Архиепископом Серапионом (1634 - 1653) в 1635 г. повелением царя Михаила Федоровича строится монументальный восьмигранный столп колокольни с высоким мощным шатром. Внутри колокольни, на втором ярусе (среднем), было устроено два престола, главным из которых являлся Благовещенский, а второй - в честь Феодосии, дочери царя (Официально считалось, что у царя Михаила Федоровича не было дочери Феодосии. Дочь Феодосия была у последнего царя - Федора Иоанновича, сына Ивана Грозного; прожила эта Феодосия всего два года. ).
В труде Н. Султанова «Изразцы в древне-русском искусстве» помещен снимок шатровой колокольни при Суздальском соборе, построенной в 1635—1636 г. и имевшей покрытие зеленой черепицей, чрезвычайно редкой и едва ли даже не единственной многогранной формы. К сожалению, экземпляров этой черепицы не сохранилось. На основании рисунка можно заключить, что зеленая глазурь черепицы придавала общей окраске шатрового покрытия весьма богатые и красивые переливы.
Колокольня. 1635 г.
По распоряжению митр. Иллариона (ум. в 1708 г.) была произведена опись собора, его внешнего и внутреннего вида и церковного имущества, ему принадлежавшего. В 1682 году в описи Рождественского собора отмечено: «…На колокольне 21 колокол, самый большой колокол весом в 500 пудов. «На той же колокольне часы боевые перечастье в 8 колоколов».
Для сообщения рядом стоящих митрополичьих покоев с церковью от палат к западному фасаду колокольни были сделаны величественные переходы.
Переход в колокольню из Архиерейских палат
Митрополит Илларион (1682-1707) перестроил церковь внутри колокольни. Престол св. муч. Федосии упразднил, и церковь сделал теплой с одним Благовещенским престолом. В эту церковь в зимнее время митрополит Илларион ходил к церковной службе, а в воскресенье и праздничные дни совершал в ней литургию.
17 июля 1719 г. в Суздале произошел большой пожар, уничтоживший почти все церкви и дома обывателей; пострадал и собор в пожаре: крыша и главы, сделанные из олова, расплавились и верхний ярус в соборе обрушился, погибло в пламени много драгоценных вещей из церковной утвари, ризницы, а также драгоценных княжеских и царских вкладов. Сгорел «без остатку» бывший в соборе издревле балдахин с двуглавым орлом наверху, устроенный над каменным «государевым» местом. Пострадали от огня также ограда, колокольня с Благовещенской церковью и архиерейский дом, так что епископ Варлаам II (Леницкий) (1719-1722), назначенный вскоре после пожара на Суздальскую кафедру, вынужден был жить в домовом селе Красном.
На колокольне в кон. XVII в. были установлены часы с боем, отбивавшие каждые час и четверть часа. Часы пострадали при пожаре 1719 года, в 1755 были восстановлены, а в конце XIX века стараниями суздальского часовых дел мастера Карпова приобрели и минутную стрелку. Суздальские колокольные часы остановились в 1929 году. Тогда починить их было некому; они были восстановлены только в 1967 году суздальскими умельцами А. Тихоновым и В. Чичериным, при помощи Снегирева.
В теплой Благовещенской церкви преосвящ. Виктор (с 1788 года епископ Суздальский) поставил гипсовый иконостас. Под колокольней Суздальского собора имеется небольшая, слабо освещаемая солнечным светом комната, которой в истории сохранения письменных памятников Суздальской старины суждено было сыграть значительную, хотя и несколько печальную роль. См. Уничтожение письменных памятников старины в Суздале в 1790 г. В 1791 г. был слит и 20 октября повешен на соборной колокольне большой колокол, весом 755 пудов.
В 1815 г. усердием соборного старосты с гражданами в Благовещенской церкви был устроен придел в честь Рождества Христова в память избавления России от французов в 1812 г.
Колокола Суздальских кремлевских часов XVI—XIX веков
Н. М. Курганова
Находящиеся сейчас на колокольне в суздальском кремле колокола никогда специально не изучались. Знакомство с ними ограничивалось их самой краткой характеристикой в связи с действием часового механизма.
Вместе с тем сами по себе колокола интересны как памятники истории, что мы и попытаемся показать.
