Город Владимир, улица Передний Боровок, улица Задний Боровок
Улица Передний Боровок
Улица Передний Боровок расположена от ул. Гагарина до ул. Никитской. Свое название улица получила от находившейся в древности на этом месте слободы "Боровок". Улицы Задний Боровок, Передний Боровок расположены в долине реки Лыбеди. Раньше в эту группу улиц входили также Верхний Боровок и Нижний Боровок.
Возможно, в основе этих названий лежит корень борови, что, по мнению В. Даля, означает густой хвойный лес. Суффикс -ок является типичным для оформления имен собственных, образованных от географического апеллятива. Тот факт, что с севера к городу подходили в древности леса, неоднократно упоминается не только в ранних, но и в более поздних источниках. Возможно Боровки напоминают о существовавших здесь лесах, когда люди начали отвоевывать у них пространство для себя. Название «на Боровке» встречается в документах XVI-XVII веков, когда здесь жили крестьяне на земле, принадлежащей Княгинину монастырю. Возможно также, что выражение «на Боровке» означает расположение на бровке, т.е. на крутом правом берегу реки Лыбедь, укрепленном валами и стенами. «Горсовет Верхний и Нижний Боровки постановил переименовать - первый в Верхнюю Лыбедскую улицу и второй — в Нижнюю Лыбедскую улицу» («Призыв», 11 октября 1934). Верхне-Лыбедская улица идет от улицы Гороховой до Октябрьского проспекта. Улица Нижне-Лыбедская расположена вдоль бывшего русла реки.
В Залыбедье находился солодовенный завод братьев Бабушкиных, которые жили на Верхнем Боровке. Там же находился и их завод. Завод выпускал солод (солод - продукт проращивания зерен злаков: ячменя, ржи, пшеницы, овса), который применялся в производстве пива, кваса, спиртных напитков, дрожжей. Завод существовал уже в 40-е гг. XIX в. В 1870 г. на нем работал всего один человек, в 1875 г. завод обслуживали двое рабочих, выпустивших продукции на 1500 рублей, а через год продукции уже было изготовлено на 2700 рублей. Зарплата солодовника в месяц составляла в начале XIX в. 6 рублей в месяц, дополнявшихся «харчем». Продукция солодовенного завода братьев Бабушкиных поставлялась на пивоваренные и пивомедоваренные заводы, которых только в Залыбедье в 1906 г. было шесть (один казенный и пять партикулярных).
Улица Передний Боровок от Царицынской ул. до Никитского спуска (1899). Правая сторона: 2. Дом Короткова, 4. Дом Лириной, 6. Дом Еленевской, 8. Дом Гдалевич, 10. Дом Дмитриевой, 12. Дом Темтюгова, 14. Дом Говорова, 16. Дом Сергеевой, 18. Дом Никифоровой, 20. Дом Фролова, 22. Дом Козлова, 24. Дом Златоустова, 26. Дом Калабурдиной, 28. Дом Фокиной, 30. Дом Соловьёва, 32. Дом Крашенинниковой, 34. Дом Крашенинниковой.
Улица Передний Боровок, д. 2 (снесен в 2016 г.). «Дом Короткова» Улица Передний Боровок, д. 4 (снесен в 2016 г.). «Дом Лириной» Улица Передний Боровок, д. 6 (снесен в 2016 г.). «Дом Еленовской» Улица Передний Боровок, д. 8 (снесен в 2016 г.). «Дом Гдалевич»
В этом доме жил и умер в 1903 году Шаганов Вячеслав Николаевич Улица Передний Боровок, д. 10. «Дом Дмитриевой». Единственный сохранившийся дом на правой стороне улицы. Улица Передний Боровок, д. 12 (снесен в 2016 г.) Улица Передний Боровок, д. 14 (снесен в 2005 г.) Улица Передний Боровок, д. 20 (снесен в 2016 г.) Улица Передний Боровок, д. 24 (снесен в 2016 г.) Улица Передний Боровок, д. 26 (снесен в 2016 г.). «Дом Калабурдиной»
Левая сторона: 1. Дом Фридляндер, Лестница с Шишовой улицы, 3. Дом Мартыновой, 5. Зад сада Философова, 7. Откос горы сзади женского монастыря.
Улица Передний Боровок, д. 9 (справа)
Улица Задний Боровок
Улица Задний Боровок расположена от ул. Овражной до ул. Гороховой. Название подтверждено постановлением президиума горсовета, протокол N 55 от 24.12.1927 г. Свое название улица получила от находившейся в древности на этом месте слободы "Боровок". «Случай на Боровке. К.И. Черкасов проезжал на извозчике через задний Боровок. По его словам, извозчик неожиданно остановил лошадь, ударил несколько раз Черкасова по лицу, скинул его из санок, снял каракулевую шапку и уехал. Как передают, Черкасов был пьян и не хотел платить извозчику. Кто прав, кто виноват — выяснит дознание» («Призыв», 16 янв. 1927).
Фрагмент карты 1899 г.
