Жизнь - это игра. И люди не помнят того, почему в неё играют и как это началось.
Хафиз, великий и прекрасный суфийский поэт Персии, сказал: Многие говорят, что жизнь вошла в человеческое тело с помощью музыки, но истина заключается в том, что жизнь сама есть музыка. Одна легенда Востока рассказывает о том, как Бог создал статую из глины по образу Своему и попросил душу войти в нее; но душа отказывалась быть заключенной, поскольку для нее естественно свободно летать и не быть ограниченной и привязанной к какому-либо качеству. В конце концов, душа так и не пожелала войти в эту темницу. Тогда Бог попросил ангелов сыграть ей их музыку, и когда ангелы заиграли, душа была приведена в экстаз, и через этот экстаз, для того, чтобы сделать музыку более ясной для себя, она вошла в это тело. Хафиз сказал: Люди говорят, что, услышав эту музыку, душа вошла в тело; но в действительности душа сама была этой музыкой!
Свобода есть природа души, и для души вся трагедия жизни состоит в отсутствии этой свободы, которая присуща ее изначальной природе. Единственная причина, почему душа вошла в это тело из глины, или материи, – это чтобы испытать музыку жизни и сделать эту музыку ясной для себя.
Музыка интересует нас, привлекает наше внимание и доставляет нам удовольствие, потому что она соответствует ритму и тону, которые удерживают механизм всего нашего существа в целости. То, что нравится нам в любом из наших искусств, будь то рисунок, живопись, резьба, архитектура, скульптура или поэзия, есть стоящая за ними гармония, музыка. То, что предлагает нам поэзия, есть музыка: ритм или гармония идей и фраз. Кроме этого, в рисунке и живописи именно наше чувство пропорции и гармонии приносит нам все удовольствие, которое мы получаем, наслаждаясь искусством. И то, что взывает к нам, когда мы находимся рядом с природой, есть музыка природы, а музыка природы более совершенна, чем музыка нашего искусства. В нас вызывает чувство возвышенного прогулка по лесу, разглядывание зелени, стояние около бегущей воды, имеющей свой ритм, тон и гармонию. Трепетание ветвей в лесу, вздымание и падение волн, – все имеет свою музыку. И как только мы созерцаем и становимся едиными с природой, наши сердца открываются для ее музыки. Мы говорим, что мы наслаждаемся природой. Но чем в природе мы наслаждаемся? Музыкой. Что-то в нас становится затронутым ритмическим движением, совершенной гармонией, которая так редко обнаруживается в нашей искусственной жизни; это возвышает человека и заставляет его чувствовать, что природа есть настоящий храм, истинная религия. Побыть одно мгновение в сонастроенности с природой, с открытым сердцем, стоит целой жизни.
Когда человек наблюдает жизнь космоса, движения звезд и планет, он познает закон вибрации и ритма, где все совершенно и неизменно, он постигает, что космическая система работает по закону музыки, закону гармонии; и если когда-нибудь каким-либо образом эта гармония в космической системе утрачивается, тогда пропорционально этому в мир приходит бедствие, и его влияние видимо во многих разрушительных силах, проявляющихся здесь. Все законы астрологии, магии и мистицизма, стоящие за ними, основываются на музыке. Следовательно, жизни самых просветленных душ, живших в этом мире, таких как величайшие пророки Индии, являлись музыкой. Из той миниатюры музыки, которую мы понимаем, они воздвигли всю вселенную музыки, и именно таким образом они могли воодушевлять. Получает ключ к работе жизни тот, кто становится обладателем интуиции; тот, кто обладает вдохновением. Это тот, кому являются откровения, потому что тогда его язык становится музыкой.
Чем шире становится взгляд человека на жизнь, чем глубже его понимание жизни, тем больше музыки он может слышать, музыки, отвечающей всей вселенной.
"Великое искусство олицетворяет собой игру"
Примирение противоположностей является условием творческой игры - игры воображения, и пока противоположности не уравновешены, игра невозможна. Игровое воображение является творческой Мощью Бога, в каждом человеке раскрывающуюся уникальным образом. В условиях обыденной жизни человек проходит через мучительный разрыв непримиримых начал, до тех пор, пока они не разрешаются в игре (творчестве). Тогда он становится божьим человеком, отражающим в себе всецелостность своего Создателя.
