Ивакино — деревня в Ковровском районе Владимирской области России, входит в состав Малыгинского сельского поселения.
Деревня расположена в 12 км на северо-восток от центра поселения деревни Ручей и в 17 км на север от райцентра города Ковров. Селение с таким названием изначально находилось в пределах Стародубского княжества в так называемом Залесье, которое в первой половине XVI столетия оказалось во владении князей Гундоровых - одной из ветвей династии Стародубских-Палецких. После того как Залесье царь Иван Грозный выменял у Гундоровых на свои вотчины в среднем течении Уводи, залесские селения оказались государевыми дворцовыми, а потом - удельными.
Деревня Ивакино, при колодцах, располагалась по старому счету в 10 верстах к северу от Коврова и в 3 верстах к северо-востоку от села Большие Всегодичи - центра Всегодической дворцовой и удельной волости. Ивакино находилось по соседству с историческими деревнями Кривоногово и Клячино, которые сегодня именуются, соответственно, Шмелево и Полевая. Ивакино изначально являлось средней по размеру деревней. По первой «петровской» ревизской переписи 1719 года в ней значилось 37 мужского пола душ, а общее население не превышало 80 человек. За целое столетие ситуация в целом не изменилась. Так, в 1811 году по шестой ревизской переписи в Ивакино проживало 40 мужского пола крестьян.
До 1778 года Ивакино входило в состав Владимирского уезда, а после учреждения одноименной губернии эта деревня вошла в новообразованный Ковровский уезд.
Как и население соседних удельных деревень, ивакинцы в XIX веке активно занимались лесным промыслом (одной из главных тому причин стало низкое качество земли), следствием чего стало почти полное отсутствие лесов вокруг. Сегодня в непосредственной близости от Ивакино имеется лишь небольшой перелесок, да и тот фактически вырос уже после «всеобщего всегодического лесоповала». Другими широко распространенными промыслами среди ивакинцев были офенская торговля и портняжничество. Коробейники из Всегодической волости, как и из соседней Алексинской, странствовали по всей России - вплоть до Сибири, Волыни и Польши, как и «спинджачные» портные.
К концу первой трети XIX века население Ивакино несколько увеличилось, зато потом число жителей там вплоть до начала XX столетия почти не росло. К началу 1860-х гг. в этой деревне значилось 12 дворов и 118 обитателей.
Во второй половине XIX столетия портновский промысел стал для ивакинцев основополагающим. По данным 1895 года из 115 постоянных жителей деревни 33 человека - почти треть от общего числа жителей, занимались отхожими промыслами, преимущественно портновским ремеслом. Из числа портных, согласно земской статистике, лишь 1/6 часть занимались данным ремеслом круглый год. Абсолютное большинство обшивали потенциальных клиентов лишь с осени и до праздника Пасхи. Как правило, весной и летом даже завзятые портные из крестьян занимались традиционными сельскохозяйственными работами, и вновь брались за ножницы, иглу, аршин и утюг лишь после сбора урожая.
Как говорилось в одном из изданий ковровского земства, «5/6 всех портных непременно возвращаются на летние полевые работы домой в тех видах, что как бы ни была плоха земля, но она всегда больше даст пользы, чем заработок портного. Возвращаются портные домой и на большие храмовые праздники, Святки, Масленицу и св. Пасху. В среднем портные в промысле не бывают больше семи месяцев. У большинства портных есть свои «насиженные» места, куда они из года в год уходят на заработки. Работают больше в пределах своей губернии, но более предприимчивые забираются дальше, на Кавказ и в Сибирь. ...Незначительное число лиц за рабочий сезон успевает обойти все Поволжье и побывает даже в Сибири. Ходят портные по деревням, из дома в дом, к тому, кто позовет; в некоторых больших торговых местечках снимают квартиру и, сидя на одном месте, обшивают известный район, принимая заказы на дому. По деревням ходят больше бедные портные, т.е. бедные знанием своего дела, и работают самую грубую одежду. Как оседлые портные, так и бродячие шьют одежду из материала заказчика, за малым исключением. В совершенно различных условиях стоят они по части питания: оседлые портные продовольствуются «своим хлебом», бродячий же элемент питается «как пастухи», «где шьют, там и едят».
