Абрам Семенович Плоткин (псевдоним Александр Плоткин) - один из наиболее уважаемых юристов Владимирской области, общественный деятель, прозаик, драматург, ветеран Великой Отечественной войны, почетный гражданин города Коврова. Он прожил насыщенную, богатую событиями жизнь, летописью которой стали его проза и публицистика.
Абрам Семенович Плоткин
В данном изложении биография Александра Семеновича передана глазами его самого. В каждой книге (будь то художественное произведение или публицистика) есть эпизоды его личной жизни, профессиональной деятельности, события новейшей истории, его взгляды на жизнь и раздумья о времени. И перед нами встает образ нашего современника, обогащенного опытом военного времени, опытом солдата, защищавшего свою Родину. Человек, на судьбе которого отразилась история страны со всеми ее проблемами.
Абрам Семенович Плоткин. Фото К Никитина
Плоткин родился 3 мая 1923 г. в г. Коврове в семье служащего. Мама - Берта Лазаревна Кац, у нее было больное сердце, и врачи запрещали ей рожать. Она умерла, оставив сиротами девочку 5-ти и мальчика 3-х лет.
«Безумно болит душа» - таково название одной из программных его книг, в полной мере отражающее судьбу советского человека с психологией того непростого времени, когда выжить с 5-й графой в паспорте было очень сложно.
«Отец (Семен) не имел никакого образования, родился через два месяца после смерти своего отца, оставившего жене четыре рта. Старшая его сестра, выйдя замуж, уехала на жительство в Ковров.
...Черниговщина... Зона еврейской оседлости. В 1-ю Мировую войну отец работал разнорабочим по ремонту железной дороги. В Гражданскую успел до погромов отправить жену к ее брату в Мариуполь... ...Спасаясь от черносотенных банд, полураздетый, голодный, не чураясь никакой работы, ночуя в безлюдных местах (а их становилось все меньше, поскольку оставшееся в живых еврейское население, десятками тысяч умирая от голода, холода и сыпняка, пренебрегая опасностью, ринулось в сторону России) перебинтовывал раненых, поил умирающих, копал могилы...
В Ковров прибыл в одно время с братом Дмитрием, георгиевским кавалером, солдатом 1-й Мировой. Тот привез с фронта фотоаппарат, научил отца фотографировать, что стало его профессией».
В 1931 году пошел в школу № 1 (ныне гимназия №1 имени А.Н. Барсукова).
«....Помню: в нашем 7 классе появился курносый, круглолицый, смуглый, небольшого роста в мешковатом костюме подросток. Молча сел за мою парту, прошел урок - протянул руку, сказал: - Виктор (Виктор Морозов). С того дня началась наша дружба, построенная на честности, искренности, преданности Отчизне.
...В 8-ом классе вступил в комсомол, вслед за Виктором Морозовым (Этот мальчик станет для А. Плоткина «путеводной звездой»).
...1937-й год. Период принятия Сталинской конституции. Люди шли на демонстрации, орали: «Ура! Сталин!». И я орал и в случае его смертельной опасности счел бы своей святой обязанностью загородить собой. Вещание громкоговорителей принимал безоговорочно... В том состоянии написал монтаж о Сталинской конституции.
3 мая 1941 года мне исполнилось 18 лет. А 22 июня...».
Война оставила неизгладимый след в его жизни. Из интервью корреспонденту газеты «Знамя труда» Б. Хабибуллину (Знамя труда. 1998. 27 мая):
«Когда началась война, мы только что окончили школу № 1. Был у меня друг, Виктор Морозов, сидели за одной партой. После школы он уехал в родную деревню в Камешковский район.
Ковров «кипел», как растревоженный улей, на вокзал с песнями шли новобранцы, все были уверены в скором разгроме врага. Пошел я в горком комсомола, что находился напротив ДК имени Ногина, и попросил записать меня добровольцем. Как о том узнал Виктор, не могу сказать, но убежал он из дома, приехал и, не заходя ко мне, отправился на квартиру первого секретаря горкома ВЛКСМ. Надо ли говорить, что попал он в ту же пятерку!
Ивановский облвоенкомат направил нас с Морозовым на курсы замполитруков. После двухмесячной подготовки курсантов выстроили на плацу и объявили: кто поедет на ликвидацию прорыва немцев под Старой Руссой? Мы с Виктором сделали шаг вперед. А дальше пути наши разошлись: меня направили замполитруком обычной роты, Морозова - роты разведки.
