Первый смотритель и первые учителя Владимирского духовного училища
Первый смотритель и первые учителя Владимирского духовного училища
В 1797 году Владимирское училище было упразднено, а в 1798 г., «по состоявшемуся от 10 декабря этого года из Дух. Консистории указу преосвященного Виктора», вновь открыто и учителями его были в 1798 г. Василий Збоев, диакон Борисоглебской церкви, определенный потом во священники в село Доброе Владимирской округи; на его место был назначен студент семинарии Василий Назарецкий.
В 1799 году видим в училище трех учителей: учителя риторики Алексея Николина, студента Суздальской семинарии, назначенного потом священником в церк. Жен Мироносиц; учителя синтаксимы и грамматики Ивана Свавицкого 22 л. студента Сузд. семинарии, и учителя инфимы и аналогии Ивана Добротворского 21 г., — обучавшегося в Сузд. семинарии, где сверх обычных предметов семинар. курса изучал с успехом классы географический и арифметический». На обязанности учителей, между прочим, было смотреть за пустовавшими семинарскими зданиями, но очевидно, здания эти находились в запущении и усмотреть за их исправностью было трудно. Так, в 1793 г. учитель Влад. Дух. училища Федор Новоселовский доносил Влад. Дух. Правлению, что в «порученных его смотрению деревянных покоях» усмотрел он в наугольном, к реке Клязьме, здании, «из потолка железная полоса и с болтами железными выдрана и унесена, а кем и когда похищение сие учинено, неизвестно». Это — в марте, а в апреле «и другая полоса и с болтами пропала и с трех дверей крюки и петли отодраны»... Главным назначением Влад. Дух. училища на первых порах было, по-видимому, приготовлять кандидатов для занятия низших должностей клира. В архиве этого времени имеется не мало дел о поступлении во дьячки «учеников Влад. Духовн. училища». — Состояло оно исключительно «на содержании священно и церковно-служителей Владимирской округи». Содержание это, очевидно, доставлялось не всегда и далеко не аккуратно; неохотно поступали и ученики в училище; так что учителя, не получая жалованья и не имея кого учить, принуждены были бежать из училища. Этим и объясняется закрытие училища в 1797 г. Приводим характерное в этом отношении прошение учителя Влад. Дух. училища Диомида Каллистова преосвященному Виктору об определении его на священническое место в село Мошок. «Нахожусь я, нижайший, по умалении училища, 2-й год без всякого жалованья и, по лишении утвержденного на отчизне моей за мной диаконского места, и по ныне никакого не имею, пришол в крайнее разорение и упадок, так что лишаюсь по прожитию и по просьбам в Суздале дневного пропитания и великосемейного отца моего чрез толикое время привожу также в разоренье и убытки»... В справке по этому прошению, между прочим, сказано, что учитель Диомид Каллистов «от учительской должности по ведомости, поданной надзирателем оного училища Успенским протопопом Иоанном Певницким, отменен за умалением учеников в училище, и подозрительных дел до него, Каллистова, в консистории не имеется». Недостаток средств для содержания училища, неаккуратность доставления их и были одной из главных причин, что Владимирское Дух. училище с 1800 г., по переведении семинарии из Суздаля во Владимир, прекращает свое отдельное существование и снова сливается с семинарией, пользуясь общим с ней содержанием, если не считать продолжением училища «певческих классов» и «русской школы» при семинарии, имевших характер низшего отделения училища, которые просуществовали до реформы 1814 года.
Вообще нужно заметить, что в этот первоначальный период своего существования (1788 — 1814 г.) Владим. Дух училище отличается характером неустойчивости, неопределенности. Оно не имело полной самостоятельности, и было как бы филиальным отделением центрального духовно-учебного заведения — семинарии. Это не было правительственное учреждение, а лишь местное епархиальное. Таковы были и другие открывшиеся училища в то время в Муроме, Вязниках, Юрьеве, потом также закрывшиеся; не мало было таких училищ и в Империи.
