В 24-й день июля 1888 года в селе Сакулине, Вязниковского уезда, совершилось скромное торжество по случаю исполнившегося в этот день пятидесятилетия служения местного священника, Василия Ивановича Херсонского, в иерейском сане. Священно-церковно-служители 3-го благочиния на съезде, бывшем в селе Груздеве 30-го ноября 1887 года, единогласно просили о. Благочинного В. Малинина довести до сведения Его Высокопреосвященства о предстоящем юбилее и испросить Архипастырское разрешение на празднование оного. На докладе о сем последовала резолюция Его Высокопреосвященства, представляющая право духовенству 3-го благочиния почтить священника села Сакулина Василия Херсонского соборным служением. О. Василий Херсонский, 75-ти-летний старец, сын священника села Дунилова, Шуйского уезда. По окончании курса во Владимирской семинарии с званием студента, рукоположен Высокопреосвященным Парфением во священника к Преображенской церкви села Сакулина 1838 года июля 24-го дня, где священствовал ровно 50 лет, проходя в то же время разные, наиболее почетные, должности. Село Дунилово, родина о. Василия, смежно с селом Горицами, в котором часто находился и проживал с матерью тогда безвестный сирота Иван Михайлович, а ныне маститый Иерарх, Высокопреосвященнейший Савва. Обучаясь одновременно в Шуйском духовном училище, Василий Иванович жил на одной квартире с будущим Святителем Русской Церкви и был «старшим» на ней. Высокопреосвященный Савва в торжественный день своего юбилея, по случаю исполнившегося 25-ти-летия служения его в сане епископа, вспомнил о юности своей, о первых годах своего воспитания и о сверстниках своих по учению, в числе коих и о Василии Ивановиче Херсонском. Бывший на юбилее, как представитель с родины, священник села Палеха Н. Чихачев заявил Владыке, что Василий Иванович жив до сих пор и священствует в селе Сакулине, в 14-ти верстах от Палеха. «Еще жив Василий Иванович»? спросил Владыка, — «как не помнить мне его, как не помнить»! Мы вместе учились, вместе жили на одной квартире в Шуе, и он был мой «старший». На лицо он хоть и не хорош, да душой-то уж очень добр!» Из таких слов Владыки видно, что Василий Иванович был старшим добрым, если через столько лет о доброте его вспомнил Преосвященнейший Савва, так много в жизни своей встречавший людей. Кто знает, что такое был «старший» в квартире назад тому 50—60 лет и какое он имел значение, тот поймет, что доброта души хоть ребенка «старшаго» в квартире много значила в то время. Проявив доброту души еще с малых лет, в училище, о. Василий сохранил ее и до старости дет, прослуживши 50 лет священником. Полвека исполняя разнообразные должности и соприкасаясь со многими слоями общества, он умел поставить себя так, что доброта души была отличительным характером всякой его деятельности и всех его отношений. Но все свое долговременное служение о. Василий представлял собою образец поучительной доброты и благочестия. Как священник, он всегда был усерден к богослужению и совершал оное с сердечною теплотой, глубоким благоговением и нередко слезным умилением, что невольно размягчало душу молящихся и располагало к молитве. К прихожанам своим он не был требователен и взыскателен, всегда довольствовался тем, что давали, и многие требы исполнял в долг. Прихожане понимали это доброе снисхождение своего батюшки к их бедности и всегда уплачивали долг, хоть иногда и через продолжительное время. «Вот добрая душа — о. Василий Сакулинский!» - сколько раз приходилось слышать пишущему сии строки от прихожан села Сакулина и своих,— «никого-то он не обидит, никому грубого слова не скажет; с малым ласков, с взрослым обходителен, с пожилым разговорчив: для всякого слово доброе найдется у него!» Состоя священником на довольно бедном приходе, о. Василий никогда не стремился перейти на лучший, более выгодный, приход. Довольствуясь сравнительно малым доходом, он, при своей скромной и аккуратной жизни, все-таки имел возможность дать средства своим троим сыновьям к приличному образованию: один из них служит священником, другой состоит певчим митрополичьего хора в Москве и третий — диаконом в г. Владимире; единственная же дочь его избрала себе тихое и мирное пристанище в Успенском женском монастыре гор. Владимира и пострижена уже в монашество. Устроив жизнь детей, о. Василий немало приложил забот к устройству своих племянниц и родственниц, которых без его родственного сочувствия и содействия ожидала