Под Старой Руссой шли тяжелые бои, практически - за Ленинград. Поздняя осень, дожди, грязь, голод: кормили баландой да сухарями. Но никто не жаловался, понимали, что в Ленинграде люди умирают от голода.
Вооружили нас винтовками, единственный автомат - у командира роты. Даже противотанковых гранат не было, лишь несколько бутылок с зажигательной смесью. Зато бойцы, как на подбор: в основном сибиряки, стояли насмерть.
Старался ни в чем им не уступать, да иначе и нельзя: вскоре стал я политруком роты, в 18-ть лет! Выручало и то, что от природы я был физически крепким, на здоровье не жаловался.
Однажды нам поставили задачу выбить немцев из блиндажа. Ударили неожиданно, человек 12 во главе с политруком бросились вперед и метрах в двадцати от блиндажа попали под перекрестный пулеметный огонь. Нас стали отсекать от основных сил. Мы с бойцом Александровым спрятались в какой-то яме. Голову не поднять, пули свистят, потом полетели гранаты. Ситуация безвыходная.
Как политрук, я понимал: в плен попадать нельзя никак, лучше смерть. Стал приспосабливать винтовку, чтобы застрелиться. И тут, хотя рос я и воспитывался в семье атеистов, вдруг вспомнил о Боге, мелькнула мысль: если он есть, он мне должен помочь, спасти. Перед глазами, словно кадры кинопленки, пошли: дом, отец, близкие, родные и - Клязьма, пойменные дали. Я как бы прощался со всем, что было главным в жизни.
Переждав минометный обстрел, мы вскочили и устремились к опушке, к своим. Немцы стрелки вслед, но пули словно обходили меня: добежал до деревьев, спрятался за самое толстое. Вокруг трупы бойцов, раненые. Переведя дух, начал их перебинтовывать...».
«В другом бою мы выбили немцев из окопов и заняли их позиции. Вечерело. Откуда ни возьмись, появился легкий немецкий танк, наехал на окопы и стал утюжить их, заживо хороня наших ребят. Гранат у нас не было, пришлось спасаться бегством. Кругом мелькали трассирующие пули, и одна из них ударила меня в бедро.
Так я попал в санитарный эшелон. И какое-то шестое чувство подсказало, что меня непременно привезут в... Ковров. Медсестры принесли мою шинель. Кто-то заботливо зашил на ней многочисленные прорехи, особенно на груди. И понял я, что это следы пуль. Больше того, в нагрудном кармане лежали комсомольский билет и ручка-самописка. На ней я обнаружил две щербины, оставленные пулями. Я ее сохранил, и теперь она экспонируется в нашем городском музее.
А в Ковров я все же попал. Снимали здесь с эшелона умирающего бойца, ну и я напросился. И привезли меня в школу № 1, где размещался госпиталь...
Поправлялся быстро, через пару месяцев выписали домой, долечиваться, ходил с клюшкой. А земляки мои уходили на фронт, оставшиеся ковали оружие. Над Ковровом ночами пролетали на Горький немецкие самолеты. И было мне стыдно ходить по городу. Даже когда устроился на Дегтяревский завод, чувство вины не пропало, пусть и избрали меня секретарем цеховой комсомольской организации.
А тут вдруг получаю письмо от Виктора. Он тоже был ранен, тяжело - изуродовало руку и предплечье. Кто-то сообщил ему в госпиталь обо мне, и он написал: как тебе не стыдно прятаться за бронь!
Никому ничего не сказав, пошел я в военкомат, отказался от брони и во второй раз за время войны попросился на фронт».
И снова - учеба в Подольском пехотном училище, расположенном в Иванове. В январе 1942 г. в четверке выпускников прибывает А. Плоткин под Ржев в 101 отделение 4 ударного батальона.
«Принял взвод разведки... Жестокие бои, в ходе которых от нашей бригады почти ничего не осталось, доукомплектовали, снова бои, уже под Великими Луками».
На фронте в 1943 году вступил в ряды КПСС.