"Мудрый человек играет, и иногда он предпочитает воплотить свои шутки на полотне или в книге".
Основная цель большой земной игры заключается в том, чтобы управлять энергией эмоций, развивать её, довести до наиболее эффективного состояния. Каждый из нас ждёт наслаждение в награду за выигрыш в этой игре.
ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ПОЗНАНИЕ
Через Астрало-Буддхиальное Тело приходят все прекрасные вдохновения по искусству, поэзии, музыке, возвышенные сны, вспышки гениальности. Искусство служит красоте, своеобразному эмоциональному познанию. Искусство находит во всём красоту и заставляет человека чувствовать её и таким образом познавать. Искание красоты - цель искусства. Энергия Творчества (творческих произведений) действует на чувства людей и на их Волю. Музыка лучше всего выражает эмоциональные тона жизни, она совсем не выражает понятий.
"Музыка - истинная всеобщая человеческая речь". Вебер. "Музыка не может мыслить, но может воплощать мысль". Вагнер "Музыка побуждает нас красноречиво мыслить". Эмерсон.
Люди, обладающие музыкально-ритмическим интеллектом, имеют способность распознавать ритмы и тональности, они чувственны к звукам окружающей среды, голосам, звучанию музыкальных инструментов. Их слух находится в непосредственном сношении с интеллектуальным центром. Для некоторых музыка является возбуждающим средством для интеллектуального центра. У этих людей острая слуховая чувствительность. Мелодия может оживить их память. Они также могут быть и просто хорошими слушателями.
Правое полушарие мозга - проводник Каузального Тела (женское Ассоциативно - образное мышление). Художник и музыкант обладают более чем обычно развитым женственным началом (образное мышление), они могут быть способны проникать в "сердце" вещей, их специфической трудностью является поиск ясного формального порядка для выражения своих чувств. Для аналитически мыслящего учёного трудностью является его неспособность позволить женственному началу в нём преобразить его интеллектуальные открытия в магию. Подлинно великие художники сочетают в себе развитые мужское и женское начала: их величие состоит в том, что их женственное открывает мужественному сокровенную тайну бытия, и мужественное в них не теряется перед её необъятностью.
Услышанная музыка действует непосредственно на Душу Музыкальное воспитание более действенное средство, чем все другие, потому что ритм и гармония находят свой путь в глубине Души. Музыка обладает силой формировать характер, человек при помощи музыки может приучить себя развивать правильные чувства. "Музыка одна является мировым языком и не нуждается в переводе, ибо говорит Душе". Бертольд Авербах Музыка - это откровение более высокое, чем мудрость и философия". Бетховен Каждый специальный род музыки имеет ярко выраженное влияние на историю, мораль и культуру человечества. С самого начала музыка была связана с религией и церковными службами, священники играли большую роль в развитии этой музыки. "Первый священник, который оказался настолько бескорыстным, что мог служить человечеству своим сердцем, имел великое счастье - способность слышать музыку высших сфер. И этому священнику было дано узнать, что мелодия есть воззвание людей к Богу, а гармония - ответ Бога людям". Вскоре священники открыли магическую силу мантр и заклинаний. Они убедились, что часто повторяемые звуки вызывают совершенно определённые действия, благодаря которым появились определённые Великие Силы. Под влиянием Посвящённых звуками стали пользоваться для создания возбуждающих удивление форм. Впоследствии этими силами стали злоупотреблять для разрушительных целей.
МУЗЫКА СФЕР В ПОЭЗИИ
Музыка сфер - так пифагорийцы называли ту божественную гармонию, о которой пишет Анна Ахматова,- источник этой гармонии культура издревле ищет не среди земных реалий, а в запредельном и абсолютном: оттуда, с горних высот, нисходит таинственное, неизъяснимо прекрасное звучание. Миссия поэзии - уловить его. Уловить и усилить,- дабы оно дошло до грубого слуха землян.
Есть поэты, которым эта музыка достаётся даром,- она со счастливой свободой льётся из их уст, порой даже как бы помимо их воли: будто экстаз стихотворца - лишь транс медиума, через которого вещают высшие силы. Такое пассивное посредничество между землёй и небом не устраивало О.Мандельштама. Роль поэта он истолковывал иначе: не ждать снисхождения музыки сфер, а действенно восходить к ней, прорываясь через творческий акт к иным измерениям и уровням бытия. Этот прорыв к небесному, высшему не означает отрыва от земного, низшего. При своём восхождении поэт вовсе не отрясает прах земной, а увлекает его за собою, наполняя космическим смыслом обыденные подробности.
