Иоаким, Епископ Суздальский и Юрьевский
Родился около 1651 года в Суздале в семье священника. Мирское имя неизвестно. Был женат, служил в Суздале приходским священником при церкви Похвалы Пресвятой Богородицы, известной более под именем Варварской, по придельному храму во имя св. Великомученицы Варвары.
По кончине жены принял постриг и служил в Москве при Патриаршем доме, откуда в 1715 году был зачислен в братство Александро-Невского монастыря казначеем. По указу Петра I, в эту обитель даже высылали доброжительных и ученых монахов из разных монастырей в «надежду архиерейства».
Епископ Астраханский
22 января 1716 года из иеромонаха был хиротонисан во епископа Астраханского и Терского и в ноябре того же года прибыл в Астрахань.
Обращал большое внимание на устроение и благолепие храмов Божиих. При нем освящены Гостинно-Николаевская церковь 3 июля 1721 года и верхняя Вознесенская 4 мая 1722 года; для собора вылиты три колокола: в 500 пуд., 300 пуд. и 100 пуд.
По своей отдаленности и по особым местным условиям, астраханская епархия требовала особенных забот; между тем в бытность Иоакима епископом в Астрахани ни при архиерейском доме, ни при монастырях не существовало ни одной школы.
Ревностно охранял свою паству от католической пропаганды, которую значительно усилилась при губернаторе Артемии Волынском, который не благоволил к православному духовенству, а оказывал внимание и благосклонность инославному духовенству. Католический патер Антоний Марк построил в Астрахани первый костел без царского на то указа и без ведома духовной власти, а только лишь с разрешения губернатора.
Епископ Иоаким написал о действиях Антоний Волынского в Синод, при чем объяснил, что он, Антоний, «чинит христианам многия противности», и жаловался на губернатора Волынскаго, что он вмешивается в дела духовнаго приказа. По этому донесению Святейший Синод определил сообщить о действиях Волынскаго в Сенат с предложением, чтобы он впредь не вмешивался в дела, касающиеся Синодального суда и духовной власти, и чтобы о поступке его учинен был ему допрос по пунктам. В другом указе Святейшего Синода было определено: «обретающийся тамо костел, яко самовольно и дерзостно, без Его Императорскаго Величества указу и без Синодальнаго определения построенный, астраханскому епископу упразднить неотложно. И как чаемое ныне Его Императорскаго Величества пришествие в Астрахань будет, тогда-бы он, епископ, о оном костеле Его Величеству донес обстоятельно, и о имеющей на то быть собственной Его Императорскаго Величества резолюции уведомил Синод неукоснительно», о чем определено было послать указ епископу Иоакиму.
Как он исполнил это определение во время пребывания в Астрахани Петра I, сведений не сохранилось. Только несомненно, что костел в Астрахани упразднен не был, а ревностный святитель впал у императора в немилость, так как вскоре по возвращении Петра I в Санкт-Петербург, император указом от 12 января 1723 года сместил епископа Иоакима: «за некоторыя Его Величеству известныя причины велено по именному указу от 13 января 1723 г. его (Иоакима) из Астрахани вывести и определить в которую пристойно епархию викарием». Иоаким был вызван на чреду священнослужения в Санкт-Петербург.
Смещение с кафедры также связывают с покровительством почитанию преподобного отрока-схимника Боголепа, которого старообрядцы считали своим защитником от «антихриста-царя» во время Астраханского восстания 1705—1706 годов.
Епископ Корельский и Ладожский
23 июня 1723 года назначен епископом Корельским и Ладожским, викарием Новгородской епархии. В этом отношении он напоминает первого епископа Тамбовского Леонтия, ставшего в 1685 года викарием в Новгороде. Будучи викарием, служил в Новгороде.
Был ближайшим помощником архиепископа Феодосия (Яновского). В сентябре 1723 года участвовал во встрече в Новгороде ковчега с мощами благоверного князя Александра Невского, совершал торжественные богослужения в Софийском соборе по случаю перенесения мощей в Санкт-Петербург.
Епископ Суздальский и Юрьевский (1725-1731 гг.)
После смерти Петра I 11 октября 1725 года определен епископом Суздальским и Юрьевским.
16 марта 1726 года его перевели в Вологодскую епархию, а 22 апреля 1726 года вернули назад в Суздальскую епархию.
В числе других архиереев был вызван ко дню коронации императора Петра II в Москву. 4 февраля 1728 года после торжественного въезда императора в Москву приветствовал его словом в Архангельском соборе, а 25 того же февраля участвовал в короновании.
«По доношению казначея Суздальского архиерейского дома иеромонаха Иосифа Городецкого, с представлением ведомости присланным в Святейший Синод сборным деньгам но Суздальской епархии. 17—30 января 1730 года.
Казначей доносил, что в 1729 году по Суздальской епархии с венечных памятей на лазареты собрано 622 руб. 2 алтына 4 деньги и с попов за утаенные свадьбы, венчанные без венечных памятей, — 8 р. 21 алтын 2 деньги, а всего 631 руб. 24 алтына послано в Синодальную Канцелярию с служителем архиерейского дома Федором Никифоровым. В ведомости же показано: с 2061 человека первобрачных собрано 370 руб. 32 алтына 4 деньги; с 597 человек второбрачных собрано 214 руб. 30 алтын 4 деньги; с 67 человек троебрачных собрано 36 руб. 6 алтын. Каковые деньги и велено было принять Синодальному Казенному Приказу».