Смотритель училища, строитель иеромонах Аркадий, в мире Григорий Федоров, сын дьячка села Димитровского, Покровского уезда, Федора Никифорова, впоследствии архиепископ Олонецкий, известный деятель в борьбе с расколом. Первоначальное образование он получил во «Владимирском народном училище» (1796 — 1800 гг.), где обучался Истории, Географии, Арифметике и начаткам механики. В 1800 году он поступил во Влад. Семинарию, в которой, по окончании курса, оставлен был преподавателем разных предметов в высшем и низшем риторическом классах и был назначен библиотекарем. 18 мая 1814 г. был пострижен в монахи и назначен, строителем Солбинской Николаевской пустыни, с оставлением в Семинарии учителем французского языка, экономом и библиотекарем. 23 декабря 1814 года, Правлением Московской Духовной Академии утвержден в должности смотрителя уездного и приходского училищ во Владимире. В 1818 году был посвящ. в архимандриты и назначен настоятелем Боголюбова монастыря с оставлением в должности смотрителя. 1823 г. назначен был ректором Могилевской Семинарии. Затем был ректором Минской и Ярославской Семинарий. В 1828 году был назначен епископом Оренбургским; в 1831 году был епископом Пермским; с 1851 г. Олонецким; в 1869 г. уволен на покой и умер в схиме 8 мая 1870 года. Как начальник по должности смотрителя училища, ректора Семинарии и затем на высших ступенях иерархии, он был строг к себе и к подчиненным. Занимая высший иерархический пост, он всегда с особенным вниманием относился к духовно-учебным заведениям, следя главным образом за тем, чтобы они выполняли свое первое назначение — приготовлять достойных священно-служителей. Между учениками преимущественным его попечением пользовались сироты и причетнические дети. Аменицкий Егор Петрович — учитель Латинского языка и инспектор училища. Первоначальное образование получил в Вязниковском Духовном училище, а потом перешел во Владимирскую Дух. Семинарию; здесь по окончании философского курса, в 1809 г. назначен был «для образования к учительской должности в Лаврскую Троицкую Семинарию; отсюда был истребован во Влад. Семинарию» и здесь в 1813 г. определен учителем высшей информатории и немецкого языка, а в 1814 году назначен учителем и инспектором Влад. Дух. училища, при чем «сверх прохождения этих должностей упражнялся в сказывании проповедей. Чижев Григорий Михайлович — учит. Греч, языка и Церковн. устава, пономарский сын. По окончании курса Семинарии в 1812 г. был определен священником в Успенский кафедр. собор; а в 1813 г. учителем Семинарии по Всеобщей истории и Греч. яз. в низший класс. По преобразовании в 1814 г. сделан был учителем училища. Это был один из самых ревностных, заслуженных и долговечных служак Влад. Дух. училища; в нем он прослужил 44 года (с 1813 — 1857 г.). С 1838 г., — в течении 19 лет, был инспектором. В 1857 г. он оставил училищную службу и умер заслуженным протоиереем и ключарем Влад. кафедр. собора 28 янв. 1869 г. Память по себе он оставил и своими учеными трудами, — так им был составлен греч. словарь на Новый завет с разбором трудных мест, краткая латинская хрестоматия с словарем, для низшего отделения. Во Влад. Еп. Вед. переведены с греч. яз. вопросы и ответы Анастасия Синаита. Кроме того, им составлены: житие Св. Благов. Князей Андрея, Глеба и Георгия, История города Владимира. Агриков Иван Михаилович, священник, учитель Лат. языка, Российской и славянской грамматики в низшем отделении. Скончался 5 окт. 1830 г. в монашестве, с именем Иеронима, в сане игумена, настоятеля Муромского Благовещенского монастыря. По окончании во Влад. Дух. Семинарии в 1802 г., до поступления во Влад. Дух. училище, был священником гор. Переславля в Усп. соборе и учителем Переславского Дух. училища. С 1806 г. переведен был во Влад. Семинарию катихизатором и учителем низшего элементарного класса и грамматики, — до преобразования в 1814 г.1). Не имел одной ноги и ходил на деревяшке.