В настоящее время на кремлевской колокольне семь колоколов. Один отбивает часы, второй минуты, пять колоколов — четверти часа. Они были размещены в 1966 году в связи с восстановлением часов-курантов. Из семи кремлевских колоколов четыре имеют надписи и даты, три только орнаментированы. К тому же из четырех датированных колоколов три относятся к XVI веку. Из них старейшим является колокол, отлитый псковским мастером Прокофием Григорьевым в 1549 г., ранее находившийся на колокольне Покровского монастыря (Сейчас во 2-м ряду крайний слева, если смотреть на колокольню с кремлевского двора, в схеме № 7). На колокольне Покровского монастыря находилось два колокола этого мастера, слитые им в 1549 году, один весом в 8, другой в 6 пудов, что было зафиксировано описью имущества Покровского монастыря 1854 года. В самой описи есть любопытное замечание на полях: «Колокола по форме не положено вносить в опись. Можно их, как замечательные по древности, поставить в дополнительной описи». В Покровском монастыре они находились до конца 1930-х годов. В 1939 г. вследствие плохого и ржавого крепления колокол в 8 пудов упал и разбился на четыре части, поэтому было принято решение о снятии второго, шестипудового, и передаче обоих колоколов на хранение в музей.
Два суздальских колокола псковича Прокофия Григорьева одинаковы по форме и орнаментике, их различает вес и некоторые отличия в конце надписей. Оба колокола имеют трехстрочную надпись, две строки которой расположены в верхней части колокола. Слова в строке разделяются изображениями Голгофского креста, русалок, оленя, фронтально стоящего человека со сложенными на груди и поднятыми кверху руками. Под второй строкой идет орнаментальная полоска из вьющегося стебля. Третья строка текста подчеркивается мелким орнаментом из фигурок русалок, обращенных лицами друг к другу с длинными завивающимися в кольца хвостами.
Надписи на колоколах выполнены четким полууставом. На шестипудовом, висящем на кремлевской колокольне (его высота 62 см, диаметр — 55 см), она гласит: «ЛЪТА 7057 (1549) БОЖИЕЮ М(И)Л(ОС)ТИЮ И ПОМОЩИЮ С(ВЯ)ТЫЯ ЖИВОНАЧАЛЬНЫЯ ТР(ОИ)ЦА М(ЕСЯ)ЦА СЕНТЯБРЯ ВЪ 8 Д(Е)НЬ НА РОЖДЕСТВО ПР(Е)С(ВЯ)ТЕИ Б(ОГОРОДИ)-ЦЫ СЛИТЬ БЫСТЬ КОЛОКОЛЪ СЕЙ ПРИ ДЕРЖАВЕ Ц(А)Р(СТ)ВА БЛАГОВЕРНАГО И Х(РИ)С(О)ЛЮБИВОГО ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА Ц(А)РЯ И Г(ОСУДА)РЯ ВСЕЯ РУСИ. А ЛИЛЪ МАСТЕРЪ ПРОКОФЕИ ГРИГОРЬЕВЪ. АМИН(Ь)».
О суздальском колоколе псковича Прокофия Григорьева писала в 1962 г. Э. С. Смирнова в статье «Два памятника псковского художественного литья XVI в.» В ней автор рассматривал колокол псковского мастера Михаила Андреева 1544 г., находящийся в г. Белоозеро, и суздальский, по словам
Э. С. Смирновой, размещенный в западном притворе (?) собора Рождества Богородицы. На наш взгляд, в этой работе Э. С. Смирнова допускает ряд неточностей. Как нам известно, Суздальский музей хранит два колокола Прокофия Григорьева 1549 г. Описывая суздальский колокол, автор приводит надпись, заканчивающуюся словами: «слава единому богу», однако, эта часть надписи принадлежит разбитому колоколу, который, по нашему мнению, остался вне поля зрения исследовательницы. Э. С. Смирнова полагает, что колокола псковского мастера могли появиться в Суздале после перестройки Рождественского собора 1528—1530 гг., но, однако, документы указывают на их принадлежность к Покровскому монастырю. О Прокофии Григорьеве и его колоколах, которые мастер выполнял, видимо, на продажу, вследствие чего два из них оказались в Суздале, писала и И. И. Плешакова в статье «Колокола псковских литейщиков ХѴI—начала XVII вв.».
Следующим по возрасту колоколом кремлевской колокольни является колокол 1565 г. Он висит в первом ряду справа (в схеме № 3), его высота — 50 см, диаметр — 50 см. Возможно, что к этому колоколу относится запись в книге поступлений Суздальского музея 1930-х годов: «Колокол XVI века с круглыми ушами резной надписью. С Казанской церкви (инв. СМ—1090). Единственным украшением колокола является однострочная резная надпись в его верхней части между двумя ребрами, весьма небрежная, напоминающая скоропись: «ЛЪТА 7073 (1565) ГОДУ ОКТЯБРЯ 1 ДНЯ СИИ КОЛОКОЛ СОТВОРИЛ»... В настоящее время доступ к колоколу весьма затруднен, что, к сожалению, не дает возможности прочитать надпись полностью.
