Владимирский граммофонно-игольный завод в 1933-1935 годах
Владимирский граммофонно-игольный завод (грамзавод) в 1933-1935 годах
Бумаготкацкая фабрика «Пионер» 1925-1941 гг.
Фабрика «Пионер» была пущена 12 августа 1925 года. «Новая железнодорожная ветка. В ГСНХ разрабатывается проект постройки во Владимире новой железно-дорожной ветки. Имеется два варианта: первый – ветка проходит через вновь строящуюся фабрику, через фабрику «Пионер» и идет на кирпичные заводы, протяжением 8 верст. И второй вариант – через строящуюся фабрику к кирпичным заводам, с разветвлением к фабрике «Пионер». В обоих случаях ветка начинается от ст. Владимир» («Призыв», 22 декабря 1925). Около фабрики «Пионер» появился поселок «Пионер-Строитель».
В 1941 году Грамзаводу были переданы все остальные производственные здания фабрики «Пионер», которая совсем прекратила свое существование.
Граммофонно-игольный завод
Приказ № 1113 народного комиссариата тяжёлой промышленности от 29.12.1933 г. «Об обеспечении программы выпуска патефонов и грампластинок в 1934 году». Согласно этому приказу правительством страны принято решение о строительстве во Владимире Граммофонноигольного завода по выпуску портативных патефонов (марки ПТ-3) и иголок к ним.
Патефон ПТ-3
В стране был создан самостоятельный Граммофоннопластиночный трест, в который вошли: Апрелевский завод по производству пластинок, студия звукозаписи в Москве, фабрика портативных граммофонов в Ленинграде. Кроме этого, планировалось строительство двух заводов - в Коломне и Владимире. Руководство Грампласттреста принимает решение переоборудовать законсервированный прядильный корпус фабрики «Пионер» в завод по производству патефонов. Новостройка начата с ноября 1933 года. Полная сметная стоимость завода 52,2 млн. руб. Быстрыми темпами развернулось строительство новых производственных корпусов и жилья для рабочих завода. Все строительные работы поручаются московской организации «Заводстрой» во главе со старшим прорабом инженером П.И. Куликовым.
Константин Федосеевич Гроднер
Согласно приказу № 95 по Грампласттресту народного комиссариата тяжёлой промышленности (НКТП) от 23 ноября 1933 г. директором (до 1937) вновь строящегося завода был назначен Гроднер Константин Федосеевич (16 мая 1885-1938). В 1938 г. был репрессирован и расстрелян. Одновременно со строительством набирается штат работников. Первоначально он насчитывал всего 7 человек: директор завода К.Ф. Гроднер, начальник отдела кадров Шамович, начальник отдела снабжения В.А. Брунов, машинистка Завадская (Ларионова), бухгалтер Ф.В. Родионов, уборщица и сторож. 29 декабря 193З года - основание по приказу Наркомтяжпрома СССР Владимирского завода портативных граммофонов, как граммофонно-игольный завод (Грамзавод).
Граммофонный завод. 1934 г.
Строительство завода оказалось в исключительно тяжёлом положении. Здание прядильного корпуса необходимо было реконструировать и перепланировать. Из-за отсутствия квалифицированных специалистов сметы и проекты реконструкции были составлены с большими ошибками. Поэтому банк отказывал в финансировании и, как следствие, срывались сроки работ. Были и другие причины, сдерживающие темпы строительства нового завода: отсутствие необходимых материалов, трудности с прокладыванием водопроводных труб и электрического кабеля из-за болотистого ландшафта местности. Средств механизации труда тогда попросту не было. «Граммзаводу — крепкое партруководство! Зажимщика самокритики, пьяницу Бобылева немедленно убрать с завода 19 марта на граммзаводе вышел третий номер стенгазеты «Граммиголка». Газета была вывешена в 8 часов утра. Рабочие и служащие, идя на работу, читали газету. Вот к стенгазете подходит парторг Бобылев, быстро окидывает ее глазами и не говоря ни слова снимает газету и уносит к себе в кабинет. Бобылев объясняет: — В общем наша газета ничего, хорошая. Идеологических вывихов в ней никогда не было, но, видите-ли, — я ее снял потому, что редактор газеты Маслаков политически малограмотный... Нет, нет, я снял газету потому, что она нежного компрометирует руководство завода... Обождите, я опять говорю не это. Идя на завод утром, я услышал о том, что в газете будет помещен материал о заводской столовой. Ну, я просто хотел просмотреть, что говорится там о столовой. Меня это интересовало. Нет, я ее снял потому, что этот номер мне редактор на просмотр не давал... Чему верить здесь? Что было действительной причиной снятия газеты? Бобылев снял газету потому, что «не по сердцу» пришлась ему небольшая заметка под заголовком: «Парторг, проснись». В заметке говорилось:
