За два дня до начала войны - 20 июня 1941 года на очередном заседании исполкома горсовета стоял важный для города вопрос: о создании нового парка. Повестка дня была обширная, предстояло решить много вопросов, но одним из самых важных оказался вопрос о новом парке. Прошедшая зима была на редкость холодной: столбик термометра опускался иногда до - 39-40°. Еще холодней была зима предыдущая, когда вымерзли владимирские сады. Погибли практически все яблони, груши; лучше сохранились вишенники, но и они пострадали. Уже имелось постановление горисполкома о запрещении вырубки в городе любых деревьев, в том числе и пострадавших от морозов. Еще в мае было принято решение «Об охране и содержании зеленых насаждений». Учли все зеленые островки и взяли их на учет как «особо охраняемые зеленые насаждения города». А их тогда пересчитать было легко: городское кладбище на площади 10,02 га, Ямское кладбище — 2,7 га, сквер «Липки» - 3,0 га, парк им. Пушкина - 2,1 га, площадь Свободы - 0,98 га, Первомайский сквер - 0,8 га, Козлов вал - 2,35 га, площадь около рабфака - 0,2 га - всего зеленые насаждения в городе занимали 23,46 га. Город нуждался еще в одном парке. Если раньше, в середине 1930-х годов, говорили о создании обширного парка в Залыбедье, то сейчас решили использовать более близкую к центру площадку и обустроить территорию Козлова вала. Именно об этом 20 июня 1941 года и собрались говорить члены горисполкома, обсуждая инициативу отдела благоустройства, который предложил создать на Козловом валу «Парк коммунальщиков». Когда-то здесь существовал сквер с зелеными насаждениями, часть которых, как видно из списка, еще сохранялась. Решили не просто восстановить прежние насаждения, а подарить горожанам настоящий парк. Инициативу рассмотрели и приняли постановление, при своевременном исполнении которого уже текущим летом город обогатился бы новым зеленым уголком отдыха. Предполагалось территорию Козлова вала расширить на 1265 квадратных метров за счет изъятия части земли у домовладельцев на улице Летне-Перевозинской, выдав хозяевам отрезаемой земли компенсацию, так как они уже высадили на ней овощи. Отдел коммунального хозяйства должен был сделать ворота парка, оборудовать танцевальную площадку. Другим организациям города тоже давались задания: на изготовление скамеек, читальни, на устройство эстрады для оркестра. Контора «Стройтехмонтаж» вместе с водоканалом должна была обеспечить подведение воды, построить бетонный резервуар и установить фонтан. На части земли, отбираемой у домохозяев улицы Летне-Перевозинской, предполагалось оборудовать детскую площадку. В новом парке должны были открыть ресторан. На заседании утвердили и штат в составе семи человек. На следующем заседании собирались заслушать план работы нового парка... Еще многие другие решения принимались на заседании горисполкома 20 июня 1941 года. Премировали лучших учителей города, обсуждали подготовку к новому учебному году, снова возвращались к вопросам благоустройства: приняли постановление о восстановлении зеленых газонов на улицах III Интернационала, Фрунзе и Большой Московской, а также о расширении Быковского проезда в связи с его мощением, о переносе ларьков, торгующих табаком, фруктовыми водами, лекарствами, - подальше от окон центральной библиотеки и клуба им. Молотова. Город жил обычной жизнью...
Владимирцы услышали страшную весть о начавшейся войне в теплое солнечное воскресенье в 12 часов дня 22 июня 1941 года. После позывных московской радиостанции и объявления диктора выступил заместитель председателя Совета народных комиссаров, народный комиссар иностранных дел СССР Вячеслав Михайлович Молотов: «Сегодня в 4 часа утра без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие». Каждый слушал сообщение с затаенным дыханием, стараясь не проронить ни слова. Оно ошеломило людей и изменило жизнь каждого человека нашей огромной страны, направив ее в русло военного времени. «На всю жизнь запомнился мне солнечный, теплый летний день 22 июня 1941 года. Было воскресенье, но многие цеха завода работали. Выглядело все удивительно спокойно, слаженно, хорошо организованно. Казалось, ничто не предвещало бури. И вдруг молниеносно пронеслись зловещие слухи: фашистская Германия без объявления войны бомбардирует наши пограничные города. И хотя не было еще никаких официальных заявлений, стало ясно: война. Вокруг все как-то сразу померкло. На лицах людей застыла суровая собранность. Вскоре заговорило радио. Мы стояли у репродукторов и, затаив дыхание, слушали правительственное сообщение. Вероломное нападение гитлеровских войск вызвало у химзаводчан гнев и возмущение. Все были полны решимости сокрушить фашистских захватчиков. Потом состоялись митинги. Один из них - общезаводской во дворе около проходных ворот. На этом митинге я видела уже другой народ: нависшая угроза преобразила людей. Короткие, резкие, серьезные речи... Мы давали клятву бороться с врагом. Высказывали уверенность в своей победе» (из воспоминаний Е.С. Пуковой). «В 1941 году стояло жаркое лето. Мы, дети, не вылезали из Клязьмы. Тогда она была чистой, в ней было много рыбы и даже раков, которых мы ловили руками у берега в лунках. На реке был сооружен плот, с которого полоскали белье. С правой стороны плота купались женщины и дети, с левой, ниже по течению, - мужчины. 22 июня с утра берег реки был усыпан купающимися. Но к 12 часам дня мы всегда возвращались домой. В этот раз, поднявшись на ул. Фрунзе, увидели толпу народа, которая стояла возле столба, на котором висел репродуктор. До нас донесся голос диктора, передававшего сообщение о нападении на нашу страну. Мы побежали домой. Мама, бледная, стояла возле радио, слушая сообщение...» (из воспоминаний Л.П. Низовой). «Около 600 рабочих, работниц, интеллигенции фабрики «Оргтруд», собравшись на общефабричный митинг, в ответ на наглое нападение германских фашистов на советскую землю, заявили: - Весь народ встанет на защиту своего отечества и наголову разобьет зарвавшихся грабителей, разбойников с большой дороги. - Сейчас, как никогда, сплотимся вокруг партии и ее вождя товарища Сталина, будем давать нашей стране больше и лучше ткани, тем самым еще сильнее укрепим, обеспечим всем необходимым нашу родную Красную Армию, Красный фронт, могучую авиацию. Наш народ победит» («Призыв», 23 июня 1941). «22 июня. Солнечное утро. Накануне папа приехал из командировки в Москву - конечно, подарки! Самый чудесный - большая плоская коробка цветных карандашей - 24 штуки! Надо скорее начать рисовать, после обеда пойдем за Клязьму на озеро Глубокое, где трава выше моего роста!» (см. Первые впечатления первых дней войны). 22 июня 1941 г. в 8 часов вечера в парке им. Пушкина гор. Владимира состоялся многолюдный митинг трудящихся города. «С сообщением о выступлении по радио заместителя председателя СНК СССР и народного комиссара иностранных дел В.