Осиповский Тимофей Федорович (22 января [2 февраля] 1766, - 12 [24] июня 1832) - — русский математик и философ-рационалист, заслуженный профессор, ректор Императорского Харьковского университета.
Тимофей Федорович Осиповский
Тимофей Федорович Осиповский, первоклассное светило среди ученых своего времени в области математики, профессор и ректор Харьковского университета, родился в с. Осипове, Ковровского уезда Владимирской губернии. Попов сын, — как значится в семинарских списках того времени, Т. Ф. родился 22 января (2 февраля) 1766 г. и несомненно получил фамилию только в семинарии по названию села, откуда был родом. Тогда это было обычное явление.
Поп Федор, вероятнее всего, не выделялся ничем особенным среди тогдашнего сельского духовенства; сын его, отданный в Владимирскую духовную семинарию, переходил из класса в класс и в 1783 г. должен был окончить курс в философии. В это время ему шел уже 18-й год. Самое лучшее, что могло быть в его судьбе, — это отправка в академию для изучения богословия и затем учительское место в той же семинарии. Но в 1782 году произошло событие особой важности: императрица Екатерина II, желая основать в России университеты и народные училища, повелела учрежденной ею для исполнения этого комиссии истребовать в 1783 году из всех духовных академий и семинарий студентов из философского и богословского классов лучших способностей, для приготовления к учительским должностям в учреждавшейся тогда в С.-Петербурге учительской гимназии. Всего вызвано было до 150 студентов; Владимирская семинария в 1783 г. послала двоих, Виноградова и Осиповского, по словам последнего – «как лучшего из своих студентов». Занятия в этой своеобразной гимназии начались в ноябре месяце 1783 г. и продолжались беспрерывно, без всяких каникул, до августа 1786 года. Высидеть почти три года для семинариста того времени не составляло особого подвига; в этом сиденье Осиповского поражает другая черта: оказывается, он занимался наиболее всего физико-математическими науками, о которых в семинарии своего времени едва-ли и слышал что-нибудь; мало того, по его словам, он был отличнейший из студентов по этой части, со второй половины курса был даже назначен репетитором для своих товарищей.
В 1786 г. были открыты главные народные училища во многих губернских городах, учителями в которые и были назначены окончившие курс учительской гимназии. Осиповскому, как одному из лучших, было предоставлено избрать по собственному усмотрению местом службы одну из столиц, и выбор его пал на Москву, где с 22 сентября 1786 г. и началась его педагогическая деятельность. В Народном училище Т. Ф. был учителем физико-математических наук и русской словесности. Слава Осиповского, как лучшего математика, уже тогда начала укрепляться и у начальства ого, присылавшего Т. Ф — чу на просмотр различные руководства по математике, и у представителей тогдашней науки, — так, в 1797 г. его приглашали в профессора Московский университет и Медико-хирургическое училище. Но он оставался в Народном училище до 1800 года. В конце 1799 г. Комиссия о народных училищах пригласила Т. Ф. Осиповского занять место профессора математики и физики в С.-Петербургской Учительской гимназии, воспитавшей его; Т. Ф. покинул Москву и с марта 1800 г. его педагогическая деятельность перенесена была в С.-Петербург. Там Осиповский выступил впервые со своими учеными трудами. Это было так: существовавшие на русском языке руководства по математике не удовлетворяли молодого ученого, а лекции читать и дать руководства слушателям нужно было, и поэтому Т. Ф; приступил к составлению учебного курса по математике, отчасти подготовленного еще в Москве. Курс этот тогда же был издан Комиссией о народных училищах, при чем сначала напечатан был 2-й том: «Курс математики кол. ас. Тимофее Осиповского, отправляющего должность профессора математики при учительской гимназии. Т. 2-й, содержащий геометрию, прямолинейную и сферическую тригонометрию и введение в криволинейную геометрию». Спб., при Импер. Акад. Наук, 1801 г., VI + 319 стр. + 11 таблиц чертежей, а в следующем году вышел и 1-й том, «Содержащий общую и частную арифметику». Спб., при Импер. Акад. Наук. 1802 г., 4°. 