жалкая, тяжелая доля. Бывши ведомственным духовником в благочинии (с 1851 года), о. Василий (В окрестности между крестьянами о. Василий известен более под прозвищем «Сакулинского». Фамилия Херсонский мало известна.) приобрел благорасположение духовных своих детей добротой души и уменьем расположить кающихся к раскрытию своих душевных недугов. Всегда ласково и добродушно снисходя к немощам и слабостям человека, ободряя кающегося, он прежде открывал немощи и слабости свои, по слову Апостола: исповедайте друг другу согрешения, — и тем вызывал на полную откровенность и кающегося. В случае же пастырского недоумения, возможной ошибки молодого, неопытного служителя Церкви, он умел успокоить совесть его, разъяснивши недоумение и сомнение подходящими и возможными в практике церковной случаями. Желая добра каждому и заботясь о спасении всякой души христианской, о. Василий вменял себе в обязанность молиться и творить на проскомидии поминовение о своих духовных чадах, как живых, так и отшедших в вечность. В продолжении четырнадцатилетнего прохождения должности ведомственного духовника, о. Василий получал иногда от Епархиального Начальства поручения произнести следствие или дознание по таким делам, где требовалось особенное уменье и такт, чтобы виновной стороне выяснить ее неправоту, не раздражая в то же время каприза и не оскорбляя самолюбия. Это было еще во времена «крепостного права». И такие-то щекотливые дела о. Василий умел оканчивать примирением враждовавших. В 1865 году о. Василий был избран на должность благочинного открытой баллотировкой по особому распоряжению Преосвященного Феофана, и последовательно был затем избираем на пять трехлетий. Бывши благочинным в том же ведомстве, в коем был прежде духовным отцом, о. Василий умел заслужить любовь и уважение своих подчиненных тем, что постоянно обходился со всеми священно-церковно-служителями, как с духовными своими детьми или собратьями. При отчетах, в случае неуспешности некоторых священников, он сам исправлял ошибки и даже иногда переписывал ведомости собственными руками. В этом случае он был не столько начальник, сколько советник и сотрудник, готовый к услугам всякому. При посещениях подведомственного духовенства о. Василий прикрывал свою власть и права смирением и скромностью, в том искреннем убеждении, что начальственная надменность не должна иметь места в церковном клире. По должности благочинного о. Василий обнаруживал особенную заботу о бедных и сиротах духовного звания: насколько сам заботился о сиротах и помогал им, настолько же умел расположить и других к пожертвованиям на бедных духовного звания. Это доброжелательство, это сострадание к беспомощности иногда круглых сирот и ходатайство за них понимало и ценило Епархиальное Начальство и всегда назначало пособие сиротам 3-го благочиния по просьбе о. Василия. Достоверно известно мне, что Архипастырь Антоний так сочувственно отнесся к одной сироте, что пожертвовал из своих личных средств необходимую сумму денег для взноса за обучение ее в Епархиальном женском училище, исключительно уважая ходатайство о. Василия. Добрые дела и душевные качества о. Василия видело и ценило ведомственное духовенство. Когда по старости и слабости своего здоровья он решительно отказался от баллотировки на должность благочинного на шестое трехлетие, то духовенство единогласно просило его быть членом благочиннического совета, коим он состоит и по сие время. Хотя многих из его духовных чад и бывших подчиненных теперь уже нет в живых, тем не менее вновь поступившие на их места священно-церковнослужители, узнавши от оставшихся в живых о добродушии о. Василия, почли своим долгом принять деятельное участие в чествовании этого достоуважаемого старца на юбилейном торжестве. В благочинии 3-го округа юбилей пятидесяти-летнего служения в сане священника — еще первый, и торжественное празднование его — для народа неслыханное и невиданное событие. Накануне 24 июля в село Сакулино прибыл местный благочинный; утром же прибыло восемь священников из соседних сел. Могло собраться и более священников, желавших лично почтить Юбиляра, но совпавшее празднование юбилея с воскресным днем задержало многих в своих приходах для исполнения треб и службы. За то прихожане села Сакулина собрались почти все поголовно; не мало было крестьян также из соседних сел и деревень. Многочисленному сбору усердствующих вполне благоприятствовала прекрасная погода. В