М. Молотова выступил Овчинников. Громом аплодисментов и криками ура встретили трудящиеся речь Молотова. Нет слов описать гнев и возмущение, которым были охвачены трудящиеся, узнав о наглом разбойничьем нападении фашистских варваров Германии на наши священные рубежи страны социализма. Грозен и суров ответ советского народа. Враг будет разбит, так выразили свое мнение трудящиеся на митинге. На митинге выступили машинист паровозного депо станции «Владимир» тов. Спиридонов, депутат Верховного Совета СССР – директор Грамзавода т. Баталин, которые в своих выступлениях выразили единое мнение трудящихся г. Владимира в том, что все трудящиеся сплотятся, как никогда, вокруг большевистской партии, советского правительства и великого Сталина. Будем работать организованно и высокопроизводительно и по первому зову партии и советского правительства все, как один, выступим на защиту нашей любимой родины. На митинге присутствовало более 15 тысяч человек» («Призыв», 23 июня 1941). 23 июня в городском драматическом театре состоялось собрание городского партийного актива. Строго, по-деловому обсужден вопрос о мероприятиях в связи с объявлением войны Германией СССР и проведением мобилизации. С содержательным докладом по этому вопросу выступил секретарь городского комитета ВКП(б) Осипов. - Страна вступила в серьезный ответственный момент – в навязанную нам авантюристическую войну лжецом Гитлером. Перед партийным активом, перед каждым коммунистом стоит серьезная задача – считать себя мобилизованным, оказывать всемерную помощь в проведении мобилизации, на деле, на практике показать ведущую передовую роль коммуниста, активного борца на защите своей любимой родины… «В 5 часов вечера во дворе завода "Автоприбор" собрался многолюдный митинг. Рабочие, служащие, инженерно-технические работники с глубоким вниманием прослушали текст речи народного комиссара иностранных дел тов. Молотова по радио к гражданам и гражданкам Советского Союза. Громом аплодисментов встретили собравшиеся решение правительства дать отпор зарвавшимся фашистам Германии… В конце митинга выступил секретарь партбюро завода тов. Павлычев. Он призвал рабочих, служащих и инженерно-технических работников завода еще теснее сплотиться вокруг коммунистической партии и великого вождя и учителя товарища Сталина, работать четко и высокопроизводительно, тем самым укреплять мощь и обороноспособность нашей родины. В конце митинга собравшиеся приняли резолюцию, в которой выражают любовь и преданность большевистской партии, Советскому правительству и великому вождю товарищу Сталину». «23 июня в 7 часов 45 минут, во дворе ОЗПО состоялся многолюдный митинг рабочих, служащих и инженерно-технических работников завода. Открывая митинг, секретарь партбюро тов. Андреев рассказал собравшимся о наглом разбойничьем нападении германских фашистов на нашу родину. Лица собравшихся были суровы и наполнены гневом и решимостью дать сокрушительный отпор врагу. Слова речи тов. Молотова: «… Победа будет за нами» - были встречены громкими аплодисментами… Председатель завкома тов. Елизаров в своем выступлении сказал: - В условиях военных действий мы все должны соблюдать строгую производственную и трудовую дисциплину, и своей стахановской самоотверженной работой будем крепить оборону страны. В конце митинга собравшиеся приняли резолюцию, в которой выразили свою любовь к большевистской партии, советскому правительству и товарищу Сталину и готовность выполнить любое приказание советского правительства».
Уже в первые часы после объявления войны выстроились очереди у военкоматов. Подходили те, кто подлежал мобилизации, подходили добровольцы – и взрослые мужчины, и совсем юные мальчики, требовавшие отправки на фронт немедленно. «Многие поммастера фабрики «Пионер», окончив смену, сдают ключи и идут в горвоенкомат, чтобы оттуда отправиться на фронт защищать любимую родину от фашистских вояк. На производственные места призванных в ряды Красной Армии встают молодые кадры рабочих. Желание работать на мужских профессиях, заменить братьев, мужей, ушедших в армию, изъявляют и женщины Бочкова, Абрамова и др. Работая на комплектах, молодежь не сдает темпов, не отстает от квалифицированных рабочих, ушедших на фронт» («Призыв», 24 июня 1941). «Во Владимирский городской военкомат каждый час поступают десятки заявлений от желающих добровольно поступить в ряды Красной Армии. Пишут юноши, девушки, пожилые люди. Каждый просит быстрее дать ответ, просит как можно скорее отправить на фронт… Среди подающих заявление – очень много девушек, женщин, которые хотят идти на фронт санитарками, медсестрами, ухаживать там за ранеными бойцами. Пишут работницы грамзавода А. Петрова и Е. Чикина, электромонтер «Оргтруда» А. Тюрина, работница артели «Коммунар» Т. Окунева, ученица курсов медсестер Н. Шахнина и т. д. Во всех этих заявлениях – одно стремление: - Хотим помочь своей любимой родине в борьбе с захватчиками». Во Владимире был сформирован маршевый батальон Народного Ополчения численностью 580 человек. В отряды народного ополчения вступили 3364 чел. Всего же в 1941-45 гг. из Владимира в армию было призвано 24724 чел. Если иметь в виду, что население предвоенного Владимира составляло около 60 тысяч чел., то эта цифра скажет о многом. «10 июля, на стадионе спортивного общества «Локомотив» состоялся первый организационный сбор народного ополчения города Владимира. Явилось несколько сот человек. Был проведен короткий митинг. Выступивший на митинге зав. Военным отделом горкома ВКП(б) тов. Соков говорил о горячем патриотизме советского народа, о полной его готовности дать жестокий отпор зарвавшемуся врагу, о задачах народного ополчения. Затем собравшимся был зачитан список начальствующего состава ополчения. Ополченцы были распределены по батальонам, ротам и взводам» (газета «Призыв», 12 июля 1941). «С первых же дней войны патриотизм советских людей проявился в создании народного ополчения. Десятки рабочих, инженеров и служащих химзавода добровольцами записывались в Красную Армию. В цехе асбопеколита тут же после собрания записалось 50 процентов рабочих. На собрании в механической мастерской, которое проходило под председательством старого производственника, коммуниста Георгия Васильевича Шмырева. выступавший Степан Петрович Крючков сказал: «Несмотря на свой 53-летний возраст я записываюсь в народное ополчение и еще могу постоять за свою родную землю, за Советскую власть. Давайте же все так сделаем и будем общими силами уничтожать фашистскую гадость!» (из воспоминаний Е.С. Пуковой). «ГРОЗНАЯ СИЛА В нашем городе и районе тысячи трудящихся по призыву великого Сталина с огромным энтузиазмом вступили в ряды народного ополчения. Отряды народного ополчения созданы при всех предприятиях и при всех городских организациях. За короткий период многие отряды быстро изучили воинские уставы, винтовку, пулемет и приступили к стрельбам и тактике взаимодействия. Особенно хорошо занимается отряд народного ополчения при ОЗПО. Секретарь партбюро тов. Андреев возглавил всю оборонную работу и сам активно занимается в отряде. Нeплохо проходят занятия на грамзаводе. Председатель завкома тов. Лебедев по-боевому организует военную учебу рабочих, проявляет много инициативы в улучшении занятий отряда народного ополчения. Среди ополченцев есть много товарищей, которые за первые дни учебы показали образцы дисциплины и умение быстро усваивать правила боевых действий. Среди них рабочий ОЗПО товарищ Самарин С.В., Земсков, Мичурин, работницы грамзавода т. Барскова, Мельникова, Ароничева, служащие учреждений тт. Соколинский, Пирамидин и многие другие.
