В мифической истории разных народов присутствуют персонажи, обладающие качествами демиурга-творца (либо первопредка). Родив или создав людей, они сами превращаются в животных, что нередко воспринимается как уход в иной мир, первая смерть. Первопредок, состоящий в родстве с верховным божеством-демиургом, выступает в роли культурного героя, дает людям знания, обучает их земледелию, устанавливает законы. После смерти патриарх-родоначальник становится покровителем душ умерших, но сам никогда не уходит из этого мира окончательно, оставляя в качестве своего «представителя» тотемное животное, особо почитаемое представителями данной родовой группы. У каждой народности есть собственный первопредок – защитник и покровитель своих потомков, почитание которого, выражающееся в сохранении народных традиций, обеспечивает длительное существование и процветание этноса. Не все народы сохранили имена своих патриархов, но образы тотемных животных, связанных с ними, по сей день живы в народной памяти. Для белорусов такими священными зооморфными символами являются зубр и аист.
Культ предков играл важнейшую роль в духовной жизни индоевропейцев. В понимании древних славян, умершие предки по-прежнему оставались членами рода и составляли с живущими единую сакральную общину. Реинкарнация предков в детей того же рода или в тотемных животных понималась как естественный процесс продолжения и развития родового древа как на физическом, так и на метафизическом уровне. Предки считались живыми до тех пор, пока память о них хранили потомки. Прекращение или нарушение правил отправления культа предков рассматривалось как исключение их из родовой общины, что могло навлечь кару с их стороны на головы потомков - «Иванов не помнящих родства». Наиболее же славные и почитаемые представители рода, память о которых передавалась из поколения в поколение, являлись для своих потомков посредниками между явью и навью, представителями их интересов в ином мире, осуществляющими связь между людьми и стихийными силами.
Считалось, что предки способствовали подчинению и усмирению природных стихий, оказывая влияние на плодородие земли, от коего зависел материальный достаток их потомков. Славяне просили благословения предков в начале сельскохозяйственного сезона и благодарили их за незримую помощь по завершении сбора урожая и подготовки полей к предстоящей зиме. Урожай во многом зависел от погоды, погода же зависела от того, умилостивлены ли души предков, ведь они находились в непосредственном контакте с духами природных стихий. Календарные праздники почитания умерших (весенняя «Радовница» и осенние «Деды») приурочены к началу и окончанию земледельческих работ, что говорит о слиянии культа предков и культа Матери-Земли, рождающей и забирающей свои порождения. Провожая в последний путь человека, уходящего в страну предков, славяне говорили: «Что от земли пришло, то в землю и уйдет».
Душа человека воскреснет в новом теле, так же как и зерно, похороненное осенью, восходит весной новым колосом. Уподобление человека зерну, переживающему мистическую трансформацию, было весьма распространенным представлением среди индоевропейских народов. В Греции мистериальный культ царицы полей Деметры Элевсинской и дочери ее Персефоны, покровительницы душ умерших, стал всеэллинской земледельческой религией, а главный сакральный центр этого культа просуществовал более 1000 лет, дважды в год собирая на священнодействия людей со всей Эллады. Весеннее торжество было посвящено возвращению Персефоны из подземного царства и воскресению природы, осеннее же – сбору урожая и прощанию Деметры с любимой дочерью. Голые осенние поля символизировали скорбь матери-земли, провожающей Персефону в царство умерших. Этим двум важнейшим торжествам знаменитого античного элевсинского культа точно соответствуют славянские дни поминовения усопших, перешедшие из аграрного календаря в гражданский григорианский календарь. Древние языческие торжества в честь предков многие современные белорусы отмечают посещением мест захоронений и общими семейными поминальными трапезами. Весенняя «Радовница» (Радоница - Родительский день), посвященная возвращению душ предков в воплощенный мир, – аналог весеннего праздника Персефоны-Прозерпины. Осенний день поминовения усопших «Деды» (в некоторых областях Белоруссии, называвшийся «Бабы») – славянский вариант торжества в честь Деметры. Весной в жертву предкам белорусы приносят яйца – символ начала, рождения и надежды, осенью же умершим жертвуют каши, хлебы и лепешки – плод собранного урожая и символ подведения итогов.
