Священник Феодор Петрович Борисовский
(Некролог) 29 июня 1913 года скончался на 50 году жизни священник с. Великова на Тальше, Ковровского уезда, о. Феодор Петрович Борисовский (брат Епископа Суздальского Павла Борисовского. Это был добрый и благочестивый труженик – пастырь; исполнял свое пастырское дело скромно, не ища суетной славы, с должным усердием и любовью. Потребные силы души и энергию для прохождения с пользой своего пастырского служения он почерпал прежде всего в сознании его высоты и важности, в радости и утешении при мысли, что пасомые с любовью внимают голосу своего доброго пастыря и, под влиянием его, устремляются жить по-Божьи, ходить во истине Христовой.
Почивший отличался необыкновенной сердечной добротой и сочувствием. Постоянным правилом его пастырства было – подвизаться в живом, непосредственном общении с пасомыми. Он не опускал удобного случая – душеспасительно и благополезно побеседовать с своими духовными чадами – в храме или в домах, преподать им добрый совет или назидание. В особенности, любил он утешать добрым сочувственным словом тех из своих пасомых, кого постигли тяжкие скорби и бедствия.
Почивший имел характер открытый, добродушный; отличался особенной ласковостью, гостеприимством, готовностью оказать ближнему возможную помощь и добрую услугу; умел он и оживить мирную добрую беседу. Сослуживцы о. Феодора по благочинию очень уважали его за эти симпатичные черты, и в доме его находили добрый приют и радушную встречу.
О. Феодор родился в 1864 г. в с. Борисовском Владимирского уезда. Родители его, люди глубоко верующие, воспитывали детей своих в правилах строгого благочестия и любви ко храму Божию. Отец его псаломщик (впоследствии диакон) был крайне бедного состояния и, когда старшему сыну его Феодору минуло 11 дет, он все еще колебался отдавать сына в духовную школу. В бедственном положении псаломщика принял участие родственник его по жене, смотритель Суздальского Духовного Училища, протоиерей Михаил Петрович Введенский. При его помощи и содействии Феодор Борисовский был определен в 1875 году в Суздальское духовное училище; отсюда был переведен во Владимирскую духовную семинарию, в которой и окончил курс в 1886 году.
По окончании семинарского курса Ф.П. в течение одного года состоял учителем церковно-приходской школы в с. Григорьеве, Меленковского уезда. В душе своей он чувствовал однако призвание к пастырству; и в 1887 году, согласно прошению, был определен на священническое место в село Великово, где и оставался до конца жизни.
Молодой священник обратил свое особенное внимание на блаустроение приходского храма, который, по тесноте своей, далеко не соответствовал общему числу прихожан. Господь благословил доброе начинание о. Феодора: по его призыву полились пожертвования от прихожан на благоустроение храма. Особенно же значительную лепту,- которая и дала возможность выполнить это благое дело в широких размерах,- внес ктитор храма Иван Никанорович Дербенев. Храм был значительно расширен, и с внутренней стороны благоукрашен позолотой иконостаса и обновлением икон и стенной живописи; устроено также духовое отопление храма.
Вступив на приход, о. Феодор немедленно открыл церковно-приходскую школу (в 1887), которая помещалась некоторое время в тесной церковной сторожке. Вскоре однако построен был двухэтажный церковный дом: в верхнем этаже помещалась школа, в нижнем – церковная сторожка и ночлежный приют. Впоследствии, благодаря пастырскому старанию о. Феодора и доброй отзывчивости и усердию достопочтенного ктитора храма, для школы выстроено отдельное здание,- светлое, просторное и хорошо оборудованное; в нем школа помещается до сих пор (1913 год). А вместо ночлежного приюта, открыт существующий и поныне в особом здании приют для призрения престарелых, безродных и беднейших прихожан с. Великова.
