Свято-Никольский Волосов женский монастырь (Николо-Волосов монастырь)
Свято-Никольский Волосов женский монастырь (Николо-Волосов монастырь) - православный женский монастырь, расположенный в селе Волосово Собинского района Владимирской области.
В 1909 г. Николо-Волосовский мужской монастырь был обращён в женский. По благословению правящего архиерея сюда были направлены пять инокинь из Свято-Успенского Княгинина монастыря во Владимире. Среди них монахиня Илария — что была пострижена в мантию 11 июля 1909 года в Княгинином монастыре и стала через шесть лет первой игуменией возобновленной обители святителя Николая; монахиня Феофания, принявшая постриг 26 марта 1914 года уже в Волосове и исполнявшая послушание казначеи; монахиня Евпраксия, которой по Промыслу Божию довелось стать не только первой, но и последней насельницей обители.
27 ноября 1913 г. священник Николо-Волосова женского монастыря Николай Смирнов уволен за штат. 2 декабря 1913 года диакон-псаломщик Сретенской гор. Владимира церкви Иоанн Орлов определен на священническую вакансию к церкви Николо-Волосова женского монастыря.
Монастырь укреплялся и возрастал: к 1916 году численность сестер достигла сорока, действовала церковно-приходская школа, восстанавливались и ремонтировались святые храмы, исправно совершались чинные и благоговейные богослужения по монастырскому уставу. Согласно данным обетам, инокини вели добрую и тихую жизнь, устранясь от суетных мирских обычаев: безропотны в послушаниях, в молитве терпеливы, во бдениях неленостны. При обители существовала водяная мельница на реке Колочке.
Закрыт монастырь в 1920-х гг. «В селе Волосово, Владимирской вол., в помещении быв. церкви открыт крестьянский клуб» («Призыв», 17 марта 1926).
В 1927-1928 гг. в Волосове служил о. Сергий Сидоров (род. 1895), автор «Записок». Он трижды был арестован, в 1937 г. расстрелян. С 1923 г. до своего первого ареста в 1925 г. о. Сергий служил в Воскресенской церкви Сергиева Посада. Отец Сергий с семьей приехал в г. Сергиев (как тогда назывался Сергиев Посад) поздней осенью 1923 г. Здесь ему было предоставлено место священника в храме Петра и Павла, что расположен рядом с Уточьей башней Лавры. Сразу же по приезде о. Сергия церковный совет единогласно избрал его настоятелем храма. Поселился он с семьей почти рядом с церковью, на Большой Кокуевской улице, в маленьком деревянном домике с терраской (дом 29). В 1920-е гг. многие дворянские семьи перебирались из Москвы в Сергиев: в Москве было опасно из-за доносов, арестов, а в Сергиеве, рядом со святынями Лавры и под их покровом казалось более возможным пережить неистовства революции. Отец Сергий был знаком еще до революции, во время московской своей жизни, со многими из переехавших в Сергиев: в семьях Истоминых, Бобринских, Комаровских, Огневых он всегда находил радушный прием, а Сергей Павлович Мансуров стал его другом. В этом подмосковном городке о. Сергий опять вошел в круг людей высокой культуры, православной духовности. И повторялись, как прежде, долгие чаепития и вечерние разговоры, в которых о. Сергий принимал самое пламенное участие, забывая на время о трудностях житейских, о болезнях детей, о постоянной нужде. «Отец Сергий очень скоро стал особо почитаемым верующими священником не только своего прихода, но и всего города. Многие семьи желали знакомства с ним, и он, посещая их, оставлял неизгладимый след... Было что-то притягательное в его красивом, благородном, одухотворенном лице... Будучи широко образованным человеком, о. Сергий легко заинтересовывал слушателей своими увлекательными и проникновенными рассказами на самые различные темы. Беседы касались литературы, истории, искусства и многих других вопросов, относящихся к духовной жизни человека, его поведения в обществе и индивидуальных его качеств. Он убедительно прививал нравственные устои юношеству, мог с большим интересом толковать Евангелие и наряду с этим