Маклаков Николай Алексеевич (6.09.1871— 5.09.1918) — государственный деятель Российской империи, министр внутренних дел в 1912—1915 годах, член Государственного совета, гофмейстер Двора Его Императорского Величества (1913).
Маклаков Николай Алексеевич. 1914 год.
Родился Николай Алексеевич 6 сентября 1871 года в Москве в семье потомственных дворян: Алексея Николаевича Маклакова, врача-окулиста, впоследствии профессора офтальмологии и писательницы. У него были два брата и две сестры. По странному обстоятельству, впрочем, характерному для тех времен, старший брат Василий (1869—1957) и Николай (1872—1918) оказались антагонистами. Первый – участник антимонархического заговора, второй – убежденный сторонник самодержавия. Один – масон, другой боролся с тайными обществами. Старший брат – адвокат революционеров на процессах, младший делал все, чтобы надолго их посадить…
Николай Алексеевич вступил в первый брак с дочерью князя Леонида Дмитриевича Оболенского княжной Марьей (1874—1949) 30 июня 1893 г.
Диплом выпускника Императорского Московского университета Н.А. Маклакова. 10 сентябя 1893 г.
Окончил историко-филологический факультет Московского университета (10 сентября 1893 г). 4 октября 1893 г. явился к исполнению воинской обязанности. Служил в Министерстве финансов. Чиновник для особых поручений при Московской казённой палате (с 1894).
13 марта 1894 г. министром финансов был назначен на вакантную должность и.д. податного инспектора Суздальского уезда сверхштатный чиновник особых поручений Московской казенной палаты, окончивший курс Московского университета с дипломом 1-й степени, Николай Алексеевич Маклаков.
5 апреля 1894 г. он явился во Владимир и отсюда направлен в Суздаль принимать дела, что и исполнил 14 апреля.
Николай Алексеевич с женой прибыл в Суздаль, занял должность в чине коллежского секретаря (такой чин давал диплом). В Суздале за четыре года службы он был награжден 9 октября 1896 г. серебряной медалью в память Александра III на Александровской ленте для ношения на груди, 22 февраля 1897 г. возведен в титулярные советники за выслугу лет, 1 августа 1897 г. награжден темно-бронзовой медалью на ленте государственных цветов за труды по Всеобщей переписи населения 1897 г. и пожалован кавалером ордена св. Станислава 3-й степени.
В Суздале же у него родились два сына: Юрий - 13 августа 1894 г. и Алексей - 19 января 1896 г. Георгий (Юрий) (1894—1969), выпускник Училища правоведения (1916), офицер Кабардинского конного полка. Участник Первой мировой войны и Белого движения в составе Добровольческой армии и ВСЮР, ротмистр. В эмиграции во Франции, заслуженный профессор Лилльского католического университета по кафедре русской словесности. Алексей (1896—1945), воспитанник Училища правоведения (курса не окончил), корнет 17-го драгунского Нижегородского полка. Участник Белого движения в составе ВСЮР и Русской армии барона Врангеля. В эмиграции во Франции. Без вести пропал в 1945 году в Берлине (возможно, расстрелян советскими войсками в госпитале).
В феврале 1898 г. управляющий Владимирской казенной палатой ходатайствовал перед министром финансов о переводе и.д. податного инспектора Суздальского уезда титулярного советника Маклакова, который «за время четырехлетней своей службы проявил отличнейшие способности, достойное поощрения трудолюбие и большой служебный такт», на должность податного инспектора Владимирского уезда с сохранением получаемого им низшего оклада содержания. 28 февраля перевод состоялся, и 14 марта 1898 г. Николай Маклаков вступил в новую должность.
На первом заседании Владимирской Ученой Архивной комиссии 26 ноября 1898 г. он присутствовал как податной инспектор и был избран казначеем комиссии и действительным членом-учредителем ВУАК. Это избрание носило не только утилитарный характер - необходимость вести бухгалтерию комиссии - но было обусловлено историческими интересами Маклакова, известными владимирскому кружку архивной интеллигенции. На втором заседании 29 ноября он был избран членом Редакционной комиссии, которая должна была обсуждать научную ценность поступающих для публикаций в Трудах ВУАК сочинений и их корректирование.
В 1899 г. он выступил на собрании комиссии с двумя докладами, которые были напечатаны в первой и второй книжках Трудов ВУАК: «Из истории Владимирского дворянства» и «Из истории Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря». Оба доклада основаны на материалах архивных дел канцелярии губернатора за 1820-е годы, которые Маклаков изучал в архиве губернского правления как действительный член Архивной комиссии. Члены комиссии с 1899 г. приступили к работе с делами архива губернского правления, которое совершалось коллективно по пятницам с 6 до 9 часов.