церковной ограде и у домов сельских жителей виднелись всюду большие толпы народа всякого возраста, в праздничных одеждах; каждый желал почтить своим усердием всем известного в округе старца и посмотреть на небывалое в здешнем крае торжество. В 8 часов утра раздался звон колокола к водоосвящению, которое совершили три священника; при чем были окроплены св. водой евангелие и иконы, предназначенные к поднесению в дар Юбиляру от духовенства и прихожан. Как только досточтимый Юбиляр показался на крыльце своего дома, раздался праздничный звон во вся. Убеленный сединами старец — о. Василий, почтительно поддерживаемый по сторонам двумя священниками, в рясе и камилавке, с орденом св. Анны и бронзовым, в память войны 1853—1856 гг., крестом на груди, сопровождаемый детьми, внуками и родственниками, тихо шел в храм, в котором полвека совершал богослужение. На глазах Юбиляра и у многих окружавших его видны били слезы умиления; слышались вздохи; многие творили крестное знамение: шествие было торжественное. Во вратах ограды Юбиляр встречен был собравшимся духовенством, в сопровождении которого и вступил во св. храм. Здесь у амвона быль встречен о. Благочинным, который в кратких, но выразительных словах высказал Юбиляру поздравление с торжественным днем и приветствие от лица Архипастыря, Высокопреосвященнейшего Феогноста, объявив при сем резолюцию Его Высокопреосвященства, разрешающую почтить юбилейное торжество соборным служением. После этого, депутацией от прихожан поднесена была Юбиляру св. икона Бл. Князей Бориса и Глеба, в день памяти коих принял он рукоположение в сан священника. Икону держал в руках прихожанин с. Сакулина старшина Груздевской волости, крещенный и повенчанный Юбиляром; другой прихожанин прочел от лица всех прихожан адрес следующего содержания: «Духовный отец наш, дорогой Батюшка, Василий Иванович! Немногие из нас, твоих духовных детей, помнят, когда ты был у нас новый-молодой Батюшка. Приветствующие теперь тебя с пятидесятилетием служения твоего в сем св. храме почти-что все тобою крещены и браком сочетаны. Мы знаем, что долгие годы и простому человеку от Бога даром не даются, тем более — духовному отцу. Значит, по Божию повелению, ты для нас нужен и полезен. Вспомни, отец духовный, сколько ты в 50 лет прекратил ссор и домашних неурядиц в семьях наших! К тебе привыкли мы ходить за советом и на суд, как отцу родному, — и ходили мы к тебе за миром, потому что видели любою, и мир у тебя в семье и в причте в течение целых 50 лет. А можешь ли ты, Батюшка, припомнить, на кого бы долго и сильно ты сердился, хотя знаем мы, что тебя иные из нас оскорбляли и обижали? А сколько твоих духовных детей на том свете! Скольких ты с миром и благословением препроводил туда! В 50 лет из умерших набрался бы целый полк. И что, если бы этот полк мог явиться приветствовать тебя в сии минуты? Верно, он бы сказал о том, как дороги мир и любовь не только здесь, но и там. Представляя тебе, Батюшка, в дар св. икону Бориса и Глеба, в день празднования которым ты назад тому 50 лет рукоположен к нам во священника в воскресный же день, думаем мы: не их ли мученическая смерть от родного брата научила тебя дорожить миром и согласием и все 50 лет утверждала в заповеди Христовой о любви? Дай, Господи, чтобы и нам в памяти было, что от домашних неурядиц много худа бывает, и чтобы пример твой, Отец духовный, как ты любил и дорожил миром и согласием, долго и долго был и у нас на виду! Ты можешь поверить, Отец духовный, как нам мило и дорого, что у нас ты дожил до 50 лет своего священства, — и мы не можем не радоваться, что столько духовенства собралось в наше Сакулино воздать должное нашему Батюшке! В день пятидесятилетия служения твоего в сем св. храме, в котором столько лет мы получали и получаем через твое священство благодатные дары, мы собрались сюда, чтобы вместе с тобою вознести за тебя нашу благодарную молитву Богу и, как умеем, выразить тебе нашу искреннюю признательность. Во свидетельство этой нашей признательности, представитель нашего прихода, состоящий в должности старшины Груздевской волости, Василий Яковлев Крупин, от лица духовных чад твоих, прихожан сего св. храма, подносит тебе икону святых Князей мучеников Бориса и Глеба, память коих ныне празднуется. Прими же, Отец духовный, сию икону с изображением святых братьев — сыновей св. Равноапостольного Князя Владимира, которому мы недавно праздновали в память 900-летия