357 стр. Этот труд, «серьезныя научныя и педагогическия достоинства котораго ставили его по ясности и строгости изложения на одном уровне с лучшими из современных ему иностранных учебников того же рода», был очень распространен в то время, так что в 1814 г. было повторено издание его (Спб., при Департаменте Министерства Народного Просвещения), а с 1820 г. началось и 3-е издание: 1-й и 2-й тома вышли в 1820 г., а в 1823 г. появился и 3-й том (вернее — 1-я часть 3-го тома): «Курс математики заслуженного профессора статского советника Тим. Осиповского. Том 3-й, содержащий в себе теорию аналитических функций, в коей разсматриваются: преобразование функций; изменение функций вообще по разностям и вариациям и суммование разностных функций; интегрирование уравнении, как в целых, так и в частных дифференциалах, и вариационное исчисление». Саб., при Импер. Акад. Наук, 1823 г. 4°. 571 стр. Чтобы уже не возвращаться, надо заметить, что этот «Курс» не был первым печатным трудом Осиповского. Состоя на службе еще в Москве, он сначала перевел книгу — «Електрические опыты, любопытства и удивления достойные, с относительными ко врачеванию параличных и других болезней наставлениями, основательным расположением коих теория и практика сей науки объясняются». Сочиненные механиком Георгом Адамсом. Перев. с немецкого Тимофей Осиповский, со многими дополнениями, сделанными Ефимом Войтяховским. М., в т. Клаудия. 1793 г. 8°. Кроме того, Осиповский написал (вместе с Н. Виноградовым) — «Торжество Московского Главнаго Народного Училища, по случаю перемещения оного во Всемилостивейше пожалованный Ея Императорским Величеством для сего Училища дом». М., в тип. Губернского Правления. 1795 г. 4°. Возвратимся к пребыванию Осиповского в Петербурге. В Учительской гимназии, в 1804 году переименованной в Педагогический Институт, было возложено на него заведывание гимназической библиотекой и исправление студенческих переводов; между прочим студентам дано было переводить сочинение Анкетиля — «Сокращение Всемирной истории, представляющее перемены народов, то есть их возвышения, упадки и совершенныя падения, с тех пор, как они стали известны, даже до сего времени». Перев. с франц. Студентами Педагогического Института, под смотрением Осиповского. Подлинник этого сочинения в 12 частях, но студенты перевели только 3 части. Т. Ф. исправил все части, но издать успел только две, а третья была издана уже после правителем дел главного управления училищ, Мартыновым (Спб., тип. Импер. Академия Наук. 1802 -1807 г. 4°. Х + 434 + 455 + 463 стр.). Кроме указанного, Осиповский вынужден был принять на себя и репетирование студентов по читаемым им предметам. Все это так поглощало время у Т.Ф., что, по словам его, «не имел почти времени вытьти куда и из дому». Помимо занятий в гимназии, «он уделял несколько времени, чтобы быть в еженедельных заседаниях Высочайше учрежденного комитета для составления морского Kуpca наук, в который он принят был членом». В С.-Петербурге слава Т.Ф. Осиповского, как ученого, конечно, только еще более возросла, и нет ничего удивительного, что Академия Наук предложила ему поступить в нее адъюнктом математики; но от этого предложения он отказался. Иначе отнесся он к сделанному ему в конце 1802 года В.Н. Каразиным от имени попечителя гр. С.О. Потоцкого предложению занять кафедру в открывавшемся Харьковском университете. «По чрезвычайному обременению делами, так сообщает сам Т. Ф, — от коего я даже сделался болен, подумав несколько недель, решился я принять сие предложение», и в феврале 1803 г. он был утвержден Государем Императором профессором математики в Харьковском Университете. Назначение Осиповского профессором университета — с общей точки зрения — представляется весьма характерным явлением, так как он не имел университетской степени. Но это явление вполне объясняется тем временем: русских ученых тогда было еще очень мало и по необходимости приходилось искать их среди иностранцев, которые, конечно, русского языка не знали. Но Тимофей Федорович еще до получения кафедры в университете приобрел огромную опытность в деле преподавания, занял высокое положение в области знания и издал образцовый курс по математике. Это и было лучшей аттестацией для Осиповского, да не даром же и Академия Наук желала, чтобы он занял в ней место адъюнкта. В Харькове деятельностью своею Т. Ф. вскоре же и оправдал, вполне оправдал составившееся о нем высокое мнение. Получив в апреле 1803 г. все нужные документы, Т. Ф. ОСИПОВСКИЙ в начале мая отправился из С.