«Господи, спаси царя, и у слыши ны» (Псал. XIX, 10.).
Верный и честный Россиянин, какого бы звания он ни был, обращая беспристрастный и светлый взгляд свой на прошлое и настоящее время царствования возлюбленнейшего Царя нашего, Благочестивейшего Государя, Императора Александра Николаевича, не может не изумляться при мысли о том, что, по воле Промысла Божия, выпало на долю Его совершить, по истине, великого, важного и благодетельного. Ныне совершилось двадцать пять лет благодетельнейшего царствования Его; но в этот, сравнительно, не особенно большой период времени Царь наш, при помощи Божией, успел сделать столько великого, столько важного и столько благодетельного не только для своих подданных, но и для многих других. Вспомните, в какое время вступал Он на Всероссийский престол; — время то было, по истине, страшно-тяжелое для России, изнуренной и расстроенной войною. На окраинах Черного моря — в Крыму стоял против нее лицом к лицу враг могучий — четыре соединенных сильных царства; твердыни Севастополя, громимые пушками их, колебались; дорогая кровь защитников — доблестных сынов России лилась потоками. В это-то страшное и тяжелое время опытный Русский Царь — Отец в предсмертные минуты своей жизни передавал Свое царство Сыну, над нами ныне царствующему и говорил Ему на смертном одре Своем: «служи России! — мне хотелось принять на Себя все трудное и все тяжелое, и оставить тебе царство мирное, устроенное и счастливое.... Провидение судило иначе»! (Послед. дни жизни Импер. Николая Павловича Спб. 1855). Не много слов, но сколько в них потрясающего! Дрогнуть, кажется, должно было сердце сына малодушного, но не дрогнуло сердце сына великодушного — Царя нашего. Страшно было для Него одно — на первых днях Своего царствования проливать кровь верных сынов России, хотя бы и с успехом. Его быстрый и светлый ум под воздействием примерно доброго сердца наметил Ему цель — цель служить России верно для всеобщего мира и добра. И первым благодатным событием
Его царствования было прекращение трехлетней восточной войны. За тем вспомните коронование и священное помазание Его на царство. Скольким тысячам страдальцев осушил Он тогда горькие слезы Своим Всемилостивейшим Манифестом? За тем настала новая светлая эра для России — длинный — беспрерывный ряд благотворных преобразований во всех частях государственного строя.
Представьте себе уничтожение крепостного права; отмену страшных телесных наказаний; отмену клеймения людей; положение о земских учреждениях; новые судебные уставы и введение судебной реформы, — а с нею гласность судопроизводства и равноправность всех сословий пред законом; новое городовое положение; благотворную заботу о всеобщем просвещении; обеспечение честных тружеников Государства; призрение несчастных и проч., проч., да не забудьте обратить должное внимание даже на службу и всю жизнь Русского воина, — какова она была в былые времена и какова ныне; да не опустите из виду все те удобства путей сообщения, какие нам предоставлены ныне. А при всем этом можно-ли опустить из виду и то, что сделал великодушнейший Царь наш для братьев наших по крови и по вере — восточных Славян? Да еще — каковым Он показал Себя на поле брани, искупая их!.. Он не только ласкал и утешал доблестных защитников — наших воинов; — Он даже целовал их. Слыхали-ли вы о таком великодушии и отеческой любви кого-нибудь из Царей? — нет и нет. Да перечислять, взвешивать и оценивать все доблести Царя нашего, хотя бы и хотелось, не достанет теперь времени. Беспристрастный историк с глубоко-разумными и основательно-верными взглядами рассуждая о всех тех деяниях нашего Царя изумится... и напишет в своей истории много-много страниц о них, напишет в назидание и в пример векам последующим. Мы, Россияне, все те великие и благодетельнейшие для нас деяния — знаем и дорого ценим их; мы нравственно обязаны знать и дорого — дорого ценить их... Нет, братие, не только знать и дорого ценить их мы обязаны — этого мало. Я нравственно обязанным считаю себя сказать больше. Мы обязаны не только знать и дорого ценить их, благоговея при том пред Державным Деятелем, беспримерным Благодетелем — Царем нашим; но на нас еще лежит священная обязанность, преклоняя колена душ и сердец наших пред Вседержителем — Богом, обращаться к Нему с благодарною любовью и благоговейною, сердечною молитвою, постоянно и единодушно взывая: «Господи, спаси Царя, и услыши ны!» Но при всем этом, к крайнему огорчению нашему, не могу умолчать о том страшно-темном угле Русского общества, где кроются и возрастают нравственные уроды, и с наглою дерзостью замышляли и замышляют, даже посягали и посягают на драгоценную жизнь возлюбленнейшего Царя нашего, не обращая внимания на то, как глубоко и сильно потрясают и возмущают своими гнусными замыслами сердца всех верных и честных Россиян. Не потому дозволяю себе теперь коснуться возмущающего нас, в беседе моей с вами, чтобы затмить светлую радость настоящего великого дня; — нет, — буду говорить с тем добрым намерением, чтобы тем более расположить вас — возносить самые усердные молитвы к Богу, постоянно и единодушно взывая: «Господи, спаси Царя, и услыши ны!»