Помимо прямых обязанностей приходского пастыря, о. Феодор проходил, по избранию, и иные должности: уполномоченного на окружных училищах и обще-епархиальных съездах духовенства, члена Ковровского отделения Владимирского Епархиального совета и др.
Почивший имел все иерейские награды, до наперсного креста включительно.
Во всю свою жизнь о. Феодор пользовался вообще отличным здоровьем и редко обращался к врачебной помощи. В половине июня 1912 года случился с ним обморок, при обильном кровоизлиянии через горло: началась болезнь, которая и свела его в могилу. Медицинский диагноз болезни первоначально не давал определенных результатов; с течением времени выяснилось, что почивший страдал язвой в желудке. Осенью того же года он лечился в Московской Бахрушинской больнице. По возвращении домой около святок, он продолжал лечение под наблюдением местных и Владимирских врачей. Весной 1913 года опять ездил в Москву за советом тамошних врачей; и стал делать необходимые приготовления на случай смерти. 25 июня родной брат почившего, о. Ректор Владимирской духовной семинарии, протоиерей П.П. Борисовский соборне с некоторыми соседними священниками – сослуживцами о. Феодора, совершил над ним св. таинство Елеопомазание. В субботу, 29 июня, в 4 часа утра о. Феодора не стало.
Отпевание назначено было на вторник 2 июля. К этому времени собрались родственники и почитатели почившего. Вечером 1 июля о. Ректором семинарии, вместе с другими священниками, у гроба почившего было совершено всенощное бдение (парастас). На утро в 8 ½ час. гроб с останками торжественно был перенесен в приходской храм. Литургию и отпевание совершал о. Ректор; на литургии сослужили ему четыре священника; на отпевании же участвовали до 17 священников при нескольких диаконах. Храм до тесноты переполнен молящимися. Отлично пел хор из местных любителей церковного пения. На литургии, во время причастного стиха товарищ-однокурсник о. Феодора по духовному училищу и семинарии, священник с. Усолья, Ковровского уезда, Александр Прок. Смирнов произнес следующее прощальное слово:
«Дорогой друг и товарищ и глубокочтимый всеми знаемыми, о. Феодор Петрович! Что сие бысть, како предахомся тлению, како сопрягомся смерти… Тяжкая и изнурительная болезнь, постигшая тебя внезапу, одолела тебя, надорвала силы твои, сломила крепкий, по сложению, организм твой. Кто знал и видел тебя, цветущего, можно сказать, душою и телом, тот не может не удивиться сему печальному зрелищу и не изумиться, видя твое бездыханное тело. Но слово Божие говорит: сеется в немощи, восстает в силе. Жить бы тебе и не умирать дольше, дорогой о. Феодор. Служить-бы тебе, служить перед престолом Божиим и своей осиротевшей пастве многие и многия лета. Службу твою так любили и тобой дорожили, кто понимать тебя! Замечательное душевное спокойствие твое и обычное благодушное настроение, с твердою верою и упованием и с терпением, свойственным только твоему крепкому душу, подавали некоторую надежду на улучшение состояния твоего и на отсрочку рокового конца, но увы! Все наши чаяния и желания видеть тебя снова в добром здоровье остались тщетными. Пришел час воли Божией и Господь воззвал тебя в лучший духовный мир, где у Отца Небесного обитателей много для любящих Его, каковым ты и был. Бог призвал тебя в иной мир, тебя пастыря земной церкви, которой ты верен был до конца своей жизни! Спокойно и тихо ты отошел в вечность, почивши о Господе, дорогой о. Феодор. Мы с детства с тобой друзья были и тесно соединены были взаимными отношениями. Несомненно известно, что ты, почивший иерей Божий Феодор, имел глубокую веру, несомненную надежду и искреннюю любовь – сии три основания блаженной жизни всякого истинного христианина. Любил ты благолепную церковную службу, церковное хоровое пение, старался, хлопотать о всяком доброделании, не желая ни сил, ни средств к достижению доброй цели! С охотою совершал дело пастырского служения и с великими усердием и любовью исполнял приходские требы, перенося на сем пути пастырского служения – все невзгоды, треволнения и испытания, посланные тебе Промыслом Божиим!