-Петербурга в путь и в начале июня прибыл в Харьков. Но собственно университета там еще не было и потому «весь остаток 1803 г. и четыре месяца 1804 г., как говорит сам Осиповский, ему пришлось быть в Харькове без всякого дела по университету». Но не таков был человек Тимофей Федорович, чтобы сидеть без дела: свободное время он употребил «на исправление и пополнение курса аналитических функций и приложения их к высшей геометрии, сочиненного им для лекций в Педагогическом Институте, дабы по нему читать в университете». Со времени открытия университета в Харькове Осиповский начал читать чистую математику, преподавание которой и лежало на нем всецело. В 1810 году, когда профессор прикладной математики Гут отказался от чтения механики, Осиповский взял на себя чтение и механики (до 1813 г.); в 1811 г. к нему же переходит чтение оптики, а после — за отсутствием штатного преподавателя — и астрономии, которую он и читал с успехом по Био. Таким образом, — говорит Д. И. Багалей, — Осиповский и в деле университетского преподавания отличался таким же необычайным трудолюбием, какое он раньше проявлял в Москве и Петербурге: по справедливости его можно назвать столпом математического отделения в университете. Этим однако не исчерпывается заслуга Т.Ф. Осиповского для университета: еще до открытия последнего, в апреле 1804 г. он был назначен членом Комитета для ускорения дела по открытию университета, а вскоре поручено ему было и управление всеми делами этого Комитета. Когда в январе 1805 г. был открыт университет, Осиповский был назначен в правление непременным заседателем и вместе с тем членом в училищный комитет, при чем отданы были в его управление обе канцелярии этих мест, и кроме того поручено ему же наблюдение за кассой университета. Эту деятельность Осиповского тогдашний попечитель округа так характеризовал перед министром: «занимая с самаго открытия университета многотрудную должность непременного заседателя, он в особенности содействовал в успешнейшем производстве училищных дел и в хозяйственном сбережении университетских сумм, особенному надзиранию его вверенных». Каков же был Осиповский как профессор? Историк Харьковского университета, Д. И. Багалей, говорит, что настоящею гордостью и украшением физико-математического факультета был ОСИПОВСКИЙ. Это был настоящий представитель точного математического знания, не любивший туманной философии и в особенности мистицизма. По воспоминаниям современников (напр. Т. И. Селиванова), «Осиповский, известный в свое время математик, кроме математики и физики обладал многосторонними сведениями и был неутомимо трудолюбив, имел обширную и твердую память, любил говорить положительно, выражаться точно, для чего иногда говоря останавливался и поправлял сказанную им фразу; редко говорил ИЛИ защищал что-нибудь с жаром, энергически, но просто, равнодушно и настойчиво». О популярности Тимофее Федоровича, как математика, свидетельствует следующий рассказ Т. И. Селиванова. «Рассказывают про Осиповского, что он, проезжая через Москву, зашел ИНКОГНИТО В университет на лекцию профессора математики, сел на скамью и слушал лекцию. Между прочим профессор, объясняя какую то статью, сказал: «вот формула г. Осиповского, но она не полна и темна, а вот такого-то автора удовлетворительна». По окончании лекции, Осиповский подошел к кафедре и сказал профессору: «позвольте мне несколько слов сказать; вот вы взяли формулу г. Осиповского и сказали, что она неполна и неудовлетворительна». Потом взявши мел, подошел к доске, написал ту формулу и говорит: «Осиповский разумеет вот что» и, изложивши с подробностью ту формулу, сказал: «вот видите, что она ясна и полна, а формула автора, на котораго вы ссылаетесь, менее удовлетворительна». Тогда профессор, обращаясь к Осиповскому, сказал: «с кем я имею честь говорить?» «С Осиповским». Если это и анекдот, то он во всяком случае характерен, ибо рисует нам взгляд современников на Осиповского, как на выдающегося математика. Другой современник, Разальон — Сошальский заявляет, что Осиповский, «весь проникнутый любовью к своему предмету и к своей обязанности, умел для слушателей своих поэтизировать даже дифференциальныя и интегральныя исчисления». Совет университета уже в 1807 г., пользуясь своим правом, возвел Осиповского в степень доктора honoris causa. Возведение Осиповского на степень доктора математики, конечно, было только воздаяние по