Родился Владимир Семенович в семье бедного дьячка в пог. Невадьевском Муромского уезда и в раннем детстве остался сиротою: в 1832 г. его отец был убит в лесу деревом. Тяжела была сиротская жизнь, трудно было матери прокормить шестерых детей и Владимиру Семеновичу пришлось помогать ей, нанявшись «подпаском», помощником к пастуху местного Невадьевского стада. Два лета он нес этот труд и, помнится, с горечью вспоминал эту свою сиротскую долю в день 35-летняго юбилея своей духовно-учебной службы в ответной речи на приветствие сослуживцев и учеников. Изучив азбуку и 5 кафизм из Псалтири, Владимир Семенович в 1836 г. поступил в Муромское духовное приходское училище.
Через 12 лет в 1848 г. Владимир Семенович окончил духовную семинарию с званием студента. Если тяжела была сиротская доля в детстве, то не менее суровая доля бедняка — сироты была и в духовной школе того времени. Воспитанники духовной школы наших дней не могут и представить, насколько сурова была жизнь их коллег в 30-х и 40-х годах XIX столетия, с каким трудом давалась им тогда «наука», в каком голоде и холоде приходилось им жить. В «Бурсе» Помяловского нарисованы яркие картины этой далекой от нас жизни. Несомненно, эта суровая школьная жизнь положила свой отпечаток на характер Владимира Семеновича: она приучила его тщательно беречь трудовую копейку, быть крайне нетребовательным в своей личной жизни, обходиться без прислуги, питаться, чем Бог послал, и т. п., вообще жить почти аскетом.
По окончании курса в духовной семинарии в 1849 г. Владимир Семенович поступил на духовно-учебную службу в Муромское духовное училище, где последовательно проходил должности учителя 1 класса приходского училища, учителя 2 класса, помощника инспектора училища и, наконец, учителя свящ. истории, краткой русской истории и греческого языка. Вследствие ревизии Муромского духовного Училища в 1855 году за весьма успешное и полезное преподавание Русского языка и Церковного устава с церковным пением от Правления Владимирской духовной Семинарии изъявлена ему благодарность. В 1856 году за пятилетнее, безмездное весьма ревностное исправление должности помощника инспектора Муромского духовного Училища назначено ему ежегодное квартирное пособие в количестве 25 рублей из средств Св. Синода. В 1862 году вследствие ревизии в награду за весьма прилежное и успешное преподавание Священной и Русской историй, а также Греческого языка, и за весьма усердное, ревностное и полезное прохождение должности помощника инспектора Училища, единовременно выдан ему полугодичный оклад жалованья в количестве 75 рублей также из средств Св. Синода. В конце 1863 года в воздаяние за отлично-усердную службу В.С. Правление Московской духовной Академии определило его инспектором Суздальского духовного Училища. Признательные ученики Муромского духовного Училища все до единого буквально плакали навзрыд, когда до них дошла весть о новом назначении их любимого учителя и воспитателя, 1-го октября 1863 года они с горькими слезами на глазах поднесли Владимиру Семеновичу икону Христа Спасителя в серебряной ризе. Несмотря на безденежье, бедные дети сколотили последние гроши и приобрели помянутую довольно ценную икону в напутствие незабвенному своему педагогу. Услышав от Владимира Семеновича последнее «простите», юные питомцы духовной школы не выдержали и все стали оплакивать его, как оплакивают покойника близкого сердцу. Так можно привязать к себе юные и чистые сердца детей-школьников! Поступив в конце 1863 года инспектором в Суздальское духовное Училище, Владимир Семенович продолжал и здесь преподавать ученикам те же предметы училищного курса, какие преподавал и в Муромском духовном Училище, а именно: Священную историю, Русскую историю. По новому училищному уставу в 1867 г. был переименован в помощника смотрителя училища; по преобразовании училища ему было поручено преподавание греческого языка. При всех духовных училищах, где служил Владимир Семенович, существуют небольшие ссудные кассы ученические, из которых бедняки-воспитанники училищ получают беспроцентные ссуды денег. Основание этим благодетельным ссудным кассам положено Владимиром Семеновичем в 1872 году. В 1872 году воспитанники Суздальского духовного Училища на приемных в Семинарию экзаменах давали ответы по преподававшемуся юбиляром предмету Греческого языка несравненно