Улица Задний Боровок от Ерофеевского спуска до Никитского сп. (одна сторона домов на правой стороне речки Лыбеди) в 1899 г.: Левая сторона – 1. д. Тихонова, 2. д. Швагирева, 3. д. Шаланкина, 4. д. Баркова, 5. д. Батуриной, 6. д. Соколовой, 7. д. Воронина, 8. д. Генисаретского, 9. д. Критского. Улица Задний Боровок от Ерофеевского спуска до Никитского сп. (одна сторона домов на левой стороне речки Лыбеди) в 1899 г.: 10. Зад сада Муравкина, 11. д. Рыбакова, 12. д. Никитиной, 13. д. Философова, 14. д. Коровина, 15. д. Вихревой, 16. д. Ролль, 17. д. Ларионова, 18. д. Левицкой, 19. д. Смирновой, 20. д. Перловой, 21. д. Порхачева, 22. д. Каляева, 23. д. Андроновой, 24. д. Галкина, 25. д. Яковлевой, 26. д. Герасимова, 27. Зад сада Сажина.
Улица Задний Боровок начинается с улицы Овражной
Ул. Задний Боровок, д. 6 Улица Задний Боровок, д. 13 (снесен в 2016) Улица Задний Боровок, д. 14 (снесен в 2016) Улица Задний Боровок, д. 16 Улица Задний Боровок, д. 18 (справа), д. 20 (слева) Улица Задний Боровок, д. 20 Улица Задний Боровок, д. 21 (снесен в 2016)
«Владимирский филиал Всесоюзного учебного комбината производит набор слушателей на отделение бухгалтеров ОРСов и бухгалтеров для текстильной промышленности, а так-же плановиков. От организаций принимаются заявки на подготовку бухгалтеров ОРСов. Учащиеся получают стипендию, иногородние обеспечиваются общежитием. Адрес: Задний Боровок, 21» («Призыв», 29 июля 1945).
На улице Задний Боровок в 1930-е годы проживали разновременно архиепископ Феодор (Поздеевский) и Архимандрит Симеон (Михаил Холмогоров).
Архиепископ Феодор (Поздеевский)
Архиепископ Феодор (Поздеевский) родился в 1876 г. в с. Макарьево Ветлужского уезда Нижегородской губернии. Окончил Макарьевское духовное училище, Костромскую духовную семинарию (1896), Казанскую духовную академию (1900) со степенью кандидата богословия. В 1900—1901 — профессорский стипендиат по кафедре патрологии. В 1903 году получил ученую степень Магистра богословия за сочинение: «Аскетические воззрения преподобного Иоанна Кассиана Римлянина» (удостоена Макарьевской премии). В 1900 году пострижен в монашество, возведен в сан иеродиакона, с 24 июля 1900 — иеромонах. С 17 октября 1901 года — преподаватель Калужской духовной семинарии. С 3 июля 1902 году — инспектор Казанской духовной семинарии. С 4 февраля 1904 году — ректор Тамбовской духовной семинарии в сане архимандрита. Активно боролся с революционным движением, основал и возглавил тамбовский отдел Союза русских людей — одну из наиболее значительных в то время провинциальных монархических структур. 2 мая 1906 года на него было совершено неудачное покушение одним из семинаристов. Политическая деятельность архимандрита Феодора вызывала противоречивое отношение со стороны клира — часть священников его поддержали, тогда как пастырский съезд епархии запретил проведение мероприятий Союза в Серафимовском училище, считая, что церковь должна быть вне политики. С августа 1906 года — ректор Московской духовной семинарии. С августа 1909 года — ректор Московской духовной академии (до 1917). Был профессором аскетики по кафедре пастырского богословия. Строгий монах-аскет, он проявил себя убежденным консерватором, стал инициатором увольнения ряда либеральных преподавателей (в том числе И. М. Громогласова и Василия Виноградова). В своей кадровой политике оказывал явное предпочтение монашеской братии и священнослужителям. 14 сентября 1909 года в московском Храме Христа Спасителя сонмом архиереев во главе с Московским митрополитом Владимиром (Богоявленским) хиротонисан в епископа Волоколамского, викарий Московской епархии. В этот период он предложил ряд довольно смелых идей, касавшихся, в частности, коренного реформирования учебных планов вверенного ему учебного заведения, например, введя в них такой новый предмет, как аскетика. Но, пожалуй, самыми смелыми его решениями следует назвать данный архиепископом Феодором положительный отзыв на магистерскую диссертацию священника Павла Флоренского, известную в чуть сокращенном изложении как «Столп и утверждение истины», а также приглашение известного русского религиозного философа на должность профессора Московской духовной академии. Хотя у последних двух упомянутых решений нашлось немало противников, оба были воплощены в жизнь. Церковь вовсе не представляла собой среду, однообразную по своим мнениям об окружающей обстановке. И по этому поводу в церковной среде, в том числе и среди высокопоставленных иерархов, довольно часто возникали весьма принципиальные разногласия. Так, одним из главных поводов для разногласий стала хорошо известная Декларация о лояльности Церкви советской власти, подписанная Патриаршим местоблюстителем митрополитом Сергием (Страгородским). По понятным причинам, у этого документа нашлось немало противников не только среди русской эмиграции, но и в России. Противники Декларации иногда образовывали церковно-общественные движения, во главе которых порой стояли достаточно авторитетные представители епископата. Часто, правда, руководители подобных движений призывали своих последователей к прямому неподчинению высшей церковной власти, отчего сами эти группировки приобретали явные признаки церковных расколов. Однако находились среди них и те, которым удавалось балансировать на тонкой и опасной грани, не уклоняясь в раскол, не впадая в ересь и не допуская канонических нарушений. К их числу, несомненно, следует отнести «Даниловское братство», возглавлявшееся архиепископом Волоколамским, викарием Московской епархии и бывшим ректором Московской духовной академии Феодором (Поздеевским). 