В кабинет начальника ремонтно-механического цеха то и дело заходили люди. Токари, слесари, инженеры, служащие... У всех были неотложные дела, заботы, просьбы. Каждый обращался к человеку с небольшим шрамом на лице. И каждый уходил удовлетворенный быстрым решением вопроса.
Я сразу полюбил этого руководителя. За простоту, с которой он разговаривал с рабочими. За хорошее знание дела, которое просматривалось в каждом его распоряжении. За уверенность и увлеченность работой.
Тот первый наш разговор с ним был о рационализаторах. Он называл их по-свойски «ребятами». Говорил тепло и в то же время азартно, как о своих близких друзьях. «Геннадий Манов — лучший токарь во всем Владимире». «Тихомиров — золотые руки». «Ну, а этому, не гляди что рабочий, впору кандидатскую бы присвоить». Сколько доброго в отношении к людям было в каждом его слове!
Вот с такой стороны мне сразу открылся на Владимирском химическом заводе Виталий Андреевич Жиров. Позже мы познакомились ближе. Стали друзьями. И я узнал многое о его жизни.
Когда началась война, Виталию едва исполнилось семнадцать. Он был студентом Владимирского авиамеханического техникума. Отлично учился, активно участвовал в общественной жизни. Был во главе студенческой комсомольско-молодежной бригады по строительству оборонительных сооружений.
Но сердцем рвался на фронт, с завистью смотрел вслед бойцам, уходившим из Владимира на защиту столицы. Малейшие изменения на огромной карте военных действий, что висела в то время у Золотых ворот, живо волновали его.
И, наконец, добился своего: его зачислили добровольцем в Красную Армию. Вскоре он окончил пехотное училище и был направлен в механизированную бригаду первой танковой армии на должность командира взвода разведки. Не простое, тяжелое и опасное дело разведчика. Надо хорошо знать противника, быть хитрее и сильнее его. Виталий стремился быть именно таким. И не случайно, его взвод в районе Курска проявил настоящее мужество, храбрость и выдержку в тяжелых танковых боях.
Память сохранила в подробностях все, что происходило в те дни. И грохот артиллерийской канонады, и сполохи пожаров, и ревущую стальную лавину надвигающихся танков дивизии «Великая Германия». Запомнилась решимость товарищей, их готовность не пожалеть жизни во имя победы. Именно с ними в канун сражения на Курской дуге он ходил за «языками», добывал сведения о противнике.
Вот только один из боевых эпизодов взвода.
— Тихо!— скомандовал Жиров своим товарищам-танкистам. — Прощупаем местность...
И осторожно вылез из танка. Взобравшись на первое попавшееся дерево, он внимательно осмотрел в бинокль окрестность. И заметил группу фашистов, расположившихся неподалеку. Минута — и снова он на земле. — Трое со мной. Остальным оставаться на месте, — скомандовал лейтенант, направляясь в сторону противника.
Последние метры осторожно ползли, боясь малейшего шороха. Гитлеровцы, не чувствуя опасности, разгуливали по дорожке, что-то напевая. Жиров первым бросился на одного из них и мгновенно обезоружил его. Второй попробовал оказать сопротивление, но тут же был сбит ударом в голову вторым разведчиком. Третий успел закричать, но ему быстро заткнули рот кляпом и потащили в свою сторону.
Командир бригады был очень доволен разведчиками. Однако не всегда все удавалось так гладко. Несколькими днями позже, в одном из боев, Жирова ранило сразу в обе руки. Пришлось два месяца пробыть в госпитале. Когда догнал бригаду, она уже наступала на Белгородско-Харьковском направлении в районе Тамаровки. Сразу уходил в бой. Было раннее тихое утро. Его нарушила мощная канонада, небывалая по силе и казавшаяся нескончаемой. По врагу били тысячи наших пушек, минометов, сотни самолетов. Передний край был полностью закрыт огнем и дымом. За артогнем в атаку двинулись пехота и танки. Противник, не выдержав натиска, начал отступать.
Затем было наступление на Житомирско-Бердическом направлении. Бои на знаменитом Сандомирском плацдарме, освобождение польских городов. Свой боевой путь лейтенант закончил в Германии, недалеко от Гамбурга. Здесь велись ожесточенные бои с немецко-фашистскими частями, прорывавшимися на защиту Берлина.