Культ предков связан с почитанием различных природных стихий, но наиболее тесно в народном сознании он переплетен с культом огня – амбивалентной стихии, ассоциировавшейся как с жизнью, так и со смертью. Огонь находится на грани между природой и культурой, это животворящая и одновременно разрушающая стихия почиталась древними как посредник между физическим и тонким миром. Огонь домашнего очага занимал первейшее место в семейном культе предков, ему приносились жертвы при приготовлении пищи, которые должны были накормить и умилостивить души умерших предков. Поддержание неугасимого пламени на домашнем очаге считалось залогом благословения предков и неразрывной связи с ними, что сулило мир и благополучие семье. То же касается и главного пламени страны – сакрального вечного огня, поддерживавшего в Персии магами, в Греции служительницами Гестии, в Риме - весталками, у балтов – вейделотками.
Традиция поддержания вечного огня идет с древнейших времен. Самое древнее пламя в настоящий момент поддерживается зороастрийскими жрецами иранского города Язд, бережно передающего свою традицию из поколение в поколение на протяжении двадцати веков. Священное пламя, горящее на алтаре храма огня уже более двух тысяч лет, поддерживает веру и национальную гордость в сердцах современных зороастрийцев. Той же цели служат и мемориалы Вечного огня, не только напоминающие нам о жертвах Великой Отечественной Войны, но и связывающие незримыми нитями времени современное поколение с поколением тех, кто без страха сложил голову, защищая мир на родной земле. Духовная сила воинов, положивших жизнь на алтарь отечества, жива в пламени вечного огня, зажженного в память об их подвиге. За этой духовной силой и благословением предков приходят к вечному огню молодожены, готовые стать продолжателями бессмертного древа жизни своего народа. Огонь предков и вертикально стоящий монумент, ведущий происхождение от древних фаллических символов плодородия – базовые архетипы семьи и плодородия, закодированные в человеческой психике. Свадебные мероприятия требуют принесения цветов, символов вечной жизни, мемориалу неизвестного солдата, являющегося собирательным образом жизненной энергии всего народа в целом и самого первопредка «Пращура» в частности.
До тех пор, пока будет сохраняться преемственность поколений и передача народных традиций, этносу обеспечено благословение небес и покровительство предков, что гарантирует физическое и психическое здоровье носителям жизненной энергии данного народа. Поддержание национальной гордости и уважение памяти ушедших поколений должно стать одной из приоритетных задач государственной политики народа, стремящегося сохранить собственный суверенитет и независимость в будущем, которое неразрывным образом связано с прошлым. Культ предков в конечном итоге направлен на процветание поколений потомков. Эволюционное развитие человечества от прошлого через настоящее к будущему позволяет назвать культ предков религией времени, в которой жрецами становятся хранители народных традиций.
Каждый из нас в свое время займет соответствующее место в родовом древе и совсем немаловажно, окажется ли плодоносной наша ветвь, и какие плоды вырастут на ней. Для полноценного развития плодового дерева сухие и больные ветви, как правило, отрезаются, ибо в противном случае всему древу угрожает гибель. То же самое касается и родового древа, в котором жизнь и существование отдельного индивида подчинены общей задаче роста и приумножения всего рода в целом. В этом контексте проблемы жизни и смерти человека как продолжателя рода получают качественно иное осмысление. Имена преступников, наркоманов и гомосексуалистов навсегда вычеркиваются из книги жизни, осквернители рода человеческого как безжизненные зараженные ветви отсекаются от родового древа и лишаются права дальнейшего воплощения.
Род дает человеческой душе право воплощения за ее предыдущие заслуги, он же дает возможность искупить прошлые ошибки, если сумма добрых деяний человека превышает количество грехов. Но грехи убийства (если речь не идет о защите жизни), проституции, насилия, мужеложства, зоо- и некрофилии не имеют прощения с точки зрения Рода, поскольку в самой сути этих пороков лежит отрицание эволюционного принципа жизни. Древнее божество, называемое славянами Родом (бог Род), а персами Фравахаром, еще при жизни наказывает нарушителей естества лишением защиты предков, что на физическом уровне проявляется в резком снижении иммунных свойств организма и неспособности противостоять инфекции. Тем, кто по собственной вине становится изгоем в собственном Роду, посмертное существование не сулит ни доброй памяти, ни заступничества предков. Как говорил Христос о посмертном суде: «Когда садовник видит сухие ветви на древе, он срезает их и бросает в огонь».
Каждый человек ответственен как перед своими предками, так и перед потомками за то, какую жизнь он проживет и какое наследие оставит своим преемникам, продолжится ли благодаря его стараниям родовое древо, либо он станет сухой безжизненной ветвью, на которой род пресечется.