«По доношению архимандрита Иосифова Волоколамского монастыря Иоакима, о проступке игумена Матвея Головашкина. 13 апреля 1730 г.— 22 января 1731 г.
Архимандрит доносил, что присланным 12 ноября 1729 г. под начал в Иосифов Волоколамский монастырь игумен Сновидского монастыря Владимирского уезда Матфей Головашкин, 7 апреля 1730 г., сказал за собою Государево слово.
По распоряжению Святейшего Синода, игумен Матфей 20-го апреля был отослан в Правительствующий Сенат, где на допросе ничего не мог показать, кроме ссоры с монахом Дионисием, сказавшим, что «чорт тебя сюда с указом прислал»,— и был отослан в Святейший Синод вместе с найденным у него подголовком с письмами.
Выписав на справку о словосказывателях и доносителях указы 23 декабря 1713 г., 27 января 1724 г., 16 апреля 1730 г., 21-е правило IV вселен. Халкид. собора, ведение Сената 7 июля 1725 г. и Синодальное определение о ссылке игумена от 10 ноября 1729 г., — Святейший Синод 16 мая 1730 г. определил: оному чернцу Головашкину за его плутовство и новозатейные бездельнические коварства вместо лишения монашества и ссылки на Сибирские заводы, для всеблагополучной коронации Ея Величества, учинить жестокое шелепами наказание и отослать к епископу Великоустюжскому Лаврентию для определения в питающийся братскими трудами монастырь до кончины жизни его; найденные же в подголовке письма о продаже архимандритом Иоакимом крестьянских девок отправить в Коллегию Экономии для рассмотрения.
22 декабря 1730 г. Великоустюжского архиерейского дома управители доносили, что чернец Головашкин определен в Теплогорский монастырь Устюжской епархии.
22 января 1731 г. отвозивший чернца Головашкина солдат объявил в Святейшем Синоде, что тот чернец месяц был болен в Москве и затем от побоев шел тихо, по 5 верст в день, питаясь подаянием, а в г. Владимире он, солдат, ослеп и жил 6 недель, и потом в 10 недель добрались до Устюга, где он прожил неделю и обратный путь совершил в 4 недели».
«По прошению бывшего иподиакона Суздальского архиерейского дома Ивана Пустынного, об определении его в число слуг Суздальского Покровского женского монастыря. 27 мая — 9 декабря 1730 г.
В прошении споем Пустынный писал: в 1718 г. взят я в Москву по известному Суздальскому делу и сослан на каторгу, а с каторги послан в Сибирь, в дальний город Якутск; в 1727 году освобожден и прибрел в Москву и ныне скитаюсь меж двор с женишкою и с домашними своими, лишаясь дневныя пищи; а при взятии моем из Суздаля, дом и пожитки продано все без остатка; а прочим возвратившимся из ссылки дом и пожитки возвращены и определены к делам; просил определить его в Суздаль Покровский девич монастырь в слуги с назначением жалованья.
По справке в Правительствующем Сенате,— Пустынный освобожден из ссылки указом 1 июля 1728 года.
5 июня 1730 г. Святейшим Синодом определено: просителю Пустынному в Покровском женском монастыре в первостатейных слугах быть и жалованье ему давать без удержания, и быть ему у игуменьи того монастыря с сестрами во всяком послушании, потом к игумении Покровского монастыря Маргарите послать указ.
9 декабря 1730 г. Правительствующий Сенат ведением сообщил Святейшему Синоду, что Пустынному жить в г. Суздале дозволено».
«Выписка из дела о проступках секретаря Суздальского архиерейского дома Ивана Киселева. Июня 6 дня 1730 г.
Из дела не видно, по какой причине в Синодальной Канцелярии была наведена справка о том, не касается-ль в Канцелярии каких дел до секретаря Суздальского архиерейского дома Ивана Киселева за 1722—1730 гг., и буде касаются, то какие именно, и у кого и когда начались и следованы-ль, и по следованию решены-ль и каким порядком, и буде не следованы и не решены, то для чего и кем то упущено?
В Синодальной Канцелярии дел, касавшихся Киселева, не было.
В бывшей Московской Синодальной Канцелярии были следующие, касавшиеся Киселева, дела: а) по обвинению вдовым попом Петром Ивановым секретаря Киселева в том, что он, Киселев, силою и наказаниями заставил крестьянскую девку Дарью Ларионову дать ложное показание о бывшем будто-бы блудодеянии ее с вышеуказанным попом; дело началось 4 апреля 1722 г., но не решено; б) по обвинению подъяком Андреем Петровым секретаря Киселева в том, что он, Киселев, силою и наказаниями заставил солдатку Евдокию Маркову дать ложное показание о бывшем будто-бы блудодеянии ее с вышеуказанным подъяком; дело началось 9 июля 1723 г., с Киселева взят был штраф 66 р. 99 к. и сам он лишен чина и от дел отрешен, но в 1725 г., по милосердому Ея Величества указу, вновь определен к делам до указу; в) по доношению боярского сына Александра Оборина с обвинением Киселева в презрении Высочайших указов; г) по обвинению подьячим Андреем Михайловым брата его, Киселева, в воровстве; д) по доношению певчего Петра Троицкого, об укрывательстве Киселевым соборного диакона, бравшего со ставленников взятки; е) о произвольном расходовании Киселевым пошлинных денег, собираемых в архиерейском Приказе. Сам же Киселев виновным себя в означенных делах не признает».