лучшие ответов учеников других духовных училищ Владимирской епархии. Внимательное к трудам преподавателей училищ Правление Владимирской Семинарии нашло нужным изъявить и изъявило ему благодарность. В Суздальском училище Владимир Семенович оставался до 1874 г., а потом вследствие возникших служебных недоразумений перешел на службу во Владимирскую дух. семинарию на должность помощника инспектора. Мы имеем очень мало сведений об этой 25 летней службе его в духовных училищах, чтобы отметить какие-либо особенно характерные черты ее. Это могли бы сделать оставшиеся в живых его ученики пятидесятых — шестидесятых годов, обучавшиеся у него в Муроме или Суздале. Помнится только, как он рассказывал с свойственною ему красочностью о первых годах своей службы в Муроме, рассказывал, в какой скудости приходилось в то время жить и учителю духовного училища, как этому учителю с пятаком в кармане приходилось ходить на базар за съестными припасами, жить на квартире где-то у сапожника едва-ли не вместе с его подмастерьями. Далекие от нас и необычные для нашего времени картины! Но не этою, далекою от нашего времени, службою в духовных училищах, приобрел себе популярность Владимир Семенович. Популярность его сложилась за время его службы во Владимирской семинарии, где он в течение 20 лет (с 1874 г. по 1894) исполнял обязанности помощника инспектора при популярном же инспекторе Ф.Н. Павлинском и его преемниках В.Я. Розанове и А.В. Иванове. Вероятно, все учившиеся в семинарии в те годы ясно помнят и живо представляют типичную фигуру Владимира Семеновича в разнообразные моменты его служебной деятельности. По крайней мере перед нами и через 30 лет он встает, как живой. Вот он утром идет в класс на обычную «перекличку», вот он в коридоре классного корпуса за своей «конторкой»; вот идет по «Ильинке» в своей «шинельке» с капюшоном, посещая ученические квартиры, или отечески беседует с провинившимся юнцом и т. д. Эти воспоминания молодости теперь под старость освещаются иным светом. Грешны мы были в дни юности пред почтенным Владимиром Семеновичем: нередко огорчали и даже обижали его, к его заботливости о нас относились с пренебрежением, за его оригинальной наружностью, за его оригинальною речью и манерами как бы не видели его души, его отеческой попечительности о молодом поколений. Он терпеливо сносил все эти огорчения, никогда не создавал из них «историй», как это бывает с иными педагогами, и неуклонно вел свою воспитательную тактику. Теперь чрез много лет эта его тактика и его личность, говорим, рисуется не так, как она представлялась тогда легкомысленному юношеству. Владимира Семеновича отличала редкая преданность своему делу: взяв на себя обязанности помощника инспектора семинарии, обязанности надзора за учениками и воспитательного воздействия на них, он с замечательною аккуратностью нес эти обязанности, весь отдаваясь им. Для него кроме службы личной жизни как бы не существовало. Помнится, что за шесть лет нашего обучения в семинарии, Владимир Семенович не являлся на службу только 3 — 4 дня и то по случаю постигшей его болезни. Поручен был ему надзор за ученическими квартирами, а их тогда было более полутораста, и он аккуратнейшим образом посещал их по 20 — 30 в сутки, посещал днем, вечером, позднею ночью, а иногда ранним утром. Сейчас встает в памяти такой факт: май месяц, шестой час утра, все ученики в квартире спят, а Владимир Семенович уже пришел на квартиру, тихонько осмотрел всех и все и, не разбудив спавших, удалился. Только пришедши уже в семинарию, ученики узнали о его посещении и получили должное внушение за найденные в квартире беспорядки. Поручен был Владимиру Семеновичу надзор за казеннокоштными воспитанниками в т. н. «корпусе», и здесь он неотступно наблюдал за порядком, предупреждая и пресекая его нарушение, хотя наблюдаемые старались всячески помешать наблюдению. Это конечно отлично помнят насельники «корпуса» в те времена. Но этот неотступный надзор за порученными ему воспитанниками у Владимира Семеновича не был сухим формальным исполнением принятых на себя обязанностей: в акт этого надзора он вкладывал свою душу, как бы желая через этот надзор предупредить и пресечь уклонение юношества от порядков школьной дисциплины, этим своим постоянным общением с своими питомцами воздействовать на их неустановившуюся волю, на