«Все еще красуется. На Центральном Районном Клубе еще красуется кровавой красотой гнилого старого времени герб и корона самодержавия царей дома Романовых. Чья несмелая рука, уничтожая надпись «Дворянское Собрание», оставила не тронутой ненавистную корону? Все воспоминания о старом должны быть уничтожены. Сбросьте корону! Она не нужна! Не придет старое время, не ждите! С. Виноградов» («Призыв», 29 сентября 1921). «Дерзкое преступление. Чья-то грязная рука исковеркала портрет одного из вождей Русской Революции, выколов глаза Народного Комиссара Просвещения — т. Луначарского. Портрет висел в концерном зале Центрального Клуба. Это дерзкое преступление могло иметь место только потому, что помещение Клуба положительно никем не охраняется: во всякое время дня войти и делай, что твоя рука хочет, порти, ломай, тащи, и никто тебя не остановит. Теперь, когда грянул гром, т.т. из Центрального Клуба, может быть, возьмутся за охрану народного достояния. С. Виноградов» («Призыв», 4 октября 1921). «23 ноября (1921) в помещении гарнизонного клуба открыта библиотека-читальня. В читальне, помимо газет и журналов, демонстрируются газетные новости, и особо важные злободневные вопросы особыми плакатами. При клубе организуется целый ряд кружков для занятий по специальным вопросам общеобразовательного и научного характера. В самом непродолжительном времени будет организован шахматный кружок. Для широкого осведомления красноармейских и др. учреждений будет издаваться при клубе специальный бюллетень, в котором своевременно будет сообщаться о предстоящих в клубе лекциях, беседах и других культурно-просветительных мероприятиях. В первый же день открытия читальни т. Жилиным была прочитана популярная лекция на тему «Чему нас учит армия». Первый опыт дал хорошие результаты: библиотека отмечает усиленный спрос на книги по химии и метеорологии» («Призыв», 26 ноября 1921).
«К постановки вечера Веры Майя. За последнее время во Владимире особенно резко встал вопрос в необходимости увеличения художественности театральных постановок. Театр Народного Собрания, идя навстречу интересам зрителя, заключил соглашение с известным московским хореографическим режиссером Верой Майя на постановку двух художественных вечеров 13 и 14 мая. Являясь самой видной Московской школой хореографии, класс Веры Майя пластического отделения Московского государственного театрального техникума удачно соединил принцип свободного танца Айседоры Дункан с утонченным мастерством старой хореографии и акробатикой. Новая трактовка характерного и акробатического танца, отрешение от узкого пластического дунканизма является видным достижением школы, придающей ее выступлениям особенный интерес. Из чисто пластических танцев, намеченных в программах обоих вечеров, следует отметить постановки на муз. Скрябина, из характерных и акробатических—цыганский танец на муз. Сен-Санса, тремутард и танго поэтик» (Башмачников. «Призыв» 9 мая 1923 года).
В 20-е гг. в здании Народного собрания разместился губернский комитет комсомола, редакция первой молодежной газеты «Красная молодёжь». На ее страницах печатал свои стихи комсомольский вожак и поэт Герасим Фейгин. С большим успехом здесь выступали владимирские синеблузники.
«При центральном клубе организовался и на днях приступит к занятиям антирелигиозный кружок, состоящий из комсомольцев-печатников. Кружок ставит целью,- изучить вопросы естествознания, происхождение и историю религии, методику антирелигиозной пропаганды и т.д., а также подготовить из ребят пропагандистов-антирелигиозников» («Призыв», 27 марта 1925).
18 октября 1925 г. в 20 ½ часов состоялось торжественное открытие «Центрального клуба» после ремонта. «При центральном клубе организован великорусский оркестр, по типу известного оркестра Андреевского. Инструменты: балалайки и домры (старый русский музыкальный инструмент). Приглашен специальный руководитель» («Призыв», 21 января 1926).
8 марта 1925 года в здании быв. мужской гимназии открылся детский дом. «В распоряжение центроклуба передан дом имени «8 марта». Правление клуба занято сейчас вопросом о приспособлении нового помещения для развертывания клубной работы. В результате слияния клуба им. т. Томского с центральным клубом, в последний теперь входят члены профсоюзов: печатники, химики, строители, работземлеса, швейпрома, нарпит, транспортники, коммунальники, деревообделочники, рабис, металлисты, кожевники и медикосантруд» («Призыв», 20 января 1926). «Оформилось слияние клуба совторгслужащих с центральным клубом. Имеющееся у клуба совторгслужащих имущество частью передано по красным уголкам, частью перешло в центральный клуб. Радиоустановка передана в красный уголок губизолятора» («Призыв», 28 марта 1926).
«С 25 марта клуб совторгслужащих слился с центральным рабочим клубом. Клубное имущество частично передается в красные уголки при коллективах и в центральный рабочий клуб. Переучет, членов быв. клуба совторгслужащих производится в помещении с центрального клуба ежедневно, с 18 до 22 часов» («Призыв», 7 апреля 1926).
«В середине лета губернское общество друзей радио предполагает зaкончить оборудование радиолаборатории при центральном клубе. В лаборатории будут происходить занятия с членами общества и открыта консультация по вопросам радиотехники» («Призыв», 11 мая 1926).
«По имеющимся у нас сведениям «Дом культуры» будет организован в помещении владимирского центрального клуба. Туда уже вливается центральная библиотека. Здесь составится самая мощная библиотека губернии, располагающая почти 100.000 томов. Дом физической культуры предположено перенести тоже в «Дом культуры». В результате вся культурно-просветительная работа г. Владимира сосредоточится в одном месте» («Призыв», 11 мая 1926).