«По жалобе Синодального дома седельника Михаила Иванова и шорника Матвея Иванова, о нанесении им обид стряпчим Спасо-Евфимиева монастыря Семеном Ноговицыным. Июля 3 дня 1730 г.
Из дела видно, что обида седельнику и шорнику состояла в следующем: стряпчий Спасо-Евфимиена монастыря требовал с них подушных денег, держал в железах и бил плетьми, а между тем они не из крестьян, а из шорников Спасо-Евфимиева монастыря, и платить подушных не обязаны, так как на патриарший двор взяты поневоле и написаны в мастеровые люди.
Стряпчий Нагавицын сказал, что он во всем поступал по приказанию архимандрита Питирима.
Справками из Синодального Дворцового Приказа и из Коллегии Экономии изложенное в прошении Ивановых подтверждено».
С 21 июля 1730 года — член Святейшего Синода.
«Из сведений о рассылке манифестов и присяг, по случаю восшествия на престол Императрицы Анны Иоанновны. 1730 года.
Суздальскому епископу Иоакиму было послано 20 экземпляров манифеста и 550 экземпл. присяг; на расходы по доставке употреблено 3 р. 20 к. …».
Дело об обидах от преосвященного (епископа Рязанского Гавриила ) Муромскому духовенству, вместе с прочими делами 4 июля 1729 г. отдано определенному для следствия об оном епископе архимандриту Спасо-Евфимиева Суздальского монастыря Питириму. Питирим отправился в Рязань для расследования.
«По доношению епископа Рязанского Гавриила, о противозаконных проступках архимандрита Суздальского Спаса-Евфимиева монастыря Питирима и генерала-майора Максима Грекова. 19 февраля — 18 сентября 1730 года.
В доношении преосвященный излагал, что он, указом 1 января 1729 года, был вызван в Москву по доносу на него распопы Ивана Федорова, назвавшегося дьячком села Букрина Пронского уезда Рязанской епархии, а 2 мая 1729 года следователями по делу о нем, епископе, назначены Спасо-Евфимиевский архимандрит Питирим и генерал-майор Максим Греков; генерал Греков с женою, детьми, племянниками, со всею своею фамилией и с служителями поселился в архиерейском дворе, называемом Богородицком,— канцелярию свою учинил в построенных для учения школьников хоромах, а канцеляристов и имеющихся колодников — на дворах служителей архиерейских; от долговременного пребывания такого множества людей и «собак охочих» архиерейскому двору учинился немалый убыток и повреждение и превеликое изнурение в кормовых и конских заводах, в конюшенных припасах и в прочих домовых вещах; домовые его брали взятки с крестьян, а он, Греков, под страхом наказания, требовал от крестьян челобитных на епископа; в прудах архиерейского дома Греков выловил рыбу, в вотчинах забирал лошадей и за неотдачу бил смертно прикащиков; архимандрит Питирим держал из архиерейского дома необыкновенные расходы и не воспрещал ни в чем Грекову, а следствие они производили с 14 августа до 21 декабря 1729 года, по отбытии же своем оставили в Рязани свою команду для окончательного разорения архиерейского двора.
По определению Святейшего Синода 19 февраля 1730 г., с доношения епископа Гавриила снята копии и отправлена в Высокий Сенат для рассмотрения о генерале Грекове, архимандрит же Питирим вызван для ответа в Москву.
На допросе архимандрит Питирим показал, что при производстве следствия он во всем поступал по данной ему инструкции и расходы держал обыкновенные: на пропитание и в почесть на дорогу давали ему свежую рыбу, раков, грибы грузди, лук, калачи, коренной рыбы белужины 16 звен в 1 пуд 39 ф., 2 башки и тешку без весу, а 4 тешки в 7 фунтов, уксус, молоко, масло, 1 ф. тиману и 1 ф. без четверти перцу и инбирю, 2 ведра капусты, 100 свечей сальных; служителям – 11 баранов, 2 гуся, 2 утки, 2 русских курицы, 17 живностей, 2 п. 3 ф. ветчины, туша свинины, 4 п. 2 ф. говядины, 1 рубль денег; 467 ведер разных напитков не принято, а дано для гостей 3 четверти водки, 3 четверти простого вина, 3 четверти вишневки, 1 ¼ ведро вареного меду и пива пшеничного по оловянной кружке (меньше четвертной) на день, а служителям по воскресным дням по осьмушной стклянке вина и по ½ ведра братского пива; 7 фунт. меду сырца (а не 2 п. 14 ф.) для болящих и 1 3/8 (а не 3 ¾) ведра конопляного масла; хлебных припасов архимандриту по 2 пшеничных булки (величиной против Рязанского денежного калача), а служителям — печеными участками по одному на день (а не 81 четверть 3 четверика), солод, крупа, мука, пшено, горох, толокно, коровья масла 23 ½ фунта и 555 яиц; 6 лошадям давалось ежедневно тоже, что и домовым архиерейским (а не 74 четверти овса); о глиняной и деревянной посуде, мыле и нитках не помнит, но 2-х глиняных чернильниц не было, были 2 глиняных кувшина, песочница и чернильница жестяная — и те оставлены в Рязани; служителям кожа на починку сапогов и башмаков, 10 батогов укладу на починку топора и ножа, 23 ф. железа на починку коляски, ведро дегтю на колеса и 2 подковы; смотреть же за поступками генерала Грекова ему, архимандриту, было невозможно, тем более что Греков ему не подчинен. 19 марта архимандрит Питирим, ради наступавших страстной и светлой недель, уволен был в монастырь.