Обладая от природы добросердечием, ты готов был подать всякому руку помощи, добрый совет и утешение! Прихожане твои должны помнить своего доброго пастыря, душу свою готового положить за овцы, и усердно молиться о тебе.
Не могу и я сам умолчать о той любви и сочувствии, какое ты оказал мне по случаю постигшего меня удара жизни – лишения дорогой подруги жизни – моей жены. В эту злосчастную годину, ты друг мой, незабвенный о. Феодор Петр., принимал горячее участие в утешении меня и в разделении моей скорби, беседуя со мной днем и ночью и принимая все меры к тому, чтобы своим искренним словом утешения и умелым обращением умягчить сердечную рану, и облегчить мою скорбь! Ты разделял со мной и горе и радость, как верный друг, и достигал благой цели!
Родные твои и знакомые всегда и все находили в тебе друга и прекрасного собеседника.
Ты был, если можно так выразиться, среди нас – душа общества. Отличием твоего гостеприимства было сердечное радушие; всегда с простертыми, так сказать, объятиями встречал и провожал ты всех, обогревал, помогал и одобрял. Простодушие и незлобие, прощение обид, простота в общении, скромность, приветливость и обходительность со всеми – вот отличительные черты твоего характера! Но над всеми этими добродетелями твоими, золотым кольцом светится сыновнее твое христианское упование на Господа Бога. Господь устроит, Бог управит,- вот откуда ты черпал воду живу! С этою преданностью в волю Божию ты оставил и своих дорогих твоему сердцу – осиротелых – жену, дочь и сына. Как Богу угодно, пусть так и будет! Этими христианскими началами ты руководился во всех обстоятельствах своей земной жизни. Чувствуя, что тебе недолго жить, ты, дорогой и незабвенный наш сослуживец, при совершении над тобою св. таинства Елеосвящения и при прощании со всеми окружающими тебя произносил искренние и сердечные слова: «я ни на кого ничего не имел и не имею, простите меня и помолитесь». Кто же после этого дерзнет сказать что-либо против тебя! Этим несокрушимым оружием незлобия, неосуждения и смиренномудрия ты победил все. Далее, как глубоковерующий, при прощании ты говорил «до свидания»… Это значит, ты верил, что смерть неизбежный и всеобщий предел каждого человека – не есть конечное уничтожение и превращение в ничто, а только переход в иной лучший мир – в другую загробную жизнь при новой обстановке дела! При тяжкой утрате любимого человека и при горькой разлуке с тобой, утешимся и мы христианской надеждой имеет общение духовное с тобой и уповаем на милость Божию! У нас ведь есть Бог, Господь Вседержитель, который все хранит и всех поддерживает. У нас есть Христос Спаситель, который без меры нас любит и без конца нам прощает. У нас есть Дух Святой Утешитель, который скорее всякого света прогоняет мрак всякой печали и быстрее молнии осиявает душу веселием.
Успокаивая себя, таким образом, при разлуке и прощании с дорогим и любимым нами о. Феод. Петр. почившим о Господе, отдадим, возл. бр., последний долг усопшему новопреставленному рабу Божию иерею Феодору – состоящий в том, чтобы усердно молиться о упокоении души его! Братия и сестры, прихожане сего храма, настоятель ваш кончил свое дело, почил от трудов своих и не будет уже действовать среди вас, но жив пред вами образ его, дух бессмертный витает среди нас! Держитесь же заветных правил, преподанных вам из св. Евангелия – почившим вашим, добрым – пастырем иереем Феодором – и непрестанно молитесь о нем!