Учитель приходского училища, 2-го класса, Михаил Зверев, «присланный с замечанием высшего правительства на усмотрение местного начальства», по окончании курса в С.-Петербургской Дух. Академии, был назначен Преосвященным Ксенофонтом в приходское училище, но пробыл в нем очень не долго. В вед. о смотр. и учителях Влад. Дух. училища за 1815 г. он отмечен смотр. Аркадием так: «по поведению не подает надежд к исправлению, на должности мало исправен и впредь безнадежен». А ноября 5 дня этого года, по резолюции Преосвященного Ксенофонта, от должности учителя приходского училища он был уволен за поступки, несоответствующие его званию, и по неспособности, им чувствуемой, к оной должности. На его место в этом же году был назначен священник Сергиевской церкви Василий Аедоницкий. Дальнейшая судьба Мих. Зверева неизвестна.
Учитель первого приходского класса священник Стефан Знаменский, по окончании курса во Влад. Семинарии в 1808 году, был определен свящ. в Шуйский уезд. В том же году был определен в Семинарию «учителем Российским и всех певческих классов» 1813 г. определен священником в Успенский собор, а в 1814 г. учителем Влад. Д. училища.
Неудобство разделения приходского училища от уездного, с особым смотрителем, сознано было в первый год введения реформы 1814 г., и иеромонах Аркадий 23 дек. 1814 г. был утвержден Правлением Моск. Д. Акад. смотрителем обоих училищ уездного и приходского.
Состав учеников Влад. училища в первый год его открытия был очень велик. Это, по меткому выражению архимандрита Филарета, потом знаменитого митрополита Московского, ревизовавшего в тот год училище, было «необъятное для учителей множество учеников в училище». По ведомости за январь месяц 1815 года, в училище было 770 человек. Особенно много было учеников в высшем отделении, — 311 человек. Этот курс составился из учеников бывшей синтаксимы и риторики. В среднем отд. было 244 человека. В приходском училище, во 2-м классе, было 129, в 1-м 86 человек. В состав Влад. училища входили ученики Муромского и Шуйского училищ. округов, так как училища там в это время еще не были открыты. Просматривая ведомости об учениках за 1-й год, невольно удивляешься слишком большому различию в возрасте учеников, входивших в состав одного и того же класса. Так, в высшем отд. обучались ученики в возрасте от 10 — 18 лет, в среднем отд. 10 — 16 л., в приходском 2 кл. от 8 — 15 л., в 1-м классе 8 — 12 лет. Года поступления учеников в училище отмечены с 1806 по 1814 г., следовательно все ученики, составлявшие первые курсы училища, были приняты, прежде его открытия, в низшие грамматические классы Семинарии.
Таким образом, Влад. Дух. училище было частью Семинарии, выделенной из нее по реформе 1814 года, с учениками прежних низших классов Семинарии и с теми же учителями, которые обучали в этих классах до 1814 г. И это отделение училища от Семинарии на первых порах было лишь номинальное, особенно при той полной зависимости училища от Семинарии, в которую оно было поставлено по реформе. Это было скорее административное разделение прежней Семинарии, для учащихся оно было незаметно. Духовное училище и Семинария, читаем мы в воспоминаниях прот. Силы Архангельского, в 1818 году помещались в одном доме. Между училищем и Семинарией не было той резкой грани, которая проведена теперь... Обучаясь под одной кровлей, ученики училища и Семинарии, так сказать, пропитывались одним духом: что занимало старших воспитанников, то интересовало и младших питомцев, привычки, обычаи и порядки были одни и те же у тех и других. Это различие между училищем и Семинарией создалось и было сознано учащимися с годами, не мало времени спустя, когда училище было отделено от Семинарии в особое здание, первоначально на одном дворе с ней, в длинное, ветхое, каменное одноэтажное здание, известное в те времена под именем «конюшен». Помещалось оно на месте нынешнего «красного корпуса». Потом училище и совсем отделилось от Семинарии, — оно было перенесено совсем в другую часть города, за Лыбедь (1861 — 62 г.) и помещено в зданиях бывшей здесь семинарской «бурсы», на земле, приобретенной для этой цели Семинарией еще в 1833 году. Прежнее здание училища, «конюшни», было разобрано и материал пошел на «новую бурсу», — нынешний «белый корпус, — общежитие казенных воспитанников.