Из статьи писателя и журналиста В. Григорьева, опубликованной в газете «Знамя труда» 11 февраля 1988 г.:
«В июне сорок третьего года проживавшие в Коврове братья Самуил и Дмитрий Плоткин внесли в фонд обороны 10 тысяч рублей и просили Верховного главнокомандующего приобрести на эти деньги стрелковое оружие, чтобы передать его своему сыну и племяннику А.С. Плоткину, который ушел на фронт.
Просьба, обращенная к Сталину, была выполнена незамедлительно. На фронте под Великими Луками пехотной разведке и его лейтенанту А.С. Плоткину командование вручило новенькие автоматы. Вернувшись после торжественного построения на передовую, солдаты сообща сложили текст послания и отправили его в Ковров: «Отправляясь на выполнение очередного задания, мы провели митинг нашего подразделения и все как один поклялись с оружием в руках, которое дала нам наша Родина, наш народ, братья Плоткины, стойко защищать священную землю и освободить от кровавой гитлеровской чумы».
Письмо с фронта, подписанное Плоткиным и его однополчанами, опубликовано в газете «Рабочий клич».
В домашнем архиве сохранилась правительственная телеграмма с подписью Сталина со словами благодарности. В экспозиции МБУК «Ковровский историко-мемориальный музей» есть экспонаты, рассказывающие об А.С. Плоткине.
«... И вновь - ранение, затем новая беда - сыпной тиф. По выздоровлении - опять фронт.
Конец 1943-го. Последняя моя разведка была в Белоруссии. С помощью проводника из местных ночью мы обошли несколько деревень на берегу реки Каспля. Немцев там не обнаружили, сообщили своим, и рано утром наши части заняли эти деревни.
- Улыбка не сходила с моего лица, - вспоминает Александр Семенович. - И вдруг, как в отместку, разорвался снаряд, обдав меня свинцом. Упал. Понял: нога ранена, и челюсти с одной стороны будто нет...»
«В санитарном эшелоне медсестра дала мне свою кровь. Ногу хотели отнять, но удалось прооперировать и сохранить (хотя до сих пор кровоточит). А «капитально ремонтировали» меня уже в Красноярске, в челюстно-лицевом госпитале. Как видите, врачи там работали прекрасные. Произошло это в конце 1943-го, а год спустя я выписался из госпиталя с клюшкой и искусственной челюстью».
Награжден Орденом Красной Звезды. Из наградного листа (стиль и пунктуация сохранены): «Командир взвода 3-й роты л-т Плоткин при прорыве обороны пр-ка, ему была поставлена задача, с одним отделением произвести разведку переднего края пр-ка, чтобы уточнить передние огневые точки, минные поля, заграждения пр-ка. Эту боевую задачу л-т Плоткин выполнил. Организованно, быстро и стремительно его взвод ворвался в траншеи пр-ка и тем самым уничтожил живую силу пр-ка и огневые точки. Участвуя в боевой операции с 18.9.43 по 23.9.43 своим взводом овладел д. Стрелица. Его взвод истребил в процессе боя 10-20 фрицев.
Л-т Плоткин умело водил свой взвод в бой с малыми потерями. Сам показал своей стойкостью, упорством пример своим бойцам и к-рам своего взвода. 13 октября 1943 г. Майор Лехов».
Награжден также орденом Отечественной войны 1-й степени (1985), медалями «За победу над Германией» и другими медалями Великой Отечественной войны. Трижды ранен, инвалид 1-й группы.
1944-й год. «Слово «коллоквиум» появилось в моем лексиконе в 1944 году, когда пришел поступать в Московский юридический институт (повлиял пример Виктора Морозова, который со школьной скамьи мечтал стать юристом). В начале октября 1944 г. на мой московский адрес пришло письмо от Виктора Морозова, присылал свои новые координаты. А 19 декабря его зверски убили украинские националисты».
В 1948 году по окончании института Абрам Семенович изъявил желание поехать в адвокатуру Владимирской области. Работал помощником прокурора в Ковровской прокуратуре (1948-1950), адвокатом и заведовал первой юридической консультацией в городе, которую сам же и создал (1950-1997).
«В 50-е годы случай свел меня с удивительным писателем Сергеем Никитиным, крепко подружились. Можно сказать, мы взаимно обогащали друг друга; я рассказывал ему некоторые сюжеты из своей практики, он преподносил мне «уроки» литературного языка».