«Весна на наше строительство стучится, а у нас дела обстоят очень плохо. С наступлением весны развертывается грандиозное строительство, потребуется не мало нашей энергии, спайки, гибкости и надлежащего руководства, а у нас этого как раз и нет. Уполномочили от партийной организации по пригородному хозяйству тов. Малышева, пообещали ему дать и денег и помощь оказать в руководстве, но сегодня ни того, ни другого нет. Малышев суется во все уголки, просит, пишет, доказывает, но все это остается неуслышанным. И если мы не примем сейчас же решительных мер по пригородному хозяйству, то сев будет сорван. По строительству завода рассадили большой штат, но что делается в каждом отделе? Только стоит зайти в коридор конторы и это достаточно уже будет говорить о том, как работает аппарат завода. Труддисциплина отсутствует. Межотделовской согласованности нет, а это, пожалуй, главное, в нашей повседневной жизни. Если нет труддисциплины, большевистской спайки и повседневного контроля, то с уверенностью нужно сказать, что мы никогда не достигнем высоких производственных и качественных показателей. Мы не сумеем оправдать возложенные на нас задачи, закончить в срок строительство завода и выпустить дешевую продукцию, так нужную для нашего народного хозяйства». Бобылеву не понравилось то, что заметка совершенно правильно сигнализировала о положении на заводе, обвиняя в этом партийное руководство — Бобылева. И Бобылев «изъял» газету. Положение на заводе действительно напряженное, — и со строительством, и с подготовкой пригородного хозяйства к весне. Но партийная организация стоит в стороне от этих вопросов. Партработа не развернута. К изучению решений съезда до сих пор еще не преступлено. Проведено одно занятие, на котором из 15 коммунистов присутствовало только 4, и на этом остановились. Бобылеву некогда руководить партийной организацией. Он пьянствует. Нет ни одного дня, когда Бобылев был бы трезвый. Пьяницу, зажимщика самокритика Бобылева нужно убрать с завода и привлечь к строжайшей партийной ответственности. М. Д. » («Призыв», 21 марта 1934). «Механический техникум в ответ на статью в «Призыве» «Лицом к ударной новостройке» взял обязательство подготовить для граммофонного завода квалифицированных рабочих. При техникуме организованы курсы слесарей-инструментальщиков на 30 чел. Инженерно-технические работники техникума проводят с ними занятия. Мехтехникум оказывает помощь и в монтаже завода» («Призыв», 24 марта 1934).
«Граммзавод (Треугольник Гроднер, Фадеев, директор пригородного хозяйства Малышев). Здесь подготовка к севу пущена на оппортунистический самотек. Хозяйство совершенно не имеет семенного овса, вики (44 цент.). Руководители заводских организаций завода додумались до того, что решили не садить картофель, оставив, таким образом, рабочих и столовую без картошки. Сельхозинвентарь не приобретен. Недостает 6 лошадей. Кормов хватит только на апрель. Из 1000 возов навоза вывезено 450» («Призыв», 8 апреля 1934).
«Субботник в помощь граммзаводу Комсомольцы учкомбова, в количестве 250 человек, провели субботник на граммофонном заводе. Комсомольцы прорыли канаву длиною в 260 метров, в которую уложено 100 метров труб. Убран двор и перенесено 12 тысяч кирпичей» («Призыв», 15 мая 1934). «Граммофонный завод во Владимире — это одна из крупных строек. Но люди, которым партия вверила это строительство, не борются за действительно боевые темпы отройки, за культурную стройку. Взойдите на площадку строительства. Большие светлые корпуса первого этажа изо-дня в день из-за бесхозяйственности превращаются в хранилище мусора, грязи. Во втором и третьем этажах произведена ксилолитовая заделка полов. Полы готовы принять на себя установку сложных агрегатов оборудования, но и здесь груды мусора и грязи. Качество ксилолитовой заделки полов далеко неудовлетворительное. Ксилолит положен небрежно, особенно на третьем этаже. Во дворе завода валяется около 6 вагонов стеклянных бутылей из под кислоты. Вагоны своевременно забронированы не были и сейчас посуда мало того, что бьется и растаскивается, за нее завод платит большие издержки, да к тому же срывает отгрузку кислоты с кислотных заводов на другие заводы. Фактом вопиющего хаоса и бесхозяйственности является история со строительством временной