Взаимно и он не оставит вас в своих молитвах пред Престолом Царя Небесного. По молитвам св. первопрест. Апостолов Петра и Павла, в день памяти которых почил любвеобильный о. Феодор, и по молитвам Пречистой Владычицы нашей Богородицы, которой посвящен этот храм, да отверзнутся почившему двери царствия Небесного! Веруем, что дорогой нам сопастырь о. Феодор помолится о нас грешных на небесах; сам же да услышит сладчайший глас Господа Иисуса, Спасителя Нашего: «вниди в радость Господа Твоего». Аминь».
Перед началом отпевания о. Ректор обратился к почившему с такой прощальной речью:
«Дорогой о. Феодор Петрович!
Глубокая скорбь объемлет души наши. Что случилось! Неумолимая смерть сразила тебя, и бездыханной лежишь ты во гробе. Ты скончал дни свои в возрасте мужества,- в том возрасте, когда добрый и честный труженик – христианин, не помышляя еще о скоро приближающейся кончине, ведет широкую, разностороннюю деятельность во благо церкви и отечества и для благоустроения своей семьи. Заканчивает дела, начатые в прошедшем, и строить планы о будущем. Не думал и ты так рано окончить дни свои; но тяжелый недуг как-то неожиданно и быстро сокрушил твои силы.
Но да будет имя Господне благословенно во веки! Смиряемся под крепкую десницу Божию. По всеблагой и премудрой воле Своей Господь Бог назначает пределы жизни каждого человека, и призывает к себе не в одном лишь возрасте старости – заметного увядания и упадка сил, но и в раннейшие возрасты. Это устрояется для нашего духовного бодрствования и постоянного помятования о смерти, ибо мы не знаем, в «кий час Господь наш приидет» за нами и потребует отчета в проведенной на земле жизни.
Смиренно покоряясь велено о тебе Божию, мы, присные и знаемые твои, пришли ныне сюда, к твоему гробу, затем, чтобы отдать тебе последний христианский долг – проститься с тобою и помолиться об упокоении души твоей. Правда, при гробе неизбежна разлука с почившим; но веруем, что эта разлука непродолжительна: там, на небе, опять произойдет наша встреча, ибо Господь «несть Бог мертвых, но Бог живых» (Мф. 22, 32).
Утешаем себя и тою мыслию, что ценность жизни определяется не сединою старости, не большим числом лет, а благочестивою мудростию – широтою нравственного опыта, и житием нескверным, богоугодным (Прем. Солом. 4, 8-9). Мысленно обозревая пройденный тобою жизненный путь, мы дерзаем исповедать, что и твоя жизнь исполнена добродетелей и богоугодных подвигов.
Вскоре по окончании среднего духовного образования, ты принял священный сан по внутреннему к нему призванию. и ты с усердием и благочестно проходил пастырское служение, неленостно назидая пасомых своих словом истины и спасения, заведуя им устроять из самих себя храм духовный и возносит благоприятные Богу жертвы – «дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно» (Псал. 50, 19) и подвиги любви, благотворения и общения (Евр. 13, 16). 25 лет предстоял ты престолу Божию, освящая духовных чад своих Словом Божиим, молитвой и таинствами. Нелицемерно любил ты свою паству. Как в добром христианском супружестве свято и ненарушимо соблюдается до конца жизни чистота и верность брачного сопряжения: так и ты неразрывно сочетал себя с богодарованной тебе паствой, остался верен ей до конца и не искал другой. И ты принес в жертву, ради благо своей паствы, все – природные дарования, приобретенные в школе познания, широкий жизненный опыт и здоровье. 25 лет тому назад богодарованная паства твоя встречала тебя, юнаго иерея, с любовью; эта же паства и ныне, в эти минуты, благоговейною молитвою провожает тебя в страну вечности. Воззри с высоты небес: движимая любовью к тебе, паства твоя, оставив дневной труд и работы, во множестве собралась вокруг гроба твоего; воззри, и да утешится душа твоя. И мы видим, что не напрасно, не без пользы трудился ты на ниве Христовой.