Пример Сергея сыграл свою роль А.С. Плоткин сел за письменный стол, объясняя, чтобы «хоть в малой толике осмыслить происходящее - смерть Сталина, приход к власти Никиты Хрущева, разоблачение культа, некоторое послабление цензуры. Было острое желание - выплеснуть наболевшее, без чванства, без позы, без погони за заработком, выявить порок. Наивно? Пожалуй. Но потраченных усилий не жалею, наоборот, обрел четкую цель, а значит, смысл в жизни.
И вот в 1955 году не без влияния С. Никитина решил написать пьесу (а он ее редактировал и даже написал одно действие).
«В библиотеке Абрама Семеновича есть двухтомник В. Маяковского с автографом С. Никитина: «Страстному обличителю неправды Абраму Боткину». Надпись в книге появилась 25 декабря 1955 г. - в день премьеры спектакля «Дело Рогозина» по пьесе Александра Плоткина». «Сладковатый запах древесного клея, темноватые кулисы. Высокий, обтянутый строгаными дощечками потолок, пучок света, высвечивающий декоративное убранство дома старика Рогозина, панорама Коврова на передней падуге, если на город смотреть со стороны Клязьмы - такой сохранилась в моей памяти сцена ковровского драматического театра перед постановкой «Дело Рогозина», взбудоражившей город, заставивший чиновников всех уровней, аж до самой Москвы, посмотреть на себя со стороны и, спустя 7 месяцев, повелеть: пьесу с постановки снять, театр закрыть... Это тогда, когда билеты на многие последующие спектакли предварительно проданы...
Трогательные, волнительные, счастливые минуты, которые пережил в то время - подарены мне. Этими совершенно разными, но одинаково талантливыми людьми - главным режиссером театра Николаем Сергеевичем Ульяновым и исполнителем главной роли Николаем Николаевичем Жилиным. Итак, был успех, скандальный, правда, но успех.
Нет, нет, я не считал себя писателем. Сергей - да, я - нет. И сейчас, когда что-то успел, считаю - истинная литература нечто неохватное и до нее никогда не дорасти, а быть полезным - это могу.
Пьеса шла с аншлагом, а потом начались цензурные нападки, обвинения в искажении советской действительности.
Следующая пьеса - «Громовы», написанная по договору с Владимирским театром, была снята с репертуара».
Пьесы А. Плоткина «Дело Рогозиных» и «Громовы», поставленные на сцене Ковровского драматического театра в 1955-1956 гг., стали заметным событием в истории города. Кстати, в повести «Безумно болит душа» можно узнать о судьбе профессионального драматического театра, который был в городе Коврове. Был... В 1957 году на съезде Союза писателей СССР А. Плоткин в числе других молодых литераторов подвергся суровой критике за то, что «не сумел раскрыть активность масс, изобразить реальные завоевания нашего строя...». Последовала скорая расправа, и Абрам Семенович как писатель «замолчал».
В мае 1975 г. в составе делегации советских адвокатов - ветеранов Великой Отечественной войны он побывал в Чехословакии на праздновании 30-летия Победы над фашистской Германией, куда съехались адвокаты стран Европы. Посетили Терезинскую Малую крепость, где в годы войны располагалось два концлагеря.
«Он дал себе зарок: никогда больше не браться за сочинительство. И лишь после безвременной кончины своего близкого друга С. Никитина и с началом «перестройки», через 30 лет, он снял с себя обет молчания и стал издавать одну книгу за другой».
В 1987 году московское издательство «Молодая гвардия» выпускает книгу «Приговор» тиражом 70 000 экземпляров (с этого момента стал печататься под псевдонимом Александр Плоткин). Юрист Плоткин накопил огромный жизненный материал. «Через мое сердце прошли тысячи человеческих судеб с разными горестями и обидами, ошибками и преступлениями; люди, духовно искалеченные и без вины виноватые». Он писал ее 8 лет.
В ней автор обращается к молодому читателю-подростку: «Мне, как профессиональному юристу, хочется, чтобы повесть стала предостережением, уроком гражданственности - мужество нужно не только в бою, но и в жизни мирной. «Добро должно быть с кулаками» - нужно не только честно работать, но и бороться с тем, что мешает движению вперед. И еще один урок - юридический: не только знать свои права, но и умей ими воспользоваться».