уводить слушателей в мир неразгаданных тайн природы...» В 1924 г. в Петропавловском храме служил святитель Тихон, Патриарх Московский и всея России. Его пригласил о. Сергий, для укрепления верующих в православии, но сам он был арестован за три дня до приезда святителя Тихона. Во второй раз о. Сергий был арестован в 1926 г. по делу Местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Петра. По выходе из тюрьмы он был лишен права проживания в 6 самых крупных городах СССР и высылался на 3 года в город по собственному выбору. Отец Сергий выбрал Владимир. Во Владимире тогда уже многие храмы и монастыри были закрыты, и духовенства был избыток. Отец Сергий не мог получить постоянного места служения до тех пор, кока его не послали в Волосово. 27 июля 1927 г. во Владимире родилась вторая дочь отца Сергия, и назвали ее Татьяной. К этому времени он уже получил приход в старинном Никольском храме бывшего Николо-Волосовского монастыря, и владимирское ГПУ разрешило ему переселиться в село Волосово. 1 апреля 1927 г. приехали двое саней и увезли отца Сергия в Волосово. После Пасхи, когда устанавливается летняя дорога, должна была поехать и семья. Очаровательным местом было Волосово: недалеко лес с рыжиками и земляникой, за монастырем небольшая, но чистая и рыбная речка. Монастырский сад, хотя уже и дичающий, благоухал все еще весною, а стены древнего монастыря окружали заросли шиповника. Сохранилась богадельня для старух и стариков, и уже после революции там открылось училище. Семья о. Сергия поселилась в бывшей сторожке при Церкви, в доме, малопригодном для житья. Очень скоро по приезде о. Сергий столкнулся со всеми тяготами бытия в маленьком бедном приходе, в котором было всего сто пятьдесят домов. Не хватало денег на выплату налогов, не на что было содержать семью. Часто болели маленькие дети, а к врачам можно было обращаться лишь во Владимир. Серьезно заболел и о. Сергий: высокая температура, подозрение на брюшной тиф. Закутанного в тулупы увезли его во Владимир и положили в больницу. Наконец заболела смертельно, раком желудка, нежно любимая им «мамочка», Вера Ивановна Ладыгина. Она скончалась в 1928 г. в Москве и была похоронена на Ваганьковском кладбище. Во время последней войны могилка Веры Ивановны затерялась, найти ее теперь невозможно. Отец Сергий, оторванный от друзей, чувствовал себя в Волосове очень одиноко. В 1928 г. он писал другу: «Жить в Волосове с семьей зимой невозможно. Жена извелась и хворает всё время, дети также». Отец Сергий недолго служил в Волосове - с апреля 1927 до конца 1928 г. За это время прихожане его полюбили. Сохранился листок с благодарностью, которую выражает церковный совет о. Сергию. На маленьком листе, золотой краской, печатными буквами написано: «Настоятелю Волосовской религиозной общины священноиерею Сергею Алексеевичу Сидорову. Преподобнейший отец Сергий! Просим Вас принять от нас глубокую благодарность за те пламенные призывы, которые в наше скудное добродетелями и маловерное время, как звон набата, раздаются в древнем храме исторического Николо-Волосова монастыря, побуждая нас охлаждать пристрастие к тленным мира сего вещам, а стремиться к счастливой бесконечной вечности... Наставник! Вверенная Вашему водительству и вверившая себя Вам паства усердно просит Вас, чтобы Вы во время оно, став пред страшный Престол Господа Славы, могли сказать: "Се аз и дети, яже ми дал есть Бог!"» И подписи: староста Павел Чугунов, председатель совета. Члены: В. Акимов, М. Захаров, Н. Блинов. В 1929 г. о. Сергий получает приход в с. Лукине Серпуховского района. На смену ему в Волосово приходит обновленческий священник Сергий Андреев. Протоиерей Сергий Евгеньевич Андреев (1902-1991) в конце 1923 г. был посвящен в священники обновленческим епископом Лавровым. С 1924 по 1925 г. служил в с. Оликове, с 1925 по 1929 г. - в с. Кистыш, с 1929 по 1932 г. - в Волосове, с 1932 по 1940 г. - в Ставрове.
