Бабашкин Григорий Алексеевич родился в 1922 году в д. Денисово (ныне Владимирская обл., Селивановский р-н).
До следующего учебного занятия оставалось чуть больше часа. И Григорий решил, что сейчас самое время написать письмо домой. Устроился поудобнее, задумался. Но начать письмо не успел. Услышал, как за закрытой дверью кто-то спросил дневального: «Бабашкин здесь?» Не дожидаясь ответа, сам вышел на голос. Ему было приказано срочно явиться к начальнику курсов.
Шел через плац недоумевая, зачем он вдруг понадобился начальству. Вроде бы ни в чем не провинился. Наоборот, на занятиях по боевой подготовке показал себя неплохо: благодарность заслужил. Открыл дверь кабинета, доложил о прибытии. Начальник курсов был в добром настроении: «Вольно, старший лейтенант, садись. Ты у нас герой, оказывается. Догнал тебя твой орден...» Бабашкин сначала ничего не мог попять. И только когда начальник курсов чуть торжественно, хотя и были они в кабинете вдвоем, зачитал наградные документы, до сознания Григория дошла причина неожиданного вызова. Машинально встал, вытянув по швам руки. Голос начальника курсов громко звучал в большом кабинете: — Поздравляю с орденом Красного Знамени! Еще раз поздравлю вечером, перед строем, как полагается. Такие дела у нас не каждый день случаются.
Бабашкин продолжал стоять по стойке «смирно». Начальник курсов невольно залюбовался высоким, статным парнем. Подошел к нему, крепко пожал руку: «Молодец, Григорий! — А потом добавил тихо: — У меня Красное Знамя — еще с гражданской войны. Особый это орден, гордись им и будь его достоин. Ведь скоро снова на фронт. Воюй так же храбро и грамотно. Это у тебя получается. Кстати, где же ты сумел так отличиться?»
...Было это на Житомирщине осенью 1943-го. Батальон бронебойщиков, где Бабашкин командовал ротой, получил приказ занять оборону на высоте «Круглая». Оседлать шоссейную дорогу Житомир — Киев, чтобы не пропустить танки и пехоту противника. Но гитлеровцы, сосредоточив здесь много сил и техники, вклинились в расположение соседних подразделений и потеснили их. Завязался кровопролитный бой. С небольшими перерывами он продолжался двое суток. Враг во что бы то ни стало стремился захватить высоту. Третья ночь выдалась сравнительно тихой. «Значит, утром снова пойдут», — подумал старший лейтенант. И он не ошибся. С рассветом началась новая атака. Вот уже и пьяные выкрики гитлеровцев слышны. Григорий дал команду без приказа не стрелять. Подпустить фашистов поближе: патронов оставалось мало. Фашисты, видя, что их не обстреливают, шли в полный рост. Вот тут и подал Бабашкин команду. Под плотным огнем гитлеровцы залегли. Потом стали отползать назад. Григорий облегченно вздохнул: еще одна атака отбита. Но не прошло и двух часов, как она началась снова. На этот раз уже с нескольких сторон, и рота оказалась в окружении. Фашистам удалось подойти близко к окопам, в отдельных местах завязалась рукопашная. Рота выстояла и на этот раз, крепко потрепав противника. Но наши потери тоже были велики.
Григорий прошел по всем окопам. Положение становилось критическим. Погибли командиры взводов: его земляк Михаил Горюнов из деревни Курково Селивановского района и Гафуров из Йошкар-Олы. Попрощался он и со своим ординарцем Володей Поляковым. В кармане его гимнастерки оказалось неотправленное письмо, адресованное в Иваново невесте. Бабашкин вспомнил, как Володя рассказывал ему о своей девушке. Положил письмо к себе в сумку и пообещал: «Ничего, Володя, если выберемся отсюда, отправлю твое письмо». И будто прибавило сил и надежды обещание, данное погибшему товарищу.
К полудню собрал оставшихся в живых командиров взводов и отделений. Поставил задачу: «Продержаться до вечера. К тому времени придет подкрепление, подвезут боеприпасы, продовольствие». Он говорил это, чтобы просто подбодрить людей — в роте осталось всего два десятка бойцов, способных держать оружие. На исходе патроны, не было воды и пищи.
На следующие сутки, около полуночи, Бабашкин вызвал двух лучших бойцов. Приказал разведать подходящее место для прорыва. Он понимал, что очередную атаку немцев, если она случиться, уже не отбить. Некому и нечем.
Разведчикам неожиданно повезло. В нескольких километрах, слева от высоты, фашистов начала теснить какая-то наша часть. Немцы оголили один из флангов. Появилась надежда пробиться. Собрав раненых, похоронив убитых, рота пошла на прорыв. Под покровом ночи скрытно проделали марш-бросок и соединились со своими. Отыскали штаб батальона. К тому времени его подразделения после боев на «Круглой» уже находились на переформировании. Оставшиеся в живых бойцы из роты бронебойщиков оказались в объятиях друзей. Это была теплая встреча. Ведь пять суток они находились в окружении! Их считали погибшими. «Считайте свою роту боевым костяком батальона», — так сказал Григорию замполит майор Клецкий. Добавил, что бойцы роты будут представлены к правительственным наградам.