Памятуя, как действует на человека живое слово, слово сценическое, Абрам Семенович обращается к своему другу Ивану Григорьевичу Тылину (журналисту и профессиональному актеру, артисту того ковровского театра, что был закрыт после постановки пьесы «Дело Рогозина») и режиссеру народного театра-студии «Поиск» Виктору Ивановичу Ершову с предложением - поставить вновь спектакль по этой пьесе. Труды увенчались результатом. 25 января 1991 г. любители театрального искусства смотрели в ДК им. В.И. Ленина драму в 2-х действиях «Приговор».
Отшумела премьера, волны ее прокатились по всему Коврову. Во Владимирском издательстве «Призыв» в том же году вышло 2-е, дополненное издание этой повести тиражом уже в 100 000 экземпляров.
Успех спектакля, отклики земляков окрылили писателя. Он продолжает работу.
У Александра Плоткина на письменном столе, подаренном Сергеем Никитиным, лежала новая рукопись (писать стало жизненной необходимостью). «Писать люблю вот за этим столом: никто не мешает. Начинаю обычно утром, но бывает, и во сне что-то обдумываю, ищу - повесть захватывает меня целиком, без остатка... ».
Обстановка в стране сложная... Духовные провалы, люди теряют почву под ногами, утрачивают нравственные ориентиры. «Ту- пик...Тупик... Везде и всюду...», так начиналась повесть «Тупик».
Повесть «Тупик» вышла во Владимирском издательстве в 1992 году тиражом также 100 000 экземпляров.
Из интервью газете «Знамя труда»: «Но не хочу, чтобы в вас, читатель, рождалось отчаяние и безысходность... Ведь у нас много прекрасных людей, их большинство. Их надо найти, привлечь к активной жизни! Находите ВЫХОД из ТУПИКА! Проснитесь от духовной спячки!» (Б. Хабибуллин. Есть ли выход из тупика // Знамя труда. 1992. 22 августа).
Рецензия Бориса Хабибуллина на книгу А. Плоткина «Безумно болит душа» в газете «Знамя труда» от 8 июля 1994 г.:
«Довольно долго шла к читателям эта книга. Автор «вынашивал» ее несколько лет. После мучительных раздумий вновь и вновь переписывал главы и отдельные строки. Еще бы - в ней вся его жизнь, и надо с предельной откровенностью донести до людей все, что выстрадал, и заставить их сострадать. И вот рукопись, наконец, готова. Во Владимире ее отредактировала опытнейшая в этом деле К. Афанасьева, художник В. Бычков исполнил вариант оформления, а фотограф Б. Никитин предложил снимок автора. Каждый вложил душу в свою работу. Биография его становится как бы стержнем повествования, проходящим через целые пласты истории и нынешней жизни России - невероятное множество событий, людей вместила в себя емкая память А.С. Плоткина. Подробности его сложной судьбы воспроизвести непросто. Да он и не ставил перед собой задачу «выпячивать» их. Они проходят через повесть словно пунктиром, перемежаясь эпизодами иного рода.
Мы читаем о том, чем жила страна, какие люди окружали автора - с кем-то он встречался лишь мельком, с другими его связывала крепкая многолетняя дружба.
С другой стороны, бичуя «все мерзости» нашей жизни, автор нимало не щадит тех, кто в них повинен, сколь высокий пост они бы ни занимали. Прямо и смело называет фамилии, словно вызывая огонь на себя.
С особой нетерпимостью Абрам Семенович воспринимает антисемитизм - точнее, он его не приемлет, и этому посвящено немало страниц. Здесь и экскурс в древнюю историю многострадального народа, и история века 20-го, включая современность, когда открыто, при попустительстве властей, поднимают голову фашисты.
По емкости, многоплановости повесть эта вряд ли уступит любой иной, как и по труду, в нее вложенному. Чтобы такое написать, мало личных воспоминаний, впечатлений - надо перечитать целую библиотеку.
Словом, как сказано в аннотации, «писатель нашел путь для честного, доверительного, прямого, страстного разговора о противоречиях и контрастах нашего абсурдного времени».
1996 год выходит из издательства повесть А. Плоткина «Дети века» (Владимир, кн. изд-во, 500 экз.), ред. К. Афанасьева.