*** Ежедневно в отрядах идет учеба. Ежедневно, после работы, на сборный пункт идут группами и в одиночку ополченцы. Вот железнодорожники, рабочие фабрик и заводов, служащие учреждений, все те, кто самоотверженным трудом оказывает помощь фронту. Идут юноши с оборонными значками на груди, пожилые с просвечивающейся сединой и бороде, идут женщины и девушки. Среди них — бывшие партизаны, участники гражданской войны, беспощадно боровшиеся с врагами революции, и юноши, впервые обучающиеся владеть боевым оружием. Всех их влечет сюда одно желание — быстрее овладеть военным делом и грудью встать на защиту родины. Рабочий грамзавода, участник гражданской войны, тов. Хренов П. говорит: — Я беспощадно бил врага в гражданскую войну. И сейчас, несмотря на свои сорок семь лет, готов итти в бой против озверелого фашизма. Боевым духом и бодростью наполнены сердца ополченцев. В каждом их слове неукротимая решимость бороться с коварным врагом, не щадя своих сил и жизни. - Мы вчера закончили изучение винтовки, — заявляет шагающий в группе пожилых ополченцев белокурый юноша. — А как усвоили? — На отлично! - Ничего! А из нас пулеметчики прекрасные получаются, — замечает пожилой рабочий грамзавода Михайлов. — Скорее бы стрельбы начались. Я в гражданскую войну неплохо бил в лоб белогвардейцев, а сейчас хочется глаз свой проверить, — говорит тов. Захаров Е.С. — А что засорился, что-ли? — спрашивает сосед. - Да, нет. Надо потренироваться, чтобы бить фашистскую сволочь без промаха. - Это верно! А мне хочется изучить правила штыкового боя. - Хорошее дело. - Ясно хорошее. Фашисты не выдерживают русского штыка. Присутствуя на занятиях отрядов народного ополчения, невольно чувствуешь всю грозную силу советского народа, поднявшегося на борьбу за честь, свободу, независимость. *** Среди ополченцев крепкая дисциплина. Раздается команда: — Смирно? Равнение на середину! И вмиг люди замирают. На сборный пункт прибыл начальник народного ополчения. — Бойцы народного ополчения построены для проведения политзанятий!— четко рапортует тов. Каштанов. — Здравствуйте, товарищи народные ополченцы! - Здравствуйте! — громко несется в ответ. Чеканным шагом по зеленому полю один за другим расходятся отряды. Начинаются политзанятия. Мы подошли к группе политрука тов. Баканова. На ярких фактах он рассказывает бойцам о том, как весь советский народ по призыву товарища Сталина поднялся на борьбу с кровавым фашизмом. Бойцы внимательно слушают. В конце занятий завязалась оживленная беседа. Бойцы интересуются отношением других зарубежных стран к войне, спрашивают о том, как будет осуществляться соглашение с Великобританией. Многие бойцы интересуются идеологией фашизма. Тов. Баканов на отдельных примерах показывает звериное лицо фашистских варваров, пытающихся поработить все трудовое человечество. Ополченцы говорят: — Ничего не выйдет! — Могилу найдет изверг Гитлер в этой войне. С горячей любовью ополченцы рассказывают прочитанные в газетах боевые эпизоды, рисующие храбрость и мужество советских бойцов. — Один наш танк заметил колонну вражеских танков, подпустил их на близкое расстояние и в упор расстрелял все, — рассказывает с жаром боец тов. Богданов. — Молодцы советские танкисты! Сигнал. Занятия окончены. Отряды строятся в общую колонну и, отбивая шаг, идут по улицам города. «Если завтра война. Так мы пели вчера. А сегодня война наступила»... — Громко поют запевалы. Вся колонна подхватывает: — На земле, в небесах и на море Наш напев и могуч, и суров. Как одни человек весь советский народ Разгромит обнаглевших врагов. П. Гонобоблев» («Призыв», 31 июля 1941).
Во Владимире 24 июня 1941 г. на очередном заседании горисполкома были произнесены слова: «город находится на угрожаемом положении». В связи с этим членам горисполкома пришлось срочно рассматривать многие так неожиданно возникшие проблемы. Директора типографии обязали немедленно отпечатать постановление горисполкома, принятое еще 25 сентября 1940 года, - о противовоздушной обороне города, чтобы ознакомить население с ним через уличные комитеты, домоуправления и руководство учреждений, организаций и предприятий. В это время уже шла мобилизация, и в городе создавалась комиссия по назначению пособий семьям красноармейцев, уходящих в армию. Уже приходилось брать в расчет, что по направлению к нашему городу будут двигаться грузы, для которых нужны склады, а для эвакуируемых людей и организаций придется выделять необходимые помещения. Для этого все организации города переселялись в одно здание – горисполкома (В годы войны горисполком и его отделы некоторое время размещались в здании на ул. Музейной, 2.). Подробно рассматривался вопрос о ходе поставки автомашин для Красной Армии. 23 июня было выделено 42 машины, но при их приемке только 4 оказались полностью годными. Остальные требовали ремонта. Решение было суровым: полностью отремонтировать машины и сдать их 26 июня. За нарушение виновные, говорилось в принятом постановлении, «будут привлечены к уголовной ответственности». Одновременно начали ужесточаться меры по санитарному состоянию города. Поскольку вспышки малярии, туберкулеза, дизентерии, тифа уже случались, было принято решение позаботиться в первую очередь о детях: городские ясли № 3 реорганизовать в санаторий на 60 мест, с тем, чтобы перевести туда детей - больных и бациллоносителей, а остальных детей вывести в ясли завода «Автоприбор». Вставал вопрос и об увеличении штатов врачей, нянечек, медсестер, прачек, уборщиц, о выделении фонда мануфактуры для роддома и детских яслей - ввиду их перехода на круглосуточную работу. «ПРИКАЗ по гарнизону и городу Владимиру 28 июня 1941 г. № 2 гор. Владимир На основании постановления СНК СССР от 25.6.41 года за № 1750 приказываю: 1. Всем гражданам, проживающим на территории г. Владимира и Владимирского района, в срок до 30 июня сдать органам связи на временное хранение радио-приемники, всех без исключения типов, назначения, в том числе автомобильные и радиопередатчики как индивидуального, так и коллективного пользования. 2. Разрешается учреждениям, предприятиям, клубам, ленинским уголкам, общественным организациям использовать радиоприемные установки для коллективного слушания радио-передач в строго определенные часы, установленные наркоматом связи. 3. Начальнику конторы связи тов. Пичугину организовать прием радио-приемников в конторе связи и в отделениях связи района. 4. Прием радио-приемников производить: а) в городе – в конторе связи ежедневно с 7.00 до 22.00. б) в районе – в течение всего рабочего дня. 5. За невыполнение приказа виновные будут привлекаться к ответственности по законам военного времени. 6. Контроль за выполнением данного приказа возлагаю на начальника горотдела НКВД и начальника конторы связи т. Пичугина. Начальник гарнизона полковой комиссар Абрамов».