«Открытый при владимирском центральном клубе военный уголок занимает 2 комнаты, при чем в первой находятся отделы: стрелково-тактический, саперно-маскировочный и связи. Все материалы уголка рассчитаны на переменников частей дивизии, формирующихся во Владимирском уезде и допризывников. Среди материалов находятся: электрифицированная винтовка, панорамный ящик с моделями окопов, химическое снаряжение — маски, газовые баллоны, образцы отравляющих веществ и прочее. В библиотечке уголка, кроме военной литературы, имеются схемы и образцы военных уголков при рабочих и деревенских клубах. Таким образом, военный уголок центрального клуба должен стать показательно-инструктивным в помощь работникам военных уголков нашей губернии. В настоящее время уголок поставил своей задачей — собрать актив и организовать кружок военных знаний» («Призыв», 26 мая 1926). «Разрушенное половодьем, принадлежащее центральному клубу футбольное поле «КИМ», до сего времени еще не отремонтировано. Пора бы начать постройку изгороди и приступить хотя бы к частичному восстановлению поля. Средства у центрального клуба найдутся» («Призыв», 2 июня 1926).
«Художественную галерею в «Дом культуры». Специальная комиссия по обследованию помещений г. Владимира нашла необходимым перевести художественную галерею в «Дом культуры» (бывшей центральный клуб).
Президиум горсовета с этим согласился и постановил просить президиум губисполкома ускорить разрешение данного вопроса» («Призыв», 15 июня 1926).
«У нас уже сообщалось, что владимирский дом физической культуры предполагается перевести в «Дом культуры» (бывший центральный клуб). Теперь уже решено, что помещение, занимаемое до сих пор домом физкультуры, будет использовано под школу» («Призыв», 18 июня 1926). Дом физкультуры в 1926 году был переведен в Центральный клуб.
«Губсельбанк — в новое помещение. Горкомхозу поручено срочно передать губсельбанку освобождающееся здание, занимаемое центральной библиотекой и составить предварительную смету на ремонт. Губоно предложено в недельный срок перевести библиотеку в Центральный клуб» («Призыв», 2 июля 1926).
«Секция народного образования горсовета детально разработала проект организации во Владимире «Дома культуры». Дом будет помещаться в здании центрального клуба. Кроме обслуживания культурных нужд трудового населения города, он будет иметь и губернское значение. «Дом культуры» образовывается из целого ряда культурных организаций города. В состав его войдут центральный клуб, центральная библиотека, центральный дом пионеров, дом физкультуры, дом работников просвещения и историко-революционный музей. Дом войдет в сеть губоно и будет содержаться на средства местного бюджета» («Призыв», 10 июля 1926).
«Клуб работников почты и телеграфа сливается с центральным клубом. 1-го августа был уже заключен договор на передачу части имущества, членов и сумм культфонда. При почте остается только красный уголок» («Призыв», 10 августа 1926).
«Центральные клуб будет реорганизован в «Дом Культуры». Туда войдут, как говорят, все культурные учреждения гор. Владимира. Все ли? Почему-то совсем забыли о доме санитарного просвещения. В самом деле, где как не в «Доме Культуры» место санитарному просвещению. Там и только там, дом санпросвета сумеет сделать свою работу массовой. Сейчас же дом санитарного просвещения оторван от населения. Он и приютился то «на окраине где-то города». И знают о нем весьма и весьма немногие. Словом, целесообразность переводе дома санпросвета в «Дом Культуры» — ясна и неоспорима. Дальше. Во Владимире есть художественная картинная галерея. Занимает она большое помещение. Посещают же ее очень и очень плохо. Для того, чтобы широкие общественные круги хорошенько познакомились с картинной галереей, ее тоже необходимо было бы перевести в «Дом Культуры». Вся масса членов этого дома будет посещать картинную галерею, поднимется интерес к рисованию, да оживится и деятельность кружка живописи. Кроме того, с переводом этих двух учреждений в «Дом Культуры», освободится значительная жилая площадь» («Призыв», 14 августа 1926).
«На днях начнет работу вновь организованный губернский комитет политпросветработы. Комитет будет давать консультации и справки по всем видам политико-просветительной работы. Комитет помещается в здании центрального клуба» («Призыв», 19 августа 1926).
«При центральном клубе организована ячейка «Общества друзей радио» (О.Д.Р.). Записалось в ячейку 16 человек. Руководит занятиями (занимается кружок три раза в неделю) радио-техник. Теоретически радио-любители знакомятся с электротехникой, постоянным и переменным током, а также радио-телеграфией и радио-телефонией. Кроме того, ячейкой проводятся и практические работы — устройство и расчет детекторных приемников, ламповых, изготовление измерительных приборов для организуемой ячейкой радио-лаборатории и т. д. Занятия проходят весьма оживленно. Общество друзей радио в ближайшие дни приступит к перерегистрации своих членов, при чем всем членам ячеек ОДР будет выдан единый членский билет (красного цвета)» («Призыв», 19 августа 1926).
«Центральный клуб — концерт с участием заслуженного артиста республики Леонида Собинова, артистов Большого театра: Дунаевой (пение) и Макарова (пианино)» («Призыв», 8 сентября 1926).
«Известная певица, исполнительница народных песен, Ирма Яунзем, возвратившаяся из поездки по Сибири, Японии, Манчжурии, приезжает во Владимир. Яунзем даст концерт в центральном клубе» («Призыв», 21 сентября 1926).