«Российский класс»
Ко Владимирскому Дух. училищу, при его открытии, был еще причислен так называемый «Российский класс» или «Русская школа». Он открыт был по указу Преосвященного Ксенофонта 6-го октября 1800 года, и главной задачей его было дать начатки необходимых знаний при прохождении причетнической должности, ученикам, оказавшимся неспособными к прохождению семинарского курса. Поэтому состав этого класса, по возрасту обучающихся, был очень разнообразен. Здесь были и мальчики от 10 — 12 л. и зрелые юноши лет за двадцать с привычками и наклонностями взрослых людей. Это был своего рода ссыльный класс. Ученик известного класса Семинарии, провинившийся в чем-либо особенном, нередко ссылался в «Русский класс» с угрозой, что если он не исправится, то оставлен будет там «безвозвратно». Штрафной журнал учеников этого класса особенно богат проступками разного рода. В период епископа Ксенофонта, в период сравнительно гуманный, в этом классе очень часто практиковалось «штрафование лозами» простое и особенное, «в пример и устрашение другим». Что такое представлял собою «Русский класс» в рассматриваемое нами время, мы увидим ниже из отзыва о нем ревизовавшего училище ректора СПБ. Дух. Академии архимандрита Филарета. По программе, Русский класс напоминает собой нынешние «курсы пения». Здесь обучались славянскому и русскому чтению и письму, катихизису, краткой Св. Истории «в вопросах и ответах», церковному уставу и главн. образ. церковному пению. Для приобучения к церковному порядку ученики должны были каждодневно ходить в церковь к утрени, обедне и вечерне. Главное заведывание этой школой поручено было Преосвященным Ксенофонтом смотрителю училища. Учителем и надзирателем в ней был учитель приходского училища священник Стефан Знаменский, с жалованьем за это 60 руб. в год из остаточных семинарских сумм. Помещалась эта школа в небольшом каменном, ветхом здании, на месте нынешнего красного корпуса, куда потом переведена была часть Дух. училища.
В конце 1814 года было открыто Влад. Дух. училище и в конце первого же своего учебного года, именно 3 июля 1815 года, было обревизовано в связи с Семинарией по поручению Комиссии духовных училищ ректором СПБ. Дух. Академии архимандритом Филаретом, впоследствии знаменитым митрополитом Московским и Коломенским. В его докладе о результате этой ревизии Комиссии дух. училищ, помещенном в 1-м томе «Собрания мнений и отзывов его по учебным и церковно-государственным вопросам, изд. под редакцией Преосвященного Саввы, архиеп. Тверского, мы находим весьма ценный материал для истории Влад, училища на первых порах его возникновения. В делах Правления Влад. Дух. училища остался след этой достопамятной ревизии, — именно журнал «Архимандрита Филарета», с его автографом. Этот журнал гласит следующее: «июля 3-го дня, 1816 года осматриваны были классы уездного и приходских училищ Владимирских». В высшем отделении уездного училища было краткое испытание в катихизисе, священной истории, географии и языках латинском и греческом; в низшем отделении в языке латинском. В высшем классе приходского в российской грамматике. Видел русский класс. Потом осмотрено училищное письмоводство; и при сем начальнику училища предложено дать список с 214 статьи журнала входящих дел уездного училища».