… и назначено следствие, к которому назначены архимандрит Суздальского монастыря Питирим, обличенные грабители и хищники генерал Греков, секретарь Кудрявцев и канцелярист Хрущов с товарищи, — но они поступали противно государственным правам, забыв свою присягу и должность, дом Пресв. Богоматери, не боясь себе от Нее отмщения, варварски, яко сущие неприятели, бесчеловечно разграбили и в крайнее запустение привели; 26 июня 1730 г. велено было розыск удержать и розыскивать уже о проступках генерала Грекова и назначен к следствию полковник Давыдов, каковое следствие задерживается неприсылкою приличившихся во многих грабительствах канцеляриста Хрущова, других канцелярских служителей, сына того Грекова Ивана, племянника Гр. Фустова и людей Грекова — Прокопия Варфоломеева, Петра Вырковского и Петра Турченина, у которых в доме найдены пограбленные ими в Рязани вещи (дело об этом в Московском Судном Приказе)…».
«По Синодальному определению о проступках вдового попа Суздальского уезда Гавриловской дворцовой слободы Петра Иванова. 22 мая — 25 декабря 1730 г.
22 мая Святейший Синод слушал доношение Суздальского епископа Иоакима с делом о блудодействе Суздальского уезда дворцовой Гавриловской слободы приселка Войнеги церкви святых мученик Флора и Лавра вдового попа Иванова с крестьянскою девкою, за что тот поп от священнодействия отрешен; но после, обнаружилось, что крестьянская девка сказала на попа no научению; Святейший Синод определил дела для расследования отослать в Духовную Дикастерию.
Указ и подлинное дело отправлено в Духовную Дикастерию 25 декабря, а в Святейшем Синоде оставлена только опись бумагам, имевшимся в том деле».
«По Синодальному определению, об отсылке епископу Суздальскому Иоакиму дела о мужеложстве игумена Золотниковской пустыни Иосифа, 11 ноября 1730 г. — 25 января 1731 г.
В протоколе Святейшего Синода было написано: Святейший Синод слушал выписку из начавшегося в 1721 г. 7 сентября дела о содомском и блудодейственном насилии игуменом Золотниковской пустыни Иосифом дьячка той пустыни Андрея Лукина и племянника своего Семена, за что игумен и сослан был в Спасо-Евфимиев монастырь, по в 1726 г. предъявил за подписью секретаря Киселева указ о бытии игуменом по прежнему,— и определил: игумена Иосифа и секретаря Киселева, все подлинное о них дело и выписку из него, для следования и решения отослать Суздальскому епископу Иоакиму, оставив в Святейшем Синоде подробную опись отправленному делу».
«Сей Святитель был богоугодного жития; часто служил и, хотя был неучен, однакож, при каждом своем Богослужении, имел обыкновение изъяснять из Отцов Церкви св. Писание, стараясь всячески внушить своей пастве правила христианской жизни. Кротостью своего нрава, незлобием и благоприветливостью, привлекал к себе всех и каждого. Помня свое священствование при упомянутой церкви, он в бытность свою на Суздальской пастве, построил собственным своим иждивением, на место деревянной, каменную церковь; украсил ее внутренним благолепием; снабдил утварью и приложил часть мощей Великомученицы Варвары к ее местной иконе. Тщанием сего же Архипастыря, построена на вспольи в Суздале, вместо деревянной, каменная Златоустовская церковь с приделом Введения Пресвятыя Богородицы».
Архиепископ Ростовский и Ярославский
13 апреля 1731 года был назначен на Ростово-Ярославскую кафедру. 16 июня того же года возведен в сан архиепископа и присутствовал в Святейшем Синоде по апрель 1732 года.
В 1739 году Иоаким учредил в Ростове при архиерейском доме Славяно-латинскую школу, где учителями были выходцы с Украины. Эта школа заменила заглохшее училище, основанное митрополитом Димитрием Ростовским, но и она закрылась через год после смерти Иоакима.
Был ревнителем благолепия церковного, его попечением устроен прекрасный иконостас в кафедральном Успенском соборе Ростова, а также сделаны и другие украшения.
Скончался 25 декабря 1741 года в Ростове «в благовест к литургии, читая четвертую молитву ко причащению». Погребен в Ростовском кафедральном соборе.
«По прошению судии Суздальского архиерейского дома Иосифа Дудина, об отпуске в Суздаль излишних служителей. 16 июня — 25 октября 1731 г.
Из прошения видно, что за перемещением епископа Суздальского Иоакима в Ростов, из 23 человек, имевшихся в Москве архиерейских служителей, многих можно было отпустить в Суздаль.
По определению Святейшего Синода и по усмотрению судии архиерейского дома, отпущено в Суздаль 12 человек, а 11 оставлено для хранения архиерейской ризницы и казенных денег.
25 октября Святейший Синод определил: ризницу Суздальского архиерейского дома и казенные деньги по описи поставить для охранения в Синодальную ризницу до указу, а всех служителей отпустить в Суздаль».
