Толкунов Сергей Васильевич
Толкунов Сергей Васильевич родился в 1916 году в селе Никологоры.
В 1931 году учителем начальной школы в посёлке Лукново Вязниковского района был назначен комсомолец Сергей Толкунов, которому тогда ещё не исполнилось 16 лет.
Впрочем, в ту пору всеобщей ликвидации безграмотности окончивший семилетку инициативный способный парень, уроженец соседнего посёлка Никологоры, вполне подходил для того, чтобы преподавать азбуку и арифметику своим землякам. Однако проучительствовал в Лукново он недолго. В 1933-м его по комсомольской путёвке направили в Центральную школу профсоюзного движения. После окончания учёбы Толкунова назначили инструктором Ивановского обкома профсоюза… свиноводческих совхозов! В ту пору Вязниковский район входил в состав Ивановской промышленной области. Однако свиноводством он занимался лишь ненамного дольше, чем учил ребятишек в Лукново. В 1937 году 21 летний С. Толкунов опять таки по комсомольскому набору получил направление в школу младших командиров 4-й стрелковой дивизии, дислоцированной в Белоруссии. После итоговых экзаменов курсант Толкунов в 1938-м был назначен политруком роты 4-го отдельного батальона связи. Но и в РККА выходец из Никологор прослужил недолго. В 1939 году политрука Толкунова перевели лейтенантом в органы госбезопасности с назначением оперуполномоченным 18-й стрелковой дивизии Приволжского военного округа.
Генерал КГБ Сергей Васильевич Толкунов
Когда началась Великая Отечественная война, лейтенант Толкунов получил новое назначение – оперуполномоченным секретно политического отдела УНКВД Казахской ССР. И хотя 25 летний офицер рвался на фронт, ему пришлось заниматься кропотливым выявлением агентов абвера, которых в казахских степях было немало. Когда пресловутый блицкриг захлебнулся у берегов Волги, линия фронта фактически достигла рубежей современного Казахстана, гитлеровская разведка стала всё чаще забрасывать туда группы диверсантов, в том числе и в Гурьевскую область.
Наиболее известной акцией советской разведки в Казахстане стала операция «Тростники», когда в августе 43-го (Толкунов тогда уже стал старшим оперуполномоченным) в районе города Гурьева Казахской ССР была сброшена с парашютами группа германских агентов, казахов по национальности. Основными задачами отряда были проведение антисоветской агитации среди казахов; сбор и передача разведданных о частях Красной Армии, дислоцированных в этом районе; военной технике и промышленности. Однако все диверсанты были выловлены – частью ликвидированы, а остальные взяты в плен. Весной 1944 года, когда Толкунов уже имел звание капитана госбезопасности, на берег реки Эмбы а прикаспийскую степь был выброшен особый диверсионно террористический отряд «Алаш» (таково было самоназвание казахов в старину) из 14 человек. Отряд имел 36 единиц оружия, от пистолетов до пулемётов, десятки коробок кристаллического и эластического тола, четыре электровзрывательных устройства, три рации (в том числе одна дальнего радиуса действия), сумку с ампулами различных ядов, более 700 тысяч рублей советскими деньгами, походного образца типографию с печатным станком, шрифтами, запасом бумаги, красками, и даже готовыми клише антисоветских карикатур. Задача отряда «Алаш» заключалась в том, чтобы, ориентируясь на «пятую колонну», поднять в Казахстане широкое антисоветское восстание, с дальнейшим отторжением республики от СССР и переходом под протекторат Германии. Однако все «алашевцы» были убиты или пленены.
В том же году капитан Толкунов был назначен начальником 1-го отделения 2-го отдела, а потом и заместителем начальника 2-го отдела УНКГБ по Кзыл Ординской области. В победном 45-м Толкунов стал начальником отделения 2-го отдела МГБ Казахской ССР. В Казахстане он продолжал службу и в послевоенные годы, к 1952-му заняв пост начальника 5-го отдела МГБ Казахской ССР.
При этом он умудрялся напряжённую работу совмещать с учёбой и в 1950 году заочно окончил исторический факультет Казахского государственного университета имени С.М. Кирова.