ФРАВАШИ – ДУХИ-ХРАНИТЕЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
Совокупность ушедших в мир иной предков, ныне живущих представителей рода и будущих потомков в персидской традиции называлась емким словом «фравахар», подразумевающим наличие живой передачи генетического, физического и интеллектуального потенциала из поколения в поколение. Авестийское понятие Фравахар весьма близко соответствует славянскому божеству Роду.
Всем индоевропейским культурам свойственно почитание предков, но в Авестийской традиции образ Фравахара выведен на передний план мифологической авансцены, ставшей ареной борьбы космических сил Добра и Зла. Фраваши – предвечно существующие в мире идей прообразы человеческих душ. Согласно авестийской мифологии они согласились принять телесный облик (воплотиться в физическом теле) для того, чтобы оградить духовный мир Меног от посягательств духа тьмы Ангра-Манью и, по возможности, одержать над ним верх в материальном физическом теле.
Персы считали, что фраваши (индивидуальная душа) человека существует изначально, до его появления на свет, в момент рождения соединяется с физическим телом, а после смерти покидает его, возвращаясь в «духовный» мир, чтобы соединиться с Фравахаром – фамильным родовым божеством, продолжающим свое физическое существование в живых потомках. Души умерших предков становятся духами-хранителями для тех, кто остался в физическом мире, а иногда и сами воплощаются в новом теле для выполнения некой особой миссии.
Авестийской традиции было не чуждо представление о реинкарнации, однако в отличие от своих братьев индусов, веривших в возможность перевоплощения в животное или растение, персы считали возможным перевоплощение душ лишь в пределах одного родового древа. У животных, растений, гор, рек и озер есть свои фраваши (греч. нимфы), отличные от фравашей людей.
Авестийский Ахура-Мазда
В гармоничном мироздании каждое творение Господа занимает отведенную ему нишу, обладает отличительными признаками и выполняет особую функцию. Попытка нарушения установленного порядка может привести к потере гироскопического равновесия внутренне устойчивой системы и распаду всех организующих связей структуры созданного мира. Помимо самого человека лишь священное тотемное животное может стать восприемником жизненной энергии рода. К таким животным во всех культурах относились с особым почтением, охота на них была строго табуирована, поскольку поведение этих животных могло подсказать людям как вести себя в различных критических ситуациях, что понималось как помощь первопредка, проводником эманаций которого и был тотем.
Персы не отождествляли фравашей с природными духами, однако, культ предков находился в тесной связи с культом умирающей и воскресающей природы, о чем свидетельствует совпадение праздника, посвященного душам предков с наступлением весны и возрождением природы. Не случайно первый месяц зороастрийского календарного года, начинающегося весной, посвящен предкам и называется Фравардин. Персидский праздник Хамаспатмаэдайя (поминовения предков), закрывающий старый год и открывающий новый, славянский праздник Радовница, посвященный возвращению душ предков и даже светлый Праздник Воскресения Христова совпадают с наступлением долгожданной весны.
Вся живая природа поддерживает свое существование благодаря жизненной энергии рода, передаваемой из поколение в поколение вместе с генетическим кодом, записанным в молекуле ДНК. Эту жизненную энергию древние арии считали силой фравашей. Во «Фравардин-яште» фраваши объявляются источником всего сущего:
Благодаря их великолепию и величию
Текут устремленные вперед воды
Из неиссякаемых источников,
Произрастают из земли растения,
Веют ветры, разгоняющие тучи.
Благодаря их великолепию и величию
Зарождаются у женщин дети…
Благодаря их великолепию и величию
Муж рождается красноречивый…
Каждое новое рождение персы понимали как продолжение жизни предвечно существующего Фравахара. Поддержание родового древа в жизнеспособном состоянии является святой обязанностью каждого человека и подразумевает почитание предков и заботу о потомках. Духовные заслуги рода проявляются в виде талантов и способностей, раскрывающихся в наследниках славы предков. Каждый из нас является ретранслятором жизненной энергии Фравахара, который посредством ныне живущих общается с миром и участвует в процессе становления цивилизации. Конечная цель существования человека – победа над злом в самых различных его проявлениях, а без коллективной помощи предков, действующих сообща, победа индивидуальной души над слабостями и пороками оскверненной человеческой природы невозможна. Знание традиций предков, уважение их заслуг перед Родиной способствует формированию целостного отношения к собственной индивидуальности, осознанию себя как части единого целого, обладающего при этом свободой индивидуальной воли и правом самостоятельно принимать жизненно важные решения.