«По доношению судии Суздальского архиерейского дома Иосифа Дудина, об освобождении Суздальского подворья от постоя. 28—30 июня 1731 г.
В доношении было изложено, что по указу Правительствующего Сената и по билету из Полициймейстерской Канцелярии, на Московском Суздальском архиерейском подворьи из 7 покоев три назначены для помещения определенных для расписания по долям рекрутной отдачи,— а в Суздальскую епархию ожидалось назначение нового архиерея, для которого и нужно было приготовить на подворье помещение.
28 июня Св. Синод сделал распоряжение о посылке указа в Полициймейстерскую Канцелярию о незанимании постоем вышеозначенного подворья».
«По доношению управителей Суздальского архиерейского дома об упразднении конторы ставленнических дел и о передаче этих дел в Суздальский архиерейский Духовный Приказ. 5 июля — 10 сентября 1731 г.
Из дела видно, что епископом Суздальским Иоакимом учреждена была Контора ставленнических дел; по перемещении епископа Иоакима в Ростов и до определения в Суздальскую епархию архиерея, все епархиальные дела поручены были управителям архиерейского дома, а в помянутой Конторе не велено было производить дел, кроме дел о благочинии церковном. Не смотря на запретительные указы, Контора продолжала существовать и действовала: судила дьячков, держала их на цепи, перемещала с места на место, назначала новых, управителям архиерейского дома не подчинялась и на запросы о действиях не давала никакого ответа. 25 августа Святейший Синод определил: в Суздальском архиерейском доме Конторе ставленнических дел не быть и членам ее соборному протопопу Ив. Стефанову, ключарю Фил. Яковлеву и диакону Якову Тиханову в те дела не вступать, а быть тем делам в том Суздальском архиерейском Духовном Приказе. Затем, потребовать от вышеуказанных лиц письменный ответ и объяснение их действий после запретительного указа. Наконец, — до назначения архиерея, всех желающих священства и диаконства, по надлежащем освидетельствовании, велел отсылать для посвящения в Москву при доношениях; производить только в те приходы где не будет ни одного священника и диакона.
10 сентября прислан письменный ответ протопопа, ключаря и диакона: «в Конторе ставленническим делам отправление имели того ради, что от его преосвященства оныя дела приказаны нам обще во определенной от его преосвященства Конторе, а какие дела отправлять, о том даны за рукою его преосвященства определенные пункты; да и по переведении в Ростовскую епархию об управлении до указу оных конторных дел словесное от его преосвященства приказание нам было; от управителей многократно требовано от нас письменного виду об испражнении Конторы и отрешении дел и они по требованию нашему об уничтожении той Конторы никакого письменного виду нам не прислали, о чем мы и доносили Св. Синоду».
«По доношению управителей Суздальского архиерейского дома, о проступке монаха Холуйской Борковской пустыни Иакова Катеринина, 25 июня — 6 ноября 1731 г.
Из доношения видно, что строитель Холуйской Борковской пустыни Суздальского уезда иеромонах Сергий за неоднократное непослушание велел монаха той пустыни Иакова Катеринина «посадить в смирение в чеп», но монах сказал за собою «Государево слово»; на допросе, же монах Иаков показал, что — за драку с монахом Макарием был держан в цепи и, хотя от того отбыть, с неразумия своего сказал «государево слово», а никакого слова не знает.
Выписав на справку Соборн. Улож. II гл. 14-й пункт и указ 10 апреля 1730 г., Святейший Синод 5 ноября определил поручить управителям Суздальского архиерейского дома решить дело, как повелевают указы».
«По доношению управителей Суздальского архиерейского дома, о неплатеже крестьянами села Хорятина подушных денег. 13—25 августа 1731 г.
За Суздальским архиерейским домом имелась заопределенная вотчина в Суздальском уезде в Стародубском стане село Хорятино, в котором по переписным 186 года книгам было 35 крестьянских дворов и 86 душ, но за скудостью и недородом многие бежали и ныне в том селе остались немногие нужные, не имеющие ни хлеба, ни скота, ни пожитков; доимка подушных, оброчных и других сборов на том селе велика, а именно подушных с 1724 по 1731 — 130 р. 25 коп.; «того ради, писали управители, вашему святейшеству сим доношением благопочтенно предлагаем и о платеже выше-показанного села Хорятина за крестьян предъявленных доимочных подушных денег требуем Синодального указа».
23 августа Святейший Синод велел послать в Коллегию Экономии указ о разложении указанной доимки на прочие такие же Суздальского архиерейского дома заопределенные вотчины, которые в тот дом никакого изделья не делают, а о селе Хорятине и других заопределенных вотчинах — откуда платить за них подушные сборы — сообщить в Сенат ведение для надлежащего рассмотрения».
«Доношение управителей Суздальского архиерейского дома, о проступках казначея иеромонаха Иосифа Городецкого. 23 августа 1731 г.