Монастырские угодья и строения при советской власти передали колхозу. Стены и две из четырех башен ограды были разобраны, опустевшие храмы постепенно разрушались. В храме во имя преподобного Сергия Радонежского, лучше других сохранившемся, вначале размещался сельский клуб, а позже — библиотека. После закрытия обители на освященном месте продолжала жить последняя из насельниц — монахиня Евпраксия. Известно, что, будучи еще совсем юной, поступила она вместе с сестрою в Княгинин женский монастырь, а в начале 1900-х годов была направлена на послушание в Волосово. В период лихолетья местные власти пытались выселить матушку Евпраксию, но она, ссылаясь на свой преклонный возраст, получила-таки от них разрешение остаться на территории родного ее сердцу монастыря. По словам очевидцев, жила матушка затворницей, на улицу почти не выходила, старалась чуть свет, еще до выгона сельского стада, успеть принести воды из источника святителя Николая (источник этот сохранился до нашего времени). Сама носила и хворост из леса. Под храмом преподобного Сергия находилась ее келья, где было много больших икон, - вероятно, из церковного иконостаса, - столик для книг, печка и кровать, а рядом с кроватью стоял гроб — по примеру многих отшельников древности, которым он навевал память смертную, сердечное сокрушение о грехах и мысль о иноческой жизни как о добровольном страдании ради Христа и Царствия Небесного. Для простого народа матушка Евпраксия была поистине олицетворением монашества, «носительницей истины» и живым примером христианского благочестия. Ее любили, к ней обращались за советом в трудную минуту, просили о наставлении и поучении. За строгую монашескую жизнь, глубокую веру и неоскудевающее терпение наделил ее Господь благодатными дарами прозорливости и исцеления от недугов. Местные жители до сих пор вспоминают о многочисленных случаях чудесной помощи Божией по молитвам праведной старицы. Однажды к ней приезжал генерал из Владимира с больной девочкой на руках. Из матушкиной кельи девочка вышла самостоятельно, совершенно здоровой. Рассказывают также, что незадолго до своей кончины матушка предсказывала возрождение Николо-Волосовского монастыря. Святых Таин ее причащали приходские священники Владимирской епархии. Один из них — протоиерей Василий Войнаков, ныне настоятель Успенского Кафедрального собора во Владимире, вспоминает, что задал однажды монахине Евпраксии вопрос: «А почему бы, — спросил он, — не переселиться вам, матушка, в монастырь, где сестры бы ухаживали за вами, покоили бы старость вашу?» Матушка отвечала на это: «Настоятельница Волосова монастыря игумения Илария перед своим изгнанием отсюда дала мне послушание — пребывать здесь неотлучно, хранить неугасимую лампаду иноческой жизни. Вот и несу я это послушание. Недаром говорится: послушание превыше поста и молитвы. Наверное, сила послушания и защитила меня: безбожники ни жизни не лишили, ни с места не согнали». Так следовала матушка преданию святых отцов, один из которых — преподобный Акакий Синайский - говорил: «Монах, пребывающий в послушании, не может даже умереть без благословения». Монахиня Евпраксия мирно преставилась ко Господу в 1980 году и была погребена на территории обители, где по милости Божией и молитвенному предстательству святителя Николая сподобилась подвизаться даже в те годы, когда самой обители будто бы и не существовало. В трудные для Церкви времена народ с трогательной верой говорил, что под сводами закрытых храмов вместо священников служат ангелы Божии. Так и матушка Евпраксия, принявшая равноангельный монашеский образ, исполняла свои иноческие обеты, молилась и трудилась на священном месте, которое попущением Божиим временно осиротело. Вечная ей память! Помимо церквей уцелели кельи (1763) и часть ограды с башнями (1763).