Из статьи Бориса Аленкина (Хабибуллина), опубликованной в газете «Знамя труда» от 14 мая 1997 г.:
«Рассказ строится на документальной основе. Прототип главного героя - ковровец ветеран Великой Отечественной войны Дмитрий Иванович Корнев. Знакомы они давно, но по-настоящему сдружились, отдыхая в санатории имени Абелъмана. В задушевных беседах открылся перед Абрамом Семеновичем человек сложной и удивительной судьбы Сын раскулаченного, фронтовик, труженик, так и несломленный выпавшими с малолетства на его долю лишениями. Много ли мы читали книг о его сверстниках, чье детство было перечеркнуто перегибами в коллективизации? Да пожалуй, ни одной. И Плоткин решил восполнить этот пробел... Отделить истинные ценности от мнимых помогает нам автор в этой пропущенной через сердце, выстраданной всей жизнью повести».
1999 год. Как подведение итогов накануне нового столетия, нового тысячелетия - повесть «Падший ангел». В редактировании рукописи участвовали К. Афанасьева и Б. Хабибуллин, иллюстрировали ее художник О. Шумов, фотокорреспондент газеты «Знамя труда» Б. Никитин.
Из предисловия: «Действие повести происходит в наше время. Долго я думал, как найти тот пласт жизни, разрабатывая который, можно было бы показать разных по своему положению судьбам и характерам людей. И нашел. Пишу предельно искренне, назвал бы эту вещь ОТКРОВЕНИЕМ».
Из статьи Б. Аленкина «С Днем рождения, книга!»:
«Взволнованный трагическими событиями, всколыхнувшими Россию, А. Плоткин сослался на мнение академика Д. Лихачева: отмена смертной казни не должна касаться тех, кто взрывает дома, убивая безвинных людей. Перед общей бедой, общим врагом все мы должны объединиться, хватит молчать и прятаться - давно пора очиститься от всяческой скверны, мешающей нам жить.
Абрам Семенович привел примеры такого «очищения в борьбе» из собственной жизни и написанных им книг. «Падшего ангела» он назвал «болью Души», исполнением своего нравственного долга. Да, здесь много «черноты», но чтобы ее искоренить, надо сначала все воочию увидеть. Пройдут годы, нас не станет, и лишь по подобным книгам люди узнают, как и чем жило наше поколение... По сути, это не что иное, как «новейшая история».
Печатался он и в сборниках произведений ковровских литераторов «Провинция» в 1996-м и 2000 году.
Каждая новая книга получала общественный резонанс. В Ковровском историко-мемориальном музее проходили презентации книг «Дети века» и «Падший ангел» (режиссер и ведущая Любовь Патиота). На встречи приходили прототипы героев книг, художники и писатели, журналисты и друзья, просто знакомые и не очень. Абрам Семенович всегда ценил такую обратную связь, мнение критиков и читателей о своих работах.
Из статьи Б. Хабибуллина в предисловии к сборнику А. Плоткина «О России с надеждой и любовью...»:
«Но особое место занимает общение с Капитолиной Афанасьевой, легендарным редактором Владимирского книжного издательства, с чьей легкой руки (и тяжелыми для нее последствиями) увидели свет первые сборники А. Вознесенского «Мозаика» и А. Фатьянова «Поет гармонь». Она же редактировала четыре из шести книг Абрама Семеновича. В письмах она участливо разделяла его печали и радости, конкретными советами помогала в литературной правке. А последнее письмо посвятила анализу его очерка «Исповедь», опубликованного в «ЗТ» 14 марта: «Изумляют Ваша работоспособность, умение увидеть вселенские проблемы человечества, раскрыть и показать все муки и радости земной жизни... Вы умница и просто обязаны трудиться на благо народа со всей неподдельной искренностью, которой Вам не занимать!».
Рецензии, статьи, интервью, вступительные статьи к произведениям писал член Союза журналистов СССР, редактор ковровской газеты «Знамя труда» Борис Хабибуллин. Именно ему Абрам Семенович доверял читать свои рукописи, именно с ним говорил о сокровенном, наболевшем.
А его встречи, дружеские и творческие связи с А. Фатьяновым, С. Никитиным, Ю. Синицыным, К. Афанасьевой, москвичами С. Голицыным, А. Вознесенским, В. Соловьёвым-Седым и другими, а позже с художниками В. Юкиным, В. Федяновым, А. Харченко и В. Бычковым, значительно обогатившие культурную жизнь Коврова, нашли отражение в мемуарных работах.