заслугам. Упомянутый нами выше «Курс математики» был признан самим университетом сочинением классическим; этот курс употреблялся не только в училищах, подведомственных министерству народного просвещения, но и во многих других учебных заведениях. О третьем томе этого же курса, куда входило о дифференциальных, интегральных и вариационных вычислениях, который рассматривал по поручению правления училищ д. с. с. академик Фус, этим последним сказано было, что «это сочинение заключает в себе отвлеченныя исследования, весьма превышающия тот курс чистой математики, который преподается в университетах, а потому не только полезно, но даже необходимо для всех тех, кои избрали математику главным предметом своего учения, в особенности же для тех, кто не знает иностранного языка, ибо, сколько известно, нет еще на русском языке такого сочинения, в котором бы так прекрасно, как тут, разсуждалось бы о приложении теории функций к кривым линиям и поверхностям». «Ученые труды Осиповского, замечает М.И. Сухомлинов, составляют, по отзыву специалистом, украшение нашей математической литературы начала XIX столетия. По замечанию проф. И. И. Сомова, курс математики Осиповского может быть поставлен наряду с лучшими иностранными руководствами того времени; сочинения его показывают знакомство автора со всем, что было замечательного в математической литературе Европы; избравши образцом преимущественно Эйлера, Осиповский по ясности и строгости изложения, был достойным последователем великого математика. Обязанный своими познаниями собственному таланту и неутомимой ревности, с которою изучал творения европейских ученых, он излагал открытия гениальных двигателей науки с ясным и глубоким знанием дела; его университетские чтения служили превосходною школою для слушателей, указывали им верный путь и давали прочный залог для дальнейших самостоятельных занятий». К отзывам об Осиповском, как о математике., приведем еще свидетельство знаменитого математика, академика М. В. Остроградского, бывшего питомца Харьковского университета времени Осиповского, сохранившего до конца жизни благородное воспоминание о своем первом руководителе. По свидетельству Остроградского, математические сочинения Осиповского обратили на себя внимание французской академии наук, признавшей их достойными помещения в своем периодическом издании; они не были помещены там единственно потому, что уже прежде напечатаны по-русски, а в издания французской академии не допускаются сочинения, изданные уже в свет на каком-бы то ни было языке. Всеми признаваемый как авторитет в области своей научной специальности, Тимофей Федорович своею безусловною честностью, благородством характера и чистотой побуждений в соединении с независимостью, с которою Осиповский держал себя, заслужил в университете общее уважение, и потому еще в 1808 г. и затем снова в 1810 г. Совет университета большинством голосов избирал его в ректоры, но он тут же отказывался от этой высокой чести «по слабости здоровья, поврежденного трудами». В 1813 г. Осиповский был избрал проректором, а на ближайших выборах в том же году — и ректором, и переизбирался на следующие трехлетия в 1816 и в 1819 годах. Но Осиповскому пришлось жить и ректорствовать в те времена, когда в университетах получили засилье такие печальной памяти лица, как Рунич, Магницкий и им подобные. Все бывшие в то время русские университеты пережили тяжелые, мрачные годины; тогда пострадали многие даровитые, талантливые профессора... Пережил тоже и Харьковский университет. Воспитавшийся на изучении физико-математических наук и на реализме французской философской литературы XVIII века, Т. Ф. Осиповский, по словам М. И. Сухомлинова, был представителем реализма в университетской науке, и как таковой, он враждебно относился к древним писателям и новейшим философам, и именно потому, что видел в них, особенно в последних, стремление создавать системы а priori, при отсутствии точного и всестороннего исследования фактов. А в то время как раз входило в моду новое направление германской философской мысли, созданное Кантом и нашедшее очень многих последователей среди профессоров университета. Осиповский явился решительным противником Канта и при прямоте и резкости в выражении своих взглядов Тимофей Федорович открыто высказывал свой взгляд и отстаивал свои мнения, что особенно ясно сказалось в его актовых речах, где, стоя на почве опыта и опираясь на Бэкона, он горячо оспаривал метафизические воззрения Канта и предостерегал студентов от метафизики. Столь же отрицательно относился он и к мистическому направлению и при новых веяниях не стеснялся публично высказываться против мистиков, называя их сумасшедшими. И в то время во главе министерства народного просвещения стояли именно мистики, как кн. Голицын и др. При таких-то условиях и должно было протекать ректорство Т.