12 октября 1912 года был пострижен в монашество от руки владыки Феодора монах Афанасий (будущий епископ Афанасий (Сахаров)). С 1 мая 1917 года — настоятель Свято-Данилова монастыря в Москве. До середины 1919 года сохранял титул «епископа Волоколамского». В Даниловом монастыре в период его настоятельства жил на покое его друг архимандрит Симеон (в миру Михаил Холмогоров), который был тяжело ранен революционером в 1907 и с тех пор парализован. Существовала легенда, что он закрыл собой будущего архиепископа Феодора во время нападения на последнего (на самом деле, речь идет о двух разных покушениях). Владыка Феодор каждый день посещал больного и исполнял малейшее его пожелание. После 1917 года, когда Московская духовная академия была закрыта, архиепископ Феодор сохранил за собой должность наместника московского Свято-Данилова монастыря, и с этого момента вокруг него стало группироваться духовенство, позднее, в начале 1920-х годов, составившее основу церковно-общественного движения, называвшегося «Даниловским братством». Своим духовником члены братства считали настоятеля храма св. Николая Чудотворца в Кленниках, расположенного на улице Маросейке, протоиерея Алексея Мечева. Вопреки звучавшим впоследствии в адрес «Даниловского братства» обвинениям, оно никогда не ставило перед собой целей захвата власти в Церкви, а имело лишь духовно-просветительские задачи, стремясь сохранить в обществе православные традиции в условиях, когда они усиленно начали разрушаться. Декларацию митрополита Сергия (Страгородского) члены «Даниловского братства» не приняли, но, вместе с тем, это братство не стало одной из печально известных раскольничьих группировок с весьма одиозной репутацией. Помимо архиепископа Феодора (Поздеевского), позиции «Даниловского братства» разделяли некоторые другие видные представители православного епископата того времени, в частности, Гурий (Степанов) и епископ Серафим (Звездинский). Отдельные позиции братства разделял также епископ Афанасий (Сахаров), однако он считал для себя неприемлемым неподчинение высшей церковной власти, имевшей официальный статус. В 1918 году, после гибели архиепископа Пермского и Кунгурского Андроника (Никольского), назначен Патриархом Тихоном на Пермскую кафедру; назначения не принял, оставшись в Москве. Руководил деятельностью существовавшей явочным порядком Высшей богословской школы в Свято-Даниловом монастыре, преподавал в ней аскетику.
В ночь с 27 на 28 июня 1920 года арестован за «антисоветскую агитацию». Поводом к аресту и обвинению стало то, что при обыске в Свято-Даниловом монастыре 11 июня 1920 года собралась толпа верующих. Был приговорен к заключению в концлагерь до конца гражданской войны. 25 октября 1920 года срок приговора сокращен по амнистии до пяти лет. Находился в заключении во внутренней тюрьме ВЧК на Лубянке, в Бутырской, затем в Таганской тюрьмах. Освобожден 18 марта 1922 года. 14 марта1923 года архиепископ Феодор (Поздеевский) снова арестован и заключен в тюрьму, освобожден 20 июня 1923 под подписку о невыезде. 2 ноября 1923 года постановлением Патриарха Тихона и Временного Патриаршего Синода возведен в сан архиепископа «во внимание к его выдающейся деятельности на пользу святой Православной Церкви — возвести в сан архиепископа и назначить управляющим Петроградской епархией», которой с сентября 1923 года временно управлял епископ Мануил (Лемешевский). На обороте этого документа рукой епископа Феодора написано: «Настоящую бумагу получил и прочитал с признательностью к Святейшему Патриарху и ВЦУ, но принять на себя изложенное в ней не могу — епископ Феодор. 21/3 ноября, Данилов монастырь». 8 ноября 1923 года Патриарх Тихон и постановил: «Преосвященного архиепископа Феодора освободить от управления Петроградской епархией, оставив его управляющим Московским Даниловым монастырем в сане архиепископа». Выступал против любых компромиссов с обновленческим движением, вместе с другими консервативными архиереями сыграл значительную роль в том, что церковное руководство заняло однозначно негативную позицию по отношению к обновленцам и отказалось от попыток соглашения с ними. В апреле-октябре 1924 г. находился под арестом. 9 декабря 1924 г. вновь арестован и приговорен к трем годам ссылки. В 1925—1927 гг. находился в ссылке в Казахстане. Возглавлял консервативную «даниловскую» (по названию Данилова монастыря, настоятелем которого он оставался) оппозицию Патриарху Тихону, а затем и митрополиту Сергию (Страгородскому): с группой единомысленных епископов полагал, что те недостаточно жестко противостоят большевистскому режиму и обновленцам. Осуждая действия Заместителя Местоблюстителя, архиепископ Феодор предлагал своим единомышленникам не спешить с окончательным разрывом с митрополитом Сергием в надежде на изменение его позиции, и до 1931 г. окончательно не порывал с ним канонического общения. По воспоминаниям схимонахини Даниилы (Мачкиной): Владыка разрешал ходить только в такие храмы, где власти не поминают. Говорил: «Если в монастыре станут поминать власть — меня пусть не поминают». Говорил: «Где Сергия (митр.) поминают — там еще можно молиться, а где власти поминают — туда не ходите». В 1931 году архиепископ Феодор и остальные даниловцы были запрещены в служении синодом митрополитом Сергия. После этого архиепископ Феодор окончательно разорвал общение с Синодом митрополита Сергия.