Авестийское слово «Фраваши» трактуется как производное либо от fra-vart, «осуществлять (религиозный и моральный) выбор», либо от pra-vart-ti, «предсуществовать». Фравашам посвящен Фравардин – первый месяц древнего арийского календаря, предваряющий остальные месяцы года подобно тому, как Фраваши (существовавшие в идеальном мире души людей) предшествовали появлению человека в материальном теле. В основе слова fra-vart-ti лежит vart – индоевропейский корень, выражающий идею защиты, стойкости, стабильности, самого существования. В белорусском языке, сохранившем немало архаических элементов, восходящих к временам индоевропейской общности, слово Варта имеет значение «охрана, стража», а его производные Вартауник (страж, охранник), Варты («достойный, стоящий, заслуживающий»), Вартасць («достоинство», «ценность»), красноречиво свидетельствуют об уважении древних славян к достойным предкам Вартауникам, ограждающих своих потомков и защищающих ценность самой человеческой жизни.
Белорусское слово Варта («охрана») имеет прямую аналогию в древнейших индоевропейских языках. Исследование этимологии этого слова и его богатой семантики позволяет пролить свет на внутреннюю взаимосвязь между понятиями рода, братства, защиты и круга, кольца, ограды. В санскрите Варта буквально означает «круг», в авестийском Вара – «ограда, защита, круглое в плане поселение». Русские слова врата, ворот, поворот, вращать происходят от того же индоевропейского корня -Vr-, выражающего идею движения по кругу, а круг издревле считался символом ограды, отделяющей внутреннее пространство от внешнего. «Свой круг» – один из эпитетов семьи, родового клана, внутри которого поддерживаются братские отношения. Не случайно от авестийского fravarti происходит греческое слово fratria (братство), означающее союз нескольких родов в родовом обществе.
Фратрия как социальное объединение с единым культом предков и общим земельным владением стала греческим аналогом персидского Фравахара, признаком принадлежности к которому было кольцо (Var). Позднее образ семьи братьев-воинов, защитников отечества трансформировался в воинское объединение, не связанное узами родства, но воспроизводящее кольцеобразную структуру фратрии-фравахара. Рыцарские братства средневековья подразумевали равенство членов воинского клана, построенного по принципу кольца, в котором все точки окружности равно удалены от центра. Круглый стол рыцарей короля Артура, в центре которого была установлена чаша с пылающим огнем – лучший символ духовного объединения воинов, подчиняющихся не приказам военачальника, а голосу совести и чести, повелевающего служить идеалам братства.
Ассирийский бог Аншар
Образ рыцарского круга, построенного на принципах чести, справедливости и служения высшим идеалам, восходит к братствам митраистов, воинов-солнцепоклонников, распространивших персидскую религию бога Митры из Парфии по всей территории огромной Римской империи. Митра – древнейшее арийское божество времен индоевропейской общности. Изначально служителями этого солярного культа были воины-дружинники, принадлежащие к одному роду, а потому сражавшиеся истово перед лицом своих же родных, двоюродных и троюродных братьев. Понятия Родины, Рода, а стало быть, и братства, для людей родового общества были святыми. Проявление трусости при защите родной земли, родного дома и отчего очага считалось предательством по отношению к Роду.
Смерть во имя отечества во все времена ценилась выше предательства ради никчемной жизни. Изменник Родины становится изгоем, имена же героев, пожертвовавших собой ради жизни семьи, рода, страны золотыми буквами вписываются в книгу жизни своего народа. После смерти такие героические души становятся духами-хранителями родной страны, формируя небесное воинство фравашей, управляющих стихийными силами и ограждающих своих живых потомков незримым щитом заступничества и покровительства.