«У парка им. Пушкина, на видном месте организована выставка на тему «Героическое прошлое великого русского народа». На этой выставке наглядно показано, как под руководством народного героя Александра Невского русские войска разбили в 1242 году немецких псов-рыцарей на льду Чудского озера. В 1410 году немецкие бароны, пытавшиеся поработить русский и литовский народы, получили новый урок. Это также видно на вставочных материалах. Далее выставка показывает, как во многовековой борьбе за Прибалтику храбрые русские войска наносили поражения немецким рыцарям. В 1700 году при участии великого русского полководца А.В. Суворова русские войска заняли Берлин. Особенно широко на выставке отражена отечественная война 1812 года. Тогда великий русский народ разгромил наполеоновские полчища и показал непревзойденные образцы народного патриотизма, храбрости и самоотверженности. Русский народ разгромил врага. Он был выброшен за пределы России. Русская армия вновь пришла в Берлин, а далее в Париж. На другой выставке продолжается показ героического прошлого и настоящего великого русского народа. Новая выставка будет называться «Мы их били, бьем и будем бить». На ней будут даны материалы о героизме советских патриотов в годы гражданской войны и в современной священной отечественной войне с гитлеровскими бандами. Абраменков» («Призыв», 24 июля 1941). В августе была введена карточная система распределения продуктов. Норма выдачи продуктов должна была обеспечить минимальные потребности людей. Рабочие получали - 800, учащиеся - 450, дети - 500, иждивенцы - 400 граммов хлеба. Вводились карточки и на непродовольственные товары, но отоваривались они не всегда. Позднее были установлены нормы торговли на соль, керосин. Карточное бюро в городе было создано 16 августа 1941 года. «Антифашистский митинг молодежи города Владимира. 5 октября в кинотеатре «Художественный» состоялся городской антифашистский митинг молодежи. Митинг открыл секретарь горкома ВЛКСМ тов. Волков. — Оголтелый фашизм, во главе с людоедом Гитлером, — говорит тов. Волков,- пытался нанести молниеносный удар советской стране, огнем и мечом разрушить культуру и искусство, нашу счастливую жизнь. Не бывать этому! План Гитлера с треском провалился! Весь многомиллионный советский народ поднялся на защиту каждой пяди родной земли. Наша энергия, наши силы и непоколебимый дух направлены на помощь фронту, на укрепление тыла. — Молодежь города Владимира,— продолжает тов. Волков,— в грозные дни отечественной войны показывает примеры доблести и отваги. Шура Гаврилова, работница энского завода, выполняя срочное задание, проработала не выходя из цеха 35 часов и выполнила задание на «отлично». Двадцатилетняя Валя Остудина отдала 700 гр. крови для раненых бойцом. В двух комсомольских воскресниках участвовало до 80 тысяч человек, заработано в фонд обороны страны более 250 тысяч рублей. В президиум митинга избираются тт. Баталин — депутат Верховного Совета СССР, лейтенант Самойлов — Герой Советского Союза, участник боев с фашизмом, Зорина — студентка механического техникума, старший сержант Лопата — участник боев с фашистами, донор Володеева, ополченец Евдокимова и другие. Под долго несмолкающие аплодисменты был избран почетный президиум в составе членов Политбюро ЦК ВКП(б), во главе с великим Сталиным. Первое слово предоставляется депутату Верховного Совета СССР тов. Баталину. — Наше отечество в опасности — говорит он. — Враг силен, но никогда ему не поработить наш народ. Молодежь нашей страны никогда и никому не отдаст счастья и свободы, завоеванных отцами. На фронте борьбы с белофиннами, на фронте борьбы с оголтелым фашизмом молодые бойцы и их боевые подруги, медсестры и санитарки, показали образцы доблести, смелости и отваги, за что многие из них награждены правительственными наградами. Здесь, в тылу, молодежь трудится для единой цели — быстрейшего разгрома наглого врага, во много раз перевыполняя производственные нормы. Молодежь города Владимира - заканчивает речь тов. Баталин — по первому зову партии и правительства даст новое, хорошо обученное боевое пополнение Красной Армии. На трибуне - участник боев с фашистами, сержант тов. Лопата. Он говорит: — Нет такой силы, которая могла бы сломить мужество советской молодежи. Молодежь нашей страны на фронте борьбы с обнаглевшим фашизмом показывает образцы смелости и геройства. Однажды танковому экипажу было дано задание — охранять мост. Под ураганным огнем фашистских пулеметов в течение 14 часов экипаж мужественно охранял порученный участок. Глубокой ненавистью и презрением к фашистским извергам была наполнена речь командира женского отряда ополченцев тов. Титовой. — На моих глазах,— говорит она,— фашисты убили моего отца, сестру и брата. Недавно я проводила на фронт сына и дала ему наказ - отомстить фашистам за смерть советских людей бить врага до полного уничтожения. — Радостью и гордостью наполняется сердце, когда слышишь по радио или читаешь в газетах о героических подвигах бойцов Красной Армии, — говорит донор тов. Володеева. – И хочется чем-нибудь помочь им. И вот я – донор. Приятно чувствовать, что ты спасла жизнь бойцу, дала ему возможность встать снова в строй и снова бить зарвавшегося врага. Девушки! Все, как одна, вступайте в ряды доноров, отдавайте свою кровь раненым бойцам, будьте полезными родине! О трудовой доблести молодежи железнодорожного транспорта рассказала на митинге комсомолка тов. Смирнова. На митинге выступили также тт. Зорина, Коган, Евдокимова, Шмаков. Яркую, патриотическую речь произнес на митинге прибывший с фронта отечественной войны Герой Советского Союза лейтенант тов. Самойлов. — Нашему поколению, — говорит он, — выпала почетная задача — стереть с лица земли фашизм. Молодые бойцы и командиры Красной Армии показывают чудеса смелости и отваги. Лейтенанты Кубарев и Самойленко, несмотря на то, что их машина была вся изрешечена пулями, давили фашистов гусевцами на протяжении 8 километров. — Родина дала нам могучее оружие,— продолжает тов. Самойлов, — которым мы громим озверелые полчища фашистов. И скоро людоед Гитлер захлебнется в крови своих вояк, фашистская гадина будет уничтожена. Порукой этому — мудрое руководство отечественной войной вождя товарища Сталина. Участники митинга приняли обращение ко всей молодежи города. К. Логинов» («Призыв», 8 октября 1941).
В 1941 году Ивановская область, в которую входил Владимир, считалась прифронтовой, с весны 1942 г. – ближайшей к фронту тыловой, позднее – арсеналом Красной Армии. Населением было построено около 700 км. оборонительных сооружений: оградительная линия окопов в виде дуги, опирающейся на рубеж Волги и прикрывающей районы Костромы и Иванова, и кольцевая оборонительная линия вокруг Владимира. «Когда началась война, вокруг города начали рыть противотанковые рвы (они долгое время были видны в районе деревень Семязино и Содышка). Осенью и зимой копали, даже в самые лютые морозы. Землю отогревали кострами, били ее клиньями и кувалдами. Работали с утра и дотемна. После разгрома немцев под Москвой эти работы были прекращены» (из воспоминаний А.В. Орлова). «Первое военное очень жаркое лето запомнилось тем, что все дети разного возраста (мне было три с половиной года) вместе со взрослыми проводили целые дни на берегу речки Рпень, возле которой взрослые рыли окопы» (из воспоминаний В.И. Титовой). «Когда началась война, нас гоняли за Юрьевец рыть окопы. Земля была промерзшей, долбили ее ломами и кувалдами. В один из дней температура была ниже 30 градусов. Мы с подругами не вышли на работу. Нам прислали извещение о том, чтобы мы в течение трех дней заплатили штраф в три тысячи рублей. Одна девушка, Тося, кассирша из кинотеатра «Художественный» из-за этого повесилась...» (из воспоминаний М.