уборной. На ее строительство затрачено 16 тысяч рублей(!). На эти деньги, говорят рабочие, можно было бы построить хоромы, а не балаган, какой построили. Уборная построена кое-как, на глазок, того и гляди развалится. Яма уборной выходит во двор, находясь прямо на поверхности территории завода и отгорожена только тесовым забором. Зараза, зловоние… Труддисциплина расшатана. Прогулы, опоздания, слоняние по площадке строительства во время работы — обычные явления. Завод ощущает острый недостаток в квалифицированной рабочей силе — недостает 150 землекопов, 150 плотников, а также каменщиков. Имеющаяся рабочая сила с завода уходит потому, что чрезвычайно плохо поставлено материально-бытовое обслуживание рабочих. Бывают случаи, когда рабочие не получают по пять и более дней хлеб. В общежитиях грязь. Наволочек, одеял и простыней на койках нет совершенно, рабочие валяются на голых и грязных тюфяках. Общественное питание поставлено далеко не удовлетворительно. В помещении столовой грязь. Аппарат завода и стройконторы работает не четко. Бюрократизм, канцелярщина и волокита заели его. В работе аппаратов параллелизм. На заводе и в стройконторе имеются одинаковые отделы, из которых один по одному и тому же вопросу дает такое, другой — другое распоряжение. Нужно в конце-концов площадку строительства граммофонного завода привести в порядок, а людей (Гроднер, Пшенников), которым партия и правительство доверили это дело, заставить работать четко и по-большевистски. Бригада «Призыва» — Мослаков, Горский» («Призыв», 28 мая 1934). «На строительстве граммофонного завода дело технического нормирования поставлено скверно. На многие работы твердых расценков нет. Основной оклад шофера третьей категории—160 руб., на строительстве же он получает 120—130 руб., при этом иногда работает две смены. Грузчики этих машин зарабатывают 75—80 рублей. За март произвели всем огульно надбавку в 20 проц., расчет зарплаты производили несколько раз. На апрель тарифно-нормировочное бюро выработало новые расценки, применительно к расценкам Автотранса, но и новые расценки оказались нежизненны Подсчитав зарплату ТНБ начало делать новые расценки, снова перерасчет, шоферам и грузчикам доплачивали по 30—50 рублей за 15 дней. При перевозке и выгрузке извести отдел снабжения нанимал грузчиков из расчета 3 р. 75 к. с тонны, а оплатил по 1 рублю 22 коп. В общем с оплатой шоферов и грузчиков целая неразбериха — сколько вздумают, столько и заплатят. Отчего и текучесть рабсилы. В марте принято 406 человек, убыло 141 чел., в апреле прибыло 76 чел., убыло 131 чел. За две декады мая прибыло 108 чел., убыло 100 чел. Нужно дать твердые, обоснованные расценки на работы! *** За самокритику — увольнение и преследование На днях начальник строительства Пшенников и начальник снабжения Зельман из-за каких-то соображений две автомашины угнали в Москву, а с третьей — прикрепленной к шоферу т. Стуловой, сняли запасный баллон и аккомулятор, в результате чего машина вышла из строя. Придя на работу и обнаружив это, Стулова решила доложить об этом Пшенникову, но тот с начальническим высокомерием ответил: — Я начальник! Я приказал снять баллон и аккомулятор. Тогда Стулова обратилась, как коммунистка, в партком, рассказала об этом безобразии секретарю Овсянникову. Это не понравилось Пшенникову и Зельману и они Стулову с работы уволили. Стулова опротестовала неправильное увольнение перед профорганизацией, которая вынесла решение об восстановлении Стуловой на работе. Но Пшенников м Зельман упорно не хотят этому подчиняться. В этом факте важно еще другое. Зажимщики самокритики заводстроя, атаковав недавно газету «Грамиголка», всячески преследуют и некоторых рабочих, преследуют за то, что они правдой колят глаза зарвавшихся начальников» («Призыв», 14 июня 1934).
«Граммофонный завод и заводстрой шефствуют над полной средней школой № 4. Граммофонный включился в конкурс на лучшую подготовку школы к новому учебному году, выполняет взятые обязательства по договору. Другое дело — заводстрой. Начальник работ Пшенников совершенно отказался от заключения договора, а председатель постройкома № 41 т. Лисицкий, смирившись с этим, заявляет: — Ну что я с ним (Пшенниковым) могу сделать?! Такое отношение к школе — не-большевистское и так не шефствуют над ней. Организации стройзавода должны обсудить вопрос о помощи школе. Она должна встретить новый учебный год во всеоружии» («Призыв», 22 июня 1934).