В первой своей работе Николай Алексеевич сообщил об обнаруженном им в делах о дворянских выборах постановлении Дворянского собрания от 15 января 1821 г. о перестройке купленного дома Гордеева под Дворянский дом.
Второе постановление дворянства - от 13 января 1821 г. - о выдаче избранному на второе трехлетие губернскому предводителю генералу Петру Кирилловичу Меркулову 50 тыс. руб. из дворянской суммы в уплату долга, «совершенного им по обязанностям звания» - удивило Маклакова тем, что Комитет министров наложил на это постановление дворянства запрещение. То есть дворянство не могло в данном случае распорядиться своими собственными деньгами. Этот владимирский «казус», как предположил исследователь, послужил причиной подписанного 2 августа 1821 г. указа императора Александра I о воспрещении в знак признательности делать приношения губернаторам и другим лицам.
Автор публикует из дела № 38 протокол выборов и письмо дворянства П.К. Меркулову и заключает: «Самый факт беспримерного постановления 13 января 1821 г. - глубоко знаменателен независимо от его исхода. «Слабая жертва дворян целой губернии, - говорится в письме дворян к любимому предводителю, - знаменует достоинство генерала Меркулова, единодушно признанное сословием губернии, и истинные достоинству заслуги... Она передала гораздо больше. Она не только увековечила имя генерал-майора Меркулова: из молчаливого архивного полумрака она ярко представила нам светлую картину Дворянского согласия, рассказала, как служили дворянам их избранники и как дворянство умело ценить такую беззаветную сословную службу в те недавние времена, которые так быстро протекли от нас в бесконечную даль невозвратного прошлого».
Вторая работа начинающего архивиста «Из истории Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря» также составлена по делам канцелярии губернатора за 1820 и 1821 гг. Это информация о монастырской тюрьме, «некогда занимаемой семинарскими классами», о содержании в ней узников и их поведении, а также о постройке в монастыре нового Секретного замка для узников в 1824-1826 гг. Автор передает содержание документов с пространными цитатами.
В целом эти публикации являются примером простейшей, «ученической» работы начинающего историка-архивиста - открыть дело, изучить его и пересказать содержание, почти не делая аналитики: сравнений и обобщений. Красноречивые слова о «молчаливом архивном полумраке» подчеркивают атмосферу работы первых архивистов: громадная масса неизученных, не открывавшихся учеными старинных дел, из которых фонарь исследователя выхватывает лишь малый сектор исторического знания.
Как член ВУАК Николай Алексеевич принял участие в праздновании во Владимире в 1899 г. 100-летия со дня рождения А.С. Пушкина. Он выступил с речью на торжественном акте 26 мая в зале Дворянского собрания, а позже составил описание «Пушкинские дни в г. Владимире», которое ВУАК издала отдельной брошюрой.
С 26 ноября 1899 г. – пожизненный член ВУАК.
Проработал Николай Алексеевич Маклаков в ВУАК недолго. В 1900 г. он был переведен по ведомству Министерства финансов в Тамбов на должность начальника отделения Тамбовской казенной палаты, оставшись, таким образом, почетным членом ВУАК.
Маклаков Николай Алексеевич
Директор Тамбовского губернского попечительного комитета о тюрьмах (с 1902). В Тамбове Маклаков вошел в состав Тамбовской УАК, принимал участие в разработке ее Устава и даже в 1905 г. был избран в состав делегации от комиссии для поднесения императору Николаю II адреса и изданий ТУАК, что и состоялось 5 марта 1905 г. в Царском Селе.
Управляющий Полтавской казённой палатой (с 1906). В годовщину 200-летия Полтавской битвы возглавил комиссию по подготовке к празднествам и блестяще справился с миссией, был представлен государю, произведен в камергеры Двора. С 7 июня 1909 года назначен П.А. Столыпиным и.д. черниговского губернатора. Действительный статский советник (1911).
Проявляя в высшей степени лояльность трону, что в те времена отнюдь не отличало глав регионов, он вызвал шквал возмущений либеральной общественности края, завалившей императорскую канцелярию жалобами на произвол Маклакова и требованиями его отставки. Государь поступил мудро: дабы не обострять ситуацию, освободил Николая Алексеевича от должности и 16 декабря 1912 года назначил его управляющим делами МВД, что фактически означало исполнение обязанностей главы ведомства.
У этого кадрового решения нашлись как сторонники, так и противники. К последним, в частности, надо отнести тогдашнего председателя Совмина Владимира Коковцева, сторонника либерально-умеренной политики. Однако государь, утверждая свой выбор, охарактеризовал нового министра как «человека очень твердых убеждений, но чрезвычайно мягкого по форме».
21 февраля 1913 года утверждён в должности министра. Гофмейстер Двора (1913).