В 1954 году уже в звании подполковника только что созданного КГБ СССР, Сергей Васильевич Толкунов отправился в командировку в Китай, который тогда достиг пика сотрудничества с СССР. В 1954-м Советский Союз оказывал помощь КНР в строительстве 169 предприятий. Общий объём технической помощи в том году возрос то сравнению с 1953-м почти вдвое. На 1 января 1955 г. в КНР только по оказанию технической помощи работало около 800 советских специалистов. Наряду с выполнением обязательств по соглашениям, советские специалисты проводили большую работу по подготовке китайских кадров. В частности, было подготовлено 800 монтажников и наладчиков по энергооборудованию, около 600 – по механомонтажу, более 1000 квалифицированных рабочих различных специальностей. Большую помощь в экономическом строительстве КНР продолжали оказывать советские специалисты советники, командированные в соответствии с советско китайским соглашением от 27 марта 1950 года. На 1 января 1955 года в КНР работало около 500 таких специалистов.
Подполковник Толкунов занимал там должности советника аппарата старшего советника КГБ при органах Министерства общественной безопасности КНР в городах Дальний и Порт Артур, а с 1956 года – в провинции Ляонин. В 1957-м уже в звании полковника Толкунов занял пост советника при начальнике Управления охраны экономики действующей промышленности МОБ КНР.
В июле того же 1957 года полковника Толкунова назначили заместителем начальника УКГБ по обширному пограничному Хабаровскому краю, площадь которого равнялась трём Великобританиям или двум Франциям. На этом посту он оставался до начала 1962-го, став свидетелем того, как прежние братские отношения СССР и КНР уступили место открытой вражде. Затем уже в качестве начальника УКГБ по тому же Хабаровскому краю полковник, с 1964-го – генерал майор Толкунов оставался вплоть до начала 1967 года в качестве опытнейшего специалиста по Китаю и Дальнему Востоку.
Затем после недолгого руководства УКГБ Ставропольского края, в декабре 1968 года 52-летний генерал майор Толкунов был переведён в центральный аппарат КГБ в Москву, где получил должность 1-го заместителя начальника 2-го Главного управления, а менее года спустя перешёл на ключевую должность начальника Инспекции при председателе КГБ. В 1971-м Инспекция была переименована в Инспекторское управление, которое С.В. Толкунов, уже генерал лейтенантом, бессменно возглавлял до ноября 1990 года.
Юбилейный съезд 70 лет КГБ ВЧК (1987). Среди генералов в президиуме и С.В. Толкунов
Это управление было наделено большими правами контроля, кураторства и оказания помощи органам на местах. Туда отбирали самых лучших сотрудников.
Сослуживцами генерал Толкунов характеризовался как «честный и мудрый, прошедший огонь и медные трубы», «умнейший чекист с ещё довоенным опытом разведчика и контрразведчика, талантливый организатор и руководитель», «в войну и после – резидент советской разведки за рубежом». Его ценил Юрий Андропов. Ещё по работе в Ставрополе Толкунов был хорошо знаком с Михаилом Горбачёвым, который даже едва не стал его подчинённым, являясь кандидатом для работы в КГБ, но ушедший на комсомольскую работу. Будучи одним из руководителей КГБ, генерал Толкунов даже в 70-летнем возрасте никогда не пользовался лифтом и поднимался по лестнице в свой кабинет на четвёртый этаж. Имея персональное авто, начальник управления всесильного КГБ предпочитал на работу ходить пешком. За глаза его называли «последним из могикан».
Накануне развала СССР и своего 75-летия генерал Толкунов вышел в отставку.
Скончался в декабре 1993 года на 77-м году жизни.
Был награждён многими орденами и медалями, в том числе Красного Знамени и Красной Звезды, а также имел нагрудный знак «Почётный сотрудник госбезопасности».
Долгое время факты биографии генерала Толкунова были засекречены, причём до такой степени, что даже его земляки в Никологорах и Вязниках знали о бывшем «учителе, дослужившемся до генерала КГБ» лишь понаслышке. Теперь в канун 70-летия Победы в Великой Отечественной войне самое время вспомнить об этом удивительном человеке.