Вновь строящийся жилой дом для рабочих граммофонного завода
«Граммзавод приступил к постройке 4-этажного 64-квартирного дома для рабочих. Строительство должно закончиться в конце четвертого квартала. В этом же году будет притуплено к постройке второго такого же дома. На строительство домов отпущено 1.150.000 рублей. Дома будут строиться со всеми удобствами. При каждой квартире — отдельная ванна, теплые уборные, центральное отопление» («Призыв», 16 июля 1934).
Лучший ударник граммофонного завода т. Самойлов. В монтаже он принимает активное участие, тщательно следит за станками, во время смазывает, чистит их.
«Хранилищами пригородное граммзавода обеспечено Пригородное граммофонного завода обеспечено овоще- и зернохранилищами. Притуплено к устройству сусеков. Для хранения капусты оборудован погреб. Тару хозяйство запасло. Принимаются меры к изысканию чанов для капусты. Одно надо сделать — уничтожить вредителей (мышей), наладить вентиляцию в хранилищах» («Призыв», 23 июля 1934).
«Клуб строителей грамзавода переполнен. Рабочие пришли с семьями, чтобы послушать о достижениях страны советов за 17 лет, чтобы отметить ее лучших людей. План строительства по заводу и 17 годовщине перевыполнен. За лучшие показатели производственной работы на собрании были премированы: столяр Смирнов, пожарник Брагин, слесарь Цветков, рабочий Иванов. Всего было премировано по грамзаводу 22 чел. Кроме того получили прении 40 рабочих строителей. Среди них Димаков — столяр премирован 12 метрами мануфактуры. Он систематически выполняет план на 141 проц., не делает брака, в течение всей работы не имеет опозданий и прогулов. Точилин — плотник — выполняет план на 121 проц., получил 12 метров мануфактуры. Жильцов — столяр — 119 проц. Ковалев — землекоп, арматурщики — Евдокимов, Рачков и другие» («Призыв», 11 ноября 1934).
«Рабочие, служащие и ИТР граммофонного завода скорбят вместе с партией, со всем рабочим классом Советского Союза. Выстрел в тов. Кирова — любимого руководителя ленинградских рабочих - выстрел в рабочий класс всей нашей страны. Но враг должен помнить, что ему не сломить сил пролетариата. Еще сильнее сплотим свои ряды вокруг ВКП(б) и под ее руководством пойдем к новым победам. Требуем самого жестокого наказания врагам, покушающимся на жизнь наших вождей.
*** Собрание рабочих, служащих и ИТР граммофонного завода, в своем постановлении говорит: — Отмена карточное системы направлена на еще большее развитие советской торговли, укрепление экономических связей между городом и деревней и еще большее улучшение материального положения рабочего класса. Да здравствует наша ВКП(б), ведущая рабочих и колхозников к культурной, зажиточной жизни» («Призыв», 4 декабря 1934).
«На строительстве граммзавода проведена проверка обязательств, взятых рабочими в производственном походе имени седьмого съезда советов. Рабочие выполняют обязательства. Так бригада Зыка выполнила производственный план на 167 процентов. Все рабочие охвачены подпиской на заем. Бригада плотников (бригадир Жильцов) выполнила план на 162 проц., без брака. Перевыполняют план и другие бригады» («Призыв», 6 декабря 1934).
«На граммофонном заводе широко развернулась проверка коллективного договора. Работает 7 бригад. Постройкомом проведено совещание бригадиров проверочных бригад, на котором за бездействие бригадир Логинов отстранен от бригадирства. К 10 декабря бригады заканчивают проверку колдоговора, после чего проводится техническая конференция завода с обсуждением итогов проверки» («Призыв», 9 декабря 1934).