Ф. Оснповского. Борьба его с метафизическим направлением еще имела успех, да и само министерство ничуть не было склонно поддерживать это направление. Но в 1817 году был назначен попечителем Харьковского университета и его округа приятель министра Голицына, старый масон 3. Я. Корнеев, сыгравший в Харькове такую же роль, как Рунич в Петербурге и Магницкий в Казани. Корнеев был вице-президентом Петербургского библейского общества, проникнутый действительно мистическим направлением, и его, кажется, первым циркулярным предложением при вступлении на должность попечителя было о том, что священное писание должно служить основою при преподавании всех наук. Идя в таком направлении, естественно, можно было доходить до геркулесовых столбов абсурдности. Корнеев, посещавший лекции профессоров, первым и доходил до этой абсурдности. Так, профессору физики он заметил, что молния падает, имея на своем конце треугольник, который изображает собою святую Троицу, и т. под. Т.Ф. Осиповский, с его светлым и точным умом, с его твердым, прямым и решительным характером, очевидно, не мог ужиться с заводимыми Корнеевым новыми порядками, будучи притом ректором университета. Благодаря создавшемуся такому положению, нужно было ждать, что рано или поздно должна произойти катастрофа. Это и случилось в 1820 г., причем, вполне попятно, виновным оказался Осиповский. Увольнение Тимофея Федоровича от службы в университете произошло совершенно случайно, сверх всякого ожидания, — только враги его, конечно, знали весь ход этого постыдного дела. Тогда в Харьковском университете было ни мало профессоров из иностранцев, которые, пригретые попечительным начальством на чужбине, в угоду этому начальству решались на самые низкие поступки, даже на такие, как доносы. При таких условиях борьба, лишенная твердой, здоровой почвы, для честного Осиповского оказалась невозможной, и он должен был уступить. Произошло все очень просто. 7 июля 1820 года попечитель Харьковского округа получил из совета университета представление, где говорилось, что ректор университета Осиповский объявил совету, что он слагает с себя ДОЛЖНОСТЬ ПО кафедре чистой математики, с тем, чтобы получаемое им жалованье было обращено в полную пенсию ему, как заслуженному профессору. Кроме того, Т. Ф. предлагал, если будет угодно совету, взять на себя преподавание оптики и астрономии, с жалованьем по 2000 руб. в год. Совет согласился с предложением ректора, но попечитель округа Корнеев, уже ранее возбужденный против Осиповского за его нелюбовь к мистикам, «не находя никакой пользы от предположений ректора и заметив, что г. Осиповский с некотораго времени, после многих моих напоминаний, весьма небрежно исправляет звание ректора, ко вреду сего важного заведения, мнением положил: согласно желанию его, уволить его от должности ординарного профессора и вместе с тем и от звания ректора университета, с обращением ему, как заслуженному профессору, в пенсию получаемаго им жалованья по 2000 руб. в год». Министр духовных дел и народного просвещения представление попечителя вполне утвердил, соглашаясь с его мнением, и таким хотя и скорым, но не милостивым судом Т. Ф. Осиповский был уволен от службы в университете, 14 ноября 1820 года. Выпад попечителя о «небрежном исправлении звания ректора», конечно, только печальный плод интриги против Осиповского со стороны его недругов, сильно поддержанных в своих тайных усилиях попечительским секретарем Подвысоцким. Ректором университета, вместо Осиповского, был избран профессор Джунковский, которого попечитель рекомендовал министру как человека, «могущего быть примером благочестивой ЖИЗНИ И твердых правил христианской нравственности». Итак, Осиповский, известный ученый, был изгнан из университета. За что? Может быть, он был невыносим как человек, по его личному характеру? Современники Осиповского характеризуют его так. «Осиповский хороший математик, — говорит Роммель, — и честный человек, но бывший под