В 1993 году по благословению архиепископа Владимирского и Суздальского Евлогия Николо-Волосов монастырь стал подворьем Суздальской Свято-Покровской женской обители. Правящий архиерей вместе с настоятельницей Покровского монастыря игуменией Софией (Комаровой) прибыл в Волосово и в сопровождении представителей местной администрации осмотрел монастырские постройки. Собравшихся селян обнадежили, что вскоре здесь вновь будут совершаться церковные богослужения и приедут на жительство сестры из Покровской обители, дабы возжечь лампаду жертвенного иноческого послушания ради Бога и ближних. Совершив молебен, Владыка произнес архипастырское слово, в котором обратился к местному руководству с просьбой об оказании посильной помощи монастырю и выразил глубокую надежду, что вновь открываемая обитель станет «тихой пристанью для многих, обуреваемых душевными смущениями». А буквально накануне архиерейского визита произошел удивительный случай, в котором многие усмотрели явственный знак того, что святитель Николай Чудотворец не оставил попечения о своем многострадальном земном уделе. В арке колокольни Свято-Никольского собора чудом уцелела старинная икона святителя Николая, отмеченная еще в монастырской описи 1802 года. Образ этот был единственной сохранившейся от прежнего монастыря святыней, безмолвным свидетелем его прошлого и настоящего. И вот когда один из сельских жителей, который содержал на территории обители фермерское хозяйство, занимая дом и монастырский сад и используя церковные постройки под складские помещения, проходил мимо колокольни, икона неожиданно упала прямо подле него, поразив и напугав фермера. Словно сам угодник Божий в виде своего святого образа вновь явил пример христианской кротости, следуя мудрому святоотеческому правилу: «А тому, кто уничижает и поносит тебя, кидайся в ноги и прощения проси. Поскольку лишь смирение никогда не падает, ибо ниже всего лежит». И фермер, подняв образ с земли, отнес его домой. Позже он передал его в храм возрождаемой обители и освободил занимаемые им монастырские строения. Так небесный покровитель Волосовского монастыря уже который раз «стяжал смирением высокая» (обрел через смирение величие), как молитвенно воспевает Православная Церковь в тропаре святителю Николаю. В марте 1993 года прибыли в Николо-Волосовский монастырь первые насельницы. Жители села радушно встретили их хлебом-солью. И начала возрождаться молитвенная жизнь обители: каждый четверг совершалось акафистное пение святителю Николаю, постепенно налаживалось уставное благоговейное и неспешное монастырское богослужение. Сложное и ответственное послушание строительницы обители возложено было правящим архиереем на монахиню Евфимию (Ромашову) — тогда еще совсем молодую послушницу. Родом матушка из Мордовии, из набожной рабочей семьи. С детства отличала ее глубокая вера. По окончании средней школы она читала и пела на клиросе, несла трудовое послушание при храме, занимаясь ремонтными и реставрационными работами. Николо-Волосов монастырь стал для монахини Евфимии очередной ступенью иноческого служения Богу и людям, новым духовным домом. Матушку не устрашили и не повергли в смятение нелегкие обязанности по восстановлению некогда цветущей, а ныне пришедшей в плачевный вид обители. Присущие ей по натуре скромность и простота, но в первую очередь — верность послушанию и усердие в молитве постоянно поддерживали ее, восполняли душевные и телесные силы. В минуты испытаний всещедрый Господь незримо укреплял ее и Матерь Божия не лишала своего Покрова и милосердия. Деятельными и добрыми помощницами стали для будущей матушки настоятельницы эконом обители монахиня Ксения (Лукьянова); казначея инокиня Параскева (Балашкина); регент монастырского хора инокиня Надежда (Вахрушева), которая в кратчайшее время наладила благоговейное клиросное пение, основанное на умилительных монастырских распевах Троице-Сергиевой Лавры и Оптиной Пустыни; а также другие насельницы, отдающие монастырю все свои силы. На Святую Пасху 1993 года, впервые после семидесятипятилетнего перерыва, в храме преподобного Сергия была совершена Божественная литургия. И день этот — «Праздников Праздник» — стал двойным торжеством для Волосовской обители и был отмечен атмосферой духовной радости и молитвенного подъема. А в четверг Светлой Седмицы литургию в монастыре совершил сам Высокопреосвященнейший архиепископ Евлогий и произнес по окончании ее трогательное архипастырское наставление о необходимости доброго единения между монашествующими и мирянами, о благотворном соработничестве, которое поможет еще одному вновь зажженному светильнику Православия неугасимо сиять для