С. Соколовой). «26 октября 1941 года - сейчас мы не учимся, танковые рвы. 13-30 декабря. Все старшие школьники города и служащие госучреждений были мобилизованы на окопы. Был определен каждой организации участок по обе стороны шоссе на Москву. Каждому вручили специальные повестки: «Повестка. На основании решения Госкомитета обороны Вы мобилизованы на оборонительные работы сроком на 30 дней. Для отправки на работу явитесь 13 декабря 1941 г. к 13.00 на конец Ямской к прорабу. Председатель Владимирского исполкома горсовета депутатов трудящихся Симонов». Ходим на работу к 8 утра до 5 вечера. Только теперь зима. В октябре, когда мы первый раз копали окопы, работа как-то не запомнилась. Было не холодно, весело и недолго. А теперь морозы стоят ужасные, а мы все время в поле (Это район сегодняшнего аэродрома). Утром в темноте чуть ли не полгорода одетых тепло и разношерстно людей движется черной цепочкой в сторону Ямской улицы (теперь это проспект Ленина) из соседних улиц и переулков. Из бабушкиных сундуков вытащили шубы старинного покроя. Все дети и пенсионеры получали хлебные карточки по 400 граммов в день (с августа 1941 года были введены хлебные карточки). Тем, кто ходил на окопы, норма хлеба была увеличена, давали 500 граммов вместо 400 иждивенческих. С собой брали кусок хлеба, отрезанный от буханки, и клали его на грудь под пальто. Одна сторона ломтя была теплой, а другая замороженной. Один час полагался для отдыха, и нас размешали в домах в конце Ямской улицы, где хозяек обязывали греть для нас кипяток. Съедали свой кусок хлеба, запивая кипятком, и опять в поле. Силенок у нас было маловато, и мы по очереди загоняли в землю ломы и кирки, отламывая кусочки мерзлой земли. Земля от мороза как каменная. Надо было выкопать полосу рва приблизительно такой конструкции: ров должен упираться в высокий уступ, чтобы танки с ходу не могли в него влезть, словом, выше высоты танка намного. Так вот, уступ надо было выкопать в ровном поле, чтобы танки со стороны Москвы не могли подняться во Владимир. Так нам объясняли военные строители. А зима была очень холодная, мороз до - 30° и не было снега, а были сильные ветра. Работа подвигалась медленно. Зимний день короток. Пока было светло, мы копали эту землю. Мы очень мерзли, особенно ноги, хотя все были в валенках. Мы грелись у костров, прыгали и скакали. Наш бригадир Дмитрий Иванович Ткачев (учитель географии) все время заставлял нас работать. Мы, конечно, с ним ругались, считали, что у него нет сердца. Но сейчас думаешь, что хорошо, что он не давал нам расслабиться, иначе на таком морозе мы бы окончательно замерзли. Идем домой, не чувствуя ног, и только ближе к Студеной Горе ноги разогреваются. А норму хлеба выдавали в школе. Так вот, помню, после работы в поле на морозе надо было еще идти в школу за хлебом на Муромскую улицу, т.е. почти полгорода пройти. А потом обратно с хлебом полгорода в свои Сосенки» (из воспоминаний А.П. Пугачевой). «Когда началась война, нас поняли за Юрьевец рыть окопы. Земля была промерзшей, долбили ее ломами и кувалдами. В один из дней температура была ниже 30 градусов. Мы с подругами не вышли на работу. Нам прислали извещение о том, чтобы мы в течение трех дней заплатили штраф в три тысячи рублей. Одна девушка, Тося, кассирша из кинотеатра «Художественный» из-за этого повесилась...» (из воспоминаний М.С. Соколовой). Для бомбоубежищ приспосабливали подвалы, отрывали щели. «Наша тихая зеленая улица Ильинская Покатая с началом войны резко изменилась. На месте любимой зеленой лужайки вырыли бомбоубежище. Часто летали немецкие бомбардировщики. Они издавали такой страшный гул, что все дрожало, даже посуда в горках звенела и разбивалась. Первое время мы с мамой ходили в бомбоубежище рядом с домом. Я брала с собой учебники и куклу, хотя папа советовал брать бутылку воды. Потом он вообще запретил нам уходить в это убежище. Он был болен и говорил, что если погибать, то всем вместе» (из воспоминаний Л.П. Низовой). «В 1941 году я закончил пятый класс. Летом во дворе мы помогали ЖКО организовывать в подвалах бомбоубежища, дежурили на крышах. На чердаках были поставлены бочки с песком, приготовлены клещи для захвата зажигательных бомб. С крыши можно было увидеть зарево, вспышки взрывов, лучи прожекторов в стороне Москвы» (из воспоминаний Г.П. Тюкова).
«Помню один «знаменитый» день в октябре 1941 года, когда эвакуировалась Москва, и по улице III Интернационала двигался нескончаемый поток машин. Медленно ползли одна за другой, нагруженные вещами и людьми, не давая возможности горожанам перейти с одной стороны улицы на другую» (из воспоминаний И.В. Гура). Над центром Владимира висела мгла от пыли верховых лошадей, на которых прибывали на площадь Свободы озабоченные и растерянные военные. Привязывая лошадей у ограды Пушкинского парка, они спешили в здание Государственного банка за получением денежных средств для своих воинских частей, отправлявшихся на фронт. Днем банк финансировал местных жителей и воинские части, а ночью принимал и отправлял дальше на восток ценности и документы московских банков. Государственный банк готовился к эвакуации. «В войну дорога Владимир-Горький была одной из основных магистралей, по которой происходило передвижение войск с востока на запад и обратно. По этой же дороге шли бесконечные колонны машин с эвакуировавшимися на восток людьми. В городе появились грузовики с газогенераторными двигателями и солидные студебеккеры. По нашей дороге гнали измученную истощенную скотину, которую тут же забивали. К нам на ночлег, как говорили, «на постой», приводили уставших бойцов - остатки частей, воевавших под Вязьмой» (из воспоминаний Г.А. Лебедевой). «В октябре-ноябре школы закрыли. Не знаю, была ли причина в напряженном военном положении немцы подходили к Москве, но для нас просто физически невозможно было попасть в школу. По Большой улице (так называли владимирцы улицу III Интернационала, сейчас это Большая Московская) сплошным потоком шли машины со стороны Москвы. Эвакуировались промышленные предприятия, институты, наркоматы и просто беженцы. Машины шли таким плотным потоком, что никто и не пытался перейти улицу (может быть, взрослым это и удавалось, но дети никак не могли это сделать). В Ямской слободе (сейчас это Ленинский проспект) стояли стихийно возникшие загради тельные отряды, которые проверяли машины, так как под шумок на машинах вывозили огромное количество добра мародеры» (из воспоминаний В.А. Гавриловой). «К зиме со стороны Золотых ворот мимо нашего дома, выходящего на центральную улицу, потянулась вереница людей. Они шли с рюкзаками за спиной, кто-то толкал впереди себя тележку с детьми и домашним скарбом. Это были беженцы из Москвы: немцы подходили к столице. Людской поток двигался в сторону Горького. По дороге он рассеивался, сердобольные владимирцы зазывали беженцев к себе, расселяли их по квартирам, хотя сами чаще всего жили в неблагоустроенных коммуналках. Но война, общая беда всех сближала. Однажды около нашего дома остановилась колонна солдат. Близилась ночь, и солдат стали распределять по квартирам. Нам с братишкой (мама была на работе) досталось трое молодых, уставших, пропыленных парней. Я не знала, что с ними делать. Мама строго-настрого запретила пускать в квартиру чужих и незнакомых людей. Поэтому я впустила ребят в нашу длинную и холодную кухню с вечно нетопленой русской печкой, и они сразу растянулись на полу - так устали. Мне было жаль их, я маялась, не зная, как поступить. Один из них очень возмущался, другой его урезонивал: «Ну, чего ты ругаешься, ей ведь нет и 12 лет, маленькая совсем!» Вскоре пришла с работы мама. Увидев солдатиков, расположившихся на полу, она ахнула и набросилась на меня: «Как тебе не стыдно, у нас отец на фронте, может, он сейчас вот так же...» Она тут же переместила ребят в нашу «большую» комнату, поближе к печке, мы быстренько поставили самовар и всех усадили за стол. Напоив ребят чаем, мама стащила перину с кровати, разложила ее на полу поперек, в ноги набросала отцовы охотничьи полушубки: «Ложитесь, сынки!» Улеглись солдатики все втроем на перине - хорошо, тепло, как дома. Утром прощались уже как родные. У меня на глазах были слезы: ребята уходили на фронт...» (из воспоминаний И.В. Синявиной). «Когда немцы подходили к Москве, наша улица Дзержинского была заполнена машинами и лошадьми - это были эвакуированные и беженцы. Прогоняли стада коров. Мы жили на бойком месте, и к нам часто заходили за водой, за солью, просились ночевать с маленькими детьми. У нас ночевали солдаты перед отправкой на фронт. Они спали на полу, на русской печке. Мы старались помочь, чем могли» (из воспоминаний М.А. Колшуковой). «В городе было много военных. В нашем доме, в одной его половине разместился какой-то штаб. Провели телефонную связь, все было опутано проводами. Отец, а в его отсутствие мать (отец работал на железной дороге инженером по предотвращению аварий, поэтому часто был в поездках) помогали размещать по квартирам вновь прибывавшие части. Запомнился один случай той осени. Однажды мы с подругами возвращались с занятий в техникуме, шли мимо Нижней бани. Нас было трое. Навстречу нам шли трое молодых ребят в матросской форме. Вдруг один из них стремительно подошел ко мне, что- то сунул мне под руку со словами: «Девочка, возьми на память! Помни обо мне!» И как-то быстро мы разошлись, каждый в свою сторону, так что я не успела ни о чем спросить, а он ничего не прибавил. А когда я развернула сверток, мы с удивлением обнаружили там отглаженный синий матросский воротник. Что это? Не было еще у парнишки девушки, которая помнила бы и ждала его? Пусть случайно встреченная запомнит и, может быть, ее память поможет, спасет его в бою? Не знаю. Воротник этот хранила долго. Может быть, парень и остался жив?!» (из воспоминаний Ю.Н. Силаевой). Эммануил Генрихович Казакевич (поэт, писатель) прибыл во Владимир в ноябре 1941 года.