«Граммофонный завод к третьему районному съезду советов. Директор граммофонного завода К. Гроднер. Правительство обязало комиссариат тяжелой промышленности наладить в стране производство высококачественных и доступных по цене патефонов с таким расчетом, чтобы в 1937 году довести выпуск готовых патефонов до повтора миллиона штук. К выполнению этой грандиозной задачи привлечен, наряду с другими граммзаводами, и Владимирский вновь строящийся завод. Завод моменту полного освоения программы будет самым мощным предприятием по производству граммофонов не только в СССР, но и в Европе. Мы накануне третьего районного съезда советов. Чем отмечают большевики, рабочие, инженерно-технические работники и служащие стройки этого гиганта граммофонной промышленности третий районный съезд советов? Что сделано за 1934 год? Разработан и окончательно утвержден Наркомтяжпромом технический проект завода как в технологической части, так и в строительной. Также разработан и утвержден план строительства рабочего поселка. На промышленное строительство в этом году затрачено два миллиона рублей. Заканчивается строительство корпуса, в котором будут размещены: организации завода, амбулатория, комендатура, бюро найма. Покрыты ксилолитом полы второго и третьего этажей главного корпуса. Изготовлены подъемники, шахты подъемников отделаны и готовы к монтажу. Заготовлено значительное количество стройматериалов. Сооружается паропровод от ТЭЦ. Приступлено к сварке труб и монтажу. К январю 1935 года паропровод обеспечит нас в полной мере теплом. Заводом вложено 600 тысяч рублей на прокладку электро-линии Ковров-Владимир. На строительство жилищного поселка затрачено 865.500 рублей. Первый дом совершенно закончен кладкой. Проведены значительные внутренние работы: водопровод, отопление, канализация. Второй дом возведен до первого этажа. Дома, а их будет 10, строятся красивые, с удобными квартирами, в соответствии с последними установками нашей партии и правительства. Вот, примерно, перечень тех работ, которые нами проведены за 1934 год и с которыми мы приходим к третьему районному съезду советов. Задачи в 1935 году гораздо обширнее и сложнее, к выполнению их наш коллектив уже готовится, и под руководством райкома партии, районного и городского советов мы эти задачи выполним. Дадим трудящимся Советского Союза звучные, изящные, блещущие красотой и добротностью, патефоны советского производства» («Призыв», 11 декабря 1934).
«Грузовые автомашины граммофонного завода в плохом состоянии. Причина — отсутствует планово-предупредительный ремонт. Обычно бывает так, что к ремонту машин приступают тогда, когда она совершенно выходит из строя. Например, машина № 40 — 10 требует ремонта, но механик Сергеев до сих пор не приступает к нему. Ремонт делается небрежно. Машина № 1, выйдя из ремонта, через два дня снова пошла в ремонт. Форд № 2 стоит в ремонте уже месяц. Безобразно тратятся горючее и смазочное. Автопарк надо привести в порядок. Изжить калечение машин» («Призыв», 14 декабря 1934).
«Строительство граммзавода идет медленно. По проекту в четвертом квартале этого года мы должны были пустить иголочный цех, но вследствие того, что проекты то и дело изменялись и уточнялись, он не пущен» («Призыв», 18 декабря 1934). «На строительстве граммофонного завода создана комсомольская организация. В организацию вступило 9 лучших молодых ударников строителей» («Призыв», 24 декабря 1934).
В бывшем прядильном корпусе (на этаже, где находился цех № 16 «Точмаша») был организован игольный цех. Здесь было поставлено немецкое оборудование (рихтовальные, заточные, обрубные станки). В цехе присутствовал представитель немецкой фирмы, который налаживал станки. Кроме них, здесь находилась закалочная печь, пресс для изготовления коробочек под граммофонные иголки, механические расфасовочные весы. Заработал цех в 1935 г.
«Хлебный ларек на строительстве граммофонного завода полностью оборудован, утеплен, отвечает всем требованиям гигиены. Живущие в общежитии на строительстве 250 рабочих будут хлебом обеспечены» («Призыв», 1 января 1935).
«Главный бухгалтер граммофонного завода Шестеров без санкции распорядителя кредитов взял из кассы под расписку 450 рублей. Вдруг контроль... Началась суматоха. Шестеров к кассиру: — Давай мой документ,- я его 1 перепишу — на командировку в Москву 100 рублей, да 300 руб. в счет зарплаты. Сделал и успокоился. Вот теперь и придерись, — все в порядке. Это только часть безобразий. Есть авансы на тысячу рублей, покупка пальто на заводские деньги и т. д. Советский контроль и прокуратура должны заглянуть в «двойную бухгалтерию» Шестерова» («Призыв», 4 января 1935).
«Мы, рабочие, служащие и ИТР граммофонного завода и заводостроя с прискорбием встретили тяжелую весть о преждевременной смерти стойкого большевика-ленинца. В лице тов. Куйбышева партия потеряла стойкого и непримиримого бойца за дело Ленина—Сталина, за генеральную линию партии. Мы, рабочие, служащие и ИТР грамзавода и заводостроя — берем на себя обязательство: бороться за дело партии Ленина—Сталина также, как боролся всю свою сознательную жизнь тов. Куйбышев» («Призыв», 28 января 1935).
В четвертое квартале 1935 года начнут работать подсобные цехи граммофонного завода.
Основной цех завода.
«На граммофонном заводе вместо снижения строительства громадный перерасход. Руководители строительства расходуют средства безучетно. Так, закуплено стройматериалов на 630 тысяч руб., а он лежит, как не комплектный и ненужный для стройки. Спрашивается, куда же глядели и где были руководители строительства? Здесь же израсходовано на подготовку кадров 167 тысяч рублей, а на стройке никто из «подготовленных» не работает. Особенно большой перерасход имеется по фондам заработной платы» («Призыв», 29 марта 1935).