Воинский культ родового божества – хранителя родной земли – реликт древней истории, но отголоски давних боев наших далеких предков слышны и поныне. В настоящее время в армии сохранились архаические рудименты внутренней организации древней дружины, когда разница в возрасте между воинами могла составлять одно и даже два поколения. Воинская дисциплина – наследие тех времен, когда младший в роду обязан был беспрекословно подчиняться старшему. Только дисциплинированная армия, имеющая строгую иерархию, основанную на подчинении младших старшим по званию, способна одерживать победы в боях. Армия не мыслима без иерархии. Даже вне Устава среди рядовых имеет место разделение на возрастные, имеющие различные полномочия, категории. «Деды» и «духи» – всем известные определения старослужащих и новобранцев – явственно демонстрируют внутреннюю иерархию боевого подразделения, в котором даже небольшая разница в возрасте оказывается важнее внешних и физических данных. «Дедовщина» – не что иное, как отголосок древних воинских инициаций, требующих умения терпеть боль и выносить нестерпимые физические и психические страдания. Древние обряды посвящения мальчика в мужчины всегда требовали от него мобилизации всех внутренних сил. Только те, кто проходил все испытания, превращался из невоплощенного «духа» в реального бойца. После боевого крещения их принимали в круг воинского братства, а через какое-то время они сами становились «дедами». Тех же, кто не выдерживал ордалий, устраиваемых старослужащими, не имело смысла даже вести в бой, поскольку для них это было чревато гибелью. В армии молодым людям с тонкой организацией психики, готовой сломаться под первым натиском старших товарищей, делать нечего.
Древняя идея воинского братства жива и поныне. Проникнув в самые различные сферы человеческой жизни, она появляется то там, то здесь под новыми обликами. Воскреснув в христианстве, эта древнеарийская идея породила ряд военно-монашеских орденов-братств, в современном обществе она доминирует в идеологии командных видов спорта, эта же идея, претерпев трансформацию, получила новое рождение в организации бойцовских формирований криминального мира, представители которого обращаются друг к другу не иначе как «брат». Удивительны метаморфозы времени! Мифическое «братство кольца» превратилось в более чем реальное, и не менее конкретное, «кольцо братвы». Но чем древнее идея, тем большим внутренним потенциалом она обладает, и тем ощутимее последствия, к которым может привести ее новое воплощение.
Одним из самых устойчивых архетипов, выражающих идею единства, святости братских и супружеских отношений, во все времена было кольцо. Круг, кольцо стали символом семьи, принадлежности к роду, в некоторых случаях кольца переходили из поколения в поколение как благословение предков. Обмен кольцами новобрачных в ритуале бракосочетания символизирует проникновение одного рода в другой, способствующее творческому взаимообмену потенциалов, необходимому для зарождения новой жизни. Два соединенных кольца, выражающих идею бракосочетания, – не просто символ неразрывности супружеских уз, но и образ звена в неразрывной цепи рождений, звена в цепи причинно-следственной связи. Круг (кольцо) является также символом клетки – первой биологической субстанции, способной к воспроизводству.
Взаимопроникающие в символе бракосочетания кольца – графический образ оплодотворения и деления (размножения) клетки – процесса, лежащего в основе самой жизни. Клетка-монада, зародившаяся в слиянии материнской и отцовской клеток, со временем развившись в высокоорганизованное существо, способное к воспроизводству, на клеточном уровне соединится с другим организмом, чтобы породить новую жизнь и т.д. Таким образом, нити различных родов, состоящие из сопряженных узами родства колец индивидуальных душ, сплетаются в единое полотно жизни, формируя причудливые узоры в замысловато сложной картине Судьбы.
Не случайно кольцо стало одним из самых распространенных религиозных символов. Со времен Египта и Древнего Шумера круг, иногда трактуемый как солнечный или лунный диск, считался символом вечной жизни, кольца времени, бесконечности космоса. Изображение крылатого круга встречается в египетской иконографии уже во II тысячелетии до н.э. Со временем этот образ трансформировался, обогатившись человеческой фигурой, выходящей из центра крылатого кольца. В Древнем Шумере крылатый диск был символом бога неба Ану, в вавилоно-ассирийской культуре этот знак стал символом богов Аншара и Ашшура. Священный символ зороастрийской веры – демиург Ахурамазда, выходящий из крылатого кольца – продолжение древней традиции изображения «окрыленного» небесного бога, наделенного высшей властью. Современные иранские и индийские зороастрийцы трактуют этот символ как знак Фравахара, видя в антропоморфной фигуре, исходящей из сакрального центра абстрактную фигуру старца – первопредка, благословляющего потомков. Это мнение очень близко к сакральному пониманию значения древнего религиозного символа.