К числу самых известных кремлевских колоколов относится колокол 1582 г. в 67 пудов весом, вклад Деменши Ивановича Черемисинова в Спасо-Евфимиев монастырь (в схеме № 4), его высота — 130 см., диаметр — 127 см.
На плечах колокола между двумя орнаментальными полосами, состоящими из чередующихся распластанных пальметт выполнена резная однострочная с применением вязи надпись: «ЛЪТА 7090 (1582) ПРИ... Г(ОСУДА)РЕ ВЕЛИКО(МЪ) КН(Я)ЗЕ ИВАНЕ ВАСИЛЬЕВИЧЕ ВСЕЯ РУСИ И ПР(И) (ЦАРЕВИ)ЧЕ ФЕОД(О)РЕ ИВАНОВИЧЕ И ПРИ СУЗДАЛЬСКОМ ЕПИСКОПЕ ВАРЛААМЕ И ПРИ АР(X)ИМАНДРИТЕ ИЕВЕ ДАЛ СИ(И) КОЛОКОЛ ДЕМЕ(Н)ША ИВАНОВИ(Ч) ЧЕРЕМИСИНО(В) В СУЗДАЛЬ В СП(А)СКО(М) ЕУФИМИ(И) М(ОНАС)Т(Ы)Р(Е) ПОСВОИ(Х) РОДИТЕЛЕХ И ПО СВОЕЙ ДУШИ, А ВЕСУ В ТОМЪ КОЛОКОЛЕ 67 ПУДЪ». Между началом и концом надписи — Голгофский крест. Вплоть до 1966 г. колокол висел на звоннице Спасо-Евфимиева монастыря, а в этом году был перевезен в Кремль. Этот колокол 1582 г. сохранился благодаря усилиям первого директора Суздальского музея В. И. Романовского, которому удалось его сохранить в 1931 г., когда большая часть колоколов со звонницы Спасо-Евфимиева монастыря была сдана на металлолом.
Четвертый колокол, имеющий надпись, — это колокол 1888 года. Его высота — 66 см, диаметр — 63 см (инв. СМ—1141, в схеме № 5).
В верхней части колокола между двумя широкими лентами псевдовизантийского орнамента отлита двухстрочная, строго четкого шрифта надпись: «СЕЙ КОЛОКОЛЪ ОТЛИТЪ ВЪ СУЗДАЛЬ КЪ ЦАРЕ КОНСТАНТИНОВСКОЙ ЦЕРКВИ/ (далее на валу) ВЪ БЫТНОСТЬ СТАРОСТЫ ЦЕРКОВНОГО ФЕДОРА АБРАМОВИЧА ЖИЛИНА МАСТЕРОМЪ ПЕТРОМЪ НИКУЛИЧЕВЫМЪ ВЪ 1888 ГО.»
На валу процарапан вес колокола — «13 пу. 26(ф).»
Этот колокол в 1930-е годы был снят с. колокольни Цареконстантиновской церкви и находился в распоряжении райфо. Позже он был обменен на хранящийся в музее медный с трещиной колокол XIX в. завода Самгина. Обмен произошел, вероятно, в 1940 году, когда с помощью интернированных чехов была предпринята попытка восстановления хода кремлевских часов.
Из числа трех орнаментированных колоколов, на наш взгляд, памятником первой половины XVII в. является колокол, висящий справа, в первом ряду, его высота — 33 см, диаметр — 29 см (в схеме № 1). Его декор — это две одинаковые полосы орнамента, расположенные в верхней части и посередине тулова. Рапорт узора — плавно закругляющийся тонкий побег с тремя лепестками, листьями и мелкими цветами между побегами. Орнамент изящен и выразителен и выполнен, несомненно, рукой талантливого мастера. Элементы этого орнамента мы находим на нижней пластине серебряного золоченого оклада; иконы «Никола поясной» кон. XVI — нач. XVII вв. (инв. СМ—78) из Покровского монастыря и связанный с именем княгини Анны Ногтевой. Предполагаем, что этот колокол ранее находился на звоннице Спасо-Евфимиева монастыря и оказался в числе трех спасенных В. И. Романовским в 1931 г. В справке, составленной В. И. Романовским 24 июня 1931 г. для Суздальского райфинотдела, он определяется как «колокол малый часовой XVII века, в 1 пуд 10 фунтов». В центре первого ряда висит колокол с орнаментом рокайльного характера. Высота колокола — 45 см, диаметр — 42 см, видимо, к нему относится запись в старых инвентарных книгах: «Колокол часовой. 2 пуда. Из Цареконстантиновской церкви» (инв. СМ—1142, в схеме № 2). Указание на источник поступления может говорить о том, что после окончания строительства теплой Скорбященской церкви с колокольней в 1750—1752 годах (парной к церкви Царя Константина) для нее приобретается колокол, находящийся сейчас в Кремле.