«В прошлом году дирекцией граммофонного завода мы были командированы в Ленинград для повышения квалификации и ознакомления с новейшими методами работы. Сейчас мы возвратились из Ленинграда, но руководители завода не используют нас по специальности. Мы работаем, где попало. К нашим требованиям руководители завода относятся спокойно, считают, что такое положение вполне нормально. Рабочие — Попков, Никольский, Александров, Зубков, Бычков» («Призыв», 18 апреля 1935).
«На строительстве слабые темпы работы. Прежде всего строительство ведется без рабочих чертежей и производственных смет. Договор между граммофонным заводом и заводстроем был заключен с опозданием (только 25 марта). А уточнение его путем составления рабочих чертежей и производственных смет до сих пор не сделано. Между тем, как договор предусматривает окончание отдельных работ к 15 апреля. Еще хуже с подготовкой и обеспеченностью рабочей силой. Если по плану производственных рабочих требуется 550 человек, то фактически их 198 человек. Плохо обеспечено строительство и материалами. Цемента имеется 45 проц., круглого леса — 29 проц., пиленого леса — 40 проц., оконного стекла — 79 проц., а железа кровельного и проволоки меньше чем 12 проц. Надо сказать, что и этот материал реализуется медленно. Вместо того, чтобы сейчас же быстро организовать строительство, руководители граммофонного завода отдельные работы откладывают на конец второго квартала и на третий квартал. Неудивительно после этого, что план строительства и использования материалов в первом квартале выполнен только на 20 процентов. Плохо с создаваем культурно-бытовых и жилищных условий рабочих. Качество питания в столовой неудовлетворительно. А ведь обком партии четко записал: «обязать тов. Гроднер в декадный срок обеспечить улучшение общественного питания и жилищных условий на стройке». Причины медленного развертывания строительства: во-первых, отсутствие чертежей, производственных смет, во-вторых, не организована масса строителей на боевые темпы строительства» («Призыв», 18 апреля 1935).
«Строительству граммофонного завода нужна помощь Граммофонному заводу значительно увеличен отпуск средств на жилищное строительство. Надо расширить и быстрее вести это строительство, чтобы не упустить летний сезон. Материалы для достройки трех 64-квартирных домов имеются. Но строительство тормозится из-за недостатка рабочей силы. В результате — создается опасность, что отпущенные средства не будут освоены. Правда, строителей завод имел. Но по вине хозяйственников, не сумевших создать для рабочих удовлетворительных условий (высокая стоимость обедов; задержка в выдаче зарплаты и т. д.) — значительная часть строителей ушла со стройки. Партком тоже ничего не сделал, чтобы удержать рабочую силу. Хватился он лишь тогда, когда нужные кадры найти было уже трудно. Чтобы не сорвать строительство и вместе с этим не задержать пуск завода — необходимы срочные меры. Общественность города, районные организации должны немедленно оказать заводу помощь» («Призыв», 28 июня 1935).
«В столовой граммофонного завода, в результате плохого учета — кражи и перепродажа обеденных талонов. На-днях, например, во время проверки уже использованных талонов кем-то из работников столовой было похищено их на 20 с лишним рублей. Кражу выявил рабочий контроль. Но как это ни странно — завком не желает расследовать это дело и привлечь виновных к ответственности. А расследовать надо, так как столовая в предыдущие месяцы имела тысячные убытки» («Призыв», 21 июля 1935).
«Тяжелой болью отозвалась в сердцах рабочих и крестьян весть о гибели славных строителей нашей победоносной авиации, гибели самолета «Максим Горький». Граммофонный завод. — Мы требуем от организаций завода — говорится в резолюции — создания кружков планерного дела и парашютизма, чтобы выковать из нашей молодежи отважных пилотов, как погибшие Журов и Михеев. Рабочие отчислили три четверти дневного заработка в фонд авиации» («Призыв», 22 мая 1935).