Ирма Петровна Яунзем
«Гастроли Яунзем (в центральном клубе). Ирма Яунзем (1897—1975) — народная артистка по своему репертуару. Ее песни — это песни народов нашего необъятного Союза. Каждая песнь — характер народа. Тоскующий-ли мотив лирической песни-скази про татарский плен, или тоска по родине русской женщины, — все это звучит у певицы сильно и привлекательно. Ирма Яунзем, со свойственным ей, одной темпераментом, передает эти песни, в которых звучит характер народа, его быта и всего окружающего. У Ирмы Яунзем большой голос и владеет она им в совершенстве. Концерты Ирмы Яунзем имели большой успех. Публика устроила певице бурную овацию» («Призыв», 28 сентября 1926).
«Из помещения центрального клуба похищены различные спортивные принадлежности: мячи, фуфайка и т. д. Воры проникли в помещение, выломав запоры у двери» («Призыв», 28 сентября 1926).
«В ближайшее время в центральном клубе предполагается приезд народного артиста республики Москвина» («Призыв», 28 сентября 1926).
«Гастроль квартета им. Глазунова (в центральном клубе). Ансамбль состоит из четырех человек. Но эти четверо настолько сыграны между собой, что четыре инструмента как бы сливаются в один. Эффект чрезвычайный. Музыканты передают с удивительным мастерством музыку Мендельсона, Бородина, Чайковского и др. композиторов. Концерт оставил неизгладимое впечатление. Приходится только сожалеть, что программа состоит из очень сложных вещей, мало доступных массовому слушателю» («Призыв», 2 ноября 1926).
«В центральном клубе организовалось общество «Друзей клуба». Общество будет вовлекать в клуб новых членов, содействовать массовой работе, направлять деятельность кружков и т. д.» («Призыв», 14 декабря 1926).
«Центральный клуб. Большой, красивый дом, с двойным подъездом и колоннами, сливается с другим, с крутой широкой лестницей, съевшей тротуар, кроме узкой каемки. Это культурный центр нашего города. Здесь все центральное: клуб, библиотека-читальня, дом физкультуры. Войдемте. Занятия кончились, дома обеда нет, тесно, неуютно, нет газет — пойдемте в клуб, ибо девиз клуба: «отдых, развлечение, учеба»... Но для того, чтобы отдыхать, надо пообедать. В клубе и это есть. Через мрачную, темную вешалку — по красивой лестнице, на второй этаж с огромными, высокими, светлыми, роскошно-отделанными комнатами — в столовую клуба. Ода — самая популярная в городе. Виноват, есть еще одна популярная столовая — «Прогресс». У них и сходство в том, что их ругают. У них и различие — в том, что «Прогресс» убыточен, а столовая центро-клуба — прибыльна. Кроме этого, столовая центро-клуба дешевле кормит и вкуснее. Она обширна и обставлена прекрасно. Роскошные пальмы высятся над обеденными столами, всюду красные, бархатные диваны. Чисто. Обедай, отдыхай. Единственный минус — не похоже на клубную столовую. Красота ее несколько холодно-официальна и бездушна. Органической связи с клубом не чувствуется — будто в клубе она — случайная гостья. Обед окончен. Надо отдохнуть. И мечта унесла в уютную комнату отдыха с коврами, мягкими креслами, газетой, шахматами, мягким светом. Выходишь из столовой. В клуб. Вправо дверь. Занято. Прямо. Занято. Со стены укоризненно глядит клубная стенгазета — «свежая», за 6 ноября. Газета щиплет клуб за все больные места, но ей и себя ущипнуть не мешает. Спит. Отдыха нет. Тогда развлечение. Но за ним — в театральный зал. Другой дом рядом, другой подъезд. Развлечение бывает, но не всегда. Это — издание пока непериодическое. Недавно была рязанская «Синяя блуза», ставил клубный драмкружок «Шут на троне» и т. д. В развлечении мало плановости и уплотненности, но дело идет. Вдоль коридора, с развороченным и еле-живым паркетным полом, неприветливого, но оживленного — комнаты кружков. В драмкружке 60 человек. Две группы, два режиссера. Один готовит Островского (?), другой Сейфулину («Виринея»). Кружок ритмики — рядом (40 человек) движется под музыку, делает гимнастику. Дальше — жалкий, по количеству составу исполнителей — хоровой кружок. А вот и художники. Их 15. Рисуют живую натуру — мальчика в огромных валенках. Еще кружок радио-любителей, и все они соединены проволокой со слуховыми приборами. Их человек 20. Работают серьезно. Много успели. А через стенку — струнный оркестр. Оживленно. Многолюдно. Человек 50. Тесно. Выше — дом физкультуры, где 120 членов клуба занимаются физразвитием в просторных чистых залах, вполне оборудованных под руководством опытных инструкторов. Ниже — библиотека-читальня со 100.000 книг, с 2500 подписчиков. Этого, кажется, хватит. Учеба есть. И на всякие вкусы. «Самое главное» центрального клуба - его финансы и обстановка работы. Вот они. Губисполком отпускает средства так: 22,000 руб. на хозрасходы, 11.000 руб. на штат и 2000 руб. (все цифры на год) на кружки, секции и др. культурные нужды. Из 2000 руб. необходимо вычесть 1400 руб. на кино-аппарат и оборудование кино-будки. Для нас — комедия 50 руб. в месяц на кружки, а для клуба — драма. Поэтому — столовая, которая дает прибыль и т. д. Другая безвыходность клуба — съезды, конференции, которые не дают возможности развернуть массовую работу» («Призыв», 14 декабря 1926). «Юнсекция владимирского центрального клуба получила определенное помещение, где молодежь имеет возможность разумно проводить свободные часы. 29 января пришедшая молодежь самоорганизовалась и устроила в помещении юнсекции игры, танцы, коллективное пение. Устроенный таким образом вечер прошел очень весело. Теперь юнсекиия получила возможность не прерывать работу во время всевозможных конференций, съездов и собраний, происходивших в центральном клубе» («Красная молодёжь», 3 февраля 1927).