всех ищущих истинной жизни и душевного спасения. И впоследствии владыка Евлогий многократно посещал Николо-Волосовский монастырь, проявляя отеческую заботу о сестрах обители. В 1994 году в стенах Суздальского Свято-Покровского женского монастыря он лично постриг в рясофор первых Волосовских насельниц. Во время богослужения внезапно отключили электричество, и чин иноческого пострижения совершался при свечах, как в былые времена, когда, по справедливому выражению приснопамятного патриарха Московского и всея Руси Сергия, «темнее было в храмах, зато светлее в душах верующих». По окончании пострига владыка Евлогий в назидание новопостриженным произнес проникновенное слово о том, что «жизнь инока - это одно сплошное правило, и не только молитвенное, но правило всей жизни как примера для окружающего мира».
Храмы обители. Фото 1995 г. Состояние монастыря в 1995 г. Первые насельницы Настоятельница монахиня Евфимия с сестрами обители. 1995 г.
В апреле 1995 года архиепископ Евлогий постриг в монашество инокиню Евфимию (Ромашову) - старшую сестру обители. По церковным канонам, новопостриженная монахиня должна несколько дней провести в храме, не занимаясь никаким делом кроме чтения священных книг и пребывая непрестанно в духовных размышлениях и умной молитве. Две ночи молилась в храме монахиня Евфимия, и всякий раз перед рассветом возле алтаря начинала петь синичка. Но пение ее совсем не походило на ту заливистую дневную трель, которую мы привыкли слышать. Поначалу нежное и тихое, оно становилось все более громким и торжественным и продолжалось до прихода в храм сестер. При первых же словах утренних молитв птичка умолкала. В этом малозначительном, на первый взгляд, событии усматривали сестры некий знак, поскольку для чуткой души, воспламененной ревностью о Господе, ничто в мире не случайно, но все, премудростию Божией сотворенное, имеет высший духовный смысл. Недаром каждый христианин, ежевечерне обращаясь к Богу, повторяет благоговейное прошение из молитвы святителя Иоанна Златоуста: «Господи, избави мя окамененнаго нечувствия». Главное для сестер обители — это жизнь духовная: ежедневные утренние и вечерние правила и уставные богослужения, святые Таинства исповеди и причащения, чтение творений святых отцов и беседы о сущности монашеского делания; постоянное хранение добровольно принятых монашеских обетов — целомудрия, послушания и нестяжательности. Монастырь — не темница, как иногда неверно думают, не способ спрятаться от мира и убежать от его проблем. Нет, подчас тот, кто, пребывая в повседневных заботах и хлопотах, сетует на тяжелую жизнь, даже представить себе не может, насколько сложнее и глубже, серьезней и непримиримей внутренняя духовная борьба, «невидимая брань», которую приходится вести монашествующим. Но зато и победа над собой, над греховными помыслами и страстями приносит иноку подлинное счастье, несравнимое с кратковременными радостями от житейских удач. Сочетая послушания с молитвой, насельницы Николо-Волосовской обители испытывали чувство духовного подъема и не ведали усталости, невзирая на то, что труды их были нелегкими. Им пришлось ухаживать за скотом: коровами, овцами и козами, возделывать огород, вручную косить траву, заниматься ремонтом монастырских построек, самостоятельно поднимая на крышу стропила, настилая полы и обшивая стены келий доской-вагонкой. Сестры сами заготавливали дрова, собирали в лесу малину и землянику, выращивали капусту, помидоры и картофель, начали выпекать монастырский хлеб (удивительно вкусный!). Святитель Николай, издавна считавшийся на Руси покровителем сельских тружеников, не оставлял свою обитель. Попечением благотворителей и жертвователей успешно обретали первозданный облик святые храмы монастыря. Набожное усердие ктиторов всегда сопутствовало на Руси созиданию святых обителей. Продолжая добрые традиции благочестивых времен, и нынешние предприниматели вносят свой вклад в святое дело возрождения Николо-Волосовского монастыря. Нельзя не упомянуть с благодарностью имена Николая Аркадьевича Куланова и Сергея Николаевича Богданова — неизменных благодетелей Волосовской обители, которые с особым благоговением относясь к монастырю как средоточию духовной жизни, приняли самое живое и деятельное участие в его восстановлении, директора совхоза «Ставровский» Юрия Анатольевича Емелина, директора Демидовского фанерного комбината Валерия Ивановича Гусарова, а также Владислава Сединовича Ли, Сергея Анатольевича Корзинкина, Сергея Аркадьевича Куланова и Анатолия Эрвиновича Маевского, непосредственно руководившего строительными работами, человека исключительной добросовестности и трудолюбия.