башмаком у своей властолюбивой и кокетливой супруги». Розальон-Сошальский говорит, что «Рижский, Тимковский, Осиповский пользовались глубочайшим уважением студентов и всего общества, как преподаватели и люди. В высшей степени мягкий и добрый Осиповский по своим нравственным качествам — так все на него смотрели — был совершенство, насколько может человек достигать его». Т. И. Селиванов дает ему следующую характеристику: «Т. Ф. Осиповский роста хорошего, одевался просто, но прилично. Известный в свое время математик, он кроме математики и физики, обладал многосторонними сведениями и был неутомимо трудолюбив. Осиповский всегда и со всеми в обращении был ровен, никогда не выходил из себя... Он не любил мистиков, которые брали на себя объяснить необъяснимое... Тимофей Федорович имел обширную и твердую память, не любил тщеславиться и высказывать себя, как Тимковский и Стойкович». Таким образом, — говорит Д. И. Багалей, — основными чертами Осиповского являются обширные познания, ясность ума, огромное трудолюбие, скромность и спокойствие.
Известие Селиванова о скромности и спокойствии Осиповского, по мнению г. Багалея, должно быть принято в ограниченном смысле, именно относится исключительно к его преподавательской деятельности. «В своих отзывах о лицах и ученых сочинениях Осиповский был прямодушен и подчас правдиво-резок; он никогда не скрывал своих суждений и вступал в открытую борьбу со своими принципиальными противниками... Вообще это был человек вполне определенных суждений, глубокочестный, стремившийся всегда к прогрессу и возмущавшийся всякими неправдами... Осиповский, бывший лидером русской партии, выдержавший упорную борьбу с представителем иноземной стихии в Харьковском университете Стойковичем и одержавший над ним победу, естественно уже, в силу реакции, но остановился на полпути и, получив в руки власть, может быть, пользовался ею слишком сурово по отношению к тем иностранным профессорам, которые не внушали к себе ему уважения»... Т. Ф. Осиповский оставил Харьковский университет в ноябре 1820 года, и вскоре переселился в Москву вместе с женой, которая, по словам Цебрикова, «очень, очень пригожа и молода (рассказ относится к 1813 — 1814 гг.), но «щирая» малороссиянка и в разговорах, и в поступках». Дети их, сын и дочь, остались в Харькове для продолжения образования, первый (после известный врач в Москве) — в гимназии, а вторая — в институте. Необходимо сказать несколько слов о литератур-ной деятельности Т.Ф. Осиповского. Перейдя на службу в университет, он в том же 1802 г. принялся за перевод Небесной Механики Лапласа, которой 2-й, 3-й и 4-й тома перевел в 1822 г.; но этот перевод остался не напечатанным. В 1805 г. вышел в Москве (печат. в тип. Селивановского) сделанный Т. Осиповским перевод с франц. сочинения аббата Кондильяка — «Логика, или умственная наука, руководствующая к достижению истины». Этим, насколько известно, и ограничились труды Тимофеея Федоровича по переводам с иностранных языков. Далее идут уже собственные труды Осиповского: в книге «Речи, читанныя в торжественном собрании Императорского Харьковского университета 30 августа 1807 года» напечатана речь Осиповского — «О пространстве и времени» (4°, стр. 3 — 15); в такой же книге за 1813 г. помещена его речь — «О динамической системе Канта, разсуждение» (4°, стр. 3 — 16). По поводу этой последней речи проф. К. А. Андреев говорит следующее: «В то время как математическия произведения Осиповского, несмотря на свою высокую цену для современников, теперь должны считаться устаревшими, его воззрения философския сохранили свою свежесть до сих пор. Можно сказать, что в этих воззрениях он опередил своих сотоварищей по науке лет на пятьдесят. Это можно объяснить самым складом его ума. Сильный и искусный в построении ряда логических построений, он хорошо видел, что все эти заключения теряют всякую цену, если основания, из которых они исходят, но достаточно прочны. Опираясь поэтому на немногие, но верные данные наблюдательных наук, он прозревал вглубь будущих успехов знания гораздо далее тех мыслителей, которые, прельщаясь смелыми гипотезами, строили философские воззрения на зыбкой почве этих гипотез... В речи — «Разсуждение о динамической системе Канта» Осиповский выступил решительным противником метафизических систем, как основания для познания внешнего для человека мира».