их живое чувство. Во всех этих способах воздействия на питомцев у Владимира Семеновича проявлялась отеческая заботливость о них, сердечное попечение, желание воспитать их. Такой характер общения с учениками можно было наблюдать даже в мелочах. Помнится, как Владимир Семенович выдавал ссуды ученикам из кассы, которою он заведывал: он тщательно расспрашивал, почему и для чего понадобилась ссуда, почему нужно напр. рубль, а не 50 коп., уговаривал удовольствоваться полтинником вместо рубля и т. п. Тогда нам это казалось странно и смешно, а между тем разве не проглядывает в этом отеческая заботливость предостеречь юношу от легкомысленного отношения к деньгам, к ссуде и пр. Особенное свое попечение Владимир Семенович проявлял к ученикам первого класса, к новичкам, только что поступившим в семинарию, старался, как умел, руководить их в новой для них среде, предостеречь от увлечений и ошибок, естественных при переходе из низшей в среднюю школу. Эти характерные черты службы Владимира Семеновича — его аккуратность, преданность своему делу, отеческая заботливость об учениках всегда отмечались и ревизорами, посещавшими семинарию. Ревизор С.И. Миропольский, бывший во Владимирской семинарии в 1879 г., аттестует Владимира Семеновича, как усердного и энергичного работника. Другой ревизор — И.К. Зинченко в 1883 г. пишет: «Счастливцев, не смотря на свои преклонные лета, бодр и энергичен; никто из лиц инспекции чаще его не посещает ученических квартир и никто лучше его не знает условий быта учеников; к ним он относится с отеческою заботливостью и попечением».
14-го сентября 1884 года исполнилось 35 лет преподавательской и педагогической служебной деятельности помощника инспектора Владимирской духовной Семинарии Владимира Семеновича Счастливцева. Не только во Владимирской епархии, но и во многих других местностях России немало найдется личностей, получивших первоначальное образование и воспитание под опытным руководством Владимира Семеновича. Рано утром 14 сентября 1884 года юбиляр счел своим нравственным долгом просить настоятелей двенадцати храмов Владимирских отслужить благодарственное Господу Богу и св. благоверному Великому Князю Владимиру молебствие по случаю исполнившегося тридцатипятилетнего служения своего учебно-воспитательному делу, а также нарядил во всех помянутых двенадцати храмах заупокойные литургии по почивших преосвященных Владимирских, ректорах Семинарии, при которых он служил, и наставниках, у которых обучался. За Литургией молился юбиляр в Иоанно-Богословской, города Владимира, церкви. После Литургии 14 сентября в квартиру юбиляра-труженика явилась депутация от начальствующих и преподавателей Семинарии в лице инспектора Семинарии В.Я. Розанова и преподавателя о. протоиерея А.И. Сервицкого. Инспектор Семинарии после нескольких приветственных слов и благожеланий от имени начальников, преподавателей и надзирателей Семинарии преподнес юбиляру довольно ценную икону Владимирской Божией Матери в серебро-позолоченной ризе. Юбиляр, тронутый до глубины души, принимая с благоговением св. Икону, прерывающимся от волнения голосом молитвенно воззвал к Божией Матери: «Царице небесная, Мати Бога моего! Ты наделяла меня милостями и щедротами в детстве, в юности и в летах мужества моего; не оставь меня и в старости моей, внегда оскудевати крепости моей. От ныне до последняго моего издыхания сохраняй меня под Своим постоянным Божественным покровом». Затем, в лице депутатов сердечно благодарил начальников, преподавателей и надзирателей Семинарии и за драгоценный для него священный дар, и за благовнимание к его службе, и за оказанную ему великую честь. Вечером того же дня в 6 часов в квартиру юбиляра являлась депутация от воспитанников Владимирской Семинарии с хором Семинарских певчих. Собравшимся в полном своем составе хором Семинарских певчих пропет был приличный торжественному случаю духовный концерт, безукоризненно превосходно исполненный певчими. После этого некоторые из членов ученической депутации обратились к юбиляру с полными любви и признательности выражениями чувств. В приветственных речах ученических слышалась благодарность воспитанников своему воспитателю за его отечески гуманное отношение к ним, дававшее многим из них возможность опомниться после допущенных слабостей и погрешностей и начать новую жизнь исправлением. Откровенно