«Руководство Центральным клубом передается культотделу ГСПС… Горкомхозу предложено срочно составить смету на необходимый ремонт здания Центрального клуба как наружный, так и внутренний» («Призыв», 27 авг. 1927). В 1927 г. Центральный рабочий клуб объединял до 1200 чел. членов. Работа велась по кружкам, которых насчитывалось – 11: драматический, хоровой, ритмики, изобразительных искусств, радио-любителей, газетный, шахматный, политзнания, музыкальный, кройки и шитья и кружок юношества. Во главе клуба стояло правление в составе заведующего, его заместителя и уполномоченных от профсоюзов. В июне 1927 г. во Владимир приехал Маяковский. О приезде Владимира Маяковского в город сообщила за несколько дней местная газета «Призыв». К встрече с поэтом готовились. Его ждали. На вокзале его встретили члены местной литературной группы «Молодая гвардия». Участники местной литературной группы «Молодая гвардия» сопроводили Маяковского по Пушкинскому бульвару и Рождественскому валу, показали ему красивые виды на Заклязьминские дали, которыми восхищался еще Герцен. Полторацкий В.В. писал о Маяковском: Как рассказать о нем? Не легко мне, разве такой уместится В строке! Я Маяковского Вечер помню В нашем маленьком городке… «Здание Центрального клуба состоит из двух непосредственно связанных зданий. В половине, занимаемой Центральным клубом, имеется зал в 2 света по 6 окон с каждой стороны, площадью около 250 кв. метров, с хорами. К залу примыкает ряд изящных комнат» (Иванов А.И. Город Владимир на Клязьме. 1927). «Городской авиационный музей решено перевести в Центральный клуб. Музей переходит в ведение городского совета Осоавиахима» («Призыв», 16 сент. 1927). 25 июня 1927 года в партийном клубе состоялось единственное выступление поэта Владимира Маяковского в городе. Вечером он читал в зале, набитом до отказа, свои стихи: «Левый марш», «Письмо Максиму Горькому», «На смерть Ленина» и другие свои стихотворения. А еще отвечал на записки. Их было подано 39. Доброжелательные и приветливые — от друзей, ехидные и злые — от врагов. Творчество поэта никого не оставляло равнодушным. Выступление поэта в городе закончилось поздно вечером. См. Приезд Маяковского в город Владимир в 1927 г. «Гастроль артиста Лопатина. 3-го августа в центральном клубе состоится концерт артиста-тенора государственного Большого Академического театра Лопатина. С Лопатиным выступает артистка московских театров Красницкая» («Призыв», 29 июля 1927). «Концерт Тамары Церетелли состоится 28 января, в субботу, в центральном клубе. В этом же вечере примут участие: известный скрипач Михаил Файнгот, композитор Прозоровский и артисты балета Николаева и Горский» («Призыв», 20 января 1928).
«Центральный клуб реорганизуется В настоящее время поднят вопрос о необходимости реорганизации всей деятельности центрального клуба. Вопрос этот прорабатывается в соответствующих организациях и в ближайшее время будет решен окончательно. В числе прочих мероприятий, намечается в одном из зал клуба, вероятнее всего в зрительном зале, устроить постоянное платное кино. Еще сейчас не выяснено точно, сколько дней в неделю будет работать это кино. Но в принципе устройство платных кино-сеансов решено» («Призыв», 21 февраля 1928).
«Дом обороны во Владимире. При реорганизации владимирского центрального клуба в помещении последнего будут отведены комнаты, в которых организуется дом обороны» («Призыв», 24 февраля 1928). «Окончательно разрешен вопрос с помещением для «Дома Обороны» Осоавиахима. Дом Обороны будет помещаться во втором этаже центрального клуба, где ранее находилось юношеская секция» («Призыв», 16 июня 1928).
«Кино в Центральном клубе Согласно проекта, кино будет помещаться в бывшем доме им. 8 марта. В нынешнем зрительном зале клуба будет экран, комната бывш. МОПР и синяя комната (рядом с концертным залом) отводится под фойе» («Призыв», 28 февраля 1928).
«Центральный клуб — на хозрасчет Центральный клуб реорганизуется. Президиум горсовета, после неоднократных обсуждений, пришел к выводу о необходимости перевести клуб на хозяйственный расчет с тем, однако, чтобы клуб нисколько не понижал своей культурно-просветительной деятельности. ГорОНО и заведующему клубом президиум горсовета поручил не позднее 20 марта организовать в клубе платное кино общегородского значения. Губфинотделу поручено немедленно отпустить средства, необходимые для ускорения организации кино. Клубу поручено договориться с соответствующими кооперативными органами об открытии в клубе столовой. Открытие столовой предполагается в течение марта. Горсовет высказался также за то, чтобы в клубе регулярно устраивались художественные постановки (концерты, спектакли и т. д.) на принципе самоокупаемости. Все эти мероприятие не нарушат нормальной работы клуба. Кружки, дом санпросвета, дом физкультуры и пр. будут работать обычным порядком. Помещение под дом обороны будет также отведено в стенах клуба. Горкомхозу горсовет предложил составить подробную смету на ремонт и переоборудование клуба. После реорганизации, будет установлена плата за пользование помещениями клуба всевозможными организациями для съездов, совещаний, конференций и т. п.» («Призыв», 9 марта 1928).
«В связи с приближающимся столетием со дня рождения Льва Николаевича Толстого (1828-1928 гг.), московское вегетарианское общество имени Толстого устраивает первого апреля во Владимире большой вечер-концерт в центральном клубе» («Призыв», 15 марта 1928).