В 1928 году был на поселении в городе Тургае в Казахстане, затем в городе Орске Оренбургской области. В 1929 году снова арестован и приговорен к трем годам заключения в Свирлаге.
После освобождения из ссылки жил в городе Владимире. Жил в старом доме на улице Задний Боровок, расположенной неподалеку от тогда еще действовавшего Княгинина монастыря.
В январе 1933 г. был арестован в городе Зарайске по делу «Партии Возрождения России». 26 июля 1933 г. осужден к пяти годам ссылки, которую отбывал в Казахстане, а с 1935 г. в городе Сыктывкаре. Придерживался крайне правой позиции по отношению к духовенству митр. Сергия (Страгородского). Как впоследствии вспоминал епископ Варнава (Беляев): «Умерший епископ Феодор, ректор Московской духовной академии, сам Патриарха отлучил и считал их [его приверженцев] за переодетых сапожников. Поэтому причастия их не принимал и постоянно своим духовным детям рассылал свое». В апреле 1936 года прошли многочисленные аресты духовенства и мирян во Владимире. В конце декабря 1936 года в Киржаче одновременно арестовываются почти все проживавшие там даниловцы. На допросе Голубцова 20 января 1936 г. возникает уже целый список, в который вошли практически все даниловцы. Сразу же пошли и допросы архимандрита Симеона — тяжело больного человека, наполовину парализованного. На первом допросе отец Симеон «признался» в том, что переписывался с архиепископом Феодором. А как он мог в этом не «признаться», если эта переписка была изъята при его аресте?! Следующий «протокол допроса» отца Симеона целиком построен на изъятой при его аресте переписке с архиепископом Феодором. Это даже не скрывается. Тем не менее потом, уже в допросах владыки Феодора, это будет выдаваться за его «живые» показания! Второго февраля допросы Серафима Голубцова заканчиваются, его дело выделяют из дела Холмогорова и приобщают к делу Поздеевского, а затем, как потом выясняется, освобождают. Были также многочисленные допросы «свидетелей», которые добавили информации и имен. И к марту основной материал для обвинения архиепископа Феодора и других даниловцев был собран. 4 марта 1937 году арестован в Сыктывкаре по делу «Даниловского братства», как глава братства. Допросов архиепископа Феодора было девять, по крайней мере столько в деле протоколов: 25 и 27 марта, 27 апреля, 23 и 25 мая, 1, 2 и 19 июня и 25 июля. Первые допросы короткие, вопросы на них в основном следующие: с кем владыка поддерживал связи, кто из даниловцев приезжал к нему в ссылку. Причем допросы идут примерно по такой схеме: сначала следователь о чем-то спрашивает, что он и так уже знает из изъятой у отца Симеона переписки, архиепископ категорически все отрицает, а затем его уличают во лжи и зачитывают его же собственные письма, из которых взята эта информация. Отметим: на всех предыдущих своих следствиях (их было по крайней мере семь) архиепископ Феодор отличался даже от других достаточно стойких на допросах людей тем, что не шел на малейшие контакты со следователем, не давал и малейшей информации о чем или ком-либо. Например, на предпоследнем своем следствии 1934 года архиепископ Феодор заявил, что после возвращения из лагеря ни с кем переписки не вел и не виделся, поэтому ни о ком ничего сказать не может. А так как при прошлых арестах никакой ценной, как в этот раз, переписки не изымалось, следователям не на чем было строить гипотетические «показания» архипастыря, и на этом разговор заканчивался. Этапирован в Ивановскую тюрьму.
Одна из последних фотографий Архиепископа Феодора
22 октября 1937 года был приговорен к расстрелу и на следующий день расстрелян. Существует версия, что незадолго до гибели принял в тюрьме схиму с именем преп. Даниила Московского. Совсем недавно в деле № П-5328 был найден ряд неопровержимых доказательства полной фальсификации следственных дел 1937 года архиепископа Феодора, архимандрита Симеона и других даниловцев, которыми занималась группа одних и тех же следователей. В конце следственного дела № П-5328 подшиты протоколы допросов 1958–1959 годов. Дело в том, что, когда во второй половине 1950-х годов пошел процесс реабилитации незаконно репрессированных в 1930-е, люди начали возвращаться из лагерей и ссылок. Вернулись и оставшиеся в живых даниловцы, и некоторые стали хлопотать об официальной реабилитации. В 1958 году одна из осужденных по делу архимандрита Симеона, Александра Туловская, подала заявление о снятии с себя судимости. Теперь уже органы УКГБ разыскивали оставшихся в живых по даниловским делам осужденных и свидетелей и еще раз опрашивали их. Проходивший по делу владыки Феодора Серафим Голубцов в 1959 году сначала подтвердил свои показания 1937 года, что даниловские монахи создавали