Управители сообщали, что в апреле 1728 г. епископ Суздальский Иоаким учредил при доме споем контору церковных дел для исправления дел по инструкции и определил в эту контору четырех человек — протопопа Ивана Стефанова, иеромонаха архиер. дома Мефодия, ключаря Филиппа Яковлева и дьякона Якова Протодиаконова. По перемещении епископа Иоакима в Ростов, архиерейского дома казначей иеромонах Иосиф Городецкий и управители Духовного Приказа стали чинить остановку в делах Конторы о починках церквей и других церковных нуждах. Так, Суздальского уезда Решетской десятины села Лучинки поп Мих. Федоров подал в Контору прошение о перекрытии церкви, но взят казначеем под караул и там подал вторичное прошение и получил указ из Духовного Приказа. За такими препятствиями Конторы действовать трудно, между тем как духовенство без архиерея стало посещать церковь лениво, а на кружало городские и уездные священно-служители ходят без опасности; благочинникам на то определенным церковным дьячкам того смотреть и по усмотрению на кружалех пьянствующих брать священнослужителей и приводить в Контору невозможно.
Инструкция, данная епископом Иоакимом членам Конторы:
1) Ставленников, которые по заручным прошениям приходят к его преосвященству для посвящения в диакона и попа, свидетельствовать в чтении книг, допрашивать — кто какого чина, розыск посылать и чтоб правдиво было, отца духовного спрашивать ведение о неподозрительном и беспорочном житии, справливаться в Духовном Приказе о неподозрительстве, в Казенном Приказе, справливаться о данных деньгах — не имеется-ли чего в доимке, в школьное учение посылать и школьного учения свидетельствовать и по свидетельству к нам присылать.
2) Вдовые попы для епитрахильных и диаконы для орарных грамот приезжают с прошениями от приходских людей; вдовых попов, справясь о прошлогодней грамоте, с отпискою и подлинным ведением присылать к нам.
3) Дьячков, по прошениям приходских людей о посвящении в стихарь и о новоявленных памятех, присылать к нам; благочиния в церквах смотреть; благовест — по соборному; в соборе благовест ко всякому пению умеренный полчаса; храмовые праздники для празднества в Конторе, ведать и по рассмотрению позволять; крестное хождение обыкновенное исправлять и благочиния смотреть, а бесчинные смирять.
4) Разные прошения, касающиеся до церковных дел, а именно: о строении вновь церквей, и о благословенных грамотах, и об освящении церквей, и о следовании, и об антиминсах (указы о том отпущаются из Казенного Приказа) рассматривать и благослов. грамоты давать из Конторы, справясь в Казенном Приказе, была-ли напредь на том месте церковь или вновь, и много ли у той церкви приходских дворов и земли пахотной и проч., и не имеет-ли в неплатеже окладных денег; и выписав обстоятельно с отпискою для решения присылать к нам; также и об освящении, выписав и освидетельствовав благословенною грамотою, о решении присылать к нам.
5) О перестройке на церквах кровель, о строении часовень и о всяких церковных починках указы отпущаются из Конторы, прошения же с отпискою присылать к нам и ожидать от нас решения.
6) Монахов с отпискою присылать к нам и по прошениям отпускать им иеромонашеские и иеродиаконские грамоты.
7) Попов, диаконов, причетников и монахов, которые ходят на кабак, пьянствуют и приводимы бывают благочинниками, таковых смирять и впредь сказки имать за руками, чтоб не ходить под лишением священства: по первом и втором смиряя, как надлежит с рассмотрением, а по третьем наказании писать к нам со свидетельством подлинным.
8) Обращающихся от раскола принимать и производить обращения, как указы повелевают, с присягою, исповедывать и причащать Св. Таин, и к нам писать немедля».
«По прошению священника Воздвиженской города Шуи церкви Иоанна Павлова, с жалобой на отлучение его от церкви епископом Суздальским Иоакимом, 3 мая 1731 г.—18 февраля 1736 г.
Священник Павлов жаловался, что в июне 1729 г. епископ Суздальский Иоаким без всякой причины отрешил его, Павлова, от священно-служения, в декабре 1730 года бил его плетьми замертво, отказал от места и на его место произвел другого, а он, Павлов, жив и здоров и никакой вины за собой не знает, а было дело в Суздальском Духовном Приказе по затейным доношениям товарища его, вдового Воздвиженского попа Андрея Иванова с причетники и прихожаны (наприм. Ив. Челышев), о непристойной падучей скорби его, Павлова, каковой от рождения за ним не бывало, но то дело до сих пор не решено; он, Павлов, подавал многие доношения о важных и подозрительных делах, и о раскольнических обхождениях того вдового попа, его товарищей и всех города Шуи посадских людей мужеска и женска пола до сущих младенцев, и просил в едино-православие утвердить всех их присягою и причащением Св. Таин, но по его доношениям даже и следствия не учинено, а от такого похлебствия и нерешения тех дел в народе множится раскол, а доносителям разорение.
7 мая Св. Синодом определено: переведенному в Ростов епископу Иоакиму, по жалобе на него священника Павлова, прислать ответствие, а из Суздальского архиерейского дома потребовать выписку из производившихся там о священнике Павлове и по его доношениям дел.
Архиепископ Ростовский Иоаким 12 июля доносил, что ответствовать по жалобе священника Павлова он не может, понеже дело о том имеется в Суздальском Духовном Приказе.