высказывалось, что иногда допускаемая юбиляром медлительность и разборчивость в употреблении и принаровлении карательных мер много способствовала улучшению настроения воспитанников Семинарии и из грубых и дерзких многих из них делала вежливыми и уважительными к своему Начальству. Вообще в речах воспитанников сказались расположение к юбиляру и похвала его деятельности в отношении к ним. По их словам, кроткое и ласковое обращение с ними юбиляра, свободный доступ к нему во всякое время, вникание его в их нужды, прямота действий и правдивость, частое посещение их жилищ и чрез то предупреждение их от многих проступков, вообще отеческая благопопечительность его о них, — все это вместе взятое не оставалось без благотворного влияния на них педагогического. Воспитанники привязывались к юбиляру сердцами и с доверием относились к нему. Когда члены ученической депутации, окончив приветственные речи и выступив на средину, стали подносить юбиляру хлеб-соль, икону Христа Спасителя и верно исполненный кабинетный портрет юбиляра в хорошо отделанной рамке, до глубины души взволнованный, смущенный и растроганный виновник юбилейного торжества, до земли поклонившись пред св. иконою Христа Спасители и облобызав ее со слезами, так начал свою ответную речь воспитанникам: «Что сие? и откуду мне сие? Что вижу и что слышу? Кто я? и к кому пришли вы, любезные воспитанники? Пред вами воспитатель духовного юношества уже в преклонных летах. Это — человек происхождения незнатного, сын дьячка многосемейного, хорошо помнящий отца своего только лежащим во гробе, с детства испытавший много горького. Это — малый между своими братьями, в детстве пасший у матери своей овец и разный скот целых полтора года и прямо от стада бессловесных из подпаска взятый в духовную школу, с малым обучением только от матери своей чтению по книгам церковной печати. Перед вами человек, после двенадцатилетняго обучения в училище и Семинарии, окончивший курс семинарских наук под № 6-м с званием студента Семинарии. Итак не ошиблись ли вы, любезные воспитанники? Ко мне ли вы пришли? Пришли притом в такое время, когда многие из детей и юношей относятся к своим воспитателям с холодностию и недоверием? Если так, если вы пришли ко мне; то от всей души благодарю вас и уполномочивших вас товарищей ваших за благорасположение и благожелание». После приведенных слов юбиляр, несколько помолчав, продолжал: «По законам нашего Отечества и по некоторым моим личным соображениям, не следовало бы мне, любезные воспитанники, принимать от вас сей дорогой дар. Но так как вы еще в юном возрасте и так как вы приготовили дар сей для меня без всякого с моей стороны участия, тайно от меня, без ведома моего; то дабы мне в настоящий радостный для меня день не опечалить и не оскорбить вас, с благоговением и сердечною благодарностию приемлю от вас сей священный дар. Этот драгоценный для меня дар ваш отныне до конца моей жизни будет у меня постоянным памятником благорасположения и любви ко мне воспитанников дорогой моему сердцу Владимирской Семинарии». Вскоре после принесения поздравлений и приветствии от депутации воспитанников Семинарии юбиляром получены были две телеграммы из С.-Петербурга и Сергиева Посада Московской губернии — от благодарных студентов С.-Петербургской и Московской духовных Академий, бывших семинаристами Владимирскими и воспитавшихся под опытным педагогическим руководством юбиляра. В своих телеграммах бывшие воспитанники Владимира Семеновича, а теперь студенты духовных академий, шлют юбиляру привет, поздравление с исполнившимся тридцатипятилетием его педагогической плодотворной деятельности и свои благожелания ему. С удовольствием, разумеется, прислали бы приветственные депеши из других местностей России, в которых живут признательные воспитанники Владимира Семеновича, но, видно, немногим из них определенно и точно был известен день скромного чествования его тридцатипятилетие служебной деятельности. Так тихо и скромно совершилось, без ведома многих, юбилейное торжество Семинарское. Вечером 16-го сентября, в воскресенье, по приглашению юбиляра, о. ректор Семинарии, инспектор и помощники его, преподаватели, члены правления от духовенства и надзиратели собрались к нему на вечерний чай. В разговорах о событиях давно минувших дней очень весело и оживленно текло время. За вечерней трапезой, предложенной гостям юбиляром от себя сказано было несколько приветственных речей виновнику юбилейного торжества. В приветственных речах, обращенных к юбиляру о. ректором Семинарии, инспектором и помощником его К.