тайные церкви и в них служили, не признавали официальную Церковь, были антисоветски настроены. Но потом начал оправдываться: мол, о том, что они были контрреволюционерами, он говорил под нажимом следователя. При этом людей, имена которых были в его допросах, он не помнил! И самое главное его заявление: «О фигурирующей в моих показаниях формулировке: “контрреволюционная платформа ссыльных епископов” — мне ничего не известно. Эта формулировка принадлежит не мне, а органам следствия. Об организации на квартире Холмогорова антисоветских собраний мне не известно, и я показаний об этом не давал. На такой записи в протоколе настоял следователь, который категорически заявлял, что сборища участников контрреволюционной организации не могут не быть антисоветскими. Я не стал оспаривать его мнение, которое он и записал в протокол… Утверждать, что они имели целью борьбу против Советской власти и строительства социализма в СССР — я не могу, так как не имею к этому оснований. Мои показания по этому поводу на следствии в 1937 году необоснованны и были внушены мне следователем». Как выяснилось на его допросе в 1959 году, был отпущен уже в марте 1937 года. Келейница архимандрита Симеона (Холмогорова) Виноградская в 1959 году свои показания и подписи под ними объяснила так: «Подписи в этих протоколах учинены мною, однако свои показания о том, что я якобы входила в состав какой-то контрреволюционной организации церковников подтвердить не могу, так как ни в какую контрреволюционную организацию я никогда не входила. На следствии в 1937 году я оговорила себя. Что касается моих подписей в протоколе допросов, то могу пояснить, что эти протоколы я подписывала не читая, так как следователь мне говорил, что если я их не подпишу, то мне же будет хуже, а дело от этого не изменится». Как заявила свидетель Малютина, указанные в протоколах допросов следователи Каллистов и Семенов ее не допрашивали: «Подписи на протоколах допросов от 18 февраля и 3 апреля 1937 года мне предъявлены и их я внимательно рассмотрела. Эти подписи напоминают мои, но мной ли они сделаны, я утвердительно ответить не могу, поскольку, еще раз повторяю, что Каллистовым я не допрашивалась. Семенова же я вообще не припоминаю». А свидетель Александрова вообще категорически заявила, что ни по какому делу церковников ее не допрашивали, но «был случай, что я однажды по просьбе бывшего начальника Киржачского РО НКВД Каллистова подписала не читая один протокол в отношении своей соседки — бывшей монашки Демидовой. Каллистов мне тогда объяснил, что протокол нужен им для дела, что “его ребята все сделали”, что протокол правильный и нужна только моя подпись. Упомянутый протокол был мною подписан. Других протоколов допроса я не подписывала, и меня ни о ком не допрашивали. Подписи в предъявленных мне протоколах допроса от 9 января и 20 февраля 1937 года не мои. Считаю, что они подделаны. Таких показаний я не давала и их не подписывала». Многие говорили о том, что у них не было никаких очных ставок. А в деле они есть, да еще и с подписями! Отец Михаил (Карелин; †2003) также говорил в личной беседе, что очной ставки с владыкой Феодором у него не было, а в деле опять же она есть с подписями и отца Михаила, и архиепископа Феодора под каждым абзацем. Все это убедительно доказывает: подделка и самих протоколов допросов, и подписей под ними широко практиковалась и в деле архимандрита Симеона, и, конечно же, в деле архиепископа Феодора, которое вели все те же следователи все теми же методами. Если показаниями 1959 года письменно подтверждаются подделки показаний и подписей даже свидетелей, что уж говорить о подписях гораздо более важных — обвиняемых, да еще и архиереев!
Архиепископ Феодор (Поздеевский) полностью реабилитирован, окончательно — в 1992 году. Одинадцатью годами ранее Русская Православная Церковь Заграницей причислила владыку Феодора к лику мучеников. Однако в Святцах общецерковного почитания его имени нет. Основной мотив: он подписал протоколы, а значит, не выдержал давления, оказался сломлен следствием и оклеветал себя и Церковь в целом. Но если протоколы допросов не вызывают доверия, как на основании всей этой лжи можно делать вывод о поведении подсудимых на следствии? Если неопровержимо доказано, что именно эта группа следователей запросто подделывала подписи и что у них даже имелся достаточно профессионально справлявшийся с этим специалист, то вряд ли уже можно считать, что именно это следственное дело может бросить теньна честное имя влиятельного и уважаемого архиерея времен тяжелейших гонений на Церковь.
Но архиепископ Феодор был далеко не единственным видным священнослужителем, оказавшимся в этот период во Владимире.