Однажды Жиров получил приказ от начальника бригады выехать на броневике и разыскать нужный командиру зенитный полк. Местность была незнакомая, лесистая. У одного местечка Виталий вышел из броневика, подошел к реке набрать воды. И остолбенел: неподалеку от себя, под мостом, притаились фашисты. Немецкий офицер первым выстрелил в него из пистолета. Остальные бросились врукопашную. «Ах вы гады!» — яростно крикнул Жиров и начал отстреливаться. Одному, конечно же, ему не удалось бы справиться, но тут подоспела помощь. Несколько человек удалось взять в плен. В этой схватке Виталий был ранен. Пуля попала в лицо, раздробив верхнюю челюсть, выбив зубы. Мнение врачей было единодушным: срочно в госпиталь! В тот же день его отправили самолетом в Ландзберг. «Подлечусь — и опять на фронт», — думал Виталий Андреевич. Но на этот раз вернуться в строй не пришлось. Праздник Победы встретил в госпитале, вдали от своих товарищей. Немало в тот торжественный день передумал лейтенант Жиров о боевых путях-дорогах, о друзьях - товарищах. Мысленно перебирал в памяти свои дела и поступки и, конечно, испытывал чувства радости и счастья от того, что кончилась война и что Родина высоко оценила его труд и боевые заслуги, удостоив ордена Отечественной войны II степени и двух орденов Красной Звезды.
Когда выздоровел и вернулся домой, снова пошел учиться в авиамеханический техникум. Опять, как и раньше, стал активно заниматься общественными делами: возглавлял бригаду помощников милиции, защищал честь техникума на спортивных соревнованиях по футболу и лыжам.
На Владимирский химический завод поступил в октябре 1949 года. Был мастером, технологом, механиком ремонтно-механического цеха. Потом без отрыва от производства окончил Всесоюзный заочный машиностроительный институт, стал руководителем механического цеха. А затем его назначили туда, где было особенно трудно. При его непосредственном участии реконструировался семнадцатый цех. Осваивалось уникальное оборудование ацетилцеллюлозы. Вводились в строй цехи пенопластов, кабельного пластиката. Изготавливались сложные пресс-формы для выпуска уплотнителя к домашним холодильникам. Монтировались шнековые машины для выпуска пластиката непрерывным способом.
Когда страна готовилась отметить 43-ю годовщину Великого Октября, Виталий Андреевич вместе с инженерами цеха А.А. Кудряковым и Н.Д. Соколянским обязался внедрить в производство столько рационализаторских предложений, чтобы получить экономический эффект не менее суммы годового фонда заработной платы. Обязательство они значительно превзошли, дав 312 тысяч рублей экономии. Их почин нашел широкую поддержку в области.
И тут в цехе № 14 завода стали выходить из строя ректификационные колонны. Чтобы снова пустить их в эксплуатацию, требовалось заменить тарелки. На каждую колонну — 47 тарелок. Но как это сделать? Вытяжная труба на старой тарелке целиковая. Заменить тарелку можно было только вместе с этой трубой.
— А что если попробовать так, — предложил Жиров. — Незачем ради тарелок возиться еще и с вытяжными трубами. Всю конструкцию можно сделать сборной, сварной. А в местах соединения тарелок с трубой для надежной герметизации вставить кольца из нержавейки.
Идею одобрили. Решили попробовать. И через короткое время колонны заработали. Отпала необходимость закупать металл, выполнять трудоемкую работу. Впоследствии эту конструкцию тарелок проектный институт заложил в стандарт.
А вот другой случай. Когда-то в десятом цехе жаловались на сильную загазованность. Виной были высадители, которые от длительной эксплуатации поддались коррозии и разгерметизировались.
Выход виделся один: менять 28-тонный агрегат. Наверное, так бы и пришлось поступить, если бы не смекалка Жирова.
— Попробуем реставрировать корпус и крышку, — сказал он и возглавил работу по восстановлению высадителя.
Сняли четырехтонную крышку, укрепили на тяжелой плите. С помощью вертикального фрезерного станка довели поверхность соединения с корпусом до зеркального блеска. Сам же корпус шлифовался вручную. Результат получился прекрасный. Загазованность как рукой сняло. Воздух в цехе стал намного чище.
Таких примеров можно привести немало. За тридцать с лишним лет работы на химическом заводе Жиров проявил себя и как опытный руководитель, и как ищущий, думающий инженер, не раз находивший самые оригинальные решения сложных технических вопросов. Именно за все это его и наградили орденом Трудового Красного Знамени.
Владимирский химический завод стал родным и близким Жирову. Здесь он стал коммунистом. Здесь выполняет большую партийную работу и активно участвует в военно-патриотическом воспитании молодежи.
Сейчас (1985 год) он начальник шестнадцатого цеха. Того самого, что работает над внедрением в производство современной технологии. И как прежде на фронте, когда он смело шел в атаку в первых рядах, так и в мирное время он постоянно первый среди гвардейцев труда.
Владимирский край в годы Великой Отечественной войны Владимирский химический завод