Однако без испытаний и скорбей не бывает иноческой жизни. 31 октября 1997 года в пять часов вечера в обители начался пожар: вспыхнул сестринский корпус. Огонь перекинулся на смежное с ним трехэтажное здание. Пожар тушили до половины второго ночи. Келейные вещи многих насельниц сгорели. Но и в эти тяжелые минуты, как рассказывал один из пожарных, сестры проявляли христианскую доброту и милосердие. «Нам, пожарным, - говорил он, — редко кто из пострадавших «спасибо» скажет: людям в подобной ситуации не до нас. А тут — сестры нас молоком напоили, накормили горячим хлебом...» Мирские люди, отвыкшие уже от знаков благодарности, были до глубины души тронуты обычным человеческим вниманием. Поздним вечером того же дня в обитель прибыл архиепископ Евлогий. Обеспокоенный несчастьем, владыка, сочувствуя сестрам, явил образ пастыря доброго: участливо утешал отеческой беседой и убеждал не падать духом, но со смирением уповать на милость Божию и покровительство святителя Николая. Из истории монастыря известно, что в XVII веке обитель также постигла беда: горел Свято-Никольский собор. Народ при виде пожара плакал. Но в скором времени собор снова был отстроен. Теперь же вышло так, что владимирские газеты и телевидение сообщили о пожаре, и уже на следующий день в монастырь начала прибывать помощь продуктами, вещами, пиломатериалами. Господь, по человеколюбию Своему, преложил скорбь на радость и все утраченное возвратил сторицею. Закипела работа в пострадавших от пожара корпусах: необходимо было сначала очистить здания от обгоревших бревен, убрать рифленое кровельное железо, а затем уже приступать к ремонту. Сестры на время переселились в Покровский храм, а в корпусах ускоренными темпами велось восстановление: хотелось успеть до наступления зимних холодов. К ноябрю 1997 года милостию Божией и заступлением святителя Николая труды эти были успешно завершены.
На клиросе Интерьер храма преп. Сергия Радонежского. 1997 г.
А вскоре по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Свято-Никольское Волосово подворье обрело статус самостоятельной женской обители. Архиепископ Владимирский и Суздальский Евлогий объявил об этом решении на одном из епархиальных монашеских съездов 16 февраля 1998 года. Особо знаменательно, что тогда был четверг, день недели, посвященный Церковью святителю Николаю Чудотворцу. На масляной седмице того же года в возобновленный женский монастырь привезли колокола. Первый раз зазвучали они в Прощеное воскресенье, и звон их собрал всех бывших в монастыре. Сестры и паломники не могли сдержать светлых слез радости и умиления. С тех пор ежедневно оглашает безмолвную прежде округу монастырский благовест, созывая на молитву насельниц обители и окрестных жителей. Стараниями священноначалия положительно был разрешен и крайне беспокоивший всех населъниц вопрос о переносе за монастырскую ограду кладбища, где обитатели Волосова, используя территорию обители для мирских нужд, долгое время хоронили своих односельчан между Никольским собором и Сергиевским храмом. С начала 1999 года действует при монастыре воскресная школа для сельских детей. В ней учащиеся знакомятся с основами Православного вероучения и началами христианской нравственности. На занятиях сестры обители стараются привить детям стремление к добродетельной жизни, воспитать их как верных чад церковных. Для лучших воспитанников воскресной школы была организована паломническая поездка в Серафимо-Дивеевскую обитель.