Выступая перед подчиненными в первый день в должности 21 февраля 1913 года, Маклаков заявил о своей программе, которой оставался верен до последних дней: «Цель у нас всех должна быть одна – укрепление государственной власти, сильной, благожелательной и спокойной… работающей на благо многомиллионного населения великой России. Путь же, ведущий к этой цели, – один-единственный, иного нет и не может быть – это закон, утвержденный и утверждаемый его императорским величеством». Давая чуть позже интервью французским журналистам, уточнил: страна должна найти в действиях МВД силу, помощь и покровительство, а сама власть представлять опасность только для нарушителей спокойствия и не пугать честных людей.
Царь оценил преданность и деловые качества нового министра. По воспоминаниям придворных, он сказал царице: «Наконец я нашел человека, который понимает меня и с которым я могу работать». Отсюда можно сделать ясный вывод об остром кадровом голоде на преданных людей в окружении самодержца.
Маклаков активно включился в работу, проводя линию на укрепление власти, но скоро убедился в несовершенстве законов. На посту министра провёл через законодательные учреждения свыше 150 законопроектов, в том числе о преобразовании полиции, о печати (с Уставом о печати), о преобразовании статистической части МВД, о 2-й всеобщей переписи населения.
В июле 1913 года он внес на утверждение правительства законопроект о печати, предлагая вернуть подобие цензуры, существовавшей до октября 1905-го, аргументируя тем, что вследствие извращенного толкования высочайшего манифеста «водворилось полнейшее безначалие», а пресса «становится источником потемнения народного самосознания и одичания нравов». Однако такой вариант закона не прошел ни в полевевшей Думе, ни в либеральном по сути правительстве. Первая атака, предпринятая Маклаковым на надвигавшуюся революцию, провалилась.
Заручившись поддержкой государя, в октябре 1913 года Маклаков предпринял операцию против Думы как рассадника, по его мнению, антигосударственных идей. Он внес проект, ограничивавший участие этого органа в законотворчестве совещательными функциями.
Увы. Министр внутренних дел снова потерпел фиаско. И вызвал раздражение думских либералов, записавших Маклакова в реакционеры.
Очередное поражение верному защитнику устоев пришлось пережить уже в ноябре, когда решался вопрос о московском голове, которого утверждал руководитель МВД. Раз за разом он отвергал предлагаемых городским самоуправлением кандидатов, не лояльных, по его мнению, государю, выдвинув в свою очередь Бориса Штюрмера, ставшего впоследствии премьер-министром. Эта кандидатура была бойкотирована, а против линии Маклакова выступили уже и некоторые министры. Оскорбленный, он признавался в частном письме: «Моя мечта поскорее и покрепче починить, что можно, в нашей внутренней жизни, для того, чтобы для наследника подготовить другую обстановку, чем та, в которой мы благодаря предателям России живем теперь, – эта мечта разбита о московском деле».
В конце января 1914-го государь наконец отстранил либерального Коковцева и назначил председателем Совета министров старого консерватора Ивана Горемыкина. К сожалению, при схожести взглядов отношения с Маклаковым у него не сложились. Однако вдохновленный переменами министр внутренних дел предпринял новый штурм бастионов вольнодумства, предложив проект закона об обществах и союзах. По сути он походил на принятый в нынешней России закон о некоммерческих организациях, финансируемых из-за границы. Но и эта инициатива не получила одобрения.
В июле 1914-го, когда война была уже на пороге, Маклаков вновь попытался ограничить права Думы. На встрече со своими министрами Николай II выразил пожелание: Государственной думе быть не законодательным, а законосовещательным органом. Однако почти все, включая даже лояльного Горемыкина, не одобрили монаршее предложение, и царь отступил.
После начала Первой мировой войны внес 18 ноября 1914 года в Совет министров «Записку», в которой настаивал на ограничении Земского и Городского союзов исключительно делом «помощи больным и раненым» и запрещении им заниматься политикой.
В ноябре 1914 года, когда стала очевидной нехватка на фронте боеприпасов, тяжелой артиллерии, амуниции, в Думе родилось уродливое явление в виде Земского и Городского союзов (земгоров). Создаваемые вроде бы для помощи фронту, но принесшие ему мало пользы, они скоро превратились в организации, подчиненные интересам думских фракций. Министр внутренних дел открыто бросил им перчатку и… опять остался в меньшинстве.
С 21 января 1915 года — член Государственного совета. Это придало сил для борьбы. Верный идеалам, министр по-прежнему пытается «починить внутреннюю жизнь страны».