Архимандрит Симеон (Михаил Холмогоров)
Архимандрит Симеон (в миру Михаил Холмогоров), родился в 1874 году в г. Кунгуре Пермской губернии и занимавшем в начале XX века должность ректора Тамбовской духовной семинарии. В 1899 году поступил в Казанскую духовную академию. Принял постриг с именем святого Симеона Верхотурского. Близким другом Симеона по Казанской духовной академии был Феодор (Поздеевский). В 1903 году окончил Академию со степенью кандидата богословия. Затем в течение года состоял профессорским стипендиатом по кафедре патрологии. 10 августа 1904 года был определен преподавателем гомилетики, литургики и практического руководства для пастырей в Оренбургскую духовную семинарию, где преподавал одновременно библейскую историю ученикам 2-го класса. Состоял членом-сотрудником комиссии по организации и ведению народных чтений, законоучителем и заведующим воскресной мужской школой для взрослых, затем — членом-казначеем Оренбургского епархиального училищного совета и законоучителем 7-го класса реального училища. В начале 1906 года указом Священного синода назначен на должность инспектора Тамбовской духовной семинарии, где ректором в то время был архимандрит Феодор (Поздеевский). В Тамбовской духовной семинарии отец Симеон преподавал также Священное Писание. В то время Тамбовская семинария, как и многие другие, была охвачена революционными настроениями. 2 мая 1906 года было совершено покушение на жизнь ректора архимандрита Феодора. 4 ноября отец Симеон был назначен ректором Тамбовской духовной семинарии. 19 ноября епископом Тамбовским Иннокентием возведен в сан архимандрита. 7 апреля 1907 года там проходило какое-то крупное торжество, на которое был приглашен и будущий архиепископ Феодор (Поздеевский), уже преподававший тогда в Московской духовной академии. Один из семинаристов, вовлеченный в действовавший в семинарии революционный кружок, решился на безумный шаг - покушение на будущего архиепископа Феодора. Но в момент покушения архимандрит Симеон заслонил будущего руководителя «Даниловского братства» своим телом, а пуля, выпущенная из револьвера, перебила ему один из спинных позвонков. Видя безнадежное положение друга, архимандрит Феодор стал хлопотать о его помещении в лучшую больницу Москвы, куда отца Симеона вскоре перевезли в отдельном вагоне. Архимандрит Симеон до конца жизни остался прикованным к инвалидной коляске, но при этом был одним из самых активных членов «Даниловского братства». В 1908 году поселился у своего старца Гавриила и до его кончины в 1915 году жил при нем в Спасо-Елеазаровой пустыни недалеко от Пскова. После смерти старца Гавриила переехал в Сергиев Посад к епископу Феодору, в то время ректору Московской духовной академии. 1 мая 1917 года архиепископ Феодор был назначен настоятелем Свято-Данилова монастыря, отец Симеон последовал за ним. Свято-Данилов монастырь закрыли в 1930 году. Отцу Симеону пришлось ехать во Владимир. Правда, архиепископа Феодора в это время во Владимире уже не было. Но дом на Заднем Боровке словно ждал нового опального постояльца: теперь в комнаты, еще помнившие недавнее присутствие архиепископа Феодора, вселился новый временный жилец. Здесь архимандрит Симеон, также, как и архиепископ Феодор, прожил три года, архиепископу же Феодору выпало жить в этом доме предшествующее трехлетие. «Протокол допроса обвиняемого Холмогорова M. M. от 9 января 1937 г. Вопрос: Вы получали указания от находящегося в ссылке архиепископа Поздеевского – активного сторонника к/р платформы оппозиционного епископата – о насаждении т. н. «домашних церквей» и дальнейшей контрреволюционной деятельности их? Ответ: Нет, подобных указаний от архиепископа Поздеевского я не получал. От него я имел указания о том, как мне лично устраиваться в моей домашней церкви. Политического в этих инструкциях Поздеевского не было ничего. Вопрос: Вы даете не совсем правдивые показания. Следствию известно, что архиепископ Поздеевский неоднократно давал указания Вам о создании подпольной церковной организации с контрреволюционными целями. Почему Вы это скрываете? Ответ: Повторяю, что я от Поздеевского таких указаний не получал. Вопрос: Вы продолжаете показывать неправду. Скажите, с какой же целью Вы посылали своего послушника Карелина к Поздеевскому в ссылку в 1935 году? Ответ: К Поздеевскому в ссылку я Карелина посылал для того, чтобы отвезти ему посылку, собранную моими послушниками и последователями, и повидаться с ним. Вопрос: Посылку Вы могли переслать почтой, почему нужно было ехать из-за нее и затрачивать значительные средства? Ответ: Кроме передачи посылки Поздеевскому, с ним имелось большое желание повидаться Карелину. Заодно эта поездка его и была использована для обеих целей. Вопрос: Давно ли и как близко Карелин знаком с Поздеевским? Ответ: С июня мес. 1932 года. Вопрос: При каких обстоятельствах они познакомились? Ответ: Переезжая из концлагерей в ссылку, Поздеевский заезжал в г. Владимир, останавливался у меня и в это время познакомился с Карелиным. Последний проживал со мной вместе…»
«Протокол допроса обвиняемого Голубцова С. А. от 2 февраля 1937 г. Вопрос: Расскажите, что Вам известно об антисоветской платформе этой организации. Ответ: В беседе со мной Холмогоров летом 1935 года у него на квартире в г. Владимире несколько раз ставил предо мной вопрос о более активном моем участии в антисоветской деятельности их подпольной организации церковников. (Я. в то время, хотя и близко примыкал к церковной ориентации Холмогорова, но полностью его контрреволюционных взглядов не разделял.) Советуя мне порвать все с советской общественностью, Холмогоров предлагал мне принять тайный постриг в монашество и вступить в их организацию для борьбы с Советской властью. В этой же беседе со мной Холмогоров и определил наиболее четко политическую платформу упомянутой организации. По словам Холмогорова, последняя (платформа) содержит следующие моменты: т. н. оппозиционный епископат, к которому Холмогоров причисляет себя и Поздеевского, в вопросе об отношении церкви к Советскому