23 июня 1941 г. в городе была введена светомаскировка, началось создание средств противовоздушной обороны. В приказе местной ПВО г. Владимира от 24 июня 1941 г. говорилось, что город «объявлен на угрожаемом положении», некоторые предприятия и граждане были замечены в невыполнении предписания о затемнении и строго предупреждались, что впредь замеченные в нарушении светомаскировки будут наказываться. «Враг не застанет нас врасплох! 3 июля утром по радио объявили, что будет говорить Председатель Государственного Комитета Обороны товарищ Сталин. Узнав об этом, ко мне пришли соседки-домохозяйки Рыжова, Куприянова. С громадным вниманием были выслушаны проникновенные и глубокие слова вождя. - Еще больше будем крепить обороноспособность страны, нашего города,- заявили мы. – Превратим каждый дом в действительную крепость обороны. Среди домохозяек улиц Комсомольской, им. Володарского, Воровского с каждым днем ширится оборонная работа. В частности, тщательно во всех домах проведены противопожарные мероприятия, запасены песок, вода. В этом принимали участие не только пожилые домохозяйки, но и дети. С 11 часов вечера до 4 часов утра в домах установлены дежурства. Организована группа самозащиты из четырех звеньев: санитарного, противопожарного и т.д. Приступили к занятиям кружки ПВХО на ул. Подбельского и Комсомольской. Вырыто несколько укрытий. В этой работе принимали участие женщины, пионеры и пионерки. Женщины говорят: - Посылайте нас на любые участки работы и мы с большим желанием будем выполнять все, что направлено на оборону… Производимые мероприятия выявили много активистов оборонной работы. Это – тт. Зелина, Назарьевская, Митина, Спиридонова и другие. Они мобилизуют население на укрепление обороноспособности каждого дома. Депутат горсовета Егорова» («Призыв» 6 июля 1941). Окна занавешивали одеялами, тряпками, чтобы, когда зажигали свет, он не стал для врага ориентиром при бомбежке. Окна заклеили бумажными лентами крест на крест, чтобы при бомбежке стекла не треснули. В нескольких местах были поставлены зенитные установки. Владимир как тыловой регион и пункт формирования воинских частей, центр большого количества госпиталей, воинских баз и складов защищал 41-й зенитно-артиллерийский дивизион с 2 батареями из 7 пушек и 6 зенитных пулеметов (одна батарея стояла в Ямской слободе, вторая — на территории 7 химзавода). Для боевой авиации использовались аэродромы в Добрынском и Семязино. 22 июля 1941 г. в 3.30 впервые была объявлена воздушная тревога. Среди населения было безразличное отношение. В 1941-42 гг. в городе нередко звучали сигналы воздушной тревоги. Налеты немецкой авиации были чаще ночью, но иногда и днем. Но настоящих бомбежек не было. На страже были зенитные батареи. Одна из них располагалась в парке им. Пушкина, на южной площадке. Там стояло по кругу несколько зенитных орудий и прожекторы. Обслуживали все это хозяйство девушки-зенитчицы. В коротких юбочках, сапогах, гимнастерках, туго обтянутых ремнями. Не было никакого забора, ограждения, только колючая проволока высотой до уровня пояса указывала условную границу запретной зоны. А смотреть на зенитки и зенитчиц можно было свободно и разговаривать с девушками тоже. По ночам по небу шарили лучи прожектора. Если в луч попадал самолет, сейчас же туда направлялось несколько лучей других прожекторов. Начинался сухой треск зениток. «Трудящиеся города Владимира, выполняя указания товарища Сталина, провели большую работу по укреплению местной противовоздушной обороны. В частности, заводы, где директорами тт. Энштейн и Агафонов, образцово закончили строительство убежищ полевого типа с расчетом полного укрытия наибольшей смены рабочих. На этих предприятиях убежища не только вырыты и покрыты, но они оборудованы лавочками для сиденья и печным отоплением. Неплохо оборудованы щели на улице Б. Ременники, в поселке Воровского, поселке «Ударник», улицах 10-е Октября, Дзержинского, Красная горка и т.д. Однако не на всех участках города благополучно обстоит дело с подготовкой убежищ к условиям зимы. Отдельные руководители предприятий к осуществлению этих мероприятий относятся явным образом преступно. Например, в стройконторе, где начальник тов. Максаков, количество щелей полевого типа вырыто с учетом полного укрытия всех рабочих. На это дело по неполным данным затрачено свыше 30000 рублей. К сожалению, эти затраты по вине т. Максакова являются напрасными. Ни одна из вырытых щелей полностью не оборудована, все они занесены сугробами снега, так что их не найдешь не только по сигналу воздушной тревоги, но и в спокойной обстановке. А ведь возможностей у т. Максакова для оборудования убежищ и в смысле рабочей силы, и в смысле лесоматериала и денежных средств было больше, чем у кого-либо в городе. Но несмотря на неоднократные приказы начальника гарнизона и начальника МПВО города о подготовке убежищ к условиям зимы, тов. Максаков совершенно ничего не сделал. Пора закончить с подобного рода расхлябанностью, призвать виновных к порядку и наказать по их заслугам. Начальник штаба МПВО города воентехник 2 ранга Пилипенко» («Призыв» 4 января, 1942).
24 октября 1941 года Владимирский горком ВКП(б) принял решение строительстве оборонительного обвода Суздаль-Небылое-Владимир-Собинка-Судогда. Городской комитет обороны издал постановление о 30-дневной мобилизации населения на рытье противотанковых рвов по линии обвода, 27 ноября 1941 г. срок строительства был продлен еще на 30 дней.
27 октября 1941 г. начало деятельности ГКО (городской комитет обороны) во Владимире – чрезвычайный орган управления городом в условиях войны. Такие же комитеты были созданы в городах Александрове, Гусь-Хрустальном, Коврове и Муроме. Комитет обороны взял в свои руки все мероприятия по защите города.
