к службам. Сокольский - смиренный труженик священства на столько был предан своему долгу, что забывал себя, когда шел к служению Алтарю; по любви к своему служению, он не легко мирился с мыслью об оставлении им служения при храме; его искреннее желание — состоять служителем церкви до последнего издыхания. Но вот исполнилось 63 года священно-служения маститого старца и у него началось сильное трясение в руках, так что и ему самому и окружающим его стало очевидно, что настала для него пора просить покоя от службы. Наступило 2-е февраля 1878 года — праздник Сретения Господня; этот день был решительным днем в жизни его. Отец протоиерей отслужил в этот день последнюю литургию и пришел спокойно в свой дом. Тогда сын его, тоже состоявший уже на покое по выслуге 35 лет на поприще просвещения юношества, как только отец его пришел из церкви, обратился к нему с вопросом: отец, ты слышал ныне чтенное Евангелие и, конечно, помнишь хорошо слова Симеона Богоприимца: ныне отпущаеши... отец протоиерей, слыша это, смутился и, вместе, понял о чем будет речь; он не дал докончить сыну слов Богоприимца и, рыдая, начал, как-бы забывшись, вторить: «раба твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром, с миром, с миром»; потом, при шедши в себя и предавшись воле Того, Которому так верно служил, подписал прошение об увольнении себя на покой, и снова горько, горько заплакал. Так трудно было расстаться старику с делом церковного богослужения, которому он был отдан всем собой. Получен был указ об увольнении отца протоиерея на покой, долго, почтенный отец протоиерей, не отставал от привычки собираться в церковь к службам, но как только вспоминав, что он уже в заштате, — плакал и чувствовал упадок сил, после наяву и во сне представлял себя служителем алтаря. Пять лет пришлось отдыхать в сей жизни отцу протоиерею Сокольскому от своих служебных трудов, все это время почтенный старец проводил в молитве, он читал акафисты и каноны Спасителю, Божией Матери и другим Святым, пока глаза его еще не отказывались служить, потом же только были слышны одни молитвенные вздохи отца до последнего дня жизни. За несколько дней до исхода своего отец протоиерей почувствовал приближение смерти, — пособоровался и причастился Святых Таин, в день же кончины рано утром позвал к себе сына и дочь, которые были единственным утешением в старости его, благословил их, а у дочери хотел целовать руки в благодарность за внимание ее к нему во время болезни, сын и дочь плакали, старец же лег на постель и более уже с нее не вставал, началось редкое дыхание, — часы показывали 12 дня, как старец дохнул последний раз и отдал Богу душу свою. Было половина второго часа, как благовест раздался с монастырской колокольни, давая знать, что не стало в живых смиренного и мудрого труженика отца протоиерея Алексея. Покойный был облачен в светлые ризы, заживо приготовленные детьми почившего, отслужена была первая панихида духовенством города, после чего началось непрерывное чтение Евангелия священниками и диаконами городских церквей, что и продолжалось до того часа, когда 3-го ноября покойный был положен во гроб и на руках священнослужителей был вынесен из дома в храм. 2-го ноября, в 10 часов утра и в 5 часов по полудни, были совершаемы панихиды по усопшем тем-же духовенством, на эти панихиды приходили соседи почившего помолиться о упокоении души его, почтило старца и монастырское начальство, матери: игумения, казначея и благочинная с своим монастырским хором были в доме покойника как на панихидах, так и при выносе усопшего в храм. — Тихо поднимались с гробом умершего в гору к монастырю, на горе толпой стояли сестры монастыря, по пути служились литии по желанию почитателей старца, было 9 часов, когда гроб был внесен в церковь и началась заупокойная литургия, совершаемая собором троих: отца протоиерея городского собора и двоих монастырских священников.
Излишне было бы говорить о том молитвенном настроении, которым были полны души пришедших отдать последний долг почившему: как пение хора, так во гробе лежащий старец — и все вообще возбуждало к особенному благоговению. По заамвонной молитве отцом протоиереем В.П. Уводским было сказано надгробное слово, которое так растрогало молящихся, что многие плакали. Пред погребением, которое совершалось собором восьми священников и четверых диаконов, священником, пишущим сии строки, была сказана речь, располагавшая к почтению почившего старца и к памяти о нем. Много было молящихся в храме, как во время Литургии, так и при отпевании почившего, были во храме и старые, и малые, миряне и монашествующие, знающие покойного и не знающие, богатые и бедные. Вечная память и вечное блаженство достопочтенному старцу-труженику! Священник Н. Флоринский.
Александровский Успенский женский монастырь Владимирская епархия Владимирская губерния.