В марте 1915-го он обращает внимание на уязвимую точку – организацию подвоза продовольствия в столицу. По его инициативе Совет министров обсуждает этот вопрос, на котором Маклаков заявил, что «враждебные государству элементы» могут использовать проблему в своих целях (что и произошло два года спустя, когда мятеж начался с требований хлеба). Министр предложил создать при МВД особое совещание, которое бы курировало этот вопрос, однако предложение блокировали из-за боязни чрезмерного усиления правоохранительного органа.
И тут терпение Маклакова кончилось, он подал государю прошение об отставке. Николай II ее не принимает, просит продолжать исполнять обязанности. Но кампания по удалению Маклакова от дел набирает ход: его отставки требуют и в Думе, и столичный бомонд. В либеральной прессе начинается травля министра. К дружному хору голосов вдруг подключается тогдашний главнокомандующий великий князь Николай Николаевич – масон и один из участников генеральского заговора. А в конце мая 1915-го коллеги Маклакова, ведомые давним его недругом, бывшим председателем Совмина Кривошеевым, выдвинули Горемыкину (а фактически царю) ультиматум. Отставка главы МВД или уход большинства министров в отставку. Этот демарш на фоне неудач на фронте встревожил самодержца, и он, скрепя сердце, вынужден был уступить.
5 июня 1915 года был уволен от должности министра с оставлением членом Государственного совета (с февраля 1916 — член его финансовой комиссии).
О своем непростом решении царь, пытаясь смягчить ситуацию, сообщил Маклакову лично, что не принято было по этикету. А тот от неожиданности… заплакал. Это не были слезы обиды. Позднее он так объяснял свое состояние в письме: «Мне прямо жаль до слез государя, жаль наследника, жаль то историческое сокровище, которое мы расточаем. Придет время – это поймут, но будет поздно…» Либералы ликовали, они еще на один шажок приблизились к заветной цели – революции, предотвратить которую всю жизнь пытался Николай Александрович Маклаков.
После своей отставки он не встал в оппозицию к власти, но до конца дней продолжал защищать монархию, будучи верным идеалам, заявленным при вступлении в должность. И не его вина, что попытки «починить» Россию не удались. Без опоры на правые консервативно-охранительные политические и общественные силы, которые были расколоты и даже враждовали, это не представлялось возможным.
Оставаясь членом Госсовета, в одном из выступлений перед сенаторами Маклаков дал такую оценку событиям: «Общество делает все для войны, но войны с порядком, оно делает все для победы, но для победы над властью… Общественность принято славословить и критика ее признается теперь ересью. Но я все же смею утверждать… русская общественность во многом грешна в это трудное время перед своей Родиной». Он подверг жесткой критике политику уступок либералам: «Власть отодвинулась… она потеряла веру в себя… запуталась и обессилела во взаимной борьбе. Мы погасили свет и жалуемся, что стало темно».
Участвовал в Петроградском совещании монархистов 21—23 ноября 1915 года, на котором был избран в состав Совета монархических съездов.
Противник существования Государственной думы, был связан с крайне правыми политическими деятелями. В конце 1916 года в письме к императору Николаю II убеждал его принять «крутые меры», т. к. судьба монархии находится в опасности.
В начале февраля 1917 года был вызван в Петроград для составления манифеста о роспуске Думы. После начала волнений в феврале 1917 года Маклаков настойчиво требовал ввести в Петрограде военное положение. Но правительство под предлогом отсутствия государя в столице не решилось на непопулярную меру. Последний шанс спасти монархию был упущен. Рассматривался Николаем II в качестве диктатора с неограниченными полномочиями.
Во время Февральской революции 27 февраля 1917 года был арестован в числе первых. Он и не думал прятаться. Находился в заключении в Петропавловской крепости. Допрашивался Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства. На допросах держался уверенно, не скрывал своих убеждений. 11 октября 1917 года был переведён в больницу Конасевича, где содержался под охраной.
Летом 1918 года был отправлен в Москву в Бутырскую тюрьму, где 5 сентября, в первый день объявления «красного террора», публично расстрелян ВЧК в Петровском парке. Вместе с ним были расстреляны епископ Ефрем (Кузнецов), протоиерей Иоанн Восторгов, председатель Государственного Совета И.Г. Щегловитов, сенатор С.П. Белецкий, министр внутренних дел А.Н. Хвостов и ряд других лиц.
Источники:
А. А. Арескин (г. Владимир). ВЛАДИМИРСКАЯ УЧЕНАЯ АРХИВНАЯ КОМИССИЯ: НЕИЗВЕСТНЫЕ ДЕЯТЕЛИ. НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ МАКЛАКОВ
Императорский Московский университет: 1755—1917 : энциклопедический словарь / А. Ю. Андреев, Д. А. Цыганков. — М.: РОССПЭН, 2010. — С. 414. — 2000 экз.
Владимирская энциклопедия