Источник:
Николай ФРОЛОВ. «Районка, 21 век», №12 (229) от 02 апреля 2015 г.
Прощай, КГБ
Яровой Аркадий Федорович
Я с благодарностью вспоминаю работу в Москве, в Инспекторском управлении под началом генерала С.В. Толкунова Царство ему небесное и земля ему пухом! Это был «последний из могикан» чекист с 1930 года, честный и мудрый, прошедший огонь и медные трубы, еще до войны, в войну и после – резидент советской разведки за рубежом, затем начальник Управлений госбезопасности в Хабаровском и Ставропольском краях… Потом многие годы работал в Центре, начальником Инспекторского управления КГБ СССР.
Когда генерал Толкунов возглавлял управление в Ставрополе, комсомолец Миша Горбачев был одним из пяти кандидатов для работы в органах госбезопасности. Но Миша попал на выборную комсомольскую работу и выбыл из числа будущих чекистов. Карьера Михаила Горбачева подвигалась быстро по комсомольской линии – секретарь райкома, горкома, крайкома комсомола, а затем и по партийной – от инструктора, заведующего отделом, секретаря и первого секретаря крайкома до секретаря ЦК КПСС по сельскому хозяйству и Генерального секретаря ЦК КПСС.
Будучи уже Генеральным, Михаил Сергеевич по-прежнему относился к Толкунову с уважением, преклонялся перед его мудростью, умом, житейским и политическим опытом. Толкунов был вхож в ЦК КПСС.
Сергей Васильевич Толкунов назначил меня своим заместителем по Сборнику КГБ СССР. До этого я уже в течение нескольких лет готовил документ об оперативной обстановке в стране Генеральному, по профессии был журналистом, до прихода в КГБ работал длительное время в газетах Карелии, публиковался в центральной печати, издал несколько книг.
Иногда Толкунов давал мне весьма конфиденциальные поручения. Например, я был одним из ведущих инспекторскую проверку 3-го главного управления контрразведки, во главе которой много лет стоял пришедший из административного отдела ЦК КПСС генерал-полковник Душин.
После проверки Душин был отстранен от должности и вынужден уйти в отставку. Работала большая бригада, ко мне стекались все материалы, я обобщал и докладывал результаты Толкунову, а тот Председателю КГБ СССР генералу армии В. А. Крючкову. Видно, время Душина ушло, по-старому уже нельзя было работать, а по-новому он не мог.
Щепетильность проведения этого мероприятия, помимо опасности «нажить себе врага» в лице всемогущего Душина, была еще и в том, что никогда ранее Инспекторское управление не проверяло ни одно подразделение центрального аппарата и данная проверка могла быть истолкована в ЦК КПСС как попытка очернить его представителя, поставить органы КГБ выше руководящего органа партии.
Сработала поддержка нашей работы со стороны начальника Главного политуправления Советской Армии и Военно-Морского Флота генерала армии Алексея Лизичева. Его я знал еще комсоргом Петрозаводского гарнизона. В то время мы были оба членами бюро Карельского обкома ВЛКСМ, вместе отмечали праздники. Лизичев и позже, став генералом, приезжал в Петрозаводск, навещал нас.
Должен отметить чистоту наших взаимоотношений, их простоту и бескорыстность во всей последующей жизни. Таких людей, как Мяукин и Лизичев, не смогли изменить в худшую сторону ни время, ни высокие должности, ни большие звезды. Каждый оставался самим собой.
Помнится, при проверке главка Душина был выявлен вопиющий факт – курсант Куйбышевского военного училища связи С. подал рапорт о направлении его в Афганистан для участия в военных действиях, из-за амбиций начальника местной военной контрразведки он не был допущен к сдаче госэкзаменов, отчислен из училища и отправлен служить солдатом на два года в армию.