Из других произведений Осиповского нужно отметить: статью его «О календаре», помещенную в «Украинском Вестнике» 4, ч. 11, 1816 г., страницы 145 — 150; «О излияниях солнца», напечатанную там же (ч. 16, 1819 г., стр. 37 — 48); «Теория движения тел, бросаемых на поверхности земной» напечатана в единственном т. I-м «Трудов Общества наук при Император. Харьковском университете», 1817 г., 8°, стр. 1 — 22; «Об астрономическом преломлении» (напечатано там же, стр. 23 — 41). Другие произведения Тимофее Федоровича появились в свет уже после выхода его в отставку. Но надо отметит и то, что, еще бывши профессором в университете, он в указанном Обществе наук сделал еще следующие сообщения, которые остались не напечатанными: «О действии сил на гибкия тела и о происходящем от того равновесии» (доложено в 1814 г.); «О вычислении аберрации» (доложено в 1816 г.); «О разделении электричества в разобщенных отводах при держании перед ними в некотором удалении наэлектризованного тела» (представлено в рукописи в 1817 г.); « Краткая речь на российском языке, произнесенная им по званию председателя Общества наук при
Импер. Харьковском университете, в торжественном собрании, бывшем 25 декабря 1815 года».
Поселясь в Москве, «по увольнении от всех должностей по Харьковскому университету, не имея более занятий по службе, кои отнимали все время, и не терпя праздности, — говорит Осиповский, я принялся сперва за продолжение перевода Небесной Механики», о чем мы уже упоминали выше. А затем он издал свое сочинение — «Разсуждение о том, что астрономическия наблюдения над телами солнечной системы, когда их употребить хотим в выкладки, требующия большой точности, надлежит поправлять еще по времени прохождения от них к нам света, с присовокуплением объяснения некоторых оптических явлений, бывающих при закрытии одного небесного тела другим». М., в Университетской тип., 1825 г.; после этого в 1827 г. вышло в свет его «Исследование светлых явлений, видимых иногда на небе в определенном положении, в разсуждении солнца или луны». М., 1827 г. Исследования кругов и венчиков около солнца и луны и ложных солнц, — говорит В. В. Бобынин, — составившие предмет второго сочинения (т. е. последнего, упомянутого нами), получили свое начало при чтении студентам курса оптики, когда автор впервые обратил внимание на отсутствие даже упоминания об этих явлениях в курсе физики Лакайля, которому он следовал в своих лекциях, и на неудовлетворительность объяснения тех же явлений в других известных ему сочинениях. Автор, по словам г. Бобынина, представил это сочинение Императору Николаю I вместе с просьбою о доставлении ему, путем перевода на французский язык, возможности сообщить это сочинение различным академиям Европы. Император поручил Академии Наук рассмотреть труд Осиповского; последняя, на основании отзыва академика Коллинса, напечатала это сочинение в 1828 году на французском языке.
Этим, можно сказать, и закончилась ученая деятельность Т. Ф. Осиповского. Прожил он в Москве недолго, скончался там 12 июня 1832 года. Похоронен на Ваганьковском кладбище.
Память: - Улица в Киеве. - Международная открытая олимпиада по программированию им. Т.Ф. Осиповского — «Osipovsky Cup». - «Осиповская средняя общеобразовательная школа» Ковровского района носит имя Т.Ф. Осиповского. - Муниципальные математические чтения среди учащихся образовательных организаций, посвященных 250–летию со дня рождения русского математика Тимофея Федоровича Осиповского.