«22-го апреля в центральном клубе состоится концерт, с участием известного певца Пирогова, Викторины Кригер и других артистов» («Призыв», 16 апреля 1928).
«В городе будет открыта спорт-база союза совторгслужащих. Во дворе центрального клуба устраивается спортивная площадка, которая откроется не позднее 4 мая. В настоящее время приобретается инвентарь и оборудование для этой площадки. Уже сейчас записалось около 400 человек».
«По договоренности с центральным клубом радио-бюро установило там специальные микрофоны. Все наиболее крупные концерты из клуба будут, таким образом, передаваться по радио» («Призыв», 22 апреля 1928).
«Здание центрального клуба неоднократно подвергалось обследованиям. Во всех случаях мнение было одно — необходим серьезный ремонт. За последнее время в некоторых комнатах здания произошли обвалы. Положение таково, что возможно закрытие части центрального клуба. Президиум горсовета, обсудив этот вопрос, пришел к заключению, что необходим срочный ремонт здания. В связи с этим возбуждено ходатайство перед губисполкомом об отпуске необходимых средств. Мир и спокойствие олицетворяет собой солидный фасад громадного здания владимирского центрального клуба. Сейчас, в связи с летним временем, тихо дремлют целые анфилады клубных зал и комнат. Могильная тишина ничем не нарушается. Но это только на первый взгляд постороннего зрителя. На самом же деле здание клуба живет не только в дни концертов, спектаклей, съездов и собраний. Живет своей, особенной жизнью. В клубе идет война. То открытая, трескучая, с криками и воплями, то глухая, затаенная. Дело в том, что когда здание перешло от комхоза в ведение клуба, в нем осталось несколько злосчастных квартирантов. Правление клуба решило их выселить, чтобы приспособить эти квартиры для клубной работы. Под предлогом культурной революции клубные работники повели решительное наступление даже на обитателей таких закоулков, где совершенно невозможно вести клубную работу. Да это и не требуется. Культурная революция и расширение с клубной деятельности только хороший предлог. На самом же деле на места одних квартирантов вселяются квартиранты другие. Материально обеспеченные квартиранты беспрекословно выезжали. А вот с «гольтепой» скандалит и сейчас. Да нельзя и не скандалить этим жильцам. На улицу выселяться — интересного мало, а равноценной жилплощади клуб и не думает им предоставлять. Наоборот, помощник заведующего клубом старается терроризировать затравленных жильцов. Он бьет себя кулаками в грудь и отчаянно кричит: — Я, как член партии — буду жаловаться ГПУ! Клубные администраторы так увлечены этой борьбой, что не замечают грязь и вонь в клубных уборных, не видят, как некоторые из клубных работников пьянствуют с новыми жильцами, а один так даже не брезгует сорокаградусными подарочками от служащих; сквозь пальцы смотрят на то, как растаскиваются кем попало клубные дрова.
Заведующий клубом пытается бороться с недостатками. Но от частых выговоров в приказе толку получается маловато. Пора заведующему принять энергичные меры к прекращению безобразий и начинать надо с освежения состава работников. Величественная колоннада на фасаде не может дольше прикрывать своим олимпийским спокойствием склоку и безобразия в клубных стенах» («Призыв», 21 июня 1928).
«Что во владимирском центральном клубе замечается бесхозяйственность в хранения имущества — об этом уже несколько раз писали. Но почему-то до сего времени не потребуют ответ от виновных в этой бесхозяйственности. Мы думаем, что такой ответ пора спросить и, в первую очередь, спросить, почему погибли в клубе два заграничных академических гребных судна. Года три, четыре назад центральный клуб являлся обладателем академических гребных суден: четверки и одиночки. Стоимость их по теперешним ценам - несколько тысяч. Одна только одиночка стоит около полутора тысяч рублей. Казалось бы, на сохранение этих ценных вещей центроклуб должен был обратить особо серьезное внимание. Но было как раз наоборот. Судна хранились без присмотра в сарае на другом берегу Клязьмы. В половодье 26 года сарай затопило и четверку сломало пополам. Та же участь постигла бы и одиночку, если бы не нашлись люди, которые во время ее увезли. Физкультурники водной станции ГСПС летом 27 года стали поговаривать, что нельзя ли у центроклуба как-нибудь вытянуть одиночку, а то ее все равно там угробят. Разговоры претворились в дело и одиночка попала в надежное место - на станцию, где за ней был настоящий уход. Казалось бы, центроклубу оставалось только поблагодарить водную станцию и порадоваться, что одиночка попала в хорошие руки. Но клуб, по-видимому, решил, что сломанной четверки мало и взял опять одиночку себе. Взял только для того, чтобы вновь же ее отдать, только уже сломанной, с пробитым дном, на водную станцию ГСПС, где она и висит сейчас. Это уж явная бесхозяйственность. Ее нужно расследовать. Кстати, попутно не мешало бы выяснить, насколько целесообразно у центроклуба используются другие лодки и, в частности, моторная лодка. Дело в том, что нигде нет объявления, кто имеет право пользоваться этими лодкам и каков порядок пользования. Вместе с тем, кто-то на них катается. Не лучше ли было бы моторную и другие лодки у центроклуба взять и передать их водной станции? Там они нашли бы хороший уход за собой и были бы действительно использованы рационально» («Призыв», 22 июня 1928).