Толкунов лично поручил мне и моему коллеге вылететь в Куйбышев (Самару), встретиться с бывшим курсантом С., тогда солдатом, и разобраться в его деле. Когда я доложил Толкунову и Лизичеву, как несправедливо поступили особисты в Куйбышеве с курсантом, – тут же были приняты меры. Лизичев лично принял С., восстановил в училище, дал команду принять у него экзамены и удовлетворить желание молодого командира участвовать в боевых действиях в Афганистане…
В другой раз подобное поручение Толкунова выполнено было мною и целой группой старших инспекторов по проверке 2-го главка КГБ СССР и его системы информационного обеспечения контрразведки. Проверка работы целой группы генералов, имеющих отношение к системе, была технически сложной. Толкунов, как председатель комиссии, поручил мне выступить с докладом по итогам проверки незаинтересованных в «разоблачении» дюжины генералов. Но все обошлось.
Конфиденциальных поручений от Толкунова исходило немало: интересных, сложных, ответственных. Не было случая, чтобы мы не выполнили их, или, того хуже – проверяемые обвинили бы нас в необъективности.
Правда, я не встречал еще людей, которые были бы довольны критикой и не довольны похвалой. Надо сказать, что при выполнении инспекторских проверок больше всего меня угнетали штабные интриги, которые плелись в бытность КГБ СССР. Как ни парадоксально, но можно было лишиться работы из-за своей честности и принципиальности, так случилось с генералом Левоном Мкртычевичем Вартаняном, заместителем Толкунова. Проверяя работу УКГБ по Ставропольскому краю, Вартанян обнаружил ряд серьезных нарушений и отметил это в материалах проверки. Местный генерал-лейтенант и секретарь крайкома пытались оказать на Вартаняна давление, чтобы тот убрал из документа по проверке некоторые компрометирующие их места, но проверяющий был неумолим. Зато не успел Вартанян прилететь из Ставрополя в Москву, как в ЦК на него уже лежала жалоба руководителя УКГБ по Ставропольскому краю с подтверждением секретаря крайкома.
В ЦК разгорелся большой «пожар». Специальным самолетом в Ставрополь вылетела солидная комиссия из представителей ЦК и руководства КГБ. По возвращении комиссии, чтобы не обострять отношений с ЦК, руководство КГБ предложило Вартаняну хотя бы несколько смягчить выводы. Принципиальный и честный генерал госбезопасности Вартанян категорически отказался что-либо исправить в документе. В итоге – уволен в отставку по возрасту. Даже всесильный Толкунов не мог ничего сделать, хотя, знаю, был на стороне Вартаняна.
А может быть, не стал копья ломать: идти против цековских, – значит идти против Горбачева и быть уволенным на пенсию. По возрасту Толкунов был старше Вартаняна.
Позднее так оно и случилось, – уволили неожиданно, по возрасту. А на его место посадили юного чекиста, хорошо вписавшегося в «демократию» после ГКЧП, родственника второго лица в правительстве… И Горбачев не помог!
Жаль, ушел умнейший чекист еще с довоенным опытом разведчика и контрразведчика, талантливый организатор и руководитель Инспекторского управления Сергей Васильевич Толкунов, он даже в свои семьдесят никогда не пользовался лифтом и пешком поднимался на четвертый этаж. Таких гвардейцев было двое– Толкунов и генерал армии, Герой Советского Союза глава Погранвойск СССР Матросов. Они даже на работу по возможности предпочитали ходить пешком. Теперь уже обоих проводили в последний путь.
Старая школа. Закаленная и надежная Красная Гвардия, поклон тебе!
* * *
Хочу пояснить, как на смену опытному генерал-лейтенанту Толкунову пришел малоизвестный подполковник М.
По рекомендации Толкунова меня вызвали в Управление кадров к генерал-майору Латышеву. Латышев предложил мне должность Председателя КГБ Чечено-Ингушской АССР.
– Вы уже четыре года работали в Армении, знаете обстановку и особенности работы на Кавказе, обычаи и другие тонкости этого региона, – говорил Латышев. – Вам легче, чем кому-либо, будет осваивать этот сложный участок работы, естественно, и результаты должны быть…
Разговор состоялся еще задолго до разделения республики на Ингушетию и Чечню, прихода к власти Дудаева, и тем более, развертывания военных действий. Тем не менее, этот регион в оперативном плане значился как наиболее взрывоопасный, хотя и более спокойный в сравнении с Арменией или Аджарией в Грузии. Конечно, были тут и свои особенности – извечные раздоры на почве земельных притязаний между ингушами и чеченцами, почти сто семей находились в состоянии «кровной мести»… В общем, Кавказ, как и Восток – «дело тонкое». Тем не менее, я дал свое согласие.