А. Вознесенским, о. протоиереем А.И. Сервицким, П.А. Белояровым, А.И. Цветковым, К.Ф. Надеждиным и священником Е.М. Воскресенским, слышались вполне заслуженные виновником юбилейного торжества похвалы его самоотверженной и плодотворной педагогической деятельности на скромном и в тоже время многотрудном поприще обучения и воспитания духовного юношества Владимирской епархии. Высказывалось и то, что в нынешнее время в особенности следует ценить труды таких маститых юбиляров из нашей духовной среды, каким представляется Владимир Семенович. В жизни Владимира Семеновича, говорилось одним из участников юбилейного торжества, было много и светлых, выдающихся моментов, особенно когда юбиляр воочию убеждался, что его труды и попечения увенчивались желанным успехом. Но без сомнения, еще больше было за долгий период службы его и некрасных, пасмурных дней. Про то ведало и ведает одно только сердце юбиляра. «И вот теперь», продолжал один из участников юбилейного торжества обращаясь к Владимиру Семеновичу, «являетесь Вы пред нами на закате дней своих, как живой и наглядный пример устойчивости и непреклонности честных убеждений Ваших при всех, даже неблагоприятно слагавшихся, обстоятельствах многотрудной жизни Вашей. Много поучительного и назидательного можно бы и еще высказать о вашей не только воспитательной, но и преподавательской плодотворной деятельности в духовных училищах Владимирской епархии. Но пределы приветственной речи не позволяют изобразить эту деятельность вполне рельефно. Да и скромность Ваша, думается нам, щекотливо затронется хотя и вполне, конечно, заслуженными похвалами. Положа руку на сердце, сказать откровенно нужно только одно, что Ваш высоконравственный образ и как гуманного воспитателя, и как образцового учителя и наставника духовного юношества Владимирской епархии будет долго жить в сердцах всех, кто имел счастие Вас знать и любить. Этот нравственный образ, запечатленный в сердцах всех ваших воспитанников и сослуживцев, лучше всяких внешних выражений признательности украсит склоняющиеся к западу дни Ваши. При этом все мы единодушно желаем, чтобы Ваша неутомимая и усердная педагогическая деятельность продолжалась в нашей родной Семинарии еще и еще на пользу нескольких поколений. Примите же, любезнейший и высокоуважаемый Владимир Семенович, малое сие, но искреннее и сердечное приношение от нас приветственных пожеланий в настоящий памятный для Вас день, как дар признательности от всех, имевших счастие Вас знать и любить». Выслушав внимательно речи начальников и товарищей по службе, юбиляр обратился к собранию с ответною речью. С волнением в голосе труженик воспитательного дела поведал почтенным гостям свою замечательную неблагоприятно слагавшимися обстоятельствами жизни биографию, из которой многое нами приведено уже выше. В заключение своего скорбного биографического очерка юбиляр высказал: «я искренно сознаюсь, что оказанная вами мне великая честь далеко превосходит меру моих заслуг. И в самом деле, что я сделал для блага Семинарии? Разве только то, что постоянно считая себя не у достигшим в меру возраста вашего и всегда памятуя о своем не достоинстве пред вами, сумел поставить себя в Семинарии так, что с одной стороны заслужил ваше благовнимание и расположение, дабы под руководством вашим бодрственно идти по назначенному мне пути, а с другой — приобрел расположение и любовь большинства воспитанников, дабы, при их доверии ко мне, и легче и вернее вести их к цели, указанной в Семинарском уставе». Так почтила Владимирская Семинария тридцатипятилетний период служения учебно-воспитательному делу помощника инспектора Владимира Семеновича Счастливцева. Сердечная простота, прямота действий, добросовестное исполнение своего долга, отсутствие кичливости и надменности и, наконец, главное — необыкновенное уважение достоинства чужой личности — вот, по нашему мнению, где коренится тайна привязанности и расположения к юбиляру не только товарищей его по службе и воспитанников здешней Семинарии, но и всех вообще, когда-либо имевших и имеющих счастье знать и любить почтенного старца юбиляра труженика.