Храм Божий, училище веры и благочестия, есть великая христианская святыня. И ты имел непрестанное попечение о благоустроении своего приходского храма. В начале твоего пастырского служения этот храм был тесен и не отличался внутренним благолепием. Но с помощью Божией ты сумел собрать вокруг себя из среды своей паствы добрых храмоздателей и жертвователей. При их содействии, под твоим руководством этот храм расширен, благоукрашен, приведен в благолепный вид. Веруем, что Господь Иисус Христос с любовью приемлет жертву и подвиг благоустроения храмов христианских, как с любовью принял Он от волхвов дары – злато, диван и смирну, как принял Он помазание благовонным миром от св. жен – мироносиц; как принял от Иосифа Аримафейского погребение пречистого тела Его в «новом гробе, его же Иосиф изсече в камени» (Мф. 27, 60). И стал этот живоносный гроб Господень источником и нашего во Христе воскресения и символом христианских храмов, так как и здесь, в храмах, Христос невидимо, но действительно пребывает Своею благодатию во святых таинствах, наипаче же – в таинстве Своего Пречистого Тела и Честныя Крови. И ты, дорогой о. Феодор, в течение 25 лет в этом священном храме совершал сие великое и страшное таинство, во освящение пасомых твоих и в залог жизни вечной.
Церковная школа родная дщерь храма Божия и оказывает великое содействие приходскому пастырю в его святом пастырском делании. Здесь, в церковной школе, дети прихожан воспринимают первые уроки христианской веры, воспитываются в правилах благочестия и доброго послушания и приобретают необходимые для жизни знания. Живо представляя себе важное значение церковной школы, ты тотчас по вступлении на приход открыл в нем церковную школу. В очень убогом и тесном здании сначала помещалась она. Но опять добрые благотворители откликнулись на твой пастырский призыв, и теперь школа этого прихода помещается в новом здании – светлом, просторном, благоустроенном.
Для нас, твоих присных, смерть твоя составляет тяжелую, трудно вознаградимую утрату. С твоею кончиной в нашей родной семье образовалось как будто зияющее место, которое мы теперь и не придумаем – чем бы восполнить. Ты был связующим звеном между нами; своим добрым сердцем ты откликался на случавшиеся с нами скорби и радости; бедствующие из сродников наших находили у тебя посильную помощь, опечаленные невзгодами жизни – слово утешения. Но и мы, сродники твои, не скорбим по случаю кончины твоей больше того, чем сколько позволяет нам Св. Церковь и наши христианские упования.
Постигали и тебя скорби жизни,- общежитейские – как лишение детей, или чисто – пастырские. Но все эти скорби ты переносил безропотно, с великим христианским терпением, прощая своим незлобивым сердцем всем тем, кто причинял тебе вольные или невольные огорчения. Да, ты всемерно заботился о сохранении мира с твоими пасомыми, сослуживцами, и примиренный со всеми – оставил этот мир, как ты и произнес твердо слово мира и любви после совершения над тобой таинства елеопомазания.
Скорби жизни в значительной мере надломили твое здоровье. Случилось так, что и 25-летний юбилей своего священства справлял ты одиноко, находясь на излечении в больнице, вдали от родных и друзей, и укрепив дух свой в юбилейный день служения божественной литургии в больничном храме. С второй половины жизни здоровье идет вообще на убыль: приход жизненных сил уже не покрывает всецело, без остатка, расходования их. А если при этом постигают человека беды и напасти, то расходование сил и здоровья становится еще более значительным. Но зато, со смертью человек сразу избавляется и от обуревавших его скорбей жизни. Да, дорогой о. Феодор, отхлынули они и от тебя: ты уже на другом берегу, с которого духом своим зришь лучезарное сияние славы Господа Бога и сонма душ праведников. Прощай же, дорогой о. Феодор, до вожделенной встречи на том берегу, к которому все мы, земнородные, неуклонно поспешаем. Не забудем мы возносить к Отцу Небесному непрестанную молитву, да вчинить Он и на веки душу твою во святых Своих и светлых обитателях, «идеже вси праведнии пребывают».