Да, и по закону правды Божией, и по закону здравого разума, и по закону чистой совести благодетель, кто-бы он ни был, имеет законное и вполне справедливое право пользоваться любовью и уважением от того, кому он благодетель был. Наш Царь, неусыпный Благодетель, примерный Отец для всех и каждого из Его подданных, да не только своих подданных, но и для многих других. Его мудрый ум, Его чистая и святая воля, Его благодеющая христианская десница сколько сделала добра и здесь и там — далеко за пределами Его царства! И все, что ни сделано, все делалось не из корыстолюбивых каких-нибудь или эгоистических видов, но во имя одной только любви братской, чисто христианской — Евангельской. Значит, каков же наш Царь? — Он в полном и точном смысле есть Благодетель, — Он идеал Благодетеля. Любовь и уважение целой Европы встречают Царя нашего везде; благословения многих народов сопровождают Его из царства в царство. Одни видят уже в Нем великодушного Избавителя своего; а другие ожидают еще избавления от благодеющей десницы Его; усердие всех устремлено к Нему. И при всем том, хотя и горько, — крайне горько и возмутительно, но взгляните, при каких условиях течет драгоценная для нас жизнь Его. Вспомните четвертое апреля; давно оно было, но в сердце Русского — верноподданного оно крепко врезалось; его мы не забыли, да и не забудем; — вспомните двадцать пятое мая, тоже давно оно потрясло нас злодейским покушением на жизнь нашего Царя, — там далеко за пределами нашего отечества; но как громом поразила нас возмутительная весть оттуда о злодействе, — мы его не забыли, да и не забудем; — вспомните еще второе прошлого апреля, когда близ Своего дворца грудь с грудью встретился Царь наш с Своим тайным злодеем, который в упор несколько угрожающих верною смертью огнестрельных нарядов выпустил в Него; вспомните за тем девятнадцатое ноября прошлого года, когда злодеи, на пути Его в Москву, подкопавшись под дорогу мечтали взорвать Его поезд на воздух и разбить его в дребезги с нашим державным Путником во главе; — представьте наконец пятое сего февраля, когда неусыпные и хитрые злодеи Его — эти изверги произвели изумительно — сильный взрыв во дворце Царском и именно под столовою Царя, в тот час, когда Он по-прежнему — неизменному положению должен был быть в ней за обедом с близкими Ему великими родными; — мечтали злодеи — и мечтали не сомневаясь убить Монарха нашего и смешать Его тело с развалинами. Но Всемогущий Бог судил не так. При всех прежних покушениях, одно другого страшнейших, Он ясными и осязательно несомненными чудесами спасал дорогую жизнь Царя для России; и на этот раз совершено Богом тоже поразительное чудо. Не кто другой, но Сам Бог удержал Его на несколько минут в других комнатах в беседе с державными родными гостями, быть может, для блага того или другого народа. И Он спасен. Слава и благодарение Господу, благодеющему для России и для других народов! Видите, братие, целый ряд неслыханных злодейских попыток к покушению на Священную Особу нашего Государя Императора и с тем вместе к потрясению общественного строя всего нашего Государства; да обратите все свое внимание на последнее покушение, оно готовилось в то знаменательное время, когда все сословия Русского царства готовились торжествовать двадцатипятилетнее, плодотворное внутри, и славное извне, царствование великодушнейшего из всех Монархов. Такими страшными и дерзкими покушениями на жизнь Помазанника Божия, благодетельнейшего Царя нашего страшно возмущается сердце и захватывается дух в груди Русского народа. Да и не один только Русский