«ПОЧЕМУ МЕДЛЕННО СТРОИТСЯ ГРАММОФОННЫЙ? В четвертом квартале 1935 года граммофонный завод должен приступить к освоению производства граммофонных иголок, а в начале 1936 года развернуть массовое их производство. Мощность игольного цеха рассчитана на 4 миллиарда иголок. Как же завод готовится к пуску цеха? Если сам игольный цех подготовлен к монтажу оборудования, то строительство подсобных цехов и жилищ идет медленно. К началу пуска цеха нужно закончить проводку электроэнергии. Эта работа еще не начата. Даже нет материалов, в частности кабеля (условного сечения), а его требуется ни много нимало — 10 километров. Программа строительства электроподстанции выполнена всего лишь на 60 проц. Для водопровода и канализации есть трубы, отпущены деньги, но работы также не начаты. В чем же дело? Оказывается городской совет отказался снабжать завод водой, мотивируя это слабой мощностью водонасосной башни. С пуском завода значительно увеличится количество рабочих и инженерно-технического персонала. Надо подготовить жилища для них. По плаву намечено построить три больших каменных дома. Срок окончания строительства дома № 1 — 15 июля. Прошел этот срок, но дом не готов. Не закончено остекление, отепление, штукатурные работы. Общий план строительства дома выполнен всего лишь на 87 процентов. А строительство котельной, которая должна быть готова к 1 октября, выполнено всего лишь… на 8,4 процента. Стройку промышленных и жилищных объектов производит контора № 48 Заводстроя. Директор граммзавода тов. Гроднер всячески старается медленные темпы строительства свалить на стройконтору. Начальник стройконторы т. Куликов тоже не остается в долгу и, в свою очередь, сваливает вину на Гроднера. В результате за последнее время темпы строительства резко снизились. Граммзавод задерживает проекты, сметы и совсем не имеет точно регламентированного плана работы. А отсюда задержка быстрого разворота строительства. Наряды на следующие объекты для разворота строительных работ и использования рабочей силы граммзаводом задерживаются, что приводит к большим простоям и не загрузке рабочей силы. Например, каменная кладка дома № 2 заканчивалась 1 июля. За месяц до окончания заводстрой требовал выдать наряд на строительство дома № 3, но и до сих пор наряд на кладку фундамента не выдан. В результате каменщики гуляли и часть их ушла со строительства. Нет еще большевистской борьбы за снижение себестоимости строительства. Бесплановость, работа без смет и чертежей вызывает большие расходы. Так граммзавод выдал наряд на благоустройство промплощадки, где предусматривалось сооружение подпорной стенки. Заводстрой завез 140 кубометров бутового камня. Начали приступать к работе, потом раздумали. Оказалось, что подпорную стенку делать не нужно. Другой факт. 20 июня выдан наряд на строительство лесосушилки. Завезли полностью материал, а сейчас говорят, что строить пока надо воздержаться. Но не мало вины и руководителей конторы заводстроя. Производительность труда строительных рабочих идет на снижение. За две декады июля программа строительства не выполнена. Причина — недостаточно четкая организация рабочего места, благодушие и успокоенность, что мол теперь все пойдет самотеком. Особенно это чувствуется в отделе жилищного строительства, где прораб тов. Устинов резко ослабил руководство работами. Результат этого — значительно возросли простои, бестолковые хождения рабочих. Партийная и профсоюзная организации очень мало занимаются воспитанием строителей, не мобилизуют их на высокие темпы работы. Игольный цех должен быть пущен в срок. Для этого требуется мобилизация всех сил работников граммзавода и заводстроя. Только дружная коллективная работа обеспечит успех» («Призыв», 22 июля 1935).
«Как только была получена газета утром, перед началом работы во всех цехах, бригадах граммофонного завода состоялись общие собрания рабочих. Обсудив письмо автоприборовцев рабочие, инженерно-технические работники в количестве 100 чел. единодушно присоединились к призыву автоприборовцев и решили: — внести на постройку ангара, аэроклуба и приобретение самолета четверть дневного заработка, что составит 700 руб. и принять активное участие в строительстве» («Призыв», 16 августа 1935).
«Граммофонный завод много помогает своим детским яслям. Завод сделал инвентарь для яслей, когда руководители яслей обращаются за помощью к директору завода т. Гроднеру, то всегда получают поддержку» («Призыв», 16 августа 1935). «Куда убирать овощи? У строителей граммофонного завода есть индивидуальные огороды, есть и овощи. Но убирать их некуда. Надо строить овощехранилища или просто погреба. Вот здесь-то и начинается целая цепь ни к чему не приводящих разговоров. Старший распорядитель работ Куликов заявляет: нет лимитов и наряда на эти постройки. Будет наряд от завода — тогда разговор другой. Обратились к заводу, к техническому директору завода тов. Коган. — Средств нет,— отвечает Коган. — Вот запрошу Москву. А потом еще выяснить надо, по чьей линии пойдет строительство: по линии граммзавода или по линии заводстроя. С момента этих переговоров прошло уже полмесяца и о постройке овощехранилищ забыли и технический директор завода, и старший производитель работ заводстроя» («Призыв», 6 октября 1935).