По своей масштабности эта приставная лесенка вполне сопоставима с библейской лестницей Иакова. В обоих случаях соединяются конечное и бесконечное, земное и небесное. Но в Библии лестница опускается сверху вниз, а у Мандельштама она растёт снизу вверх, становясь надёжной скрепкой между сеновалом и мирозданием. Ступеньки на приставной лестнице О.Мандельштама - это ещё и деления шкалы: чем выше берёт поэт, тем отчётливее звучит для него музыка сфер. Красота неземной музыки способна свести с ума. Какая же это неимоверно сложная задача: заставить земное слово звучать в унисон звёздным сферам - настроить в резонанс им свою лиру. Поэта временами охватывает отчаяние: Из горящих вырвусь рядов И вернусь в родной звукоряд.
Поэт словно понимает, что он нарушает некую меру, выходя за рамки человеческих возможностей. Но ему уже тесно внутри привычного родного звукоряда. Ему мало пяти чувств и семи нот. Он теперь доподлинно знает: есть иные миры и другая музыка. Тогда поэт совершает метаморфозу внутри старого звукоряда, качественно расширяя и обогащая его диапозон. Язык чудодейственно преображается, раскрывая свой мощный внутренний потенциал. Поэт создал свой - неповторимый - звукоряд. И звукоряд этот приобрёл эталонное значение: вот полнота гармонии,- вот максимум стиховой красоты.
Казимир Малевич утверждал, что каждое направление в живописи имеет свой спектр,- и действительно: по обобщённым спектограммам, построенным художником, мы сразу угадываем и кубизм, и футуризм, и супрематизм. Очевидно, свой акустический спектр есть и у поэзии,- О.Мандельштам называет его звукорядом. Звуковой спектр символизма явно отличается от звукового спектра акмеизма. Такие же различия характерны и для отдельных поэтов. Впрочем, у большинства стихотворцев звукоряд усреднённый, тусклый,- одна безликость удручающе похожа на другую безликость. Но иное дело - большой поэт. Его музыка узнаётся сразу, с первой ноты. Пусть чтение стихов Мандельштама доносится издалека,- или звучит за стеной: мы сразу распознаем эти стихи по их гулу и тембру, по особенностям звукоряда. Только великие поэты приносят в мир свою музыку. Мы упиваемся ею - и благодарно понимаем: на земле звучат бесконечные прекрасные ноты.
Рубеж XX века явился той эпохой, когда закончился расцвет великих литератур и искусств, великой музыки и философии. Область социально-политического действия вовлекает в себя – и чем дальше, тем определенней – не наиболее духовных представителей человеческого рода, а как раз наименее духовных. Образовался гигантский вакуум духовности, не существовавший еще пятьдесят лет назад, и гипертрофированная наука бессильна его заполнить. Если позволительно подобрать такое выражение, колоссальные ресурсы человеческой гениальности не расходуются никуда. Это и есть то лоно творческих сил, в котором зреет предопределенная к рождению всечеловеческая интеррелигия…
Образы искусства емче и многоаспектнее, чем афоризмы теософем или философские рассуждения. Они оставляют больше свободы воображению, они предоставляют каждому толковать учение так, как это органичнее и понятнее именно для его индивидуальности. Откровение льется по многим руслам, и искусство – если и не самое чистое, то самое широкое из них. Поэтому все виды искусства и прекрасный культ оденут Розу Мира звучащими и сияющими покровами…
Теперь, сейчас, вот в эту самую минуту, люди, еще ничего не знающие друг о друге, иногда разделенные огромными пространствами и рубежами государств, иногда – лишь стенами нескольких домов, переживают потрясающие прорывы сознания, созерцают трансфизическую высь и трансфизическую глубь, и некоторые силятся – каждый сообразно личным способностям и складу души – выразить или хоть приближенно отобразить этот опыт в творениях слова, кисти и музыки. Не знаю сколько, но, по-видимому, уже немало людей стоят в этом потоке откровения...