Результатом этого осмотра училища и испытаний в нем были следующие донесения Филарета Комиссии дух. училищ. «Смотритель училища, строитель Аркадий должен быть способен и прилежен, есть-ли верить тому, что он берет на себя. По преобразовании Семинарии, он был при ней экономом и учителем французского языка. Но вскоре сии должности оставил. Теперь он библиотекарь Семинарии, смотритель уездного и приходского училищ, учитель священной истории, катихизиса и географии, и сверх того уверял обозревающего, что каждый день или обучает Русский класс свойственным ему предметам, или, по крайней мере, посещает для надзора. Когда обозревающий требовал от одного ученика его класса, чтобы он произнес один из членов символа веры, а ученик несколько раз принимался читать, вместо текста символа, его изъяснение, положенное в катихизисе: то учитель разрешил затруднение, сказав ученику, для вразумления, чтобы он читал так, как читают в церкви». Место смотрителя при Влад. Дух. училище Филарет находил «более пристойным» занять эконому Семинарии иеромонаху Никодиму, человеку «способному и прилежному, нрава тихого и способного к послушанию». «А нынешний смотритель, который с открытия Семинарии брал при ней уже несколько мест, в том числе и экономское, и вскоре оставлял их, мог бы употреблен быть для образования и управления иного уездного училища, какое вновь во Влад. епархии откроется». «Из учителей смотритель отдает справедливость особенно инспектору Аменицкому и священнику Чижеву. Неизвестно, почему не присоединяет к сим обучающего латинскому языку в низшем отделении священника Агрикова, который, будучи хром и не имея священнического места, 12 лет живет только для училища и учит по-видимому основательно». О том, насколько были усвоены учениками преподаваемые им предметы училищного курса, мы находим следующее сообщение. «Латинские классы здесь в порядке, а Греческие в начатках. По Священной истории пересказывают только сельским языком некоторые патриархальные происшествия. О Географии даны начальные понятия посредством записок. Впрочем, сии уроки некоторыми учениками твердо приняты. Катихизис невидимому не преподан, а только учен наизусть». Успешному преподаванию не могло не препятствовать слишком большое количество учеников в училище, как это и было отмечено Филаретом. «Необъятное для учителей множество учеников в Владимирском училище требует учреждения таковых же еще в одном или двух местах. Лучшее, по мнению местного начальства, для того место есть Муром, а по нем Юрьев». Отмечено было Филаретом также неудобство помещения в одном здании Семинарии и училища; последнее, по его мнению, «лучше было отвести совсем в другое место», а на месте, занимаемом им, устроить «совокупное жительство учеников» Семинарии. «Русский класс обратил на себя особенное внимание высокого ревизора своей крайней неблагоустроенностью и дурным поведением наполнявших его учеников, исключенных из Семинарии. «Русский класс, виденный мною во Владимире, доносил Филарет Комиссии дух. училищ, есть малая комната без столов, с тремя скамьями, на которых и половина бывших в то время учеников едва могла усесться; а еще многих, говорят, и не было. Из присутствующих у немногих были книги. Русский класс кричал Латинское: salutamus»!. Для иллюстрации поведения учеников этой школы, приложен был к донесению училищный журнал, из которого Филарет вывел такое заключение: «не полезнее ли было бы, есть ли бы исключенные ученики были отпускаемы под надзор родителей и родственников и там учились бы пению и чтению в самых церквах, нежели когда они изнуряют их, живя в епархиальном городе на квартирах, составляют училище, которое училищными уставами не утверждено, и, при невнимательном надзоре смотрителя училищ, который, конечно, не оставит овец, чтобы ходить за козлищами, привыкают к своевольству и порокам, как гласит самый журнал Владимирского смотрителя»? На это заключение Филарета последовало короткое определение Комиссии дух. училищ: «Русской школе не быть». По поводу донесения Филарета о Влад. училище последовали следующие постановления Комиссии духовных училищ:
1) В особенности предписать Владимирскому Семинарскому Правлению, дабы оно, по причине многочисленности учеников во Владимирском уездном училище, приступило к учреждению одного или двух таковых же училищ и представило бы о сем комиссии по порядку.
2) Представить преосвященному Амвросию, митрополиту Новгородскому, снестись с преосвященным Владимирским, дабы он, для помещения Владимирских уездного и приходского училищ, приложил попечение найти другое удобное место; и часть дома, ныне занимаемую оными при семинарии, обратить в жилище учеников сей последней.
Первое постановление комиссии было осуществлено скоро. В 1816 году было открыто новое духовн. училище, только не в Юрьеве, как предполагалось, а в Шуе, а потом и в Муроме. Второму же постановлению, — о перенесении Влад. училища в другое место, пришлось осуществиться почти пятьдесят лет спустя.
Из донесений архимандрита Филарета мы узнаем, что смотритель училища жил в архиерейском доме и двое из учителей училища имели казенные квартиры при Семинарии. Инспектор училища Е.П. Аменицкий помещался в небольшой комнате в одном здании с русской школой, священник И.М. Агриков — в небольшом домике за Богородицкой церковью; прочие учителя имели свои квартиры. Иван Малиновский. (Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный. № 19-й. 1899 г.).
Владимирское мужское духовное училище