До последних дней жизни Абрам Семенович сохранял гражданскую и творческую активность. Всегда был в курсе событий в городе, области и стране, вел активную переписку с друзьями, административными органами. Ему по-настоящему все было интересно.
Активно сотрудничал с городским отделом культуры, Ковровским историко-мемориальным музеем, библиотеками города. По инициативе А. Плоткина Центральной детской библиотеке Коврова присвоили имя С.М. Голицына. Участвовал в творческих встречах с детьми и юношеством, студентами ССУЗов и ВУЗа г. Коврова, поддерживал литературно-художественные чтения «Никитинские дни» и другие проекты патриотического звучания.
Неравнодушный к людским судьбам, юрист А. Плоткин заслужил огромный авторитет у жителей города, района и области. И на пенсии продолжал помогать в юридических тонкостях всем, кто к нему обращался.
Плоткин Абрам Семенович - член Объединения ковровских литераторов (1995), лауреат общественной городской премии «Богема-1997» в области культуры, литературы и искусства в номинации «Лучший писатель года», Почетный гражданин города Коврова (1999).
Книги:
1. «Воспоминание о Никитине» (1950 г.)
2. «Приговор» (1987, 1991)
3. «Тупик» (1992 г.)
4. «Безумно болит душа» (Владимир, 1994. 176 с. В основе повести-воспоминания о друзьях-владимирских писателях С. Никитине, А. Фатьянове, С. Голицыне и других, о людях, с которыми свела судьба и профессиональный труд адвоката. Эта книга - искренние и доверительные размышления о контрастах нашего времени, о жизни, о взаимоотношениях людей разных национальностей.)
5. «Дети века» (1996 г.)
6. «Падший ангел» (1999 г.).
К 60-летию Великой Победы (2005 г.) при поддержке администрации города Коврова А. Плоткин издал сборник «О России с надеждой и любовью...», где подвел итог пройденного, пережитого и сделанного за долгую и плодотворную жизнь, высказал свой взгляд на происходящее.
....Он всегда отмечал свой день рождения 9 мая. Очень ждал и празднования 60-летия Победы в Великой Отечественной войне. Умер вскоре после Великого Дня для всей страны в 2005 году, а для него, солдата, избавившего мир от «коричневой чумы 20-го века», особенно... Похоронен в с. Любец Ковровского района.
Жена Валентина Ивановна Плоткина - преданная супруга и любовь всей его жизни. Ее, молодую девушку, он встретил после окончания института у себя на родине, в Коврове. Она тоже стала юристом, родила двух детей, Елену и Александра. Приветливая и гостеприимная хозяйка, была надежной и верной спутницей до конца его дней в горе, болезнях и радостях.
Дочь - Елена Новикова, 1962 г.р., юрист, долгие годы работала в юридической консультации г. Коврова, живет и работает в г. Москве.
Сын Александр Плоткин, 1969 г.р., инженер, работает на заводе им. В.А. Дегтярева старшим мастером инструментального производства.
Внуки (по линии дочери Елены):
Егор Новиков 1987 г.р., (окончил Московский Государственный институт культуры по специальности режиссер массовых представлений, режиссер на центральном Российском телевидении), кандидат педагогических наук.
Марк Новиков 1988 г.р., специалист по Ближневосточному региону (получил техническое образование в институте им. В. Плеханова, изучал международное право, кандидат юридических наук, живет в Израиле, Тель-Авив).
Дядя Григорий Лазаревич (по материнской линии) - жил в США, где владел швейной мастерской и боялся общаться с родными в России, дабы не навредить им.
Сестра - Ираида Семеновна Петрова.
Племянник Петров Виктор Вячеславович - начальник 9-го производства завода им. В.А. Дегтярева в 1988-2004 гг.
Сводный брат Альберт Семенович Плоткин - известный хирург.
Память: - В 2016 году в гимназии №1 гор. Коврова установили мемориальную доску Почётному гражданину, ветерану ВОВ, адвокату, писателю, общественному деятелю Абраму Семёновичу Плоткину.
Источник:
Рождественский сборник. Выпуск XXII. – Под общей редакцией директора Ковровского историко-мемориального музея Моняковой О.А., доктора исторических наук. Составление – Зудина И.Н., Монякова О.А. – Ковров - Шуя: «ПолиЦентр», 2017. – 302 с.: илл.
Уроженцы и деятели Владимирской области Город Ковров