«В виду того, что помещение центрального клуба находится в неудовлетворительном состоянии, президиум губисполкома вынес решение отремонтировать клуб. С этой целью в контрольные цифры бюджета 1928-29 г. внесено 40000 р. Центральный клуб является единственным местом, где зимой можно развернуть массовую культурную работу. И поэтому, решено отремонтировать клуб в текущий строительный сезон» («Призыв», 16 августа 1928).
«30 сентября в центральном клубе состоится концерт, в котором примут участие артисты Большого театра. В программе - музыка, пение, балет. Выступают Александр Пирогов, Жуковская и др. Концерт устраивается владимирским усоветом Осоавиахима и комиссией по радиофикации. Чистый сбор пойдет на радиофикацию» («Призыв», 8 сентября 1928).
«Открывается второй кинотеатр. Необходимость открытия во Владимире второго кинотеатра совершенно очевидна. Осенью и в зимнее время художественный кинотеатр, являющийся единственным коммерческим зрелищным предприятием в городе, не в состоянии удовлетворить огромную тягу населения к кино. Очереди и давки в художественном кино – явление обыкновенное. В связи с этим, у горсовета давно уже возникла мысль организовать во Владимире второе кино, работающее на таких же началах, как и художественное. Сейчас эта мысль приводится в исполнение. Самым лучшим помещением под новое кино оказался центральный клуб. Сейчас клуб ремонтируется и одновременно происходит оборудование его под кинотеатр. Театр будет помещаться там, где находился ранее дом им. 8-го марта. Вместительностью новый театр будет, приблизительно, такой же, как и художественный, на 600 мест. Цены в новом кино предполагается установить ниже цен художественного» («Призыв», 13 сент. 1928).
«В воскресенье, 7 октября, открылся центральный клуб. После продолжительного бездействия все ожидали, что клуб приступит к осенне-зимней работе с чем-нибудь новым, приспособленным к задачам текущего момента. Обычно открытие всякого учреждения характеризует дальнейшую деятельность его. Что было там? — Печать трафарета, навязшего в зубах, лежала в этот вечер на всех происходившей в клубе. Ничего нового. Клуб демонстрировал свои, так сказать, академические достижения. Собралась публика. И группа лиц показывала что могла и как могла» («Призыв», 9 окт. 1928).
«Во вторник, 9 октября, в центральном клубе состоялся концерт Сергея Радамского. Вечер этот справедливо заслуживает быть названным высоко-художественным. Радамский — выдающийся певец. Высокое вокальное мастерство его одинаково появляется во всех вещах, исполненных им на различных языках. Замечательной чистоты тенор, которым Радамский владеет в совершенстве, захватывал слушателей. Прекрасный партнер Радамского — Мария Сальчи — показала свои замечательные возможности. Сочность и четкость звука, широчайший диапазон — отличительные черты ее голоса (лирическое сопрано). Талант испанского композитора Хулио Осма несомненен. Прошедший концерт оставляет сильное впечатление своей высокой художественностью» («Призыв», 11 октября 1928). «Содержание клуба, с прилегающими к нему помещениями (библиотека, дом обороны, санпросвещения, ДФК и т. д.) только на отопление и освещение и вывозку нечистот съедает из средств бюджета 26 860 руб. в год. Дополнительно на эту же цель из доходов клуба – 6 700 р. на содержание административно-технического персонала клуба в количестве 16 чел. На всю же клубную работу получено только 2 640 руб. в год. При таком положении, когда на все, что хотите, тратится 43 000 руб. в год, а на клубную работу, 2 640 руб. да плюс к тому, что большая половина клубного помещения используется под съезды, конференции (а сейчас проектируется занять часть помещения под коммерческое кино), найти что-либо клубного в клубе, исправить уродливость оригинала вряд ли будет возможно…» (Либерман. «Призыв», 1928 г. 12 окт.).
«КЛУБ БЕЗ ХОЗЯИНА Действительно, странное создание владимирской центроклуб. Жалкую роль в его работе играет правление клуба или та часть, которая именуется пленумом. Эта часть собиралась президиумом только в «высоко-торжественные дни», когда происходила смена заведующего клубом (председателя). Правление избрано 23 октября 1926 года. За два года переменилось три завклуба и столько же раз собирали расширенный пленум правления для знакомства с пришельцем и для обсуждения перспектив. Остальное время работой руководил президиум, который также не ахти как аккуратно заседал. Без правления (в целом) решались такие важные для жизни клуба вопросы, как постройка злополучного летнего театра на Пушкинском бульваре (в 1927 году) и оборудование постоянного кино-театра при клубе (в 1928 году). Основная болезнь центроклуба — это его обезличенность. Чей клуб, кто его хозяин? Скажут, клуб губполитпросвета, деньги на его содержание отпускает горсовет, члены клуба — члены профсоюзов, кустари и ремесленники, члены их семей, а некоторые называют ЦК — межсоюзным клубом. Каждое из указанных учреждений и организаций считает его своим детищем. Нянек много, но детище выглядывает плохо. Есть няньки, которые его опекают, но нет подлинного хозяина, который бы руководил его работой. Лица у клуба нет. Его нужно клубу приобрести и чем скорее, тем лучше. Лучше всего если это лицо будет профсоюзное. Пора распутать «принципиальную путаницу» между горсоветом и губотделом совторгслужащих. Надо, чтобы они договорились. Когда клуб будет иметь одного хозяина — профсоюз, тогда можно будет говорить о налаживании подлинной клубной работы. Тогда ЦК не будет помещением для кружков и сомнительных по качеству массовых вечеров. Тогда заявит о своих правах член клуба и клуб станет действительным культурным очагом. Немного о клубной сцене. Нельзя делать ставку в работе клубной сцены только на синюю блузу. Надо дать работать и драмкружку. Ведь если взглянуть на дело поглубже, то надо сказать, что желающих работать в области постановок пьесы поставили в такие условия, что они должны были удалиться из драмкружка. Нужно согласиться с автором заметки «Один из многих» в том, что воспитательная культурная сторона «боевых» номеров, особенно шумно воспринимаемых публикой, сомнительна. Ведь из области эстрады, театральной живой газеты нужно особенно умело и строго выбирать ценное и приемлемое. Если этого нет, синяя блуза превращается, даже при наличии хороших исполнителей, в постановку, прививающую дурные навыки и понятия. В синей блузе ЦК это есть. Зачем напирать при исполнении на вульгарные не литературные словечки, на рискованные и двусмысленные фразы? Почему молодой крестьянин, крестьянка, домашняя работница, показываются обязательно в форме, придурковатых, с широко раскрытыми неподвижными глупыми глазами, с толстыми ярко раскрашенными губами. Ведь синеблузники в своих концовках заявляют: «Мы новой эстрады сруб». Плохая может получиться постройка при таком корявом срубе» («Призыв», 14 октября 1928).