правительству придерживается принципов, изложенных в воззвании патриарха Тихона 1918 года, стоит на контрреволюционной платформе и относится к Советскому строю и ко всем мероприятиям правительства резко враждебно. Представители этой ориентации считают, что в СССР церковь и духовенство подвергаются якобы сильным преследованиям со стороны власти, что церкви закрываются якобы по указанию правительства против желания верующих и что духовенство арестовывается и судится якобы не за контрреволюционную деятельность, а за то, что защищают права на свободное существование в СССР религии. А отсюда – говорил Холмогоров – и вытекает необходимость всем – кому дорога православная вера – объединиться для борьбы с Советской властью под лозунгом «Защиты Истинно-православной церкви. Вопрос: Расскажите, кто наиболее активное участие принимал в контрреволюционной деятельности упомянутой подпольной организации? Ответ: Архиепископ Поздеевский Федор и схиархимандрит Холмогоров Симеон – руководители организации, тайный монах Коренченко, послушник Карелин М.П., тайная монахиня Виноградская Лидия, послушница Туловская А.Ф., монах Бекренев, архимандрит Климков Серафим, архимандрит Соловьёв Поликарп (руководитель группы церковников в г. Зарайске), архимандрит Сафонов Стефан (проживает как будто в Калягине), иеромонах Троицкий Павел (проживает в Малом Ярославце), игумен Алексей, епископ Афанасий Сахаров, монахиня Мария Лаврентьевна, Татьяна Григорьевна (фамилий их я не знаю) и ряд других лиц». (Лл. 201–203.)». В апреле 1936 года прошли многочисленные аресты духовенства и мирян во Владимире (По делу № П-8218 были арестованы более 20 человек, в том числе епископ Афанасий Сахаров.). Аархимандрит Симеон перебрался в тихий маленький городок Киржач в апреле 1936 г., дышавший древней монастырской тишиной времен Сергия Радонежского. В XX веке этот город стал известен и как место политической ссылки, в частности, как место ссылки подвергшихся репрессиям священнослужителей. Помимо архимандрита Симеона, здесь чуть позже жил известный религиозный философ начала XX века Сергий Дурылин, служивший в 1920-22 годах в том самом храме св. Николая Чудотворца в Кленниках на Маросейке, настоятель которого, протоиерей Алексей Мечев, был избран членами «Даниловского братства» своим духовником. Местным краеведам хорошо известны адреса в Киржаче, по которым жили упомянутые церковные деятели: в доме № 135 по улице Ленинградской придется коротать печальные дни опалы священнику Сергию Дурылину - ему суждено будет дожить до начала 1950-х годов, и жизнь его впоследствии будет окружена самыми нелепыми слухами и несправедливыми обвинениями в его адрес. 29 декабря 1936 года отец Симеон чекистами был арестован у себя на квартире в Киржаче вместе с келейниками (иеромонах Игнатий (Бекренев), игумен Алексий (Селифонов), иеродиакон Анания (Алексеев), монах Антоний (Коренченко), келейник отца Симеона Михаил Карелин и другие.). Было заведено «Дело по обвинению Холмогорова, Коренченко, Бекренева, Селифонова, Алексеева и Матвейченко», дело № П-8151. Главой «к/р организации церковников и монашества» был объявлен находившийся в ссылке в Сыктывкаре архиепископ Феодор (Поздеевский). Проживавших в Киржаче разделили на 3 контрреволюционные группы — ячейки организации, объединенные в т.н., «домашние нелегальные церкви» («скиты», «обители» и т.д.) под руководством архимандрита Симеона (Холмогорова), епископа Николая (Парфенова, в Киржаче с окт. 1933) и архимандрита Серафима (Климкова) из Даниловского моск. монастыря (в Киржаче с 1936). Архимандрит Серафим (Климков) чудом избежал ареста, по воспоминаниям П.Е. Мачкиной (будущей схимонахини Даниилы, † 1999), он в эти дни уезжал в Москву к зубному врачу и его успели предупредить, что пошли аресты и возвращаться нельзя. Отца Павла (Троицкого) в 37-м не смогли арестовать, его искали до 39-го. Уже в справке на арест архимандрита Симеона от 27 декабря 1936 г. – то есть еще до всех допросов – в общем-то, все, в чем потом будут обвинять владыку Феодора, было уже перечислено: «Схимонах-архимандрит Холмогоров является активным сторонником «Пустынной церкви», созданной ссыльным епископатом на основе контрреволюционной программы ИПЦ. Проживая в г. Владимире, затем в г. Киржач, он проводил активную деятельность по насаждению контрреволюционных групп, объединяя их в тайные домашние скиты. Связанный с епископом Феодором, он получал от него указания и практически их осуществлял. Было стянуто в Киржач около 20 человек, которые проводили работу с верующими. Они распространяли клеветнические слухи и измышления против Сов. власти и ее отношения к религии, возбуждали недовольство верующих политикой партии и правительства» (№ 8151-П, л. 10). При аресте и обыске 29 декабря 1936 г. по адресу г. Киржач, ул. Свободы, д. 55, у «Семена» Михайловича Холмогорова было изъято: «паспорт, переписка, фото разных лет, церковные книги, сургуч, печать». «Протокол допроса обвиняемого Холмогорова Михаила (в монашестве Симеон) Михайловича от 31 декабря 1936 г. … Вопрос: С кем из ссыльных епископов, стоящих на этой платформе, Вы поддерживаете связь? Ответ: Поддерживаю связь с архиепископом Поздеевским, находящимся в г. Сыктывкаре. Вопрос: В чем выражается, вернее, выражалась эта связь? Ответ: С Поздеевским я переписываюсь (Отец Симеон не мог это не сказать, потому что были изъяты письма владыки Феодора к нему. – Ред.). Кроме того, в 1935 году к нему от меня ездил из г. Владимира проживавший со мной вместе Карелин, отвозил ему посылку. (Судя по всему, эта информация взята также из письма, а не «добровольное признание» о. Симеона. Зачем, собственно, ему так вдруг, ни с того ни с сего, это рассказывать? Или же он сказал об этом, потому что помнил, что об этом все равно можно узнать в изъятых письмах. – Ред.) Вопрос: С епископом Сахаровым Вы знакомы? Ответ: Знаком. Вопрос: Переписываетесь? Ответ: Нет. Вопрос: Сахаров у Вас был в г. Владимире? Ответ: Да, был два раза. Заходил ко мне на квартиру. Один раз в 1934 году и другой в 1935. (Л. 205.)