Готовились кадры для перехода на подпольную работу в случае оккупации. Для этого создавались истребительные отряды, подпольные базы для партизанских отрядов. Эти отряды создавались на всех предприятиях. «Оставшиеся на заводе мужчины вступали в истребительные отряды. После работы они проходили специальную подготовку и ночные дежурства. Были созданы истребительные отряды - заводской и городской» (из воспоминаний Е.С. Пуковой). «Я был в составе истребительного заводского отряда. Около пяти месяцев мы находились на казарменном положении. Увольнительную для посещения семьи давали один раз в неделю по строго установленному графику. Изучали оружие – винтовки, автоматы» гранаты и другое. Проводили с нами и тактические занятия. После учебы - ночные дежурства по охране завода. Посты выставлялись на крышах производственных корпусов и подвижные - по территории предприятия. Нередко приходилось видеть во время дежурства на крыше, как по сигналу воздушной тревоги освещалось ночное небо пересекающимися световыми кинжалами прожекторов, а где-то вдали, в направлении Москвы, вспыхивали яркие отблески разрывающихся снарядов зенитной артиллерии. Видел такое не раз. И хотя интенсивной авиационной бомбежке Владимир не подвергался, воздушная тревога объявлялась часто. И вот, чтобы при объявлении тревоги можно было быстро попасть на территорию завода, мы проделали «лаз» — пробили в стене административного здания небольшую дверь. Теперь ее нет, мы этот «лаз» заделали, но след от него остался. И когда отмечали 30-летие Победы, мы нашли его в стене, как единственно уцелевшее на заводе доказательство его обороны во время Великой Отечественной войны. Помню командира отряда Карпа Матвеевича Лобашева, его заместителя Тихона Ивановича Федотова, Федора Сергеевича Будикова, Кузьму Никитовича Агольцова, Николая Николаевича Ляпина... Всех, конечно, не вспомнишь» (из воспоминаний В.В. Томина). «Наш городской истребительный батальон был сформирован Владимирским городским отделом НКВД. Он предназначался для ведения борьбы в тылу врага, на случай продвижения фашистских полчищ. Об ответственности, которая лежала на этом формировании, нам рассказали в горкоме партии. Жили мы на казарменном положении, всем выдали оружие. Помимо военной подготовки, мы занимались патрулированием улиц, проверкой документов на квартирах, выполняли и другие поручения органов государственной безопасности. В батальоне находились рабочие, инженерно-технические работники и других предприятий города. От химзавода нас было человек двадцать» (из воспоминаний Е.Н. Марова). «С раннего утра до позднего вечера бойцы истребительного отряда в обстановке, приближенной к боевой, в снег и в непогоду, продолжают настойчиво овладевать военными знаниями. За короткий срок мы изучили материальную часть винтовки, несколько систем ручных гранат, пулемет, прошли строевую подготовку, научились штыковому бою, овладеваем искусством меткой стрельбы. В настоящий период большую часть времени мы уделяем тактическим занятиям и саперному делу. Вместо макетов, сделанных из фанеры и картона,- лес или зимнее поле с оврагами, озерами, речками, сугробами снега. Бойцы ведут и отражают атаки, производят разведки, переползают открытые места, окапываются, маскируются и т.д. Уже пройдены темы: «Боец в обороне и наступательном бою», «Действие бойца при атаке», «Боец-наблюдатель» и др. Строго, придирчиво оценивая поведение в «бою» каждого бойца, командиры взводов и отделений находу исправляют их ошибки, дают указания и советы. Впереди по боевой и политической подготовке идут коммунисты и комсомольцы. Все эти учения показывают нам, что опытному, смелому бойцу враг не страшен. После занятий командиры подводят итоги учебы за день, политруки взводов организуют чистку газет. Находится свободное время и для культурного развлечения. По инициативе комсомольской организации проведен вечер художественной самодеятельности отряда, который прошел очень успешно. Сейчас идет подготовка к профсоюзно-комсомольскому лыжному кроссу. Послав новогодние подарки в действующую армию бойцам Западного фронта, бойцы отряда в своем письме заверили их, что по первому зову нашей партии мы, как боевой резерв Красной Армии, готовы громить врага по-вашему, гнать немца без передышки, чтобы обратный путь немецких оккупантов стал дорогой смерти и гибели для них. Секретарь комсомольской организации отряда Е. Маров» («Призыв», 3 янв. 1942). С 12 часов дня 30 октября истребительные отряды переводились на казарменное положение, члены отряда полностью освобождались от работы. На полуказарменное положение переводились добровольные отряды, боевые дружины, батальон народного ополчения, который формировался в это время в городе, а также все коммунисты и комсомольцы, способные носить оружие. Их освобождали от работы в ночные смены, с тем, чтобы после дневной смены они оставались на дежурстве с 20.00 до 6.00 утра. Один день в неделю они полностью освобождались от работы. Об их количестве и размещении на различных городских объектах говорится в постановлении ГКО: 100 человек размещались в бывшей школе НКВД, 100 - в школе ФЗО № 1 и на территории завода № 303 (это территория будущего ВТЗ), 50 - в музыкальной школе (указана Базарная площадь, это дом № 3 на бывшей Красномилицейской, ныне Девической). 50 - в здании горкома ВКП(б), 100 - в общежитии учительского института, 50 - на железнодорожном узле, 50 - на строящемся заводе 328 (территория будущего «Электроприбора»), 50 - на Химическом заводе, 50 - на «Автоприборе», 250 - в корпусах ОЗПО. «На-днях закончили работу организованные при Владимирском райкоме ВЛКСМ курсы по подготовке инструкторов военно-лыжного дела. Программа всеми слушателями усвоена хорошо. Из 15 товарищей, занимающихся на курсах, Жильцов, Васильев, Марков, Антонов, Большаков, Ушаков закончили учебу с оценкой на отлично. 13 курсантов подали заявление о приеме в ряды ленинско-сталинского комсомола. Курсанты разъехались на места с твердо уясненной стоящей перед ними задачей – помочь молодежи района овладеть военно-лыжным делом, в первую очередь бойцам подразделений всевобуча, команд и групп самозащиты, допризывникам и школьникам. Новые инструкторы на местах уже приступили к практической работе. Инструктор физкультуры Е. Свешникова» («Призыв», 4 янв. 1942).