По отзыву ревизора М.X. Григоревского в 1888 г. Владимир Семенович выдвигается из ряда членов инспекции, как «наиболее старательный и наиболее благотворно влияющий на учеников; он, уже 40 лет служащий учебно-воспитательному делу, неослабно внимателен, энергичен и более других содействует поддержанию дисциплины и порядка среди воспитанников семинарии». С такой неослабной энергией, верой и правдой, по мере своего разумения и сил, служил Владимир Семенович учебно-воспитательному делу во Владимирской семинарии в течение 21 года.
9-го мая 1894 г. Виссарион Селинин покушался на убийство бывшего тогда ректором семинарии архим. Никона (впоследствии трагически погибшего экзарха Грузии). Семинария лишилась затем до сотни самых лучших своих сынов, хоть и действовал он почти единолично и был лишь всего выразителем общественного мнения товарищей в их отношении к ректору, тем не менее он обвинялся прокурорской властью, как один из числа многих, действовавших сообща. Все старания судебного расследования открыть сообщников не имели никакого успеха, несмотря на то, что жандармская и прокурорская власть пускали в ход все свои средства: подслушивания, запугивание и шпионство с подкупом. Это покушение повлекло за собой увольнение инспектора Иванова, помощников его В.С. Счастливцева (по прошению, которого он не подавал), перевод Авророва, исключение 64-х воспитанников и увольнении 28 по прошению, первых с 4 поведения и некоторых без права въезда в течение года в большие (Университетские) города… Мы не будем здесь говорить о том, справедливо или нет было это увольнение почтенного труженика, но сам Владимир Семенович чувствовал себя глубоко обиженным, пытался реабилитировать себя, но безуспешно. Хотя в это время Владимиру Семеновичу было уже под семьдесят лет, хотя он уже прослужил 45 лет и имел законное право на отдых, но он не чувствовал себя неспособным к труду и эта вынужденная отставка внесла в его жизнь страшную пустоту. Он так сросся с своею службою в семинарии, что в отставке не мог по крайней мере мысленно отрешиться от нее, жил воспоминаниями о ней, справлялся о новых порядках в семинарской жизни, расписании дежурств помощников инспектора и пр. Но человека, привыкшего в течение 45 лет служить и неустанно трудиться, такая жизнь не могла удовлетворить: и в отставке он стал искать какой-нибудь службы, какого-нибудь труда. Он предложил свои услуги местному церковно-школьному управлению и был назначен членом Муромского отделения Владимирского Епархиального училищного Совета. На месте Владимира Семеновича другой старец удовольствовался бы званием члена отделения и участием в его заседаниях, но Владимир Семенович, не смотря на свой преклонный уже возраст, хотел и здесь трудиться: он посещал церковно-приходские школы Муромского уезда, передвигаясь от села к селу иногда даже пешком, знакомился с положением учебно-воспитательного
дела в школах и о сделанных наблюдениях докладывал отделению. Членом Муромского отделения Владимир Семенович оставался до самой смерти, хотя в последние годы старческие недуги лишили его уже возможности посещать школы. («Владимирские Епархиальные Ведомости» Отдел неофициальный № 3, 19 января 1913 года).