– Когда выезжать? – спросил я Латышева.
– По словам Сергея Васильевича, вы уже подготовлены к выезду с бригадой в Новосибирск на две недели. Нет необходимости что-то срочно ломать и менять – по возвращении из командировки сразу же отправитесь в Чечено-Ингушетию.
Когда я вернулся из Новосибирска, то узнал, что вместо меня поехал тот самый М.
Ну, поехал и пусть работает на здоровье, мало ли какие ситуации могли сложиться за это время.
Однако когда я узнал, что М. – родственник второго человека в правительстве, по звонку которого и была совершена «сделка», мне стало как-то не по себе. Не убедили меня и доводы руководства, что «так надо», на него «есть виды с перспективой», а «на мою жизнь еще хватит генеральских должностей…»
Премерзко стало у меня на душе, не потому что меня при раздаче со званием обошли. Действительно, на мою жизнь хватало генеральских должностей, – четырежды рекомендовали меня на генеральские должности: в Смоленск, Карелию, Чечено-Ингушетию и Армению. Но генералом я не стал…
В первые два места отказался сам: в Смоленск – еще не созрел и не набрался опыта большой руководящей работы; в Карелию – из этических соображений. Считалось ненормальным возвратиться в коллектив, где начинал, хотя мне очень хотелось поехать в родную Карелию, а тем более командовать руководителями начального и среднего звена, у кого еще недавно сам ходил в подчинении.
Что касается назначения на генеральскую должность в Армению, первым заместителем Председателя КГБ Армении к самому Юзбашяну, то и здесь иначе распорядилась судьба. Я даже овладел «микич-микич» (чуть-чуть) армянским языком, и уже билет взял на самолет, но… По улицам Еревана шли танки… Там было уже другое государство. И Москва не отправляла своих посланцев. Наоборот, отзывали всех сотрудников. Должности занимали собственные национальные кадры.
Так и не удалось мне вторично поработать с Юзбашяном. Видно, не судьба… А Мариус Арамович, прошедший огонь и воды за 14 лет нелегальной работы за рубежом, был вскоре убит армянином-националистом у своего дома, на родине своих предков…
– Таким образом, я четырежды несостоявшийся генерал, – сказал я как-то при встрече земляку и другу, бывшему начальнику отделов КГБ Армении и УКГБ по Омской области полковнику Суптело Виктору Михайловичу.
– Нет, «пятижды», – поправил он. – Теперь уже можно сказать тебе, что первый секретарь обкома партии Манякин Сергей Иосифович твое личное дело у меня запросил, посмотрел и сказал, что будешь начальником УКГБ по Омской области… Но вскоре Манякина перевели в Москву в ЦК, а его приемник – Похитайло сказал мне, мол, «варягов» из Москвы не надо. У меня свой кадр есть! Так вместо тебя пришел работник аппарата обкома Банников…
Вот уж подлинно говорят: «неисповедимы пути Господни»! Когда-то, не зная об этой истории, я приезжал в Омск с инспекторской проверкой к ставшему уже тогда начальником УКГБ и генералом Банникову Александру Павловичу. И даже был в гостях у него. Кстати, в бывшей квартире Манякина, которую он занял… Но об этом позже.
Сейчас скажу лишь: если бы я даже и знал ту историю, то ничего не изменилось бы в наших добрых отношениях.
И совсем другое дело в случае с М., «перебежавшем дорогу» мне из корыстных, карьеристских соображений. Впрочем, при любых формациях, начиная с древнего Рима или того раньше, власть делит людей на две категории – патрициев и плебеев. Тот самый подполковник М. вскоре вернулся в Москву уже генерал-майором и занял место самого генерал-лейтенанта Толкунова.
Можно подумать, что и ГКЧП для него специально сделали, вскоре после 19 августа он стал уже генерал-полковником!..
Владимирская энциклопедия
|