Из присланной же выписки из дел, производившихся в Суздальском Духовном Приказе, видно следующее:
По доносу Воздвиженской Шуйской церкви попа Андрея Иванова, дьячка ГригорияИванова и пономаря Игнатия Степанова, поп Павлов обвинялся в том, во 1-х, что 6 апреля 1729 г., в день Св. Пасхи, на литургии во время чтения апостола, упал, лежал и бился об землю, а перед чтением Евангелия вторично было тоже, oт чего в службе произошла остановка. Евангелие читал в беспамятстве неисправно и много мялся, а с того времени в той скорби лежал 6 недель; во 2-х, что поп Павлов с дьяконом Василием Саввиным во время литургии ссорились в облачении: поп дважды разоблачался во время проскомидии и уходил из алтаря, оставляя священные сосуды непокровенными, называл диакона дьяволом окаянным и врагом Божиим проклятым, а продолжая служить литургию, во время входа с Евангелием сам нес Евангелие и читал вход (дьякон шел пред ним с кадилом), к чтению Евангелия дьякона не благословил, кричал на пономаря за поставление налоя на амвон, когда же дьякон сам взял Евангелие для чтения, то он, Павлов, возгласа — «премудрость прости» не говорил и закричал на дьякона, зачем взял Евангелие без благословения, не говорил возгласа — «мир всем» и на клиросе не было пения — «и духов» твоему» и «слава Тебе, Господи», а вовремя чтения Евангелия народ, видя то их несогласие, стал выходить из церкви; дьякон сам отнес Евангелие на престол; когда приспело время идти «с выносом», Павлов сам понес дискос (дьякон шел пред ним с кадилом), прочитал «благочестивейшаго» и стал читать о Государыне Царице Евдокии Феодоровне, а дьякон с кадилом стал возглашать «Святейший Правительствующий Синод», поп же стал кричать, что дьякон не дает ему читать возгласа о Государыне и к служению с ним непотребен; после остановки, поп читал возгласы о Государыне и Святейшем Синоде вторично; до причащенья дьякон допущен не был, а сам причащался, не простясь с дьяконом; сам возглашал «со страхом Божиим», а по заамвонной молитве св. дары потреблял диакон; в 3-х, что в марте 1729 г. поп Павлов потерял в приходе церковный требник и дароносицу с пречистыми тайнами, а из церковного большого требника выдрал родильные молитвы, исповедь и из крестильного действа многие листы, с которыми и ходил в приход.
На допросе поп Павлов падучую болезнь свою отрицал, а случай с ним в Св. Пасху объяснял лихорадкой, жаром, позывом к рвоте; утверждал, что остановки в службе не было и Евангелие читал он исправно, токмо «сминал» его поп Андрей, указывая, где оканчивать; о ссоре с дьяконом во время литургии говорил, что на проскомидии диакон рассердил его непотребными словами о попе Андрее, укравшем синодик и обиравшем воровски сорокоусты, и он запретил диакону служить литургию, но тот самовластно и насильно отправлял не токмо диаконская, но и священническая действа, да еще был и пьян; подтверждая о служении литургии показанное в доносе, Павлов говорил, что остановки в службе не было и замечания диакону он делал тихо, а не с криком; причащался он, поп, с прощением от диакона, которого к причащению не допустил, но за то диакон без благословения и исполнительной молитвы потребил св. дары; о потере требника и дароносицы сказал, что у него украли, листов из большого требника не вырывал, — они сами выпали.
Диакон подтвердил донос попа Андрея и добавил, что поп Павлов во время литургии на некоторые действия ему, диакону, давал благословение, а на другие не давал; когда поп кричал на диакона во время великого выхода, то посадский человек Никита Голитин закричал на попа: «помнишь-ли де ты, что в руках-те держишь? ты-бы де нас учил, а ты-де что сам делаешь!»
Поп Андрей в доказательство своего доноса представил многих свидетелей, которые были допрошены архимандритом Троицкого под Шуей монастыря Леонтием и Воскресенского собора протопопом Петром Андреевым. Свидетели подтвердили донос.
21 июня 1729 г. поп Иван Павлов подал доношение на дьякона Василия Саввина в том, во 1-х, что в 1728 г. в утреннее пение на день Рождества Христова он, диакон, прочитав по 6-й песне эктению, пришел на клирос и необыкновенным великим гласом закричал на шуянина посадского человека Афанасия Голятина и называл его великим раскольником, да и прочие-де в Шуе есть такие-ж многие раскольники, и о том он, дьякон, на оного Голятина и прочих раскольников хотел немедленно доносить Его Императорскому Величеству; во 2-х, что дьякон сломал в алтаре копие (священник проскомидию совершал ножом) и на другой день на свои деньги купил новое копие; в 3-х, что в соборе в алтаре необычно кричал и говорил бешенством непотребные и нелепые слова, за что держан был немалое время под колокольней.
Диакон отрицал все вышеизложенное.
Все прихожане Воздвиженской церкви (109 человек) подали заявление о нежелании иметь у себя попа Павлова за его падучую болезнь, ссоры и обиды. Поп Павлов заявил, что челобитная прихожан составлена воровски дьячком той церкви Григорием Ивановым в сообществе с Голятиным, Челышевым, Ковериным и другими пьяницами из кабака и с площади. На допрос дьячок не пошел и явился ослушен.
До решения дела поп, по случаю падучей болезни, был запрещен в священно-служении.
При следовании дела, выписано было для руководства из Кормчей — Св. Апостол гл. 1, прав. 8, 31, 42, 56, 72, 79 и 18; Гангрского помест. собора гл. VIII, прав. 7 и 8; Лаодик. поместн. соб. гл. X, прав. 20; нов. запов. царя Юстиниана гл. 42, зап. 39 и 74; Номоканона ст. 121 и 124; правило, какохранити Божеств. тайны больн. ради; Соборн. Улож. гл. I, ст. 3; гл. VII, ст. 31; гл. X, ст. 167; гл. XXII, ст. 12 и 13.