«Сегодня в центральном клубе выступает государственный музыкальный квартет им. композитора Глазунова, в составе артистов И.О. Лукашевского, А.Д. Печникова, A.M. Рывкина и Д.Я. Могилевского» («Призыв», 10 ноября 1928).
«11 декабря в центральном клубе состоится балетный вечер, с участием знаменитой танцовщицы, балерины московского Большого театра, Викторины Кригер. Кроме ее, в вечере примут участие — партнер Кригер — Голубин (прошлый раз Кригер выступала с Мордкиным), артисты Ключевский и Фроловский» («Призыв», 28 ноября 1928).
«Кружок кройки и шитья при центральном клубе объединяет более 100 человек. Большинство из них — безработные женщины. В связи с передачей клуба железнодорожникам, кружку грозит ликвидация. Секция наробраза горсовета высказалась за необходимость сохранения кружка» («Призыв», 7 декабря 1928).
«С середины декабря начинается передача имущества центрального клуба профсоюзу железнодорожников. Передача, вследствие большого количества клубного имущества (оцененного почти в 200000 р.) займет, по всей вероятности, целый месяц» («Призыв», 6 декабря 1928). См. Владимирский клуб железнодорожников «Горкомхоз подписал договор с учкопрофсожем на передачу в ведение последнего всего здания центрального клуба. Клуб передается сроком на 10 лет. Имеющиеся сейчас там культурные учреждения: ДРП, центральная библиотека, дом санпросвета, остаются при клубе. Учкпрофсож принял на себя обязательство обслуживать членов других союзов» («Призыв», 9 декабря 1928).
Дом обороны
Несмотря на многочисленные грозные постановления городского Совета Осо-авиахим "об ускорении военизации населения", из-за чиновничих дрязг и борьбы за помещения, Владимирский Дом Обороны был открыт 25 февраля 1929 г. В нем был организован кабинет радиосвязи. Однако, как было отмечено в докладе директора Дома Обороны тов. Бобкова в ноябре 1929 г. "...за время существования Дома сотрудники не смогли обеспечить кабинет ни литературой по связи, ни аппаратурой, да и купить нельзя." Тем не менее, в кружке связи занимается 12 человек, как оказалось, одни женщины. Занятия кружка (на снимке слева) ведет коротковолновик Владимир Тихановский eu2GP, а окончившие курс получают профессии телефонистов и руководителей радиокружков. При Доме Обороны имелись "военизированные курсы радиолюбителей". На этих курсах военными телеграфистами дислоцированного во Владимире 1-го Радиополка осуществлялась предпризывная подготовка радистов. Успешно окончившие курсы имели преимущества при зачислении по призыву в технические части РККА. К середине 1929 г. руководство Владимирским Домом Обороны передано военной секции Горсовета. В декабре 1929 г. Дом обороны переезжает в другое здание на Первомайской улице (Никитская). Дом Союзов (в том числе Межсоюзный клуб) переезжает в быв. Дом Обороны, который реорганизуется в Дом Красной армии. 7-го ноября 1930 г., в день 13 годовщины Октября, во Владимире открылся Дом Красной армии (сейчас улица Никитская, д. 3).
Межсоюзный клуб
«Во Владимире открылся межсоюзный клуб (быв. Дом Обороны). Райпрофсовет предложил правлению клуба в недельный срок составить план работы на зиму и закончить оформление культсовета. Помещение клуба должно быть полностью использовано для работы школ, кружков и т. д.» («Призыв», 11 ноября 1930).
Клуб им. Рыкова / клуб им. Молотова
16 сентября 1930 г. в здание переезжает железнодорожный клуб им. Рыкова. Когда Рыков оказался «врагом», дом в 1930 году получил имя Молотова (Клуб им. Молотова).
Эвакогоспиталь № 1888 работал во Владимире с 22 июня 1941 г. по 1 ноября 1943 г. в двух зданиях: в д. №33 (бывший Дом дворянского собрания), где в то время был клуб им. Молотова, и в д. № 35 (бывшая мужская гимназия). РАСПОРЯЖЕНИЕ № 17832 рс от 2 сентября 1944 г. Москва, Кремль. Для размещения в г. Владимире областных организаций и учреждений обязать: «1. Наркомздрав СССР (т. Митерева), ВЦСПС (т. Николаеву) и Главное Санитарное Управление Красной Армии (т. Смирнова) передислоцировать из гор. Владимира госпитали №№ 5799, 1887 и из деревни Пенкино госпиталь № 4156, передав освобождаемые госпиталями помещения в распоряжение Владимирского облисполкома. 2. Начальника тыла Красной Армии тов. Хрулёва и Главное Политуправление Красной Армии (т. Шикина) передать здание, занимаемое Домом Красной Армии в гор. Владимире, на баланс облисполкома для размещения обкома ВКП (б). Дом Красной Армии перевести в здание по улице III Интернационала № 33-35, передав это здание с баланса горисполкома на баланс НКО СССР. Начальнику Тыла Красной Армии произвести необходимый ремонт помещений под ДКА. Вывести из передаваемого здания Дому Красной Армии клуб имени Молотова Райпрофсожа Владимирского ж.д. узла, городскую и районную библиотеки немедленно, а среднюю женскую школу № 3 - в июле, 1945 года…» С 1944 года - Дом Красной Армии (ДКА). С 1947 года - Дом офицеров Владимирского гарнизона.