Во время отпевания говорил прощальное слово священник с. Абакумова, Покровского уезда, Стефан Матвеевич Покровский.
«Настало время, дорогой наш о. Феодор Петрович, сказать тебе последнее «прости!» Безгласен и бездыханен предлежишь ты пред нами – любящими тебя родными, знаемыми,- среди чад духовной паствы твоей. Ответа уже не услышим от тебя…
Сокрылись глаза твои, в которых так ясно светилась красота твоя душевная; мертвенно застыло лице твое, на котором всегда отражалась доброта твоя и разливалась приветливая улыбка; смолкли уста твои, из которых для всех и всегда слышались ласка, привет, доброжелательность, слова добродушия, растворенные шуткой,- ободряющей, утешающей и успокаивающей всякого, имевшего с тобой общение.
В глубокой скорби и смущении мы все стоим перед твоим гробом; как будто не верится, что ты помер,- что нам приходится расставаться с тобой навсегда. Думается, что ты снова встанешь, снова заговоришь со всеми нами с обычной совей добротой и шуткой,- изнесешь из сокровищницы своего сердца ласку, привет и любовь всем – и большому и малому, родному и чужому, богатому и бедному. Жизнь твоя так еще была нужна и для семьи твоей, неустроенной на жизненном пути,- нужна была и для паствы твоей, с которой ты, умудренный 25-летним пастырским опытом, сроднился, узнал всех – от великого до малого,- знал, что потребно ко спасению каждого,- вел всех к отечеству небесному, неленостно напояя словом учения, освящая в св. таинствах и вознося за всех свои молитвы перед Престолом Божиим. Но вот – в самый расцвет физических и духовных сил, в дни плодотворной пастырской деятельности и семейных забот, злой недуг в один год, как червь, подточил твой по-видимому могучий организм и привел к роковому концу… Что сие и откуда сие?
«Земля еси и в землю отыдеши»,- сказал Сотворивый и Создавый человека. Увы! Смерть неизбежная участь всех земнородных, а день отшествия каждого из здешней жизни в руце Божией, для одних ранее, для других позднее…
Жив Господь,- и жива душа наша! Веруем, как и ты веровал, что смерть не есть уничтожение,- а переход от земли на небо, от земного странствия к отечеству небесному, от забот и печалей земных, в место упокоения, «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь безконечная». В этом христианском уповании, да найдут утешение в разлуке с тобой все кровные родные твои и паства твоя.
Верно, по не исповедным путям Промысла Божия, настало для тебя время, когда ты, как плавая нива (Иоан. 4, 35) уже созрел для небесной житниц. Ты был при жизни воистину подобен тому Евангельскому израильтянину, в котором льсти не было,- и вот Господь отныне удостоил тебя увидеть небо отверзстым (Иоан.1, 47-51); призвал тебя туда, где пребывает Он, Всеблагий, в свете неприступном, окруженный сонмами бесплотных Сил и духами праведников, от века угодивших Богу, где священницы Христовы на пренебесном и мысленном жертвеннике возносят свои молитвы к богу духов за всех верных, живущих на земле.
Духом своим ты теперь присутствуешь и здесь – у бренных останков своего тела; слышишь нас, видишь скорбь нашу и любовь нашу к тебе. Благослови, отче, своим невидимым для нас благословением, осиротелую семью свою и паству свою, прости всем, когда-либо оскорбившим тебя, и помолись за всех нас своими дерзновенными священническими молитвами Богу духов у Небесного Престола.