50-летие учебно-воспитательной службы В.С. Счастливцена. «21 ноября 1904 года исполнилось ровно 50 лет преподавательской и административно-педагогической служебной деятельности бывшего помощника инспектора Владимирской духовной семинарии, ныне состоящего постоянным членом Муромского уездного отделения Владимирского Епархиального Училищного Совета, Коллежского Советника и дворянина Владимира Семеновича Счастливцева. Не только во Владимирской епархии, но и во многих других местностях России не мало найдется личностей, получивших первоначальное образование и воспитание под опытным руководством Владимира Семеновича. До 25 лет юбиляр прослужил при духовных училищах Владимирской епархии Муромском, Суздальском и Владимирском и 21 год при Владимирской духовной семинарии в должности помощника инспектора, а с 12 октября 1900 года доселе он состоит постоянным членом Муромского уездного отделения Епархиального Училищного Совета, в каковой должности, кроме исполнения своих прямых обязанностей по местному Отделению, нередко посещает церковные школы Муромского уезда и следит за ходом учебно-воспитательного дела в них. К. Вознесенский» (Владимирские Епархиальные Ведомости. Отдел неофициальный. № 24-й. 1904).
16 декабря 1907 г. Совет Московской дух. академии заслушал письмо Постоянного Члена Муромского уездного отделения Владимирского Епархиального Училищного Совета Владимира Семеновича Счастливцева от 8 декабря следующего содержания: „Коллежский Советник дворянин Владимир Семенов. Счастливцев. В память 52-летней учебно-воспитательной деятельности своей в духовно-учебных заведениях Владимирской епархии, — в том числе в память 21-летнего нелегкого служения ого помощником инспектора духовной семинарии, и в благодарную память за назначение его, Счастливцева, в конце сентября 1863 года Московским Академическим Окружным Правлением во инспектора Суздальского духовного училища, жертвует от себя навсегда всей корпорации Московской Духовной Академии закладной с выигрышами 5 % лист государственного Дворянского Земельного Банка с купоном на 1-е мая 1907 года при всех 14 купонах на листе (с 35 по 48). Служил он, Счастливцев, с 14 сентября 1849 года в штатных должностях классов XII, X, IX и VIII. Коллежским Советником состоит он при старшинстве с 1870 года, а потомственным дворянином с 27 июня 1900 года. Владимир Счастливцев, из студентов духовной семинарии, кавалер первых по порядку пяти Императорских и царских орденов Российской империи при 3-х медалях: одной бронзовой в намять войны 1853—1856 гг. и двух серебряных в память Государей Императоров Александра III и Николая I. Сверх упомянутого он, Счастливцев, имеет Императорский золотой знак отличия 40-летней безпорочной службы". Определили: 1) Выразить Коллежскому Советнику Владимиру Семеновичу Счастливцеву от имени Совета Академии и всей академической корпорации глубокую благодарность за его дар, являющийся выражением добрых чувств и признательности жертвователя к Московской Духовной Академии, некогда по достоинству оценившей его педагогическия способности и предоставившей ему более широкое поприще деятельности. — 2) Приложенный к письму закладной с выигрышами 5 % лист Государственного Дворянского Земельного Банка во 100 рублей (по номинальной стоимости), с купоном на срок 1 мая 1907 года, передать в Правление Академии для присоединения к неприкосновенному „эмеритальному капиталу для наставников Академии", заключающемуся ныне в девяти 5% билетах 2-го внутренняго с выигрышами займа. („Богосл. Вест.“, № 7-8).
Последние годы своей жизни он провел в кругу семьи своего близкого родственника диакона-псаломщика села Чулкова, Муромского уезда, Никанора Виноградова, приготовляясь в загробный мир постом, молитвою и богомыслием. 2 ноября 1912 года скончался в глубокой старости — 88 лет от роду — Владимир Семенович Счастливцев. С разрешения Преосвященного Николая, Владимир Семенович погребен в церковной ограде села Чулкова.
Уроженцы и деятели Владимирской губернии Владимиро-Суздальская епархия Владимиpская духовная семинаpия