Дом офицеров также был местом, где экспонировались выставки Владимиро-Суздальского музея-заповедника. В 1959 г. там была открыта выставка “Русские художники 18-20 веков”, в июне-августе 1961 г. в его залах демонстрировалась выставка новых поступлений художественного фонда музея-заповедника. 1963 г. “Выставка произведений из фондов Русского музея".
Выставка работ участниц кружка художественной вышивки при Доме офицеров. 1950-53 гг.
С 1953 по 1969 год Владимирский ИУУ располагался по адресу: ул. Фрунзе, 43. А с 1969 по 1981 — в здании Дома Офицеров. Из-за тесноты в здании на улице Фрунзе несколько кабинетов ИУУ до 1969 года находились в здании бывшей женской гимназии, в правом крыле. Там было также общежитие для учителей.
Школа № 23 (правая часть здания). 1958 г. Дом офицеров (левая часть здания). 1966 г.
В Доме офицеров был большой зрительный зал с мягкими креслами, в котором показывали фильмы.
В 1941-1942 гг. в доме № 2 на улице Гагарина находился штаб Владимирского стрелкового батальона народного ополчения, на базе которого был сформирован стрелковый полк народного ополчения, и штаб батальона был преобразован в штаб полка. 1942-1947 гг. – штаб стрелкового полка. В январе 1942 г. полк стал основой для формирования в г. Иванове 49-й стрелковой дивизии, в составе которой он числился как 222-й стрелковый полк. В конце февраля 1942 г. полк был направлен в действующую армию.
Митинг, посвященный встрече ветеранов 222 стрелкового полка и открытию мемориальной доски. 21 октября 1970 г.
О тяжелых годах войны и о мужественной борьбе с врагом уроженцев владимирской земли рассказывает мемориальная доска на фасаде здания: «В феврале 1942 года из Владимира выступил на фронт 222-й стрелковый полк, сформированный из ополченцев Владимирщины. Полк участвовал в Сталинградской битве и с боями дошел до Берлина. Мемориальная доска установлена в день встречи ветеранов полка с трудящимися города 21 октября 1970 года». В тот день на фасаде здания было вывешено красное полотнище со словами «Мы не забудем твой подвиг, солдат!». А в зале находилось Красное знамя 222-го стрелкового полка. В честь встречи всем ветеранам вручили памятные медали.
Ул. Б. Московская, д. 33. Дом офицеров гарнизона
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ КУЛЬТУРЫ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ "ДОМ ОФИЦЕРОВ ВЛАДИМИРСКОГО ГАРНИЗОНА" действует с 21 января 1972 г. Организация ликвидирована 26 октября 2011 г. В 2011 г. здание перешло в муниципальную собственность и было передано Управлению культуры и туризма администрации г. Владимира. В 2005 г. закрыт ночной клуб "Магма". В 2013 г. закрыт клубный проект "Солнце". Сейчас в здании находится МАУК "Центр культуры и искусства на Соборной". Зарегистрирован 25 января 2012 г. Директор - Загубний Александр Алексеевич. При Центре Культуры работает МБУК Камерный Хор "Распев".
Дворянское собрание и Мужская гимназия. В.И. Коренев. 1896-1901 гг. Вид с юга, со стороны Большого бульвара. Южный фасад вытянутого каменного двухэтажного здания светлой окраски, в классическом стиле, с двумя портиками-ризалитами, под единой скатной кровлей, разделенной брандмауэром. Левая половина – Дворянское собрание (1825-1827 гг., архит. В.Г. Дрегалов), с закругленным углом и двойными колоннами ионического ордера под выступающим треугольным фронтоном портика. На закругленном углу балкон с металлической оградой, на фигурных консолях. На фронтоне рельефная надпись «1826 года» и медальон со львом. На архитраве рельефный орнамент и надпись «Дом Благородного Дворянства». Между колоннами портика деревянная балюстрада. На стене за колоннами портика рельефная многофигурная композиция. Слева видна часть бокового фасада. Нижний этаж рустован. Окна высокие, с двойным переплетом, в нижнем ярусе – с веерными замками, в верхнем – с медальонами сверху. Под колоннами видно сквозь деревья широкое крыльцо с боковыми подъездами и фронтальными ступенями, с ажурными вставками между металлических опор навеса. Правая половина – Мужская гимназия (1837-1841 гг., архит. Е.Я. Петров, В.Г. Дрегалов), с одинарными колоннами дорического ордера под выступающим треугольным фронтоном портика. На фронтоне тройной рельефный медальон и надпись на темном фоне: «1841 года». На архитраве надпись на темном фоне: «Дворянский пансион». Окна высокие, с тройным переплетом, по бокам – итальянские, во втором этаже – с арочной нишей сверху. Перед портиком высокое и широкое многоступенчатое крыльцо с массивными тумбами по бокам. Между двумя крыльцами деревянный палисадник. На стенах водосточные трубы.