10 марта 1731 г. в Суздальском Духовном Приказе, постановлено все дело для решения доложить епископу Иоакиму в Москве, а о подложной челобитной, поданной прихожанами на попа Павлова, следовать.
Прихожане подали вторую челобитную о том, что поп Павлов угрожает им ябедами и разорением и уже подал на них челобитную в воеводской Канцелярии о воровской их, прихожан, челобитной на него. Прихожане повторили свою просьбу об оставлении у них попа Андрея и об отрешении попа Ивана.
17 января 1730 г. поп Иван Павлов в доношении своем излагал, что служитель посадника Каверина Исай Федоров за расколом у исповеди и Св. Причастия не был и бусурмански умре, а товарищи-де его — поп Андрей, дьякон Василий Саввин, дьячок Григорий Иванов и пономарь Игнатий Степанов, не спросясь его, попа Ивана, самовластном и утайкой, знатно, с оного Каверина получа немалые взятки, лакомством и фальшивым прикрывательством и угождением, по их раскольническому обхождению, оного мертвеца с отпеванием при церкви Божией в ограде погребли; а о расколе Каверина, жены его, служителей и прочих неоднократно донесено было им, попом, и сказано было попу Андрею о нехождении в те раскольнические дома, но поп Андрей не слушал его; 12 января поп Андрей и дьякон Василий на обеде в доме Волошниковых дрались и ссорились; за угождения раскольникам поп Андрей любим и одобряем, а он, поп Иван, за обличения изгоняем и запрещен девятый месяц.
Поп Андрей на допросе сказал, что Федоров — не раскольник, пред смертью был исповедан и приобщен им, попом Андреем, при свидетелях; о расколе, Каверина не слыхал; драки и ссоры у него с дьяконом не было; сам он расколу никакого не имел и раскольникам не угождал.
В доношении попа Ивана 14 июля 1729 г. было изложено, что прихожане желают иметь у себя фальшивого попа Андрея Иванова для своих раскольнических угождениев, так как поп Андрей в домах у них пo-чacтy бывает во всенощных бдениях, называемых банкетами, в которых во всю нощь, от вечера до утреннего свету, бывают крики, и вопли, и пляски неудобные, ибо суеверцы от вина, пива и прочих питей напиваются безмерно и валяются пьяные, яко свиние в блате, и оные неудобственные крики и пляски чинят в беспамятстве, и за такими их раскольническими и пьянственными обхождении в чреду попа Андрея церковь Божия многие дни стоит без пения; не только среди их прихожан, но и во всем граде, во всяком доме раскол имеется, в церковь ходят мало, к кресту и благословению не приходят, об исповеди и причащении и слышать не хотят, все охуждают, говорят, что служба в церкви ныне по новому идет, а не по старому, все крестятся двумя перстами, творят молитву - «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас» и проч.; в неделю православия он, поп Иван, читал в церкви проклинание раскольникам и они, раскольники, закричали на него многими гласы, яко хотели разорвать по клоку, яко лютые звери,— но Божиим защищением он, не дочитав указа, конец учинил и многих к хождению в церковь и к исповеди принудил. Описывая приверженность к расколу, Павлов доносил, что когда в Шуе умирает кто из записных раскольников, то все раскольники провожают умершего со свечами и воплем за город в лес и там, дождавшись торгового дня и большого стечения народа, погребают без отпевания.
Поп Андрей и многие прихожане, обвиняемые в расколе, отрицали все, изложенное в доношении.
В Суздальском Духовном Приказе было выписано на справку о раскольниках: Дух. Реглам. лист 70-й, пункт 2; указы 5 мая и 24 сентября 1722 года, 21 января 1724 г., 17 февраля 1718 года.
29 марта 1731 года все дело было отправлено для решения епископу Суздальскому Иоакиму, но определения от епископа не получено.
31 мая 1732 г. священник Павлов вновь подал прошение в Святейший Синод в Москве, в котором жаловался на такое долгое нерешение его дела и на свое безвыходное положение без места и без доходов.
Суздале сменились один за другим архиереи: Иоаким, Гавриил и Афанасий, но дело священника Павлова все еще ждало своего решения.
9 февраля 1736 г. встречаем новое прошение Павлова о решении его дела, поданное в Московскую Канцелярию Святейшего Синода.
Правящий дела в Московской Синодальной Канцелярии епископ Коломенский Вениамин, руководствуясь данной ему инструкцией в дела епаршеские не вступать, 18 февраля 1736 г. определил все дело для решения отправить к епископу Суздальскому Афанасию, если же он почему-либо решения учинить не может, то отослать ему то дело для решения в Святейший Синод».
Суздальская Епархия
Епископы Суздальские и Юрьевские
41. Игнатий (Смола) 3 сентября 1712-1719 гг.
42. Варлаам II (Леницкий) 31 мая 1719-1722 гг.
В конце 1723 года в Суздальском архиерейском доме была учреждена Суздальская Духовная Семинария, существовавшая по 1726 год.
43. Иоаким 11 октября 1725 - 13 апреля 1731 гг.
44. Гавриил (Русской) 1731-1735 гг.
Владимирская епархия.
|