Архимандрит Симеон (Холмогоров), иеромонах Николай и иеромонах Анания (Алексеев) (справа). 1920-е гг.
Отец Михаил (Карелин) был келейником отца Симеона и хорошо знал состояние его здоровья. Вот, что он рассказывал (запись 1989): – Арестовали жестоко, некрасиво. Я пришел с работы, а у нас полный дом НКВД, и уже все они перевернули, и на батюшке лица нет, взволнованный такой, расстроенный. Подали они какую-то карету, батюшку, меня, Лидию Сергеевну – была такая келейница, всех нас посадили, увезли. Потом всех разлучили. Оставили меня только с батюшкой отцом Симеоном. Это трагические дни, кошмарные дни. Нас отвезли в тюрьму, и, может, суток не прошло, как открылась дверь через маленький волчок, и ключарь сказал, чтобы я собирался со всеми вещами. Я говорю: «Что, на прогулку?» – А он сказал, что я сюда больше не вернусь. Я должен был оставить батюшку одного, беспомощного. Я поклонился батюшке в ножки, говорю: «Простите, батюшка, благословите». Батюшка вымолвил последние слова: «Ну вот, теперь мы больше не увидимся, я здесь умру, а ты еще вернешься, ты еще многое увидишь». Батюшка Симеон был предельно прост и скромен. О своей болезни он не любил говорить, а мне и не надо было спрашивать: когда я батюшку опрятывал, я видел у него на пояснице такое сплетение кожи и косточек, сделанное исключительно умелым хирургом, что отпадало желание спрашивать. У меня было единственное желание, как бы так взять батюшку, чтобы ему не сделать больно. Был один такой случай, я сажаю батюшку на колясочку, батюшка берет меня за шею, а я должен взять батюшку за талию и ножки, ножки не действовали. Я взял батюшку, а он вдруг так вскрикнул, что я перепугался до трясения. Я говорю: «Батюшка, простите, что так получилось». Он тогда и говорит: «Ты знаешь, вот если бутылку взять и мелко натолочь стекло и потом за кожу положить – вот такая у меня боль». Это был единственный случай, когда батюшка сказал, как ему больно. У него мочевой пузырь настолько плохо работал, что выделения напоминали сгустки крови. Он был сугубо болезненный человек и требовал постоянного умелого ухода, осторожного и гигиеничного. Малейшая инфекция могла принести болезнь. И, несмотря на это, батюшка никогда не говорил, как он себя чувствует. Иногда я заходил к нему в комнатку и видел, что у него лицо воспаленное, и лежит он полумертвый. Но чтобы он жаловался – этого не было. Из этого я делаю вывод, насколько он был многострадален и терпелив. Конечно, это священномученик. Отец Михаил рассказывал также, что при аресте отца Симеона буквально забросили в машину, как мешок. Трудно даже представить, что с ним делали дальше и какую боль он испытывал. Он содержался во Владимирской тюрьме, тогда как все арестованные с ним в Киржаче были сразу переведены в Ивановскую тюрьму. «Протокол допроса обвиняемого Холмогорова M. M. от 9 января 1937 г. Вопрос: На допросе 31/XII-36 года Вы признались в том, что, проживая в городах Киржаче и Владимире, создавали подпольную организацию церковников, в основу деятельности которой была положена контрреволюционная платформа ссыльных епископов. Расскажите, кто входил в эту организацию? Ответ: Группу моих единомышленников-сторонников платформы ссыльных епископов, объединившихся вокруг меня, как я показывал ранее, организацией не считаю. На заданный вопрос могу ответить только в отношении некоторых лиц, а именно: Карелина М.П., Туловской А.Ф., Виноградской Л.С. и Коренченко П.С. Эти лица находились со мной в постоянном общении. Других лиц своих единомышленников назвать отказываюсь, по мотивам нежелания их выдавать…» В сентябре 1937 года отец Симеон был осужден «как руководитель подпольной контрреволюционной организации церковников и монашества „Иноческое братство князя Даниила“». 9 сентября 1937 года расстрелян в Ивановской тюрьме. Дом № 55 на улице Свободы в Киржаче, где архимандрит Симеон прожил перед своим последним арестом, стал для него одним из важнейших этапов многотрудного жизненного пути. И сегодня, спустя много лет после описанных событий, которые порой оказываются до предела размытыми, владимирская жизнь архиепископа Феодора (Поздеевского) и архимандрита Симеона (Холмогорова), а также память о них, которую сумели сохранить для потомков стены старого дома на улице Задний Боровок, несомненно, представляются крайне поучительными. Вся рассказанная выше история наглядно свидетельствует о том, что даже в самые тяжелые времена в России находилось немало подвижников, ни на йоту не отступивших от духа и буквы христианской традиции, и, в частности, немалое количество таких людей во все эпохи встречалось в истории Владимирского края и города Владимира.
Административные районы города Владимира Святители, священство, служители Владимирской Епархии