Одна из них, орден Красного Знамени, и была вручена Бабашкину на курсах усовершенствования комсостава, куда его вскоре направили.
На войне всякая учеба краткосрочная. Воевать поколение Бабашкина училось в боях. И он — тоже. Начиная с тяжелого сорок первого, Григорий выделялся в своем отделении сообразительностью и решительностью. Не по годам казался взрослым, собранным.
Сказалось, что рос в большой семье. Детей в ней было семеро. Он — самый старший. Хлебнул всякого. Знал и нелегкую мужскую работу. Заботился о младшеньких братьях, сестрах. Словом, с детства привык рассчитывать и надеяться только на себя. Так было и в деревеньке, в Денисовке. Так было и в части. И неудивительно, что, когда отбирали кандидатов на учебу в Рязанское пехотное училище, одним из первых назвали его.
Война катилась по стране кровавой лавиной. К декабрю остановилась на подступах к Москве. Выпуск пехотного училища был ускоренным. На гимнастерке — два «кубаря», по документам — командир пулеметного взвода. И все это в 19 лет. Свой первый взвод Григорий принял под Воронежем. Провоевал с ним до сражения на Курской дуге. Здесь его приняли в партию. Он стал командиром роты бронебойщиков. К этой роте прикипело его сердце. В ней служили его земляки. Теряя друзей в тяжелых оборонительных боях, мечтал о наступлении. А когда оно началось, ему не повезло. Отлежал месяц в госпитале с ранением. Когда разрешили вернуться в строй, догнал роту. С этой ротой, вернее ее остатками, и прорывался из окружения на Житомирщине...
После курсов один из батальонов 889-го стрелкового полка принял капитан Бабашкин. Командиром второго батальона был А.Т. Алтунин, ныне генерал армии, заместитель министра обороны, начальник Гражданской обороны СССР. Они снова встретятся только через 30 лет, в Москве, в День Победы.
Война для Григория закончилась под Берлином. Здесь его еще раз ранило. «Ограниченно годный» — так записали врачи в его документах после госпиталя. Мечта о продолжении военной службы оказалась невыполнимой.
Нужно было начинать новую, теперь уже мирную жизнь. На родине вспомнили, что до войны Григорий Алексеевич успел закончить курсы счетоводов, даже поработал в Волосатовском сельпо (поселок Новый Быт). Предложили должность заместителя председателя этого же сельпо. Время было трудное, голодное. На таком месте требовался честный, принципиальный человек. Григорий Алексеевич отвечал этим требованиям. Свое назначение он понял как приказ. И выполнял его тридцать лет. Стал одним из лучших организаторов торговли в районном потребительском обществе. Требовал от своих подчиненных безукоризненной честности и порядка. Следил, чтобы при нехватке товаров, они рационально распределялись по торговым точкам. Так, как того требовало тяжелое послевоенное время.
Он оставался по-военному собранным и требовательным. Хотя командовать теперь приходилось самым мирным делом — торговлей. Год за годом Волосатовское сельпо становилось лучшим в районе. Особенно оно славилось заготовкой грибов. Да и сейчас славится. А Григорий Алексеевич организацией этого промысла известен на всю страну. Именно к нему приезжала съемочная группа Центрального телевидения. Он рассказал об опыте, назвал проблемы, мешающие еще лучше снабжать людей лесными дарами. Телевизионщики оказались дотошными. Интересный вопрос задали: сколько, мол, вы, Григорий Алексеевич, за все годы грибов заготовили? Считали всей заготконторой. Оказалось: Бабашкин закупил у населения столько грибов, что если их отправлять разом, то потребовалось бы три железнодорожных состава по 100 вагонов в каждом! Всю жизнь в характере Григория Алексеевича просматривается одна черта — делать людям добро. Он и в войну ради них себя не щадил, да и после войны тоже. За это и награды. Рядом с боевыми на груди — орден Трудового Красного Знамени, врученный в 1973 году.
...После тяжелой болезни пришлось оставить Григорию Алексеевичу «командирскую» должность в сельпо. Сейчас он пенсионер, но продолжает работать инструктором заготконторы. Занимается любимым своим делом: организует заготовку грибов, лекарственных трав, других лесных даров. Ведет большую работу по военно-патриотическому воспитанию молодых селивановцев. С его добрым напутственным словом многие из них уходят на службу в армию. В свои шестьдесят с лишним лет Григорий Алексеевич всегда по-командирски подтянут, на него приятно смотреть, когда он идет по улице. Смотришь на него и думаешь: как же ладно сидела на нем офицерская форма, когда он был молодым! Какой это был красивый и гордый человек, воин! Впрочем, почему — был? Суть настоящей личности всегда одна. Не меняется.
Владимирский край в годы Великой Отечественной войны Дер. Ильино