Следуя доброй и неизменной церковной традиции, занимаются сестры и благотворительностью. Оказывают необходимую помощь всем, кто обращается в монастырь со своими нуждами: иным - продуктами и одеждой, другим - добрым и участливым словом, духовным утешением и назиданием.
Монастырский храм преподобного Сергия по преданию был возведен в XVII столетии зодчим Козьмой Ананьиным, каменных дел мастером из Богородице-Рождественского монастыря города Владимира. Храм - однокупольный, его внутренние многоарочные своды напоминают интерьер Грановитой палаты Московского Кремля и символически воспроизводят одновременно и небесную твердь, которая по древнерусским представлениям состояла из нескольких сфер, и раскинутый шатер — образ библейской скинии, где находились скрижали с Заповедями Божиими.
Видом своим скромный и уютный Сергиевский храм напоминает о том периоде в истории Святой Руси, когда, по слову путешественника, и царские хоромы, и боярские палаты, и церкви христианские имели один облик, а всё богатство их и украшение составляли святые иконы. Помимо уже упомянутого старинного образа святителя Николая, в Сергиевском храме пребывает икона преподобной Софии Суздальской с частицею ее мощей. Святая София (в иночестве Соломония Сабурова) была до пострига супругой великого князя Московского Василия Третьего (XVI век) и еще в миру отличалась подлинным благочестием, кротостью и нищелюбием. Господь Промыслитель предызбрал ее в число верных Своих угодников, явив на ней силу и славу божественной Премудрости Своей. Смиренно приняв иночество в Суздальском Покровском монастыре, великая княгиня подвизалась там до самого дня своей блаженной кончины. Преподобная София была прославлена в лике святых уже в наше время. А 14 августа 1995 года в Покровской обители состоялось обретение ее честных мощей: они были изнесены из криптового храма, где покоились под спудом, и установлены в соборе Покровского монастыря. Сестер Волосовской обители, которая числилась в то время подворьем обители Суздальской, Господь сподобил участвовать в этом дивном церковном событии, и для молитвенного поклонения в Свято-Никольский монастырь дана была частица мощей преподобной Софии. Ныне в Сергиевском храме находится также мощевик с частицами святых мощей многих подвижников веры и благочестия, канонизованных Церковью сравнительно недавно: в частности, святителя Феофана Затворника, радевшего о возвращении Волосовскому монастырю статуса самостоятельной обители; последних Оптинских старцев, в которых все монашествующие видят своих верных и премудрых наставников; преподобномучениц великой княгини Елисаветы и инокини Варвары († 1918), страдальческой кончиной мужественно запечатлевших непоколебимую веру во Христа Бога и сподобившихся принять венцы нетленные во Царствии Небесном, как многие и многие российские исповедники новейших времен. Святой храм — это сердце монастыря, средоточие его молитвенной жизни, где совершается суточный круг богослужений и откуда молитва, как неиссякаемый источник, распространяет свои живительные струи по всей обители, по всему миру. Святые Отцы, великие учителя монашеского «умного делания» - непрестанной внутренней молитвы - говорили, что такая молитва, «вскипая из сердца и непрерывно вращаясь внутри человека денно и нощно, доставляет ему радость и сладость неизреченную». Святитель Николай, архиепископ Мир Ликийских Чудотворец, издавна почитался русским народом настолько широко, что некоторые из иноземцев, посещавших Древнюю Русь, считали его «особым русским богом». Житие святителя изобилует славными чудесами, глубокая вера в которые и сделала его в глазах благочестивого народа поистине «универсальным», всеобщим святым.