Но существует и иная точка зрения, согласно которой знак, ставший символом зороастризма, изображает не сам Фравахар, а Господа-Творца Ахура-Мазду, проявляющего посредством Фравахара свою творческую природу. В зороастрийской традиции символом абстрактного Фравахара является крылатый диск без фигуры внутри кольца, который можно увидеть в сопровождении крылатых сфинксов как на панно из дворцового комплекса в Сузах, так и на центральных порталах персепольских дворцов. Безусловно, кольцо – сакральный символ Рода, крылатое кольцо – совокупный образ союза небесных душ, принадлежащих некоему Роду (Фравахару), человеческая фигура же, исходящая из крылатого кольца, символизирует рождение нового человека, наделенного от Фравахара качествами Творца-Демиурга, продолжателя жизни, поскольку в руке его – еще одно кольцо (символ нового рождения). Ахура-Мазда проходит сквозь кольцо времени, неся в мир новую жизнь.
Вероятнее всего, в этом персонифицированном символе следует видеть не символ собрания душ Фравашей, а знак самого Господа Бога, Творца-Демиурга, проявляющегося сквозь Фравахар и воплощающегося в рожденных людях. Господь проявляется в нас посредством пробуждения высшей творческой природы, осознания собственной личности, проявления талантов и способностей – благодати, наследуемой от предков. Даже если видеть в центральной фигуре зороастрийского религиозного символа не самого Хормазда, а его земного представителя – предка-пращура – то и в этом случае сохраняется идея передачи высшей небесной энергии людям, населяющим землю. Через образ демиурга – первопредка проявляется сам Господь, наделяющий основателя рода и его потомков жизненной энергией и чувством внутреннего достоинства. Патриархом, основателем новой семьи (фамилии) может быть лишь харизматическая фигура, «окрыленная» душа, память о которой является предметом гордости для наследников. Для своих потомков такой человек останется воплощением лучших качеств, пробуждая в себе которые, они станут восприемниками духовного потенциала Фравахара и обретут его незримую защиту.
В самых различных культурах существовало представление об ангелах-хранителях, ограждающих своих подопечных от происков темных сил. В христианстве эту почетную роль играют крылатые Божьи посланники, в зороастрийской же традиции ангел-хранитель человека – не какая-то абстрактная светлая сущность, а вполне определенная историческая фигура одного из предков (возможно, сам первопредок Пращур). Не случайно образ ангелов-херувимов христианской традиции сильно напоминает древнеперсидское изображение Фравахара-Рода. Те же крыла, только большим числом, тот же диск в центре, священный лик, только кольцо рода трактуется в данном случае как нимб святости. Здесь, кстати, следует отметить, что нимб над головами святых в христианской иконописи – прямое заимствование из персидского художественного канона, в котором изображение лучезарного диска над головами богов, ангелов, людей и священных тотемных животных означало присутствие Фарна – божественной благодати. Хварна или Фарн как символ святости посредством активного распространения манихейства из Ирана в Восточно-Римскую Империю и на Тибет перешел в буддизм и христианство, став непременным атрибутом бодхисатв и христианских святых. Зороастрийцы считали, что Фарн снисходит на человека от Господа посредством участия и заступничества предков. Чем больше благодеяний накопил Род, тем более талантлива природа людей, воплощающихся в этом роду.
Пока человек живет по законам Рода, его эволюционное развитие на новом витке временной спирали продолжает традиции предков, он находится в Варе (в «своем кругу») под защитой предков-Вартавников. От древнейшего индоевро-пейского слова Варта («круг») происходит и русское слово «врата», означающие переход из внешнего профанического пространства во внутреннее сакральное. Не случайно в древности городские врата и врата храмов (место размыкания сакрального круга) украшали скульптурными изображениями крылатых гениев-хранителей, ведь именно на предках-фравашах лежит ответственность за непроникновение во фравахар из внешней среды враждебных чужеродных элементов. Варта (священный круг) и врата теснейшим образом были связаны друг с другом в древнеримской культуре. Когда римляне закладывали новый город, они обходили вокруг поселения с плугом, пропахивая борозду в том месте, где в будущем должны были стоять городские стены, и, поднимая плуг над землей в том месте, где должны быть городские ворота.