Ввиду того что портные работают сдельно (поштучно), то, само собой, естественно является желание сработать возможно больше вещей и тем заколотить лишнюю копейку. Смотря по достаткам деревенского населения, берется и плата за шитье одежды... При существующих низких ценах на работу портной принимает все меры к тому, чтобы за рабочий день успеть приготовить, имея непременно швейную ручную или ножную машину, шубу, пиджак и поддевку холодную. Без швейной машины, ускоряющей труд, мастер выработает гораздо меньше. Но сделать вышеуказанное число предметов для одного человека, даже и при машине, слишком много, поэтому и не удивительно, что вся работа носит характер «спешки» и бывает исполнена кое-как на «живую нитку».
Сидят портные за работой долго. Встают они в деревне в 4 часа утра и шьют до завтрака, на который у них идет времени не больше ? часа; на обед и отдых полагается 1 ? часа, затем «сумерничают» до 11-12 часов ночи. Высиживая столько времени с иглою, портной, надо полагать, должен зарабатывать довольно много. Оно и было бы так, если бы не тратилось много времени на переходы и перерывы в заказах. Тем не менее, в деревнях за зиму (весь рабочий сезон) у деревенского «хозяйчика» остается [по данным 1907 года] за всеми расходами на обувь, одежду, табак и прочее 100 рублей и больше; мастер-работник сколачивает до 70 рублей, а подмастерье от 30 до 50 рублей. Ученики работают бесплатно «за выучку», хотя трудятся наравне с большими».
К 1904 году в Ивакино был зафиксирован исторический максимум численности населения - 146 человек в 16 дворах. Однако потрясения Первой мировой, революций и Гражданской войны привели к упадку портновского промысла и к оттоку жителей из Ивакино. В 1923 году там уже значилось всего 75 постоянных жителей, а к 1929-му - только 46 крестьян в 11 дворах.
С начала 1860-х гг. Ивакино вошло во Всегодическую земскую волость, образованную для бывших удельных крестьян.
В церковном же отношении эта деревня с давних пор относилась к приходу храма села Малые Всегодичи.
Иван Андреевич Розанов (01.01.1880–04.02.1938, г. Иваново) с 1905 г. был законоучителем в Ивакино-Бабиковском училище в приходе с. Малых Всегодич.
В начале 1920-х гг. Ивакино входило в Мало-Всегодический сельсовет Всегодической волости.
С 1926 года — в составе Савинской волости.
После того как в 1929 году волости и уезды упразднили, деревня Ивакино оказалась в составе Мало-Всегодического сельсовета Ковровского района Ивановской области.
С 1940 года — в составе Большевсегодичского сельсовета.
В 1944-м после выделения Владимирской области отошла обратно во владимирские пределы, оказавшись менее чем в 4 км к югу от межрегиональной границы.
Незадолго до Великой Отечественной войны рядом с Ивакино прошло шоссе Ковров-Шуя, благодаря чему эта деревня уцелела до наших дней.
С фронтов Великой Отечественной не вернулись трое ивакинцев: рядовой Василий Молчанов пропал без вести в августе 41-го, рядовой Павел Шаронов
погиб в финском концлагере в январе 42-го, а рядовой Федор Шаронов погиб в бою в сентябре 1944-го в Варшавском воеводстве на территории Польши.
Первоначально Ивакино входило в колхоз имени Молотова, а потом оказалось в числе населенных пунктов, закрепленных за совхозом «Гигант».
В 1961 году в деревне насчитывалось 56 жителей в 15 дворах, в 1970-м - 42 постоянных обитателя в 15 дворах. Далее, как почти и везде, население там сокращалось, а число дачников увеличивалось. К 1978-му в деревне насчитывалось 23 жителя в 13 дворах. В 1984 году в Ивакино значилось 19 жителей и 12 дворов, а в 1994-м - 6 постоянных жителей в 4 дворах.
С 2005 года вошла в состав Малыгинского сельского муниципального образования Ковровского района.
По данным последней всероссийской переписи населения 2010 года, в этой деревне прописано 6 человек.
Одна из важнейших проблем для данного населенного пункта – газификация…