Часы пережили все пожары, ремонты, разрушения. Остановились в 1928 году. К счастью, неработающий механизм часов сохранился на прежнем месте, уцелел и циферблат. Старожилы вспоминают, что перед войной интернированные чехи, жившие в Спасо-Евфимиевом монастыре, часы запустили, но во время войны они снова встали. В 1953 году пожар на колокольне повредил механизм.
В начале 60-х восстановлением часов занялся замечательный патриот и знаток Суздаля Владимир Михайлович Снегирев. Вместе с часовщиком А.И. Тихоновым и слесарем К.M.Чичериным была проведена большая работа — заново изготовлены детали механизма (заказы, в частности, размещали на заводе “Точмаш” у опытных талантливых мастеров), новые стрелки и черный железный циферблат с золочеными буквами славянской азбуки кириллицы. Добавлены колокола. И вот куранты стали звучно, торжественно отбивать часы; мелодично, переливчато по пять ударов — каждую четверть часа; а маленький звонкий колокольчик неназойливо оповещает о каждой прошедшей минуте! Молоточек ударяет по самому маленькому колокольчику. Его высота — 26 см, диаметр — 24 см. На тулове указан вес — «21,5 фунта» (в схеме. № 6). Две ленты орнамента в виде стилизованных гирлянд и жемчужной, обнизи дают нам основание отнести этот колокольчик ко второй половине XVIII в. Весьма похожий декор украшает колокол 1739 г. (инв. В—27332), вклад монаха Савватия Михайловского в Спасо-Евфимиев монастырь, такие же мотивы декора присущи часовым колоколам 1781 г. Троице-Сергиева монастыря.
Колокола Кремлевской колокольни. Начало XX в. Фотобумага, фотопечать. 8,7x13,7.
Таким образом, «замечательные по древности» колокола на Кремлевской колокольне, многое пережив на своем веку, вновь радуют нас своим перезвоном.
Фасады колокольни в 1913 г. были покрыты цементной штукатуркой и красной масляной краской.
После революции алтарную пристройку занимали квартиры духовенства, затем - работников музея.
В 1930 году В.И. Романовский сообщал во Владимирский музей: «Наша металлургическая промышленность для ускорения темпов индустриализации СССР весьма нуждается в металлическом ломе разных сортов. На колокольне закрытого городского собора в Суздале имеется колоколов (новых) около 16.000 кг, которые как не имеющие музейного значения могут быть переданы Рудметаллоторгу...»
«В марте-апреле-мае 1930 г. — работа по снятию колоколов с бывшего Городского Собора завершена. Всего сдано 25.103 кг бронзы и разного черного металла (языков, решеток, плит) - 4.289 кг».
Василий Иванович Романовский, как и Варганов Алексей Дмитриевич, жил в здании церковной колокольни. Однажды, 17 марта 1942 года, Варганов обратился к прокурору Суздальского района с настойчивой просьбой выселить семью Романовского, как «не имеющую отношения к музею, в целях обеспечения сохранности фондов». Он считал, что выселение — действие, «отвечающее государственной потребности НКВД и музея, вызванное потребностями военного времени».
К западу от колокольни находились погреба и сараи, разобранные в 1942 г. во избежание пожара. В 1943 г. эта территория использовалась под уборные воинской части.
Алексей Дмитриевич Варганов по-прежнему живет в колокольне. “Удобства” далеко во дворе. Печное отопление. В январе 1953 г. сгорела деревянная веранда, пристроенная к крыльцу. Горестная докладная Алексея Дмитриевича Варганова 7 января 1953 года: “При содействии нижних жильцов погорело мое извечное гнездо. Деревянные части пристройки к колокольне сгорели без остатка — лестница, перекрытия, веранда. Во время пожара ночью я с семьей спаслись через окно второго этажа ”. Ученый просит управление по делам архитектуры выделить самые необходимые средства на ремонт.