Славяне, персы, римляне и прочие индоевропейские народы верили, что незримые привратники, вратари, охранники есть у каждого дома – это души предков-пенатов, ограждающих сакральное пространство своего дома от посягательства злодеев. «Каждая семья, – говорит Куланж о древних греко-италийцах, имела свою могилу, где умершие члены ее, один за другим, помещались на вечный покой. Эта могила обыкновенно лежала в соседстве дома, недалеко от дверей, для того чтобы дети, при входе и выходе из своего жилища, всякий раз встречали своих отцов и призывали их имя. Таким образом, предок оставался в кругу своих; невидимый, но всегда присущий семье, он продолжал быть ее членом, ее отцом».
Порог, отделяющий местопребывание родичей и их пенатов от всего остального мира, наделялся в представлениях древних особой магической силой. Греки порог при входе в дом посвящали богине домашнего очага Гестии, римляне – Весте, немцы считали, что домашние эльфы обитают не только возле очага, но и под порогом жилого здания. В древнейшие времена славяне хоронили под порогом дома символические изображения предков-охранителей, чтобы предохранить домашних от мар (демонов смерти) на пороге чертят крест. А. Афанасьев в своем фундаментальном исследовании «Мифы, поверья и суеверия славян» писал: «В Литве при закладке новой избы закапывают под порогом деревянный крестик или какую-нибудь заветную вещь, доставшуюся от предков; когда после крещения приносят младенца из церкви, отец берет его на руки и кладет на несколько минут на порог избы, что называется «освятить ребенка через порог», т.е. ввести нового члена семейства под охранение домашних богов. Входя в дом, переступая через порог, всякий – даже чужеродец – поступал под защиту очага». Славяне через порог не здороваются и не прощаются, не беседуют и ничего не подают друг другу, дабы не оскорбить родовых пенатов, охраняющих вход в жилище. Интересен также древнейший свадебный обряд, сохранившийся до наших дней, согласно которому жених вносит невесту в свой дом на руках. Стопа невесты не должна коснуться порога дома будущего мужа, чтобы она всю жизнь не осталась чужой в доме мужа. Ее вносят в дом на руках как ребенка, совершая таинство рождения нового обитателя семьи, попадающего под покровительство предков мужа. Дом, в котором предана забвению память предков, лишается незримой защиты фравашей-вартавников, его двери открыты для всех, а святой дух семьи и рода покидает это жилище. Тот же дом, где свято чтят традиции рода, преисполнен благодати, богатство его обитателей приумножается из поколение в поколение. Со временем нормально развивающийся род, ведущий свое происхождение от некоего первопредка (яркой личности, оставившей след в истории) из одной клетки превращается в целостную структуру, в котором каждый живущий представитель семьи выполняет свою функцию подобно тому, как каждый орган выполняет присущую только ему роль в функционировании единого организма.
Древние видели в акте деторождения не только проявление Божьей воли, но и прямое продолжение Рода – вечно возрождающегося божества, духа-хранителя семьи. Лишь с благословения фравашей (разрешительной санкции предков) в храм тела будущей матери проникает чистая душа ребенка. Из миллионов сперматозоидов предками допускаются лишь те, чье дальнейшее развитие может привести к рождению кармически обусловленного ребенка. Случайных рождений не происходит. Здоровое дитя дается родителям в награду за благодеяния предков, больное же дитя посылается в наказание за грехи как возможность их искупления. Большинство родовых деревьев в настоящее время поражено той или иной болезнью. За нравственные грехи предков приходится платить по счетам потомкам – таков закон обновления фравахара. После отсечения больных ветвей на родовом древе появляются здоровые побеги, способные к плодоношению. Некоторые ветви родоводов настолько поражены тяжкими болезнями, что всякое взаимодействие с ними представителей других родов может быть губительно как для них самих, так и для их родственников. Сексуальные связи (обмен генетической информацией) с преступниками, проститутками, гомосексуалистами, сексуальными извращенцами накладывают тяжелый отпечаток на будущее существование человека и его рода. Рождение детей от насильников, либо зачатие в пьяном состоянии неизвестно от кого – грубейшее нарушение правил передачи генной информации Рода. В таких случаях грех как злокачественная опухоль начинает распространяться по всем ветвям родового древа, что грозит ему гибелью всего через несколько поколений.
Молодые люди, вступающие в беспорядочные половые связи, не представляют, какой опасности в будущем подвергают самих себя и своих потомков. Однако подчинение поведения законам Рода не требует подавления сексуальности и наложения табу на естественное проявление гормональной активности. Сама по себе сексуальная энергия является благой и животворящей, но ее нерациональное использование приводит к раннему старению организма и обременению рода грузом новых кармических проблем.