Словами песни церковной и ты просишь всех молиться о тебе Господу, да простит Он, Милосердный, все согрешения твои – вольные и невольные, неизбежные в жизни человеческой. Да, молиться о тебе,- это обязанность для присных твоих,- это долг святой для паствы твоей, дабы смело мог сказать ты на страшном суде Божием «се аз и дети, яже Ты дал еси мне»…
В этом духовном общении молитвы мы будем неразлучны с тобою,- несмотря на то. Что скоро темная могила сокроет от нас бренные останки твоего тела… Будет оно спать до всеобщего воскресения мертвых,- а там, куда мы все неизбежно пойдем, снова все встретимся, узнаем друг друга и возрадуемся…
А теперь прими от нас, дорогой незабвенный о. Феодор, земной поклон и последнее «прости»».
В конце отпевания обратился к почившему с прощальным словом, от лица Ковровского отделения Владимирского Епархиального училищного Совета, член отделения свящ. К. Тихомиров, другой товарищ о. Феодора по училищу и семинарии.
Прости, дорогой наш товарищ, так неожиданно для всех нас собравшийся в таинственную страну вечности!
Мог ли и ты сам думать, что при крепости своих сил, так скоро должен будешь совершить свой жизненный путь?!
Но, якоже Господеви изволися, тако и бысть!» Поистине, по слову Тайнозрителя Иоанна Богослова, «не у явися,- что будем» (Иоан. 3,2).
25 лет ты, дорогой почивший, не леностно в сем св. храме «воздевал» свои священнические «преподобныя руки» (1 Тим. 2, 8), творя пред Богом «молитвы, моления, прошения, благодарения за вся человеки» (1 Тим. 2, 1), а наипаче за свою возлюбленную паству. И теперь, объемля в своих мертвенных руках св. Животворящий Крест Христос, как орудие и залог нашего вечного спасения, и св. Евангелие, как глаголы живота вечного, возвещаемые тобою народу, ты уже устами Св. Церкви призываешь всех нас воздать тебе последнее целование, в духе всепрощения и молитвы за тя пред Богом.
Союзом любви я был связуем с тобою, дорогой усопший, в продолжение 35 лет, из коих первыя 10 лет во взаимной дружбе протекли у нас в стенах дух. Училища и семинарии, а другие 25 лет при почти одновременном принятии сана священства, как безвозвратно минувший сладостный сон, пронеслись еще в более тесной взаимной любви, согретой к тому же воспринятыми нами узами кровного родства…
Посему многие глубоко содержательные страницы из книги живота о. Феодора я мог бы раскрыть к выяснению духовного облика почившего, но после всего уже сказанного здесь при гробе, где в живых чертах достаточно ясно была охарактеризована жизнь дорогого почившего, все величие и красота его души,- я позволяю себе остановиться своим вниманием лишь не на многих качествах души усопшего нашего собрата, которые особенно были присущи душе покойного, именно на его миролюбии, общительности и вежливой предупредительности ко всем, с неизменно светившеюся на устах ласкою и приветливостью. Благодаря таковым прекрасным качествам своей души, покойный всюду являлся самым вожделенным и приятным другом – собственником, в особенности таковым он был на съездах духовенства в звании ведомственного депутата или уполномоченного на Епархиальный и училищный Съезды, а также являясь долго в должности члена Ковровского отделения Епархиального училищного Совета, которое, глубоко ценя заслуги почившего, благоволило через меня выразить от лица всего отделения последнюю дань уважения и признательной любви к тебе, дорогой наш почивший новопреставленный иерей Феодор.
Итае, пролием свои молитвы ко Престолу Вседержителя об упокоении кроткой души новопреставленного иерея Феодора, да сменится внезапу постигший его час смертного сна радостным пробуждением «в стране вечно живых», идеже «присещает свет лица Божия», и «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь безконечная». Аминь».
Погребен почивший внутри церковной ограды, вблизи алтаря, в юго-восточной части. Мир праху твоему, добрый труженик на ниве Христовой!
/«Владимирские епархиальные Ведомости», Часть неофициальная, 1913 г./
Село Великово на Тальше
Церковь Грузинской иконы Божией Матери
Город Камешково.
Камешковский район.
|