народ возмущен тем; возмущается и вся Европа. Так-то слагается жизнь Русского Монарха, великодушнейшего из Монархов! — Не возмутительно ли это, не позор ли это для славной России?.. Но все же как ни тяжело на душе чувствуется, а сказать надобно еще, хотя немногое, но самое важное, — сказать нужно о том, что при всем этом требуется законом долга и совести от нас самих? Все вы знаете, что Благочестивейший Государь наш, над нами ныне царствующий, как Отец, с истинно отеческою и беспримерной любовью и попечительностью о своем народе державною Своею властью все направляет к свободной и правильной жизни. Он то одних уравнивает, на сколько то нужно, то других объединяет и начертывает правила для того, чтобы в общий строй государственной жизни внести единение духа в союзе мира; и что всего важнее, так именно то, что все, что ни делалось, что ни предпринималось — делалось и предпринималось согласно с учением единой истинной веры православной; делалось и делается с тем святым намерением, чтобы все многомиллионное царство было как одна родная семья, живущая одним духом и одною верою. А в недостатке этого — самого главного и полезного для жизни общей многие из нас здесь пред Престолом Божиим должны сознаться. Этот недуг в нынешнее время — недуг сильный в обществе; многие что ни начинают, что ни делают, — начинают и делают то из корыстолюбивых, то из честолюбивых расчетов; и этот недуг, как гангрена, разъединяет и разъедает членов общества. Правдивая история прошлых времен передает нам, что от того-то и возросло наше отечество в Государство, какого прежде не видал мир, что его граждане, наши предки, были единомысленны в единой истинной вере, послушны одним божественным законам и одной власти, Богом поставленной; они мыслили и действовали — как один человек. Значит, на нас самих — на всех и каждом лежит великая и священная обязанность посмотреть на себя во всех отношениях беспристрастно и внимательно; отнестись ко всем и каждому без лести, без хитрости, без всяких корыстолюбивых и честолюбивых замыслов; соединиться дружно; слиться, так сказать, в одну родную семью и быть как один человек. Тогда-то все потаенные злодеи Царя нашего, а с Ним вместе и всего нашего дорогого Государства — эти изверги человечества, как зачумленные, или как прокаженные, сами собою покажутся всем, и они же сами, пожалуй, скажут, что с ними нужно делать. Одно только христианское единодушие и по тому одно только дружное ополчение против внутренних врагов и может открыть их всех; а за тем или уничтожить их, или поставить на правильный путь деятельности, полезной для них самих и для Государства. В противном случае, без всеобщего единодушия, которое одно только, при помощи Божией, сильно ополчиться с успехом против них, едва-ли какая сила человеческая, хотя бы по истине и великая, найдет возможность вывести всех их из многосложных трущоб их и отдать на суд правды; — едва-ли какой, хотя бы и зоркий, глаз великого и честного государственного труженика найдет возможным усмотреть всех их в их потаенных норах. Соединимся же, братие, единодушием, сольемся все от мала до велика в одну родную семью, составим общий союз против всех внутренних злодеев нашего отечества; послужим верно и честно, чем кто может. Тогда то Сам Бог будет содействовать нам против них — и их не будет. И дорогая жизнь возлюбленнейшего Императора нашего будет в полной безопасности для большей и большей славы и могущества любезной нам России, и все дела наши, как общественные, так и частные — будут совершаться мирно и вполне благоуспешно. Аминь.