Памятуя, что впавшему в нищету отцу трех дочерей, уже готовому с отчаяния обречь их на пагубу, святитель Николай трижды тайно подбрасывал в окно узелки с золотом - на приданое каждой, русские девушки обращались к святому с молитвами о приданном.
Моряки, зная из Жития святителя о совершенном им чуде усмирения разбушевавшейся водной стихии и многочисленных случаях избавления мореходов и утопающих от верной гибели, молитвенно вверяли себя его заступничеству.
Узники обращались к нему с молениями, поскольку он спасал несправедливо осужденных: некогда, явившись на место предстоящей казни трех горожан Мир Ликийских, святой выхватил меч из рук палача и всенародно обличил подкупленного судью.
Русские купцы также считали святого Николая своим покровителем. Даже «честное купеческое слово», в твердости которого русские люди не сомневались, восходит к тем давним временам, когда, заключая сделку без свидетелей, торговцы говорили друг другу: «Никола — порукой!», то есть не колеблясь, признавали в святом самого надежного посредника, гарантирующего незыблемость взаимного договора.
И крестьяне наши, землепашцы и скотоводы, видели в святителе Николае помощника и соучастника своих нелегких повседневных трудов.
Бесчисленное множество храмов было освящено на Руси во имя святителя Николая Чудотворца. В их числе и древний Волосов монастырь.
В настоящее время старинный образ святителя Николая — главная святыня Волосовской обители. Икона эта относится приблизительно к концу XVIII - началу XIX века и написана маслом в стиле мастеров Московской школы — последователей известного изографа Симона Ушакова.
По древней церковной традиции святитель Николай изображен на ней в епископском облачении со святым Евангелием; над правым его плечом — круглое клеймо с образом Спасителя, над левым — с образом Богородицы. Этот иконописный чин установлен в знак того, что избрание святого Николая епископом города Мир Ликийских (юго-западная область Малой Азии) сопровождалось чудесным видением, в котором Господь наш Иисус Христос и Пресвятая Дева Мария поднесли Святителю знаки его высокого сана: Спаситель — Евангелие, а Пречистая Владычица — архиерейский омофор.
Икона была возвращена обители в 1993 году, в тот самый знаменательный день, когда незадолго до возобновления иноческой жизни в монастыре Волосово посетил архиепископ Владимирский и Суздальский Евлогий вместе с настоятельницей Суздальской Свято-Покровской обители игуменией Софией (Комаровой). Владыка отслужил тогда пред образом молебен.
В 1997 году стараниями мастеров-иконописцев икона была отреставрирована и пребывает ныне в монастырском храме во имя преподобного Сергия Радонежского.
А 22 мая 1999 года, на праздник перенесения мощей святителя Николая из Мир Ликийских в город Бари, в древнем Свято-Никольском соборе, стены которого сохранили фрагменты росписи с эпизодами из Жития святого, впервые за семьдесят с лишним лет после закрытия обители, была совершена Божественная литургия, после чего состоялся крестный ход вокруг монастыря со старинной иконой. Великий Чудотворец, изображенный на ней со сложенными для благословения перстами, словно осенял смиренных насельниц архипастырской десницей и вдохновлял их на новые труды по возрождению обители.
Крестный ход на праздник Преполовения Пятидесятницы. 2000 г. Архиепископ Евлогий совершает водосвятный молебен перед монастырской святыней – иконой святителя Николая. 2000 г. Водосвятный молебен перед иконой святителя Николая. 2000 г. Архиепископ Евлогий совершает литургию. Среди сослужащих – духовник обители, архимандрит Досифей (Даниленко). 2002 г.
Часовня Входные западные ворота
Образ Николая, который находится в Николо-Волосовом монастыре, выглядит так, словно написан совсем недавно. Монашки говорят, что эта икона чудом уцелела в нише колокольни Свято-Никольского собора со времен революционных потрясений. И что это тот самый образ, который был внесен в монастырскую опись в самом нач. XIX в.