«На строительстве граммофонного завода сейчас усиленными темпами идут работы по проводке канализации, водопровода и отделке жилого дома для рабочих. Готовясь к 18 годовщине Октября строительные рабочие и землекопы заключают договоры на социалистическое соревнование. Так, землекопы бригады Борисова вызвали на соревнование бригаду Силакова, поставив задачей — довести выработку в водянистом грунте до 3,7 кубометра земли в день на человека. Вступили в соревнование и бригады Комарова и Болышева. Инженерно-технические работники взяли конкретные обязательства по сдаче в эксплуатацию точно в сроки жилого дома» («Призыв», 8 октября 1935).
«Рабочие-строители граммофонного завода взяли обязательство — в ознаменование 18-й годовщины Октября досрочно выполнить план работ. На постройке развернулось соревнование. Не содействует ударной работе столовая. В столовой изо дня в день три очереди-за талоном, хлебом и обедом. Рабочие теряют много времени в очередях. Обеды дорогие, не вкусные. Зав. столовой Иванов в оправдание говорит, что всегда и нечего достать, чтобы улучшить питание. Но кто ему поверит? Иванов просто не заботливый, плохой руководитель столовой. Это подтверждают еще и такие факты, как пустой буфет и грязь в столовой» («Призыв», 21 октября 1935).
«Граммофонный завод вступит в число действующих предприятий в 1936 году и даст 100.000 граммофонов и несколько миллионов граммофонных иголок» («Призыв», 2 ноября 1935).
«РАБОЧИЕ-СТРОИТЕЛИ СТАНОВЯТСЯ В РЯДЫ СТАХАНОВЦЕВ Коллектив рабочих-строителей граммофонного завода обязался к 18-й годовщине Октября закончить строительство 64-квартирного дома, отстроить административный корпус завода, провести железнодорожную ветку протяжением 1,5 километра и сделать целый ряд других работ. Борясь за выполнение этих обязательств рабочие-строители переходят на стахановские методы работы. Плотник ЖИЛЬЦОВ 29 октября за 8 часов дал 208 процентов выработки, бригадир-плотник КАРПОВ — 262 процента выработки и штукатур ГРИШИН — 170 процентов. Работы сданы на отлично» («Призыв», 2 ноября 1935).
В феврале 1936 г. выходит приказ народного комиссариата тяжёлой промышленности, согласно которому Грамзавод должен был выпускать 150 тысяч патефонов и 300 млн. иголок в год. Находясь в стадии строительства, практически не имея производственного оборудования и необходимого количества квалифицированных специалистов, завод принял эту явно невыполнимую программу. Завод стал выпускать портативные патефоны ПТ-3, прототипом для которых послужил английский HMV (His Master’s Voice), и иголки к ним.
Осваивается выпуск иголок в 1935 г., это были на тот момент лучшие в мире оксидированные иголки с хромированными кончиками.
Небывалый размах приобрело на предприятии стахановское движение. Если в начале 1937 года был 41 стахановец, то уже к концу года их было около 400. Руководство НКТП принимает решение - сделать Грамзавод сборочным. 14 предприятий страны (из них 9 - оборонные) обязаны были изготавливать и поставлять детали. А Грамзавод должен был собирать из них патефоны. Для выполнения указаний НКТП в первую очередь нужно было заключить договора со всеми поставщиками деталей и инструмента, пригласить на завод 100 инженерно-технических работников, подготовить рабочую силу, форсировать строительные и монтажные работы по цехам, связанным со сборкой патефонов. К работам «второй очереди» относилось окончание строительных и монтажных работ, постройка второго 64-квартирного жилого дома, гаража, лесорезки, горячего цеха. Также нужно было проложить железнодорожную ветку, водопроводную и канализационную сети... Но претворение этих масштабных планов в жизнь столкнулось с немалыми трудностями. Ни один из 14 заводов не согласился производить поставки. Пришлось оформлять все договора через арбитражный суд. Кроме того, отдельные заводы срывали планы поставок деталей (либо не поставляли их в нужный срок, либо привозили - несоответствующие). В результате склады Грамзавода были завалены деталями, а выпуск продукции задерживался. Первые собранные патефоны были далеки от совершенства: неумело изготовленная звуковая коробка пела «не своим голосом», механизм патефона не хотел крутить диск... Только опыт и высокая квалификация рабочих и инженерно-технических работников могли поправить дело. Для обучения тонкостям производства деталей и сборки патефонов в феврале 1936 г. руководство завода командировало 12 работников на Ленинградский патефонный завод. Также принимались меры по самостоятельному изготовлению тех деталей и узлов, получить которые от поставщиков было невозможно. На Грамзаводе изготовили установку для производства самого сложного узла патефона - тонарма. Все приспособления и инструмент изготовили также своими силами.