Кто жил на нижнем этаже? Скорее всего, семья очередного приглашенного рабочего. В Архиерейских палатах нашла приют и Евдокия Ивановна Бекетова, хранитель фондов; отгораживали квартиры для приехавших научных сотрудников, архитекторов и рабочих-специалистов.
В 1954 г. проводились первоочередные работы: снята штукатурка, побелены фасады, покрыты железом полицы. В 1956 г. начались реставрационные работы. При снятии цемента на западном фасаде открылись следы такого же перспективного портала, как на палатах. Оба портала были восстановлены. Справа находилась небольшая дверь - ход на колокольню, к которому должно было подводить крыльцо (как в церкви с. Подолец). При Иларионе на этом месте построили переход. С других сторон появилась, вероятно, несколько раньше крытая галерея-паперть с крыльцом.
При исследовании колокольни на южном фасаде, рядом с окном, обнаружился фрагмент более раннего оконного проема - кладка
арочной перемычки. Исследователь по этому поводу писал: «Необходимо заметить, что старый оконный проем восстановлен быть не может, т.к. он выходит в толщу внутренней стены. Это обстоятельство дает повод предположить, что древнее окно старше внутренней стены, которая датируется XVII веком. Не была ли колокольня построена в XVI в.?»
В 1958 г. был выполнен обмер здания. В 1961 г. восстанавливалось крыльцо колокольни. Над восточной пилястрой у алтарей был замечен остаток декоративного пояска. Судя по направлению пояска, он принадлежал высокой арке крыльца. Фундамент столба арки не сохранился - место его занимал глубокий погреб. На наличие крыльца указывала еще одна деталь, обычная для оформления крылец,- киот на северной стене. С западной стороны обнаружились еще две пилястры со следами ширинок. Между ними находился большой арочный пролет галереи, следы которого были замечены во время ремонта крыльца в 1954 г. Срубленные концы металлических связей в стене алтарной пристройки указали, что лестничную клеть перекрывал коробовый свод. Обнаружились также следы арок, на которые опиралась галерея.
В 1966-1967 гг. были проведены научно-изыскательские работы по частям колокольни, галерее и переходу и составлен эскизный проект их восстановления.
Переход и галерея, имевшие, вероятно, деревянные перекрытия и полы, сильно пострадали при пожаре 1719 г. По остаткам конструкций А.Д. Варганов понял последовательность разрушений. Сначала сгорела деревянная подшивка потолка и полы галереи, и эта часть обрушилась. Затем обрушился столб крыльца, верхняя часть стены галереи, свод над лестничной клетью. Переходы, не имевшие сводов и поперечных металлических связей, выгорели и также развалились. Впоследствии, за отсутствием средств, был сооружен только каменный столб под порталом северного фасада колокольни и мостик для входа внутрь.
Последствия пожара ликвидировались в 1730-е гг. Руины были разобраны, кирпич очищен от известкового раствора и употреблен для разных перестроек в палатах. На месте перехода соорудили из того же кирпича стену. С разборки этой стены и начались работы. Для восстановления перехода и галерей были проделаны не только архитектурные, но и большие археологические исследования. Несмотря на испорченность грунта поздними перекопами и ямами, А.Д. Варганову удалось обнаружить остатки фундаментов опорных столбов перехода. От фасада палат столб находился на расстоянии 4,5 м., причем кладка оказалась трапециевидной формы и прекрасной сохранности. Были обнаружены и два других столба, а также остатки галереи, огибавшей колокольню с северо-запада. Помимо натурных исследований и находок, при восстановлении перехода использовались в качестве близкого по времени аналога переходы Ростовского кремля митрополита Ионы Сысоевича. Воссоздание такого интересного и сложного памятника совершенно, казалось бы, на пустом месте вызвало восхищение современников. В марте 1968 года Алексей Дмитриевич Варганов писал своему знакомому Г.Л. Григорьеву: “Дорогой Георгий Леонидович! Застрял на своих галереях, переходах, и, кроме того, - восстановление в первозданном виде Крестовой Палаты. Это что-то грандиозное. Никто не брался за этот “кусок ". Всё взорвал: стены, перегородки, своды, полы, — и теперь, как после войны, страшно самому смотреть! Туго с материалами, придется перейти на железобетон...”
В 1969 г. Н.Н. Воронин писал своему другу: «Твой соборный переход «чюду подобен», сделан так, словно ты сам был архиерейским зодчим!», «великолепное творение - величавый переход». Эта дата - 1969 (7477) - запечатлена в просечных буквах кириллицы на железном флюгере шатрового крыльца колокольни.