крещения Им наших предков: ровно восемнадцатую часть этих 900 лет ты прослужил в нашем приходе священником! Молим Господа Бога, чтобы молитвами св. Князей Бориса и Глеба еще продолжил твое служение у нас, да и после тебя благоволил бы в память о тебе дать нам духовного отца от рода и родства твоего». Приняв св. икону и приложившись к ней, о. Василий положил ее на аналой и, обратясь к народу, со слезами на глазах и взволнованным голосом благодарил своих духовных детей за выраженные чувства и поднесение св. иконы, присовокупив при этом, что свое долговременное служение в сем храме прошел по милости Господа Бога, давшего ему благодать священства, силы и крепость к прохождению священного служения. Затем были поднесены св. евангелие и икона Спасителя, от духовенства 3-го благочиннического округа. Как на иконе, так и на евангелии сделана надпись: «Бывшему своему духовному отцу и благочинному, достопочтеннейшему о. Василию Иоанновичу Херсонскому, села Сакулина священнику, в день пятидесятилетнего юбилея священства его — усердное приношение от признательного духовенства 3-го благочиния, Вязниковского уезда. Июля 24 д. 1888 г.» При поднесении этих святынь, священник села Малых-Дорков И. Доброхотов произнес речь, в которой довольно подробно изобразил прекрасные черты и деятельности о. Василия по должности ведомственного духовника и благочинного, и в заключение речи сказал: «Во свидетельство нашего глубокого уважения и сердечного расположения к Вам, мы подносим Вам, как своему молитвеннику, св. икону сию, а как своему бывшему духовному отцу и наставнику св. евангелие, по которому Вы учили нас жить и действовать». Вслед затем произнес речь священник села Мелешина А. Нардов. Говоря о доброте, услужливости, снисходительности и незлобии о. Василия, оратор с глубокою признательностью вспоминает о той нравственной поддержке, которую сам он, со времени своего раннего вдовства, постоянно находил в добрых, разумных, задушевных и назидательных советах о. Василия.
Взволнованный Юбиляр ответствовал духовенству поклоном и словами: «Благодарю, благодарю! Я недостоин этого!» Принял поочередно св. евангелие и св. икону и, приложившись к ним, положил на аналой. Литургию совершал Юбиляр в сослужении шести священников и двоих диаконов. Храм был переполнен молящимися и не мог вместить всех: многие молились в ограде под открытым небом. На клиросе стройно и благоговейно раздавалось пение хора, составленного из двоих сыновей и внука юбиляра, а также двоих священников, бывших некогда Архиерейскими певчими, и других любителей пения. Такой импровизованный хор производил заметное впечатление на молящихся: многим, конечно, не приходилось и не придется слышать подобного пения никогда. Вместо причастного стиха священник А. Нардов сказал поучение о значении, важности и трудности священнического служения (Особенное достоинство поучения заключается в выражениях и образах, вполне доступных разумению простого народа.). После заамвонной молитвы произнес поучение к народу священник с. Груздева И. Жуковский. По окончании литургии было совершено благодарственное Господу Богу молебствие всеми собравшимися священниками во главе с Юбиляром. Перед началом молебна священником села Палеха Н. Чихачевым была произнесена речь, в которой о. Василий охарактеризован как пастырь, духовник и ведомственный начальник. Молебен закончен был обычными многолетиями с возглашением многолетия и Юбиляру. По окончании церковного торжества в храме, почтенный Юбиляр отправился обратно в дом, в сопровождении духовенства и народа. У крыльца он был встречен с хлебом-солью своею супругою, еще бодрою старушкою, детьми, внуками и собравшимися родственниками. В доме радушной хозяйкою предложен был гостям чай и обед, на который приглашены все собравшиеся из духовенства, а также некоторые из почетных прихожан. Во время обеда о. Василий добрым словом вспомнил своих предшественников, бывших до него священников в селе Сакулине. В конце обеда были прочитаны два письма от священников, друзей и духовных детей юбиляра, не имевших возможности лично поздравить его с торжественным днем в жизни. Один из них уже за штатом, и лет десять как разбит параличом и не выходит из дому, но в письме все-таки прислал искренней приветствие юбиляру; другой же по случаю храмового праздника был удержан дома. Так совершилось скромное, но полное назидания и задушевности, юбилейное торжество в селе Сакулине.