«Девушки-автоматчики Выполняя указания товарища Сталина, Владимирский горвоенкомат месяц назад скомплектовал специальное подразделение всевобуча — женскую роту автоматчиков (командир роты т. Борисов). В роту пришло сто девушек с разных предприятий и учреждений. Что это за люди? В первые дни учебы можно было думать, что это — собравшаяся на экскурсию группа молодежи, смеющаяся по всякому поводу и без повода. По команде «направо» многие поворачивались налево и наоборот. Но вот прошел месяц. И наши бойцы,— так их теперь можно назвать, — стали серьезными, в большинстве своем дисциплинированными товарищами, овладевающими военными знаниями на отлично и хорошо. За месяц мы имеем оценки пока только по пяти дисциплинам. Но уже ряд бойцов показывает исключительные успехи. Так, по строевой, огневой и физической подготовке, химии и топографии отличные показатели имеют: первый взвод (комвзвода т. Жуков) — тт. А.С. Парфенова — агитатор взвода, П.Ф. Староверова, Л.Н. Захарова, Ан. Ст. Графова, В.И. Балова, Н.А. Сергеева; второй взвод — тт. В.В. Ганина — зам. политрука, З.П. Яснецова — секретарь комсомольской организации, Е.Н. Попова, А.М. Зырина — агитатор взвода, А.В. Индикова, А.Н. Руканова; третий взвод — тт. З.Е. Алексеева — агитатор взвода, В.С. Захарченко, Е. Китаева, Л.О. Нейбаувер, А.П. Александрова, А.П. Глазкова и другие. Рота за хорошие показатели учебного и организационного порядка получила переходящее красное знамя горкома ВКП(б). Это налагает на бойцов и начальствующий состав роты особую ответственность. Их задача — проявить максимум энергии, дисциплинированности, стать действительными мастерами меткого огня, удержать переходящее красное знамя до конца срока обучения. Но сейчас, наряду с положительными результатами, в роте есть и недочеты. Некоторые товарищи, например, Хирько, Михеева, Гусева, Скоробогатова, Лопатенкова, Григорьева, Мочалова, Теленкова, Козлова отстают по успеваемости, по отдельным дисциплинам они имеют посредственные оценки и этим тянут роту назад. Плохая успеваемость относится главным образом к бойцам, сделавшим несколько пропусков занятий. Второе то, что некоторые хозяйственники недостаточно осознали важность накопления обученных резервов для Красной Армии и не создают необходимых условий для бойцов. В частности, руководители хлебокомбината, завода, где директором тов. Цаплин, до сих пор не обеспечили своих бойцов нужной для занятий одеждой и обувью, что безусловно отражается на аккуратной явке на учебу. И если, например, по заводам, где директорами тт. Вахромов, Эпштейн, совершенно нет пропусков занятий со стороны бойцов, то по указанным выше двум предприятиям процент неявок достигает 9,7 — 9,9. Это — самый высокий процент непосещаемости из всех предприятий города. Бойцы специального подразделения всевобуча — женской роты автоматчиков первомайский приказ товарища Сталина выполняют. Долг хозяйственников — помочь бойцам в этом, проявить о них заботу, создать необходимые условия. Политрук роты П. Кушаков» («Призыв», 12 июля 1942). «75 девушек-автоматчиков 20 мая 1942 г. в нашем городе была организована 2 рота автоматчиков спецподразделения всевобуча, в которой начали овладевать военным делом 75 девушек разных предприятий и учреждений города. С первого же дня учебы в роте развернулось социалистическое соревнование между бойцами и со спецподразделениями города — 1 ротой автоматчиков (мужской) и женской ротой снайперов. Через два месяца состоялась конференция, на которой подвели итоги результатов социалистического соревнования и нашей роте была присуждена премия в 1.000 рублей, с вручением переходящего красного знамени горкома ВКП(б). Принимая переходящее красное знамя, секретарь комсомольской организации и командир роты от имени бойцов и начсостава дали обещание оправдать высокую награду. Программа закончена. Призыв товарища Сталина проведен в жизнь — страна к дню 25-й годовщины Октябрьской революции получила 75 автоматчиков с высокой оценкой. Например, по материальной части оружия все бойцы II взвода (командир взвода лейтенант тов. Мишин) получили только отличные оценки. Отличную оценку по строевой подготовке получили бойцы III и II взводов и хорошую первого взвода. Вся рота получила следующую оценку: по тактике — отлично, по знаниям материальной части рота получила средний балл 4,5 и по стрельбе из автомата 4,0 балла. Таких высоких показателей бойцам-автоматчикам удалось достигнуть благодаря высокой дисциплине, аккуратной явке, умелому подходу к бойцам-девушкам со стороны начальствующего состава, повседневной помощи горвоенкомата и горкома ВКП(б). В итоге напряженной работы по усвоению военных знаний каждым бойцом, рота автоматчиков сохранила за собой первенство и переходящее красное знамя горкома ВКП(б). Политрук роты П. Кушаков» («Призыв», 14 ноября 1942).
Эвакогоспитали
Город Владимир в первые годы войны превратился в город-госпиталь. Здесь получили помощь 250 тысяч раненых солдат и офицеров. При этом численность местного населения составляла 60 тысяч человек. См. Эвакогоспитали во Владимире 1941—1945 гг.
Чиркунов Борис Егорович О войне узнал в 1941 году. Тогда начали строить аэродром, но его забраковали и перевели строительство в село Добрынское. В том же 1941 году пошел в школу, но не успели проучиться две недели, как школу закрыли под госпиталь. Хорошо помню, как несколько фашистских самолетов пролетали над городом, направляясь на г. Горький. В основном, пролетали они днем. При объявлении воздушной тревоги все бежали в подвал. Все были в панике, дом трясло от сброшенной бомбы у ворот больницы, она к счастью не взорвалась. Я видел эту огромную яму, но к ней близко не подпускали военные. Бомбу погрузили на машину и увезли, а где-то под Суходолом взорвали. Взрыв был слышен и во Владимире. Отец в то время работал мастером в ремесленном училище, получая хлебную карточку на 800 граммов, мать — домработница, брат и сестра — по 400 граммов, а я получал 300 граммов. Карточки надо было отоваривать и с ночи занимать очередь за хлебом. Вот здесь уже почувствовали, что такое война. Мама была мобилизована на рытье окопов за Юрьевцем. Усталая она возвращалась домой, а есть было нечего. Когда варила в чугунке картошку. Какой был запах вкусный, что я его и сейчас помню, этот запах! В 1941 году я устроился на завод «Автоприбор». Там уже работали такие, как я и беспризорные дети. Впервые я увидел немцев, когда их конвоировали с вокзала в сторону с. Боголюбово. В мае 1942 года я уехал с мамой в село Новое. Я получил лошадь и ездил на заготовки леса. Возил его на станцию Неклюдово (?) для фронта. Перевозил зерно, мешки грузил по 50 кг. А мне было 14 лет. Пахал землю, чтобы выработать норму в 1,25 трудодня, возил сено на Левино поле с 5 часов утра до 10 часов вечера. Трудился добросовестно. В 1944 году вернулся на завод «Автоприбор». Было мне 17 лет. Готовили нас на фронт, т. к. 1927 год рождения был уже призван. Меня уже подготовили на фронт, но пришло указание не отправлять, т.к. советские войска были уже на подступах к Германии. Война закончилась, объявили победу. Было такое ликование, салют, все кричали: «Победа, победа!»
Чиркунова Алевтина Александровна родилась 26 апреля 1936 года в городе Владимире. Когда Гитлер вероломно напал на Советский Союз, мне было 5 лет. Отца в декабре 1941 года призвали в армию, мать работала на заводе «Автоприбор» в гальваническом цеху. Меня отправили в детский сад. Мы были под присмотром воспитателей. Кормление было далеко не такое, как сейчас в детских садах. Но мы были рады и супу из крупы, и куску хлеба с картошкой. Детский сад был круглосуточный. Мама моя не выходила с завода, как и все другие, которые работали для нужд фронта. Прибегали, чтобы нас помыть и переодеть. Все было направлено на оборону страны. В памяти очень хорошо осталось, как воспитательница водила нас в госпитали выступать: мы читали стихи, плясали, пели, а старшие дети дарили раненым кисеты, которые сами мастерили. Госпитали были размещены в школах, поликлиниках. Хорошо помню, как по радио голос диктора объявляет: «Воздушная тревога!» Тогда все бежали к реке Лыбедь и просиживали до тех пор, пока не объявят: «отбой». Помню, как затрясло наш деревянный дом, вылетели все стекла. Объявили, что была сброшена бомба у психбольницы, это недалеко от нашего дома. Но, к счастью, она не взорвалась, — если бы это случилось, нас бы не было в живых. Отца моего, Дорофеева Александра Васильевича, убили в 1942 году. Я помню, как мама плакала. Помню, как за хлебом занимали очередь с ночи, мы были предоставлены сами себе, были маленькими хозяйками по дому. Номер очереди мне писали на руке, и не дай Бог потерять карточки или их украдут, тогда все останутся голодными. Мать получала 1 кг. хлеба, т. к. она работала в гальванике. В 1944 году я пошла в первый класс. Была очевидцем, когда на повозках перевозили из госпиталей умерших красноармейцев. На кладбище их закапывали сразу по три, четыре человека в одну могилу. Это впоследствии привели все в порядок. По нашей улице проходили с духовым оркестром на вокзал для отправки на фронт все новые и новые войска. 9 мая 1945 года ночью объявили по радио об окончании войны. Пришла долгожданная победа, выбегали все на улицу со слезами на глазах, кричали: «Победа, победа! Ура, победа!» А в 2009 году мы ездили в Москву в музей на Поклонной горе, где я увидела в списке павших фамилию своего отца. Мне дали подробную информацию, для передачи ее у нас во Владимире в организацию «Народная память». Я ходила в школу № 16, где размещается эта организация, дала все данные, но дальше ничего не было сделано по поиску, и так все осталось на мертвой точке.
